Текст книги "Золотая молния"

Глава 25

Вернувшись в лагерь, Рейнджер не стал медлить ни минуты. Ему удалось узнать все, о чем его мог бы спросить требовательный Менневаль. Он хотел побыстрее вернуться к цивилизации, к нормальным людям и нормальным отношениям. Но его мысли были в смятении, Левша двигался словно во сне.

Слух о смерти Чета Лайонза, несомненно, опередит его. Когда он доберется до города, это уже будет всем известно. Билл был уверен в неизбежной смерти этого бандита, как в ежевечернем заходе солнца. Он мысленно представил себе ночное преследование, беспощадную скачку, острый нюх волков, идущих по следу, представил, как вой охотящейся стаи заставит заледенеть души Лайонза и его людей.

Как они поступят?

Станут удирать или повернут назад, объединятся и попробуют поохотиться на своего преследователя? Разница невелика! Все равно все потерпят поражение, и Лайонз вместе с ними. Или, возможно, отряд помчится вперед словно от сверхъестественной силы, и во время этой скачки те всадники, что хуже прочих сидят в седле, начнут отставать, а этот жуткий молодой человек станет их настигать одного за другим, оставляя смерть за своей спиной? Какую засаду могут устроить люди Лайонза, чтобы в ее тайну не проникло волчье чутье самого Оливера и его серых друзей?

Нет, Лайонза, безусловно, ждет смерть, хотя сейчас, возможно, он еще чувствует себя в полной безопасности, сидя на своей прекрасной лошади.

Но Бог с ними со всеми! Рейнджер решил, что вернется на великий белый Север как можно быстрее и продолжит свою обычную жизнь, столь неожиданно прерванную. Он снова подумал, что пришел из страны абсолютного мира и безопасности прямо в сумасшедший дом посреди пропитанной солнцем южной земли.

Левша собрал пожитки и отказался от множества вещей, чтобы двигаться побыстрее. Взял винтовку, поднял грубый рюкзак собственного изготовления, надел его на плечи и отправился в путь.

Он был хорошим ходоком, закалил мускулы и характер во время долгих переходов через арктические снега. Сейчас он двигался по холмам со скоростью четыре с половиной мили в час, раскачивая винтовкой на всю длину руки, чтобы ускорить темп.

Рейнджер видел, что солнце скользит по западной части небосклона, но он так спешил, что ему казалось, будто время движется вдвое быстрее, пытаясь помешать его уходу. То и дело траппер входил в заросли огромных сосен, раскачивающихся над его головой и образовывающих зеленый навес. Здесь его окружали мягкие сумерки; но иногда заходящее солнце касалось концов огромных ветвей. Стоял настоящий калифорнийский день, легкий теплый ветерок пробивался через гущу леса, а воздух благоухал смолистым ароматом.

Нет уж, пусть другие живут в этой волшебной стране! Левша не станет возражать, даже если чума обрушится на нее. Он вышел на открытое пространство, где кустарник мог соперничать по высоте с обычными деревьями в менее благодатных краях. Скалы, возвышавшиеся на западе, сейчас не сверкали, лишь изредка вспыхивали зелеными искорками. Рейнджер входил в «страну дыр», которую так ненавидели шерифы и любили нарушители закона.

Продвигаясь вперед, он прислушивался к отдельным звукам. Раз десять ему казалось, что он слышит где-то очень далеко вой охотящейся волчьей стаи, и столько же раз понимал, что этот звук лишь почудился. Сейчас ему больше всего хотелось поскорее выйти из этого района, он радовался, зная, что каждый шаг уводит его все дальше от ранчо Кроссонов. Само имя их заставляло Левшу содрогаться.

Рейнджер шел по тропинке, когда неожиданно услышал позади спокойное приветствие.

Озадаченный траппер оглянулся. Кто мог знать его в этой части мира? Сердце замерло в суеверном страхе.

– Левша! – снова произнес тот же голос.

И тут Рейнджер увидел. Сквозь плотную зелень кустарника совсем близко от себя разглядел силуэт всадника. Человек сидел на превосходной гнедой кобыле. Но что в тот момент значила для траппера лошадь? Билл видел перед собой только одно – лицо человека средних лет, странно старое и в то же время лишенное морщин. Его серебряные волосы были настолько коротко подстрижены, что покрывали голову будто белая шелковая шапочка.

Рейнджер держал винтовку наготове, ее дуло целилось в грудь всадника.

– Менневаль! – выдохнул он.

– Да, это я. Боюсь, не смог бы полностью поверить вашему отчету, Левша. Вы же знаете, как обычно бывает с людьми. Лучше все увидеть собственными глазами, услышать собственными ушами.

Билл застонал. Потряс головой и снова застонал. Положил, наклонившись, на землю винтовку, вытер лицо шейным платком.

– Было бы неплохо, если бы такая идея возникла у вас до того, как вы отправили меня на юг! – прочувствованно произнес он.

– Она пришла ко мне неделю спустя, – признался Менневаль. – У вас плохи дела, Левша?

– Плохи? Во мне сейчас одно зло! Сыт им по горло!

– Вы видели Кроссонов?

– Видел так, как никому больше не выпадало счастье их видеть. Я видел их вместе, а затем видел, как они расстались надолго или даже навсегда.

– О чем вы говорите? – требовательно спросил Менневаль.

– Я видел их вместе и видел, как они расстались.

Менневаль вдруг спрыгнул с лошади. Казалось, что он хочет оказаться ближе к собеседнику, чтобы более ясно услышать что-то, очень для него важное.

– Не знаю, что заставляет вас проявлять такой интерес к этой паре. Молодого следует поместить в психиатрическую лечебницу, а возможно, и старика тоже!

– Они оба не в своем уме? – уточнил Менневаль. Он задал вопрос обычным, спокойным голосом, но в его словах чувствовалась некоторая напряженность.

В чем дело? Почему его так волнуют Кроссоны? Левша отдал бы многое, чтобы раскрыть этот секрет. Он внимательно посмотрел на Менневаля, словно хотел проникнуть в его мысли. Однако потерпел неудачу. С равным успехом мог бы изучать каменную маску.

– Не знаю, насколько они не в своем уме, – уточнил Рейнджер. – Вообще, я не слишком много знаю. Меня словно громом оглушило, когда я увидел, что вы выезжаете из этого кустарника. Словно вы сделали шаг длиной в четыре тысячи миль и перенеслись сюда прямо из Серкл-Сити.

– Каждый имеет право однажды проявить любопытство, – холодно произнес Менневаль. – Но только дурак станет любопытствовать дважды по одному и тому же поводу. Полагаю, вы мне расскажете обо всем, что увидели, и объясните, почему возвращаетесь так скоро. Я думал, вы едва туда прибыли.

– Совершенно верно. Но такого срока оказалось более чем достаточно. Я ставил капканы на лис. У меня это неплохо получалось. И видел их обоих.

– Расскажите мне, что они за люди. Какие они, на ваш взгляд?

– Старик похож на покойника, парень смахивает на волка. Вот вам и вся правда… Я думал, что смогу все это вам объяснить, когда придет время. Я собирался долго ехать отсюда до Аляски и в пути привести мысли в порядок. Сейчас вы застали меня врасплох.

Менневаль прикусил губу:

– Ничего, у вас есть время подумать.

– Я пытаюсь думать, но у меня не слишком хорошо получается, – признался Рейнджер. – Я собирался рассказать вам обо всем, что произошло, и именно так, как оно было. Но боюсь, вы сочтете меня страшным лжецом. Если так, пойдите и попробуйте разузнать все сами. Вскоре сами поймете, что с вас хватит.

– Почему я скоро пойму, что с меня хватит? – не поверил Менневаль.

Левша внимательно посмотрел на него и подумал о всех диких и удивительных историях, которые люди рассказывали о Менневале, – о его драках, жестокости, победах и огромных, невозможных достижениях. Одновременно, глядя на него, Рейнджер вспомнил необузданного юношу и покачал головой.

– Вы великий человек, Менневаль, но и вы не справитесь с этим парнем. Он сожжет ваши руки. Даже асбестовые перчатки вряд ли помешают ему прожечь вас до костей.

Менневаль нахмурился.

– Этот парень так плох?

– Да, – ответил траппер. – Я сыт им по горло. Полагаю, и вам, и любому другому человеку он тоже не по зубам. Даже двоим мужчинам сразу!

Менневаль внезапно поднял палец:

– Он вырос с оружием в руках, верно?

Рейнджер покачал головой:

– Нет, у него лишь инстинкт к оружию. Но ему не нужно оружие. Вы вряд ли сможете понять меня, пока сами его не увидите. Видите ли, вы нормальный человек, но он забрал бы у вас ваш револьвер и заставил бы вас его съесть.

Ответом Левше стала слегка насмешливая улыбка.

– Все-таки вам лучше мне все рассказать, – предложил Менневаль.

– Хорошо, расскажу, – согласился Рейнджер.

Мужчины сидели у тропинки до наступления сумерек. Потом продолжили сидеть и в темноте, и чем дольше сидели, тем больше вопросов задавал Менневаль, тем более подробных ответов требовал от Левши. Его интересовали все мельчайшие подробности. Иногда он реагировал на слова Рейнджера коротким недоверчивым смешком и тем не менее выглядел вполне удовлетворенным. Левша догадался почему. Существует нечто, что Менневаль хочет отобрать у этих двоих, а теперь, когда они разделились, ему удастся это осуществить с минимумом усилий! Рейнджер даже утратил враждебность к старому Кроссону. Сейчас, сообразив, что Менневаль идет по его следу, он стал испытывать симпатию к бедному старику.

Глава 26

Неожиданно откуда-то издалека донесся долгий вой одинокого волка. Он так кстати завершил рассказ Рейнджера, что траппер невольно вскочил с тихим восклицанием. Менневаль тоже настороженно повернул голову.

Одинокий вой подхватила целая стая, а вслед за этим послышались винтовочные выстрелы; потом раздался тонкий невыносимый визг раненого зверя.

– Он преследует их! Он преследует их! Он использует волков! – пробормотал Рейнджер.

Менневаль положил руку на его плечо и даже слегка похлопал по нему.

– Левша, – произнес он, – если мальчик действительно охотится за Честером Лайонзом, он получит все, что следует получить дураку. Любой, кто отправит волков за таким парнем, как Чет Лайонз, потеряет и волков, и свою жизнь.

Рейнджер тяжело вздохнул.

– Уже темно. Волкам света достаточно, но маловато для стрельбы по ним. Слушайте!

Прозвучало несколько беспорядочных выстрелов, затем снова взвыла стая – вой охотников, вой зверей, бегущих по кровавому следу.

– Они что-то нашли, – спокойно заметил Менневаль. – Идут по чьему-то следу.

– Идут! Идут! – согласился Рейнджер. – Там совершается отвратительное дело.

– Если это Честер Лайонз… – начал Менневаль и замолчал.

– Если это Чет Лайонз и его люди, они мчатся перед волчьей стаей! – закричал Левша. – Послушайте сами, если не верите тому, что я говорю!

– Похоже, так, – невозмутимо согласился Менневаль. – Во всяком случае, звучит очень похоже.

Некоторое время мужчины слушали вой стаи, разносившийся в воздухе, то слабеющий и удаляющийся, то вновь становящийся более громким, отражаясь от отвесных скал.

– На кого бы они ни охотились, подошли довольно близко. Нет, теперь не так близко. Не видят жертву, но все еще идут по следу, – пояснил Менневаль.

– Всадник на приличной лошади может уходить от стаи до тех пор, пока почва ровная. Что заставляет вас думать, будто волки потеряли жертву?

– Их вой. Стая воет по-разному, когда видит перед собой добычу и когда вынуждена доверять только нюху. Сейчас стая бежит по запаху.

– Возможно, возможно. Но продолжает бежать. Я знаю, как они выглядят. Они созданы для преследования, быстрого, как огонь, раздуваемый ветром, и чего бы ни коснулись, все обратится в пепел. Можете мне поверить!

– Лайонз заманивает мальчишку, – отозвался Менневаль. – Вот и все. Когда ему придется туго, Лайонз съест его. Я знаю Лайонза.

– Я тоже слышал о нем. Но и видел парня в действии. А действовать он умеет, можете мне поверить!

– Лайонз – один из самых быстрых и метких стрелков, когда-либо носивших револьвер в кобуре, – заметил Менневаль. – Он съест мальчишку, и поделом! Пусть не охотится на людей по ночам. Дуракам быстро перестает везти. Молодой Кроссон потерпит неудачу довольно скоро.

– Ставлю тысячу, что парень одержит победу! Я бился бы об заклад, даже если вы сами пошли бы против него! Он не человек. Он наполовину дикая кошка, частично волк, и это еще не все его охотничьи достоинства!

– Ставите тысячу, да? – задумчиво проговорил Менневаль.

– Или пять! – заявил Левша.

Менневаль присвистнул:

– Вы же не игрок, старина! Ладно, я принимаю пари, раз уж мальчик произвел на вас такое впечатление. Хотите вместе со мной поехать и взглянуть на волчью охоту? Скоро выглянет луна. Вон на востоке уже появился свет.

– Приятель, если вы в своем уме, держитесь от такой охоты подальше, – предупредил траппер.

– Они повернули! Они повернули! – вдруг воскликнул Менневаль. – Волки снова видят добычу или слышат запах бегущих лошадей… если преследуют именно всадников.

– Лось, вот что это, – вздрогнув, предположил траппер.

– Лось?! Волки никогда так не воют, идя по следу лося. Даже в разгар голодной зимы.

– Полагаю, вы очень хорошо знаете животных?

– Давайте влезем вон на тот холм, Рейнджер, – предложил Менневаль. – Не будем упускать возможности взглянуть на такую забаву. А вот и луна в качестве фонаря, верно?

– Я не полезу туда и за тысячу долларов, – отказался Левша.

– Тогда я пойду один и дам вам возможность сохранить тысячу долларов. Вы не боитесь остаться здесь в темноте? – Менневаль засмеялся неприятно звенящим смехом.

Рейнджер неожиданно громко произнес:

– Я боюсь оставаться один. Пойду с вами, только я уже предупредил, что вы делаете ошибку, приближаясь к парню и его стае. Но если полезете на холм, я с вами!

Левша так и поступил. Пока он со своим рюкзаком, а Менневаль, выпрямившись в седле, взбирались по склону, над горами, на востоке появилась луна, сияющая сквозь ветви деревьев и поднимающаяся все выше в синевато-стальных небесах.

Мужчины поднялись на холм. С его дальнего склона они увидели маленькую тесную долину, имеющую вид мусорной свалки и неухоженных задворок мира, так как ее покрывали беспорядочно растущие деревья, большие и маленькие, заросли кустарника и кое-где разбросанные большие валуны, некоторые из них превосходили размером самые высокие сосны. Бледный лунный свет не добавлял упорядоченности этой картине.

Рейнджер потер щеку костяшками пальцев.

– Мне не кажется забавной такая мешанина, – заметил он. – Я предпочел бы убраться отсюда, Менневаль.

– Слушайте! – перебил Менневаль, подняв руку.

Издалека снова донесся вой стаи.

– Они опять видят добычу. Приблизились к ней. – В голосе Менневаля звучали странные ноты. – Однако я не приму пари в тысячу долларов, предложенное вами. Если мальчик может научить волков охотиться на людей подобным образом, это доказывает, что в мальчишке что-то есть. А волки сейчас явно видят перед собою людей. Вы слышите ненависть и страх в их голосах, Левша?

– Ненависть и страх? – переспросил ошарашенный траппер. – Приятель, вы тоже можете говорить на волчьем языке?

– Чушь и ерунда! – засмеялся Менневаль.

Он спешился, отпустил поводья лошади, затем подошел ближе к Рейнджеру.

– Эта страна для людей, Левша. Здесь то самое место, где человек мог бы провести всю свою жизнь!

– Я уже почти решился прожить тут остаток моих дней, – признался траппер, – но мальчишка… он наводит на меня страх. Пугает почти до смерти!

– Вам не нравится парень, – решил Менневаль. – Что-то уж очень сильно он вас беспокоит.

– Он нравится мне, – возразил Рейнджер. – Да, пожалуй, нравится. Он обладает определенной привлекательностью. Знаете, как это бывает?

– Нет! – отрезал Менневаль. – А вам этот мальчик интересен, потому что он дурачок или потому что жуткий дурак? Ответьте!

– Я не знаю, – медленно проговорил Левша, обдумывая вопрос. – Полагаю, потому что… мне показалось… в общем, он проживет очень короткую жизнь!

– И вы его пожалели, так? И заодно испугались? Ладно, для всего остального мира не имеет особого значения, живут ли в нем Кроссоны. Они жили здесь подобно диким животным… И вместе с ними. Пусть и умрут как дикие звери. Их похоронят и забудут! – В его голосе слышалась ярость.

– Я бы не сказал так… Только они поразили меня. Не хочу больше думать о них! Не хочу говорить о них! Лучше давайте послушаем! – ответил Рейнджер.

Пока он говорил, волчий вой раздался между холмами у нижнего конца долины, заполнив ее морем звуков, рассылая во все стороны волны ужаса.

Мгновением позже среди беспорядочно разбросанных валунов появились три всадника, гнавшие лошадей самым отчаянным образом. Не замедлили скачки и среди камней. Последний всадник обернулся и выстрелил один раз, второй, третий.

Возможно, он попал в свою цель, но при этом еще больше отстал от мчащихся вперед товарищей. Всадник убрал винтовку в длинный чехол и, видимо, сосредоточил все свое внимание на том, как провести лошадь через препятствия, загромождавшие долину.

А двое мчались впереди бок о бок. Затем пропали из виду, въехав в тесное сплетение деревьев и камней. Менневаль, не поворачивая головы к собеседнику, коснулся его руки:

– Рейнджер!

– Да?

– Разве левый из них не девушка? Мне показалось, я увидел развевающуюся юбку. Или это обман зрения? Это девушка или низкорослый юноша? Вы видели?

– Девушка, – отозвался траппер. – Кузина или что-то в этом роде Честера Лайонза. Ее зовут Нэнси.

Глава 27

– Сколько человек было с Четом Лайонзом? – поинтересовался Менневаль.

– Девушка и четверо мужчин.

– Какие? Слабаки или настоящие мужчины?

– Самые крутые, какие только бывают! – поделился своим впечатлением траппер.

В этот момент между кустарником и валунами появилась стая из пяти волков, а за ними, совсем близко, мчался еще один всадник. Левша и Менневаль не могли определить масть лошади, они видели только летящие из-за бешеного галопа и отливающие при лунном свете серебром гриву и хвост.

– Собаки… и… один человек преследуют Чета Лайонза и его людей? – проговорил себе под нос Менневаль. – Это невозможно! Такого не может быть!

Но он явно воспринимал зрелище более спокойно, чем Левша.

– Это невозможно, но это так, – подтвердил он. – Парень – не человек. Как я уже говорил – наполовину дикая кошка, наполовину волк. Есть ли в нем еще что-то, я не могу сказать!

При подъеме по почти отвесному склону всадник спрыгнул на землю. Лошадь, освободившаяся от тяжести, помчалась дальше, а юноша стал карабкаться рядом с ней, легкий как ветер, лишь изредка хватаясь за болтающееся стремя, чтобы помочь себе преодолеть участок, где четвероногое животное двигалось более легко. Даже пешком молодой человек двигался с такой скоростью, что отрыв от последнего всадника из отряда Лайонза продолжал сокращаться. Казалось, преследователь приближается к нему без всяких усилий.

– Превосходно! – воскликнул Менневаль с неожиданным энтузиазмом. – Никогда не видел ничего лучшего! Он слез с лошади во время подъема и бежит с ней рядом, как индеец. Похоже, мог бы пробежать так от одной смены лошадей до другой двадцать четыре часа. Он сделан из резины и часовых пружин. Смотрите!

Приблизившись к хаосу небольших валунов и кустарника, молодой человек запрыгал как кролик, затем, оказавшись на более ровном месте, не останавливая лошадь, прыгнул в седло и поскакал быстрым галопом.

Всадник, отставший от отряда, все еще оставался на открытом месте. Когда преследователь к нему приблизился, он обернулся.

– О Боже! – прошептал Менневаль. – Что же будет?

– Сейчас увидите! – пообещал Рейнджер, тяжело вздохнув. – Это не человек, – процедил он сквозь зубы.

Отставший всадник заставил свою лошадь перейти на шаг. Лунный свет сверкнул на стволе его нацеленной винтовки. И вдруг до Левши и Менневаля отчетливо донесся призыв о помощи.

– Опоздал. Они никогда к нему не вернутся. Даже, наверное, не знают, как сильно он отстал, – предположил Менневаль.

– Это их не волнует, – возразил траппер. – Они увидели дьявола и не хотят ощутить на себе его зубы!

Крик повторился. Будто в ответ на него, из-за камней донесся вой волков. А их хозяин исчез среди валунов.

Волки не бросились на человека поодиночке очертя голову. Вначале они окружили всадника, затем дружно кинулись на него со всех сторон.

Преследуемый, судя по всему, не обезумел от страха, хотя мгновением раньше взывал о помощи. Он выстрелил, и было видно, как один из хищников подпрыгнул, перевернулся и приземлился бесформенной грудой. Его предсмертный крик долетел до стоявших на холме.

– Идемте! – призвал Рейнджер. – Идемте и поможем ему. Они убьют его.

– Он будет мертв, прежде чем мы туда доберемся, – сурово произнес Менневаль.

Он положил руку на плечо траппера. Это было всего лишь прикосновение, но по телу Рейнджера пробежала дрожь. Менневаль сказал правду. У них не оставалось времени, чтобы вмешаться. При дневном свете они, вероятно, смогли бы открыть огонь по зверям, но сейчас с равной вероятностью могли поразить как хищников, так и их жертву.

В следующее мгновение волки принялись за дело.

Лошадь поднялась на задние ноги, затем опустилась, покалеченная их зубами, а когда она поставила на землю передние копыта, еще один беспощадный хищник оказался у ее горла.

– Они разорвут его на куски у нас на глазах… Разорвут и всех остальных! – застонал Рейнджер, чувствуя, что его тошнит.

Со стороны долины раздался пронзительный свист. И тут мужчины увидели Оливера Кроссона. Было уже слишком темно, Левша не разглядел лица, но он безошибочно узнал юношу по осанке и походке. Молодой человек шел пешком, а его лошадь преданно следовала за ним. В руке у парня сверкнул револьвер, словно из пальцев вырвались языки пламени.

Свист Оливера рассеял волков в тот самый момент, когда лошадь упала, а всадник скатился на землю почти к зубам зверей. Они отпрыгнули от человека, словно он стал вдвойне опаснее после падения.

Юноша бежал прямо к нему.

– Он не сделает этого, – прошептал Рейнджер, но тут же усомнился в своих словах, увидев, что молодой Кроссон наклоняется над распростертым телом.

В следующее мгновение Оливер выпрямился, отошел от своей жертвы, прыгнул в седло, а четверо волков легко помчались вперед. Еще через несколько секунд все они исчезли среди деревьев.

– Уехал! – сообщил Менневаль. – Хладнокровно прикончил этого бедолагу и уехал. Неужели это уже второй убитый из-за одного мертвого волка?

– Для него он не волк, – возразил Левша, инстинктивно защищая юношу, хотя сам дрожал с головы до пят. – Совсем не волк. Он значит для него столько же, сколько мог бы значить для вас ваш лучший друг, даже больше… – И прикусил язык. А были ли у этого человека когда-нибудь друзья? По слухам, да и судя по характеру Менневаля, вряд ли.

А Менневаль уже торопился вниз по склону. Это был правильный поступок. Возможно, еще не поздно оказать хоть какую-то помощь упавшему человеку.

Мужчины спустились с холма и побежали по долине, петляя среди камней. Рейнджер испытал огромное облегчение, когда увидел, что упавший всадник, пошатываясь, встает. Они мгновенно оказались около него. Всадник страшно дрожал, его глаза были так широко открыты, а зрачки настолько расширены, что он производил впечатление безумца. Мужчина в изумлении смотрел на свою мертвую лошадь.

– Глотни-ка, – предложил ему Менневаль, протягивая металлическую фляжку.

Но рука мужчины слишком тряслась; Менневалю пришлось самому держать флягу, пока тот жадно глотал виски. В это время Рейнджер рассмотрел его получше. Разумеется, перед ним и стоял один из тех, кто приезжал вместе с Лайонзом на ранчо Кроссонов, хотя сейчас он был малоузнаваем, особенно его лицо, искаженное страхом.

Однако, хлебнув виски, мужчина довольно быстро пришел в себя. Менневаль заставил его сесть на камень, снова дал выпить, даже скрутил цигарку и сунул ее ему в рот. Заботы Менневаля напомнили Левше суету врача вокруг пациента, который не вызывает у него особого интереса, но которому он обещал оказать профессиональную помощь.

– Что произошло? – спросил наконец Менневаль мужчину.

Тот откинул голову и уставился на него:

– Что произошло? Я покончил… О Господи, я… – В его голосе звучали истерические нотки.

– Успокойтесь, – приказал Менневаль. – Теперь все позади. Успокойтесь и соберитесь с мыслями. Вы среди друзей. С вами ничего не может случиться.

– Он гнался за мной, – проговорил незнакомец. – Я говорил себе, что это из-за меня он охотится на весь наш отряд. Но он это делал не из-за меня. Видите, сбросил меня на землю и отправился дальше. Я уже думал, что стану ужином для его волков…

– Он гонится за Лайонзом, – пояснил Менневаль. – В этом нет сомнений. Хочет заполучить именно Лайонза, а не вас. Теперь расскажите нам, если сможете, как случилось, что вам впятером пришлось убегать от одного охотника и стаи волков?

Человек Лайонза провел ладонью по лицу. Встряхнул головой, как пес, отряхивающий с шерсти воду.

– Мы поднимались в горы, когда услышали волчий вой, – начал он. – Кое-что мы уже знали о молодом Кроссоне. Были готовы к любым неприятностям. Лайонз смеялся. Обещал, что мы соберем волчьи скальпы и устроим парню головомойку, чтобы его проучить. Но ехать в сумерках и все время слышать позади себя вой хищников оказалось тяжелым испытанием для нервов. Потом они замолчали. Мы не слышали ни звука, Лайонз даже посчитал, что стая повернула назад; хотя остальные так не думали. Въехали в очень узкое ущелье. Курносый Моррис скакал последним, и вдруг я услышал его хриплый крик. Обернулся и увидел, как из-за деревьев на него бросилась тень, скинула его с седла. Мустанг дернулся, помчался вверх по склону ущелья, Моррис с криками побежал за ним. Я разрядил в тень свой шестизарядный револьвер, но она исчезла в кустах.

Ну, мы поехали дальше. Лайонз наконец бросил свои шуточки. Собрал нас вместе и приказал смотреть в оба. Но там, где тропа сильно сужалась, опять непонятно откуда появилась та же тень и полдюжины волков, на сей раз прихватили Банни Статэма, замыкавшего отряд. Лайонз развернул нас, мы бросились в атаку. Но звери и тень исчезли, а Статэм уполз в кустарник. То ли спрятался, то ли умер, я точно не знаю.

После этого мы совсем запсиховали. Взошла луна. Для нас света было маловато, но для Кроссона и его своры вполне достаточно. Лайонз хотел остановиться в одном месте и вступить в драку, но мы с Уалли убедили его побыстрее добраться до Шеннона, где вокруг нас окажутся только люди и никаких оборотней. Лайонзу пришлось согласиться. Наверное, тоже чувствовал себя не лучшим образом. Мы помчались что есть мочи. Но этот крадущийся призрак и его псы сперва добрались до Уалли, а затем и до меня… – Мужчина застонал и закрыл глаза руками.