Текст книги "Сильвия"

– Я люблю тебя, милый… Возьми меня за руку…

– Я тоже люблю тебя, родная!

Рэй взял в свою ладонь ладонь девушки и поцеловал её в лоб. По щекам Беллы покатились слёзы, и, закрывая глаза, она тихо прошептала:

– Спасибо…

На лице избранницы Рэя застыла едва уловимая улыбка, будто она уснула самым безмятежным и добрым сном. Начало светать. Рэй прислонил ухо к груди уснувшей девушки – сердце её ещё стучало, но с каждой секундой всё медленнее и медленнее, дыхание Беллы замедлялось. Проклятый рассвет ударил в прорубленное в хижине окно и забрал с собой последние отзвуки сердечного ритма девушки. Цветущая жизнь покинула её тело.

– Боже мой, прости меня, родная, прости, что не сберёг тебя! – рыдая, начал шептать Рэй над телом своей любимой. – Прости, но я не вынесу этого снова…

После этих слов Рэй крепко поцеловал Беллу в сомкнутые уста, посмотрел на неё – такую красивую и безмятежную, а затем вскочил с кровати и подбежал к двери. На секунду мужчина остановился, обернулся в сторону кровати и, кинув в последний раз свой взгляд на лежавшую в подушках Беллу, прошептал дрожащими губами:

– Прощай, родная!

Глава 12

Лари не сразу послушалась мужчину. Животное, будто чувствовавшее всё произошедшее, точно осиротевшее дитя, впало в тоску и игнорировало все приказы Питерсона сдвинуться с места. Рэй гневно кричал, толкал львицу, уговаривал встать и наконец упал рядом с её огромной мордой на колени.

– Лари, милая моя, мне тоже тяжело, и ты не представляешь насколько! Я переживаю этот кошмар не впервые.. Но прошу тебя, вставай, унеси меня с этого острова подальше, я хочу покончить с этим всем. Прошу тебя, сжалься надо мной и можешь потом лететь куда хочешь, умоляю, – задыхаясь шептал мужчина, пытаясь заглянуть в тоскливые глаза ольбиуса.

Наконец животное, словно услышав все просьбы и мольбы, поднялось с места и, выпрямившись во весь свой невероятный рост, тряхнув гривой и встав на задние лапы, издало такой пронзительный рык, что все птицы, сидевшие на окрестных деревьях, с криками сорвались со своих мест. Рэй тоже вскочил на ноги и начал кричать. Спустя пару минут этого горького безумства Лари склонила голову перед мужчиной, давая ему понять, что выполнит его просьбу, и Рэй, уже наученный обращаться с животным, ловко взобрался на её спину.

Убитая горем пара взмыла к небесам, оставляя позади острова Джаади, где Рэй совсем недавно вновь обрёл счастье и вновь его потерял. На этот раз море не было таким капризным, и Стелла щедро играла своими лучами с его волнами. Но Рэя не радовал этот свет, он почти не помнил того, как миновал морские просторы и как оказался на уже знакомой ему дороге, ведущей к столице.

– Сто-о-ой! – приказал мужчина покорному зверю. – Опускайся здесь.

Лари приземлилась. Час был ранний, и на дороге никого не было. Лёгкий ветерок трепал мелкие колючие кустарники, коими была усеяна округа.

– Дальше тебе со мной нельзя, там ты погибнешь. Улетай и будь свободной. Ну же, лети, я тебе говорю! – Рэй подтолкнул руками зверя.

Но Лари и не думала сдвигаться с места, она вопрошающе смотрела на мужчину, словно не понимая, чего он от неё хочет.

– Её больше нет, понимаешь, нет! А я чужак здесь, я ничем не смогу тебе помочь, лети! – гневно прокричал мужчина.

Затем Рэй замер, прислушиваясь к отдалённым звукам. По всей видимости, приближалась машина, и Питерсон снова обратился к животному, но уже ласковым голосом:

– Лари, родная, прошу тебя, улетай! Я очень благодарен тебе за то, что выполнила мою последнюю просьбу, но тебе и вправду нельзя со мной, давай, поднимайся в небо!

Рэй подошёл вплотную к морде львицы и сделал то, что любила делать Белла – потрепал Лари за ухом. Животное тоскливо заурчало и, расправив свои мощные крылья, взмыло к небесам, оставляя после себя клубы пыли, обволакивающие мужчину. Питерсон молча проводил её взглядом. Убедившись, что она действительно улетела, мужчина развернулся в сторону столицы и понуро побрёл в её направлении.

Спустя минут пять с капитаном поравнялась небольшая жёлтая машина, за рулём которой сидела пухленькая улыбчивая девушка в розовой шляпке и таком же розовом платье. Транспортное средство резко затормозило. Девушка опустила стекло и приветливо спросила:

– У вас всё в порядке?

– Да, – сухо оборвал Рэй.

– А выглядите не очень. Видно, ночь у вас не задалась. Идёте в Кнаас?

– Туда и иду, – не поднимая голову, тихо ответил Рэй.

– Тогда вам повезло!

Рэй бросил на незнакомку ухмыляющийся взгляд:

– Как знать…

– Садитесь, подвезу! Не пугайтесь, я не обижу.

– А вас не учили не подбирать случайных попутчиков? – хмуро спросил Рэй.

– Учили. Но я же вижу, что вам нужна помощь, говорю же, выглядите паршиво.

А выглядел Рэй действительно не лучшим образом. Его штаны и футболка, заботливо сшитые Беллой, были потрёпаны дорогой и пылью, волосы взъерошены, а выражение лица выражало всю скорбь человечества.

– Что ж, спасибо и на том. Ладно, так будет быстрее, и покончу с этим.

Рэй подошёл к задней двери и, открыв её, плюхнулся на заднее сиденье причудливого овального автомобиля.

– У вас дело в Кнаасе? – улыбаясь своей широкой улыбкой, спросила незнакомка, смотря на мужчину через зеркало заднего вида.

– Да, запланированная встреча, – хмуро ответил Рэй.

– Вы простите за прямоту, но у вас такая интересная наружность. Никогда не встречала такой женщины. Наверное, вы из дальних мест. А с кем встреча, если не секрет? – не смолкала любопытная девушка.

– Не секрет, с Верховной, – задумчиво ответил Рэй.

От этих слов у его собеседницы на мгновение дар речи пропал, но затем она снова защебетала:

– Надо же, с самой Верховной! Невероятно! Ведь к ней так не просто попасть!

– О, поверьте, она давно меня ждёт.

– Насколько давно?

– Целую вечность! – сухо ответил Питерсон.

– В таком случае поспешим, я как раз еду в центр! – радостно затараторила незнакомка и до упора прижала педаль газа к полу. – Кому расскажу, не поверят, я везу гостью к самой Верховной!

«Святая простота», – подумал про себя Рэй. Но отчасти он был даже рад встретить такую наивную спутницу, что быстрее доставит его туда, где наконец будет покончено с его душевными и телесными терзаниями.

Миновав пригород, Двенадцатую Лучевую улицу, сектор торговых площадей и госпиталей, а затем и сектор разума, машина остановилась.

– Что ж, дальше мне нельзя. Сектор приспешниц Верховной для нас, простых сильвиек, закрыт, но раз вас ждут, вас пропустят.

– Безусловно.

– Тогда будем прощаться! – снова улыбнулась незнакомка, повернувшись к мужчине. – Удачи вам и берегите себя!

– Обязательно… Спасибо вам, и вы себя берегите, не сажайте в машину каждую встречную, мой вам совет, – хмуро ответил Рэй и оставил попутчицу наедине со своими догадками – кого же ей выпала удача привезти к самой Верховной.

С минуты две машина с её любопытной хозяйкой не сдвигались с места, но не дождавшись ничего интересного, девушка развернула свой автомобиль и поехала обратно в направлении сектора разума.

Перед Рэем выросла уже знакомая ему каменная ограда, отделявшая особняки приспешниц от остального города. Питерсон подошёл к высоким кованным воротам и начал кричать что есть сил: «Эй! Есть кто? Я Рэй Питерсон, землянин! Я пришёл к Верховной!»

Через пару минут у ворот показались четыре высоких женских фигуры, облачённых в голубые комбинезоны и с дубинками на поясницах – стражницы Верховной. Девушки подошли вплотную к воротам, и одна из них, рыжая, что была крепче остальных и имела весьма неприятную наружность – близко посаженные маленькие хитрые глазки и длинный нос с горбинкой, спросила грубым голосом:

– Ищешь встречи с Верховной?

После чего все четверо засмеялись.

– А вы меня не узнаёте, значит?

– Похожа на какую-то сумасшедшую, – шепнула одна из стражниц другой на ухо.

– Все газеты писали обо мне пару месяцев назад. Ну же, ольбиусы в центре города, бал в честь моего прибытия во дворце… – попытался освежить память своим собеседницам мужчина.

– И ты утверждаешь, что это про тебя писали? Откуда нам знать, что это правда? – ухмыльнулась рыжая блюстительница порядка, искривив своё узкое длинное лицо. – Беглец вряд ли бы заявился сюда после содеянного, это было бы безумием. И хотя ты выглядишь весьма безумно, но где доказательства, что ты это действительно ты?

– Ах, вам нужны доказательства? Вот вам доказательства! – гневно пробурчал Рэй и резко спустил с себя штаны.

– Что это? Какое уродство! Да как ты смеешь! – прокричала суровая черноволосая стражница и схватилась за дубинку.

– Постой, – остановила её рыжая, – похоже, эта безумная особа не в себе, но посмотри, она явно не из наших мест… А если это правда? Мы приведём к Верховной того, за кем она гонялась всё это время!

Затем рыжая обратилась уже к самому мужчине, всё ещё стоявшему с оголённым задом, точно какой-то эксгибиционист:

– Прикройте свою срамоту и выставьте руки вперёд! Предупреждаю, одно неверное движение – и вы, кем бы вы ни были, труп!

Рэй молча последовал приказу. Стражницы туго связали руки мужчины и затем распахнули ворота.

– Ведите его! – гордо скомандовала рыжая. – Похоже, наш день начался весьма удачно!

Вот так Рэй снова был пленён и на этот раз по собственной воле. Но, к его горькому разочарованию, ему не удалось распрощаться со своей опостылевшей жизнью в тот же день. Более того, Верховная даже не удостоила его своим личным визитом, чего так жаждал Питерсон – в его голове зародилась мысль не просто о скорой кончине, он хотел забрать жизнь главной женщины планеты вместе с собой, будто бы так он смог бы отомстить этому миру за то, что тот лишил его Беллы. Эта утрата совсем ввергла в хаос помутившийся рассудок Рэя. В то время, когда он ещё был на острове вместе со своей возлюбленной, Белла рассказала ему, что Верховная жаждет его смерти, чтобы жить вечно. И мужчина считал несправедливым, если такая жестокая особа сможет прожить бесконечно длинную жизнь, а его Белла нет.

Но желанная дама не спешила повидаться со своим долгожданным трофеем. Сначала капитана допрашивали незнакомые женщины-стражницы в каком-то небольшом доме в секторе приспешниц Верховной, затем одна из них вспомнила лицо мужчины, нашлись и ещё свидетели, подтвердившие, что он действительно тот, за кого себя выдаёт. И после нескольких часов напряжённых допросов Рэя отвели в камеру, располагавшуюся в подземелье под самым дворцом Верховной, а чтобы он не запомнил пути туда, на его голову натянули какой-то грязный мешок.

Мужчину затолкали за решётку угрюмой сырой темницы и наглухо заперли замок, оставив его в полном одиночестве. Руки капитана были связаны за спиной. Рэй присел на холодный пол и, зажав коленями мешок на своей голове, гневно стянул его. Затем, приложив немного усилий, Рэю удалось высвободить из верёвок свои руки, после чего мужчина оглянулся вокруг. Интерьер здесь был весьма аскетичным. В камере, куда затащили капитана, находилась железная кровать, застеленная одной только простынею. Окон здесь не было. По трём сторонам от Питерсона находились стены, выкрашенные в тёмно-синий цвет, и лишь с одной стороны вместо стены была установлена решётка от пола и до потолка. Рэй встал и, схватившись за её прутья, тряхнул её со всей силы – она была прочной. На решётке висел внушительных размеров замок, а у капитана в карманах, увы, не завалялось отмычки. Рэй посмотрел сквозь решётку и увидел коридор, напротив него и по бокам от его камеры располагалось ещё несколько таких же тюремных помещений, в которых, по всей видимости, никого не было. Освещались эти «великолепные» казематы слабо – одна лампочка на весь коридор, и та периодически мигала.

Но Рэй не думал о побеге, он решил выжидать – рано или поздно Верховная спустится сюда за своей добычей, и тогда он придумает, как ему выполнить то, зачем он сюда явился.

Но быстрее, чем кто-либо пришёл к пленнику, его посетили только мрачные мысли и боль от утраты. Мужчина улёгся на жёсткую кровать и крепко уснул, провалившись в пучину забвения.

Радостные дни двухнедельной давности теперь стали ночными кошмарами мужчины. Ему снилось лицо Беллы в утренних лучах Стеллы, её улыбка и небольшие ямочки на щеках. Она была будто настоящей, реальной, казалось, поймай её – и сможешь прикоснуться, почувствовать её нежную кожу. Но, просыпаясь, каждый раз Рэй понимал, что реальность очень далека от того, что он видел во снах. Ему хотелось забыться, уснуть и остаться там – с ней.

А время неумолимо стремилось вперёд, дни сменялись ночью, ночи – днями, но Рэй не видел этого в своём заточении, куда не проникал естественный дневной свет. Он не считал часы и потерялся в числах и времени суток. Лицо его осунулось и покрылось густой щетиной, а глаза стали точно стеклянными, пустыми. Сколько он здесь находился? Дни, недели, месяцы?

Раз в день к мужчине спускалась незнакомая стражница – каждый раз новая, она приносила еду, если так можно было назвать безвкусную похлёбку, которую Рэй не всегда съедал. Стражницам было запрещено разговаривать с мужчиной, они молча ставили еду на пол возле решётки и уходили. Напрасно Рэй пытался разговорить их, узнать, когда же уже над ним состоится суд или сама Верховная придёт забрать его жизнь. Напрасно Рэй бранился, разбивал кулаки о стену, кричал, а иногда и умолял сказать ему хоть слово. Стражницы были неприступны, как ледяные статуи. Гнев и безумие с каждым днём всё больше овладевали сердцем и разумом мужчины.

В этот раз Рэй уснул прямо на полу, лёжа на животе. Сон был настолько глубоким, что Питерсон не услышал, как открылась дверь, ведущая в мрачный тюремный коридор, и как кто-то подошёл к решётке его апартаментов.

– Так, так, так… Кто у нас тут? Капитан Рэй Питерсон собственной персоной! Спит на полу в луже собственных экскрементов, точно побитая собака! – разбудил мужчину грубый и уже знакомый ему неприятный голос.

Рэй, так нагло вырванный из своих иллюзий, открыл глаза и поднял голову. Сквозь тусклый свет он смог разглядеть фигуру стоявшей перед ним высокой девушки, облачённой в длинные кожаные берцы по колено и чёрный приталенный кожаный плащ. Лицо этой особы было скрыто большим капюшоном. Когда женщина скинула его на свои плечи, Рэй узнал в ней Альберту. Вьющиеся волосы женщины были аккуратно собраны, а её соколиный взгляд жадно впивался в мужчину.

– Ты! Зачем ты здесь? Пришла позлорадствовать? – слабым голосом спросил мужчина, приподнимаясь и усаживаясь на полу.

– Позлорадствовать всегда приятно, приятно видеть свою победу! Белла мертва, и тебя в скором времени постигнет её участь, – искривляя в какой-то неестественной улыбке свой рот, сквозь зубы процедила Берта.

– Не смей даже имени её произносить! – гневно прокричал Рэй, вскочив на ноги и схватившись за прутья решётки.

– Тише, тише! Подумать только, а ты действительно полюбил её. О, ты наверное думал, что тут мы избавим тебя от страданий? Хотел последовать за ней? Но тебя не убили, вот незадача! А сделать это самому у тебя, конечно же, не хватило духа, – приблизившись к своему оппоненту, ухмыляясь, проговорила Берта.

Когда женщина подошла совсем близко к решётке, Рэй гневно схватил её за шею и сдавил так, что она начала задыхаться. Всмотревшись в её испуганные краснеющие глаза, Питерсон злобно спросил:

– Когда я увижусь с Верховной? Отвечай! Ты, жалкая завистливая тень!

– Задушив меня, ответов ты не получишь, – закашливаясь начала говорить Берта. – Мне тоже нужны ответы! Я не просто так пришла сюда…

– Какие ответы? Что тебе нужно? – ещё сильнее сдавливая шею Берты в своих руках, спросил мужчина.

– Ответ только на один вопрос! Быть может, мы сможем сделать это вместе!

– Что сделать? – сквозь зубы спросил мужчина.

От нехватки воздуха и сильной боли глаза Берты налились кровью и взгляд её обезумел, но, сделав усилие, женщина ответила хриплым голосом:

– Убить… Убить Верховную!

– Что? – ошарашенно переспросил мужчина и медленно отпустил шею Берты.

Женщина отошла от решётки и упала на колени, закашливаясь и хватаясь за свою шею.

– Убить Верховную? Ту, что приблизила тебя к себе? – нагибаясь и пытаясь заглянуть Берте в глаза, спросил Рэй. – И с чего вообще ты взяла, что я хочу убить её?

Берта подняла голову и так же хриплым голосом продолжила:

– Я сразу это поняла, когда ты заявился сюда на верную смерть. Ведь ты мог просто покончить с собой, но нет, ты пришёл сюда, а значит, знал, что она ждёт личной аудиенции, что ты нужен ей, но зачем? Вот какой ответ мне нужен! Что ей нужно от тебя?

– Она боится, что я изменю ваш миропорядок, боится за свою власть! Она жаждет моей смерти! И это всё, что я знаю! – утаив тайну пророчества, ответил Рэй.

– Нет-нет, должно быть что-то ещё! Она не убила тебя сразу, она выжидает! Знаешь, как непросто было пробраться сюда? Всем её ближайшим приспешницам это запрещено!

– Тогда что здесь делаешь ты? Что, уже вне милости? – усмехнулся Рэй.

– Напротив! Сейчас я близка к ней как никогда! Именно поэтому теперь настал благоприятный момент! Здесь все мне доверяют. Она мне доверяет!

– Ваша змеиная возня меня не интересует! И с чего бы мне помогать тебе? Ты ничем не лучше неё, а может, и хуже!

– О, дорогой мой Рэй, ты не знаешь, как живут окраины, как голодают женщины, как нагло она распоряжается всеми благами, видя это!

– Да ты просто хочешь власти! – усмехнулся мужчина. – Мне наплевать на всё, что произойдёт в вашем мире! Уходи! Я не хочу более разговаривать с тобой!

Наконец, окончательно оправившись от только что перенесённого удушения, Берта встала на ноги, отряхнула колени и гордо выпрямившись, накинула капюшон на голову.

– Я всё равно узнаю правду! Завтра состоится твоя казнь! И что символично, именно завтра, в редкий день затмения, когда Мерцелла и Антуанетта закроют собой Стеллу. Я думаю, это неспроста, неспроста всё это время тебя держали тут, точно готовили на заклание!

– Значит, завтра… – угрюмо опустив голову, повторил слова Берты Рэй.

– Тебя казнят на арене у Ямы жнецов. Ровно в полдень. И раз уж ты не хочешь мне сказать правды или действительно её не знаешь, то помоги мне хотя бы в одном – отвлеки любым способом внимание толпы во время зачитывания твоего приговора.

– Отвлечь? Как? Я узник или ты не заметила? – тихо спросил Рэй.

Берта снова подошла к решётке и достала маленький мешочек из своего кармана, высыпав из него какую-то пыль себе на ладонь. Мужчина встал на ноги и заглянул в её хитрые зелёные глаза.

– Ты не сможешь убить её сам, но ты сможешь отвлечь её. Завтра перед казнью я снова загляну сюда, и ты скажешь мне наконец, чего она от тебя хочет! Я тебя к этому подтолкну! – после этих слов женщина быстро поднесла ладонь к своему лицу и дунула на её содержимое.

Едкая пыль обволокла лицо капитана, он начал сильно кашлять и, теряя равновесие, упал на пол. В горле сильно запершило, мужчине стало всё тяжелее и тяжелее набирать воздух, в глазах его начало темнеть. Стоя на коленях и тщетно хватаясь руками за воздух, Рэй только и смог выдавить из себя:

– Что это за гадость? Что ты сделала?

– Это слышец, трава откровений. Для первого раза может быть не очень приятно. Сейчас ты погрузишься в транс, и все ответы сами тебя найдут. А завтра ты мне всё выложишь. Спи!

– Ах ты стерва… – гневно пробурчал Рэй и окончательно рухнул, опьянённый дурманом.

– Вот и славно! – усмехнулась Берта и, отряхнув руки, направилась к выходу.

Облачённый в белый брючный костюм, Рэй сидел на коленях, опустив голову и что-то бормоча себе под нос. Капли воды неспешно стекали по его широкой спине, ползли по русым волосам прямиком в глубокую морщину на переносице, затем на прямой нос, а после глухо разбивались о пол. Вокруг было абсолютно темно, будто весь свет поглотила гигантская чёрная дыра. Стоял невыносимый холод. По мускулистому телу мужчины побежали огромные мурашки. Рэй трясся и не мог понять, что происходит и где он находится. В полном одиночестве, объятый мраком и зловещей тишиной, мужчина продолжал чего-то ждать, не сдвигаясь с места.

– Рэй! – внезапно раздалось глухим эхом где-то вдалеке.

Мужчина вздрогнул и осмотрелся по сторонам, но вокруг было так же темно и безлюдно.

– Рэй! – раздалось уже более отчётливо и совсем рядом. – Посмотри на меня!

– Я это уже видел! Много раз, во сне… Эмма, это снова ты? – прошептал мужчина и резко поднял голову.

Но на этот раз сон изменился, и вместо жены, облачённой в свадебное белое платье, перед капитаном стояла маленькая девочка в красном платьице, со светлыми волосами и большими добрыми глазами, излучавшими какое-то всеобъемлющее спокойствие. Это была не кто иная, как его маленькая восьмилетняя дочь – Сильвия.

– Сильви? – удивлённо спросил мужчина. – Столько лет прошло, и ты ни разу не приснилась мне, хотя из моих мыслей ты не выходила ни на секунду!

На глазах мужчины выступили слёзы.

Маленькая фигурка девочки приблизилась к мужчине и коснулась своей холодной ладошкой его щетинистого лица. Рэй весь затрепетал и крепко обнял свою давно погибшую дочь. Сердце его бешено колотилось в груди, один этот момент, одна эта встреча стоила всех прожитых им лет.

– Всё верно, я и не могла тебе присниться, папа… – звонким эхом разнёсся по сумрачной пустоте голос ребёнка.

– Где мы? Это иллюзия? Действие дурмана?

– Не совсем так… – задумчиво ответила Сильви и освободилась из объятий своего отца. – Теперь ты в моём доме, у самого начала Древа жизни, смотри!

Рэй оглянулся, и перед ним возникли невероятные очертания огромных, переплетающихся корней, вокруг которых мерцали тут и там яркие огоньки, точно миллионы светлячков играли друг с другом. На душе капитана стало как-то непривычно спокойно, и сам того не замечая, он начал улыбаться.

– Что это за место, родная?

– Та ночь… – загадочно начала рассказывать девочка. – Та страшная авария, что оборвала мою жизнь, стала началом нового мира. Моя душа не погибла тогда, но каким-то неведомым мне самой способом перенеслась на край галактики и, упав зерном на пустынной планете, зародила новую жизнь. Всё созданное здесь мной должно было избегать самой страшной ошибки человечества – войн…

– Вот почему здесь нет мужчин… И название планеты теперь играет совсем иными красками, – задумчиво ответил Рэй, вставая на ноги и пытаясь поймать ладонью хотя бы одного светлячка.

– Не трогай их, – сказала девочка и взяла за руку своего отца. – Это души сильвиек, теперь они покоятся с миром.

– А твоя мама – она тоже здесь? – дрожащим голосом спросил мужчина.

В ответ та грустно опустила голову и чуть слышно ответила:

– Нет… Она ушла навсегда, но осталась в моей памяти, и в твоей тоже, а значит, душа её живёт в наших воспоминаниях.

– А Белла?

– Её здесь нет… – задумчиво ответил ребёнок.

– Как? Она же тоже погибла, как и все, кого я любил… Разве она не заслужила покоя?

– Все эти годы для тебя и тысячелетия для меня я ждала нашей встречи и теперь я точно знаю одно – в покое нуждаешься ты, мой дорогой отец! – девочка сжала в своей ручке большую ладонь родителя.

– Тогда позволь мне остаться здесь, с тобой! Стать одним из этих светящихся огоньков и наконец обрести свободу, – слёзно начал умолять Рэй.

– Я бы очень этого хотела, но созданный мной мир оказался не таким идеальным. Человеческая жажда власти и насилия проросла и в сердцах моих детей. Природе нужен баланс, но не тот, что мы строили на Земле. Здесь мой дом и твой тоже! Ты должен научить их избегать ошибок…

– Но мы ведь испортим всё и тут, – с горечью в голосе ответил мужчина своей маленькой мудрой дочери.

– В память обо мне ты будешь стараться не допустить этого, – улыбнулась девочка в ответ и со слезами на глазах продолжила: – Теперь ты знаешь историю нашей планеты, она всегда была неразрывно связана с тобой! Моя детская любовь дала жизнь бездыханным камням, а ты продолжишь историю нового мира. Я всегда буду рядом с тобой!

Малышка дотронулась хрупкой ручонкой до груди своего отца и прошептала:

– Проснись!

Рэй очнулся, лёжа на холодном полу всё того же невесёлого помещения, где недавно его посетила Берта. В голове мужчины всё плавало, и мысли скакали в какой-то сумасбродной пляске, будто он проснулся после долгого летаргического сна. Перед глазами мужчины, точно тень прошлого, всё ещё стояла его маленькая дочь. Что это было – бред, иллюзия или реальность? Смешанные чувства тоски и неопределённости захлестнули капитана. По телу его растеклась невыносимая слабость, а в голове будто стучали тысячи молотков. Мужчина сел на колени и стал тереть лицо руками, пытаясь прийти наконец в себя.

– Рэй! – внезапно позвал его таинственный женский шёпот.

Рэй резко поднял голову и увидел перед самой решёткой его камеры сидящую женскую фигуру, облачённую в чёрный балдахин с капюшоном, прикрывающим лицо.

– Это снова ты, Берта? – гневно спросил мужчина, приближаясь к незнакомке.

– Берта? – переспросил до боли знакомый голос.

Девушка медленно опустила капюшон на плечи, и Рэй опешил, перед ним сидела не кто иная, как сама Белла!

– Боги вселенной! – воскликнул Рэй. – Белла, ты жива!

Мужчина кинулся к решётке и, прижавшись к ней вплотную, протянул сквозь её прутья руки, обнимая, насколько это было возможным, свою возлюбленную.

– Я думал, я думал, ты умерла, – вне себя от внезапно настигнувшей его радости и волнения шептал мужчина, крепко сжимая Беллу в своих руках и вдыхая полной грудью дорогой ему запах любимой женщины.

– О мой милый, – шептала Белла в ответ, также обнимая сквозь решётку своего возлюбленного. – Как я скучала по тебе!

– Но стой, – внезапно выпустив девушку из своих объятий и посмотрев внимательно прямо ей в глаза, сказал мужчина. – Это правда ты? Я не брежу? Ведь только что я общался со своей давно погибшей дочерью. Не удивлюсь, если это снова иллюзия, и дурман всё ещё действует на меня.

– Нет же, я реальна! – прошептала девушка в ответ, а затем добавила: – Как реально и вот это…

Белла схватила руку мужчины и прислонила к своему весьма округлившемуся животу, который до этого момента скрывала под плащом. Ладонью Рэй почувствовал сильные толчки, будто кто-то пинал его, находясь там, в утробе женщины. Глаза капитана удивлённо округлились, и, не веря в происходящее, он начал ощупывать живот Изабеллы.

– Ты беременна! – улыбаясь, заговорил Питерсон. – Вот, что удержало тебя здесь! Но живот такой большой, будто совсем скоро наступят роды, как такое возможно?

– Я не знаю, что происходит со мной, – испуганно начала рассказывать Белла. – Сначала я уснула, провалилась в пустоту, я думала, что это конец. Но каким было моё удивление, когда вопреки своей смерти я проснулась как ни в чём не бывало. На улице было темно, тебя рядом не было. Сначала я подумала, что всё же умерла, но всё вокруг было слишком реальным. Такого никогда не случалось с сильвийками, никто из нас не переживал своё тридцатилетие, и я стала ждать следующего дня, думая, что конец всё же наступит. Но на рассвете я снова проснулась и снова в одиночестве. Ни Лари, ни тебя, вообще никого. Меня сильно тошнило, и живот болел так, что я не могла встать с кровати. Я долго звала тебя, а потом поняла, что ты не смог этого вынести… Мне стало так страшно, что ты что-то сделал с собой, – заплакав, шептала девушка, гладя своей нежной рукой щёку мужчины.

– О, родная, прости, прости меня, дурака! – раскаивался мужчина, пытаясь поцеловать Беллу в лоб сквозь прутья решётки. – Но что было дальше? Как ты попала сюда?

– В изнеможении и с болями в животе я пролежала ещё день, не вставая, а на утро следующего дня я услышала знакомые мне взмахи крыльев – Лари вернулась домой. Упрямое животное, – улыбнулась Белла и продолжила свой рассказ. – Я не могла отправиться на поиски тебя сразу – я была так слаба. Но через месяц силы мои восстановились, и с помощью Лари я выбралась с островов. Я вернулась в пустыню, в наше тайное там убежище с Мирой и Сашей, где я и нашла последнюю, Кристина тоже была там, есть и другие верные мне женщины. От них я и узнала, где ты и что с тобой стало. Но сразу прийти мы не могли, нам нужен был план, удобный момент – и вот такая возможность подвернулась.

– Белла, милая моя, как я счастлив, что ты жива! Но здесь так опасно, тем более в твоём положении!

– Я не понимаю, что со мной, – испуганно прошептала женщина и взялась за округлившийся живот. – Это такое странное чувство, будто кто-то живёт внутри меня и мне страшно! Но в то же время мне кажется, что я люблю это создание внутри.

– Конечно любишь, родная, – улыбнулся мужчина в ответ и погладил женщину по животу. – Ведь это наш с тобой ребёнок! Ты станешь матерью, а я снова стану отцом!

От такого объяснения Белла опешила, вытаращив глаза.

– Так вот чего так боялась Верховная… Вот оно – разрушение старых порядков…

– Белла, тебе срочно нужно уходить отсюда, за мной скоро придут! – вспомнив о своей печальной участи, прошептал мужчина.

– Я знаю про твою грядущую казнь, и я пришла не просто повидаться! Отсюда мы уйдём вместе! Вот…

Белла полезла в карман своего плаща и вытащила оттуда серебряный ключ.

– Пара золотых монет порой способны творить чудеса! Иногда хорошо, когда есть продажные люди, – хитро улыбнулась девушка, поворачивая ключ в замке, висевшем на решётке камеры мужчины.

– Вот поэтому я никогда не был сторонником всепоглощающей справедливости, – также с улыбкой ответил капитан и быстро открыл дверь.

Наконец влюблённые смогли полноценно обняться. Рэй крепко поцеловал Беллу в лоб и прижал к своей груди.

– Почему ты сразу не достала ключ, глупышка? – шёпотом спросил мужчина.

– Не знаю, наверное, я растерялась, – тихо засмеялась Белла в ответ.

– Думаю, мы можем найти более романтичное и безопасное место для разговоров, – улыбнулся Рэй и с опаской оглянулся вокруг. На удивление, в его «царских покоях» было как-то неестественно тихо. Будто никто и не подозревал о том, что к узнику пробралась коварная особа, замыслившая организовать его побег.

– Вот, надень это быстро, – Белла раскрыла тёмный небольшой мешок, висевший у неё на плече, и вытащила оттуда длинный плотный плащ с капюшоном, похожий на тот, что был на ней самой. Рэй быстро скрыл свою исхудавшую фигуру в этом бесформенном одеянии и вместе со своей возлюбленной стремительно направился к двери в другом конце едва освещаемого тюремного коридора.

– Теперь мы точно похожи на парочку мрачных средневековых монахов, – подметил Питерсон и взял Беллу за руку. – Что дальше?

– За дверью нас ждёт женщина, которой я заплатила, чтобы попасть сюда. Она же нам поможет и выбраться, а когда мы выйдем на улицу…

Белла не успела договорить, так как её прервал внезапный скрип открывающейся двери. Затем в узкий коридор быстро вошла целая делегация, состоящая из высоких крепких женщин, облачённых в тёмно-синие кожаные плотно прилегающие к телу комбинезоны, украшенные на спине принтом Древа с корнями. Женщины с каменными серьёзными лицами, не выражающими никаких эмоций, встали вдоль решёток по обе стороны мрачного коридора. Несколько женщин встали позади Рэя и Беллы, которые немного опешили, но приготовились бороться за свою свободу. Крепко сжав ладони друг друга, они двинулись дальше к выходу, осторожно поглядывая на молчаливые живые «статуи», что так внезапно ворвались в помещение.