Текст книги "Вестник смерти"
Автор книги: Леонид Зайцев
Жанр: Героическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Глава 11
Мы добрались до места уже после полудня, как раз тогда, когда полковник должен был вот-вот выводить своё войско из замка в поход на столицу. Джип оставался на месте. Пока я возился с ним, леди и Боб ожидали на приличном расстоянии. Ведь мы тогда торопились и не похоронили убитых, которые до сих пор так и лежали на опушке, уже попорченные птицами и зверьём. Смотреть на это герцогине было неприятно, а Боб, который ещё несколько дней назад лихо повесил своего нынешнего хозяина, как оказалось, до жути боялся покойников.
Вырвав, наконец, машину из кустов, в которые вчера по моему приказу её загнал покойный Рауль, я подъехал к своим спутникам.
– Грузите все припасы и оружие в машину, – скомандовал я, – пулемёт поставим на место – может пригодиться, если леди там, в замке, не весь боекомплект израсходовала.
– А кони? – не понял Боб.
– Придётся оставить. Можешь забрать на память сёдла.
– Да вы знаете, хозяин, сколько такие кони стоят? – в бывшем стражнике вдруг проснулся крестьянин – рачительный хозяин, не привыкший выбрасывать деньги на ветер.
– И кому ты их здесь продашь? – поинтересовалась Изабелл.
– Привяжем к этой железной повозке, – не унимался Боб, – зачем добру зря пропадать? Да таких коней не то, что герцогу какому, самому королю в конюшню можно пристроить!
Мы с Беллой рассмеялись. Перед парнем стояла герцогиня в костюме, усыпанном драгоценными камнями стоимостью в целый табун каждый, а он жалел о нескольких золотых, которые можно было сторговать за наших двух коней.
– Прости, Боб, – посочувствовал я своему слуге, – но за этой повозкой никаким коням не угнаться, а нам, как всегда, надо торопиться.
Закончив погрузку и оттерев сидения от запёкшейся на них крови, мы расселись по местам. Я, несмотря на возражения Изабелл, уселся за руль, Боб устроился рядом, а девушке поручили уже привычный для неё пулемёт. Проскакав по ухабам дикого поля, мы выскочили на дорогу.
– К твоему замку направо или налево?
– А мы едем ко мне? – удивилась герцогиня. – Ты об этом не говорил. А зачем?
– Леди, – произнёс я с раздражением в голосе, – я вообще ещё ни о чём не говорил! Все объяснения на месте. Так куда поворачивать?
– Налево, – пробурчала она себе под нос, и я вывернул руль, оставляя за спиной палящее послеполуденное солнце.
Мне пришлось гнать джип так быстро, насколько позволяла дорога. Обалдевший от такой скорости Боб вжался в кресло, намертво ухватившись за боковины сидения, и, казалось, даже забыл о фляге, в которой ещё оставалась пара литров вина. Всё ещё продо лжающая обижаться на меня Изабелл с независимым видом восседала за спиной Боба. Прекрасно зная, что я наблюдаю за ней в зеркало заднего вида, девушка придала своему лицу самое надменное выражение из всех, на какие была способна – капризный ребёнок, непонятно как завладевший каменным сердцем вестника смерти.
За час мы покрыли расстояние, на которое раньше у нас ушло бы полдня. Я уже начал узнавать местность. Именно здесь мы впервые услышали грохот выстрела из пушки танка, на котором погибший впоследствии от моей руки вестник прорывался в замок Изабелл. И именно тут нам на встречу выбежала растрёпанная женщина, но заметив машину, в ужасе метнулась в сторону и скрылась в придорожной канаве. Я нажал на тормоз раньше, чем услышал крик герцогини, приказывающей мне остановиться.
– Нелли, выходи, – позвала Изабелл, – это я, твоя госпожа!
Видимо, женщина была очень сильно напугана, так как госпоже пришлось повторить свой призыв трижды, прежде чем из придорожной канавы показалась голова с растрёпанными волосами и перепачканным грязью лицом.
– Подойди ко мне, не бойся, – ласково манила Изабелл несчастную. – Со мной мои друзья. Они не сделают тебе ничего плохого!
Вслед за головой из канавы появилось стройное тело, плотно облепленное мокрой и грязной нижней рубахой. Женщина разрыдалась, побежала на голос, и упала в пяти шагах от джипа. Белла тут же бросилась к ней.
– Кто это ещё? – лениво поинтересовался я, ощущая, тем временем, мощный наплыв очень плохого предчувствия.
– Это моя служанка из замка, – ответила герцогиня, склонившись над потерявшей сознание женщиной.
Мне пришлось отнять у Боба флягу с вином, в которую он вцепился, как в святую реликвию, чтобы ополоснуть лицо служанки. Как водится в таких случаях, женщина тут же пришла в себя, а Боб, напротив, впал в ступор.
– Ваше высочество, – пролепетала служанка, – не надо туда.
Изабелл оглянулась на меня. Я только развёл в ответ руками. И так было понятно, что в замке герцогини произошло нечто настолько неприятное, что заставило её служанку сбежать в одной ночной рубашке.
– Что случилось, Нелли? – Изабелл извлекла из кармана, умудрившийся во всех наших приключениях сохранить свою белоснежность, платок, и теперь вытирала мокрую грязь с привлекательного личика девушки.
Рассказ служанки меня ничуть не удивил. Обычная история – то, что плохо лежит, обязательно будет кем-нибудь когда-нибудь хорошо поднято. После гибели практически всей охраны, уничтоженной вестником, который приходил за головой герцогини, но был остановлен мною, и отъезда Изабелл замок практически остался беззащитным. И в то же время в окрестностях замка появились банды мародеров, сбежавшие со службы у герцога Генри после первого поражения у стен столицы. У них было оружие, ещё не виданное в этом мире, и они брали всё, что хотели. А когда им попался беззащитный замок, то взяли и его, перебив оставшихся малочисленных стражей.
Изабелл внимала словам Нелли, и руки её начали подрагивать, а глаза покраснели. В таком состоянии отпускать её одну в замок было нельзя.
– Сколько их там? – Поинтересовался я.
Нелли посмотрела на меня, как на сумасшедшего самоубийцу. Изрядно же напугали её эти мародёры.
– Не ходите туда! – умоляюще зашептала она. – Они всех убивают! Их там человек семь или восемь, но это не люди! Уезжайте! Спасайтесь!
Больше всего не могу терпеть, когда меня начинают пугать. Девушку извиняло лишь то, что она не знала, с кем разговаривает. Одно было понятно и неизбежно – замок придётся зачищать. Иначе нам не добраться до терминала, а мне было жизненно необходимо отправить Изабелл на Землю, пока не стало слишком поздно.
– Схожу, посмотрю, – решил я, – как там поживает дверь, которую мне пришлось выломать в прошлый свой визит. А вы тут подождите. И дайте уже Бобу вина глотнуть, пока он от жажды не умер!
Как я, собственно, и ожидал, тут же взбрыкнула герцогиня.
– Это мой замок, – заявила она, – и выметать из него мусор моя обязанность! Но я, так и быть, приглашаю тебя поучаствовать, если хочешь.
Не то, чтобы я очень уж хотел, но другой ближайший терминал находился где-то в осаждённой столице, а время, как всегда, поджимало. А вот чего я точно не хотел, так это брать с собою Изабелл. Она была слишком возбуждена и горела ненавистью к тем, кто захватил её дом, а вестник смерти не имеет прав на чувства, он должен относиться к своей миссии, как к сложной, ответственной, но, всего лишь, работе.
– Прошу простить меня, ваше высочество, – учтиво произнёс я, – но в замок я пойду один.
– Прошу учесть, – передразнивая меня, ответила Изабелл, – что ни у кого нет права на моей земле указывать мне, что делать и чего не делать.
Нелли только успевала переводить удивлённый взгляд со своей хозяйки на меня и обратно. Боб же, воспользовавшись удобным моментом, просто присосался к фляге, спасая остатки вина от кощунственного разбазаривания на умывание беглых служанок.
– Ну, я прошу тебя, – дай мне бог памяти, когда я последний раз так вёл себя с женщиной, – кто, в конце концов, с Нелли останется? Один Боб?
Бывший стражник поперхнулся и закашлялся. Не меньше, чем вино, на этом свете, парень любил женщин. Я уже успел заметить, как он косил глазом на облепленные мокрой ночной рубашкой формы служанки. А теперь ему предстояло остаться с ней наедине. Боб даже оторвался от вина и умоляюще посмотрел на меня. Такое испытание было ему не по силам.
– Станет распускать руки, отрублю ему ноги! – Пригрозила Изабелл, одарив Боба суровым взглядом. – Довольно спорить, мне пора заняться уборкой. Ты со мной?
Последнее относилось ко мне и звучало, как приказ. Невольно вспомнив нашу с ней первую встречу, я теперь уже был не уверен в том, кто тогда стоял на вершине и руководил диалогом, а кто оказался всего лишь ведомым.
– Боб, – со вздохом произнёс я, – береги девушку. Если всё пройдёт хорошо, то получишь ещё флягу вина, если его не выпили те мерзавцы, захватившие замок.
– Не надо, – слабым голосом попыталась протестовать служанка, – не ходите туда.
– Не волнуйся, детка, – уже хмельным голосом попытался успокоить девушку Боб, – хозяин сходит в замок, всех убьёт и вернётся за нами!
– Язык ему сейчас отрежем? – Спросила Изабелл.
– Нет, – ответил я, бросив взгляд на съёжившегося от испуга парня, – когда вернёмся.
Глава 12.
Вырванная мною дверь всё также лежала среди осколков битого кирпича. Мародёрам не было никакого дела до замка, они хватали то, что само шло в руки – женщин, еду и золото. Ограниченные люди! Они ещё не подозревали того, что смерть уже пришла за ними.
Мы поднялись во двор, укрылись за каким-то сараем, после чего осмотрелись. С момента моего прошлого посещения ничего особенно не изменилось. Только исчезли лежавшие тут и там трупы. Да танк, брошенный тогда погибшим вестником, развернули. Теперь он смотрел зловещим жерлом своего орудия в сторону разбитых и так и не восстановленных до сих пор ворот. Никого из людей видно не было. В такой жаркий день я бы тоже не сидел на солнце.
– Это моя работа, – прошипел я в ухо Изабелл. – Можешь злиться, сколько хочешь, но ты ещё далеко не вестник!
– Можешь злиться, сколько хочешь, – передразнила меня девушка, – но либо ты мне поможешь, либо я наведу тут порядок одна!
Мне вспомнилась моя жена и сыновья. Она всегда ругала меня, когда я отправлялся в очередную командировку. А сыновья просили взять с собой. У меня их было двое. Двое – в мире, который был уничтожен землянами! А теперь они терзали этот мир.
– Знаешь что, – примирительно произнёс я, – иди-ка ты первой, а то сегодня у меня такое настроение, что я за себя не ручаюсь.
Изабелл удивилась, и хотела что-то сказать, но не успела – во двор вышел первый из наших клиентов. Это оказался наёмник лет двадцати пяти, широкоплечий, с квадратным лицом и бритыми на армейский манер висками. О воинской дисциплине мародёры даже за столь короткий срок уже явно напрочь забыли. Форменная куртка на бравом вояке была распахнута, открывая взору могучую грудь, рукава не по уставу завёрнуты, а брюки едва держались на бёдрах, отягощённые набитыми чем-то тяжёлым карманами. Боец, по всему было видно, ничего не опасался. Уперев здоровые кулаки в свои бока, он по-хозяйски оглядывал двор в поисках кого-то или чего-то.
Моя спутница вся подалась вперёд, готовая броситься и растерзать захватчика, но я остановил её, крепко ухватив за плечо.
– Надо бы взять его живым, – тихим голосом посоветовал я ей, – тогда узнаем, где расположились остальные. Не поддавайся слепому порыву, прошу тебя.
Девушка резким движением плеча сбросила с него мою ладонь, но выскакивать из укрытия тоже не стала.
– До него метров пятнадцать, – прикинула она, – и он не вооружён. Я могу достать его прежде, чем он успеет подать голос.
– А потом тащить его обратно сюда для допроса? – Возразил я.– Ты сделай так, чтобы он сам к нам подошёл! Ты же видишь, он кого-то ищет. Охрану они перебили, а женщины попрятались, которые успели. А этому парню либо не хватило, либо свежей плоти захотелось – только посмотри на его плотоядный взгляд. Высунься немного, дай ему себя отыскать.
– Да поняла я уже, – отмахнулась Изабелл и наклонилась так, чтобы солдат мог заметить её красивое личико, испуганно выглядывающее из-за амбара. А я, для верности, ещё слегка шаркнул ногой о землю.
Слух у парня оказался отменным, а глаз острым. Не прошло и секунды, как мы услышали приближающиеся шаги ног, обутых в тяжёлые солдатские ботинки и низкий голос, слегка подрагивающий от вожделения:
– Ах, вот ты где прячешься, красотка! Ну, иди ко мне, не бойся! Я дам тебе золотую монету! У меня много золотых монет, особенно для покладистых девочек! – С этими словами парень и завернул к нам за угол сарая навстречу своей судьбе и разъярённой герцогине Монтгомери – владелице этого замка.
Он был очень сильным, даже, пожалуй, могучим для землянина, и, несомненно, искусным бойцом. Но всё же внезапность и сила женщины из рода вестников смерти не позволили ему сопротивляться и пары секунд. Вряд ли успев понять, что с ним случилось, он уже лежал бесчувственным телом у наших ног.
– Живой, – постановила Изабелл, проверив пульс на шее у поверженного противника.
– Надеюсь, что ты не перестаралась, – сказал я в ответ, одновременно раздевая пленного, и связывая его, как Боба когда-то, его же ремнём и штанами, из карманов которых обильно посыпались золотые монеты, и, заткнув ему рот его же не очень чистыми носками, – у нас нет времени слишком долго ожидать его пробуждения.
– Через минуту очнётся, – заверила меня девушка, – я не старалась его убить – только отключить. Спасибо тебе, что помог мне справиться с гневом, – добавила она.
Словно подчиняясь словам Изабелл, связанный здоровяк застонал и попытался пошевелиться. Через секунду он уже открыл глаза и уставился на нас. Мне казалось, что я почти слышал гудение, с которым напряжённо работал его мозг в эти мгновения. Не желая давать пленнику времени окончательно прийти в себя, я начал допрос.
– Ты слышишь меня? – Уточнил я для начала.
Парень перевёл взгляд с меня на леди и обратно, после чего, наконец, утвердительно кивнул, одновременно совершая попытки вытолкнуть изо рта вонючий кляп.
– Прежде, чем я дам тебе возможность отвечать, – мне пришлось слегка притормозить его устремления, вдавив носки поглубже, – желаю убедиться в том, что ты хорошо понимаешь своё положение. О вестниках смерти, надеюсь, ты слышал? – Округлившиеся от ужаса глаза пленного ответили мне за него красноречивее любых слов. – Так вот, один из них сейчас с тобой беседует. – Парень замотал головой и, упираясь в землю связанными ногами, попытался от меня отползти, как червяк пытается отползти от обжигающего пламени поднесённой близко спички. Пресекая эту инстинктивную попытку, я просто наступил ему на грудь. – Да, да, ты прав – вестники никогда не оставляют в живых свидетелей. Но сегодня тебе повезло. У нас с леди Изабелл нечто вроде свадебного путешествия, и я готов проявить милосердие при условии, что ты будешь со мной откровенен и не станешь делать никаких глупостей. Такой вариант тебя устраивает?
Как я уже много раз замечал, находясь на пороге неминуемой смерти, человек готов ухватиться даже за призрачную тень надежды на спасение, и доверяется любому, кто ему подаст эту, пусть и не существующую на самом деле, нить. Что в который раз и подтвердил наш пленник, утвердительно закивав головой. И я вытащил кляп.
– Как тебя зовут? – Вопрос был не существенным, но помогал установить доверительные отношения и немного успокоить допрашиваемого.
– Антон, – закашлявшись, ответил парень.
– Сколько ваших в замке, Антон?
– Восемь. Нет, – торопливо поправился он, – теперь уже семеро.
– А твоя Нелли умеет считать, – слегка подколол я уж очень хмурую герцогиню. – И чем они сейчас занимаются?
Пленник попытался в ответ пожать плечами, но накрепко стянутые ремнём руки, превратили это движение в смешное втягивание и вытягивание шеи.
– Пьют, девок тискают, – тут он осёкся, и со страхом посмотрел на Изабелл.
– А зачем вы вообще сюда пожаловали? – Задал я вопрос, который сильно интересовал меня самого, ибо я не находил пока логики в поведении этих «солдат удачи» с Земли. – Ну, пограбить, понасильничать, а потом что? Генри Монтгомери вряд ли поможет дезертирам с возвращением на Землю. Или вы решили остаться в этом мире навсегда?
Пленный зашевелился. Он перенервничал, и по его движениям было видно, как зудит всё его тело, а почесаться было нечем.
– Так у леди же в спальне есть терминал, – неожиданно выдал он, вновь опасливо поглядев на Изабелл. – Мы, как поняли, что с работой нас обманули (обещали лёгкую прогулку и три дня на разграбление столицы средневекового города, а получили встречный артиллерийский огонь и несколько десятков трупов), так и решили сами домой добираться. Ну, и плату прихватить, разумеется.
Мы с Изабелл удивлённо переглянулись. Время поджимало, но эти сведения становились с каждым словом всё более для нас ценными.
– Постой, – попросил я Антона, подняв руку ладонью вперёд, – но это же индивидуальный терминал, к тому же надо знать пароль, иначе ни один из вас им воспользоваться не сможет.
– Так у нас один малый хорошо в этой технике разбирается, – ничуть не удивившись, сообщил пленный, – сейчас как раз код взламывает.
Мы вновь переглянулись, теперь уже с тревогой. Час от часу не легче. Чтобы среди наёмников оказался специалист, способный взломать код личного терминала? Скорее среди обезьян в зоопарке найдётся такая, что напечатает, пусть и не с первого раза, строчку из Шекспира.
– И кто же этот гений? – Стараясь не выдать голосом своего волнения, поинтересовался я. – И откуда он взялся?
Антон снова втянул и вытянул шею, пожимая, таким образом, плечами.
– Помощник того вестника смерти, которого Генри Монтгомери нанял, – сообщил он, как нечто само собою разумеющееся.
– Он прибыл с помощником? – Моему удивлению не было придела. Вестники никогда не выходят на задание вдвоём – это не только против всех правил, но и просто не вероятно! Узнав о том, что для выполнения условий контракта уже нанят один из нас, второй ни за какие деньги на него не подпишется.
– С сыном, – подтвердил Антон.
Мне показалось, или я вздрогнул? Никогда мне не приходилось слышать о том, чтобы у кого-либо из наших на Земле были дети, ни тогда, когда мы ещё работали все вместе, ни потом, когда наши пути разошлись. Хотя, с чисто физиологической точки зрения, к этому преград не существовало. Однако ни у одного вестника не было того, что можно назвать семьёй, ибо при нашей профессии иметь любые привязанности просто опасно. Ведь ты всегда легко уязвим через того, кто тебе дорог. И уж тем более я ни разу не слышал о вестнике, работающем в компании с сыном!
– Так говоришь, – вроде бы мой голос оставался спокойным, – сын вестника сейчас находится в покоях герцогини?
– Так точно, – ответил пленный, – но остальные-то в зале, вам через них не пройти, – тут он осёкся, поняв, видимо, что сказал глупость.
– Мы-то пройдём, Антон, – мне ужасно захотелось познакомиться с тем, кто называл себя сыном вестника смерти, – только вот ты этого не увидишь, – добавил я, хотя покойник меня уже не мог услышать.
– По-моему, нам надо очень торопиться, – произнесла Изабелл с недовольством в голосе, с брезгливостью глядя на то, как я закрываю глаза убитому и вытираю кинжал. – Зачем ты всегда так делаешь? Это ритуал такой?
– Это проявление уважения к противнику и оружию, можешь считать это ритуалом, – ответил я, – а нам действительно надо очень спешить.
Леди сегодня прибывала в отвратительном настроении, и это меня очень беспокоило, так как могло повлиять на весь ход операции. А мне совершенно не хотелось идти на риск в деле, которое касалось вестников смерти гораздо сильнее, чем я изначально полагал. Этот вестник-младший путал все карты.
– Делать нечего, – решил я, – хотя это и не наш метод, но теперь придётся идти в лоб. Тут важна скорость и, в большой мере, наглость. Ни одного, ни другого тебе не занимать. – Напутствовал я Изабелл. – Войдёшь через кухню (тебе же в замке каждая щель известна).
– А ты? – Она беспокоилась обо мне, и это было приятно.
– А я пойду прямо! Последним путём несчастного Антона.
Моя будущая супруга свирепо посмотрела на меня и побежала к хозяйственным воротам. А я спокойным шагом, фиксируя уголками глаз любое движение, направился к главному входу. И тут мне сразу повезло. Прямо на мои руки из дверей почти выпал такой же громила, каким был и почивший только что наш пленник, с призывным криком:
– Антон, брат, ты где? Бросай за шлюхами гоняться! Захотят жрать – сами прибегут! Ещё и проситься станут!
– А ты кто? – Наконец заметил он мою скромную персону. – Посыльный от Генри, что ли?
– Посыльный от смерти, – уточнил я, аккуратно, без лишнего шума, опуская тело на порог. Теперь оставалось пятеро и сын.
Искать путь к их местоположению мне не надо было не только потому, что я уже однажды посещал этот замок. Новоявленные хозяева вели себя так шумно, что оставалось только идти на звук. Более всего гремел хриплый мужской гогот, сквозь который едва слышны были женские плач и мольбы. Насилие, как спутник любой войны, тут явно не нашло поводов для исключения из правил.
Сквозь все помещения до самого тронного зала я прошёл, не встретив ни одного живого существа. Как видно, дезертирство лишило наёмников не только дисциплины, но и элементарного чувства самосохранения. Хотя, учитывая, что они с минуты на минуту собирались отправиться домой на Землю, я понимал их нежелание нести караульную службу.
Если бы ребята только знали, что персональный терминал предназначен для переноса одного единственного человека с заданными кодом параметрами. Следующий может пройти, только повторив их набор. Они бы сейчас не пьянствовали в зале, а сторожили бы специалиста-взломщика, который явно собирался улизнуть, оставив их с вином и дамами.
К дверям тронного зала, ради шутки, как я понял, был пятью кинжалами приколот один из стражников. Он ещё был жив, когда я к нему подошёл. Разорванными губами, булькая кровью в лёгких, мертвец пытался мне что-то сказать, но ничего было не разобрать в его хрипах. И тогда я поступил так, как было необходимо, а не так, как мне хотелось. Я ухватил умирающего за волосы на затылке и резко потянул вверх, одновременно плотно удерживая челюсть. Кровь на несколько секунд освободила верхушку его лёгких и гортань, позволив стражнику перед смертью произнести одну фразу:
– В покоях двое, остальные тут.
– Кто второй в покоях? – Затряс я беднягу,
– Мальчик, – прошептал солдат, и глаза его навсегда потухли.
И тогда я вошёл в тронный зал, хотя теперь он скорее напоминал дешёвый бордель. Посередине стоял огромный стол, залитый вином, засыпанный закусками и чем-то ещё неприятно пахнущим. Однако этот натюрморт совершенно не смущал присутствующих захватчиков. Полуодетые и совсем раздетые женщины с заплаканными глазами сидели у них на коленях, лежали в ногах, а одну насиловали прямо тут же у стола. До полусмерти перепуганный поварёнок крутил ручку вертела, на котором в камине жарился уже дочерна обгоревший поросёнок.
Ну что сказать? Война во всех мирах выглядит одинаково. Человек, который в любой момент ждёт смерти, не озабочивается соблюдением морали и права. Он наслаждается моментом своей короткой, как правило, жизни. И мы вели себя в захваченных селениях не лучше, с той только разницей, что оружие всегда держали при себе.
Я сразу обратил внимание на то, что оружие, как мешающее процессу наслаждения жизнью, было свалено в кучу у стены, что заметно облегчало мою задачу. Я даже захотел позволить им до него добраться. Но меня опередила Изабелл, выскочившая, как разъярённая кошка из боковой двери, и набросившаяся одновременно на всех.
Поднялся такой визг и крик, что его просто не могли не услышать в покоях герцогини. И, чтобы не дать успеть сбежать сыну вестника, я бросился наверх, предоставив Белле самой убивать пьяных, глупых и беззащитных наёмников.
Дверь в покои оказалась открытой. Повинуясь инстинкту и долгому опыту, я нырнул низом, тут же убедившись в правильности столетней тактики – пули немедленно раскрошили косяк двери над моею головой. Несколько раз перекатившись в сторону центра комнаты, я вновь похвалил себя, когда меня осыпало щепками, выбитыми пулями из того места в полу, где я только что лежал. Но теперь я уже зафиксировал положение стрелка и метнул кинжал. С глухим звуком упавшего безжизненного тела прекратились и выстрелы.
В комнате остались только мы двое – я и Джон, стоявший прямо в сверкающем проёме активированного портала перехода.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.