Текст книги "Оперативный резерв"

– Ну что, – негромко спросил Санек, – я пошел?

– Забудь все, чему тебя учили в школе, – посоветовал Никита на полном серьезе и растворился в тени зданий.

Альберт досадливо поморщился. Мальчишка из Ночного Дозора вышел навстречу и преградил путь. В суматохе последних дней так редко выпадал шанс прогуляться в ночи, а тут Светлый Иной на дороге. Настроение было безнадежно испорчено.

– Добрый вечер, – вежливо сказал Саша.

Альберт остановился в двух шагах.

– Тебе регистрационную метку предъявить? – усмехнулся он.

– Есть разговор.

– Но нет желания, – холодно возразил Альберт. – Проверяй, предъявляй или проваливай.

– Бедная голодная Талия… Никак не решится на тебя заявить, как тут предъявишь обвинение? – сказал Спешилов, в точности копируя интонацию Велихова.

Тьма взмахнула гигантскими крыльями и развеялась. Альберт, трансформируясь, ушел в Сумрак. Саша шагнул следом.

– Охота без лицензии, – сказал он жестко.

– Докажи сначала, сопляк! – прошипела клыкастая тварь.

– Поменяем последовательность действий, – небрежно предложил Спешилов. – Сначала ломаем печать, а потом собираем доказательства. Талия все подтвердит, как только ты сдохнешь, и не она одна.

Он дожал Альберта. Впервые за многие встречи у того не хватило выдержки. Вампир взвыл и бросился вперед. Саша успел закрыться, Альберт среагировал мгновенно. Он даже не влетел в защитный барьер, сманеврировал в тягучем воздухе и с черным всплеском ушел на второй слой Сумрака…

– Еще глубже рискнешь?

Светлый маг, увешанный боевыми заклятиями, сделал шаг вперед. Это было неожиданно. Альберт словно ударился в невидимую стену, оторопело попятился и оглянулся. За спиной, отрезая путь к отступлению, уже стоял Александр Спешилов. Он был не так хорошо подготовлен из опасения, что вампир что-то заподозрит, но сейчас в его руке горел белый клинок.

– Есть разговор, – повторил Саша, выписав восьмерку. – Побеседуем?

– Вы научились вести диалог, Александр, – признался вампир, складывая крылья.

– Иди наверх. Не дергайся.

Надо было продолжать валять дурака. Альберт совершил ошибку и остро пожалел о своем порыве и страстном желании припугнуть мальчишку. Но откуда взялся у этого сопляка такой напарник?! Два боевых мага, с которыми Спешилов часто выходил в ночь, не продержались бы в глубине Сумрака так долго. Альберт знал их как облупленных! А этого первый раз видел. Или не первый? Он развернулся к Никите, безошибочно угадав, кто сейчас для него опаснее, судорожно сжал и разжал скрюченные трансформацией длинные пальцы, покорно склонил голову и вышел на первый слой в сопровождении двух Светлых дозорных.

– Где он, Альберт? – спросил Никита.

– Мы знакомы? – неприязненно обронил вампир.

И тут Альберт вспомнил! Но мог поклясться, что тогда, возле провала, на Светлом Ином не было не только подвешенных заклинаний, но и печати Ночного Дозора. Сурнин пропустил вопрос мимо ушей.

– Почему ты заметаешь за ним следы? – продолжил он.

– А что взамен? – проскрежетал вампир.

– Расскажешь все, что знаешь, мы забудем о маленьких шалостях. Какое нам до них дело?

Вампир замолчал и смерил противника взглядом. Между пальцами правой руки Никиты, нарочито небрежно опущенной вниз, вились беспокойные белые змейки, свиваясь в тугой клубок и вновь распутывая почти сотканное заклятие.

– Я тебя недооценил, – тихо сказал Альберт.

Он неожиданно захохотал, запрокинув голову. На первом слое Сумрака пропорции его тела были почти человеческими. Между причудливо выгнутыми ключицами вдруг проступил черно-багровый узел, подвешенный на тонком игольчатом ошейнике, – аналог знака Карающего Огня у Светлых, непреложная печать молчания, в которой притаилась жадная беспросветная Тьма.

– М-мать! – сказал Никита.

И скорее почувствовал, чем увидел, как вздрогнул Саша Спешилов.

Нечеловеческий смех резко оборвался.

– Рискнешь повторить вопрос, дозорный? – в свою очередь спросил Альберт. Теперь он смотрел исподлобья. – Сколько усилий, и все впустую!

– Не впустую, – заверил его Саша. – Ты у нас на поводке. Смотри не проболтайся о нашей встрече. И девочку больше не обижай.

– На двух поводках, – усмехнулся Сурнин, указав рукой на шею вампира, – посмотрим, сколько пробегаешь. Проваливай. Неинтересно с тобой…

Вампир не ответил, презрительно повернулся к Светлым спиной и шагнул в реальный мир. Они чуть-чуть подождали, вышли следом, переглянулись и зашагали в противоположную сторону.

– Ты прав, плохой план! – сказал Сурнин и добавил еще пару выражений для пущей убедительности.

– Что делать будем? – спросил Спешилов.

– Что-что, – раздраженно повторил Никита, – теперь что обычно. Бомжи, подвалы, притоны и помойки, пока следующий труп не всплывет!

– Да ладно, Никита, по крайней мере мы теперь знаем, кто за этим стоит. Такие ордена на дозорных у них, по-моему, только шеф вешает. Или это делается с его ведома. В любом случае Завулон в курсе!

– И так понятно было, – отмахнулся Никита и помолчал. – Переживаешь по поводу незаконных действий, Санек? – вдруг спросил он.

– Знаешь, не особенно. Мне даже понравилось, – признался Саша. После встречи с Альбертом он чувствовал себя немного не в своей тарелке, но держался достойно. – Достали они меня! У нас часто смены совпадали…

– Я вижу, потому и спросил. Смотри не увлекайся, – предупредил Никита.

– О! Все наоборот? Мы ответственны за тех, кого мы совратили! – улыбнулся Спешилов, вспомнив их первую встречу. – А вовсе не за тех, кого мобилизовали.

– Не вешай это на меня, ты сам согласился, – проворчал Сурнин.

– Нам нужен мотив, – серьезно сказал Саша. – Ты детективы читаешь? Узнаешь мотив – найдешь убийцу.

Никита задумался. Мальчишка-студент в подземелье – это все-таки случайная жертва. Искалеченный магией зэк убивает только Иных, но по какому принципу он их выбирает? Виталий Подгорный – Светлый Иной. Тимофей Рожков – Темный. Можно кинуть запрос аналитикам, но ответ известен заранее: между ними нет ничего общего. Ни по возрасту, ни по убеждениям, ни по стилю жизни и увлечениям они никогда не пересекались. Скорее всего они и не подозревали о существовании друг друга, не говоря уже о том, что стояли по разные стороны баррикад. И вдруг погибли один за другим с интервалом в три дня.

– Тайное общество Иных! – воскликнул Спешилов. Глаза у него возбужденно блестели. После противостояния с Альбертом он еще не отошел, и его немного лихорадило.

– Да брось, – поморщился Сурнин.

– А почему нет? Допустим, ритуальный клуб самоубийц. Иные должны исчезнуть с лица земли, оставив ее людям. Мысль, кстати, не моя. Этот вопрос время от времени всплывает… Уверовавший да убьется! Кто не сможет, тем помогут… Или клуб Иных феминисток, которые наняли киллера и выбирают жертв по половому признаку, строго чередуя Свет и Тьму. Оба погибших, между прочим, мужчины.

– Да помолчи ты, Санек!

Интервал между убийствами смущал сильнее всего. Ни Тимофей, ни Подгорный никогда ни от кого не скрывались. Если их выследили заранее, то оба должны были погибнуть в один день. Между убийствами прошло около трех суток. Почему?

Толяну, а вернее, тому, во что он превратился, необходимо время, чтобы восстановиться и зачерпнуть из Сумрака новую порцию убийственной магии? Никита вспомнил слова Басоргина про толстый кабель постоянного энергопитания. Нет. Такой всплеск обязательно засекли бы если не рядовые сотрудники, то ответственные по городу. Не зря же руководство временно ввело эту должность. И судя по тому, как Высшие Светлые носятся по всему миру в поисках ответа на вопрос, поднимая старые контакты и вытаскивая на свет фолианты из хранилищ Инквизиции… Ладно, у Высших свои пути. Почему трое суток? Наверняка это время необходимо, чтобы вычислить в десятимиллионном городе того, кто понадобится инфернальному Толяну через следующие три дня. И каковы критерии отбора?

Круг замкнулся.

– Ну и как? – нарочито заинтересованно спросил Спешилов.

– Никак, – буркнул Никита. – У нас примерно трое суток, не больше.

– Почему ты так уверен, что не пять или не восемь? – хмыкнул Саша.

– Не знаю. Толян попал под удар темпорального заклятия. Вернее, он влип в искаженный и взбудораженный им Сумрак. И трансформировался. Время должно иметь какое-то значение…

– Это совсем не означает, что он строго цикличен, – возразил Спешилов.

– Все равно мне кажется, что пять дней он выжидать не будет. Раньше вылезет. Раз он остался в человеческом обличье, привычки и память тела частично сохраняются, – предположил Никита.

– Значит, мы на верном пути: бомжи и помойки!

Сурнин хмыкнул и покачал головой.

– Ты как хочешь, а я домой зайду, переоденусь, – сказал он. – Нам ведь все равно, откуда начинать?

– Мне точно все равно, – беспечно заявил Александр.

Никита внимательно посмотрел на парня.

– Вот что, Саша… Пойдем-ка со мной. Водку ты, наверное, не пьешь?

– Только с Вовкой Меркушевым, – признался Спешилов и безнадежно махнул рукой. – С ним даже Дианка Санаева пьет.

– Меркушев – зло! – изрек Сурнин. – Я тебе коньяка налью.

И потащил Сашу прочь от притаившейся за углом Тьмы, раскинувшей липкие щупальца. Нет, этого парня она не получит. Не соблазнит, не переманит и не погубит. «Не из моих рук, – подумал Никита. – Что там Эдуард говорил об эмоциональном выгорании… Хоть бы список литературы дал».

Стр:

Глава 3

На третий день после того, как Басоргин бросил их на поиски сумеречного убийцы, Никита с Сашей сидели у него в кабинете и вяло оправдывались. Эдуард Карлович, с утра заступивший на дежурство, восседал за столом.

– Толян не крушит все на своем пути, а убивает выборочно, – говорил Александр Спешилов, – случайный патруль его не возьмет, а у нас что есть? Мотив неясен, кто следующая жертва – неизвестно, слепка ауры нет. Кстати, Эдуард Карлович, вы уже в курсе, что Дневной Дозор тоже в ружье подняли? Их патрули усилены по всему городу, улицы прочесывают и днем, и ночью.

– Я знаю.

– Да! Еще и вероятностные поля толком не разворачиваются. Вы заметили?

– Все заметили, – успокоил его Басоргин, – аналитики мониторят, научная группа работает в круглосуточном режиме.

– Это означает, что у нас больше нет вероятности? – спросил Никита. – Только прямолинейное движение?

– Это означает, что сотрудникам Ночного Дозора временно не рекомендуется опираться на линии реальности при планировании своих действий. Вопрос не по теме. Александр, ты закончил?

Спешилов кивнул и неопределенно пожал плечами. Басоргин повертел в руках карандаш и переключился на напарника.

– Никита?

– Что?

– Вас обоих вызвали на доклад, – напомнил Басоргин, – твоя очередь.

– Хобби у жертв необычное, – нехотя обронил Никита.

– Только у Виталия Подгорного, – отрезал Басоргин. – Игра с огнем для Темных характерна больше, чем для нас.

– Тогда орудие убийства, – пробубнил Никита, чтобы хоть что-нибудь сказать.

– Разумеется, – согласился Басоргин. – Бомж, который наступил в «сумеречную скважину», возникшую в результате эксперимента Темных Сил, – это, я тебе скажу, весьма необычное орудие убийства.

– Подождите, Эдуард Карлович, – Никита подался вперед и поднял голову, – здесь слишком много Иных на одного маньяка… Вы серьезно считаете, что орудие убийства – не кирпич и не огненная лента, а бывший зэк Толян?

– От бывшего зэка Толяна там давно ничего не осталось, по городу ходит этакий… сумеречный трансформер! Понимаешь? – Саша подпрыгнул на стуле и развернулся к Сурнину, чтобы быть еще более убедительным.

– Подожди, Александр, – вдруг остановил его Басоргин. – В этом что-то есть. Никита у нас как из Дозора ушел, десять лет упорно считал себя человеком, – пробормотал он. – А с этой точки зрения действительно… Толян выглядит как машина для убийства, которая использует очень странный подручный материал.

Саша прикусил губу и с затаенным беспокойством посмотрел на Никиту: «Натворишь чего или на тормозах спустишь?» Сурнин подмигнул ему в ответ.

– Для нас это существо наполнено магией, – продолжал Басоргин, глядя прямо перед собой. – Мы слишком к этому привыкли. – Он отбросил карандаш и поднял руки, словно удерживая невидимые чаши весов. Из одной руки в другую и обратно, выгибаясь, перетекла раскаленная огненная струя, исчезла, и Басоргин медленно положил ладони на стол.

– А что, «серый молебен» – это обычный способ убийства? – азартно спросил Спешилов. – Сам объект, который он убивает, а вернее – разрушает, с человеческой точки зрения невозможен! Или файербол, или любое из наших боевых заклинаний?!

– Именно! – подтвердил Басоргин. – Да, Никита, я тебя понял. Существо, которое, по сути, является смертоубийственным, подбирает себе орудия убийства по каким-то загадочным критериям. Что еще?

– Не знаю, – честно сказал Сурнин. – Мне это показалось странным, но это ни на шаг…

И в этот момент у него зазвонил телефон. В тишине кабинета трель звонка казалась оглушительной.

– Ох, извините! Забыл беззвучный…

Смущенный Никита торопливо полез за мобильником и мельком взглянул на экран, собираясь отбить звонок. Рука еле заметно дрогнула.

– Ответь! – вдруг повелительно сказал Басоргин.

Саша открыл рот и хотел что-то спросить, но Эдуард Карлович остановил его жестом и замолчал сам.

– Алло, я занят, ты не могла бы… – невольно понизив голос, заговорил Сурнин и вдруг изменился в лице. – Настя, что с тобой? Да, говори!

Никита вскочил на ноги. На несколько секунд забыв о собеседниках, он потянулся к ней через Сумрак. Саша вопросительно посмотрел на Басоргина. Тот облокотился на стол, подперев щеку рукой, на секунду прикрыл глаза, щелкнул пальцами и, выпрямившись, молча полез в работающий на столе компьютер. Никита, отойдя к окну, говорил по телефону, пытаясь добиться от испуганной собеседницы внятного ответа. Видимо, ему это удалось, не прерывая связь, он отнял трубку от уха и подошел.

– Эдуард Карлович! Мне срочно нужен билет на самолет из Анталии на сегодня, на любой рейс, лучше – на ближайший. Я… Я не знаю, к кому еще я могу сейчас обратиться…

– Карасева Анастасия Валерьевна? – уверенно спросил Басоргин.

Саша откинулся на спинку стула. Вспыхнула чужая аура, образ светловолосой девушки тут же встал перед глазами, в виске загудело. Прямые светлые волосы, стрижка длинное каре, вишневая спортивная куртка, синие джинсы, кроссовки…

– Да!

– Это твоя подруга, – задумчиво произнес Басоргин.

– Жена. Что-то случилось и…

– Да-да, я знаю, – рассеянно заметил Басоргин и словно включился в другой режим. – Сейчас что-нибудь придумаем. Говори с ней, Никита, пусть немного успокоится и скажет, сможет ли добраться сама до аэропорта.

Саша пересел на диван, чтобы не мешать. Никита закончил разговор, прошел по кабинету из угла в угол, вернулся к столу и остановился, опершись обеими руками о спинку стула. Он низко склонил голову, так что напарник не видел его лица.

– Держи, – сказал Басоргин, протянув ему отрывной лист с несколькими размашистыми строчками. – Перезвони ей, Никита, не лезь больше через Сумрак. Я понимаю, соблазн велик, но она обязательно тебе ответит – не сможет не ответить! И для нее это сверхусилие плохо кончится.

– Спасибо. – Сурнин поднял голову и взял листочек, все еще придерживая стул свободной рукой.

– Ты свободен, пока не разберешься, что там случилось.

Никита выпрямился.

– Эдуард Карлович! Я ее только встречу и сразу же вернусь.

– Иди, Никита, это не жест доброй воли, – проворчал Басоргин, – все равно ты сейчас абсолютно нетрудоспособен.

Никита молча кивнул Саше, сдернул с вешалки ветровку, набирая номер, и вышел в коридор. «Это я, ты слушаешь?» – донеслось из-за закрывающейся двери.

– Его жена – Светлая Иная, – повторил Басоргин, задумчиво глядя на Спешилова, и побарабанил пальцами по столу. – Дело-то, конечно, житейское, как говорится, сплошь и рядом… Надо мне с этой девочкой пообщаться. Совсем я про нее забыл! Тут и без линий реальности понятно, что все это неспроста. Вот что, Александр… – Эдуард Карлович помолчал, достал из ящика стола пачку сигарет и аккуратно положил на стол. – Сурнин на взводе, поезжай-ка ты в аэропорт к посадке. Осмотрись там.

* * *

Если бы девушка оставила багаж на ленте, потеряла сумку с документами, выскочила из зоны прилета и, рыдая, бросилась ему на шею – это была бы не Настя. Настя появилась далеко не первой. Она нашла глазами Никиту, поправила воротник короткого плащика, прижатый ремешком сумки, и подошла, решительно цокая каблучками.

– Привет! – Она на секунду прильнула к нему, чмокнула в щеку и сразу отстранилась. – Спасибо, что вытащил меня! Пойдем скорее.

– Настя, что случилось в отеле?

Никита, у которого чуть-чуть отлегло от сердца, попробовал отобрать у жены чемодан.

– Да ладно, он катается! – отрывисто сказала она.

– Настя!

Сурнин решительно отвел ее в сторону, перехватил чемодан, пристроил его к стене и развернул девушку к себе. Она упрямо опустила голову, и он коснулся губами ровно постриженной челки.

– Я соленая как селедка, – почти сердито предупредила Настя и отстранилась. – Никита… ты все-таки работаешь в Ночном Дозоре или нет?

– Работаю, – признался Никита.

– Это хорошо. Мне срочно надо попасть в офис! – заявила Настя, инстинктивно понизив голос и оглянувшись по сторонам. – Со мной творится что-то странное. Может, меня околдовали, а может, я действительно видела то, чего никто не замечал. И еще я держала в руках Темный талисман. Мне надо это с кем-то обсудить. Правда!

– А я тебя не устраиваю, – развел руками Никита.

– А ты туда только пришел! Я бы не сорвалась из-за ерунды, и я никогда не стала бы… Какая я идиотка! – спохватилась она и полезла в сумку. – Я ведь им уже звонила.

– Настя… – улыбнулся Сурнин и крепко обнял ее, прогоняя холодную липкую дрожь. – Ночной Дозор в моем лице тебя любит, тебе верит и внимательно тебя слушает. Прямо сейчас ты разговариваешь со Светлым Иным третьего уровня Силы. Я вырвался с работы на несколько часов.

Настя охнула и спрятала голову у него на груди.

– Ты никогда не говорил, что у тебя третий уровень! – прошептала она. – И что ты вернешься в Дозор… Как же я теперь… с тобой?

На секунду Никите показалось, что она сейчас упадет.

– Ну вот. Опять не слава богу! А теперь что я не так сказал? – спросил он.

Настя судорожно вздохнула.

– Что же мне делать? – спросила она, подняв голову.

– Рассказывай! – предложил Сурнин.

Водитель такси загружал в багажник чемодан, Никита с Настей собирались сесть в машину, когда их окликнули.

– Добрый вечер, – мстительно сказал Альберт. Он был чуть бледнее обычного.

Велихов прикрыл их «сферой» и сделал шаг вперед. Ведьму они с собой в этот раз не взяли. Видимо, та гонялась по городу за сумеречным убийцей наперегонки со Светлыми патрулями. Настя удивленно посмотрела на окаменевшего Никиту и безучастно застывшего водителя, на дымчатое стекло, отрезавшее их от окружающего мира…

– Дневной Дозор, – церемонно произнес Велихов. – Анастасия Валерьевна, вы прибыли из-за рубежа, я бы хотел взглянуть на вашу регистрацию. Вы прошли паспортный контроль?

– Да, конечно, – удивленно ответила Настя.

– Не этот контроль, – нехорошо улыбнулся Темный.

– Я… Я не понимаю.

– В этом никогда не было необходимости, – сказал Сурнин.

– Извините, Анастасия Валерьевна, но мы вынуждены вас задержать и обыскать на предмет ввоза в страну запрещенных артефактов. Чрезвычайные обстоятельства, дозорный, сам понимаешь. – Он улыбнулся Никите так, что Настя вздрогнула. Сурнин оттащил ее за спину, прикрывая собой. Откуда-то взялся Саша Спешилов, подошел и встал рядом. Велихов скользнул по нему неприязненным взглядом. Альберт изобразил полупоклон.

– Настя, садись в машину! – не оборачиваясь, сказал Сурнин и посмотрел Темному в глаза. – Тронешь ее – я тебе сердце вырву.

Эдуард Карлович оказался прав. Контроль у Никиты действительно поплыл. И как поплыл! Спасло его только то, что разговор шел на реальном слое, под многочисленными камерами видеонаблюдения и вокруг сновали люди. Если бы Темный маг в эту секунду шагнул в Сумрак, живым бы он оттуда не вышел.

– Достойные слова для Светлого Иного, – сдавленно пробормотал перетрусивший Велихов, отскочив назад. – Это прямая угроза сотруднику Дневного Дозора при исполнении! – добавил он, чтобы окончательно не потерять лицо, но так и не сумел справиться с голосом, в котором прорезались неприятные визгливые нотки.

Никита едва почувствовал чьи-то горячие пальцы на плече, чуть выше локтя.

– Никита, садись рядом с ней, – предложил Санек и легонько дернул его назад. – Что-то мне подсказывает, господа, что среди нас нет ни одного таможенника, не правда ли? Дождемся официальных претензий с их стороны. Вы можете подать протест на имя начальника нашей таможенной службы. Господин Велихов! – обратился он непосредственно к Темному магу. – Это не угроза. Это ответ на оскорбление Светлого Иного Никиты Сурнина, состоящего в оперативном резерве Ночного Дозора города Москвы, от двадцать пятого сентября сего года. Вам процитировать ваши слова?

Никита глубоко вздохнул и послушно сел на заднее сиденье рядом с Настей, чтобы не натворить еще чего-нибудь. Она тихонько взяла его за руку.

– Обойдемся без встречных исков, – скривился Велихов. Видимо, о том, какой объем оперативной памяти у Александра Спешилова, он знал не понаслышке.

– Мы можем считать инцидент исчерпанным? – осведомился Санек.

– Ты об этом пожалеешь, – пообещал Велихов.

Альберт благоразумно отмалчивался.

Водитель сел за руль, Саша рядом с ним, и машина отъехала от аэропорта.

– Басоргину не рассказывай, – попросил Никита, когда все немного отдышались.

– Я думаю, он и так догадается, – обернулся Саша. – Он меня сам за тобой отправил. Добрый вечер, Анастасия.

– Здравствуйте, Александр, – чуть смущенно улыбнулась Настя. – А что ж вы сразу не сказали тогда, что вы вместе работаете?

– Замотался, – честно ответил Санек.

– Вы что, знакомы?! – спросил Никита. – А почему я об этом ничего… Откуда?!

– Только не надо проделывать со мной ничего такого… как с Велиховым, – хмыкнул Саша. – Я тебе и так все объясню. Твоя жена – та самая свидетельница с ВВЦ.

– Подождите! – воскликнула Настя. – При чем тут Дневной Дозор? Какую регистрацию они с меня требовали?

Никита безнадежно махнул рукой, предоставив напарнику отбиваться от вопросов. Дальше Саша с Настей наперебой восстанавливали картину событий на ВВЦ.

– Ладно, ладно, тише, я все понял, – сказал Сурнин, подняв обе руки кверху, и развернулся к жене. Саша очень вовремя умолк и словно растворился на переднем сиденье рядом с сосредоточенным на дороге водителем.

– Настя, мы тебя домой закинем и на работу, – предупредил Сурнин. – Я не смогу остаться.

– Ты уже говорил. – Настя пристально посмотрела ему в глаза.

– Я повешу магическую защиту, тебя никто не тронет, – пробормотал Сурнин и откинулся на подголовник, проиграв молчаливую дуэль. – Ну, Настя! Не до разговоров мне сейчас… Я помню, что я обещал.

– Все хорошо, Никита, – кивнула Настя. – Обойдемся без разговоров. Мне кажется, мы не жили последний год. По крайней мере ты… А я, наверное, жила с кем-то другим.

– Что ты такое говоришь! Все это закончится, и я…

– Это не закончится никогда! – сказала Настя. – Теперь я знаю.

– Настя!

– Если я еще что-нибудь вспомню, я тебе позвоню.

– Хорошо, – сдался Никита. – Только я все равно тебя до двери провожу.

– По долгу службы? – язвительно переспросила Настя.

– Из личной симпатии к объекту, – огрызнулся Сурнин.

Настя судорожно вздохнула и низко наклонила голову, съежившись на сиденье. Она почти уперлась лбом в спинку Сашиного кресла. Прямые светло-русые пряди закрыли лицо. Никита протянул руку, чтобы погладить ее по плечу, но машина, которая уже крутилась по дворам, подпрыгнула на «лежачем полицейском», и Настя резко выпрямилась, чтобы не удариться о спинку впереди стоящего кресла.

– Ну все, я приехала, – сказала она, обращаясь к обоим провожатым. – Спасибо. Вы меня здорово выручили. И вам, Саша, отдельное спасибо. Здорово это у вас получается…

– Саша, подожди меня, не отпускай машину, – попросил Сурнин и вслед за Настей скрылся в подъезде.

Он вышел минут через пятнадцать. Саша стоял у крыльца и пил минералку, купленную в соседнем подвальчике, водитель дремал в машине.

– Лучше с хромой-кривой-глухонемой! – в сердцах сказал Сурнин, не дожидаясь вопросов.

Александр сочувственно кивнул и внимательно осмотрел ночное московское небо, светлое от разгоревшихся огней.

– Тебя не спросил, – проворчал Никита.

– Я ничего не говорил, – негромко обронил напарник и перевел крайне заинтересованный взгляд на мирно спящего водителя.

– Но громко думал… – заметил Сурнин, повертел в руках ключи от квартиры и убрал в карман ветровки. – И почему всегда так? То на стену лезешь от безделья, то все валится одновременно… Поехали! Я знаю человека, который в два счета вычислит в этом городе мертвеца. То есть не человека, а Иного. Точнее – Иную.

– Темную, – уверенно сказал Саша.

– Темнее не бывает, – подтвердил Сурнин. – К тому же, насколько я успел понять из того, что о ней слышал, она крайне ревнива и злопамятна. Короче, наша клиентка! Ее зовут Карина Балевская. Садись назад, расскажу все по дороге.

– Как мы ее уговорим? – недоверчиво спросил Спешилов, обошел такси и уселся справа сзади.

– Примерно так же, как Альберта, – усмехнулся Сурнин, хлопнув дверцей. – Найди ее в базе, нам нужен адрес.

Саша извлек айфон.

– Она что, тоже кровь пьет? Или добычу у оборотней отбирает?

– Нет. Скорее всего она некромантка. На ней убийство висит. Возможно, не одно. И что-то мне подсказывает, что Дневной Дозор об этом ни сном ни духом.

– Так… Темная Иная Карина Балевская. Ага… Законопослушная, регистрация есть. Метро «Измайловская»… – забормотал Саша.

Водитель, который реагировал только на названия улиц и станций метро, встрепенулся, завел мотор, и машина тронулась с места.

– Улица, то есть проезд… Погоди, Никита. Убийство на ней висит?! Человека? – Саша уронил айфон на сиденье, подскочил и треснулся головой о низкий потолок. – Ты с ума сошел?!

– Да успокойся, Саша, – устало сказал Сурнин и посмотрел в окно. – За кого ты меня принимаешь… Поможет нам – ей зачтется. Самое большее, что мы вправе ей пообещать, – это сдать ее Дневному Дозору, а не Ночному. Но вероятность того, что она с нами и разговаривать не станет, а сразу своих вызовет, – девяносто девять из ста… Едем или Басоргину звоним?

Саша ухватился за спинку пустого переднего сиденья и развернулся к собеседнику:

– Откуда ты вообще про нее узнал?!

– От Насти, – сказал Никита.

– Что-то я совсем ничего не понимаю, – признался Александр и дернул себя за ухо.

– Вот тебе реконструкция событий. – Никита уселся вполоборота. – Наша Карина решила немного развеяться, приворожила какого-то плейбоя и укатила с ним отдыхать в Турцию.

– Сплошь и рядом, – пробормотал Санек. – Турция – это еще скромненько…

– Ты слушай дальше. Как оказалось, плейбой в этот отель не первый раз путевку покупал. Он там несколько раз с горничной развлекался, и не просто развлекался, а влюблен был в нее по уши. Карина о такой привязанности и подумать не могла. Второсортная прислуга этому русскому секс-символу явно не по статусу… До того как влюбленные встретились, наведенных чар с лихвой хватало, чтобы отпугнуть случайных соперниц, но как только дело дошло до настоящей любви, парень сорвался с крючка, прозрел и задал резонный вопрос: «А ты кто такая?» Получился отменный скандал в итальянском стиле.

– Никакого скандала! – уверенно возразил Саша. – Карине ничего не стоило своего альфа-самца снова под контроль взять. Тот и пикнуть не успел бы.

– Ох, Саша, – вздохнул Сурнин. – Незачет тебе по любви и ревности! Семерка с натяжкой.

– Чего-чего?! – переспросил Санек. – Это еще почему?

– Не догадываешься? Я Настю тоже мог сегодня в два счета под контроль взять. Сидела бы она сейчас дома вся из себя довольная: не при памяти – зато в кокошнике, щи-борщи бы мне наваривала, – усмехнулся Никита. – Но почему-то я этого не сделал, так ведь?

– Ты Светлый! – упрямо склонил голову Спешилов.

– Да не в этом дело, Санек… – Никита помолчал. – Ладно, вернемся к Карине и горничной. Получился у них настоящий любовный треугольник. Но с существенными оговорочками. Одна из сторон этого треугольника – Темная Иная, вторая – девчонка-экстрасенс, а третья – человек. Конечно, с человеком Карина рано или поздно разобралась. Тут я с тобой согласен – парень и не заметил, как снова проникся к своей спутнице глубокой симпатией. А с соперницей разъяренная волшебница расправилась так, что никому мало не показалось. Она ее прибила, тело подняла и заставила работать как раньше. А чтоб никто не догадался, намертво привязала к трупу «паранджу». Люди по-прежнему видят приятную девушку – скромную, работящую и вполне себе живую.

– Охренеть, – сказал потрясенный Спешилов. – Это что же получается… Карина наиграется, отпустит мужика, и тот еще несколько лет будет ездить к мертвой кукле?! Вот это месть!

– Мне кажется, теперь не отпустит, – возразил Никита. – Она его ни с кем делить не собирается. И несколько лет такая кукла не продержится. Карине принципиально было уехать из отеля до того, как заклятия выдохнутся и обнаружится, что девушка мертва.

– Пожалуй, да, – согласился Спешилов. – Для Карины это шанс выскочить сухой из воды.

– Погоди. Ты еще самого интересного не знаешь, – сказал Никита. – Прабабка девчонки – Темная Иная, которая видела, что правнучка у нее не совсем обычная. До Иной, конечно, не дотягивает, но все же родная душа. Прабабка к ней благоволила. Подарила внученьке несколько пластинок. – Никита досадливо поморщился. – Вот не понял я, что это такое! Какой-то Темный защитный амулет. Что-то вроде резервной копии памяти. Судя по тому, что пластинок она ей несколько штук сделала, – емкость невелика. По одному амулету на каждый жизненный этап.

– Нательный амулет? – заинтересовался Саша.

– Нет. Наоборот, девчонка, приехав на новое место, изо всех сил хранила его от посторонних глаз. В море бросила, чтоб никто не нашел. Настя говорила, что вокруг него вода словно сгущалась. Очень похоже на локальную «сферу»… Не знаю, – пробормотал Никита, – сложно разобраться с чужих слов и образов… Не силен я в Темных оберегах. Но и Карина его не нашла. А это значит, что амулет продолжает работать, и девочка-зомби частично сохраняет свою личность. Она помнит убийцу, момент смерти, того парня, которого любила, и искренне верит, что может вернуться к жизни, как принцесса из сказки. Вот теперь – все.

– Свет и Тьма… – прошептал Саша и зябко передернул плечами. – Как я иногда жалею, что у нас перемирие!

– Говорят, с годами это проходит, – успокоил его Никита. – Какой уровень Силы заявлен у Балевской?

Саша вздрогнул, его взгляд стал осмысленным, он взял в руки валявшийся на сиденье гаджет и уткнулся в экран.