Текст книги "Одиссея Атани Дюбарри. Начало"

– Но разве это плохо? – воскликнула леди Карла.

– Нет. Но что мне с ним делать? Ему повезло что курс наш идет на мой остров… Оставлю его там. – Атани прошлась туда-сюда по каюте, потом сказала. – Леди Карла, после обеда пройдитесь по палубе, посидите с Жаком… Или сходите на камбуз, хорошо? В общем, займите себя чем-нибудь на часик…

– О… – смутилась та. – Да я могу и сейчас…

– Сейчас не надо, – сухо сказала капитан пиратов, прикусывая кончик языка.

На свою пленницу она старалась не смотреть. Атани планировала провести ещё одну беседу с лордом Хьюстоном, но из громадного уважения к его жене хотела, чтобы та, если уж и догадывалась бы об этом, то хотя бы не стала тому свидетелем.

… – Капитан, можно вопрос? – спросил чей-то голос с другого конца стола, и Атани взглянула в свой недопитый бокал с вином.

– По поводу?

– Мы много обсуждали с парнями… Я про этого французского нотариуса, что лежит у нас на баке. Как вы думаете, как он попал в шлюпку? Ведь не мог же он поднять бунт на корабле?

– Если ты сам вздумаешь поднять бунт, – усмехнулась девушка, явно думая о своем. – То я не буду так любезна, чтобы поместить тебя в шлюпку, а просто для начала отстрелю тебе ногу…

Многие из собравшихся захихикали.

Атани пользовалась громадным уважением у команды, и её авторитет был непоколебим. Сейчас она снова доказала, что за красивой и с виду хрупкой девушкой кроется сильный лидер.

– Если ты хочешь спросить, – продолжила она после паузы. – Что я думаю на его счет, то пока ничего. Мы в этих водах идем не первый раз и пока никаких сюрпризов не подворачивалось.

Когда же леди Карла, сообщив, что её просили побыть с больным, ушла из кают-компании, Атани откинулась на стуле и довольно громко заявила, чтобы все ее слышали.

– Я не хотела пугать леди Хьюстон. Откровенно сказать, я думаю, что он спасался бегством с корабля, – она аккуратно потрогала сережку в ухе. – Что его могло так испугать? Неожиданная встреча? Но с кем? Лонго уверил меня, что наш герой абсолютно здоров и ничем не заразен. Признаюсь, я не хотела бы общаться с месье Камраденом, но выбора нет. Эдгар отказался меня прикрыть… – по её губам проскользнула улыбка.

Тот поморщился.

– Потому что он хорошо меня знает, как твоего опекуна! Я никак не смогу сказать «ой, нет, это не я, вам показалось». Нет уж, капитан, увольте…

Девушка зачем-то заглянула в свой бокал и отодвинула его.

– Вилли! – сказала она. – Через четверть часа приведи ко мне эту английскую скотину…

– Лорда Хьюстона? – уточнил тот.

Брови Атани слегка шевельнулись.

– На моем корабле больше никаких скотин нет! – и услышав, как прошипел что-то невнятное ее второй помощник, прибавила:

– Эдгар, прими сейчас командование у Боба…

* * * *

Атани ходила по своей каюте, недовольно скрипя зубами. Каблуки её сапог еле слышно стучали по полу, прикрытому ковровой дорожкой. Зеленые глаза выражали плохо скрываемую злобу. Это было то самое состояние, когда она понимала, что неправа, что принятое решение очень опрометчиво и может стать губительным, но что делать со всем этим? Какой смысл в Джоне Хьюстоне, в любви или ненависти к нему самому, если нет никакой возможности узнать, что он замышлял в Вест-Индии и что конкретного планировал. В том, что он ненавидит пиратов всех мастей – тайны не было, Атани вообще сомневалась, есть ли кто-то, кого он любит, но этого было недостаточно, чтобы просто всадить ему пулю в лоб, хотя и было простым решением. Недавняя сцена между супругами Хьюстон, свидетелем которой она стала, вызвала у Атани ещё более стойкую неприязнь к этому человеку, граничащую с восхищением. Но восхищение какого рода это было? Тому скоро предстояло это узнать.

– Капитан! – кулак Вилли грохнул в дверь. – Держите вашу скотину!

И он впихнул внутрь лорда Хьюстона, а сам отошел подальше от двери и сел на корточки, зная, что его позовут, когда будет нужно.

В помятом, грязном, затертом костюме лорд Хьюстон изо всех сил старался держаться, как подобает джентльмену из высшего общества. Неровная борода топорщилась в разные стороны, на лбу виднелась пыльная полоса. Получив пинок взашей, он удержался, выпрямил спину, пригладил волосы, затем принял позу человека, приглашенного на королевский прием.

Атани отошла от иллюминатора, демонстрируя свой идеальный наряд, словно кричащий о контрасте. Их взгляды встретились.

– Вижу, вы хотели меня видеть? – осклабился лорд Хьюстон.

– Честно? Лучше бы я не видела вас никогда, – показала зубы девушка и прибавила. – Я не предлагаю вам сесть, вряд ли вам нужно приглашение…

– Допустим, – тот опустился на стул и подпер подбородок рукой. – У вас новое предложение, моя дорогая?

– Я никогда не была так рада чему-либо, как тому, что я не ваша дорогая, – прошипела Атани, слегка наклоняясь в его сторону и выпрямилась. Голос её стал властным. – Итак, милорд, вы хорошо подумали?

– О чем? – его пронзительные голубые глаза кололи иронией. – О чем можно подумать в компании тамошнего сброда с окраины Лондона?

– Вижу, графиню Монгори вы туда же причисляете?

– Мадемуазель… Ох, да, капитан, – поправился он скептически. – Куда можно причислить эту глупую каргу вообще? Благо, она хоть заткнулась. Вы позвали меня, чтобы узнать, как там идут дела?

Атани усмехнулась и по привычке убрала руки за спину.

– Меня поражает ваш пафос, милорд. Мне иногда хочется обратится к вам не Ваша Светлость, а например, Ваша Мерзость… Ваша Гадость… Ваша Отвратительность… Как вам?

Тот потеребил борта камзола.

– Не спорю, не мой лучший вид… Если бы мне дали возможность переодеться…

– То что? – снова усмехнулась Атани. – Вы надеетесь произвести впечатление? Уверяю вас, вы будете неприятным типом даже без костюма совсем!

Тот осклабился и расстегнул одну пуговицу воротника.

– Так я и могу его снять…

Атани сделала гримасу отвращения.

– Меня стошнит! Пожалейте тех, кому придется это потом после меня убирать!

– Красавица моя… – лорд Хьюстон подался вперед, но Атани его перебила.

– Не ваша. И хватит уже. Я играю в эту игру, потому что к этому обязывает место, где мы находимся сейчас. Встреться мы с вами где-нибудь на званом ужине в Англии, вы получили бы пощечину при малейшем неприличном намеке… – и, видя, что он хочет что-то сказать, жестко прибавила: – И при попытке перехватить мою руку, я бы отвесила вам удар кулаком в челюсть! Я иногда играю очень жестко. Даже грубо… Ваша омерзительность!

Атани села.

– Вернусь к существу разговора, – сухо сказала она. – Я не собираюсь спрашивать, зачем вас понесло в это длинное путешествие, в которое вы втянули и супругу…

Тот иронично ухмыльнулся:

– Для спокойствия. А то вдруг она бы в мое отсутствие спуталась с садовником. Или конюхом. Или обоими, – он сделал паузу. – О, ну, правда, пираты немногим лучше… – и поймав взгляд Атани, прибавил. – Думаете, я не замечаю, как ваш франтоватый помощник на неё смотрит!?

Атани поморщилась и слегка подалась вперед.

– Во-первых, прекратите завидовать Эдгару. Это вас не красит…

– Я?

– Вы. Вон там, в углу, висит большое зеркало. Можете глянуть на себя, потом на Эдгара. И не завидуйте. Во-вторых, странно, что вас вдруг волнует жена, на которую вам глубоко плевать…

– Потому что на ней моя фамилия! И мне не все равно, сколько пиратов её имеют!

Атани несколько секунд пристально смотрела на лорда Хьюстона, потом подалась вперед и тихо осведомилась.

– Вы сейчас это серьезно? Вы, в самом деле, так думаете о своей жене? В таком случае, я вынуждена признать, что я глубоко разочарована… Я считала вас умнее в разы…

Тот неприятно засмеялся, и Атани кивнула.

– Вот и я об этом, Ваша Светлость! И я об этом, – повторила она и откинулась в своем кресле. – Вы живете с ней десять лет, вам прекрасно известно, что она за человек. Она будет нести гордость вашего имени, даже если будет еле дышать! Её заботит ваша честь больше, чем вас самого! Вы же отлично знаете это… И то, что вы сейчас сказали про неё и моих людей… – девушка поморщилась. – Это, по меньшей мере, мерзко. Я вас разочарую, она не узнает этого!

Лорд Хьюстон задрал ногу на ногу.

– Если бы вы видели, что творится в её голове…

– В её голове, – перебила его Атани. – Может твориться, что угодно, важно то, что она никогда не пойдет против вас. Не потому, что боится, а потому что собственная гордость ей этого не позволит! – она встала и обошлась вокруг кресла, в котором сидел её гость. – Вряд ли вы тешите себя мыслью, что она к вам что-то питает. Она просто никогда не скажет все, что думает о вас, – Атани опёрлась рукой на стол. – А я скажу! Вы отвратительный тип, милорд! Меня от вас тошнит!

– И это говорит капитан пиратов! – крякнул тот, вытягивая ноги. – Ну-ну!

– Сэр, – девушка отошла вглубь каюты. – Вы ведь знаете пиратов, правда? Настоящих, – она сделала паузу. – Когда мне было четырнадцать, мне довелось познакомиться с Черной Молнией. Это был самый страшный пират в округе, известный своими зверствами по отношению к захваченным кораблям и провинившимся членам команды. Я хорошо запомнила его. Это был маленький человечек с огромнейшей косматой бородищей, вооруженный с головы до пят, не имеющий половины зубов и одевающийся во все черное. Он был жуток и отвратителен. В своей мере. И поверьте, вы его превосходите. Ваша мерзкая и гнусная личность прячется за вышитый костюм и с виду благородную – хоть и уродливую – бороденку. Вы отвратительны тем, что двуличны, и ваши низкие поступки остаются неафишированными!

Она вдруг резко замолчала, глядя на своего собеседника, который вдруг подышал на перстень на своей руке и стал тереть им о рукав.

– Приятно слышать, – вдруг сказал он. – В принципе, если облечь эту речь в более красивую форму, её можно выставить даже на заседание парламента. Вот только, – он взглянул на перстень и снова начал его полировать. – Я его этого не увижу, а вас туда не пустят, милочка… Вот сейчас я абсолютно честен: я ненавижу все ваше разбойничье гнездо. И с радостью – хоть не без сожаления – увидел бы ваше прекрасное тело на виселице. Вас это не удивляет? Вот видите. А вы называете меня двуличным…

– Вы знаете, – Атани куснула себя за губу. – Я сейчас борюсь с искушением выстрелить вам в лоб. Что меня останавливает? Наличие ваших мозгов в моей каюте! – она села на край письменного стола, давая возможность лорду Хюстону уставиться на свои колени. – Но я пришла к выводу, что на плантациях пользы от вас больше будет…

– Я все-таки дворянин, – приподнял брови тот. – Прям так бы и выстрелили? А как же честный поединок с вами?

– Боюсь, не выйдет, – в тон ему ответила девушка. – Не то место. Мои люди обезоружат меня только для того, чтобы иметь честь самим вас прирезать!

– Удивительное дело! Честный поединок с грязными разбойниками… О чем я говорю? Право, мадемуазель, в вашем присутствии мой мозг…

– Лично мой мозг в вашем присутствии, – перебила его Атани. – Плавится и задыхается! – она громко свистнула. – Убирайтесь обратно в ваши новые апартаменты и зарубите себе на кривом носу: ещё раз увижу ваше недостойное обращение с собственной женой, позволю, чтобы вам что-то отстрелили… И поважнее ушей!

Когда Вилли уводил лорда Хьюстона, в каюту вошел Джордж Браун и стал свидетелем того, как его капитан быстро ходит туда-сюда и трясет руками.

– Атани…

– Черт, Джордж! Меня тошнит! Меня тошнит от этого типа, именующего себя джентльменом и дворянином! – воскликнула девушка с перекошенным лицом, останавливаясь. – Он настолько отвратителен, что мне срочно хочется вымыть руки! Как?! Как эта женщина могла жить с ним 10 лет?! Она святая! Я бы умерла от желания накрыть его подушкой и сесть сверху! Ужас! Мне нужен воздух! И каюту надо проветрить… Ты ощущаешь этот застой мерзости, Джордж?! Брр! Пошли! По пути расскажешь, что хотел!

* * * *

Солнце опускалось в морскую гладь, озаряя воду в неописуемые краски, на фок-мачте «Аврелии» сидел пеликан, чистил перья и периодически посматривал на палубу. Почти у самого фальшборта на ящике с песком одиноко сидела женская фигура и что-то задумчиво чертила грифелем в записной книжке.

– Я вас сильно расстрою, миледи, – прозвучал за ее спиной тихий приятный тембр. – Но я бы не доверил вам управление кораблем. Вы же нас заведете туда, откуда мы не выберемся. Север в другой стороне…

Она вздрогнула и обернулась. На лице Эдгара была улыбка, одной рукой он держался за свисающий с мачты канат, в другой вертел подзорную трубу.

Несколько секунд царило молчание.

– Что ж поделать, – ответила леди Карла с немного грустной улыбкой. – Я столь глубокая самоучка, что совершаю постоянные ошибки. Всегда. Во многом… Думаю, я бы не смогла даже идеально разносить пиво, как это делала моя мать в юности…

Эдгар стал серьёзным.

– И вы считаете это плохим или хорошим?

– Мистер Косс….Как-то вы сказали, что разбойник и английская леди никогда не смогут понять друг друга. Вы знаете, я в жизни научилась понимать многое. Очень многое. Даже то, что лучше было бы оставить за кадром…

– И вы даже понимаете, почему вам ставят синяки?

– Ах, это… – она встала. – В данном случае все было просто. Я сама виновата, я нанесла Джону пощечину…

Эдгар шевельнул бровями:

– Нет, – сказал он с ноткой грусти. – Простите, не понимаю. Мне давно не двадцать лет, миледи, и я отказываюсь верить, что женщина способна ударить сама, первой… просто так… в ответ ни на что… Не ищите никому оправданий, это лишнее…

Он хотел подняться на мостик, но голос леди Карлы настиг его у самого трапа.

– Вы хотите сказать, что никогда не совершали ошибок, сэр?

– Я? – Эдгар обернулся и зачем-то взглянул на трубу в своих руках. – Я не ищу им оправданий, миледи. Это бесполезно…

– Вот видите. И вы бы стали сейчас отрицать, что вы – пират?

– Я изгнанник, пират, разбойник, может быть, актер дешевого театра и даже немного беглый раб… – он развел руками. – И я мирюсь с этим. Скажем так, самого себя нужно нести гордо.

– Тогда в чем же перед вами провинилась женщина, у которой нет иного выбора, кроме как нести то, что у неё есть? Гордо… По возможности…

Её поза выражала грустное отчаяние, записная книжка была сжата пальцами, гордо поднятая голова сверлила фигуру Эдгара взглядом, в котором были вопрос, возмущение, любопытство и много всего ещё. Несколько секунд оба смотрели друг на друга, потом Эдгар вдруг спросил:

– А с какой стороны сейчас появится Южный Крест?

В голосе его была нежность.

* * * *

Сначала была темнота. Долгая. Длинная. Она перемешивалась с шумом воды, голосами, жарой и криками птиц. Приходила прохлада и уходила. Жаку Камрадену казалось, что так выглядит вечность – монотонно и устало. Однообразно. Иногда в это однообразие врывался женский голос. В какой-то момент ему даже оказалось, что он ощущает у себя на лице прикосновение чьих-то мягких рук. И вот, снова, это мгновение. Собрав огромные усилия, он сжал кулаки и разлепил веки.

В царившем полумраке сквозь пробивавшийся через приоткрытую дверь дневной свет он увидел женское лицо, склонившееся над ним, и понял, что именно эта женщина протирает ему шею чем-то холодным. Он зажмурился и снова открыл глаза. Нет, черты лица были ему абсолютно незнакомы. Он хотел сказать что-то и закашлялся…

– О, месье Жак! Вы очнулись! – с сильным акцентом сказала женщина. – Лежите, ничего не спрашивайте! Я сейчас позову доктора! – она сделал паузу и осведомилась. – Вы понимаете по-английски?

Видимо, ей было трудно обращаться к нему по-французски, и, поняв её вопрос, больной кивнул. Вопросов было много, но первое, что возникло в его сознании: мысль, откуда она знает его имя?

– Где я? – спросил он, не давая ей уйти.

– Вы на корабле, мы вас подобрали в шлюпке. Вам ничего не угрожает. Меня зовут леди Карла Хьюстон…

– Вы… – он зажмурился от боли в глазах и мотнул головой, собираясь с мыслями. – И куда мы плывем…

Она встала.

– Месье Жак, я не могу отвечать на все эти вопросы, я здесь невольный пассажир… Я скажу капитану, что вы пришли в себя, она к вам придет. Лежите и не пытайтесь вставать, вы в безопасности!

После этой фразы она вышла.

– Энтони! – обратилась она к здоровяку, который, сидя на бочке, ковырял грязь под ногтями. – Где Атани?

Матрос поднял на неё округлые честные глаза.

– Сдала штурвал мистеру Кельвину и ушла к себе, миледи.

– Благодарю! – бросила та на ходу и поспешила на ют.

– Атани! Очнулся наш нотариус! – сказала она, входя.

– Триста акул мне в трюм, – буркнула та, сидя на кровати и массируя себе ступню правой ноги. – И что говорит?

– О, я не знаю… Он только пришел в себя. Я даже не сказала Лонго, решила поставить тебя в известность. Он начал задавать мне вопросы, но кто я такая…

– Хорошо, леди Карла, не нервничайте. Я поняла, – Атани опустила ногу и сделала гримасу. – Он ведь меня узнает, да? Что ему говорить?

– Если ты отправишь его на остров с нами, то не все ли равно? – осторожно спросила леди Хьюстон. Атани пожала плечами, как бы соглашаясь, потом надела сапог и встала.

– Хорошо, идемте к нему!

– И я?

– Конечно, и вы! Мне нужно, чтобы вы там присутствовали, в вашем присутствии я успокаиваюсь, леди Карла! – и гордая девушка тряхнула волосами, рассыпавшимися по плечам от этого движения головой.

Жак Камраден по-прежнему лежал на своем ложе, зажмурившись и свесив руку вниз. Дыхание его было измученным и слегка прерывистым. Леди Карла первая подошла к нему и осторожно дотронулась:

– Месье… – шепотом позвала она и прибавила, обращаясь к Атани. – Может, скажем Лонго…

– Мадемуазель, – тот открыл глаза и схватил её руку. – Это снова вы? Я не умер?

– Нет, вы живы и почти здоровы, – та мягко высвободила свою ладонь и покосилась на Атани, стоявшую в дверях на границе света и полумрака. – Расскажите, что с вами приключилось…

– Меня бросили в шлюпку с запасом воды и все. Все мои вещи, бумаги остались в каюте…

– Почему это произошло? – спросила вдруг Атани. Голос её был равнодушно-командным.

– Я не уверен… – тот повернулся в её сторону и прищурился. – Там случился бунт… Я нанимал это судно для поездки. Что стало с капитаном я не знаю, меня ночью вытащили из постели и…

– Вы не умеете выбирать капитанов, я полагаю. – усмехнулась Атани. – Или те капитаны не умеют вербовать себе команду. Сочувствую, Жак, мне жаль…

Повисло молчание. Немного подумав, тот снова схватил леди Карлу за руку и прошептал:

– Наверное, мне все же нужен врач. Я с ума схожу, мне слышится женский голос… Очень знакомый голос, хотя и другой по тону… Я брежу, да?

Молодая женщина замялась, не зная, что говорить. Рука нотариуса нетерпеливо сжимала её пальцы, Атани же молчала.

– Нет, – осторожно сказала леди Карла. – С вами все хорошо. Не волнуйтесь. Да, это женский голос. Это капитан этого корабля…

Повисло снова молчание. Атани тяжело вздохнула и сделала шаг вперед.

– Мы вас подобрали в море все в той же шлюпке, вы много часов провели без еды и воды, Жак, – сказала она устало – Мой врач вас выхаживал. Куда мы следуем, вам знать не обязательно, но придется плыть вместе со всеми… Вариант второй – выкиньтесь за борт сразу и не создавайте мне проблем. Что вас в такую даль понесло, скажите?

Тот молчал, хлопая глазами, потом вдруг с усилием приподнялся на локтях.

– Мадемуазель, это, в самом деле, вы?! Мадемуазель Атани?!

– Хм… – кажется, той стало неловко. – В самом деле, это как бы я. Поверьте, Жак, я удивлена не менее вас…

– Вы – капитан корабля?

– Да… – мрачно сказала та, и тут вошел Лонго. – О! Доктор! – появление судового врача явно обрадовало девушку. – Наш больной в полном уме. Его уже можно переместить к остальным?

– Дело в том… – растерялся тот, взглянув на Жака. – Ему уже давно ничего не угрожает. Но ему покой нужен…

– Хорошо… – Атани что-то обдумывала. – Но завтра с утра – отправить его к остальным! Мы не судно срочной помощи утопающим!

И на этой фразе она вышла прочь, кусая себе губы.

– Доктор Камраден, – Лонго переглянувшись с леди Карлой, присел на койку больного. – Расскажите, как вы себя чувствуете…

– Вы знаете меня, – прошептал тот. – Это и вправду мадемуазель Атани?

– Да, это она. Я ваш врач, ответьте на мой вопрос…

Решив, что она здесь больше не нужна, леди Хьюстон поспешила удалиться.

Оказавшись на верхней палубе, она заметила стоявшую в стороне женскую фигуру, зябко обнимавшую себя за плечи и смотрящую в одну точку. Узнав Кассандру Суронте, леди Карла подошла к ней.

– Холодно? – заботливо осведомилась она. – Хочешь, я дам тебе свою шаль, только она в каюте… Может быть, ты устала или голодная?

– Нет, спасибо. Я ни в чем не нуждаюсь. В трюме постоянно темно, душно. Иногда слишком шумно. А здесь ветер и много звуков. Непривычно, – по бледным губам девушки проскользнула усталая улыбка. Она выглядела изможденной.

– Прости, пожалуйста, – вдруг сказала леди Карла. – Если сможешь, конечно…

– За что? – недоуменно моргнула Кассандра, поднимая темно-карие глаза.

– За это, – леди Карла неопределенно взмахнула руками. – Атани был нужен мой муж, а пострадали вы все, твоя семья. Мне жаль, но я никак не могу теперь повлиять на ситуацию. Так что ты логично должна меня ненавидеть.

Кассандра взглянула на неё, чуть склонив голову к плечу.

– Вас? Мне милорда до колик хватает! – вырвалось у неё, и вдруг попятилась, смутившись. – Простите.

– Не извиняйся, – усмехнулась леди Карла, массируя себе запястье левой руки и глядя на горизонт. – Это лишнее. Я знаю, каково столько времени проводить с моим мужем, не имея возможности даже выйти вон… Я понимаю…

– А можно задать вопрос? – Кассандра прямо взглянула на неё. – Что вам известно о нашей судьбе? Ваш муж, мне кажется, больше все преувеличивает. Должность у него такая…

Леди Карла горько усмехнулась.

– Я всем сочувствую, но я знаю немногое. Нас отвезут на остров, где мы и останемся доживать. Это то, что я поняла из происходящего…

– Ах, – Кассандра прикусила губу. – Даже так. Нечто вроде колонии?

Она хотела спросить что-то ещё, но вдруг заметила торчащую из-за огромной бочки волосатую руку, хозяин которой валялся на палубе.

– Это что? – испугалась девушка.

Леди Карла обернулась:

– Ах, это? – она немного обошла бочку и кивнула. – Это старший матрос Энтони Гарлоу. Он спит…

– Ах, тогда ладно… – смутилась Кассандра и предложила. – Тогда пойдемте подальше. Не будем мешать ему…

Но она бы не была сильно удивлена, если бы знала, что тот слышал каждое слово их разговора.