Текст книги "Леди Чудо"

Улыбаясь, смотрит на меня. Этот пристальный взгляд немного смущает меня. Опуская глаза, беру булочку в руки и сажусь рядом на постель.

– У неё схватки начались, наверное, из-за множества лестниц. Воды только отошли, и я предложила свою помощь, – произношу я теперь правду, исподлобья поглядывая на мужчину, продолжающего не сводить с меня глаз.

– А она была беременна? – Этот вопрос настолько изумляет меня, что мой рот раскрывается сам собой.

– Эм… да… – медленно отвечаю я.

– Надо же, а я думал, просто набрала, – пожимает мужчина плечами, берясь за ложку и суп.

После минутного шока хочется рассмеяться от этого. Господи, как такое возможно? Она работает на него, видимо, долгое время, а он даже не заметил, что у неё большой живот. Боже мой. Хрюкаю, давясь хлебом, а затем уже не могу сдержаться. Начинаю смеяться, закрывая рот рукой. Лорд Марлоу откладывает ложку, явно не понимая, в чём причина моего веселья.

– Просто набрала, – подсказываю я, заливаясь снова смехом. Губы мужчины медленно растягиваются, и его грудь смешно начинает подниматься. А сам издаёт булькающие звуки. Живот сводит от боли, но мне настолько смешно, что слёзы появляются в глазах. Потихоньку успокаиваюсь, уже тихо посмеиваясь, и перекручивая эту сцену в голове.

– Ты и, правда, ангел, милая. Как этот мир тебя ещё не сожрал? – Слова лорда Марлоу смущают меня, не нахожусь, что ответить, пожимая плечами.

– Я, наверное, невкусная, – произношу и откусываю булку.

– Я не улыбался целый год, а сегодня выполнил свою программу максимум. Теперь ты будешь моей сиделкой, – заявляет он, передавая мне тарелку с остывшим супом.

– Мне нужно убрать комнаты, но и к вам я могу заглядывать. Джефферсон рассчитывает на меня, и я не могу его подвести, – ставлю всё на поднос, искоса поглядывая на реакцию от моих слов.

– Я добавлю жалование.

– Мне несложно просто так к вам заглядывать и следить, чтобы вы ели.

– Бесплатно? – Его брови удивлённо ползут вверх.

– Конечно. Мне это будет в радость, вы такой замечательный и мой первый друг. Ох, наверное, лорды не могут быть в друзьях у такой как я…

– Милая, я почту за честь быть твоим другом, – старческая рука накрывает мою, и в карих глазах вижу тепло, которого не было ещё несколько часов назад.

– Это для меня будет честью находиться рядом с вами, – ласково отвечаю я.

Улыбаемся друг другу, и мне невероятно хорошо внутри. Лорды и правда замечательные люди, отзывчивые, с характером и добрые.

– Что здесь происходит, Роджер? – Громкий женский голос раздаётся от двери. Испуганно отскакиваю от мужчины, ноги цепляются одна за другую, рукой задеваю поднос, опрокидывая всё на пол. Как и сама оказываюсь на полу.

– Энджел!

– Кто это такая?

В один голос сливаются два, распахиваю глаза, быстро подскакивая на ноги, и замираю, смотря на женщину… о ней нельзя сказать, что она просто женщина. Королева. Белоснежные волосы заколоты в какую-то невероятную причёску, голубые глаза блестят от злости, идеальный макияж делает её моложе своих лет, а тонкие губы, накрашенные алой помадой, сурово поджаты.

– Леди Марлоу, – восхищённо шепчу я. Да и как ей не восхищаться. Она настолько элегантная, что, наверное, сама королева бы ей позавидовала. Осанка, стройная фигура в дорогом брючном костюме. Бриллианты, сверкающие в ушах и на пальцах. Гордо вздёрнутый подбородок и… просто леди.

– Какое неуважение! Кто это такая, Роджер? Что это за девка, с которой ты любезничаешь?! – Продолжает она возмущаться.

– Ох, вы не так поняли. Совершенно не так…

– Молчать! – Обрывает меня таким высоким тоном, что проглатываю слова, меня даже в холодный пот бросает.

– Прекрати истерику, Илэйн, – спокойный голос лорда Марлоу обескураживает ещё больше. Да я трясусь, как осиновый лист, а он, вздыхая, смотрит на свою жену скучающим взглядом.

– Истерику? Истерику?! – Взвизгивает леди Марлоу.

– Эта милая девушка согласилась быть моей сиделкой, я принял её, и она работает на нас, к тому же. Поэтому заканчивай свой спектакль и вернись к той причине, которая побудила тебя ворваться в мою спальню, – мужчина дарит мне улыбку, а я не могу ответить тем же, опуская взгляд в пол.

– Вон! Пошла вон отсюда! Она уволена, ты меня понял? Она уволена! – И кажется, что меня сейчас ударят. От этих мыслей опасливо двигаюсь, уклоняясь на всякий случай от рук леди Марлоу, что так активно ими жестикулирует.

– Милая, до вечера, – вдогонку мне говорит лорд Марлоу.

– До вечера? Роджер…

Вылетаю из спальни, разрешая себе дышать. Господи, мне стало действительно страшно от неё. Вот это сила. Вот это королева. И меня уволили, не в первый раз уже. Видимо, у меня неудачная полоса в жизни, ведь муж должен поддержать свою жену в решении. Жалко, я так и не потанцевала здесь.

Декабрь 20
Действие четвёртое

Бреду по лестнице, раздумывая, как скажу о своём увольнении брату, да и всей семье. Придётся рассказать всё так, как оно было. Очень грустно оттого, что не увижу лорда Марлоу, но хотя бы немного заработала и уверилась, что лорд и леди бывают. Они живые люди и очень эмоциональные. На удивление, мне понравилась леди Марлоу, она такая невероятно властная.

– Эй ты, – проносится рядом незнакомый голос, а я иду дальше по коридору. Вряд ли кто-то обращается именно ко мне.

– Ты что, оглохла? – Незнакомец, на которого поднимаю голову, ошеломлённо смотря в бегающие серо-голубые глаза, крепко хватает меня за локоть. Очень высокий и лицо его строгое, как у моего учителя по биологии в школе.

– Вы со мной говорите? – С сомнением интересуюсь я.

– А здесь есть кто-то ещё? – Недовольно отвечает он, отпуская мой локоть.

Оглядываюсь, чтобы увериться в том, что именно меня звали.

– Видимо, ко мне, – вздыхаю, ожидая расчёта. Как быстро здесь всё работает.

– Пошли, – мужчина, разворачиваясь, идёт в противоположную сторону от той, куда шла я.

Непонимающе следую за ним, смотря себе под ноги.

– Тебе за что платят? Чтобы ты гуляла тут? Какое невообразимое хамство и своеволие! Ты должна убрать спальню…

– Но…

– Цыц! – Не успеваю возмутиться, поджимая обиженно губы, когда он поворачивается ко мне, выставляя худощавый палец перед моим лицом.

– Немедленно уберись в спальне миледи Марлоу. Быстро, а затем начинай убираться в других комнатах. Отрабатывай свои деньги, – толкает меня в спину к закрытой двери.

Находясь в шоке от такого обращения, да и от приказа, смотрю вслед мужчине, продолжающему бубнить себе что-то под нос. Вероятно, лорд Марлоу уговорил свою жену меня оставить? Какая удача. Воодушевляюсь своими мыслями, и распахиваю дверь, оказываясь в сказочной бело-розовой спальне. Это детская, хотя какая-то странная. Но я точно знаю, что здесь живёт ребёнок. Аромат. Совсем иной, отличающийся от одеколонов и духов, пыли и затхлости. Пахнет чем-то сладким и ванильным. Рассматриваю высокую кровать с белоснежными балдахинами, дотрагиваясь до них пальцами. Здесь всё такое нежное, для маленькой принцессы. Скорее всего, тут живёт дочь Энтони. Но странно то, что здесь нет игрушек. Совсем нет ничего, что могло бы напомнить настоящую детскую. Ничего даже не разбросано, всё стоит на своих местах. Мои бы племянники эту комнату перевернули вверх дном за несколько минут, а тут… какой должна быть воспитанная и милая девочка.

Заправляю аккуратно постель, замечая розоватый предмет под подушкой. Тянусь рукой и нащупываю что-то мягкое. Достав предмет, охаю. Это текстильная кукла… хм, когда-то была, ведь в моих руках только тело. Тело без головы. Наверное, так расстроилась эта девочка, что кукла порвалась. Забираюсь на постель, отодвигая множество подушек, но головы нет. Сползаю с постели, поднимая ткань, и заглядываю под кровать. Радостно улыбаясь, нахожу голову, и достаю её. Да, это очень печально для маленькой принцессы порвать куклу. Она должно быть много значит для неё.

– Ты порвала мою Присциллу, – недовольным голоском говорят рядом со мной. Поворачиваюсь, встречаясь с голубыми глазами, смотрящими на меня со слезами. Ангел. Белокурые вьющиеся волосы, собранные в две изящные косы, милое розовое платье и такого же цвета колготки с туфельками.

– Ох, нет, милая. Я нашла её…

– Ты порвала мою куклу, наглая прислуга! – Кричит она, указывая на меня пальцем.

– Нет, что ты…

– На помощь! Быстрее! Она порвала мою куклу! – Девочка кричит настолько громко, что у меня в ушах начинает звенеть.

– Нет…

– Убийца! Убийца кукол! – Визжит она, топая маленькими ножками. Я даже не могу сказать что-то, ибо визг, продолжающий стоять в спальне, не даёт мне связно мыслить и прекратить это.

– Миледи, – в спальню вбегает запыхавшийся Джефферсон.

– Эта, – девочка указывает на меня пальцем, – порвала мою куклу. Она влезла в мою спальню, помяла мою постель, прыгая на ней своими грязными ногами, и разорвала мою куклу. Я требую её уволить!

Обескуражено смотрю в уставшие глаза Джефферсона, ища помощи. Тяжело вздыхает, на секунду закрывая глаза.

– Конечно, миледи. Энджел, иди на кухню, – произносит Джефферсон.

– Но…

– Тебе неясно сказано? Или ты дура? – Перебивает меня это создание.

Открываю и закрываю рот от полного шока. Как такой ангел может быть настолько обиженным на меня? Наверное, из-за куклы.

– Энджел, прошу, отправляйся на кухню, – с мольбой в голосе говорит Джефферсон.

– Конечно, простите, – кивая, огибаю девочку и мужчину.

– Что за глупое имя? Энджел? – В спину слышу её голос, когда выхожу из спальни.

– Нормальное имя, – шепча, смотрю на свои руки, продолжающие держать голову и тельце.

А если я починю её? Может быть, именно кукла стала причиной такого поведения? Иногда дети цепляются за какую-то игрушку, и любой вред для них схож с апокалипсисом. И видимо, для этой крошки это именно так.

Теперь бы понять, куда мне идти. Оглядываюсь, не понимая, где я, вообще, нахожусь. Карту бы мне, да вряд ли тут она есть. Замечаю девушку, выходящую из спальни с грязным бельём.

– Подожди, – окликаю её, добегая до двери, помогая закрыть её за ней.

– Да?

– Подскажи, где здесь кухня? Как туда пройти? – Спрашиваю я.

– Ах, кухня. Тебе нужно вернуться туда, где была ты. Затем пройти прямо, и увидишь лестницу по ней спуститься и пройти пролёт в обратном направлении, там ещё одна лестница. После неё поворачиваешь налево в бальные залы, и там уже найдёшь, – услужливо объясняет она.

– Спасибо большое, – улыбаюсь, разворачиваясь, и прохожу снова мимо спальни, где раздаются недовольные детские выкрики и усталый голос Джефферсона. Вот это характер. Уже с пелёнок знает, что хочет и чего не потерпит. Феноменально.

Иду по коридорам, надеясь, что больше никого не встречу. Какой у меня насыщенный день, да и устала немного от сильной эмоциональной встряски. Наконец-то добираюсь до кухни и вдыхаю горячий воздух. Несколько женщин крутятся возле огромных плит, здесь жизнь идёт таким быстрым ходом, что меня чуть с ног не сбивает одна из них, пронося на противне заготовки булочек.

– Энджел, иди сюда, – зовёт меня Кэрол. Улыбаясь ей, маневрирую между суетящимися женщинами.

– Привет, меня прислали к вам, – произношу, наблюдая, как она быстро смешивает что-то в глубокой чашке.

– Джефферсон сослал тебя к нам, чтобы ты отдохнула. Он всегда это делает, – смеётся она, вытирая руки о передник.

– Что это? – Удивляется, указывая на мои руки.

– Ах, это. Я была в спальне у маленькой девочки и нашла там куклу. Она так расстроилась, что она разорвана и обвинила меня…

– Снова проказы Венди, – подаёт голос одна из женщин.

– Проказы? – Хмурюсь.

– Да, ты новенькая и не знаешь, какая мелкая пакостница эта Венди. Трюк с куклой и её визгом был примерно раз десять уже, – отвечает другая женщина, мягко улыбаясь мне.

– Вообще-то, двенадцать, – смеётся та, что ставила булочки.

– Зачем? Зачем она делает это? – Вздыхая, я смотрю на разорванную куклу.

– Потому что она истеричка, как её мать и бабушка. Наглая мелкая засранка, избалованная ими. Она сама порвала её, и все на это ведутся. Тебе повезло, что это кукла, а не ножницы или нож, – усмехается Кэрол.

– Нож? – От шока, даже присаживаюсь на лавку, что стоит рядом со столом.

– Ага. Она Донну так напугала, – кивает Кэрол.

– Бедная Донна, она беременна и ей нельзя было так волноваться. Венди решила, что Донна отличная мишень для метания ножей…

– О, Господи! И никто ей ничего не сказал? – Ужасаюсь такому.

– Нет, конечно. Она только пугает ножами, ей всё прощается. Она выставляет всех виноватыми, кроме себя. Хорошо, что Джефферсон вовремя появился, а то было бы чего похлеще, если бы это был призрак Освин. Неприятный тип, приехал вместе с этими, – похлопывает меня по плечу одна из женщин.

– Но, всё же, нитки есть? Может быть, она злится, потому что никто не собрал её любимую игрушку, – предполагаю я, пытаясь найти разумное объяснение такому поведению.

– Ага, она не милая девочка, Энджел. И не ищи в ней этого, она вырастет стервой, как её мать. Но нитки есть, глянь в первом шкафчике, там наверху найдёшь, – указывает мне Кэрол, возвращаясь к готовке.

Неправда. Каждый ребёнок хороший, просто многие не видят этого. У детей нет насущных проблем, вроде работы, попыток выжить в этом мире. За них обязаны думать родители. Именно обязаны, и никак иначе. Это большая ответственность, и если уж взялись, то надо сделать детство незабываемым. Дело даже не в деньгах, у нас их было недостаточно для богатой жизни, но это не сделало меня хуже или несчастнее. Наоборот, я научилась радоваться всему, что имею и что приносит мне судьба. Я обожала наши посиделки вечером возле камина, когда можно забраться на папу и чувствовать запахи масла и железа, впитавшиеся в его кожу. Это детство, которое у всех должно быть.

Делаю последний стежок, затягивая нить и отрывая зубами. Смотрю на свою работу. Как новая, ей понравится. Уверена, что должна Венди обрадоваться.

– Боже, спасите меня! Пожалуйста, спасите, иначе я волосы себе повыдергаю! – Крик от входной двери, и как смерч мимо меня проносится девушка, размахивая блокнотами, падая на лавку.

Смех женщин и стоны девушки, роняющей голову на сложенные руки на столе, вызывают улыбку. Какая хорошенькая. Очень хорошенькая рыжеволосая девушка, с яркими зелёными глазами и пухлыми губами. Она ладненькая, ей очень идёт зелёный свитер и канареечного цвета джинсы.

– Валери, что опять? – Ещё смеясь, интересуется Кэрол.

– Ты не поверишь! Она хочет воздушный шар! Я всё понимаю, – девушка вскакивает с места, начиная метаться по кухне, – она хочет неоновых рыбок, драконов, снежных чудищ и всю эту чепуху. Но шар?! На улице мороз и ни одна служба не согласится отпустить его из замка! Ни одна! А ей подавай голубой шар! И чтобы обязательно блестел!

– Не пугайся, Энджел, это Валери – организатор свадьбы, – обращается ко мне Кэрол. Девушка замолкает, замечая меня, и расплывается в улыбке.

– А это кто? – С интересом осматривает меня, сидящую в углу с куклой. – Не говорите, что она новая няня! Боже, детка, беги отсюда! Беги так далеко, как только сможешь!

– Нет, она не няня, расслабься. Она решила, что если зашьёт куклу, то поможет злючке-Венди превратиться в доброго ангела, – издаёт смешок Кэрол.

– И она ангел, вы просто не заметили этого, – уверенно произношу я, вставая с места и протягивая руку Валери.

– Приятно познакомиться, – она пожимает мою руку, лучезарными глазами продолжая оценивать меня.

– Мне тоже, даже очень приятно. Так вот, – отнимает свою руку, поворачиваясь к присутствующим, – я сказала, что попытаюсь, так она снова начала угрожать тем, что я никогда не найду работу в мире. Напыщенная дура.

– А может быть, направить её так, как ты хочешь? – Предлагаю я.

– Лучше пристрелить её и дело сделано, – хмыкает Валери, снова падая на лавку.

– Это её свадьба, каждая хочет быть принцессой и запомнить этот день на всю жизнь, – замечаю я, опускаясь рядом с Валери.

– Она была замужем пять раз. Она просто хочет потратить больше денег Марлоу, и наконец-то быть принятой в обществе. Она даже залетела специально от Энтони, дабы зацепиться за них, – с отвращением отвечает Валери.

– Почему сразу залетела? – Удивляюсь я.

– Потому что она сама так и сказала. Да дочь ей не нужна, она не воспитывает её. Всё образование даёт ей леди Марлоу, оплачивает курсы, одежду и тому подобное. И не удивительно, что две сучки нашли друг друга. Всё я побежала, а то мне эта снесёт голову. Она планирует осмотреть восточное крыло, где и будет проходить церемония, – девушка подскакивает и так же быстро, как и влетела сюда, исчезает.

– Ну что, ещё не сошла с ума тут? – Смеётся Кэрол, возвращаясь к готовке.

– Скоро сойду, – отвечая себе под нос, смотрю на куклу в моих руках.

Тяжелее случая я ещё не видела, чем здесь. Но всё же, должна быть причина.

– А выходит она замуж за… – не заканчиваю предложение, потому что не знаю, как это сделать.

– За Дьявола Марлоу, – отвечает мне одна из кухарок.

– Его так и зовут Дьявол? – Улыбаюсь я.

– Нет, его имя Артур, но для всех он Дьявол. Всегда в чёрном, с такими же глазами. Холодный. Надменный… – говорит Кэрол.

– Не разговаривает ни с кем, очень редко. Да и только, чтобы как-то уязвить или уволить, – продолжает другая женщина.

– А ещё говорят, он жестокий. У него нет женщин, и он был любовником Хелен. И даже поговаривают, что это его дочь, а Энтони взял на себя обязательства, потому что тот её бросил. Отвратительный тип, – добавляет следующая кухарка, передёргивая плечами.

– И веет от него холодом. Когда он проходит, то как вампир забирает всю твою энергию, оставляя только плохое. Все боятся его, он выползает только под вечер, воскресая из мёртвых, – устрашающим голосом произносит Кэрол.

– Начинает охоту за юными созданиями, чтобы выпить их кровь, – подливает масла в огонь другая.

– И оставить бездыханные тела себе, забрав душу в преисподнюю, – прямо над ухом раздаётся другой голос.

Сглатываю от ощущения неприятного липкого пота, что собирается на спине.

– Каждый день у него новая жертва. Будь осторожна, Энджел, он за твоей спиной, – подойдя ко мне, прямо в лицо быстро произносит Кэрол.

Тут же раздаётся грохот от двери, визжу от страха, подпрыгивая на месте. Хохот взрывается на кухне, а я с укором смотрю на Кэрол, пожимающую плечами.

– Над чем смеётесь, дамы? – И всё же здесь есть мужчина, который интересуется весельем надо мной.

– Мы рассказываем про Дьявола Марлоу, – поясняет Кэрол.

Оборачиваюсь, встречаясь взглядом, с зелёно-карими глазами парня. Русые волосы разбросаны по плечам и от его улыбки появляются восхитительные ямочки. Очень знакомые ямочки.

– Энджел? Не может быть! Энджел! – Радостно произносит он, сгребая меня в охапку и поднимая в воздух.

– Джек, – улыбаюсь я, обнимая парня.

– Боже, какая ты маленькая. Так и не ешь кашу, – укоряет он меня, опуская на пол.

– Не помогла, как видишь, – смеюсь, разглядывая его. Наверное, если бы не эти ямочки, в которые была влюблена в десять, и в тринадцать, и даже в шестнадцать, то ни за что бы его не узнала. Да, было дело, но сейчас всё иначе. Он мне, словно брат, которого я так давно не видела. Хотя к брату нельзя чувствовать то, что происходило со мной.

– Я слышал от матери, что ты прилетела. Но не успел зайти, а ты тут!

– Да, меня уже два раза попытались уволить.

– О, да тут часто увольняют. Только зачем? Твоя мама говорила, что ты успешный адвокат в Нью-Йорке, – хмурится он, продолжая держать меня за плечи.

– Мне скучно, вот и решила немного скрасить время, – продолжаю улыбаться, хотя так неприятно лгать.

– Джек! Мне нужна твоя помощь! – От двери раздаётся крик.

– Иду! Прости, мне надо бежать, но ты тут! Невероятно, но тут. Дождись меня, и я довезу тебя до дома, поболтаем, – на ходу говорит он, скрываясь за дверьми.

– М-м-м, Джек, – тянет Кэрол.

– Прекрати, – отмахиваясь от неё, оборачиваюсь к заинтересованным женщинам, перешёптывающимся друг с другом.

– Красавчик. И он до сих пор влюблён…

– Кэрол, мы были детьми, – перебиваю её.

– Но целовались вы не по-детски, пока Айзек не навалял ему, – смеётся она.

– Мы не целовались, просто его рукав застрял в моей молнии, каким-то образом, – цокаю от этих воспоминаний.

– Ага, так мы все и поверили тебе, – и снова смех, от которого только закатываю глаза.

– Всё, я пошла. Вернусь в северное крыло и продолжу работать, – выхожу из кухни, продолжая улыбаться.

Джек. Мы не целовались, честно. Тогда не целовались, мне было всего четырнадцать. Но момент был прекрасен. Лето, мы смотрели на замок и мечтали о всяких глупостях. Стало очень холодно, и он одолжил мне свою куртку. Его руки дрожали, а моё сердце трепетало, пока не получилась эта глупая ситуация, о которой всем рассказал Айзек. После этого мы уже скрывались, чтобы никто не подумал о нас дурного, занимаясь ещё большими глупостями, чем раньше. А сейчас мы выросли, и всё осталось в прошлом. Теперь всё иначе, даже укол несильной боли в сердце не помешает мне улыбаться ему и забыть обо всём, начав всё с нового листа.