Текст книги "«Магазин снов» мистера Талергута. Дневники грез"

– Не похоже на обычную прачечную, – пробормотала Пенни.

Ей казалось, что издалека доносятся слабые всплески воды, но в темноте, за спинами удалявшихся Ассама и мистера Талергута, ничего нельзя было разглядеть. Она лишь чувствовала, что внутри прохладнее, чем снаружи, и это ее приободрило. Так и не выяснив, как связаны потомок Второго ученика и недоставленные приглашения, Пенни шагнула в пещеру.

Глава восьмая
Прачечная ноктилуков

Втроем они шли по темному каменному коридору, достаточно широкому, чтобы по нему мог свободно передвигаться ноктилука с огромной корзиной белья. Ассам обогнал мистера Талергута и теперь вел гостей за собой. В темноте волоски на хвосте Ассама засветились мягким голубоватым светом, и можно было идти не на ощупь.

Всплески воды становились слышнее. «Похоже, мы приближаемся к подземному рву», – с беспокойством думала Пенни, стараясь не отставать от мистера Талергута.

Впереди показался тусклый свет. Его оказалось достаточно, чтобы Пенни рассмотрела стены коридора. Их неровная поверхность носила следы искусственной обработки. Источника света Пенни не видела и предположила, что лучи просачиваются извне сквозь невидимые щели.

На стене прямо перед глазами Пенни вдруг ожило и задвигалось темное пятно, похожее на тень какого-то существа. Это точно не была тень одного из них. Пенни еще не успела понять, насколько это странно, как вокруг задвигались новые тени. Нестройной стайкой они взметнулись к потолку.

– Мистер Талергут, Ассам! Вы видели? Тут тени, которые движутся сами по себе! Это не наши тени, это что-то другое! – перепугавшись, воскликнула Пенни.

– Тс-с! – зашипел, обернувшись, Ассам. – Здесь нельзя повышать голос.

– Не сердись, Ассам. В первый раз кто угодно испугается, – негромко произнес мистер Талергут, и ноктилука кивнул.

Они двинулись дальше, и Пенни все чаще замечала на стенах шевелившиеся черные пятна, словно кто-то капал в воду черными чернилами. Кроме того, стал слышен то приближавшийся, то удалявшийся монотонный звук. У странной мелодии не было ни начала, ни конца, и Пенни уже стала к ней привыкать, когда коридор наконец расширился и превратился в просторное подземное помещение. Свет здесь был немного ярче, и Пенни рассмотрела ноктилуков, чем-то занимавшихся вдали.

– Наконец-то стало светло, – с облегчением произнесла Пенни. – Но почему тут нельзя повышать голос, Ассам? И что это за тени на стенах?

– Это не только прачечная, но и место отдыха для людей и теней, – ответил Ассам.

– Место отдыха? Среди белья? – потрясенно переспросила Пенни.

Мистер Талергут тронул ее за плечо:

– Ты помнишь, что случилось со Вторым учеником и его последователями?

– Конечно. Они только и делали, что лили слезы о прошлом, и слезы вымыли в земле огромную яму.

– Верно. Как ты понимаешь, жить в яме совсем некомфортно, однако им нравилось находиться в уединении под землей, так что они перебрались в пещеру.

Мистер Талергут указал на стену, где были высечены какие-то слова. Подойдя, Пенни обнаружила, что это отрывок из «Повести».

Светлые слезы счастья, сопровождавшие каждое воспоминание, лились и лились из глаз, размывая землю…

– Почему это высечено на стене прачечной? Неужели… Неужели последователи Второго ученика перебрались сюда?

– Я знал, что ты сразу догадаешься. Пенни, здесь находится не только прачечная, но и убежище Атласа, потомка Второго ученика. Того самого, кому Повелитель времени подарил способность долго все помнить. В этой пещере собраны воспоминания, с которыми люди не желали расстаться.

Мистер Талергут обвел рукой стену с надписью. Присмотревшись внимательнее, Пенни увидела, что стена усыпана поблескивающими камешками, иные были размером с зернышко, иные – с ноготь. Именно от камней исходил загадочный тусклый свет.

– Считается, что эти сияющие, будто звезды, кристаллы-воспоминания возникли из слез последователей Второго ученика. Конечно, в это трудно поверить. За столько веков правда и вымысел слились воедино, порой невозможно отличить одно от другого. Точно известно лишь то, что последователи Второго ученика действительно здесь останавливались на какое-то время. Поэтому Атлас и перебрался сюда.

Мистер Талергут говорил тихим ласковым голосом, и Пенни казалось, что ей рассказывают сказку на ночь. Нет, что она сама оказалась в сказке.

– Пенни, обрати внимание, что кристаллы побольше глубже уходят в стену и вокруг них часто рассыпано несколько мелких кристалликов. Это означает, что некоторые воспоминания настолько сильны, что могут поддерживать более слабые. Поразительно, правда? Кристаллы такие прочные, что эти стены невозможно разрушить, – с гордостью проговорил Ассам.

Пенни не могла отвести взгляд. Камешки поблескивали, как созвездия на ночном небе.

– Но почему это место считается прачечной?

– Что значит «считается»? Тут действительно работает прачечная!

– Объясните же наконец! У меня голова идет кругом!

– Какая же ты нетерпеливая, – улыбнулся Ассам. – Идем дальше, сейчас все поймешь.

Они прошли в другой конец подземного помещения, где Пенни давно заметила суетившихся ноктилуков. На полу рядом с ними стояли большие плетеные корзины с бельем.

В этом месте проход снова расширялся и превращался в огромный подземный зал. Пенни даже не представляла, что под землей могут скрываться такие широкие пустые пространства. Около одной из стен подземного зала располагались ряды стиральных машин невероятных размеров – даже ноктилуки рядом с ними казались карликами. По одну сторону от стиральных машин висели длинные бельевые веревки, по другую ноктилуки складывали высохшую ночную одежду.

Плеск воды, который Пенни расслышала уже около входа, оказался плеском воды в стиральных машинах. Их монотонное гудение создавало странную мелодию, разносившуюся по пещере.

В отличие от Ассама, у которого голубым был только кончик хвоста, у большинства работавших здесь ноктилуков цвет меха изменился почти полностью. Он флуоресцировал в полутьме, и ноктилуки были окружены сиянием, как и кристаллики в стенах. Подхватывая корзины передними лапами и хвостами, ноктилуки ловко управлялись с бельем.

Пенни поняла, что напрасно высматривала источник искусственного освещения. Он здесь был не нужен. Света от кристаллов-воспоминаний и света от меха ноктилуков вполне хватало. Она неожиданно вспомнила, что потолок в ее детской спальне был усыпан наклейками в форме звезд, которые точно так же светились в темноте.

– У нас гости! – сообщил старший, судя по полностью голубому меху, ноктилука, заметив Ассама и его спутников.

– Ох, моя спина… Проходите, рад вас видеть, – раздался чей-то голос.

Пенни не сразу поняла, кто говорит, и лишь через несколько секунд заметила невысокого худого мужчину, которого загораживали ноктилуки. Похоже, он сортировал белье в корзине и только сейчас разогнулся, схватившись за спину. Как ни странно, он не был бледным, напротив, казался загорелым, как фермер, долго трудившийся под палящим солнцем.

– Как я понимаю, это ваша новая сотрудница, которой вы полностью доверяете, – сказал мужчина мистеру Талергуту и кивнул на Пенни. – Иначе вы не привели бы ее сюда.

Он направился прямо к Пенни, протягивая ей руку. Та смущенно пожала ее, почувствовав, что рука мужчины покрыта твердыми мозолями. Заметив смущение девушки, мистер Талергут улыбнулся.

– Добро пожаловать. Ты Пенни, верно? Я слышал о тебе от мистера Талергута и от Ассама. А также еще от одного человека… Хотя об этом лучше не говорить, – продолжал мужчина, не дав ей возможности представиться самой. – Это пещера Второго ученика Повелителя времени, а мы – хранители этого места.

– И вы тот самый… – начала Пенни, хотя уже знала ответ.

– Да, я потомок Второго ученика. Меня зовут Атлас. Вижу, тебе любопытно, почему мы устроили здесь прачечную, – сказал он, словно прочитав ее мысли.

Он взглянул на Ассама, и тот заговорил, будто последовал безмолвному указанию:

– Пенни, иди сюда, покажу тебе кое-что интересное.

Он взял одну из мокрых пижам, только что вынутых из стиральной машины, и развесил ее на веревке, которая была ближе всего к стене, усыпанной кристаллами. Пенни увидела, как свет от кристаллов проникает в белье и оно высыхает за считаные секунды. Это было похоже на волшебство.

– Кристаллы высушивают так, словно белье и не намокало. Оно не мнется и не пересыхает. Потомки Второго ученика давным-давно обнаружили это свойство и предложили ноктилукам вместе открыть прачечную. Ноктилуки страшно обрадовались, ведь нам приходится стирать сотни пар ночных одеяний в день! Вот так и получилось, что мы стали здесь работать, – с довольной улыбкой объяснил Ассам.

– Теперь понятно… Мистер Талергут, а вы не забыли, что мы пришли передать приглашения? Неужели наши клиенты тоже находятся здесь?

– Не беспокойся, они здесь, – ответил мистер Талергут. – Верно, Атлас?

Потомок Второго ученика махнул рукой куда-то вдаль:

– Конечно. Вы знаете, куда идти.

– Не отставай, Пенни, – сказал мистер Талергут и двинулся вперед.

Они шли между бельевыми веревками, и Пенни то и дело отодвигала рукой бесконечные пижамы и ночные рубашки. Так продолжалось довольно долго, но в конце концов они оказались в новом зале, где между веревок с бельем были подвешены гамаки. В гамаках отдыхали люди, облаченные в ночную одежду.

Лишь одна пожилая женщина не лежала, а сидела в гамаке. Она как будто прислушивалась к гудению стиральных машин. Под гамаком почему-то было накидано чистое белье. Пенни даже издалека узнала женщину.

– Мистер Талергут, я ее знаю. Она обычно приходила к нам по утрам, часто просматривала каталог и подолгу выбирала сны. Это клиент 330, я уверена! Мы нашли ее! – воскликнула Пенни, устремляясь к женщине, но мистер Талергут схватил ее за рукав.

– Подожди, Пенни, я должен тебе кое-что объяснить. Ассам только что рассказал тебе, как хорошо кристаллы высушивают белье, верно?

– Да.

– Это не все. Атлас выяснил, что свет кристаллов благотворно влияет и на людей. Он согревает сердца тех, кто впал в летаргический сон.

– Летаргический сон? Что это?

– Иногда случается так, что люди теряют желание чем-либо заниматься, становятся вялыми и апатичными. Даже ничего не делая, они все равно чувствуют сильную усталость и постоянно хотят спать. В таком состоянии им не нужны сны, они просто хотят отгородиться от мира. Попадая в наш город, они не идут за покупками, а бесцельно бродят по улицам или стоят неподвижно на одном и том же месте… Можешь догадаться, как они оказываются в пещере?

– Наверное, их кто-то сюда приводит… Ноктилуки, кто же еще!

– Именно так. Ты удивлялась, почему в прачечной работают только старые ноктилуки. Ответ в том, что они хорошо изучили людей и без слов понимают, кому необходима помощь.

– Вот как… Но если клиент 330 находится здесь, это значит, что она не интересуется фестивалем… Стоит ли ее беспокоить и вручать приглашение?

– Я не уверен, но думаю, что надо попробовать. Это просто болезнь, и она лечится. Мы протягиваем руку помощи нашему постоянному клиенту, смотри на это так.

Мистер Талергут неторопливо приблизился к пожилой женщине. Та взглянула на него, но ничего не сказала, опять сосредоточившись на гудении стиральных машин.

– Мне тоже нравится слушать этот гул. Умиротворяет, правда? – мягко произнес мистер Талергут.

В глазах женщины не отразилось ни единого чувства.

– Вы что-то хотели? – безучастно спросила она.

– Обойдусь без долгих вступлений. В нашем «Магазине снов» скоро состоится фестиваль, его темой будут воспоминания. Как нашего постоянного клиента мы приглашаем вас поучаствовать и увидеть хорошие сны.

– Меня это не интересует. Я не хочу. Я ничего не хочу. Пожалуйста, оставьте меня в покое.

– Ну что ж. Понимаю ваше состояние… А вам не кажется, что мы совсем как белье на этих веревках? – Мистер Талергут указал рукой на развешенную одежду.

В этот раз лицо женщины все-таки изменилось. Она явно подумала, что человек рядом с ней несет чушь.

– Белье развешивают, когда оно совсем мокрое, но оно высыхает почти моментально. Разве не то же самое происходит с нашими настроениями? Мы можем быть счастливы, а через секунду – несчастны, и наоборот. Сейчас вам ничего не хочется, но все может измениться, если только попробовать «высушить» безразличие.

– Вы думаете, это возможно?

Мистер Талергут протянул ей приглашение.

– С небольшой помощью. Я думаю, начать можно со сновидений о приятном телефонном разговоре с другом или об интересной прогулке. Сны-воспоминания на фестивале непременно улучшат вам настроение. Могу ли я считать, что вы согласны?

Постоянным клиентом номер 330 в «Магазине снов» мистера Талергута была женщина за шестьдесят.

Вместе с мужем она до пенсии работала в большой компании, одновременно растя троих сыновей. Старшие уже обзавелись собственными семьями, а в прошлом году женился и младший. Вернувшись домой со свадьбы младшего сына, она подумала, что все ее мечты осуществились, но почувствовала не радость, а только усталость. Ею завладевала апатия.

Теперь женщине не надо было ходить на работу или заботиться о сыновьях, и от этого дни казались пустыми и бесконечными. Ей было тоскливо и одиноко, и мысли о том, что она больше никому не нужна, ранили в самое сердце. Знакомые говорили, что пришло время отдохнуть и позаботиться о себе, но это было не для нее.

Она понимала, что жаловаться не на что: крепкое здоровье, трое выросших сыновей. Но из зеркала на нее смотрела пожилая женщина, чьи лучшие годы ушли безвозвратно. Поглощенная домом и работой, она отдалилась от друзей, и теперь они вряд ли ее узнают – она сама с трудом себя узнавала. Женщина сменила большое зеркало в ванной на маленькое, хотя и понимала, что это глупо: она могла вовсе не смотреться в него – ей достаточно было взглянуть на состарившееся лицо мужа.

Самые простые занятия стали ее утомлять. Тяжело было заваривать чай и выносить мусор. Иногда она брала себя в руки, решая заняться выращиванием овощей или другим новым делом, но быстро бросала, теряя интерес.

«Куда же ушла моя жизнь?» – все чаще спрашивала себя женщина.

Раньше всегда было к чему стремиться. Выплатить ипотеку, дать образование сыновьям, помочь им встать на ноги… По-другому она не умела, но цели внезапно закончились.

Она не знала, ради чего жить дальше.

Через год женщина полностью была во власти апатии. В своем мире она только и делала, что спала. Оказываясь в городе создателей снов, она бесцельно бродила по улицам, ничего не видя и не слыша.

В один из таких дней перед ней вырос огромный ноктилука, покрытый голубым мехом:

– Вы ведь не знаете, куда идете, верно? И вас не ждут дела, потому что вам не хочется ничем заниматься.

Женщина ответила пустым взглядом.

– Почему бы вам не пойти со мной? Я покажу место, где отдыхают такие же, как вы, – продолжал ноктилука.

Она безучастно кивнула. Ноктилука подставил ей хвост и попросил прижаться к его спине, чтобы не потерять равновесие. Для страховки он и сам поддерживал ее кончиком хвоста.

До прачечной они доехали на поезде, а потом ноктилука провел женщину в пещеру и устроил в дальнем зале, засыпав ее приятно пахнувшим чистым бельем. Так ее никто не видел и не мог побеспокоить, чего она и желала.

Мистеру Талергуту удалось вручить приглашение клиенту номер 330, и теперь оставалось найти клиента номер 620. Вдвоем с Пенни они пробирались вглубь. Потолок пещеры постепенно снижался, и в следующем подземном зале вместо гамаков стояли большие диваны. Здесь тоже не было искусственного света, лишь сияли усыпавшие стены кристаллы.

Они заметили троих ноктилуков, которые о чем-то весело переговаривались, снимая с веревок высохшее белье. Когда ноктилуки засмеялись, смех эхом отразился от стен.

– А вот и наш постоянный клиент номер 620, – сказал мистер Талергут.

– Где? – удивилась Пенни и только тогда увидела человека, трудившегося рядом с ноктилуками.

Молодой мужчина лет двадцати пяти сидел на диване и аккуратно складывал ночные носки.

– Здравствуйте! – сказала ему Пенни. – Мы из «Магазина снов» мистера Талергута. Вы наш постоянный клиент номер 620.

– В самом деле?

– Можно с вами поговорить? Мы не отнимем много времени. Вы можете даже не прерывать свое занятие.

– Это хорошо. Без работы я просто погибну. У меня нет сил на что-то другое, но я не хочу оставаться без дела, – ответил тот, продолжая складывать носки.

– А можно спросить, что с вами произошло? – робко поинтересовалась Пенни.

– Да ничего особенного… Просто сильно устал…

Все считали его образцом для подражания. Им восхищались друзья, родители ставили в пример своим детям. Юноша отдавал учебе всего себя, стремясь к поставленным целям и достигая их. Он был очень умен, и к нему прислушивались даже старшие. Собранный, рассудительный и трудолюбивый, он не понимал людей, которые опускали руки, впадали в депрессию или позволяли эмоциям брать верх над собой.

Смыслом его жизни была семья. Он искренне любил своих близких и хотел преуспеть ради них. Юноша мечтал, как в один прекрасный день вручит безлимитную кредитную карту матери и подарит новую машину отцу, чтобы тот забыл про старую развалюху, которую чинит всю жизнь. Он планировал на годы вперед, подсчитывая, сколько лет будет родителям, когда он добьется большого успеха.

Если бы в жизни все зависело от его трудолюбия! Даже отличная учеба не гарантировала, что из пятидесяти кандидатов хорошее место в компании получит именно он. Провалившись однажды, он не отчаялся, но удача ускользала снова и снова. Он ждал подходящих вакансий, однако новые рабочие места появлялись не так быстро, как он рассчитывал.

После каждого поражения грандиозные планы приходилось откладывать.

С детства он считал, что, работая не покладая рук и ограничивая себя во всем, он возводит фундамент блестящего будущего. Однако нарисованное в воображении будущее не наступало. Только у детей из богатых семей все шло как по писаному.

В конце концов он утратил желание сражаться за место под солнцем.

Ему требовалось время, чтобы перестроить себя и начать все сначала. Лежать в тишине с закрытыми глазами, раздумывая о жизни, – чем не средство? «Похоже, я сломался, – думал мужчина. – Вот бы выключить себя и перезагрузить, как зависший компьютер».

Он действительно жил, словно машина, включая себя по утрам и выключая вечером. Но если ложиться спать было легко, то вставать с постели все труднее. Ему не хватало на это сил, он не мог противостоять охватившей его апатии. Мужчина не желал признавать свою слабость и никому не говорил о депрессии, а значит, никто не мог ему помочь. Мозг требовал работы, но тело не слушалось. Он все реже выходил из комнаты, а если не мог заснуть, все равно не включал свет и просто лежал. Прошло еще немного времени, и мужчина почти перестал подниматься с кровати.

Клиент номер 620 закончил свою историю и с удовольствием принял приглашение на фестиваль. За все это время он ни на секунду не прекращал помогать ноктилукам.

– Это все, на что я сейчас способен, но так я сопротивляюсь депрессии, – объяснил он, стараясь говорить непринужденно. – Очень важно заниматься каким-нибудь делом, пусть даже самым простым.

Пенни не обмануло его спокойствие. Ей стало его по-человечески жаль.

– Вы абсолютно правы! Простая работа помогает привести мысли в порядок. Я заметил это, развешивая мокрое белье и складывая сухое. Поэтому и не мог дождаться, когда состарюсь и смогу работать в прачечной, – сказал незаметно подошедший к ним Ассам.

Он держал в лапах небольшой фонарик. Не включая его, Ассам осматривал пространство рядом с диваном, на котором сидел мужчина.

– Ты что-то ищешь? – непонимающе спросила Пенни.

И тут же заметила, как под ногами мужчины стала сгущаться тень.

– Что это? – воскликнул тот. – Что это за странное пятно на полу?

Тень, сначала казавшаяся большой кляксой, на глазах у всех меняла форму, поднимаясь над полом. Приняв человеческие очертания, она продолжила расти, нависая над сидящим на диване мужчиной. Это было похоже на сцену из фильма ужасов, и Пенни не на шутку перепугалась, решив, что тень намерена проглотить их клиента.

– Прекрати! – крикнул Ассам, включая фонарик и направляя луч света в центр тени.

От его возгласа задумавшийся над чем-то мистер Талергут вздрогнул и опрокинул на пол высившуюся рядом стопку сложенных носков. Под светом фонарика тень моментально съежилась и стала размером с ребенка.

– Этот чертенок слишком любит своего хозяина, – сказал Ассам и снова обратился к тени: – Знай свое место.

Повинуясь приказу Ассама, тень стала совсем крохотной и распласталась на полу у дивана.

– Ассам, что сейчас произошло? – спросила Пенни, видя, что молодой мужчина не в состоянии вымолвить ни слова.

– Это ночная тень вашего клиента и нашего гостя. Хозяин не хочет видеть сны и проводит все время у нас в пещере, так что тень отыскала лазейку и нашла его здесь. Ночные тени – неплохие создания, но они ужасно прилипчивые, и это из-за них по утрам человек не может стряхнуть сон, даже если хорошо выспался. А этот чертенок и того хуже, так и будет мешать хозяину подниматься с кровати.

Пока Ассам говорил, тень потихоньку отползала подальше и, добравшись до стены, растворилась во тьме.

– Поймать тень легче, чем убегающего от тебя раздетого человека, – усмехнулся Ассам. – Я рад, что теперь ловлю тени, а не гостей города.

– Мне здесь очень нравится, – сказала на это Пенни. – Мистер Талергут, может, лучше не скрывать это место, чтобы сюда за помощью приходили и другие?

Мистер Талергут медленно покачал головой:

– Все не так просто. От людей, которые здесь находятся, город не получает прибыли. Очень немногие хозяева магазинов и создатели снов захотят, чтобы их клиенты перестали покупать сны и перебрались сюда. Хуже того, если об этом узнают в городе, нас обвинят в подрыве чужого бизнеса. Будут ненавидеть за то, что мы прячем клиентов.

– Кто обвинит? Бюро жалоб?

– И Бюро, и другие организации. Их можно понять. Город должен продавать сны ради собственного существования, а пещера Атласа уменьшает доход. Мало кому из чиновников можно объяснить, что для процветания города иногда лучше подождать, а не навязывать новые сны. – Мистер Талергут горько вздохнул. – Поэтому о тайном месте сообщают только тем людям, которые действительно нуждаются в помощи. Так решил Атлас. И он не приглашает гостей надолго. Людям нужно просто отдохнуть и возвращаться в свой мир.

Пока они разговаривали, еще несколько ночных теней шмыгнули поближе к людям. Они казались милыми, безобидными зверушками, однако хозяева, к которым ласкались тени, хмурились и пытались стряхнуть их на пол.

– Если вы не оставите хозяев в покое, они еще дольше не захотят видеть сны, и у вас не будет новых воспоминаний, – обратился к ним мистер Талергут.

Тени застыли, словно обдумывая его слова, а потом отступили и рассеялись по темным уголкам пещеры.

– Я все сделал и собираюсь домой, – сказал Ассам, обращаясь к Пенни. – Можем поехать вместе, если ты закончила.

Пенни кивнула.

– Мистер Талергут, пойдемте, я провожу.

Однако хозяин «Магазина снов» не двинулся с места. Он с грустью смотрел на людей в гамаках.

– Не переживайте, – мягко сказал ему Ассам. – Атлас всегда здесь, и через несколько часов придет новая смена ноктилуков. Гости никогда не остаются одни.

– Это хорошо… Что ж, на сегодня все. Попрощаемся с Атласом, и по домам.

Они вернулись в прачечную. Ноктилуки, косолапо переваливаясь, гуськом покидали пещеру. Работали всего несколько стиральных машин, остальные были выключены до утра.

– Не только мы пришли сегодня к Атласу, – сказал мистер Талергут, указывая в сторону.

Пенни повернулась и чуть не ахнула от удивления. Рядом с Атласом стоял мужчина в самой странной для такого места одежде. На незнакомце был корейский традиционный наряд топхо синего цвета, волосы убраны в пучок на макушке. Третьей в компании была женщина с короткой стрижкой, одетая в облегающий костюм. Наряд мужчины был таким необычным, что Пенни сразу вспомнила фотографию в газете: так одевался Адепт, создатель снов, в которых можно встретить умерших людей. Что до женщины, то не узнать Доутру Соннодзаки было невозможно. Пенни не могла поверить своим глазам.

Гости заметили мистера Талергута и Пенни, но продолжали о чем-то говорить с Атласом.

Пенни с любопытством рассматривала Адепта. Он казался человеком из прошлого, и присутствие Доутры в стильной одежде лишь подчеркивало его старомодность. Они будто появились здесь из разных машин времени, замаскированных под стиральные аппараты.

Узкие глаза Адепта вдруг остановились на Пенни, и она застыла как завороженная. В чувство ее привела Доутра, приветственно помахав рукой. Мистер Талергут направился к ним, и Пенни решительно зашагала вслед.

– Пенни! Какая встреча!

– Да… Я тоже не ожидала… А вы придете на пижамную вечеринку? – Не зная, что сказать, Пенни ухватилась за самую очевидную тему.

– Все только о ней и говорят, – ответила Доутра. – Слышала, что некоторые создатели снов даже готовят специальные выпуски. Мистер Талергут, вы не против, если мы с Адептом тоже что-нибудь приготовим?

– Я только за. С вами фестиваль будет еще лучше.

– Воспоминания, надо же. Мои предки были бы очень довольны, – проговорил Атлас. – Никто не ценил воспоминания так, как они. У памяти есть любопытное свойство: чем чаще обращаться к воспоминанию, тем сильнее оно становится. Думаю, фестиваль повлияет и на кристаллы. Они станут светить ярче и еще лучше сушить белье.

– Позвольте изготовить для празднества светильники воспоминаний, – церемонно проговорил Адепт, обратившись к мистеру Талергуту.

Даже его манера речи была необычной.

– Кристаллы воспоминаний почивших вложу внутрь фонарей, и осветят они путь здравствующим.

Мистер Талергут немного смутился:

– Боюсь, получится то, что во внешнем мире называли «волшебными фонарями» или же «фонарями ужаса»… Нет, Адепт, я думаю, для вечеринки нужно что-то другое, прости. А вот твои сны подойдут.

– Судя по теме фестиваля, настоял на ней Виго Майерс, я права? – меняя тему, спросила Доутра.

– Предложение высказал он, но его ловко подтолкнула к этому Пенни.

– Вот как! Молодец, Пенни. Понимаю, почему ты так нравишься Максиму… Ой, извини, мне не стоило этого говорить, само вырвалось…

Пенни только моргала, не зная, что на это сказать.

– Максим? Мальчишка опять затеял что-то безум– ное? Он и носа сюда не кажет, – с натянутым смешком произнес хозяин пещеры.

– Мне жаль, что он не навещает тебя, Атлас. Единственный сын не должен так поступать… – сочувственно ответил мистер Талергут.

Пенни едва не разинула рот от удивления. Атлас и Максим? Но они даже не похожи друг на друга! Сколько еще невероятных открытий готовит ей этот вечер?

– Все в порядке. Главное, он стал хорошим человеком. Он гораздо лучше, чем я. Для отца нет большей радости.

– Максим рос в этой пещере? – обрела дар речи Пенни.

– Да, – ответила вместо Атласа Доутра. – Мы с Адептом знаем его с детства. Нам двоим пришлось провести здесь некоторое время… Атлас ухаживал за нами как за родными.

Доутра с нежностью коснулась руки Атласа.

– Адепт в детстве был таким милым, правда? – со смехом вспоминала она. – Хотя и тогда уже говорил как столетний старик.

– Беседа с почившими великая привилегия есть, – ответил Адепт. – От них перенял речь свою.

– Давно же я не вспоминала о детстве… – продолжала Доутра, словно впадая в транс. – Все из-за пещеры. Стоит здесь очутиться, и вспоминаешь давно забытое… Когда я была маленькой, мать и отец постоянно занимали деньги – якобы для того, чтобы растить дочь, то есть меня. Мол, без денег ребенка на ноги не поставишь. Я видела, что другие родители как-то справляются, но не могла возражать. Перед гостями мне приходилось изображать несчастную девочку, чтобы рассказы родителей вызывали доверие. На самом же деле они почти ничего на меня не тратили…

– Откровения твои приводят в смятение юную душу, – прервал ее Адепт, указывая на Пенни.

– Ох, Пенни, извини. Не знаю, что на меня сегодня нашло. Наверное, стала смотреть на тебя как на близкого человека после нашей последней работы… Сейчас у меня все хорошо. Не довольствоваться тем, что уже есть, и всегда хотеть большего, возможно, не самое достойное желание, но благодаря ему я многого добилась. Ты видела мой дом, знаешь, как я забочусь о себе.

Пенни вспомнила роскошный дом Доутры.

– Вы не представляете, как я счастлив, что все вы нашли свое место в жизни, – сказал Атлас. – Максим чувствовал себя здесь как в заточении… Адепту тоже пришлось нелегко, ведь он с детства сталкивался со смертью и общался с умершими…

Атлас ласково взглянул на воспитанников и вытер увлажнившиеся глаза.

– Друзья, ни о чем не волнуйтесь. Здесь отдыхают люди и тени, им здесь хорошо и спокойно… Чтобы дерево пустило в землю крепкие корни, требуется время. Как в лес без предупреждения приходит зима, так в наши души без предупреждения приходит боль. И в первый раз никто к этому не готов. А потому не жалейте слишком уж сильно тех, кто оказался в пещере. Время их вылечит, так устроена жизнь.

Слова Атласа порадовали Пенни. Теперь ей было проще уйти, оставив постоянных клиентов «Магазина снов».

И Максим, выросший в этих туннелях, и Адепт и Доутра, излечившиеся здесь, нашли свое место в жизни. А значит, и у тех, кто сейчас отдыхает в пещере, все будет хорошо.

Пока они разговаривали, несколько ночных теней спустились с потолка и теперь шныряли по уголкам прачечной, будто любопытные ночные зверьки. Пенни наблюдала за ними с симпатией – она больше не боялась несмышленых проказников.