Текст книги "Верхняя пуговица. Ъ-космоопера, неизбежность человеческой истории"

III

Кен Курио был явным сибаритом – и весь интерьер кабинета говорил в пользу этого. Однако планировка и стиль уже с порога насторожили Темпла – появилось ощущение, что он находится в гостях у офицера Империи чином не ниже капитана. Впрочем, чувство опасности сейчас помалкивало – однако некая пульсация тревоги наличествовала. Джитару Темпл совершенно машинально уложил на малый столик, Джину усадил в кресло рядом, затем подошёл к хозяину, который уже достал из скрытого в стене за рабочим креслом бара бутылку и бокалы, но отчего-то не понёс их к столику, а поставил прямо на рабочий стол – теперь он находился между гостем и владельцем помещения, и Скайстон успел заметить, как Кен естественным, но торопливым движением сунул ладонь в выдвижной ящик со своей стороны стола. Жест был подозрительный, но снова таймер опасности промолчал, и Темпл даже протянул руку к тому, что Кен, вынув из ящика, протягивал ему одной рукой – какой-то небольшой свёрток – а другой уже разливал вино.

– Это твоё, – с прежним добродушием пояснил Курио, – забирай.

Скайстон не видел, как новый знакомый бесшумно устроился на стуле у входа – а Джина слишком рада была наконец удобно присесть, чтобы отметить это, да и обратить внимание, что окна в кабинете, несмотря на ясный летний день, закрыты плотно. Как и входная дверь.

В свёртке оказался имперский паспорт на имя Темпла Скайстона, с совершенно верными данными, сияющий, как абсолютно новый, в который было вложено свидетельство о собственности на «Демон» – но также на имя Темпла Скайстона. Обладатель этих документов ощутил, как пол на децисекунду качнулся у него под ногами, и молча уставился на Курио, ожидая пояснений – и, хотя лицо сейчас выражало один немой вопрос, рука уже отправила полученное в карман брюк. Курио одобрительно кивнул в ответ и молча, плавным, но быстрым движением расстегнул лёгкую курточку, что была на нём, весело улыбаясь – он явно наслаждался замешательством гостя, скидывая куртку с себя и аккуратно вывешивая на спинке рабочего кресла.

И не без причины – под курткой оказался мундир майора госбезопасности Империи. Это уже было черезчур, но Скайстон поспешно овладел собой и вежливо поклонился. После чего снова молча уставился на Кена, взглядом, требовавшим дальнейших пояснений. Тот снова одобрительно кивнул, и сделал приглашающий жест к наполненным бокалам. Темпл сделал отрицательный жест головой, сложил руки на груди и продолжил ожидание.

– Очень хорошо, да я и не ожидал другого, – с явным удовлетворением, но столь же добродушно отметил Курио, – ты прав, сначала о деле, – и нажал пару кнопок на пульте связи.

Затем повернулся к гостю спиной и тронул ладонью винтажную виньетку с гербом – незаметная глазу посетителя дверь беззвучно отворилась. Сам Курио с неподражаемой имперской выправкой развернулся и застыл в карауле у проёма – в кабинет шагнул пожилой полковник в мундире и плаще, молча встал, разглядывая гостя и сделав краткий жест «вольно» для майора. Кен занял позицию с левого края кабинетного стола. Скайстон молча поклонился, но чуть ниже, затем встал, вытянув руки по швам.

– Майор, так это и есть Темпл Скайстон? – будничным тенором, не поворачивая головы и внимательно сверля глазами вчерашнего Саймона Флэша, прогудел вошедший.

Темпл резко вытянулся в струну, щёлкнув каблуками.

– Так точно, Ваше превосходительство. Чем могу быть полезен? – и ощутил, что в данный момент на него надвигается что-то огромное, ещё не ощутимое, но слишком сильное. Сердце поспешно и тревожно стукнуло, но его сейчас никто и не спрашивал. Полковник вежливо усмехнулся в усы, продолжая внимательно смотреть на него.

– Уже отдали ему паспорт? – неспешно осведомился у Курио, не шевелясь. Тот отчеканил подтверждение. – Хорошо, значит, с ним можно теперь разговаривать.

И тут Скайстон ощутил, что его с обеих сторон вежливо, но жёстко взяли за локти – и вырваться из такого захвата можно только с очень серьёзным риском для жизни – если конвоиры получили приказ оставлять живым, разумеется… Чтобы замаскировать горестный вздох, он стрельнул глазами в их сторону – слева держал сын клоуна, справа – неизвестный ему офицер с типичным незапоминающимся лицом. Курио улыбаться прекратил, а Джина и вовсе оцепенела от ужаса.

– Да не беспокойтесь, Темпл Скайстон, – миролюбиво произнёс полковник, – это для Вашей же безопасности, а то Вы у нас очень резкий человек, по слухам. Сейчас я объясню Вам, чем мы можем быть полезны друг другу.

Скайстон готов был взвыть от досады, но отчего-то смог сдержаться и не стал тянуть паузу.

– Эриду Дорас убил я, – невозмутимо сказал он вполголоса, да громче тут было и не надо. – У меня был личный мотив для этого, но я полагаю, объяснения понадобятся уже не здесь.

– О Вашем личном мотиве нам известно, – снова усмехнулся полковник, уже с каким-то барским интересом продолжая разглядывать собеседника, – но Вы ошибаетесь. Эта дама была приговорена к серьёзному наказанию за рейдерский захват собственности женского монастыря – Вы и сами прекрасно знаете эту историю. Соответствующие документы на сей счёт находятся у майора Курио, можете не сомневаться. Это слишком несерьёзная тема для разговора, – покровительственным великосветским тоном добавил он.

Скайстон он неожиданности даже тряхнул головой – и отметил, что захват нисколько не ослабел. «Да не парься» – услышал он шёпот незнакомого офицера, что, разумеется, не добавило ему спокойствия.

– Значит, я отправлюсь в рудники? – нарочито безразлично осведомился он.

– Экая нелепость, – насмешливо ответил собеседник, – Вам совершенно нечего там делать, Темпл Скайстон. Вы вполне логично завершили там свои приключения.

Темпл растерялся – воспоминания мутными обрывками затопили память, и он не мог решить, какой из клочков стоит выхватить и понять причину ареста. Полковник с полминуты позабавлялся его молчанием, затем заговорил вновь, не спеша, словно опасался, что его слова будут плохо усвоены.

– Скажите, Скайстон, когда Вы поступали на первый курс Академии, Вы ведь подписывали формуляр о правах и обязанностях этого учебного заведения? Вы признаете свою подпись под этим документом сейчас?

Темпл с искренним изумлением уставился на говорившего. Он ожидал чего угодно, но не такого нелепого с его точки зрения вопроса.

– Разумеется, признаю.

– Вот и славно, – ответил полковник ясной улыбкой инквизитора и сделал рукой повелительный жест конвоирам. – Приступайте.

Это было уже слишком – но Темпл понимал, что единственное, что он может сделать – это достойно промолчать. Его оставили ровно стоять, но сначала на пол от резкого рывка отправился его пояс, потом с него столь же жёстко и бесцеремонно сорвали наручи и куртку. Это было почти физически больно, а полковник не спускал с него насмешливого взгляда, который сам по себе заменял в его сознании некую устаревшую модель стенда для пыток. Происходящее было столь унизительно, что Темпл, наверное, предпочёл бы вместо этого вернуться на сутки в распроклятую камеру в Лигаполисе. Он не стал шевелиться и уставился на куртку на полу ничего не выражающим взглядом – всё ж лучше, чем встречаться глазами с кем бы то ни было сейчас. Как ни странно, рубаху на нём оставили – но Темпл ежесекундно ждал прикосновения электродов. Вместо этого его аккуратно дёрнули за ворот один раз.

– У него нательный крест, Ваше превосходительство, – сообщил конвоир слева.

– Очень хорошо, – удовлетворённо заметил палач. – Тогда продолжим.

Темпл смотрел вниз остановившимся взглядом и оттого не видел, как Кен Курио оказался у него за спиной, неся в руках какой-то свёрток, не знал также, что было там развёрнуто и подано державшим его офицерам. Он хотел исчезнуть сейчас отсюда, и не сразу понял, что происходит. Снова осознавать происходящее он стал лишь тогда, когда почувствовал, что на него надели что-то вместо куртки и уже крепят застёжки. Он через силу встряхнулся изнутри и заставил себя посмотреть на это и вдруг осознал, что его руки свободны, да и конвоиры отчего-то разом отступили от него на шаг в сторону, оба.

То, что он увидел на себе, ослепило его похлеще всякой молнии или взрыва. Офицерский мундир лётчика Империи… Скайстон инстинктивно зажмурился, тряхнул головой и открыл глаза. Затем машинально провёл пальцами правой руки по нагрудному щитку. Настоящий, не привиделось… Голова предательски закружилась, и Темпл через силу поднял её, чтобы глотнуть побольше воздуха. Полковник смотрел на него вовсе не с издёвкой, но с какой-то искренней глубинной радостью. Темпл хотел уже что-то сказать, но горло отказалось повиноваться, и он лишь сделал рукой беспомощный вопросительный жест. Похоже, полковник прекрасно понимал его смятение и лишь молча кивнул головой, по-отечески улыбаясь. Темпл растерянно посмотрел на тех, что только что были в роли его мучителей. Оба офицера молодцевато отдали честь и молча застыли по стойке «смирно». Пол снова предательски качнулся на пару децисекунд, и незнакомый офицер очутился перед ним с полным бокалом в руке:

– Пейте, Скайстон, не тот случай, чтоб ломаться.

Темпл молча повиновался. Крепкое игристое оказалось очень кстати, от слабости не осталось и следа, хотя сказать, что шок прошёл, Скайстон не мог даже себе. Кроме того, голос офицера показался ему очень знакомым, а тот, заметив на себе заинтересованный взгляд Темпла, лишь по-приятельски подмигнул и отвернулся.

– Ну, так-то лучше, – снова прогудел полковник, – а теперь, Скайстон, получите свой диплом, будьте так любезны.

Этот удар Темпл воспринял уже спокойно – и, увидев протянутый ему полковником документ, молча подошёл, поклонился и повиновался – а подпись на нужном бланке рука сделала уже автоматически.

– Как впечатления? – бесцеремонно поинтересовался вдруг тот же офицер. – Поди, приятнее подписываться своим именем, а?

Темпл вздрогнул, резко повернулся к говорившему, увидел знакомую усмешку…

– Сахай Лестер! – услышал он свой отчего-то очень низкий голос. – Так вот, оказывается, какого чёрта, да?

Ответом был взрыв развесёлого хохота:

– Господа, он очухался! Можно продолжать!

Темпл закусил губу и отвернулся от Лестера, посмотрел, чтоб успокоиться, на свои пястья на мундире и обомлел. Затем резко повернулся к полковнику и уставился на него недоумённым взглядом. Тот покровительственно кивнул:

– Никакой ошибки, Скайстон. Вы действительно в звании капитана, и Ваше назначение после окончания учёбы никто не отменял. Просто приказ о нём Вы получите после. А пока извольте получить личное оружие.

Темпл уже машинально выполнял всё, что требовалось. Потом всё же осмелился спросить:

– Почему я уже капитан? Как это могло получиться?

– Всё довольно просто, – охотно пояснил полковник. – Ваши заслуги оценены по достоинству, только и всего, – и, увидев опять недоумённый почти умоляющий взгляд, снова покровительственно улыбнулся. – Хорошо, разъясню. Главным образом за поддержку старшего офицера Империи, оказавшегося в рудниках вместе с Вами, и собственноручное наказание его убийц. Кроме того, уже работая под именем Саймона Флэша, Вы неоднократно оказывали важные услуги Империи. Полный список найдёте у майора Курио, если интересно. Вы скромны не по годам, Скайстон. Или полагаете, что преследовать личный интерес в том положении, в котором Вы оказались после несправедливого суда считается недостойным?

– Но ведь… – Темпл осёкся. Он хотел что-то сказать о том, что ни о какой службе Империи он после приговора и не думал, что своему учителю он помогал совершенно безотчётно, что сознательно пошёл в контрабандисты… Однако полковник жестом запретил говорить и продолжил:

– Как Вы уже поняли, Ваш корабль остаётся у Вас в собственности. На нём Вы и полетите на Брилл, в столицу. Там получите все права и отправитесь на свой крейсер. Вы достаточно опытный кадровый офицер, чтоб справиться с этой задачей. Кроме того, Вы, надо полагать, не против продолжить то, что так блестяще начали в системе Центрум, верно?

Темпл поник головой и совсем тихо проговорил:

– Да, я не против продолжить, тем более, что кхарги методично превращают людей, работающих на Лигу, в бездушное мясо. Я сам едва не подвергся этой участи, и если бы не Джина…

– О Вашей нынешней спутнице разговор будет отдельный, – прервал его полковник. – Сотрудничество с Ормандо для неё далеко не лучшая рекомендация, и…

– Я не поеду без неё! – с отчаянием выкрикнул Темпл. – Разве спасение жизни офицера Империи не достаточно хорошая рекомендация? Ещё и трижды? Я бы не полетел в систему Центрум, да что я говорю, раз и так уже всё известно…

Полковник снова иронически усмехнулся.

– Не стоит быть таким прямолинейным, разве Вы забыли, что Вам положена личная медсестра? Кстати, получите приказ о Вашем полёте в систему Центрум, экий Вы торопливый…

Темпл на этот раз был сражён. Он уже не стал смотреть на документ, да и оставил все попытки вернуть себе крохи невозмутимости. Он лишь умоляюще посмотрел на собеседника.

– Вы поступили разумно для контрабандиста, скрывшись после отлёта с Бладена, – терпеливо разъяснял полковник, – но глупо для капитана Империи. Однако криминальные портовые элементы уже предупреждены благодаря этому приказу. Сегодня Вы сами видели это, когда покинули отель, разве нет? Документ же Вы будете хранить у себя, как и полагается.

Темпл взглянул на дату и обомлел:

– Но ведь тогда получается, что я уже был в звании капитана, ещё не решив лететь туда самостоятельно?

– Почему для Вас это важно? Гораздо важнее для Вас сообщить, где Вас носило столько недель после выполнения приказа!

Темпл почувствовал, что самообладание к нему медленно, но неуклонно возвращается.

– Я служил Литургию на борту своего корабля по пути в систему Центрум. Вот почему.

– Однако! – оценил полковник и посмотрел на него уже совершенно серьёзно. – И чем ещё Вы после этого занимались?

– Очевидно, послужил косвенной причиной бегства из спецслужбы Лиги одного бывшего офицера Империи по имени Эдвард Рокк – ведь это он доложил, что я жив, не так ли? – уже спокойно говорил Темпл, устав нервничать за последние минуты своей жизни сильнее, чем за полгода до полёта в злополучную систему Центрум, чтоб ей провалиться… – Потом в системе Гардар, что названа так по названию главной обитаемой планеты и не обозначена на обычных картах пограничья в коротационном круге, создавал условия для безболезненного вхождения аборигенов этой системы в состав Империи. Я уже несколько лет веду эту работу самостоятельно, и сейчас на борту моего корабля находится абориген из этой системы. В свою очередь на Гардаре остался Григораш Дракулеску, сопровождавший меня в налёте на Лигаполис и взятый мной в качестве второго пилота среди сторонников Арнея Ормандо – об этом должен был сообщить Вам Сахай Лестер. Дракулеску мне пришлось не только крестить, но и венчать с аборигенкой. У меня есть основания предполагать, что Гардар располагает собственным флотом – хотя на планете насчитывается пять формально независимых друг от друга государств. После чего меня поймали, как последнего дурака, на приманку в виде Эриды Дорас. Может быть, теперь я могу услышать Ваше имя, полковник?

Темпл замолчал, и повисла тишина. На целых несколько минут. Полковник молча вынул из кармана платок и протёр им лоб, затем, снова запихав его в карман, другой рукой достал своё служебное удостоверение и молча протянул Скайстону. Тот взял деловитым движением, прочёл и с поклоном вернул.

– Наденьте на него плащ, – отрывисто скомандовал полковник. – Давно пора.

Курио молча тронулся с места и исполнил приказание. Темпл автоматически приосанился и закутался, вдруг ощутив холод. Плащ послужил некой твёрдой поддержкой – именно сейчас Скайстон понял, что ему трудно стоять, ощутил себя спасённым в тёплых волнах ткани.

– Что ж, Вам будет что доложить в столице, – нарушил молчание полковник, аккуратно выговаривая слова. – Вы что, не рады этой возможности?

– Не в этом дело, – в тон ему ответил Темпл. – Я хотел удостовериться, что у Вас достаточно полномочий зарегистрировать мой брак с моей личной медсестрой. В конце концов, все уже знают, что мой успех в системе Центрум хоть и принадлежит сейчас Империи, но без участия Джины не состоялся бы.

Полковник тяжело вздохнул.

– Ваши резоны понятны, Скайстон, но у меня недостаточно полномочий, – с этими словами он извлёк откуда-то из складок своего плаща ещё один странный на вид документ, таких Скайстон ещё не видел, и это заставило его не на шутку испугаться. – Я могу зарегистрировать брак и даже обвенчать капитана Империи, но вопрос о женитьбе человека, удостоенного графского титула, решает лично Император.

– Что? – только и смог выдавить Темпл. – Как это? – он почувствовал, что ему становится трудно дышать, и позволил себе вцепиться ладонями в край стола – не сделай он этого, по всей видимости, уже упал бы на подкосившихся ногах.

– Ваш успех в системе Центрум, как Вы верно заметили, принадлежит Империи, – неспешно вещал полковник и протянул собеседнику документ для ознакомления, – однако она умеет вознаграждать подобное как следует. Вы летите в столицу также и для того, чтоб пожалованный Вам титул смог полностью вступить в законную силу, и поскольку Император лично подтвердит Ваши законные права в соответствии с законом и традицией, то это Ваш единственный шанс осуществить желаемое. Единственный, зато верный.

Темпл застонал, словно раненое животное.

– Я летел туда не ради Императора! Верный шанс, говорите? Хорошо бы. С чего вот только было решено жаловать меня тем, чего я не просил? Они что там, в столице, всё по себе меряют?

– Не стоит так убиваться, Скайстон. Вы опять задаёте странные вопросы – неужели непонятно, что Ваше происхождение натолкнуло комиссию на эту мысль?

Темпл дёрнулся, как от пощёчины.

– Моё происхождение? Хватит издеваться надо мной, полковник! Я не позволю произносить даже имени моего родного отца при моей жене! Вы же сами понимаете, что это за мерзавец…

– Скайстон, успокойтесь, я и не собирался этого делать. Ну, мерзавец, бывает, я даже спорить не буду с Вами. Чёрт с ним, раз вам так угодно. Речь идёт не о нём, а о Вашей матери – именно здесь и причина, если уж хотите знать.

Темпл замолчал и опустил глаза.

– Я её почти не помню, – едва слышно сказал он. – Тётка говорила только, что она работает в открытом космосе сразу по нескольким контрактам и только поэтому денег на моё содержание и обучение ещё хватает. Я лишь знаю, при каких обстоятельствах она погибла – да и те сведения попали ко мне случайно.

– Ну, немного же Вам сообщила Ваша тётя, – миролюбиво заметил полковник, – однако в Империи хватает офицеров и с более мрачными воспоминаниями о начале жизни.

Темпл посмотрел на него так, что собеседнику стало холодно от тоскливой бездны в его глазах, а от мольбы в голосе и вовсе уж неуютно.

– Кто она? Кто моя мать?

– Надеюсь Вас обрадовать, Скайстон, если, конечно, Вы опять не найдёте новый повод для недовольства. Офелия Скайстон происходит по прямой линии от знаменитых в семидесятых годах позапрошлого века принцев крови, осваивавших планеты дальней коротации малого рукава Галактики, тех самых Неустрашимых Пятерых, о которых знает каждый третьекурсник Академии. От кого конкретно – уточните в столице, я не знаю. Осмелюсь лишь предположить, что найденная Вами система Гардар скорее всего находится в том же районе. Таким образом…

Дальше Темпл не слышал – перед глазами снова появилась знакомая белая мгла, и окружающий мир перестал существовать.

Имре Флэйк среагировал быстрее – или просто именно у него были права на этот случай – и вовремя успел прыгнуть, чтоб осторожно подхватить обмякшее тело Скайстона и аккуратно унести его на диван у окна. Джина взвилась уже в следующую секунду, но Лестер крепко поймал её за плечо и участливо заметил:

– Не бойся, с ним порядок – личный мундир офицера изготавливается с учётом особенностей организма, так что сейчас Темпл придёт в себя совершенно безболезненно. Разве ты не заметила, что в Лигаполисе я ходил в одной и той же куртке? Лучше прибери с собой то, что осталось от Саймона Флэша – вряд ли Темпл захочет сразу расстаться со всеми своими вещицами даже сейчас.

– Я не собираюсь подчиняться тебе, Лестер, – прошипела Джина едва слышно и попробовала вырваться. Это не удалось, Сахай развернул её лицо к себе и посмотрел ей в глаза. Против ожидания, сейчас она не увидела ни следа прежней бесшабашной насмешливости.

– Перестань бузить там, где это не нужно – ты и без того наворотила достаточно проблем для всех. Дай Темплу отдохнуть пяток минут – и он сам позовёт тебя, или ты до сих пор в этом сомневаешься? – Лестер говорил устало и спокойно, словно с больным ребёнком.

Джина предпочла не спорить и молча взялась паковать в свою сумку вещи, уступившие место мундиру имперского офицера. Лестер шумно вздохнул, потягиваясь, и громко проговорил:

– Ну и комбинация… То-то я всегда ломал голову, что же мне напоминает лик нашего героя – а оказывается, надо было вспомнить эту историю. Он же вылитый не то второй, не то третий из Пятерых Неустрашимых, просто я подзабыл хронику. Вот что значит лишняя простуда в сессию…

– Да второй это, даже и думать нечего, – в тон ответил Кен Курио, – именно он носил прозвище «Сладкоголосый». Нам ещё повезло, что Скайстон не расшвырял нас, как котят – во время рейдерского захвата монастыря он сильно разозлился, и пришлось вызвать два дополнительных взвода полицейских, но кастрировать каблуком окружного прокурора он уже успел. Выпьем, что ли, раз всё обошлось без эксцессов.

– А! – Лестер одним махом выпил полный бокал, резко очутившись у рабочего стола. – Тогда всё сходится, ведь судя по отчёту Рокка в Лигаполисе, он применил снотворную иголку именно потому, что сам видел, как с этой задачей не справились как раз три наряда полиции – и это при том, что Скайстон был волшебно пьян.

– Лестер, насчёт Лигаполиса, – неторопливо произнёс полковник, развалившись в рабочем кресле, – покажите-ка мне список того, чем нашего гостя там потчевали. Это уже действительно всё становится очень интересным. Будет что в старости внукам рассказать.

– Двадцать восьмая страница моего отчёта, у Вас в руках, – мрачным голосом ответил Лестер и закашлялся. – Только об этом не то что внукам, простым смертным рассказывать не стоит. Я бы не стал, по крайней мере. Сладкоголосый Неустрашимый не имел столь специфического опыта, как этот его потомок, и мне даже страшно подумать, во что это в итоге выльется, ведь тогда никакой войны в Галактике не было, а сейчас мы уже перешагнули порог.

– Он спит, полный порядок, – сообщил тем временем Флейк, – да и кардиокартина отличная.

– Слава Богу! – одновременно выдохнули Курио и Лестер. – Нальём ещё.

– Жене его тоже налей, – распорядился Лестер. – А то не пришлось бы нам с тобой часом служить под началом этой парочки – а ведь он сильно обиделся, когда мы взяли его под руки. Кабы я заранее знал, что имею дело с аристократом, я был бы намного осторожнее. Джина, подойди, не жеманься, твоим нервам тоже надо отдохнуть.

– Однако Вы правы, Лестер, – задумчиво проговорил полковник, – такие данные не для широкой публики. Сказать, что впечатляет – это ничего не сказать.

– Вообразите моё положение, полковник, когда этот олух по прозвищу «Надежда республики» посмел заявить, что эти данные – выдумка, а Скайстон лжёт, – фыркнул Лестер, опрокидывая новый полный бокал и снова подставляя его Курио. – Да ещё назвал его по имени, придурок.

– Что?! – Джина так и поперхнулась от гнева. – Это так и было, что ли?

Лестер невозмутимо пожал плечами.

– А какой мне смысл сочинять? Сама у Темпла при случае спросишь, если не боишься. В сущности, хорошо, что хорошо кончается, мне удалось предотвратить этот жестокий мордобой, но Ормандо действительно мерзавец, о чём сегодня уже было сказано, если ты заметила, и сказано тем, кто имеет право говорить это более, чем кто бы то ни было во Вселенной.

Джина почувствовала очень нехорошую слабость в коленях…

– Так это значит, что… – она не смогла дальше ничего сказать, да это было и не нужно.

Лестер чертыхнулся, поддержал её за плечо и почти влил в неё содержимое бокала.

– То и значит, что ты всё правильно поняла наконец-то! Лучше поздно, чем никогда, как говорится. Не я ли четыре раза сказал тебе, что ты дура, если полагаешь, что Темпл может ревновать тебя к этому паяцу? Ты узнала, что хотела узнать, так имей теперь мужество держать об этом язык за зубами! Ты слишком много думаешь о своей значимости, и тебя не смущает даже то, что она вредит тому, кого ты любишь. А теперь ступай, твоё место возле него. Флейк! Подходи, пока у нас не закончилось, эта девочка теперь справится и сама.

– Браво, Лестер, – усмехнулся полковник. – Но я, право, в растерянности от Вашего отчёта. Судя по тому, что здесь указано, я вообще не понимаю, как наш герой по сию пору жив. Во всяком случае, я не знаю ни одного из известных мне блестящих офицеров, кто мог выдержать такие пытки и не превратиться в растение. Так что единственное, что может помочь в осмыслении таких фактов – это наличие крепкой императорской крови. Неудивительно, что наш гость всего лишь отключился в сон после того, как мы заставили его понервничать.

– Придётся добавить ещё один фактор, – фыркнул Лестер. – Я нашёл его опытным путём.

– Какой же?

– Подождём несколько минут, господа, у нас как раз будет время выпить за удачу, хорошо? Вы, полковник, меня грубо подставили, не сообщив мне о происхождении Скайстона, а скажут, что это я облажался и навредил интересам Империи. Вы хоть понимаете, что мы сейчас сделали недопустимое, проведя церемонию таким способом? Извольте указать этот моментик в рапорте сами! – в этот момент карие глаза Лестера приобрели почти чёрный оттенок.

– Как это? – мохнатые брови полковника поползли на лоб. – Что ж, я, по-Вашему, должен был делать с этим новопожалованным графом – пригласить его в оперу, что ли?

Лестер тряхнул головой, отчего сочная прядь его тёмно-каштановых волос заметно сползла на лоб, тихо цикнул губами, словно школьный преподаватель, возмущённый тупостью ученика, и навалился вполкорпуса на стол, упираясь ладонями в край и уставившись в упор на собеседника.

– А ничего забавного, вообще-то – даже указанное Вами было бы намного лучше, чем то, что мы тут учинили. Это Вам не простолюдин-таксист, который не обидится за свёрнутую челюсть, если протянуть ему кошелёк потолще, да ещё подобострастно будет кланяться вслед, получив сверху на чай. Аристократ, лишённый несправедливо своих законных прав и вынужденный выживать годами чёрт знает где, не будет подбирать подачку, брошенную в лицо, так что он не новопожалованный, как Вам хочется думать, а лишь частично восстановленный, а такие ничего не забывают. Майор Курио удивлён, что Скайстон не расшвырял нас, хотя мог? Да он просто умнее, чем ожидается. Недооценивать такое – преступно, полковник!

Прежде, чем его собеседник смог ответить, вмешался Флейк:

– Сахай, не шуми, от ошибок никто не застрахован, – почти приятельским тоном сказал он. – Тебя спросили ведь о том, как следовало проводить церемонию, а ты рисуешь нам картины ужасов, которые ещё не обязаны даже случаться.

Лестер медленно повернулся к нему, сложив руки на груди и слегка опустив свой резкий подбородок.

– Как следовало? Уж во всяком случае, не в закрытом наглухо кабинете через стол, расположенный на кафедре, да ещё с захватом за локти без предупреждения. Вы бы ещё догадались отвезти его в контору с решётками на окнах, ага, в наручниках, поставив на колени и уронив лицом на пол. Я не шучу – разницы никакой, в данном случае. Теперь понятно хоть малость, что вы наделали сегодня? Или снова логика тупого полицейского «мы его сильно не били, просто забыли покормить» застит вам всем мозг? Из-за таких ошибок в прошлом погибали целые династии монархов и государства тоже! Чёрт возьми, астрономию десятками тысяч лет тоже считали ненужной наукой, а что на это скажет нынешний ребёнок в любом уголке Галактики?

– Ну хорошо, Лестер, – неторопливо произнёс полковник, – поясните нам в таком случае, что бы мы выиграли, кабы пригласили его в парадную гостиную для випперсон и с поклоном вручили бы всё, что полагается, а потом закатили бы банкет с эстрадным концертом?

– Ничего, – скривил тонкие губы Лестер. – Почти ничего, потому что чувствовать себя униженным или обманутым разница невелика, верно? А вот кабы Вы даже здесь, а не в саду поставили пару глубоких кресел и угостили посетителя хорошим старым вином или бренди, да после без всякого высокомерия объяснили, в чём дело – вот тогда Скайстон решил бы, что Империя вспомнила про него сама, а не тогда, когда ей срочно понадобилось захапать то, что он с таким трудом сделал для себя своими руками. А исправить уже сделанное невозможно. Вы спрашивали про дополнительный фактор? Ну так посмотрите, что делается на диване, только не мешайте им целоваться сейчас же, пусть сами успокоятся. Это нам ещё очень везёт, господа – шанс ещё есть, пока эта юбка с ним. Я бы очень не хотел, чтоб эта последняя подпорка сломалась и начался обвал, – он повернулся и направился к окну, якобы для того, чтоб распахнуть створки.

– Я хренею с этого особого отдела, – только и нашёлся пробормотать Курио. – Они всегда правы, а это чертовски обидно.