Текст книги "Ты маньячка, я маньяк или А пес его знает"

– Спасибо, а вы очень ко мне добры.

– А я?! – встрял Бродяга.

Он, конечно же, просто сказал «гав», но сделал это очень ревниво. Евдокия погладила пса и спросила:

– Сергей, и все же мне не ясно, каким образом Лагутин собирался использовать вас? Ведь вам он отвел роль маньяка в этом спектакле.

Кириллов кивнул:

– Как это ни обидно, но действительно мне. Ему показалось, что я идеально подхожу для расправы с Князевой Евой. Мы с ней знакомы, были в некоторых отношениях, этим все легко объяснить. Но во мне он ошибся. Ева оказалась податливее, чем я. Из нее он сумел сделать убийцу мужчин, а за меня ему пришлось самому работать – убивать женщин.

– Не понимаю, к чему вы клоните, – пискнула Евдокия.

– Да все тут понятно. Ева должна убить Боба, а я, по замыслу Лагутина, должен убить Еву. Таким образом заметутся следы: маньяк убил маньячку, а то, что все нити ведут к наследству, милиции и невдомек. Таким образом Лагутин намеревался добраться к капиталам вашего отца и остаться в стороне от убийства Боба. А вас он упек бы в психушку.

Евдокия побледнела и воскликнула:

– Вы правы! Он монстр! Боюсь, и здесь, в Нузе, вы оказались совсем не случайно!

Побледнел и Кириллов:

– Хотите сказать, что Лагутин нарочно меня заманил? Но зачем? Ева не может умереть раньше вашего Боба.

– Выходит, что Лагутин не только с вами, но и с Евой слегка просчитался. Судя по всему, она отказалась убивать моего Боба. Ева действительно полюбила. Теперь Лагутин вынужден сам убивать, но как он может спихнуть все на Еву, если Ева умрет раньше Бориса? Понимаете, Боб спутал Лагутину карты. Он спрятался, Лагутин не может его найти, а все уже закрутилось. Ева уже в Нузе, и вас он уже заманил, а Боб все еще жив. Не знаю как Лагутин собирается выкручиваться, знаю только одно: нам надо срочно его найти!

– Бежим! – воскликнул Кириллов, хватая за руку Евдокию.

«А я?!» – тявкнул Бродяга и устремился за ними. Пробегая мимо соседнего номера, пес вдруг резко затормозил и принюхался. Евдокия, уже залетая в лифт, оглянулась, воскликнув:

– Пес что-то учуял!

Кириллов вернулся и с интересом уставился на Бродягу, вертящегося у чужой двери.

– Похоже, там кто-то скандалит, – прошептал он, напряженно прислушиваясь.

У Евдокии мелькнула страшная мысль и, ни секунды не медля, она подлетела к двери и решительно постучала – никто не ответил. Тогда она яростно бухнула в дверь ногой и в ту же секунду на пороге выросла Ева. Увидев Евдокию, Ева попятилась и растерянно попросила:

– Дусь, скажи мне, что это не так.

– Что не так? – воскликнул Кириллов.

– Леонид Павлович меня убеждает, что я Боба убила, – воскликнула Ева и со слезами взмолилась: – Пожалуйста, сейчас же скажите, что это не так!

– Это не так! – отрезала Евдокия. – Лагутин сам хочет убить Боба, только вряд ли дотянется до него, а тебя он здесь будет держать до тех пор…

Закончить она не успела; из комнаты выскочил Лагутин, Кириллов набросился на него, Ева и Евдокия застыли, растерянно глядя на потасовку.

– Твой Леня сейчас Серегу убьет, – вдруг прошептала Ева. – Серега добрый, он драться совсем не умеет.

Евдокия ответила:

– Нет, первой ты умереть должна, но не раньше, чем Лагутин убьет Боба.

– Что-о?

– Недавно умер наш богатый отец, – ответила Евдокия. – Лагутин убирает лишнего наследника.

– Так вот почему он уговаривал меня в Нузе пожить! – воскликнула Ева и набросилась на Лагутина.

Кириллов, оглянувшись, крикнул ей: «Уходи!» и в этот момент Лагутин ударил его тяжелой пепельницей по голове. Кириллов обмяк.

Евдокия с визгом кинулась к мужу, он ее отшвырнул, падая она заметила блеск ножа, услышала дикий вопль Евы и грозный рык простершегося в прыжке Бродяги. Евдокия вскочила с пола, ноги ее подогнулись, зашумело в ушах…

Очнулась она на кровати в номере, снятом Кирилловым. Грустный Сергей сидел рядом. Когда Евдокия открыла глаза, он радостно встрепенулся и воскликнул:

– Слава богу! А я думал уже, что вы ушли!

Она удивилась:

– Куда я ушла?

– В себя. И Ева этого тоже боялась. Когда ее уводили, она все твердила: «Дуська не выдержит потрясения, теперь точно опустится на дно души да там и останется».

Евдокия вскочила:

– Ну нет! Я абсолютно здорова!

– Я тоже, – ответил Кириллов, – голова только немного болит.

Потрогав его голову, она изумилась:

– Ну и шишка!

– У Лагутина больше. Я ему наварил.

– А где он, Лагутин?

Кириллов вздохнул:

– Ясно где, там же, где и Князева Ева, в милиции.

Евдокия обрадовалась:

– Значит Ева жива!

– Ее спас Бродяга, он героически бросился прямо на нож и укусил Лагутина за руку.

Гримаса страдания исказила лицо Евдокии, и Кириллов поспешно добавил:

– Пес жив, только чуть-чуть ранен. Вон он, в кресле свернулся клубочком и сладко спит, будто и не было никаких там баталий.

Бродяга действительно спал. Положив перебинтованную голову на передние лапы, выглядел он потешно. Евдокия спросила:

– Почему он как партизан? Кто ему голову бинтовал?

– Ветеринар, – ответил Кириллов и рассмеялся: – Когда вас врач осмотрел и не нашел ни одной царапины, я успокоился и отнес вас в номер, а пса потащил к ветеринару. «Спасайте скорей старика», – говорю, а он мне в ответ: «Какой это старик? Это еще щенок. Ему нет и года. А то, что шерстка облезла, страху мало. Авитаминоз. Получше кормите и ваш дворянин закудрявится».

– Бродяга мой оказался щенком! – обрадовалась Евдокия и чмокнула Кириллова в щеку.

Он почувствовал внизу живота шар, раскаленный и очень тяжелый. Этот шар покатился к сердцу, все выжигая, потом – к лицу. Кириллов вдруг побледнел, на лбу проступила испарина, зашумело в ушах, к горлу подкатила тошнота… Он растерянно прошептал:

– Кажется меня сейчас вырвет…

Евдокия огорченно спросила:

– Неужели опять отравились?

Кириллов покачал головой:

– Нет, на этот раз, похоже, любовь.

Она поразилась:

– Ко мне?!

Он раздраженно ответил:

– Нет, к молоденькому Бродяге! Вижу, с ним у меня шансов больше!

– И что теперь? – испуганно спросила Евдокия. – Теперь вы умрете?

– Все зависит от вас.

Евдокия озорно хохотнула:

– Когда-то мы были на «ты».

– Надеюсь вернуть эту традицию.

– Конечно, – сказала она и с мечтательной улыбкой добавила: – Да-а, бабуля была права…

Кириллов взмолился:

– Когда же ты скажешь мне наконец в чем твоя бабуля была права?

– А знаешь, Сережа, ты мне очень подходишь! Ты просто создан для меня! – воскликнула вдруг Евдокия.

Он удивился:

– С чего ты взяла?

– Каждый день я повторяю сакраментальную фразу «бабуля была права» и ни разу никто не поинтересовался, в чем моя бабуля была права. Ты единственный, кому это интересно, а бабуля моя говорила: «Деточка, надо чаще менять мужей».

Кириллов шутливо погрозил Евдокие пальцем и сказал:

– Но не чаще, чем раз в сто лет.

Бродяга проснулся, поднял с лап свою партизанскую голову и бодро сказал «Да».