Текст книги "Истории пестрых народов Урала и Зауралья. В поисках связующих нитей. 140-летию П. П. Бажова посвящается"

12.1. Лесозаготовительные посёлки Посолка, Сарьянка, Шевья, Восточный

В Таборинском районе с 1938–1950 году было уже 4 спецпосёлка и две лесобиржи, в это число входили: п. Посолка, п. Сарьянка, п. Шевья и п. Восточный.

Екатерина Субботина (Курушина) пишет: «Михаил, с 1937 года сотрудники НКВД начали завозить в глухую тайгу семьи «неблагонадёжных», и раскулаченных мужчин, женщин и детей из разных мест, и в первую очередь с северных спецпосёлков по реке Тавде и речки Чёрной Таборинского района, это произошло после ареста наркома НКВД Николая Ежова».

Рис. 12.1. В таких землянках жили спецпереселенцы в Таборинском районе, посёлках Посолка и Сарьянка. Архив НКВД Тавдалаг, фото 1938 года. Автор Наталья Парфёнова, (с. Курская, Курский район, Ставропольский край), 2019 г.

Первых 50 бывших раскулаченных женщин, мужчин, не считая детей, привезли из Таборов под охраной на барже по реке Тавде в июле 1937 года. Выгрузили на слиянии речки Сарьянки с рекой Тавдой в глухую тайгу (мы писали выше, что не все получили свободу после статьи И.В. Сталина от 1937 г., примеч. – Е. М.).

Кто выбирал места для будущих поселений Сарьянки и Посолки в 4 км реки Тавды уже неизвестно? Других же «неблагонадёжных» 50 взрослых человек с детьми привезли на барже из г. Тавды, оставили на берегу, а остальных погнали вдоль берега речки Сарьянки. Люди пробирались с котомками, чемоданами, с малолетними и грудными детьми через бурелом, кусты и густую траву. Охрана торопила, покрикивала, орала матом: «Быстрей, быстрей, темнеет, скоро ночь!» Но видимо, старший охранник НКВД знал, куда гнать людей. Дошли до поляны. Мужики, бабы и дети постарше – все голодные и уставшие срочно стали собирать валежник и разводить костры. Поели сухарей, да попили чайку, благо по берегу речки росли иван-чай и смородина – ягоды ещё остались, не все птицы склевали. Так прошла первая ночь

Николай Шиман пишет: «Михаил, на этом месте, где была и затем построена Посолка, был хутор старообрядцев на речке Сарьянке, поэтому сотрудники НКВД знали это место».

Екатерина Субботина (Курушина) далее пишет: «Утром начали рыть землянки на берегу Тавды в глинистом грунте, а в Посолке оказался песчаный, было легче копать землю, благо пилы, лопаты, топоры, и другой шансовый инвентарь, предварительно заставили взять с собой. У речки Сарьянки на этом месте, где потом построили Посолку, в лесу оказались большие залежи песка. Они и сыграют в дальнейшем главную роль в постройке узкоколейки. Люди умирали от простуды, а к весне от голода. И 1938 году в Сарьянке и Посолке, в этих поселениях-землянках, осталось в живых около 80 человек взрослого населения, много умерло детей (см. рис. 12.1).

До сих пор в лесочке около речки Сарьянки в Посолке сохранилось безымянное кладбище раскулаченных и «неблагонадежных», столько лет прошло, а столбики на могилах кое-где сохранились, но нет на них ни фамилий, ни имён!

В срочном порядке начали строить для раскулаченных людей бараки. Мужики двуручными пилами валили лес, пилить брёвна по размеру, шкурить и тесать, а женщины готовили скудную пищу. Минимальное количество продуктов, по установленным нормам, сотрудники НКВД доставляли на катерах из г. Тавды. И было неважно энководещникам из охраны, что есть и малолетние дети, старики и старухи среди раскулаченных семей. Первый год жили все вместе в первых построенных бараках, спали на земляном полу».

Наталья Парфёнова пишет: «Михаил, я помню, кладбище было старое, это где хоронили с 1937 года со дня основания Посолки и Сарьянки. В 1968 году хоронили и жителей на другом новом кладбище, когда не было дороги через реку Тавду осенью и весной, а в основном хоронили на Кузнецовском с 1968 года. На Троицу очень часто люди приезжали и ходили на заброшенные кладбища репрессированных и заключённых. Я была маленькой, но хорошо помню, что в 1970-х годах старое кладбище очень сильно заросло, мы иногда бегали туда, могилки уже сравнялись с землёй, ни крестов, ни столбиков уже не было. Когда ходили за коровами, тоже проходили это кладбище, оно было очень большое. Перед Посолком со стороны Сарьянки находилось ещё одно кладбище, там хоронили заключённых, мы часто ходили туда, когда шли домой со школы через кладбище, была дорога в Посолку, потом сделали другую дорогу, минуя кладбища рядом с УЖД.

На зековском кладбище хоронили только заключённых из лагерных зон: п. Сарьянки, п. Шевьи и п. Восточный. Было оно тоже очень большое. На могилах стояли вместо крестов забитые колья с фанеркой или доской с номерами заключённых, ни фамилий, ни имён, ни даты смерти. Довольно часто приезжали родственники с венками навестить умерших. Даже помню, это точно зимой в 1977 году, приехали родственники одного умершего заключённого, по-моему, с Астрахани, получили разрешение, выкопали голый труп, одели одежду, положили в гроб, и увезли на машине на Родину.

Кладбище было между нашими посолковскими мостами через речку Сарьянку. Помню даже как родители заключённых приезжали на свидание, многие писали моему папе письма, присылали посылки, чтобы он их передавал, папа работал мастером на УЖД, и он общался с заключёнными, у него были бригады зеков, ему был свободный вход на лесобиржу и жилую зону в Сарьянке. Папа очень рисковал, его могли уволить с работы и даже осудить за связь с заключёнными.

Мы, дети, в сентябре 1960-80-х годах после занятий из Сарьянковской школы довольно часто заходили на это кладбище заключённых, оно было всё в землянике, но мы ягоды не ели, а слюнки текли».

В Таборинском районе, к примеру, выбирался лесозаготовительный участок (АЗУ), определялась площадь лесного массива, и начинались работы по заготовке леса (см. рис. 12.2).

Рис. 12.2. Определение ЛЗУ. Спецпереселенцы на лесозаготовках немцы Поволжья и охрана. История архива НКВД СССР фотографии ГУЛАГа, Тавдаллаг. Фото автора: Натальи Парфёновой (с. Курская, Курского района, Ставропольского края), 2019 г.

Все основные и вспомогательные работы по лесозаготовкам велись вручную с помощью поперечной и лучковой пилы и топора. Валка леса, раскряжевка хлыстов на сортименты (см. рис. 12.3), укладка в штабеля производилась вручную, затем из штабелей, летом по Дежнёвой дороге, а зимой по ледянке, древесина перевозилась на верхний склад (см. рис. 12.4).

Рис. 12.3. Спецпереселенцы на лесозаготовках немцы Поволжья. История архива НКВД СССР фотографии ГУЛАГа, Тавдаллаг. Фото автора: Натальи Парфёновой (с. Курская, Курского района, Ставропольского края), 2019 г.

Заготовка леса заключёнными шла, в так называемых, подкомандировках. Строился в лесу барак, выставлялась охрана, пригоняли заключённых, не нужно было терять время на доставку людей на лесоповал ежедневно. Зимой сваленный лес трелевали на лошадях, запряжённых в волокуши (см. рис. 12.4). Бревно закатывалось одним концом на волокушу, привязывалось и на лошади вытаскивалось к ледянке.

Рис. 12.4. Транспортировка брёвен лошадью на волокуше. Фото: пресс-служба ГУФСИН России по Свердловской области, 2019 г.

Здесь уже грузились брёвна на панкари. Панкарь – это большие прочные сани, на которых по ледянке на одной лошади за один раз можно было везти достаточно большой груз (см. рис. 12.5).

Рис. 12.5. Перевозка леса по ледянке на панкарях. История архива НКВД СССР фотографии ГУЛАГа, Тавдаллаг. Спецпереселенцы на лесозаготовках немцы Поволжья. Фото автора: Натальи Парфёновой (с. Курская, Курского района, Ставропольского края), 2019 г.

Лошадей часто не хватало, тогда вместо них впрягались заключённые. Ледянка устраивалась следующим образом. На определенном расстоянии вдоль зимней дороги копались колодцы. На сани с лошадью ставился большой деревянный ящик, который из колодца наполнялся водой. После этого в нужном месте дороги открывалась пробка, и вода начинала вытекать из ящика, поливая на ходу дорогу. По ледянке кованая лошадь на панкарях могла везти груза в десять раз больше, чем по санной дороге (см. рис. 12.6). В войну лошадей не хватало, поэтому в хозяйствах колоний применялись быки и даже верблюды. Последние были в Озерках 10 штук, были и в Чёше.

Рис. 12.6. История архива НКВД СССР фотографии ГУЛАГа, Тавдаллаг. Спецпереселенцы на лесозаготовках немцы Поволжья. Фото автора: Натальи Парфёновой (с. Курская, Курского района, Ставропольского края), 2019 г.

Лежнёвая дорога с весны прокладывалась из жердей-слег. По Далю: «Лежень – древесина, не вывезенная из леса». Колеса вагонетки обхватывали лежень и не сползали. Пока не начала применяться автовывозка, заготовки шли не более шести километров от рек или УЖД (узкоколейная железная дорога, см. ниже). Возле реки или магистральной дороги древесина опять складывалась в штабеля и в сортированном виде грузилась в вагоны или пускалась в молевой сплав (см. ниже). Хвоя сплавлялась по воде вольницей, поскольку она месяцами могла держаться в воде, но и в большом количестве тонула. А вот с лиственными породами было сложнее. Из хвои делали подкат, а сверху накатывали лиственную породу. Всё это стягивалось ромжинами – четырьмя жердями и связывалось мочалом (проволоки тогда ещё было мало до войны и в годы войны). Таким образом, подплав как бы выталкивал «листву», не давая ей утонуть. Такие плоты назывались плитками или кошмами. А ещё были глухари. Из хвойных пород делался сруб – клетка. Снизу пропускался подплав из «хвои», наверх «листва». И глухари и кошмы скреплялись мочалом и прутьями из черемухи, берёзы, ивняка. Таков был такелаж в то время.

Спецпереселенцы Таборинского района немцы жили без права выезда в Казахстан или в Поволжье. Например, жители Посолки занимались строительством своих домов, обзаводились хозяйством, стали разрабатывать огороды, но основным занятием было заготовка леса для промышленности СССР, который сплавляли по речке Сарьянке (см. рис. 12.7) и дальше по реке Тавде в город Тавду.

Рис. 12.7. Река Сарьянка. Большая вода 2 июня 2016 года. Фото автора: Екатерины Субботиной (Курушиной) (с. Алтайское, Алтайский район), 2019 г.

Было принято решение создать единое лесозаготовительное предприятие-учреждение в Таборинском районе, где бы использовался и дальше труд заключённых. Поначалу это учреждение решено было отрыть на речке Болье. Но Бабушкина привлекла территория под плотбище от устья реки Сарьянки впадающей в Тавду. Здесь и начато было строительство в 1950 году нового посёлка Сарьянка уже не на пустое место, поселения в Сарьянке, Посолке и в Шевье уже были, п. Восточный строился поселенцами, затем была зона строгого режима, сидели заключённые «полосатики» от 15 до 25 лет.

В 1950 году завезли ещё 600 человек, отбывающих наказание по 58 статье (политические), в Шевью и 1200 жуликов в Сарьянку. Образовали Сарьянковский леспромхоз, в который входили посёлки: Сарьянка, Посолка, Шевья и Восточное.

Екатерина Субботина (Курушина) пишет: «В 1940-е годы лес возили по деревянной дороге вагонетками конной тягой (КАД – конная лежнёвая дорога), остатки такой дороги мы видели, когда ходили в лес за брусникой. Интересное зрелище. Лес складировали на берегу речки Сарьянки, а в половодье (см. рис. 12.7) сплавляли вниз по реке молевым сплавом (см. рис. 12.8), а дальше по реке Тавде».

Рис. 12.8. Молевой сплав около речки Сарьянки и реки Тавды, 1942 г. Фото из архива НКВД ВостокУраллаг. Автор Наталья Парфёнова (с. Курское, Курский район Ставропольский край), 2019 г.

Сплав был делом трудоемким. По всему пути следования древесины от сплава по реке от лесобиржи, до лесоперерабатывающих предприятий Тавды сопровождались бригадами сплавщиков.

С помощью багров её направляли на русло. Передвигались сплавщики чаще всего на лодке-дощанке или по берегам рек пешком. Когда вода начинала убывать, проходили зачистки, древесину скатывали с берегов. Чтобы уменьшить поток древесины в тавдинские речные запани, часть её придерживали в за-островках с бонов-отбойников, которые на реях устанавливались, брёвна направлялись в нужное русло (см. рис. 12.9).

Рис. 12.9. Заостровок с лесом на Тавде, п. Новоселово. Фото 1958 года. Автор неизвестен.

Там, где были протоки между берегом и островом, делалась перетяга из брёвен. Постепенно набивался пыж. Отпускался он, когда появлялась возможность принять лес в реке Тавде. Вдоль низких берегов речек и рек забивались сваи, и между этими сваями устраивалась из соединенных брёвен обоновка. Она не позволяла в большую воду расплываться древесине по лугам.

Уже в сороковые годы стали появляться первые катера на реке Тавде. Командовала ими сплавная контора в Тавде, было такое подразделение, в которое входили и рабочие сплавщики всех леспромхозов и лагерных пунктов Таборинского района. Назывались катера «Пролетарская правда» и «Ударник». Клепали эти катера в Тавдинской сплавной конторе. Корпуса у них были металлические, а двигатели работали на генераторном газе. Вскоре появилось несколько катеров с деревянными корпусами. Назывались они: «Шторм», «Челюскин», «Папанин», «Серов». Плавали они недолго, и были заменены газоходами с металлическими корпусами.

В Тавде в сплавной конторе работали специалисты из Прибалтики после отбытия срока заключения, но без права выезда в родные края, они и наладили производство настоящих речных судов. Все эти суда также были с газогенераторными двигателями. Этот тип двигателей широко применялся в 1950-е годы на катерах, автомобилях, трелевочных тракторах и т. д.

Источником энергии для них служила газочурка: берёза шкурилась, затем распиливалась на десятисантиметровые болванки, которые кололись на мелкие чурки. Эти чурки высушивались в специальных складах с плетнёвыми продуваемыми стенами и крышей, крытой дранкой. Загружались в отведённое место на катере и по ходу работы подзагружались в бункер, в котором вырабатывался генераторный газ. На этом газе и работал двигатель. Склады с чуркой рассредоточивались на определенном расстоянии вдоль рек и судоходных речек.

Перед Таборами был такой склад в пяти километрах выше по реке, место называлось Скоряково. В войну чурку пилили женщины. Норма была: берёзу свалить, ошкурить, распилить ручной лучковой или поперечной пилой и расколоть 0,5 куба. Были специальные ящики-носилки, объём ящика был известен. Наполнять его нужно было до отказа.

В 1950-х годах в п. Сарьянка был такой склад на лесобирже. Берёзовые чурки пилили, кололи и сушили заключённые. По лежнёвке на лесозаготовках Гаринского, Ивдельского и Таборинского района: в Чунь-Чёше, Новоселово, Якшино-Заречном, в Сарьянке и других лагерных пунктах ходили лесовозы ЗИС-5 до 1960-х годов, работающие на генераторном газе (см. рис. 12.10).

Рис. 12.10. Газогенераторный автомобиль ЗИС-5. Фото: пресс-служба ГУФСИН России по Свердловской области, 2019 г.

Рис. 12.11. Посолка. Фото 1969 года снято с крыши Татьяны Политовой (Павловой). Фото автора: Раисы Маслюковой (г. Черняховск), 2013 г.

Поселенцы раскулаченные, и немцы Поволжья, жили без охраны, например, посёлок Посолка строился (см. рис. 12.11). Посёлок не пустовал. Во время войны уже появились и уголовники, бывшие полицаи и другие в посёлках Сарьянка и Посолка, Шевья, их охраняли солдаты НКВД.

Полицаи после отсидки в лагерях были отпущены на родину, а поволжские и из других краев – немцы жили ещё в 1950-1970-х годах в Посолке, Сарьянке, Шевье и Восточном.

Наталья Парфёнова пишет: «Посёлок Посолка появился в 1937 году, его все жители называли «Германией», было много немецких репрессированных раскулаченных семей. После землянок стали строить уже свои дома раскулаченные. После войны в посёлке было уже две улицы с названиями «Старая», построили частные дома первые поселенцы, а затем уже и другие жители, и улица «Новая», на этой улице были сборнощитовые «финские» дома на два хозяина, то есть бараки. На этой улице «Новой» уже в 1951 году находился магазин, клуб, конный двор. В лесочке недалеко от посёлка находилась общественная баня.

Михаил, мои родители Парфёнов Пётр Павлович, мать Парфёнова Лидия Васильевна до 1952 года жили в п. Шарыгино Туринского района, там была зона, где содержались трудмобилизованные, а затем и военнопленные немцы. Занимались заготовкой леса. Папа был охранником срочной службы этих заключённых. После демобилизации папа женился на маме. В 1950 году открылся леспромхоз в Сарьянке, родители и переехали в 1952 году, но не сразу в Посолку, а был за этим посёлком уже разъезд на 8 км, жили в домике УЖД. Потом построили дом в Посолке и переехали туда в 1953 году. В посёлке уже жило много жителей, русских и других национальностей. Были и китайцы. Один был, я его помню, фамилия его была Лю-Лян-Цуй. Он так и умер, не научился говорить по-русски.

В посёлке в те годы жило много немецких семей, вот одна из них: Кремер Давид, Кремер Марта, дети Эрик, Роберт, Александр и Виктор, он уже родился в Посолке, в 1953 году Н.С. Хрущев подписал указ, и многим немецким семьям разрешили уезжать и они уехали, но не в Поволжье, а в Казахстан, откуда были переселены в наши посёлки на заготовку леса. Были эти немцы очень хорошие люди, провожали их всем Посолком.

Самой первой учительницей в д. Кузнецово 1950-х годах была Тамара Ивановна, фамилию её не помнят. Потом пришла Кацер Клавдия Владимировна и Инишева Таисия Ивановна, Кацер вела 2–4 классы, Инишева 1–3. До 1950 года школа была уже семилетка. Дети из Посолки и Сарьянки учились и жили на квартирах в д. Кузнецово.

Начальную школу в Посолке открыли в 1956 году. Занятия проводились в старом доме Овешковых, в бараке. Клуба не было, молодёжь собиралась у кого-нибудь в квартире, назывались вечёрки. Молодые ребята позже своими силами построили танцплощадку на том месте, где потом построили клуб. Когда построили клуб, в одной половине была школа, а во второй половине – клуб. Когда на Новой улице отдали барак под школу, в клубе появилась библиотека, бильярд и сделали сцену, где мы потом выступали. Когда ещё не было клуба, привозили из Сарьянки аппаратуру, это обычно было летом, по вечерам изредка показывали кино на Старой улице, возле дома Леушиных на заборе натягивали белую простыню, все приносили скамеечки, табуретки и смотрели – это был праздник для жителей».

Любовь Нуреева (Краснова) пишет: «Жили мы вначале, как я себя помню, в бараке, где жили и ссыльные немцы. Дети собирались у Вдовичевых каждый вечер, рассаживались все на полу и смотрели диафильмы. Читал диафильм, кто взрослее из ребят, иногда и сам дядя Володя (я писал выше, что Вдовичевы приехали из Казахстана, примеч. – Е. М.). Никогда не видела, чтобы родители Вдовичевы были бы недовольны, а нас ведь набивалось много. В школу в 1 класс пошла, когда ещё жили в бараке. Помню, как мать несла меня на руках через лужи, а портфеля у меня не было, платок со связанными углами, потом мне привезли портфель. А сколько было радости, когда нас всех переселили на улицу Новую в «финские» щитовые новые дома!»

До 1967 года в Посолковской школе учились до третьего класса, в четвертый ходили уже в Сарьянку (см. рис. 12.13).

Вот в таких кирзовых сапожках и фуфаечках ходили в школу в те годы.

В 1974 году в Посолке школу закрыли, и с 1-го класса стали дети ходить в Сарьянку. Зав клубом в Посолке была Овчарова Мария Терентьевна, примерно до 1974 года, потом на её место пришла Дубровина Аня. В клубе была художественная самодеятельность. Баянистом был и принимал во всех мероприятиях участия Нежданов Евгений. В настоящее время живёт Евгений в Туринске, но почти каждый год приезжает в заброшенную Посолку рыбачить на речке Сарьянке, собирать ягоды, грибы, и на охоту в лесу.

На новый год, клуб и ёлку украшали те дети, кто постарше, костюмы шили всем посёлком, собирались, разыгрывали лотерейные билеты, давали недорогие подарки детям, особенно карамельки, халву из жмыхов подсолнечника и пряники, мы очень это любили. Все жили в посёлке насыщенной жизнью, помогали друг другу, и не оставляли в беде.

Наталья Парфёнова пишет: «Кордон лесника был в сторону деревни Городок за 15 км в сторону карьера с песком. Сам же карьер был в 1,5 км от Посолки, вот с этого разъезда был сделан «ус» УЖД, трудармейцы немцы Поволжья, а затем уже заключённые добывали песок для отсыпки полотна узкоколейки, работы велись круглый год (см. рис. 12.12).

Рис. 12.12. Строительство УЖД. Расчистка снега трудармейцами немцами Поволжья, март 1942 г. Фото из архива НКВД СССР, Тавдаллаг. Автор Наталья Парфёнова (с. Курское, Курский район Ставропольский край), 2019 г.

Рис. 12.13. Рая Маслюкова ученица 5 класса, Таня Павлова – 4 класс. 1957 год. Фото автора: Раисы Маслюковой (г. Черняховск), 2013 г.

Мы летом туда очень часто ездили с отцом на охоту, было много глухарей, я облазила все эти лесные места, если бы туда снова попасть, провела туда без ошибок. Ездили с ребятами на самокатах по этой УЖД за голубикой, черникой, брусникой и морошкой, уж очень рядом с карьером было много ягод и грибов.

Карьер был очень большой, около 15x15 квадратных километров, была сделана эстакада, бульдозером нагребали гору песка, подгоняли платформы, бульдозеристом был заключённый, он в эти вагоны и насыпал песок. Это я лично видела и хорошо помню, как это делали. После того, где выгребали песок, оставались котлованы, и в них потом заливала вода, потому что болота были рядом. Отец меня со старшей сестрой Галей часто брал в карьер (см. рис. 12.14), он с бригадой заключённых ездил туда, они строили УЖД, мы там собирали голубику, и обедом нас детей кормили заключённые, у них были малые сроки, в основном по бытовым статьям.

Рис. 12.14. Сёстры Парфёновы, Галя – 10 лет, Наташа – 6 лет. На пороге школы в Посолке. Фото 1967 года. Автор Наталья Парфёнова (с. Курское, Курского района Ставропольского края), 2019 г.

Бригаду зеков из 20 человек охраняли 5 солдат с овчаркой по кличке Тайга. Вышек не было, но территорию карьера огораживали колючей проволокой.

Михаил, наша Сарьянка и Посолка, а также Шевья и Восточный были спецпоселками под номерами, только в 1949 году они получили названия, а город Тавда в 1953 году получил новый лагерный номер «И-299-Спецлес».

Таким образом, при изучении численности, времени существования и дислокации лагерей ГУПВИ и УАЛП НКВД СССР на территории Свердловской области выяснилось, что это весьма сложная и запутанная проблема. Причина заключается в плохой сохранности лагерной документации, ведомственной разобщенности лагерей и лагерных отделений, недолговечности существования многих из них, а также частой смены дислокации».

Тем не менее, дальнейшая разработка проблематики позволила серьезно уточнить наши знания с Натальей Парфёновой и Александром Ботиковым по данному вопросу. Архивные и опубликованные материалы свидетельствуют, что география всех созданных на территории Свердловской области лагерей для содержания немцев Поволжья, военнопленных иностранных армий и раскулаченных крестьян была очень широкой! К началу 1950 года в живых раскулаченных и переселенцев немцев с Поволжья осталось мало людей в Посолке, Сарьянке, Шевье и Восточном.

Екатерина Субботина (Курушина) пишет: «До 1950-х годов большой работы для жителей Посолки в Сарьянке не было. А позже, когда стали строить узкоколейку, тогда и укрупнили зону в Сарьянке. Дома, магазины, клуб, столовую, общественную баню, железнодорожные мастерские строили заключённые в Посолке. Оказывается, у всех моих подружек-одноклассниц отцы были машинисты паровозов, а позднее и тепловозов: у Люды Ермаковой, у Лили Вдовичевой, у Зины Райчёнок, мой отец и т. д.».

Узкоколейные железные дороги являлись лесовозной, «сплавной», принадлежали структурам уголовно-исполнительной системы. Первый участок узкоколейной железной дороги был открыт в Сарьянке ориентировочно в 1950 году. (Цитата из материала «Основные исторические вехи ФБУ ОИК-1 ОУХД ГУФСИН России по Свердловской области»).

Раскулаченные, заключённые уголовники и по 58 статье политические, и трудармейцы немцы Поволжья начали рубить трассу в тайге для узкоколейки ускоренными темпами круглогодично, примерно с 1938 года (см. рис. 12.15). В 1951 году были построены первые 10 км Сарьянковской УЖД.

В 1952 году было проложено уже 15 км УЖД. Шпалы пилили заключённые на лесобирже, укладывали заключённые и вольнонаёмные рабочие, среди мужчин работало и много женщин.

Рис. 12.15. Прокладка трассы по УЖД. Фото из истории архива НКВД СССР, Тавдалаг. Автор Наталья Парфёнова, (с. Курское, Курский район Ставропольский край). 2019 г.

На разъезде «15 км» были жилые домики для рабочих УЖД. Отсюда шла по лесу дорога-просека до д. Пальмино. Пользовались ей до самой постройки щебеночной дороги Городок-Пальмино, в настоящее время это дорога заброшена. Около д. Городок имеется до сих пор паромная переправа с правого на левый берег реки Тавда. От д. Пальмино была сделана просека, сделана отсыпка щебенкой дороги, по которой доставлялись грузы, продовольствие, шпалы, рельсы, в посёлки Шевью и дальше в Восточный лагерные поселения, а обратно везли лес на лесовозах (дорога заброшена, примеч. – Е. М.).

Рис. 12.16. Посёлок Сарьянка с УЖД на карте Свердловской области. Фото, Интернет.

Наталья Парфёнова пишет: «Михаил, у нас за Посолкой в лес была вышка высотой метров 30, по-моему, геодезическая или геологическая, мы в детстве с ребятами лазили на самую макушку этой вышки и рассматривали, как строится посёлок и укладка железнодорожного полотна».

В Сарьянку с 1950 года рельсы, паровозы и другие механизмы завозили на баржах по р. Тавде из Тавды. Около базы ОРС (отдел рабочего снабжения), была проложена времянка из рельсов с берега к реке, заключённые были заняты разгрузкой.

Зимой все грузы шли в п. Сарьянку по дороге через р. Тавду, для безопасности дорогу на реке намораживали, затем дальше, мимо моего родительского дома, по центральной улице д. Ермаково, а там по трассе Таборы – Тавда.

1945 год – начало строительства Сарьянковского лагерного отделения на базе уже узкоколейной железной дороги ИТК-2/6. Посёлок Сарьянка постоянно строился и появился в 1953 году на карте Свердловской области (см. рис. 12.16).

В 1953 году Сарьянка соединилась с Шевьей. После смерти И.В. Сталина проводилась большая амнистия Н.С. Хрущевым. В мае 1953 года освободилось 900 человек, в их числе и мой отчим Пронин Алексей Иванович, сидел по 58 статье в Шевье (напишу ниже). В октябре в Сарьянке, Шевье и Восточном в зонах осталось сидеть около 1300 человек, Многие возвратились, в их числе и переселенцы немцы Поволжья. Те заключённые и переселенцы, которые освобождались и не куда ехать в родные края, оставались работать в леспромхозе, получали безвозмездно 2000 рублей. После 1953 года началась вербовка, люди приезжали (писал выше про маминых двух сестёр и мужей фронтовиков из д. Ермакове, примеч. – Е. М.), между тем посёлки Сарьянка, Посолка, Шевья и Восточное росли и расстраивались.

В Сарьянке до пожара 2010 года были построены для жителей улицы: Клубная, Набережная, Заречная, Лесная, Детская, Новая, Пионерская, 8-е марта, Октябрьская, Железнодорожная, Озёрная.

В.Ф. Мясников пишет: «Первый раз я побывал в Сарьянке в 1953 году. Мне понравилось какое-то особое оживление, интенсивное строительство, работа железной дороги. И главное – особая доброта и коллективность среди жителей. Сарьянка притягивала к себе всю округу, многие колхозники получили паспорта и могли свободно устраиваться на работу в леспромхоз. Я по работе был тесно связан с Сарьянкой целые десятилетия, и меня всегда поражала доброжелательность, открытость, соборность этих людей. Там всегда присутствовало уважение друг к другу».

Владимир Ермаков пишет: «Михаил, в Посолке была начальная школа с 1 по 3, а позднее открыли и 4 класс, школьная форма была подчёркнуто – учебная, никаких излишеств, этим самым она не позволяла детям особых вольностей, настраивала на процесс учёбы. Особо хочется отметить гимнастёрки мальчиковые, а ещё и фуражки к ней.

В 5 классе все ребята переходили в Сарьянковскую школу. Доставка детей была или на автобусе, в лучшем случае на Пассажирке (прицепной вагон), прицепленный к паровозу или тепловозу. Вскоре появилась и Матрица – это самоходный пассажирский вагон, очень вместительный и комфортабельный, вмещающий в себя и детей и взрослых. Ну, а обратно ребятня, большей частью ходила пешком – вот, где уже вырабатывался характер человека! В Посолке был клуб, с хорошим его руководителем, кем являлась Овчарова т. Маша, инициативный и многопрофильный специалист своего дела, все поселковцы занимались художественной самодеятельностью – пели, танцевали, устраивали конкурсы. В этом принимали участие, не только дети, но их родители с большим удовольствием.

Рядышком была волейбольная площадка, где часто проходили матчи между родителями и детьми – вот, какое сплочение семей-то, происходило. Всё происходило искренне, с задором и интересом. Некоторые родители даже опаздывали, или совсем пропускали сеансы кинопоказа в клубе.

Рис. 12.17. Хмелевский И.Е. слева с сослуживцами, годы службы 1958–1960 гг., п. Сарьянка. Фото автора: дочери Хмелевского И.Е. Елены Хмелевской, п. Бисертъ (Нижнесергинский район), 2019 г.

По инициативе Жени Нежданова, своими детскими силами в Посолке, в основном, был построен хороший, многофункциональный стадион. Был подготовлен фундамент, выделены материалы и инструменты – а, дальше юношеская и молодецкая удаль сотворила чудеса – и появился хороший стадион! Недалеко от Посолки находился питомник, где дети выращивали саженцы, собирали сосновые шишки и сдавали в леспромхоз, за что получали символическую плату за свой труд, а сколько удовольствия они при этом получали!

Рис. 12.18. П. Сарьянка. Запретная жилая зона, бараки с заключёнными, 1988 г. Фото автора: Олега Семёнова, 2017 г.

Рис. 12.19. П. Сарьянка. 2 пост жилой зоны, 1988 г. Фото автора: Олега Семёнова, 2017 г.

Отдельной строкой думаю, для всех посолковцев и сарьянковцев будет тема хлеба. Сначала в Посолке была своя пекарня, но со временем стала затратной и невыгодной, поэтому хлеб стали привозить из Сарьянки. Какой же он вкусный, наш любимый и самый вкусный хлеб! С формованное тесто вручную, запечённый хлеб в печи, необыкновенными кулинарами и хлебопёками по своей уникальной технологии и рецепту. Мне пришлось объехать много городов, но нигде такое чудо уже не выпекают, очень жаль.

По правде, в стране нет сейчас настоящего Русского Хлеба! Очень рад, что родился, жил в чудном таёжном Крае – Таборинском, он меня вскормил и вырастил! Спасибо всем Землякам, и дай им Бог, Всем здоровья, что они росли рядом со мной, со многими до сих пор поддерживаем связь. Спасибо, Мать Земля моя, родная!!!»

Вера Ефимова (Шархун) пишет: «Моя мама Шархун Мария Михайловна более 30 лет проработала на пекарне. В ней было две кирпичных печи рассчитанных на 300 буханок каждая. Сажали формы с хлебом вручную железной лопатой с 6 метровым черенком и доставали».