Текст книги "Время умирать"

Глава 7

Легкий ветерок храбро влетел на лесную опушку, раскачал верхушки гигантских елей, поиграл с пламенем небольшого костра и быстро затих в густых кустах дикой ежевики. Солнце безуспешно пыталось зацепиться за снежные вершины гор, но ночная тьма медленно и неумолимо наваливалась на гаснущий день. Лучи заходящего солнца осветили небольшую кавалькаду. Четверо всадников были явно уроженцами северных пустошей: кожаные куртки с меховой оторочкой, вытертые меховые штаны, мускулистые плечи, суровые лица. За спиной у каждого висел длинный лук с колчаном стрел. На поясе поблескивали тяжелые охотничьи ножи, у одного покачивался в ножнах тяжелый меч. Обличие пятого всадника выдавало в нем чужака. Длинный плащ и потрепанная меховая шапка с опущенными ушами, худощавая юношеская фигура, правильные черты лица выходца из земель по ту сторону гор. Но главное – болтающийся на шее камень на массивной цепочке, в глубине которого время от времени посверкивали крошечные искры.

Первый летний месяц подходил к концу, но тепла до сих пор не чувствовалось, даже наоборот, порой казалось, что уже царит осень. Опавшие листья быстро скрылись под снегом и столь же быстро с севера пришли холода. Обитатели пустошей, как могли, прятались от холода, утепляя временные жилища, утепляли свои хижины. Фуркарс, в отличие от других племен, делали это с некой опаской, ведь в любой момент они могли покинуть свою деревню и отправиться туда, куда укажут рускас. Но рускас молчали, вернее, молчал один из них, Роб. Он остался в деревне и вместе с остальными ждал возвращения друга, который ушел на поиски нового дома, ждал с нетерпением и страхом, ведь решалась судьба всего племени.

Небольшой отряд во главе с Арком вот уже вторую неделю двигался с востока на запад вдоль подножия гор, в надежде, что в этот раз им повезет, и они наконец найдут руины затерянного города. Пробираясь через очередное нагромождение камней и кустарников, старший охотник Ренр ругнулся и сплюнул. Он происходил из славного рода потомков Бэра Седого – некогда вождя племени, и ему вовсе не нравились нововведения, выдуманные чужеземцами. Особенно его злило решение освободить скинов. Никогда еще норды не освобождали рабов! Вернее, рабов, бывало, принимали в племя, меняли, отпускали за выкуп, было и такое. Но чтобы вот так взять и освободить? Ренр этого не одобрял и считал, что такие опрометчивые поступки до добра не доведут.

И как в воду глядел…

Как только новость о свободных скинах разлетелась по северной пустоши, на фуркарс ополчились все соседи, надвигалась война, племя ожидало позорное бегство, а он, опытный воин, должен был найти путь, по которому его родное племя уйдет от верной гибели. Ренр злился, ругался, косо смотрел на Арка, но продолжал двигаться вперед, ведя за собой остальных.

Оставив деревню, он двинулся по знакомым, родным местам, но затем свернул на юг в край племени орлас. К счастью большая часть чужих земель была покрыта густыми лесами. Риск попасться на глаза чужакам, конечно, был, но отряд действовал осторожно. Несколько раз пришлось отгонять волков, а однажды даже дикого кабана, и два раза фуркарс прятались в чаще, чтобы не попасться на глаза проходящим охотникам. За лесом начались владения другого племени, авагос. В отличие от своих соседей, авагос тут же заметили вторжение и выехали навстречу возможным врагам. Потребовалось немало усилий и товара, чтобы уговорить авагос пропустить фуркарс дальше. Ренру это тоже не нравилось. Он предпочел бы силой пробиться через чужие владения, ведь все они были отличными воинами, и оружие у них было куда лучше, чем у врага. Но молодой рускас настоял на мирном решении, и потому они лишились половины своих запасов. А затем началась горная местность.

Хотя в безоблачную погоду горные хребты были видны и из их родной деревни, теперь эта каменная стена закрывала половину неба. Воздух стал холоднее, в нем словно бы сгустилась опасность.

– Ренр, – прошептал Аннар, молодой охотник, что шел чуть позади, – тут плохо, тут людоед.

– Людоед нет, – буркнул опытный охотник.

– Но норд говорить… плохие слова говорить… людоед говорить, и чудища говорить, – волновался молодой фуркарс.

– Норд глупый говорить, – спросил Ренр. – Нет людоед! Есть река! Река переходить! Трудно!

Ренр был прав. Горная река оказалась серьезным препятствием. Пришлось спешиться и сделать плот. На это ушло полдня, еще столько же пришлось потратить на переправу. Лишь глубокой ночью отряд оказался на другом берегу. Силы были на исходе. Усталость не щадила никого, даже сильных и выносливых нордов, которые как один повалились на землю. Ренр пытался не спать, но сон настиг и его, а наутро, когда он проснулся, Арк сообщил, что ему пришло видение.

Моему другу приснилась змея с головой крючконосого старца. У старика была длинная белая борода, а на лбу красовалась массивная корона, усаженная кроваво красными рубинами. Голова строила Арку отвратительные рожи, а тело рептилии сотрясалось от смеха. Тварь явно издевалась над Арком, отчего он даже начал злиться:

– Ты и впрямь меня представляешь таким мерзким змеем с бородой? – наконец заговорил змей.

– Я не представляю, ты сам такой явился, – возразил Арк.

– Неужели ты думаешь, что я сам себе такой отвратительный образ выбрал?

– А мне откуда знать, что и как ты себе выбрал? Я даже не знаю, кто ты!

– Неужели у тебя такая короткая память, юный рускас? Мы же встречались совсем недавно, беседовали, ты у меня совета просил…

– Контийри? – удивился Арк. Только сейчас он узнал лицо гостя. Это был старый рускас с торжища.

– Да, это я.

– Но почему ты змей?

– Здесь царит твое воображение, а не мое. И змей и борода – твои образы.

– Странно.

– Это уж точно. Таким я еще не бывал.

– Зачем пришел, Контийри?

– Я никуда не приходил, это ты меня вызвал. Я часть твоего воображения.

– Ничего не понимаю, – вздохнул Арк.

– А чего тут понимать, ты потерян, тебе нужна помощь, вот ты и обратился к силе, что живет в тебе, а она пробудила в тебе ранее неизвестную часть сознания.

– Выходит, я тебя выдумал?

– Наконец-то! Да, выдумал, и придумал мне вот такой образ.

– Это что же, я с сам собой беседую?

– Именно так.

– Я, наверное, схожу с ума…

– Вовсе нет. Как представитель твоего сознания я могу с уверенностью сказать, что с ума ты не сходишь. Просто у тебя появилась еще одна способность. Если хочешь, считай меня своей интуицией или внутренним голосом. У тебя же раньше был внутренний голос?

Арк кивнул.

– И интуиция была.

Арк снова кивнул.

– Вот, я и есть часть и того, и другого. Ты позвал – я пришел.

– Да, но я даже не знаю, зачем тебя позвал?

– Ох, сложно нам придется… – змей вздохнул. Он свернулся в клубок, так, что только голова приподнималась из колец, и продолжил: – Вызвал ты меня, потому что находишься в смятении. Ты знаешь, что твоему племени грозит ужасная опасность. И знаешь, что если ничего не предпримешь, то ты и все твои новые друзья умрете. Следуя видению о заброшенном городе, ты решился найти своему племени новый дом. Но ты боишься, что, пустившись в путь, ты обречешь фуркарс на мучительное голодное существование, лишив их дома и земли. Ты боишься, что город из видений – всего лишь плод твоего воображения. Тебе нужен совет, и ты призвал меня.

– Наверное, ты прав.

– Конечно, прав, и вот, что я тебе скажу… Страх твой оправдан, но он скоро исчезнет, потому что затерянный древний город действительно существует, и очень скоро ты его отыщешь. Я почти уверен, что это произойдет завтра.

– Откуда такая уверенность?

– Я видел этот город в твоих воспоминаниях, видел, как он выглядит, и знаю, как к нему добраться.

– Если ты все это знаешь, почему не знаю я?

– Ты помнишь каждое мгновение своего существования? Можешь сказать, что именно делал или видел каждый день своей жизни?

– Не могу, – честно ответил Арк.

– Правильно, не можешь, а ведь все это есть в твоей памяти, где-то в глубине ее, вдали от свежих воспоминаний и ощущений, – сообщил змей. – Тебе очень сложно туда добраться, а мне нет.

– Это почему?

– Представь, что твоя память – это огромная библиотека, а я ее хранитель, который очень хорошо знает, где что лежит. Сейчас тебе нужно узнать путь к руинам древнего города, и это знание я передаю тебе. Когда ты проснешься, ты будешь знать, куда идти. И еще: советую поторопиться, враги уже близко! – змей выпрямился и поклонился: – До следующей встречи, – сказал он и исчез, а Арк проснулся.

К его собственному удивлению, он теперь действительно знал, где искать заброшенный город. Он даже знал, сколько времени осталось у фуркарс до того дня, когда враги нападут на деревню. Уверенный в себе и воодушевленный, Арк поднял отряд, сообщил им о видении, и они отправились в путь.

Вскоре сосны расступились, а вдали появилась неприступная скалистая гряда, вершины которой терялись в облаках. Гряда была разрезана ущельем, словно невиданный исполин вонзил в нее огромный топор. Пенистый поток вытекал из ущелья, огибал с двух сторон скалистый остров и поворачивал на восток. Вдоль реки вверх бежала едва заметная тропа. Следуя тропе, отряд поднимался больше часа, прежде чем вышел на мощеную каменными плитами дорогу, которая привела их к каменному мосту. Путники не без опаски разглядывали древнее сооружение, а мост был именно древний и за ним стояли такие же древние руины.

Арк скосил глаза на нордов – те смотрели на развалины, и было видно, что их обуревали смешанные чувства: и удивление перед чудом, и страх перед неизведанным. Сам Арк ощущал неясную тревогу, но не мог понять причин, вызвавших ее. За ужином путники по-прежнему напряженно молчали. Даже утром, при ярком солнечном свете, под звонкое пение птиц, тягостное чувство не улетучилось. Арку вдруг пришло видение, от которого он побледнел, покачнулся и чуть не повалился на землю.

– Быстрее, возвращаемся! – еле слышно сказал он, когда пришел в себя.

Глава 8

В комнате царил уютный полумрак. Свет небольших масляных светильников был мягок и рассеян. Он отражался от зеленых, коричневых и золотистых узоров ковров на полу и стенах, недавней новинке, перенятой жителями Лима Оз у своих восточных соседей. По своей воле Айк не стал бы жить в такой роскоши, она напоминала ему об убитом принце, но тут решал не он, а Рия, поскольку это были ее покои. Длинный густой ворс ковра скрывал шорох шагов, от бронзовых курильниц поднимались струйки сизого дымка, разнося пряный аромат. Запахи складывались в такой сказочный букет, что хотелось дышать медленно, наслаждаясь каждым вдохом. Матовые сердоликовые светильники расположились вокруг широкого ложа. Обстановка была подобрана безупречно. Рия проявила тонкий вкус. Не менее тщательно были подобраны и душистые масла, которыми она полюбила умащивать тело перед сном.

В будуаре у нее стояло множество флакончиков, напоминающих своими гранеными силуэтами башни сказочного городка. Оказалось, что воительница знала в этом толк. Ее ловкость и уверенность при выборе ароматов – мускуса, сандала, имбиря, терпкой гвоздики – удивляла.

«А вроде была вся из себя такая суровая, жесткая, ненавидящая женские штучки», – думал Айк и невольно вспоминал аскетичную обстановку в городском доме Рии. Там все оставалось по-прежнему, вот только воительница туда больше не наведывалась.

В дверях появилась Муна, одетая в платье синего бархата с серебряной цепью старшей домоправительницы и кружевной передник. Такую форму носила отныне вся дворцовая прислуга.

– Ваше Высочество, карета подана, – кланяясь, сообщила девушка.

– Отлично, я уже готов, – воскликнул Айк. – Нужно лишь позвать генерала. Эй, Рия, не заставляй ждать принца, а то он сейчас уедет без тебя! – проговорил он нарочито сердитым голосом.

Дверь распахнулась, на пороге предстала воительница во всем своем великолепии. Пурпурная кожаная безрукавка с большим фигурным вырезом на груди была богато отделана сияющими золотыми брошами и пышными галунами. Так же разукрашены были и свободные бархатные штаны. На роскошном поясе с огромной серебряной пряжкой в виде головы дракона кроме меча висели еще два кинжала – те самые, которые она когда-то подарила Айку. Но как Рия ни просила, новоявленный повелитель вернул ей столь дорогой подарок. Одеяние дополнял короткий плащ белого атласа с синей подкладкой на круглой золотой фибуле и зеленые сафьяновые сапожки с серебряными шпорами и широкими раструбами. Обнаженные до плеч руки восхищали игрой сильных мышц.

– Ты так и поедешь? – удивился Айк. Наряд ему показался уж слишком откровенным.

– А что? – спросила Рия.

– Не слишком ли твой костюм… открытый?

– Разве сейчас не праздник? – рассмеялась воительница. – Не все ж мне в мундире ходить?

И добавила:

– Привыкай, это ведь теперь твой город. Тут свои обычаи, свои правила. Кстати, в Лима Оз лет пятнадцать уже как не устраивают Цум Ха.

– Что еще за Цум Ха?

– Так называются забеги, в которых участвуют только обнаженные женщины, – рассмеялась Рия. – Победительница имеет право выбрать в толпе любого мужчину и провести с ним ночь.

Айк почему-то покраснел и последовал за воительницей, покачивая головой.

В сопровождении конвоя из десятка солдат главная пара города спустилась по парадной лестнице дворца и села в роскошный экипаж, запряженный четверкой вороных коней. По дороге Айк оглядывал нарядно убранные улицы, время от времени отвечая на радостные крики горожан, приветствующих своего правителя. Праздник в Лима Оз шел уже третий день. Главные площади с утра до вечера были заполнены весело гомонящим народом. То тут, то там возвышались помосты, на которых в больших котлах варилась ароматная похлебка, а над огнем крутились бараньи и бычьи туши, рядом с которыми сновали мальчишки. Праздник Солнцестояния был традиционно любим горожанами Лима Оз. Он символизировал обновление жизни. А новая жизнь должна была быть, конечно, лучше прежней. Как же иначе? Ведь у них теперь был новый правитель – не жадный и распутный принц Мираед, не грубый солдафон Локс, а потомок древней династии, юный маг Айк Северянин!

На время праздника привычный порядок вещей отменялся. Каждый мог заговорить с любым человеком без соблюдения этикета. И купец, и чиновник, и почтенный член городского собрания, наемный солдат или крестьянин – все на это чудесное время становились просто гражданами Свободного Города Лима Оз. Карнавальные маски злобного духа, волка или другого дикого зверя могли скрывать кого угодно – от бедного пьяницы до хмельного богача. Каждая улица города выступала со своей праздничной процессией, стараясь перещеголять других. Храмы местных божеств, капища предков и степных божков ломились от приношений прихожан.

Экипаж выехал на центральную площадь. Тут была воздвигнута большая и помпезная деревянная трибуна под высоким тентом. Место правителя в верхнем ряду выделялось высоким резным креслом из красного дерева. Сверху свисали витые шнуры и кисти алого цвета. Айк неловко выполз из кареты и устроился в кресле. По левую руку от него села Рия, по правую – с полдюжины отцов города. Айк смотрел по сторонам, поглощал приносимую слугами еду и напитки и перебрасывался словами с Рией. А внизу гудел народ. Везде царило веселье, шли представления, и рекой лилось вино. Жители пили и за здоровье Айка. Да, вот уже месяц он принц, правит городом Лима Оз и его окрестностями, в которых между прочим, с полсотни деревень. И как будто бы правит успешно.

Айк в мыслях вновь вернулся к тому утру после достопамятного переворота. Тогда глашатаи объявили горожанам о трех важных событиях: убийстве генералом Локсом Бесстрашным принца Ятэпа, убийстве генерала Локса стражей принца, и прибытие потомка древней династии. А днем позже последовали первые указы нового правителя, Айка Северянина. Было объявлено об отмене недоимок по налогам для всех без исключения подданных, о снижении пошлин на вывоз товаров. Одновременно горожан заверили, что новый принц не намерен заводить свою торговлю, и потому вмешиваться в дела гильдий и купеческих домов не будет. Последним решением было похоронить Локса Бесстрашного и принца Ятэпа в семейных склепах с надлежащими почестями.

Все это помогло завоевать Айку славу благородного и честного правителя. А то, что он маг, никого особенно не волновало. Правда, не обошлось без проблем. Прежние сторонники Ятэпа втайне шептались о наглом узурпаторе, недовольны были и сторонники Локса, которые запустили всякого рода пересуды. Вскоре в городе начали поговаривать, что Айк – посланник неких темных сил, что он шпион аалов, мечтающих поработить род людской, и наконец, кое-кто стал утверждать, что новый правитель имел какое-то отношение к степнякам. А спустя несколько недель по тавернам и кабакам поползли уже совсем скверные слухи о приближающейся войне с соседями. К сожалению последние оказались правдой. Как рассказывали торговцы, возвращающиеся в Лима Оз, соседний город Ирис как-то подозрительно зашевелился. Забурлили правители и других земель. Айк и сам понимал, что рано или поздно война между городами начнется. Про нее еще недоброй памяти Локс говорил. Но неужели так скоро?

Веселье на центральной площади между тем било ключом. Трактирщики едва успевали подсчитывать выручку. Уличные продавцы пирожков и холодного пива с трудом справлялись с потоком шумных покупателей. Тут же пристроились фокусники. На них смотрели особенно заинтересованно, а вдруг они тоже немножко маги? Время от времени толпа разражалась криками радости. Так площадь встречала купцов Золотой Гильдии, которых назначили виночерпиями праздника. Они невозмутимо шествовали со стороны главных провиантских складов, а за ними проворные слуги катили бочки с вином. Это была очередная порция праздничного угощения, оплаченного из городской казны. За бочками шли жонглеры и комедианты.

Начало смеркаться, но город и не думал смолкать. Улицы, площади и парки озарились светом множества факелов, а шум голосов в сумерках зазвучал еще громче. Из открытых окон домов и харчевен доносились песни. По их звукам легко можно было понять, где гуляют солдаты городской стражи, где расположились ремесленники, а где крестьяне, привезшие на праздничный торг урожай. Места внутри хватало не всем, и накрытые столы заполнили улицы. Лишь поздним вечером Айку удалось вернуться во дворец. Но и там пришлось потрудиться. Несколько часов ему пришлось принимать поздравительные делегации из пригородных сел. Занятие это было утомительное, и Айк уже начал понимать покойного Ятэпа, игнорировавшего все эти церемонии, от которых, наверное, свихнулся бы любой мажордом. Но не подражать же так плохо кончившему принцу Мираеду?

Когда же новый правитель вернулся в свои покои, Рия уже полулежала на ярких подушках, вяло поигрывая жемчужным ожерельем, поднесенным ей гильдией уличных торговцев. Сиреневый с золотым шитьем орнамент ее свободных одежд отлично гармонировал с узорчатым плетением и пышной бахромой ковров.

– Ты, я вижу, уже засыпаешь на ходу? – заметила воительница. – Но придется еще потерпеть, мой милый: тут ко мне обратился один человек… он друг.

И прежде чем Айк успел ехидно осведомиться, каких торговых привилегий гость будет просить, нахмурившись, добавила:

– Это не то, что ты подумал. Этот гость из Лиора. И он прибыл к нам по важному делу.

Айк слишком устал, чтобы возражать, и кивнул. Спустя пару минут в комнату вошел человек с короткой бородкой, нарочито скромно одетый в потертые суконные штаны, простую серую рубаху и заплатанную кожаную куртку. На поясе болтались пустые ножны – необходимая предосторожность стражи. Гость поклонился в пояс, причем чувствовалось, что делает он это искренне.

– Прошу прощения, что потревожил вас в столь поздний час, Ваше Высочество, – начал он. – Меня зовут Ингмар Сотис, я купец суконной гильдии из города Лиора.

«Точно, пришел просить пошлину снизить, – устало подумал Айк. – Только вот почему этот торговец оделся так нищенски? На бедность свою намекает?»

– А еще, по совместительству, я десятник добровольной городской дружины, – продолжил между тем гость. – Мы охраняем город от злодеев и одновременно обучаем молодежь на случай нашествия врага, ибо надеяться на стражу нашего принца особого основания нет… Но это не так уж важно, а важно то, что пару недель назад мы задержали курьера, везущего в город контрабандный шелк. И он, вместо того чтобы сдаться, как это обычно бывает, схватился за меч. Пришлось его прикончить… Так вот, при нем кроме щелка мы нашли пять фунтов корня сушеного аконитового гриба…

– Ого! – не сдержался Айк. Еще в первые часы своего правления он узнал от своих новых советников, что аконитовый гриб, растущий в северных лесах у Барьера, был излюбленным средством отравителей. Щепотка высушенного гриба, подмешанная в вино или еду, гарантировала быструю, но мучительную смерть. Противоядия не существовало. Понятно, почему неизвестный так отчаянно оборонялся, за мельчайшую дозу гриба полагалась виселица или вечная каторга.

– Я рад за вас, но при чем тут я? – вымолвил Айк.

– Терпение, Ваше Высочество. При нем мы обнаружили еще и письмо. Думаю, оно заинтересует вас, ибо его содержимое касается вашего города и вас лично.

Ингмар протянул Айку сложенный вчетверо листок. Чувствуя, как невольно холодеют губы, Айк принялся читать. Верхняя часть письма была оторвана, а далее шел следующий текст:

«…Желаю и вам здравствовать, Орис, владыка Азороса, чья власть в молчании и неведеньи. Ваши подозрения подтвердились, в чем я, скудоумный, позволил усомниться. Один из нечестивых (далее шли зачеркнуты строки)…

При этом он не смог бы добиться ничего, но ему помогла одна распутная женщина, по недоразумению носящая чин генерала…

Дальше вновь тщательно вымаранные строки.

…я предприму все меры, чтобы лже– маг не усидел на вашем месте…

Вновь сплошное чернильное пятно.

…прошу прислать людей, имеющих военный опыт, потому как, боюсь, война с Лима Оз неизбежна».

– Письмо, было адресовано в трактир «Князь Тишины», место, надо сказать, пользующееся дурной славой, – пояснил гость. – Там собираются всякие знахари, гадатели, самозваные лекари и отравители…

– Зачем вы мне это рассказываете? – осведомился Айк.

– Чтобы вы знали – в Свободных городах у вас есть друзья, – ответил гость, – мне и таким, как я, уже давно не нравятся своеволие правителей и наглость наемников.

– Но я тоже правитель, и, говорят, наглый узурпатор, – улыбнулся Айк. – Меня тоже окружают наемники.

– Да, но вы первый, кто, придя к власти, не потребовал себе богатых даров и не ввел новый сбор для своего обогащения, – заметил Ингмар. – Для нас, простых купцов – Айк невольно улыбнулся – для всех мелких хозяев, этого более чем достаточно.

Айк сохранял спокойствие, но как только гость удалился, тяжко вздохнул и опустился на ковер. Напрасны были надежды. В покое его не оставят.