Текст книги "Седьмой этаж"

– По идее, да, – утвердительно кивнул Глеб. – Дэн, ты как смотришь на то, чтоб Пётр вместе со своей Каролиной остался в общаге?

Дэн подумал о Каролине. Странно, обычно одно упоминание о ней вызывало дрожь в коленях, а сейчас он совершенно спокойно о ней подумал и даже попытался её себе представить. У неё много ног и чёрное волосатое тельце. Ещё она здоровенная и очень быстро ползает. Дэн намеренно рисовал её в своём воображении утрированно мерзкой и отвратительной, представляя её огромной, лохматой, щёлкающей жвалами. Бэ-э-э… Мерзкая… Но совсем не страшная. Ни малейших признаков привычной паники. Неужто, и правда, помогло?

– Ну… я не имею ничего против Петьки. Пусть только его Каролина не шляется по общаге без присмотра. Даже, если я её больше не боюсь, она всё равно противная, и часто видеться с ней у меня нет никакого желания, – Дэн решил, что перестраховаться не помешает.

– Это разумное требование, – улыбнулся Глеб, – думаю, Петруха об этом позаботится.

Дэн вдруг схватился за живот.

– Ой, блин, чой-то мне как-то не комильфо. Я щас.

Он подскочил с места и рванул к выходу.

– Слышь, Дэн, ты бы книжечку с собой прихватил, чтоб не скучать. Полчаса тебе точно придётся заседать, но потом всё будет в ажуре, – кинул ему вдогонку Глеб.

– Вот ты гад! Ты знал, что так будет! Мог бы хоть заранее предупредить! – Дэн взвыл и понёсся в туалет.

– Это точно не опасно? – спросила Женька, с тревогой глядя ему вслед.

– Абсолютно. Это единственный побочный эффект этого зелья, причём, кратковременный. Ребята, я пойду, у меня дел по горло. Не думаю, что я ещё понадоблюсь Дэну сегодня. Никакие лекарства ему не нужны, придётся только как следует прос… кхм… душевно посидеть в сортире. Если захочет выяснить со мной отношения по поводу издержек лечения, пусть потом зайдёт ко мне в комнату, – ухмыльнулся Глеб.

– Ага, я ему передам, – хмыкнул Илья.

Женька смотрела на них обоих осуждающе.

– Глеб, это нехорошо, что ты сразу не сказал Денису о возможном побочном эффекте. Врач должен информировать пациента обо всех нюансах лечения, тем более, о побочных эффектах, – недовольно заявила она.

– Я и так еле уговорил его выпить зелье. Я тебе гарантирую, что никаких негативных последствий не будет.

Глеб пошёл к себе.

– Илюш, слушай, тебе не кажется, что Глеб за что-то недолюбливает Дэна? – буркнула Женька, глядя на дверь, за которой он только что скрылся.

– Недолюбливает? С чего ты это взяла? – озадаченно приподнял брови Илья.

– Не знаю. Только я уверена, что будь на месте Дениса ты, или Петя, он точно сказал бы заранее об этом побочном эффекте. Если это вообще побочный эффект.

– Ты что, думаешь, он специально мог такую реакцию Дэну организовать? – вытаращился на неё Илья. – Жень, не мудри. Не мог Глеб такое сделать.

– Ну… да, не мог, конечно. Но, всё же, согласись, он к Дэну не питает особого расположения. Уверена, всё это лечение он затеял исключительно в Петиных интересах. Лично для Дэна он и пальцем бы не пошевелил без особой надобности.

– Ну, он и не обязан питать к Дэну особую симпатию. Во всяком случае, откровенной недоброжелательности с его стороны я тоже никогда не замечал. Небольшие трения между ними, конечно, случаются иногда, но ничего особенного в этом нет. Так, лёгкая несовместимость характеров.

– Несовместимость? Так значит, ты тоже заметил, что эти двое не очень ладят?

– Слушай, Женька, Дэн тоже не слишком Глеба жалует, но, тем не менее, как видишь, он ему доверяет, раз согласился на этот эксперимент. Я не понимаю, что ты так заморачиваешься на этот счёт? Я уверен, что Глеб ни при каких обстоятельствах не стал бы причинять Дэну вред, даже если трижды его недолюбливает, тем более, таким способом. Это не в его стиле. Он скорее откровенно в морду даст, чем станет делать мелкие пакости. Скажи лучше честно, что ты просто неравнодушна к Дэну, вот и злишься на Глеба из-за него, – вдруг ревностно выдал Илья.

Женька опешила.

– Илюш, ну… Он же мне не чужой, – растерянно пробормотала она. – Но это совсем не то, что ты думаешь.

– Да ничего я не думаю, – рассмеялся Илья, которого позабавил Женькин виноватый вид.

– Да ну тебя, – фыркнула Женька и надулась, как мышь на крупу.

Вернулся Дэн. Выглядел он вполне здоровым.

– Дэнь, ну ты как? – сразу бросилась к нему заботливая Женька.

– Отлично! Лучше не бывает! – заявил Дэн и расплылся в довольной улыбке.

Женька с Ильёй переглянулись.

– Ребята, вы представляете, я сейчас шёл мимо Петькиной комнаты, а он как раз дверь открыл нараспашку.

– И что? – Женька глядела на него во все глаза.

– А ничего! Мне по барабану! – восторженно воскликнул Дэн. – Раньше я бы со страху уже назад в сортир понёсся, а тут – по барабану, и всё тут!

– А с животом-то точно всё уже в порядке? – никак не могла уняться Женька.

– Да фиг с ним, с животом! Главное, всё получилось! Я Петьке сразу сказал, чтоб он не переезжал, так этот чудик на радостях чуть на шею ко мне не кинулся. Еле отбился от него. Псих какой-то.

– Вот видишь, Жень, всё нормально, – с нажимом сказал Илья.

– Ну ладно, всё хорошо, что хорошо кончается. Не стану с вами спорить, – ответила Женька и поджала губы, но потом взглянула на сияющую физиономию Дэна и не смогла удержаться от улыбки.

Глава 15. Ложка дёгтя.

– Девчонки, вы не видали, куда я засунула свои синие туфли?

Лиза усердно рылась в шкафу, выгребая оттуда всё подряд.

– Лиз, а у двери не те туфли стоят, которые ты ищешь? – поинтересовалась Эмма, сидевшая на кровати Женьки и наблюдавшая за Лизиными стараниями.

– Вот блин, точно, они! Повылазило мне, что ли?! Как это я их не заметила? Зазря только бардак устроила, – Лиза с досадой стала запихивать разбросанные вещи обратно в шкаф.

– Ты сегодня опять с тем брюнетом с юрфака встречаешься? – Эм подобрала под себя ноги, устраиваясь поудобнее на кровати.

– Ага, с ним, родимым, – буркнула Лиза, забросив в шкаф последнюю футболку.

– Что-то не слышно энтузиазма в голосе. Он же, вроде, тебе нравился?

– вскинула брови Женька, которая была занята своим макияжем.

– Ай, да ну его. Он такой зануда. Я вообще не знаю, о чём с ним можно говорить. Чувство юмора у него напрочь отсутствует. Он мне в прошлый раз полсвидания мозги компостировал какими-то деноминациями. Фигня какая-то.

– Никакая не фигня. Деноминация – это укрупнение денежной единицы…

– Жень, я тебя умоляю! Мне хватило этой темы на романтическом свидании! Если сегодня разговор опять пойдёт в таком духе, дам этому умнику отставку, – фыркнула Лиза.

– Лиз, может, ты слишком придираешься к парню? Может он просто растерялся немного, вот и не знал, о чём с тобой разговаривать. Нужно быть терпимее. Любой может сказать, или сделать что-то не то, когда волнуется. Может, он просто смущается, потому что ты ему очень нравишься, – Женька явно решила сделать попытку разобраться в подоплёке Лизиных проблем с парнями.

– Да ладно тебе, Жень. Тему для разговора я и сама могу найти при желании. Просто не цепляет он меня. Вроде, симпатичный, неглупый, но скучный какой-то. Сама не знаю, зачем я на это свидание тащусь, – буркнула Лиза, держа перед собой платье на вытянутых руках и оценивающе его разглядывая.

– Лиз, я тебе, конечно, не советчик, но мне кажется, ты всё-таки как-то немного легкомысленно относишься к парням, – заметила настырная Женька. – Ты их меняешь, как перчатки. Ну, неужели, в твоём списке не было ни одного парня, за которого стоило бы всерьёз зацепиться? Отношения сами по себе не строятся, в них вкладываться надо, чтоб они серьёзными и прочными стали. Чем парней менять одного за другим, может лучше стоит присмотреться к кому-нибудь одному повнимательнее? Если, конечно, тебе нужны серьёзные отношения.

– Да кому ж они не нужны, Жень? Просто не попадается мне пока подходящий объект для серьёзного увлечения, – передёрнула плечами Лиза. – Я вот думаю, может ну его, это свидание? Мне с этим юристом всё равно ничего толкового не светит. У вас-то какие планы на сегодня?

– Ну, у нас с Ильёй билеты в театр. Соберёмся и пойдём, – отозвалась Женька.

– Ясно. А ты Эм, что вечером делать собираешься?

– Я…? То же, что и всегда. Жду, пока Глеб выкроит время для меня. Если вообще выкроит, – уныло протянула Эм.

Девчонки озадачено на неё уставились.

– Эм… у вас что, какие-то проблемы? – осторожно поинтересовалась Женька.

– Проблемы? Да… н-нет. Не обращайте внимания… Я просто… я, наверное, просто устала, – у Эм задрожали губы, и она часто заморгала, чтоб не расплакаться.

Лиза с Женькой переглянулись.

– Эм, что случилось? Он что, обидел тебя чем-то? – Лиза присела на кровать рядом с Эм и осторожно тронула её за руку.

– Нет, что ты, – Эм проглотила комок, стоявший в горле, и вздохнула.

– Я даже не знаю, девчонки, как вам объяснить… Он любит меня, я это знаю, и я его люблю… очень люблю… Только… эта его вечная занятость… Вечно всё впопыхах. Вчера, например, мы вообще только утром виделись за завтраком, а вечером он с каким-то своим варевом ковырялся, которое его больному понадобилось, и ему не до меня было. Ему всегда некогда. Знаете, он сразу меня предупреждал, что так будет, я знала, на что иду. Я его не осуждаю, я всё понимаю. Только мне иногда так паршиво… Я не думала, что меня это будет настолько задевать. Так обидно иногда, почему-то…, – понурив голову, продолжала откровенничать Эм. – Понимаете, когда он не занят, я всегда для него свободна. Если у него есть время и желание быть со мной, то больше ничего не требуется – я тут, как тут. А мне вечно приходится ждать. Всё время я подстраиваюсь под его возможности, а мои потребности совсем в расчёт не идут. В этом есть какая-то несправедливость, какое-то неравенство. Я сколько ни убеждаю себя в том, что в этом нет ничего страшного, что главное то, что он мой, меня всё равно это исподтишка гложет. Я, наверное, не настолько терпеливая, чтоб спокойно ко всему относится. У нас с ним получается какой-то такой вариант отношений, к которому я не очень приспособлена. Мы вместе проводим так мало времени, что даже просто куда-то выбраться вдвоём для нас нереально. Если бы мы с ним не жили под одной крышей, вообще не знаю, как мы смогли бы встречаться… Сами понимаете, к чему большей частью сводятся наши отношения, когда у нас на них времени с гулькин фиг, – хмыкнула Эм и покраснела.

– Его-то это, наверное, вполне устраивает, а мне хочется ещё чего-то, кроме этого. Хочется, чтоб он меня куда-нибудь пригласил, чтоб ухаживал за мной, как за своей девушкой, как это положено. Хочется какого-то элементарного внимания. У нас так получилось, что мы этот период ухаживаний вообще проскочили. У нас не было ни одного нормального свидания, всё вечно как-то между делом. Я вечно на всех общих вылазках одна, будто у меня вообще парня нет. Да даже Бог с ними, с ухаживаниями, меня вполне устроил бы обычный совместный быт, только чтоб была возможность спокойно общаться, без этой вечной спешки и без оглядки на время. Я пытаюсь закрывать на всё глаза, стараюсь быть понимающей, пытаюсь сама для себя находить какие-то компромиссы и придумываю разные уловки, чтоб меньше грузиться из-за всяких неприятных мелочей. Мне, например, прибить его хочется, когда он начинает нервно поглядывать на часы, давая мне понять, что наше время истекло, поэтому я завела привычку сразу его спрашивать, до которого времени он может быть со мной, и сама ухожу в положенный срок. По крайней мере, это не так обидно. Знаете, иногда накатывает какая-то вредность, хочется сказать ему, когда он придёт, что я занята и у меня нет на него времени, обламать его, хоть разок, чтоб прочувствовал, каково это. Но он приходит, и я понимаю, что вот сейчас отфутболю его, а потом сама изведусь…, – Эм вздохнула, потом тряхнула волосами, отгоняя дурное настроение и улыбнулась. – Девчонки, вы не обращайте внимания на мои сопли. Это я так, накатило что-то. У нас с ним всё в порядке, вы не думайте. Никто мне не нужен, кроме него.

– Эм, он закончит учиться, и всё у вас наладится. Ты потерпи немного, – попыталась ободрить её Женька.

– Ну да, Эм. Это же временно, – подхватила Лиза.

– Ой, девчонки, не знаю я, насчёт временно… У меня такое чувство, что это никогда не изменится. Я чем больше его узнаю, тем отчётливее понимаю, что он прямо одержим своей работой. Он в последнее время всё больше в больнице торчит, практически каждый день туда мотается. Хватается за самые сложные случаи, голова у него вечно забита пациентами, зельями, экспериментами. Мне кажется, закончится учёба, он всё равно найдёт, чем себя по уши загрузить, и ему снова будет не до меня.

– Эм, почему ты не скажешь ему, что тебя не устраивает такое положение? Пусть меньше рвения к работе проявляет. Работа не волк, в лес не убежит. Нечего всё на свете на себя взваливать, раз с девушкой встречаешься. На личную жизнь тоже надо время оставлять, – возмутилась Лиза.

– Лиз, я не могу предъявлять ему претензии на этот счёт, – усмехнулась Эм. – Он сразу честно мне сказал, что настолько загружен, что для него будет нереально сделать наши отношения такими, как мне захочется. Я обещала ему быть терпеливой.

– Это несправедливо! Что же, ты теперь вообще не имеешь права на недовольство?! Хорошенькое дело! Он живёт себе, как ему нравится, а ты должна терпеливой быть, видите ли! Ему, получается, вообще не обязательно какие-то усилия прикладывать, чтоб отношения поддерживать!

– Лиз, да не митингуй ты, – улыбнулась Эм. – Если бы он не прикладывал усилий, у нас и того времени, что сейчас есть, не было бы. Девчонки, не парьтесь, всё нормально. Это всё эмоции. Я с этим справлюсь, я привыкну. Давайте, собирайтесь. Я и так вас уже задержала своим нытьём.

– Знаешь, Эм, а я большей частью с Лизой согласна. Мне кажется, стоит сказать ему, что тебя что-то не утраивает. Возможно, он просто не понимает, чего ты хочешь. Мужчины всё видят немного по-другому, это надо учитывать. Дело ведь не только во времени. В конце концов, даже один час можно так провести, чтоб у тебя не оставалось ощущения, что всё подчинено только его интересам. Проводи с ним время так, как хочется тебе самой. На это ты имеешь полное право. Эта претензия не противоречит условиям вашего договора, – состроила Женька заговорщическую рожицу. – Это я, как юрист тебе говорю.

Эм рассмеялась.

– Логично. Ладно, девчонки, ерунда это всё. Я ведь знаю, что он меня любит, а остальное всё не так уж и важно. Так ведь?

* * *

Вечером Женька и Илья ушли в театр. Лиза решила дать своему юристу ещё один шанс себя очаровать и отправилась с ним в кафе. Эм одна сидела в своей комнате. Она листала книгу и спокойно ждала, пока Глеб вернётся из больницы и зайдёт за ней.

Он пришёл даже немного раньше, чем предполагалось. Эм подхватилась на стук в дверь, распахнула её, втащила его в комнату и повисла у него на шее.

– Как хорошо, что ты уже пришёл. Ты голодный? Ужинать будешь?

– Нет, я успел перекусить между занятиями и больницей…

Его поцелуи становились всё настойчивее.

– Идём ко мне, – шепнул он ей на одном выдохе.

У неё голова шла кругом, и самым логичным было бы ответить согласием, но она неожиданно даже для себя самой вдруг жёстко отрезала:

– Нет.

Он замер на секунду, но не отпустил её и не отстранился, только ослабил немного объятье. Осторожно поцеловал в висок, провёл ладонью по волосам. Она прижалась щекой к его груди и застыла, слушая, как громко и часто стучит его сердце. Он молчал и как-то неуверенно обнимал её за плечи. Пару минут они так стояли, не нарушая тишины.

– Эм, хочешь кофе? Я сварю, – сказал он, наконец, тихо.

– Хочу, – пробубнила она ему в грудь.

– А я ещё умею делать классный десерт. Ты такого точно никогда не пробовала, я ручаюсь за оригинальность рецепта.

– А из чего ты будешь его делать? – она подняла лицо и улыбнулась ему.

Он смотрел на неё насторожено, но тоже улыбнулся ей в ответ.

– Пойдём на кухню, узнаешь.

– Пойдём.

* * *

Эм всегда нравилось наблюдать за ним, когда он ловко управляется на кухне. Она давно поняла, что пытаться помогать ему – бесполезное занятие. Он всё время норовил перехватить инициативу и в итоге делал всё сам. Если им выдавался редкий случай готовить вместе, её участие в процессе обычно сводилось к болтовне и поцелуям между делом. На этот раз, она просто сидела на краю стола и что-то рассказывала о событиях дня, а он оперативно строгал и смешивал компоненты, время от времени поддерживая разговор короткими репликами. Эмму очень удивил и позабавил набор продуктов, которые он пустил в ход, но гремучая смесь оказалась неожиданно вкусной.

Потом они пили кофе и молчали. Он осторожно сжал её ладошку и заглянул в глаза.

– Эм, скажи мне, я обидел тебя чем-то?

Она чувствовала, что он напряжённо ждёт её ответа и волнуется. Она сама тоже почему-то ужасно разволновалась.

– Н-нет, не обидел…

– Эм, но что-то ведь произошло. Пожалуйста, скажи мне, что не так. Скажи, не молчи. Не нужно, чтоб между нами были какие-то недомолвки.

Она почему-то совсем растерялась от его настойчивости и никак не могла собрать мысли в кучу.

– Я… я даже не знаю, как сказать, Глеб…

– Эм, ты же моя самая родная. Ты мне всё, что угодно и как угодно можешь сказать. Я пойму. Я должен знать, если что-то не так.

– Глеб, это глупость, наверно… Это не повод, чтоб обижаться…, – ей самой уже собственные обиды казались нелепыми, и она сильно сомневалась, что стоит их высказывать.

– Это не может быть глупостью, если заставляет тебя расстраиваться. Скажи мне, что я не так сделал.

– Да ничего ты такого не сделал… Пустяки это всё…

– Эм!

– Ну… Просто… понимаешь, мне, наверное, в наших с тобой отношениях иногда не хватает самых обычных моментов, которые обязательны, когда люди встречаются. Мне хочется хоть изредка куда-то сходить с тобой, хочется… ну я не знаю… чего-то просто для души, что ли… У меня такое чувство, что я совсем не была твоей девушкой, за которой следует хоть немного ухаживать. Между нами сразу возникла какая-то определённость, которая избавила тебя от необходимости утруждать себя подобными вещами… Глеб, ты не думай, я отлично понимаю, что у тебя нехватка времени, и что ты делаешь всё возможное, чтоб находить его для нас с тобой, но… Ты занят днём, ты занят ночью, в универе занят, на работе занят и дома ты тоже занят. Ты всегда куда-то спешишь, и у меня иногда такое чувство, что я – одно из твоих многочисленных дел, которое следует закончить в срок и бежать дальше по другим своим делам. Всё всегда подчинено твоему графику, всё так, как удобно тебе, и время мы с тобой проводим так, как хочется тебе. Просто, согласись, я ведь вправе иногда хотеть чего-то ещё, чего-то другого, и мне бывает немного… обидно…

Он озадаченно молчал с минуту, потом сказал с оттенком растерянности и недоумения в голосе:

– Эм, ты не представляешь, каким идиотом и эгоистом я себя сейчас чувствую. Я… Это неправда, что я к тебе отношусь так же, как к своим делам! Зачем ты так говоришь? Ты же знаешь, что я тебя люблю. Ты не представляешь, как мне сложно помнить о делах, когда ты со мной… Я не думал, что… Но, да, ты права, конечно, я должен был быть внимательнее. Закрутился как-то… Ну почему ты ни разу не сказала мне о своих обидах?

– Не знаю… Глеб, да нет у меня на тебя никаких обид. Забудь. Всё это ерунда. У нас с тобой всё нормально, даже не заморачивайся. Ты ведь сразу предупреждал меня, что будет сложно… Я сама хотела… Я знала, что придётся с чем-то мириться… Всё хорошо, правда. У нас с тобой всё отлично…

Она говорила торопливо и сбивчиво, словно жалея о том, что высказалась, и желая поскорее взять свои слова обратно.

Он пристально всматривался в неё и никак не мог понять, что его так тревожит в выражении её лица.

– Эм! С чего ты взяла, что обязана во всём идти мне на уступки, если тебя это задевает? Так нельзя. Я, ведь, хочу, чтоб тебе было хорошо со мной. Надо было потребовать от меня того, чего ты хочешь, раз я сам туплю. Можно же договориться обо всём, поискать компромиссы. Мы же близкие люди. Я не понимаю, что тебе мешало сказать мне раньше… Эм, в чём дело? Ты что?

От мысли, которая вдруг у него возникла, ему стало не по себе. Его захлёстнуло какое-то щемящее чувство жуткой неловкости за свою близорукость.

– Эм, скажи честно, ты что, боялась, что если станешь упрекать меня в чём-то, я могу решить, что был прав, когда сказал, что у нас с тобой ничего не получится из-за моей загруженности? Тот наш разговор… Ты поэтому не хотела говорить, да?

Она не ответила, но выглядела жутко расстроенной и растерянной.

Он провёл ладонью по лицу и шумно выдохнул, стараясь успокоиться.

– Послушай меня, Эм, – сказал он негромко, взяв её руку в ладони, – это всё неправильно было. Мне, дураку, просто решительности тогда не хватило самому первый шаг сделать, а потом ещё ума не хватило, чтоб как-то всё исправить. Прости меня за это, пожалуйста, и постарайся забыть всё, что я тогда тебе наговорил. У нас всё получится. Слышишь? Эм, ты мне очень нужна, и я ни за что не отступлюсь от тебя. Мне очень важно, чтоб ты чувствовала, что я тебя люблю, и мне нужна уверенность в том, что тебе есть, за что меня любить. Я не хочу, чтоб у тебя был повод на меня обижаться, не хочу потерять тебя из-за этого. Согласен, я иногда бываю жутко тупым и туго соображаю, что нужно делать, чтоб всё у нас было хорошо, поэтому, очень прошу тебя, сразу говори мне, если что-то не так. Мы всё сможем решить, только не надо молчать. Хорошо?

– Хорошо.

– Ну, вот и отлично. Я исправлюсь, Эм, обещаю.

Он сгрёб её в охапку и прижал к себе.

– Эх ты, детёныш. Ты же самое лучшее, что у меня есть в жизни, – сказал он с чувством и чмокнул её в макушку. – Знаешь, я постараюсь договориться, чтоб меня подменили в воскресенье на дежурстве, хотя бы после обеда, и мы с тобой сходим куда-нибудь. У нас будет самое настоящее романтическое свидание. Куда ты хочешь пойти?

– Куда угодно, лишь бы с тобой.

– Значит, я подсуечусь насчёт билетов в театр, или на концерт. Идёт?

– Идёт. А тебя точно отпустят с работы?

– Я постараюсь, чтоб отпустили. Завтра же договорюсь.

Он подумал, что ему нелегко будет найти себе замену на выходной день, но твёрдо решил, что своё обещание выполнит, даже, если придётся применить к начальству заклятие повиновения.

– Если тебя не отпустят с работы, я пойму и не обижусь, – сказала она, плотнее прижимаясь к нему.

– Меня отпустят. Мне, конечно, сложно обещать тебе на ближайшее будущее, что у нас вдруг появится больше времени на общение, чем было до сих пор, но я готов сделать всё, чтоб ты не жалела о том, что провела это время со мной. Может, ты мне подскажешь, что я должен сделать, чтоб сегодняшний вечер был таким, как ты хочешь, а то у меня что-то на нервной почве совсем воображение вырубилось. Есть какие-нибудь идеи? В ближайший час я весь в полном твоём распоряжении. Приказывай. Готов исполнить любой твой каприз.

Она рассмеялась.

– Отлично. Тогда, сейчас же поцелуй меня.

У него в глазах вспыхнул лукавый огонёк. Он тут же привлёк её к себе и поцеловал. Она с таким пылом ответила на его поцелуй, что он на какое-то время совершенно потерял связь с реальностью. И когда она оторвалась от него, чтоб шепнуть ему что-то на ухо, до него не сразу дошёл смысл её слов:

– Идём к тебе.

Он какое-то время ошалело смотрел на неё, потом тряхнул головой, приходя в себя.

– Фух, Эм, а ты отдаёшь себе отчёт, что мы рискуем опять провести время, как обычно, так, как хочется мне?

– Нет, на этот раз мы проведём его так, как хочется мне, – засмеялась она.

– Думаю, лучше сразу ответить слушаю и повинуюсь, чем пытаться разобраться, в чём же тут разница, – рассмеялся он в ответ.

* * *

Девчонки вытащили стулья на балкон и с комфортом на них устроились, подставляя открытые участки тела по-летнему жарким солнечным лучам и потягивая сок из стаканов.

По улице пронёсся свадебный кортеж, задорно сигналя и радуя глаз разноцветными шариками и ленточками, развевающимися на ветру.

– Эм, а вы с Глебом ещё не надумали жениться? – поинтересовалась Лиза, провожая его взглядом.

– Пф, – фыркнула Эм. – Глеб недавно поднимал этот вопрос. Предлагал мне пожениться в августе. У него практика в универе в конце июля заканчивается, и он до сентября будет каждый день торчать в своей больнице с утра до вечера. Отпуск брать он, разумеется, не собирается, но грозился выделить целых три дня на нашу свадьбу, а заодно и на медовый месяц, – иронично заявила она. – Нет уж. У нас с ним и так всё между делом, не хватало ещё и жениться в таком же режиме. Вот закончит учёбу, возьмёт на работе нормальный отпуск, тогда и поженимся. Я не хочу упускать возможность провести с ним вдвоём целый месяц подальше от его работы, пока у меня есть хоть какие-то рычаги давления на него. Кошмар, девчонки, меня угораздило связаться с хроническим трудоголиком! Ну, за что мне такое наказание?!

– воскликнула Эм, возведя руки к небу.

Лиза с Женькой захихикали.

– Да ладно, Эм, зато он тебя любит, – сказала Лиза.

– И это было бы только его проблемой, если б я сама его не любила, – тоже хихикнула Эм.

– А что ты будешь в августе делать, раз он будет работать? – поинтересовалась Женька. – Может, тогда к нам присоединишься?

– Да нет, у нас с Глебом уже всё спланировано. Мы сначала на две недели к моим родителям поедем. Он всё равно на работу всегда телепортируется, так что сможет прямо оттуда в свою больницу переноситься. А потом ещё на две недели поедем к нему домой. Разгоню тараканов в его холостяцкой норе. Он клянётся, что по вечерам будет дома, как штык, – хохотнула Эм. – Так и быть, побуду в роли домохозяйки пару недель. А вы куда собираетесь?

– Мы все вместе на море поедем, – с готовностью доложила Лиза. – Петеньку тоже с собой звали, но он на какой-то хутор собрался. Бабочек ловить, – расхохоталась она. – Я серьёзно.

Эм с Женькой тоже рассмеялись.

– Вот, кому хорошо живётся, – продолжала хихикать Лиза. – У Петеньки с его Каролиной полная идиллия и никаких заморочек. Всем бы так.

– Петенька такой славный, – улыбнулась Эм. – Лиз, может, подсуетишься? – послала она Лизе лукавый взгляд. – Вряд ли Каролина будет против.

– Я подумаю, – рассмеялась Лиза.