Текст книги "Арена заблудших"

Глава 20

То ли Тина сбежала с последнего урока, то ли его отменили, но, когда прозвенел звонок, она так и осталась стоять на крыльце. Со своего места за партой у окна Кирюша наблюдал за тем, как одноклассники Тины, выходя из школы, не торопились расходиться по домам, а останавливались рядом с ней и о чем-то разговаривали. Невиданное дело! С Кристиной почти никто не говорил. Несправедливо. Кристина была намного лучше Тины. Кристина была настоящей. А Тина – фальшивая, хотя изо всех сил старается быть хорошей.

Наконец Тина осталась одна. Она сразу же кому-то позвонила, а потом медленно пошла к автобусной остановке у школы. Вскоре там притормозило такси, и из него кто-то выскочил. То ли парень, то ли девушка – непонятно; низко надвинутый капюшон просторной толстовки полностью скрывал лицо.

Тина и Капюшон устроились прямо на остановке, на скамейке, и погрузились в разговор.

Кирюша не раздумывая поднял руку.

– Можно выйти? – спросил он, когда учительница к нему повернулась.

Мог бы и не спрашивать; учителя всегда отпускали его без вопросов, столько раз, сколько надо. Другое дело, что он никогда не отпрашивался чаще, чем ему это было действительно нужно.

Даже не думая о том, чтобы для конспирации хотя бы заглянуть в туалет, Кирюша направился прямиком к выходу из школы.

Охранник у дверей был так глубоко увлечен своим кроссвордом, что даже не заметил мальчика. Вот и прекрасно, не придется врать, куда он идет и зачем. Тем более врать Кирюша все равно не умел – не понимал, как это делается.

Выйдя на крыльцо, Кирюша увидел, что Тина с незнакомцем погружены в разговор, и пошел к остановке, делая большой крюк по газону, так, чтобы подойти к ним с той стороны, где густо росли кусты, за которыми можно спрятаться и подслушать, о чем они говорят.

План сработал; Кирюша подошел незамеченным и присел на корточки за зарослями кустарника. Прямо перед глазами оказались плоды шиповника. Один был наполовину склеван птицами, другой – совсем спелый. На ветке застряло птичье перо, серое, с белым кончиком…

Кирюша заставил себя оторваться от мелких деталей, которые вечно перетягивали его внимание от тех вещей, которые все вокруг считали важными, и сосредоточился на разговоре Тины и Капюшона.

– А ты знаешь ответы, потому что?.. – услышал он незаконченный вопрос, заданный незнакомым голосом.

– Потому что это я тебя пробудила.

– Что значит «пробудила»? Не помню никакого пробуждения. Зато прекрасно помню всю свою вполне себе неспящую жизнь!

– Все те знания и воспоминания, которые у тебя появились недавно и, возможно, кажутся тебе признаком психического расстройства… – многозначительно сказала Тина, и Кирюша пожалел, что пропустил начало разговора; наверное, тогда ему было бы многое понятнее. – Я про них. Это я их пробудила.

– Хочешь сказать, что это все и вправду было со мной на самом деле?

– Не с тобой. С я ггером. Иначе говоря – с охотником. Яггер… Охотник – это не человек. Скорее – сущность. Сущность, которая время от времени пробуждается в подходящих людях, чтобы исполнить свое предназначение.

– Подходящих? Вот мне повезло! – насмешливо протянул Капюшон, и Кирюша понял, что так и не может определить, это низкий женский голос или высокий мужской. – И насчет этого твоего «просыпается»…

– Хорошо, не просыпается. Его будят.

– Кто?

– Ответ тебе уже известен. Подумай.

– Фамильяры?

– Почти. Хостильеры.

– А в чем разница?

– Хостильеры – это фамильяры, только, скажем так, следующего уровня.

– И зачем надо было меня будить? Мне прекрасно жилось без всех этих странных знаний и воспоминаний, от которых у меня так и распирает мозг!

– Яггера призывают, когда нужна его помощь. Сейчас она нужна.

– Боюсь даже спрашивать, что за помощь. Да и неважно. Какая бы она ни была, толку от меня не будет. Ну, появились у меня эти странные знания и воспоминания – и что? Теория без опыта. Это во-первых. А во-вторых, с чего ты вообще решила, что я буду тебе помогать? Кроме мешанины дикой информации, не чувствую в себе никакого порыва или призвания совершать подвиги.

Разговор становился все интереснее, но по закону подлости именно в этот момент Кирюша понял, что ужасно хочет в туалет. Он постарался устроиться поудобнее, так, чтобы ремень не давил на живот. Стало немного легче. Ни за что на свете он не хотел пропустить ни слова из беседы, которая сейчас велась!

– Почувствуешь, – уверенно сказала Тина.

– Ну-ну, – скептически протянул Капюшон.

– Я разбудила яггера за счет своих сил. Он – ты – теперь живешь за счет них, я тебя ими питаю, мы с тобой связаны. Если я оборву эту связь, то тебя не станет.

– Меня – или яггера? – уточнил Капюшон.

Многозначительное молчание Тины говорило само за себя.

– Какая прелестная манера вербовать себе помощников! – воскликнул Капюшон, и его голос буквально сочился сарказмом. – Здравствуйте! Я разбудила в вас сущность, о которой вы знать не знали, и собираюсь отправить вас на какое-то темное и опасное задание, в ходе которого вы можете погибнуть. А если вы с радостью не отправитесь, то я сама вас убью. Мотивация просто чудо!

– Ты спрашивал про хостильеров, – медленно сказала Тина, ничуть не впечатленная язвительным потоком красноречия. – Но для начала вспомни: что ты знаешь о фамильярах?

– Они заменяют в нашем мире людей. Не обычных, конечно, а… – Капюшон на миг замешкался, а потом со смешком продолжил: – У меня почему-то так и вертится на языке пафосная формулировка «носители семян зла».

– Согласна, звучит высокопарно, – ответила Тина. – Но суть передает верно. Фамильяры вытесняют из этого мира людей, которые несут зло и разрушение, и занимают их место. К сожалению, вытеснить получается не всегда; некоторые цепляются за реальность и остаются, но только в цирках. А кроме «носителей семян зла», есть и те, кто являются самим злом. Их единицы, но они есть, и они намного опаснее других. Простой фамильяр вытеснить таких не может, это способен сделать только хостильер.

– И вы уверены, что эта ваша Кристина – как раз одна из них? – спросил Капюшон.

– Да.

– Почему?

– Потому что я – хостильер, – спокойно ответила Тина. – А она не исчезла.

Кирюша едва не выскочил из-за кустов и не набросился на Тину с кулаками; настолько его переполняло возмущение. Кристина – само зло? Ну вот еще! Кто бы говорил? И почему Капюшон ей верит? Почему Тине все верят? Потому что у нее вежливые манеры и милая улыбка? Неужели никто не видит дальше этой обертки?

– К сожалению, выкинуть моего двойника из этого мира у меня не вышло, – тем временем продолжала Тина. – Впрочем, это почти ни у кого из хостильеров не получается; носители зла слишком сильны, чтобы их можно было так просто вытеснить из нашей реальности.

К остановке, кряхтя и бормоча что-то под нос, подошла бабулька с объемной сумкой, и Тина с Капюшоном, не сговариваясь, замолчали. Бабка поставила сумку на землю, немного передохнула, потом повесила ее на другое плечо и пошла дальше. Тина и Капюшон не сказали ни слова, пока та не удалилась на достаточное расстояние.

– И вы со всеми вашими способностями не можете сами убить своих двойников? – спросил Капюшон.

– Если бы мы это могли, стали бы мы звать на помощь яггеров? – ответила вопросом на вопрос Тина.

Капюшон долго молчал.

– Что ж, суть ясна, – наконец сказал он. – Раз мне так не повезло оказаться сосудом, в который вы подселили этого вашего яггера…

– Не подселила, – перебила Тина. – Пробудила. А пробудить его можно не в каждом, а только в том, у кого есть к этому врожденные, скажем так, склонности…

– Неважно. Раз внезапно во мне теперь сидит этот ваш яггер, мне придется героически очистить мир от самого зла, и у меня нет другого выбора. Хотя нет, есть – я могу наплевать на все эти ваши задания и ничего не делать. Но тогда меня прикончит тот, кто и пробудил этого яггера на мою голову, – вы. Я все правильно понимаю?

– Правильно, – подтвердила Тина.

Капюшон помолчал.

– Итак, мне предстоит ни много ни мало, а уничтожить это ваше воплощенное зло, – наконец продолжил он. – Но сначала мне нужно выяснить, какой у цирка артефакт, а его я смогу определить только через Кристину.

– Именно. И самый важный момент: артефакт не должен остаться у нее в руках.

Капюшон подождал продолжения и, поняв, что его не будет, спросил:

– Я так понимаю, спрашивать «почему?» мне не стоит? Надо удовлетвориться ответом «потому что»?

– Правильно понимаешь, – холодно ответила Тина.

Кирюша не удержался и фыркнул – и тут же понял, что это было ошибкой; он больше не может терпеть ни минуты! Очень жалея, что приходится уходить, не дослушав разговор, он осторожно попятился, а потом, согнувшись в три погибели, мелкими шажочками побежал к школе, надеясь только, что у него получится дотерпеть.

Кирюша очень хотел бы, чтобы Капюшон послал Тину куда подальше; язвительные комментарии вселяли определенную надежду. Но в то же время в глубине души появилась непонятно откуда взявшаяся уверенность, что Тина сумеет настоять на своем.

* * *

В толпе расходящихся после встречи с Графиней циркачей Кристина попыталась нагнать Фьора. А тот уходил быстрым шагом, и Кристина была готова поклясться, что он делал это нарочно. Он что, ее избегает? Но почему?

– Фьор! – окликнула она и убедилась, что ей не показалось; фаерщик и впрямь делал вид, будто он ее не видит и не слышит.

Кристина перешла на бег и быстро нагнала Фьора.

– Эй! Что происходит? – спросила она, заглядывая ему в лицо.

То, что случилось дальше, Кристина никак не ожидала. Фьор схватил ее за плечи, не больно, но очень крепко, резко встряхнул – и спросил со злостью в голосе:

– Кто ты такая, Крис? Что ты со мной сделала?

Вопрос «кто ты такая?» живо напомнил тот страшный момент после второго визита в кибитку, когда кто-то ее едва не задушил. Но, несмотря на всю схожесть, сейчас Кристина не испытывала паники и почему-то ни на миг не сомневалась, что тогда это был не Фьор. Возможно, потому, что от него никогда не пахло бергамотом и экзотической древесиной. А возможно, это подсказывала интуиция, о существовании которой у себя Кристина раньше не подозревала.

– Ты о чем? – спросила она. – Мы же с тобой вроде это уже обсуждали. Да, наверное, можно сказать, что это я вернула тебе огонь, но я не знаю, как я это сделала!

– Нет, – стиснув зубы, процедил Фьор. – Я не про это.

– Тогда про что? – спросила Кристина и увидела, как на скулах фаерщика появилась краска, которая начала неумолимо разливаться по лицу. – Да говори уже! – нетерпеливо воскликнула она, теряясь в догадках.

– Ты меня не… ты… Вот черт! Ладно, других слов все равно не подобрать, – вздохнул Фьор и выпалил: – Ты не пыталась меня приворожить?

Кристина настолько не ожидала услышать ничего подобного, что в буквальном смысле разинула рот – и так и застыла, не зная, смеяться ей или возмущаться.

– Что-о? – наконец сумела выдавить из себя она.

– Ничего, – тяжело вздохнул Фьор и отпустил ее плечи. – Просто последнее время ты то приходишь мне в странных видениях из какой-то совершенно другой реальности, то вот теперь еще и снишься, и это… скажем так, очень… необычные сны.

Кристину так и подмывало спросить, что это за сны такие, из-за которых Фьор покраснел, как смущающийся школьник, но упоминание о видениях напомнило ей о вопросе, который она уже давно хотела задать.

– А что в тех видениях приходит тебе?

Фьор не успел ответить: рядом появился Мануэль. Как обычно, он был в свободных черных штанах-трико и облегающей черной футболке с длинными руками, и Кристина в очередной раз подумала, что это противозаконно – выглядеть так привлекательно в такой непритязательной одежде.

– Все нормально? – спросил он, вроде бы обращаясь к Кристине, но взглядом при этом сверлил Фьора.

– Абсолютно, – заверила Кристина, в душе откровенно наслаждаясь моментом. И неважно, что двигало Мануэлем – беспокойство за нее, ревность или и вовсе собственническая территориальность; Кристине, совершенно не избалованной вниманием противоположного пола, это просто было приятно.

– Увидимся позже, – быстро попрощался Фьор; казалось, его обрадовало вмешательство Мануэля, потому что оно позволило не закончить разговор.

Воздушный гимнаст продолжал сверлить взглядом уходящего фаерщика, а потом обернулся к Кристине и приобнял ее за плечи таким привычным жестом, будто это было в порядке вещей.

– Как дела? – спросил он.

– Даже и не знаю, что тебе ответить, – усмехнулась Кристина. – Меня совсем недавно выбросило из жизни, цирк так и не дал мне дара – или дал, но забыл объяснить, и мне по-прежнему грозит удаление, хотя, скорее всего, прежде чем до этого дойдет, нас настигнут гончие, когда у нас кончится бензин… Наверное, у меня дела нормально. А как у тебя?

Мануэль сверкнул своей фирменной, вышибающей воздух из груди улыбкой. Интересно, она когда-нибудь к ней привыкнет?

– Рядом с тобой – лучше всех! – сказал он.

Кристина почти воспарила в небо от этих слов, но все испортил раздавшийся где-то вдалеке вой гончих.

– Пора, – вздохнула она. – Может, ты к нам за руль?

– Чтобы Джада мне всю спину прожгла своим взглядом? – усмехнулся Мануэль.

«Хорошо, если только взглядом прожгла, а не нож воткнула… Она может!» – подумала про себя Кристина, вспомнив, как гимнастка оставила ее на дороге – на растерзание гончим. Когда Кристина вернулась к себе в трейлер после странного разговора с Те, она сразу рухнула на свою кровать и уснула. А когда проснулась, оказалось, что проблема с гончими так и не разрешилась, и на фоне потенциального конца всему цирку отдельно взятые конфликты временно меркли. Когда все закончится (и если они останутся живы!), ей придется разбираться с этой проблемой. Но не прямо сейчас.

Ничего этого Кристина вслух не сказала и спросила только:

– Ты знаешь, что ты ей нравишься?

И тут же подумала, что это был глупый вопрос. Мануэль нравился всем девушкам и женщинам цирка. И даже тем, у кого были спутники жизни, включая Графиню; при разговоре с Мануэлем в ее голосе появлялись игривые нотки, а в поведении – намек на флирт.

– Да, я же не слепой.

– Но почему тогда… – Кристина не договорила.

– Почему не отвечаю взаимностью? – совершенно верно понял недосказанное Мануэль и усмехнулся. – Ну, а где это сказано, что если тебе кто-то нравится, то этот «кто-то» обязан ответить тебе взаимностью?

Трейлеры и автобусы загудели, подавая сигнал приготовиться к отъезду. Воспользовавшись поднявшейся суетой, Мануэль увлек Кристину поближе к грузовику с каруселью. Сердце сжалось в предвкушении чего-то нового, волнующего и романтичного. Мануэль и впрямь наклонил голову так, что его лицо оказалось совсем рядом с Кристининым; она ощутила, как смешалось их дыхание, прикрыла глаза, предвкушая долгожданный волшебный момент, – и услышала шепот:

– А когда эта ночь закончится, у меня будет к тебе одна просьба. Выполнишь?

Кристина была заранее согласна на все, что Мануэль ни попросит. Она кивнула, не открывая глаз, – подсознательно она все еще ждала поцелуя. Но вместо него она услышала очень неожиданные слова:

– Отведешь меня в цыганскую кибитку?

* * *

Рионы нигде не было. Автокараван был уже готов к отъезду, вот-вот тронется… Да где же она?

Сидя за рулем трейлера, в котором жила Риона, Вит в который уже раз глянул в боковые зеркала и зеркало заднего вида. Где она? Почему опаздывает?

Сзади раздался сигнал автобуса, напоминая, что пора ехать. Вит высунул руку в окно и махнул, предлагая обогнать трейлер, а сам вышел наружу и внимательно огляделся. Он должен найти Риону, без нее он не уедет! И он обязательно ее найдет. В конце концов, нашел же он ее в этом цирке, последовав за ней сюда вопреки всем правилам и всем мистическим силам, которые не позволяли ему этого сделать. Значит, сейчас тем более найдет!

Риона сидела совсем неподалеку от дороги, прижавшись спиной к дереву и подтянув колени к груди. Глаза были закрыты, но Вит с первого взгляда понял, что она не спала, а находилась мыслями где-то очень далеко, намного дальше любого сна. И туда не доносились выкрики циркачей и сигналы автобусов.

Несколько мгновений Вит стоял рядом, разглядывая девушку. Она очень сильно изменилась с тех пор, как попала в «Колизион». Впрочем, девушка нравилась ему задолго до того, как стала Рионой, нравилась, несмотря на то что он прекрасно видел ее недостатки: капризная, привыкшая к роскоши и уверенная, что мир вращается вокруг нее. А теперь, когда цирк превратил ее в совсем другого человека, она нравилась ему еще больше. Жаль, одна вещь осталась в Рионе неизменной – ее неприязнь к нему.

– Ри… – тихо позвал Вит, пытаясь как можно аккуратнее вернуть ее из глубокой задумчивости в реальность.

– Что тебе? – спросила она, не открывая глаз.

– Пора ехать. Уже дали последний сигнал. Ждем только тебя.

Словно по сигналу невидимого режиссера, послышался громкий вой. Вит бросил взгляд на дорогу. С места уже тронулись последние машины автокаравана, стоял только трейлер девчонок. Им надо поторопиться!

Вит был уже готов схватить Риону в охапку и унести, когда она вздохнула и нехотя открыла глаза.

– Почему опять ты?

– Почему опять я – что?

– Почему из всех людей меня находишь именно ты?

– Потому что сегодня я за рулем вашего трейлера.

– Я не про сегодня. Я вообще.

– А ты не хотела бы, чтобы я тебя нашел? Тогда?

Риона не ответила, только молча поднялась на ноги и отряхнула джинсы.

Снова раздался вой, и на этот раз намного ближе. Вит бросил напряженный взгляд на дорогу. Вдалеке, в сумерках, уже были видны точки огненных силуэтов. Гончие приближаются, и все уже знали, что нужно двигаться, если они не хотят, чтобы эти твари на них напали.

– Ри, быстрее, – нетерпеливо поторопил он и протянул руку, хотя знал, что она ее не примет.

Она и не взяла. Прошла мимо, и так быстро, словно хотела оставить его позади.

Вит легко, в пару шагов, нагнал девушку.

– Я понимаю, почему ты была так настроена против меня тогда… Хотя лично моей вины там нет, я был точно такой же пешкой в этой игре, как и ты, – начал он разговор, который уже давно хотел завести, но все не решался.

Очередной вой гончей прозвучал словно насмешка. Он столько времени не решался поговорить на эту тему, но сейчас, когда за ними по пятам следуют какие-то мистические твари, самое время!

– Но сейчас? – упорно продолжал Вит. – Никакого давления, никаких требований, никаких чужих ожиданий…

– Ты реально хочешь поговорить об этом прямо сейчас? – бросила Риона, не глядя на него.

– Почему бы и нет, – не отступил Вит. – Вопрос простой, ответ на него будет короткий. Ты злишься на меня за то, что я пришел сюда вслед за тобой?

– А ты ожидал, что я зальюсь благодарными слезами и брошусь тебе на шею? – огрызнулась Риона.

– Вовсе нет. Но я надеялся…

Риона резко остановилась и запрокинула голову, чтобы посмотреть в глаза возвышающегося над ней Вита.

– На что ты надеялся?

– Я надеялся, что, раз мне удалось прийти за тобой туда, куда обычным людям нет хода, ты поймешь, что я…

– Да, ты пришел за мной сюда, – перебила Риона, отвернулась и снова быстро зашагала к трейлеру. – Но ты же не увел меня отсюда!

– А если уведу? – спросил Вит. – Это что-то изменит? В твоем отношении ко мне…

Вместо ответа Риона начала подниматься по ступеням, ведущим в трейлер. Наплевав на все, Вит схватил ее за руку, останавливая.

– Если я уведу тебя отсюда, ты перестанешь видеть во мне того, кого создала в своем воображении? Сможешь хотя бы раз посмотреть на меня?

– Почему это тебе так важно? – воскликнула Риона, тщетно, но упорно пытаясь вырваться из крепкой хватки.

– Ты и правда не понимаешь? – удивился Вит и от неожиданности отпустил руку девушки.

– Да что я должна понимать?

– Что я тебя…

Последнее слово потонуло в грохоте: это в трейлер с разбегу врубилась добежавшая до автокаравана гончая.

Без дальнейших проволочек Вит втолкнул внутрь Риону, заскочил вслед за ней, завел мотор и рванул с места так быстро, как это только позволял громоздкий трейлер.

* * *

– Какого черта? – воскликнула Джада, когда последняя машина автокаравана уже уехала, а их трейлер так и остался стоять с открытыми дверьми и пустым водительским сиденьем. – Где Вит?

– Наверное, пошел искать Риону, – предположила Себа.

Кристина бросила взгляд на пустую кровать подруги. Когда она вернулась в трейлер, то все еще витала в облаках после разговора с Мануэлем, но, когда раздались сигналы к отъезду, наконец заметила, что Риона отсутствует, и забеспокоилась. А сейчас, когда вдали уже слышался вой гончих, а девушки все не было, и вовсе не на шутку разволновалась.

– Если она такая дура, что не явилась вовремя к отъезду, тем более когда за нами по пятам идут эти чудовищные гончие, то это ее проблемы. Мы-то почему из-за нее страдать должны? – возмутилась Джада.

Несколько напряженных минут прошло в тишине, но, когда вой прозвучал, казалось, уже совсем рядом, Джада решительно устремилась к кабине водителя.

– Куда это ты собралась? – спросила Кристина, вставая у нее на пути. Она прекрасно знала ответ, но это было неважно.

– Я не намерена ждать, когда нас настигнут и растерзают гончие!

– Ну да, а оставить им на растерзание Вита с Рионой – это вообще не проблема, – фыркнула Кристина. – Тем более опыт у тебя уже имеется, да?

Они впервые столкнулись лицом к лицу, в открытую, но едва начавшийся конфликт прервался, когда что-то сильно грохнуло в бампер трейлера и его жестко тряхнуло. Со стен сорвалось несколько масок, одно из зеркал с подсветкой упало, Кристина с Джадой полетели на пол, а внутрь буквально ворвались Рио-на с Витом, и через несколько мгновений трейлер уже набирал скорость, нагоняя уехавший автокараван. Некоторое время гончие еще следовали по пятам, подгоняя, но затем отстали.

Риона выглядела сердитой и расстроенной, но, когда Кристина глазами спросила, хочет ли та поговорить, девушка лишь качнула головой и кивнула на Джаду с подружками. И Кристине ничего не оставалось, кроме как улечься на своей кровати и попробовать уснуть.

Впрочем, это оказалось невыполнимой задачей. Кристина была слишком взбудоражена происходящим, чтобы заснуть, в голове царил сумбур из мыслей о гончих и будущем цирка, о странных видениях, которые провоцируют прикосновения Фьора, а еще, конечно, о Мануэле, его неожиданной просьбе и о почти случившемся – или, лучше сказать, неслучившемся – поцелуе.

Мысли, многократно прокрученные в голове, неизменно порождают новые, и вот уже Кристина незаметно перешла к размышлению над тем, как там ее семья, заметили ли они, что она пропала, или же, наоборот, только счастливы с ее фамильяром. От фамильяра мысли по цепочке вернулись к цирку – и к таинственному почти убийце с запахом бергамота и экзотической древесины. Сколько раз в день она сталкивается с ним, здоровается, улыбается ему и даже не подозревает, что именно он едва ее не задушил? За кого все-таки он ее принял? В чем подозревал? Стоит ли ей бояться, что когда-нибудь он повторит свою атаку, но в следующий раз закончит дело?

Трейлер мерно покачивался, колеса послушно съедали километр за километром, как обычно, пустой дороги, вой гончих окончательно затих, и снова показалось, что мир за стеклами исчез, мысли замедлили свой бег, а потом и вовсе застыли, и на Кристину наконец снизошло благословенное безразличие. Вокруг разлилась чернота, и казалось, что в этом мире остался только автокараван циркачей да эта дорога, по которой они будут ехать вечно. И прямо сейчас измученную переменами, волнениями и вопросами без ответов Кристину эта перспектива вполне даже устраивала. Да, она была совсем не прочь ехать вот так, вперед, завороженно глядя в пустоту и ни о чем не думая, – и никогда не останавливаться. Потому что стоит только встать, и проблемы тебя нагонят. А пока ты в движении, кажется, что они позади и у тебя есть шанс от них убежать.