Текст книги "Город опаленных крыльев"

Глава 13. Мэй

Мэй была готова рвать на себе волосы. Мало того, что ее поймали, пока она ничего не успела узнать, так еще на несколько часов заперли в палатах. По пути в свою комнату она попыталась хитростью выудить из ястреба хоть какую-нибудь информацию, но он лишь посмеялся над ней.

Мэй подошла к окну и посмотрела на бунтовщиков, охраняющих ее покои. У двери тоже стояли несколько стражников, которые даже Нару к ней пустили. Мэй мерила комнату шагами, словно тигр в клетке, то и дело поглядывая на часы, стрелки которых ползли мучительно медленно. При этом она беспрерывно прокручивала у себя в голове их разговоры с бескрылым, пытаясь понять, могли ли она разгадать его игру, если бы только была внимательней.

В дверь постучали, а затем послышался щелчок замка. Сделав пару быстрых шагов, Мэй оказалась у входа.

– Мы должны отвести вас в тронный зал, – объявил бунтовщик, облаченный в форму гвардейца.

Позади него стояли еще трое. Внутренне протестуя, Мэй позволила им окружить себя. Четверка провела ее по коридорам мимо салонов и музыкальных комнат до золотых двустворчатых дверей тронного зала.

Как только они распахнулись и Мэй ступила внутрь, навстречу ей хлынуло рокочущее море голосов. Никогда еще она не видела тронный зал таким переполненным.

Эта часть дворца всегда казалась ей самой красивой: свет здесь преломлялся в тысяче самоцветов, вставленных в стены, и плясал по полу, выложенному квадратными плитками из темного и светлого мрамора наподобие шахматной доски.

Теперь же зал не вызывал ничего, кроме тревоги. Вдоль стен стояли дюжины вооруженных до зубов людей в форме – в глаза они не бросались, но и не заметить их было нельзя. Мэй никого из них не знала, но ей показалось, что некоторые из этих лиц она видела во время своего тревожного пребывания в Тарросе.

У нее сжалось горло. Она чувствовала себя преступницей, которую выводят перед толпой, спиной ощущая устремившиеся на нее бесчисленные пары глаз. Совет уже стоял на своем месте перед троном, и ее взгляд встретился со взглядом матери.

Мэй покраснела от стыда. Ее сцапали, она не сумела добыть для лордов никакой информации и оставила их в беде. Внешне вранова леди казалась спокойной, но Мэй отчетливо угадывала ее недовольство по вздернутому подбородку и напряженной осанке.

Риз держался в стороне от других членов лебединой семьи и, прислонившись к колонне, наблюдал за разворачивающимся действом. На Мэй он как будто не обратил внимания, но она знала, что это напускное безразличие, и сама быстро отвела взгляд. Заставила свое лицо принять скучающее выражение, которое успела за прошедшие годы довести до совершенства, скрывая от придворных свои истинные чувства.

Ее надсмотрщики остановились чуть в стороне от совета, и Мэй встала между ними у окна. Зал продолжал заполняться. Купцы и аристократы невысоких рангов беспрерывным потоком заходили внутрь и искали себе свободное место.

Пока они ждали, Мэй рассматривала королевский трон. В противоположной от входа части зала, между полом и потолком, из стены вырвался на свободу золотой Орел. Он словно только что возродился из огня и пепла и теперь готовился снова взмыть в высоту. Пламя оранжево-красных опалов вилось вверх по его когтям, и его могучие крылья размахом в добрых четыре метра круто поднимались вверх. Его клюв был открыт в победоносном крике, и его черные глаза сверкали на солнце, словно защищая место короля, которое располагалось в груди Солнечного Бога.

Мэй до сих пор помнила, как в детстве стояла со своим отцом перед этим произведением искусства. Она испытала благоговение и восхищение, когда он сказал ей, что однажды там будет сидеть она, если только достаточно постарается. Мэй так и сделала. Когда другие дети играли, а позже веселились на балах и приемах, она тренировалась, учила древний язык и занималась вместе с пепельными воителями. Она с горечью усмехнулась, подумав о том, что бескрылому ничего из этого делать не пришлось.

Наконец, слуги открыли стеклянный купол, объявляя последним новоприбывшим, чтобы они остались парить снаружи. Беспокойство в зале продолжало нарастать.

Мэй казалось, что прошла целая вечность, прежде чем передняя дверь, наконец, распахнулась и в зал неторопливым шагом вошел бескрылый. Все разговоры с его появлением смолкли.

Одет он был не в искусно расшитый сюртук, как можно было ожидать от короля, а в темный жилет и пальто, которое один в один походило на выуженное по поручению Мэй из мусора. Полы пальто были распахнуты, а ворот поднят. Впрочем, в пышности его наряда не было необходимости – благодаря мерцающей руне каждому было ясно, кто он такой.

Не торопясь, он самоуверенно подошел к трону. Казалось, его ничуть не пугает собравшаяся толпа. На многих лицах читалось недоверие, смешанное с шоком – ведь одно дело читать про бескрылого, и совсем другое – видеть его воочию.

Он небрежно ухватился за когти Орла и, подтянувшись, ловко опустился на трон. Дакс и Буря, оставшись на полу, встали справа и слева от него. Они оба облачились в кожаные доспехи, украшенные серебряными пряжками, и у каждого на поясе висело по два метательных топора.

Бескрылый поднес руку ко лбу, как монахи в храме, приветствуя свой народ. Большинство присутствующих ответили на этот жест.

– Я рад видеть, что вас, отозвавшихся на мое приглашение, сегодня так много, – заговорил он несколько мгновений спустя. В его низком голосе не звучало и намека на дрожь. – Я знаю, вы все еще скорбите о короле Орасе и хотели бы видеть кого-то другого в качестве его наследника. Ведь обо мне вы невысокого мнения. И все же я сделаю все возможное, чтобы защищать Элидор – как я это сделал вчера. – Он сделал короткую паузу и посмотрел на толпу. – Хочу вас уверить, что мое проклятье не коснется ни одного невиновного, а вот нарушителям спокойствия, подстрекателям и предателям, которые поднимут руку на меня и моих союзников, я не могу и не хочу ничего обещать.

Голубиный лорд побледнел, и стоящие рядом с ним леди и лорды отступили на шаг, словно не хотели показаться сопричастными. Наверняка все решили в этот момент, что он пытался причинить вред королю. Фактически так оно и было, но пока что проклятье коснулось лишь его и нескольких других жителей Золотого квартала, которые никакого отношения к этому не имели. Если совет решит придерживаться своего первоначального плана, всем его членам грозит опасность разделить судьбу голубиного лорда. И Мэй в том числе.

– Но созвал я вас не поэтому. Вы здесь, чтобы услышать мое решение.

В зале воцарилась такая тишина, что можно было услышать, как пролетает муха.

– Я внимательно изучил законы города, и один из них показался мне особенно интересным. Каждый король имеет право самостоятельно раздавать должности. Так что я решил отстранить всех членов совета.

Мэй оцепенела. Головы завертелись. По залу прокатился возмущенный рокот.

На бескрылого это не произвело никакого впечатления.

– С этого момента Дакс Алессион будет моей правой рукой.

Ястреб уставился на толпу, и собравшиеся, лишившись дара речи, уставились на него в ответ. Обитатель Тарроса в городском совете? Это было так же невообразимо, как и бескрылый на королевском троне.

– А Буря Хеллиавар станет командиршей дворцовой и городской стражи.

Неясыть с вызывающей ухмылкой оглядела собравшихся, и Мэй заметила краем глаза, как Риз оцепенел под ее взглядом.

Возможно, она была одной из многочисленных особ, с которыми он знакомился в кабаках.

– Остальные места в совете я в ближайшее время предоставлю тем, кто особенно активно ратует за благополучие граждан Элидора. Место может получить каждый, в каком бы квартале он ни был рожден.

– Вы не можете этого сделать! – Лорд Саргол с перекошенным от гнева лицом выступил вперед. – Нас назначил король Орас. Пожизненно.

Бескрылый сделал резкое движение рукой:

– А ваш новый король вас отстранил. Тоже пожизненно.

– Вы не сможете править без нас. Мы – сердце города.

Небесный князь указал на остальных, стоявших как статуи позади него. Даже вранова леди, по всей видимости, потеряла дар речи.

– Лорд Саргол, жители Элидора только рады будут от вас избавиться.

Лорд издевательски рассмеялся:

– И это говорит бескрылый торговец тайнами. Никакой вы не король. Вы – просто позорище. – Он с отвращением плюнул перед троном.

Дакс зарычал, а Буря резко расправила крылья. Ее рука потянулась к оружию на поясе, и стражники в зале повторили ее движение.

Бескрылый остановил их одним лишь взглядом.

– Вы правы. Все знают, что я из себя представляю. Но давайте поговорим о вас, лорд Саргол.

Луан наклонился вперед на троне и, вальяжно уперевшись локтями в колени, посмотрел на своих подданных сверху вниз.

– К примеру, о ваших распрях с Даллонами.

Риз оцепенел, а Клайд, стоявший в противоположной части зала в окружении членов семьи канюков, принял защитную позу, скрестив руки на груди.

– Какое это имеет отношение к делу? – прогремел разжалованный небесный князь. – Это семейный вопрос, посторонних он не касается.

– Возможно, так оно и есть, лорд Саргол, но я объявляю его вопросом государственным, чтобы люди наконец узнали правду о вашем позорном преступлении.

Присутствующие заинтригованно переглядывались, а на лице леди Наллрон читалась такое радостное предвкушение, словно ей пообещали великолепный подарок.

– Я ни в чем не виноват. – Лорд возмущенно сжал кулаки.

– Так уж и ни в чем? – В голосе бескрылого звучало удивление. – Как же вы тогда охарактеризуете тот факт, что вы устранили своего старшего брата, чтобы занять его место в семье и в совете?

Его слова буквально оглушили собравшихся.

– Это наглая ложь! – возмутился лорд, багровея от бешенства.

Клайд и другие канюки оцепенели от ужаса.

– Отнюдь. – Бескрылый сделал театральную паузу, играя с затаившей дыхание толпой. – Но если вы мне не верите, то прошу, судите сами, – сказал он и подал знак одному из стражников.

Тот открыл дверь и провел внутрь высокую фигуру. Новоприбывший встал перед троном и сбросил капюшон. У Мэй перехватило дыхание, и среди собравшихся прокатился рокот. Это был отец Клайда, пропавший год назад небесный князь. Исхудавший и бледный, он выглядел так, словно последние месяцы жил под землей.

Лорд Саргол отпрянул, цвет его лица сменился с багрового на белый с оттенком зеленого.

– Король сказал правду. – Законный небесный князь указал на своего брата. – Он приказал похитить меня и с тех пор держал в заточении, чтобы взять дела на себя.

– Ах ты подлец! – зарычал Клайд, и, выхватив из ножен кинжал, бросился на своего дядю.

– Это недоразумение, – пролепетал тот, дрожа всем телом.

Стражники схватили ожесточенно сопротивляющегося Клайда, и лишь после нескольких требовательных жестов отца он снова утихомирился.

– Это никакое не недоразумение, а хладнокровно спланированное противоправное деяние. – Бескрылый соскочил с трона и грациозно приземлился на пол. – Вообще-то, такое карается смертью, но я оставлю приговор на усмотрение вашей семьи.

Небесный князь благодарно склонил голову.

– Отведите его в темницу, – приказал король трем стражникам-бунтовщикам.

У Мэй по спине пробежал холодок. Даже ее мать прикрыла рот рукой. Собравшиеся, как громом пораженные, наблюдали за тем, как лорда волоком тащат из зала.

Однако король еще не закончил и решил воспользоваться всеобщим испугом.

– Я знаю все ваши грязные тайны. Секреты, которые лучше не предавать огласке. И если кто-то из вас еще не желает признавать мою власть, говорите. Сейчас у вас есть возможность высказаться.

Словно в поддержку его слов, пламенная руна запылала огненно-красным.

Он вызывающе посмотрел на собравшихся.

Никто не смел даже громко вздохнуть, и Мэй была вынуждена признать: она до глубины души впечатлена.

Глава 14. Луан

После собрания в тронном зале у Луана не было почти ни одной свободной минуты.

Последние два дня он провел, изучая текущее положение дел в городе. Он просмотрел отчеты за прошедшие месяцы, получил информацию о последнем урожае и изучил налоговые таблицы. В обмен на помощь в захвате дворца Луан пообещал бунтовщикам не только распустить расчетливый, меркантильный совет, который годами эксплуатировал население для своей выгоды, но и вообще облегчить жизнь горожан.

Теперь ему срочно был нужен перерыв, и они вместе с Даксом отправились в библиотеку. Луана тут же обдало запахом пыли и лака для дерева. Он вдохнул сладковатый, затхлый запах книг и окинул взглядом стены Облачной Башни, сплошь покрытые полками. Они простирались так высоко, что снизу едва можно было разглядеть те, что находились на самом верху.

Из тени одной из полок вынырнул сухопарый библиотекарь с крыльями полярной совы, и, критически изучив Луана поверх своего монокля, сделал едва заметный поклон.

– Могу я быть вам чем-то полезен, ваше высочество?

Это обращение все еще звучало для него непривычно. Должно быть, он произвел в тронном зале большое впечатление, потому что с тех пор к нему стали обращаться почти исключительно в соответствии с его новым титулом. Выступать перед таким огромным скопищем знати Луану было непривычно, и он гордился тем, что представление ему удалось. Страх аристократов был почти осязаем и обеспечил ему необходимое уважение, чтобы утвердиться в качестве короля.

– Я ищу исторические книги о городе, – расплывчато сказал Луан.

Он надеялся найти подсказки к трактовке найденного в столе стихотворения. Оно не только приведет его к недостающим ключам, но и поведает, какой замок они открывают.

Библиотекарь слегка наморщил лоб:

– Если соблаговолите проследовать за мной. – Он развернулся на каблуках и пошел вдоль стеллажей.

– Никогда не мог понять, почему тебе так нравятся книги, – прошептал Дакс, но последовал за ним по лабиринту стеллажей, возвышающихся в помещении, словно узкие башни.

– У книг нет предрассудков, – ответил Луан так же тихо, чтобы библиотекарь его не услышал.

Он и не ожидал, что Дакс его поймет. Хоть ястреб и был родом из Тарроса, элидорцы никогда не встречали его с такой неприязнью и отвращением, как Луана.

В детстве от полного одиночества Луана спасали только книги, давали ему возможность мечтать, любить и летать, когда не оставалось больше сил выносить суровую реальность. Когда ужасная правда беспощадно ставила его на колени, заставляя задуматься о том, не лучше ли ему решиться и шагнуть с городской стены. Один маленький шажок, отделяющий его от своего первого и последнего полета.

Луан отбросил эти мысли, прикасаясь на ходу к корешкам книг с искусно выгравированными серебряными заглавиями, к глиняным табличкам и пергаментным свиткам. Наконец, они остановились перед одним из стеллажей.

– Здесь вы найдете все мифы, легенды и истории о городе, – пояснил библиотекарь и исчез за ближайшим углом.

Луану пришлось откинуть голову назад, чтобы разглядеть уходящую высоко к потолку вершину стеллажа. Сбросив сапоги, он подтянулся на руках и полез вверх по полкам, на которых были вырезаны замысловатые символы древнего языка.

Дакс застонал и, взмахнув крыльями, последовал за ним. Несколько посетителей, паривших между рядами древних переплетов, бросили на них негодующие взгляды, но никто не посмел ничего сказать. Вот и хорошо. Уж лучше пусть они его боятся – хотя бы не посмеют приставать.

– Что конкретно мы ищем? – спросил Дакс, окидывая недовольным взглядом забитые книгами полки.

Луан, крепко держась одной рукой, вытащил из кармана листок, который они вместе нашли в трапезном зале. Пожелтевшая с еле читаемой надписью страница явно была вырвана из маленькой и очень старой книги. Он в очередной раз пробежал взглядом по стихотворению, хотя знал его уже наизусть.

– «Оснащенный когтями свет».

– Звучит странно. – Дакс почесал голову.

– Эта загадка так и просит, чтобы ее разгадали.

Луан вытащил тонкую книжку о старейших архитектурных сооружениях города, наскоро пролистал и сунул в руки Даксу. За ней последовали многие другие экземпляры, где, если судить по заглавиям, могла скрываться подсказка, которая поможет ему сдвинуться с мертвой точки.

Ястреб складывал тома стопками на стол в маленькой нише внизу, а Луан продолжал прочесывать одну полку за другой.

Спустя некоторое время ему попалась на глаза книга в черном переплете. Он взял ее и перелистал страницы. Том явно поставили не на место, потому что в нем говорилось не о городе, а о богах – о существах, одаренных магией, которые, согласно легендам, жили среди простых жителей земли, как правило, в обличье животных.

Солнечный Орел тоже принадлежал к могущественным созданиям и правил своим народом – элидорцами.

– Что это? – спросил Дакс, заглядывая ему через плечо и указывая на рисунок.

На нем изображался источник, из которого бежала светящаяся субстанция и сливалась в похожие на кометы фигуры. Перед ними стояло несколько богов и поглощали эти огненные шары.

– Предполагаю, что это жар-светы. – Луан перелистнул страницу и прочитал вслух. – «Высвобожденная магия сама притягивается через дальние расстояния к одаренным, которые способны добавить ее к своим врожденным силам, дабы увеличить свою мощь».

Дакс провел рукой по черным волосам:

– Я всегда думал, что жар-светы сопротивляются и не дают королю поглотить себя.

Луан тоже это заметил. Поэтому пепельные воители всякий раз завораживали огненные шары при помощи отражений, чтобы владыке легче было их обезвредить.

– Возможно, они чувствуют, что короли – не настоящие боги, а просто получили магию в дар от Солнечного Орла, – задумчиво сказал он и поставил книгу обратно.

Он пришел сюда не для того, чтобы изучать жар-светы, а чтобы найти подсказки о ключах. Луан продолжил поиск потенциально полезных заголовков и занимался этим до тех пор, пока не услышал приближающихся ударов другой пары крыльев.

– Не густо от Дакса помощи, а? – спросила Буря, восхищенно оглядывая библиотеку.

– Я все слышу. – Его друг взял протянутый свиток и сунул его под мышку.

– Так и задумывалось.

Буря ухмыльнулась и, приземлившись на узкий выступ полки, специально для этого предназначенный, сложила крылья. Удостоверившись, что поблизости никого нет, она спросила:

– Как думаешь, бывший совет предпримет что-нибудь против тебя?

В этом Луан не сомневался. Даже если внешне они немного поумерят свой пыл, наверняка не отступятся от своих планов.

– Они наверняка уже что-то замышляют. – Луан запихнул обратно на полку фолиант о формах облаков.

– Но, надеюсь, сделать мы им ничего не дадим. – Дакс приземлился на выступ двумя рядами ниже.

– Ну а как же? – Луан ухмыльнулся. – Я уже все продумал.

– А что насчет принцессы? – осведомилась Буря, невинно хлопая ресницами.

В течение последних дней Луан не выпускал ее из палат. Не из мести за то, что она раньше держала его под замком – просто он был слишком занят, чтобы за ней присматривать. Он, несомненно, наслаждался покоем, но в глубине души все же – лишь самую малость – скучал по ее крутому нраву. Луан прогнал от себя эти мысли и вернулся к поиску.

– Я думаю, уже достаточно, – в конце концов сказал он, спустился вниз и велел Даксу с Бурей отнести выбранные книги в королевскую читальню.

Мэй

Уже четыре дня Мэй сидела под замком в своих палатах и теперь находилась на грани помешательства. Стражники не выпускали ее и по-прежнему не пускали к ней камеристку. Трижды в день кто-то просовывал ей еду в дверь и, игнорируя все ее вопросы, вновь исчезал.

Теряя последнее терпение, Мэй расставила имеющиеся в покоях стулья в прямую линию на некотором расстоянии друг от друга и расправила крылья. Ей было необходимо движение, ощущения бьющего в лицо ветра, она едва могла выносить нетерпеливый зуд в крыльях. Осторожно поднявшись в воздух, она попыталась змейкой пролететь импровизированную полосу препятствий так, чтобы ничего не задеть.

Наверняка небесные князья уже подготавливали новый план, и Риз оставил ей сообщение в тайнике, а она все никак его не прочтет. Мэй облетела очередной стул и тут душа у нее ушла в пятки, она потеряла равновесие и крылом смахнула расставленные на шахматной доске фигуры.

На пороге стоял король, с нескрываемым интересом наблюдая за ее падением.

– Вас не учили, что надо стучаться? – спросила она с раздражением, в то же время испытывая и облегчение от того, что он здесь и она может потребовать от него ответа.

– Ко мне вы, как правило, врывались без предупреждения. Вот я и решил, что во дворце стучаться не принято.

Мэй прищурилась:

– Хотите сказать, что я себя вести не умею?

– Да, приятного в ваших манерах мало, принцесса. – Его губы иронически дернулись.

Король вошел в ее покои и закрыл за собой дверь. Он казался уставшим, но ни одной искры с его рук не упало.

– Дакс считает, что вас нужно как можно скорее нейтрализовать, – вновь заговорил он и без спросу уселся в ее кресло рядом с шахматной доской. – А вот я боюсь, что это неподходящий вариант.

– С чего бы это? – едко спросила она.

Он поднял с пола белого короля.

– Хоть мне и неприятно в этом признаваться, но от тренировок действительно была польза, – ответил он искренне, к ее изумлению.

– Как долго вы собираетесь меня здесь держать? – выпалила она.

Он криво усмехнулся:

– Как непредсказуема жизнь, не находите? Сегодня вы сажаете других под замок, а завтра вас. А я, как никто, знаю, насколько тягостно сидеть взаперти, поэтому с этого момента вы снова вольны лететь, куда захотите. Я снимаю стражу.

Мэй недоверчиво посмотрела на него. Слишком уж мягко он стелил.

Король вертел шахматную фигуру в тонких пальцах.

– Но должен вас предупредить. Не пытайтесь избавиться от меня. Вам это не удастся – у меня везде глаза и уши, и жалости я не проявлю.

Мэй почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Она вспомнила его выступление в тронном зале. Заявление о роспуске совета, и как лорда Саргола выволокли из зала.

Их взгляды встретились. Король не делал ничего особенного – просто сидел на диване, и все-таки от него исходила такая сила, что Мэй первая отвела глаза. Она поверила ему. У нее на языке вертелись тысячи вопросов, накопившиеся за часы одиночества, но она задала только один:

– Почему вы все это сделали?

– Потому что могу. – Черты его лица стали жесткими. – Я больше не пешка на шахматной доске. Я король, и это моя игра. Теперь я устанавливаю правила.

Мэй сжала челюсти. Он поставил маленькую шахматную фигуру на стол, встал и направился к двери.

– Завтра утром встречаемся у меня. Будем тренировать борьбу с жар-светом. После завтрака и не раньше девяти часов.

– Почему не сегодня? – спросила Мэй. – Мы и так уже много времени потеряли.

На самом деле, она бы предпочла больше с ним вообще не тренироваться – пусть во время следующей атаки жар-света все увидят его вранье. Но это повлечет за собой гибель многих жителей Элидора, а Мэй не собиралась рисковать ни единой жизнью ради крупицы собственного удовлетворения.

Он замер в пол-оборота, и его лицо приняло неумолимое выражение.

– Потому что я так хочу.

Мэй расправила крылья и взмыла вверх, точно стрела, выпущенная из лука. Ее крылья искусно разрезали воздух, и она оставила фронтоны города далеко позади себя, пока они не сделались величиной с булавочную головку.

Она не могла поверить, что, король действительно снял стражу и она, наконец, снова свободна. Мягкий бриз касался ее лица, и Мэй на мгновенье закрыла глаза, чтобы насладиться ощущением дневного тепла на своей коже. В течение нескольких минут она мчалась над потоками, прежде чем выполнить мертвую петлю, и, сложив крылья, спикировать в глубину. Она молниеносно неслась вниз, крутясь вокруг своей оси, и ее сердце ликовало от радости. Затем она прервала падение и метнулась в Дождевую долину, пролетая над огромными металлическими парусами, нижние края которых сужались в воронки, чтобы направить собранную дождевую воду по трубам в русло искусственной реки. Иногда они собирали так много осадков, что приходилось открывать шлюзы и сливать воду за край города, чтобы не случилось наводнение.

Затем Мэй свернула в сторону садов, потому что слов Риза она не забыла. По пути ей встретились деловито суетящиеся рабочие, торговцы, предлагавшие товары с лотков, и группа искателей сокровищ. Они тащили тяжелый купол и несколько баков, в которых, вероятно, находился только воздух, позволявший им дольше оставаться под водой.

Временами до нее доносились обрывки разговоров о новом короле. Похоже, его обман сработал куда как нельзя успешно, потому что настроение у горожан было весьма расслабленным.

К сожалению, Мэй не могла сказать того же о себе – ведь она знала, что опасность, которую представляла настоящая атака жар-света, ничуть не уменьшилась.

Она пересекла ряды живых изгородей и кустарников, и, наконец, увидела с высоты фонтан, а в его центре – статую соловья.

Предупреждение короля по-прежнему эхом отдавалось у нее в голове, но все же она не собиралась отступать и отказываться от данного Орасу обещания. Она оглянулась, окидывая взглядом подстриженные в форме шара кусты и деревья, пестрящие розовыми цветами, которые, как вуаль, свисали до самой земли. Никого не обнаружив, она приземлилась у журчащего фонтана и подошла, лавируя между тяжелыми гирляндами цветов, к стволу крупного дерева. В его белоснежной чешуйчатой коре они с Ризом раньше прятали сообщения друг для друга. Ее пальцы скользили по шершавой коре в области корней, пока не обнаружили выделяющийся среди остальных зазор. На Риза можно было положиться. Она с облегчением выдохнула и осторожно вытащила сложенную вчетверо записку.

Во вторую ночь после новолуния к двадцать второму удару колокола встречаемся под девятым златником. Убедись, что за тобой нет хвоста. За нами будут следить.

Мэй так и знала! Знала, что без боя они не сдадутся. Она все еще стыдилась своего провала и не хотела встречаться с лордами, но этим вечером она найдет возможность тайно выскользнуть из дворца.

Мэй снова огляделась по сторонам, порвала записку на крошечные кусочки и сунула их себе в рот. Вкус у бумаги оказался слегка горьковатым с оттенком древесины, но ей было все равно – главное, не оставить после себя никаких следов.

* * *

Остаток дня Мэй провела в тренировках с пепельными воителями, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Она то и дело ловила на себе пристальные взгляды незнакомых стражников, а потому отказалась от попыток выяснить, чем занимался бескрылый. Когда же над городом поднялся тонкий серп луны, Мэй, тихо взмахивая крыльями, словно тень, скользнула в темную ночь.

Место встречи находилось в южной части Крестьянского квартала, где стены домов были увиты зеленью. Вертикальные сады экономили место и давали возможность использовать каждый квадратный сантиметр солнечной стороны Элидора.

Пролетев над несколькими улицами, скудно освещенными луноцветами, Мэй почувствовала неприятное покалывание в спине. С самого начала пути ей чудилось, что ее преследуют. Возможно, всему виной предостережение Риза, однако, очень может быть, что опасения ее были обоснованы, что король намеренно позволил ей улететь и теперь послал за ней соглядатаев.

Она ускорилась, промчалась вокруг дымовой трубы и полетела вниз. Даже под покровом ночи в открытом небе ее было проще разглядеть, чем в тенях домов. Постройки мешали ей в полной мере использовать свой главный талант – свою скорость – но все-таки недаром она вышла победительницей в полетах с препятствиями на Играх богов.

Она промчалась мимо группы домов и зигзагом полетела обратно к фруктовым плантациям маомы. Большинство элидорцев уже спали – в Крестьянском квартале день начинался вскоре после восхода солнца, и Мэй встретила лишь пару мужчин, которые, шатаясь, выходили из пивнушки.

Мэй проделала этот маршрут несколько раз, пока неприятное ощущение не улетучилось, и она не убедилась, что стряхнула с хвоста преследователей. Еще раз оглянувшись через плечо, она вслушалась в ночь, после чего вошла в храм. Он был не таким великолепным, как Облачная Башня, но все же довольно красивым с жемчугом и шелковыми гобеленами на стенах.

Прихрамывая и тяжело опираясь на палку, к Мэй подошла пожилая хранительница.

– Вы опоздали. – Она подняла свои мудрые глаза на Мэй.

– Я боялась, что за мной следят, – объяснила она.

Хранительница провела ее мимо статуи Орла, перед которой стояли корзины, полные овощей, грибов и клубней. Эти подношения Солнечному Орлу должны были его задобрить, умолить вернуть обильность урожаю, которая вот уже много лет подряд шла на убыль, как ни старались элидорцы следить и ухаживать за огородами.

Хранительница завела ее в скупо обставленную заднюю комнату. Ладони у Мэй слегка вспотели, и, чтобы скрыть свою неуверенность, она распрямила спину и повыше подняла голову, приближаясь к небесным князьям.

Луан

Небесные князья, наверное, полагали, что они очень хитры. Как же глубоко они заблуждались! Как ни петляли они по дороге, как ни пытались стряхнуть преследователей, а все-таки Луан лежал на балке под крышей и наблюдал за их сборищем. На лоб он повязал лоскут ткани, чтобы руна его не выдала, и натянул на лицо капюшон своей черной куртки. Хотя последний раз он занимался слежкой всего пару недель назад, ему казалось, что с тех пор прошли годы. До чего же приятно было вновь вернуться к этому! Знакомое чувство свободы наполнило его, как в старые добрые времена.

Принцесса села рядом со своей матерью. На ее лице покоилась извечная маска безразличия, но по едва заметной отрывистости в ее обычно плавных движениях Луан угадал, как скованно она себя ощущает.

– Мы уж думали, ты не придешь, – с укором заметила вранова леди, закутанная, как и другие, в темный плащ с капюшоном. Естественно, украшенный богатой вышивкой.

– Было непросто выбраться из дворца незамеченной. – Пепельная воительница вздернула подбородок.

Тут она не солгала. Луан приставил к ней Дакса и Бурю, которые следили за ней с того момента, как она выпорхнула из своих покоев, и специально дали ей почувствовать, будто она оторвалась от преследования. На деле же они ни на секунду не выпускали ее из виду.

– Саргол мертв, – сказал лорд Кэроуэлл. Сейчас его крылья походили скорее на две розовые тряпки, безвольно свисающие по спине. На них не осталось ни единого перышка. Он хлопнул «Клювестиями» по столу и покачал головой.

Луан был рад, что канюки сами расправились с Сарголом. Так ему и руки не пришлось пачкать, и они теперь перед ним в долгу за свершенное возмездие.

– Я слышал, они отрубили ему крылья, и он истек кровью, – сообщил верховный хранитель.

Луан видел его изуродованный труп. Казнь действительно была кровавой и зверской.

Члены совета содрогнулись, кончики крыльев принцессы дернулись.

– Но мы здесь не из-за этого, – заговорил дятловый лорд. – Число приверженцев бескрылого продолжает расти.