Текст книги "Разговор с доулой. Поддержка в трудных чувствах в беременность, родах и после них"

Розмарин и мускатный шалфей – жгучие, прогревающие и согревающие, стимулирующие, бодрящие, одухотворяющие.

Также в родах может захотеться мяты – она снимает дурноту, мутное сознание, которое по ощущениям не то самое – «продуктивное», нужное родам, а которое уносит в сторону, и тогда хочется собраться с силами. Также обезболивает, но охлаждает.

Апельсин – бодрит и расслабляет одновременно, оптимистичное масло и очень деликатное. Также помогает при тошноте.

Эфирные масла можно добавлять к базовому маслу, которое используется при массаже. Можно нанести буквально пару капель на салфетку и держать рядом, а если запах надоест, салфетку можно легко убрать. Можно капать в аромалампу, и тогда запах будет по всему помещению.

Не наносите эфирное масло на кожу в неразбавленном в масле-основе виде, это опасно. И будьте аккуратны в дозировке.

Если вы соберетесь использовать эфирные масла в родах, эффективны и безопасны будут только натуральные масла. Их отличительная особенность – высокая цена. Есть еще ряд признаков, позволяющих отличить натуральное масло от синтетического, информацию об этом с легкостью можно найти в интернете.

Вода

В России сейчас наконец-то, наверное, уже никого не шокирует идея провести часть родов или само рождение ребенка в воде. Если все же вам такие «специалисты» на глаза попадаются, то, скорее всего, они еще и говорят про «захлебнется» (хотя ребенок внутри дышит через пуповину и до контакта с воздухом вдоха не делает) и про «антисанитарию», дескать, из водопровода у нас ну такая вода льется, что от нее заболеть можно.

На самом же деле применение воды в родах как средства смягчить боль распространено уже давно и широко по все Европе и Америке.

Наверное, этот способ особенно хорошо могут понять те, кто спасается лежанием в ванной или душем в случае головных болей, тянущих ощущений в низу живота перед менструацией и вообще в случае любого недомогания. Вот у меня это так было с самого детства: что ни заболи, а в ванне, в теплой водичке я перестаю это ощущать полностью или как минимум наполовину. Поэтому и в родах это сработало как рефлекс.

Но даже если у вас это по жизни было и не так, чудесных свойств воды в родах это не отменяет. Она помогает. Похоже, что она помогает всегда, не побоюсь таких громких слов. Вода расслабляет, снимает спазм, дает чувство невесомости и облегчения, она может разом согреть или охладить.

Она хороша на начальных схватках – как способ вообще понять: это так предвестники разбушевались и уже невмоготу, или это все-таки роды? Потому что предвестники в ванне или после нее – тают. Она прекрасна в процессе – как способ сменить обстановку и, опять же, расслабиться. И она замечательна на последних сантиметрах перед полным раскрытием, делая их быстрее и проще.

Тут есть нюанс. Действительно, роды, которые идут неуверенно, схватки которых пугливые и стеснительные, могут затормозиться в воде существенно. И тогда лучше настолько размягченный процесс не сглаживать совсем уж в воде. Но во всех остальных случаях вода – лучший друг.

Вы уже поняли, я очень люблю воду! Потому что она как чудо в родах.

Водой можно умывать лицо, смачивать пересыхающие от дыхания губы. Можно делать компрессы смоченным под краном в раковине полотенчиком, сложенным несколько раз, и прикладывать их на лоб, на глаза – прохладные, на низ живота – теплые, на крестец и поясницу – горячие. Можно стоять или сидеть под душем и лить струю горячей воды прицельно на крестец, можно тепленькой водичкой делать с помощью душа круговые движения по животу. Можно с головы до ног, между схватками, – как восстановление.

Вода – как прикосновение с символом жизни в самом процессе давания жизни. Вода – как частичка природы, к которой можно иметь гарантированный доступ в родах. Как микрочастица вечности, мудрая, ласковая, способная как ничто иное поддержать тебя, трудящуюся дать жизнь. Вода и сама – символ жизни на Земле.

И чуточку про реалии. Если вы будете рожать в самом обыкновенном роддоме, не по контракту, то все равно в доступе остаются компрессы из полотенец, ванна дома – первых сантиметров пять, как раз, чтобы роды вошли в колею, а там и в роддом можно ехать, и, возможно, – в виде душа.

В индивидуальных палатах, ориентированных на естественные роды, часто стоят большие и удобные ванны.

Чего не хватает этим родам?

Бывает, что роды не идут. Вернее, идут, но очень медленно. Не так, как написано во временных стандартах раскрытия шейки матки. И этому придумано множество названий: от «слабость родовой деятельности» у нас, до «отсутствие прогресса» – за границей. «Ребенок не хотел выходить», «схватки были неэффективными/слабыми». Много мутных слов – и ни одного ясного обоснования, почему.

А последствия дальше не радуют. От несбывшегося желания родить дома до кесарева сечения в результате, с промежуточным вариантом в виде стимулирующих препаратов, также повлекших за собой ряд других вмешательств и превративших роды в искусственные.

Мне видится аналогия между диагнозом «слабость родовой деятельности» и объяснением причины, почему мама не смогла кормить малыша – «отсутствие молока». И в том и в другом случае, если кажется, что, дав название, объяснили причину, происходит подмена. От наклеенного ярлычка, наречения явления, оно будто становится познанным.

Однажды в Мексике традиционная акушерка Наоли Винавер рассказывала о родах, которые сильно затянулись. Она деловито села на кресло, скрестив ноги, приложила указательный палец к носу и изобразила такой азартно хитро-задумчивый взгляд. И сказала: «Я смотрела на эту женщину и думала, чего же не хватает этим родам?»

Позже она говорила об этом вопросе как об инструменте. Никто и не помышлял тогда о том, чтобы куда-то отправлять роженицу, начинать ее усиленно «рожать» и лечить. Да, конечно, я думаю, что при этом состояние ребенка как-то отслеживалось – слушалось сердцебиение.

Безусловно, в этом направлении стоит размышлять, исходя из концепции ощущения женщиной безопасности в родах. Поскольку научно доказано, что страх женщины отражается на мышечном напряжении в теле, которое, в свою очередь, напрямую тормозит раскрытие шейки матки, то есть выглядит это как болезненные неэффективные схватки – слабые, редкие, хаотичные, или ритмичные, сильные, но без прогресса в раскрытии.

О том, что обеспечивает женщине эту безопасность, хорошо и много писал французский акушер-гинеколог Мишель Оден в своей книге «Кесарево сечение: безопасный выход или угроза будущему?» Коротко это можно описать метким русским переводом «Правило трех Т – Тепло, Тихо, Темно». Женщине для расслабления и чувства защищенности необходимы все те же условия, что нужны человеку для того, чтобы уснуть, сходить в туалет по-большому, достигнуть оргазма. Поскольку сами роды – это состояние измененного сознания, выделительный процесс и часть интимной жизни человека. Ознакомиться чуть более подробно с ключевыми потребностями женщины в родах можно в главе про этапы родов.

Но понятие безопасности у каждой женщины сугубо индивидуально. Кому-то спокойно и возможно расслабиться только в поддерживающей и знакомой обстановке дома, в объятиях мужа, без каких-либо посторонних глаз. А кому-то для чувства защищенности нужна родильная палата с металлическими блестящими инструментами, люди в белых халатах и контроль электроприборов, гарантирующих, что роды находятся под контролем и все «если что» отслеживаются. А присутствие мужа может напрягать, потому что при нем хочется быть лучшей, красивой и не терять лицо. Или есть страх испугать его. Или еще что.

Но иногда понятие безопасности связано с еще более тонкими вещами, которые не пропишешь ни в одной статье. Возможность перекусить любимой шоколадкой, надетый на тело крестик и обручальное кольцо, возможность позвонить маме или сестре могут существенно расслабить. И, наоборот, например, мысли о том, что акушерке скучно, пока у меня идут такие долгие и нудные схватки, а не проснутся ли дети от моих стонов, или «необходимость» родить до какого-то часа, потому что – а тут вариаций вообще бесчисленное множество – могут очень сильно давить и вконец блокировать движение родового процесса.

И каждый раз об этом стоит задумываться индивидуально.

Быть может, самой женщине стоит в первую очередь брать на себя ответственность в поиске этого дискомфорта, чем акушерке или доуле. Ей изнутри куда виднее, достаточно только прислушаться к себе и ощутить нечто зудящее, фоновое, напрягающее.

Возможно, для этого потребуется даже какая-то смелость и мужество. Сказать близкому человеку, мужу, например, что ты хотела бы рожать без него – страшно, ведь он может не понять и обидеться. Признать, что акушерка на этих родах не нужна – сложно, ведь ее вызвали среди ночи и ей платятся немалые деньги. Отказаться от идеи домашних родов, хоть ты и понимаешь головой, как это полезно и правильно для всех участников – родить естественно. Это может открыть в женщине целую Вселенную, навык по умению слышать и слушать себя, свои чувства больше, чем даже свою начитанную голову или правила приличия. Но рожает не хорошая девочка, не идеальная мать и жена, а просто женщина. Которой просто что-то нужно в этих родах, что-то особенное, ее ключ.

У американских индейцев есть теория о жизни, состоящей из двух полюсов энергии – жара и холода. Жар – это любовь, жизнь, движение, энергия, поток. А холод – то, что их блокирует: страх, гнев, ненависть. Каждый человек сам интуитивно ощущает, что есть жизнь и Ее поток, а что – зажим на Ее реке, плотина, создающая преграду течению.

В родах, конечно, необходима энергия Жара. Ведь сами роды дают новую жизнь. И когда Наоли говорила о том, чего не хватает этим родам, она, как традиционная индейская акушерка, исходила из концепции жара. Кого-то в родах разогревает смех, а кого-то высвобождают слезы. Разговор или несколько теплых слов – могут открыть. Прикосновения и ласка. Новый человек в родах. Задача – открыться, открыть сердце, душу навстречу жизни, чтобы энергия струилась.

Эти энергии можно менять, трансформировать холод в жар – это искусство, которым может овладеть каждый человек. Зажим – в раскрытие, сдержанность – в улыбку, раздражительность – в принятие. Чувствуете, как что-то открывается внутри?

Смотрите на роды так же. Что в них – холод? Чего в них не хватает для разогрева? Кстати, в тех родах, о которых начала рассказывать Наоли, женщине не хватило энергии секса. Природы мужчины.

Бывает, что женщина, измученная от часов схваток и со слабеющей верой в себя и свои силы, – выныривает, смотрит мне в глаза и спрашивает: «Долго еще? Что я делаю не так? Что нужно?» И я говорю ей: иди внутрь себя и спроси своего ребенка. Каждый ребенок хочет родиться. Тело – хочет родить. Они не обманут, им можно довериться, они точно знают, что им нужно. Ребенок хочет родиться. Спроси.

На самом деле в жизни происходит все то же самое. Наше развитие, рывки вперед и достижение нового происходят из точки покоя и безопасности. Рождение идей, благополучный исход, прорыв в чем-то случаются в раскрытии и любви – в жаре, а не холоде и зажимах. И совершенно так же мы можем спрашивать себя, когда чувствуем, что что-то подзатянулось, тяготит, стоит на месте, стопорится: «Что этому нужно? Чего не хватает моим «родам»?» Ведь вся наша жизнь – это роды.

Тебе, приведшей в этот мир сегодня, в 03:20, новую женщину, посвящается

О человечной красоте

Ты так красива! – это были первые мои слова, когда я вошла в полумрак твоего родового пространства. Ты так красива – думала я, когда ты трудилась, чтобы дать новую жизнь. Я любовалась тобой…

Если бы я умела рисовать все так, как я вижу, я бы запечатлела невероятно красивую простоту твоих линий: тонкую талию, линии, плавно раздваивающиеся вширь, к округлым бедрам, беззащитные в своей силе линии ног, – хрупкие, как первая трава, щиколотки и колени, твой очень по-человечески живой живот, опускающийся вниз по мере раскрытия выхода для ребенка на свет.

Ты так красива…

Если бы я умела сочинять музыку, я смогла бы передать в звуках твои нежные, женственные стоны, полные любви, когда понимаешь, что секс – это так мелко, когда о нем говорят как о сексе, и так глубоко и широко – когда как о любви, и эти стоны – о любви. И не важно тогда о зачатии ли – в слиянии с мужчиной, или о рождении – в слиянии со своим ребенком. Твои стоны и «о», переходящее в старательное рычание.

Господи, ты так красива!!!

Если бы я умела вылепливать или… я бы передала красоту слипшихся, спутанных мокрых прядей волос на твоем лице, пересыхающие губы, и как ты закусываешь их. Я бы передала холод мелкого пота на твоем крестце… пока ты трудишься. Пока ты трудишься над самым главным – над жизнью.

Каждая из нас так хочет быть богиней в своих родах, быть красивой, быть сильной, одухотворенной… Мы, ведающие красоту свободного рождения, так часто говорим о родах как о духовном событии и так расстраиваемся, если плачем. Или если боимся. Если уязвимы в своей открытости, наивности по отношению к ощущениям в теле. Но именно в этом… именно в этом так много куда более прекрасного, чем божественного, и прекрасность эта – в человечности, сила эта – в женской слабости, в «я боюсь», и «не уходи никуда от меня».

Я пишу это тебе, Сашенька, и пишу каждой Роженице, так как каждая из нас – красива Там.

Ты такая молодец. Я так горжусь тобой…

Любой.

30 апреля 2013 года

Боль: враг – советчик – благодать?

Мы боимся боли – это нормально. Боимся неизведанного и непредсказуемого – и это нормально. Мы боимся того, что больше нас, и это понятно. Но каждая из нас в зависимости от воспитания, ценностей, жизненной парадигмы будет обходиться с этим по-своему.

Чаще всего реакция на боль в обществе – отрицательная. Боль – это что-то, что напоминает нам, перфекционистам XXI века, о неидеальности, о как бы несчастье. Мы стремимся все держать в порядке и под контролем, для проблемы находить решение, просто быть и принимать – не вариант. Необходимо бороться, и тогда я ощущаю себя сильной и мужественной; нельзя жаловаться.

Мы можем идти в роды как в бой, который нужно пройти. Там я встречусь вот с таким неизбежным и дико неприятным явлением, как боль, и тут уж кто кого. И я буду прилагать все усилия, чтобы не было. Выполнять все правильно. А может, и вовсе, сразу, на корню, приглушу ее, как привыкла – обезболиванием в виде эпидуральной анестезии или другими веществами и способами.

?

Такое отношение к родовой боли напоминает мне человека, стоящего у подножия Эвереста и залихватски выкрикивающего: что ему эта горка, он ее покорит. В этом столько же гордыни, неадекватного самосознания своего размера относительно Вселенной, столько наивности. Эверест можно покорить, если ОН это даст тебе.

Потому что горы – это стихия, которая больше нас, непредсказуемая и сильная. Так же как и океан. И даже в попытках перехитрить природу она возьмет свое – не уйдешь от ее законов. И тогда будет компенсация в виде побочных проявлений, сталкиваясь с которыми, понимаешь: уж лучше бы была выбрана боль.

В этой концепции боль – это враг. Закрыться от нее – затормозить или вовсе закрыть процесс родов. Закрыть ее – проиграть свои роды с точки зрения их здорового протекания.

Есть концепция честности с ней. Когда ты ее принимаешь, как неизбежную, может быть, даже как равную. Вы с ней – партнеры, у вас общая задача, привести человека в этот мир. Каждой схваткой, опоясывающей тело, ребенок раскрывает шейку, чтобы потом пройти через родовой канал. Каждую схватку ты пропускаешь ее через себя, чтобы она совершала свою работу. Боль здесь – мудрый советчик, ориентируясь на нее, можно подобрать наиболее точную позицию тела, чтобы ребенку было легче продвигаться, найти оптимальное – дыхание, нужных рядом людей, мысли, образы, слова, руки, запахи, звуки, температуру и текстуру вокруг тебя. Обо всем этом, нужном для рождения именно твоего ребенка, тебе расскажет твоя боль, только слушайся ее. Иди по пути наименьшего сопротивления, ищи, где она будет мягче, там ваше совместное «Да».

Это – сотрудничество.

И третье, редко ведомое, но тем не менее возможное и истинно человечное. Не когда ты считаешь себя царем природы, а лишь ребенком ее, столько же несведущим и беспомощным без нее, как и положено ему.

И ребенком этим – каждая из нас – может не просто сдаться, не просто трудиться как взрослая, а отдаться – довериться. Доверить себя этой самой мощной Волне в жизни, она вынесет на берег, это такой же гарант, как и любая волна в море – движется к берегу, а не от него. Какой бы сильной она ни была.

И тогда – перестать даже пробовать оценивать ощущение в родах как боль или еще что-то, перестать пытаться вместить в нашу скудную часть разума – в слова, то, что значительно больше этого, в десятки раз больше. Не называть Это. Но дать быть Этому – в тебе, через тебя. Пытаемся ли мы сформулировать, что такое сама Жизнь, или Бог, или Сила рода? Только здесь она явственно идет – через тебя. Поскольку происходит чудо, мы пропускаем через себя большее, чем есть мы сами, мы можем чувствовать и телесно и душевно что угодно. Боишься? Бойся. Плакать хочется? Плачь. Смеяться и радоваться? Смейся и радуйся. Будь невинной и ясной в этом танце Рождения. Это только твоя с Ней встреча. С Ним. Ты – перед главным лицом. В глаза жизни. Просто будь.

Это – благость.

Участники родов

Когда речь идет о людях, которых мы возьмем с собой в роды, мой язык превращается в прагматичный. Мне нравится говорить об участниках родов как о команде, в которой, как и полагается команде, должна быть единая цель и доброжелательная атмосфера.

Казалось бы, я говорю об очевидных вещах, но на практике все оказывается совсем иначе. И часто команда родов одной конкретной женщины делится на два фронта: или каждый сам по себе – не обязательно за себя, но скорее как шалтай-болтай, – или преследует свои цели, или даже не осознает их. И именно такие штуки могут приводить к болезненным недоразумениям, потому что роды – единоразовое событие, где женщина особо чувствительно относится к проявлению любви и уважения к ней или их отсутствию. Где на само событие завязано много смыслов и ожиданий, и результатом неразберихи становятся подчас трещины в отношениях – с мужем ли, с собой самой, с ребенком – как следствие непрожитой обиды и разочарования, с семьей и с миром – где в роли мира выступали акушерки и врачи.

В этой теме от каждой из нас требуется много честности, которой именно здесь совсем может не хотеться, потому что придется сталкиваться с «несовершенством мира», с разностью людей и с тем, что на эту разность мы повлиять не можем, а вот она на наши роды – еще как.

Быть может, вы такой человек, что читаете сейчас эти строки и недоумеваете, а в чем вообще сакральный смысл этой главы, все же ясно – роддом, кто попадется в смену, в которую я буду рожать, вот это и будет моей командой, а с мужем все ясно, он никогда не пойдет на это. Или как раз второе продолжение этих строк? А с мужем все ясно – он, конечно, будет со мной. Правда, он этого не так чтобы очень хочет, но это мои роды, мне вообще трудиться! Так он пусть хоть посмотрит, как это тяжело и поддержит меня! Или?..

Девчонки, я знаю такое количество вариаций с одной только темой мужа (что уж тут говорить про другие), что здесь могло звучать еще: а муж хочет со мной, конечно, а я совершенно не знаю, как ему сказать, что мне он будет мешать, боюсь, что он обидится.

Но на самом деле с нами на родах могут быть еще и, как вариант, специальная естественная «моя» акушерка (современная нынче тенденция), доула (а в чем разница, спросите вы), мама, подруга, сестра. В случае домашних родов вариации ширятся, и тогда мы не можем не обсуждать старших детей на родах, или, если речь идет не о родах в России, тогда и вопросов никаких не возникнет.

Итак, я разгруппирую пока команду на близкие по смыслу категории: муж, акушерка и доула, мама и подруга, дети. Отдельно поговорим о том, как выбирать врача, акушерку или доулу – любого незнакомого вам до беременности человека, не родного.

О муже на родах

Много говорится о том, как должно быть естественно. Долгое время в наших роддомах женщины рожали одни, возможность брать на роды сопровождающего появилась в стране сравнительно недавно. Она прошла через ряд совершенно смешных мифов о том, что мужчины падают в обмороки, а после родов не хотят своих жен, к пониманию, что муж не менее равноправный родитель рождающегося ребенка, также желающий присутствовать при его появлении на свет. К пониманию, что это естественно – хотеть проходить через одно из самых главных событий в своей жизни, разделяя его с самым родным человеком, который может поддержать своей любовью.

С другой стороны, тот же Мишель Оден, уж кто естественнее на мировом уровне, много говорит и пишет о нежелательном присутствии мужчин на родах, ссылаясь на то, что роды не место для мужчин, хотя бы потому, что они не созданы рожать, не могут этого разделить и потому выделяют много адреналина, заражая им роженицу. (Адреналин – гормон страха, а в родах ведущим гормоном является окситоцин – гормон любви и расслабления, с адреналином они антагонисты).

Так что же естественно на самом деле?

На самом деле нет ничего естественного – снаружи, как бы научно это все ни обосновывалось. Можно понимать, как устроены гормональная система и нейронные связи в нашем мозгу, и делать выводы, что для нас было бы в том или ином случае совершенно нормально, необходимо и здорово. Но дело в том, что никто не знает, как на самом деле устроены психические связи именно в вашем мозге, под действием каких факторов они формировались и какова логика возникновения чувств, реакций, а следовательно, и гормонов в вашем именно организме. А назваться вот этим средним нормальным здоровым человеком – сможет ли кто-то из нас, и существуют ли такие люди? Можно говорить про большинство, говоря о «норме», но тогда как истину ее нести не стоит.

И тогда естественным становится то, что естественно для вас. Мне кажется, это так естественно (ура, каламбур!) – говорить о слове «естественно» изнутри себя самого, подразумевая точку из себя как нечто нормальное, как отсчет относительно себя самого. Да и как иначе говорить, исходя из здравого смысла о естественном, если сам корень этого слова – «естество», стало быть, ваша суть.

Мы всегда в поиске нормального, если будем опираться на наружные понятия, будем находить крайности – градацию от одного до прямо противоположного, подчас равно для нас же научно и логично обосновано. Бесполезно искать эту норму снаружи: важно понять, что является нормой именно для вас.

И исходить, конечно, говоря о родах, следует из собственных ощущений комфорта и безопасности, потому что они ведущие в родах, а вроде именно ради них тут все думают собраться и об их благополучии думают.

И если рассуждать так, тогда в приоритет ставится то, что чувствует прежде всего женщина по поводу того или иного участника в родах. Хотя тут есть нюансы, и мы о них тоже обязательно поговорим.

Вам может совершенно не хотеться участия мужа в родах, потому что у вас вот так устроено в семье, что в ваших представлениях женщина всегда должна оставаться таинственной в своей женском, границы интимности обязательно должны соблюдаться. Если интимность к тому же и вами самими воспринимается как нечто грязное, тогда, ясное дело, вам будет не хотеться предстать перед мужем в не лучшем свете. Если сексуальность сильно завязана на преподнесении себя, на соблазнении, то разрушить этот образ перед своим мужчиной не захочется совсем.

Вам может просто хотеться пройти через это самой, чтобы фоново мыслями «не оглядываться» ни на кого – как вы выглядите, «хорошо» ли себя ведете, достаточно ли справляетесь с болью, чтобы в голове не сидел оценщик в лице мужа.

Или вот другой аспект, но тоже могущий закрепощать вас. Если муж относится к вам как «малышке», и в случае боли начнет ну настолько много к вам сочувствия да жалости проявлять, что вы боитесь, что вас это окончательно расслабит в нехорошем смысле этого слова.

В общем, причин нежелания может быть множество, может, мне какие и в голову не пришли сейчас даже.

Но и желание присутствия также может формироваться из разных мотиваций.

Близость с мужем у вас, например, давно уже настолько родственная и безграничная, что никакие интимные моменты вас не смутят, напротив, такие вещи, как показывает практика, делают вас ближе друг к другу, стирая последние границы непознанного. Путь, который вы пройдете вместе, открывшись друг другу в самом уязвимом, может сплотить семейную пару таким переживанием, где роды – это черта, до которой были одни отношения, а после уже совершенно иные, те, что про узы навсегда, что «не развидеть».

Я, например, помыслить не могла себе свои первые двое родов без мужа, настолько нормальным мне и ему виделось, что рождение наших детей – это наше совместное переживание, событие в жизни нашей семьи, для двоих. Это было и про поддержку, и про важное – вместе, и про встречу ребенка мамой и папой.

И ведь и то и другое естественно, нормально, имеет право быть, потому что и в том и в другом случае ваши чувства нормальны.

Но говоря про участие мужа в родах, как бы в приоритете ни стояло мнение мамы, просто необходимо считаться с желанием мужчины на этот счет.

А ведь он может и не хотеть на роды. И это очень интересный момент, с ним необходимо разобраться. Мы часто склонны отказ склеивать с отвержением нас. Нежелание сделать что-то – с нежеланием нас поддержать, хотя это могут быть совершенно разные вещи. Ваш муж может совершенно искренне переживать за вас, радеть за вас, желать благополучия вам и ребенку, но так же искренне не мочь, не хотеть присутствовать при процессе рождения.

Мне кажется вредным и опасным продавливать его в этом моменте. Вот это вот «Ну, это он не хочет, но куда ж он у меня денется», или звучащее чуть более мягко «Нууу, он не хочет, но если я его очень-очень попрошу, он пойдет, конечно».

Вот правда, не надо этого – совсем. Потому что тут-то и включится вся эта естественная тема по Одену. Наадреналиненный муж (а скорее всего, он именно из-за страха не хочет присутствовать на родах) является не лучшей поддержкой для вас. Подумайте сами: вам надо между схватками упираться в расширенные зрачки вашего мужа, в немой вопрос или даже постоянно звучащие слова – как ты? У нас все в порядке? Разруливать его тревогу, отвлекаться на его чувства, а уж если от мужа ждать защиты (ну, например, при нем мне не будут хамить врачи или назначать те манипуляции, которых я заведомо не хочу), то в случае его нежелания быть на родах – это вообще дохлый номер.

И мне в этом месте очень хочется вступиться за мужчин и сказать несколько слов об их позиции, известной из разговоров с ними, когда им жена не грозит немым укором и всякими «ахтаками».