Текст книги "Грешница. Связанные паутиной"

Глава 6
Ex ungue leonem

[16]16
  По когтям узнают льва (лат.).


[Закрыть]

Сантера удивленно, с долей восхищения разглядывала надпись и едва различимый рисунок под ней. Остальные бы точно не заметили, но только не она – брезгливость не входила в число ведьминских недостатков.

Кусочки костей неизвестного мужчины (в силу некоторых причин в поле разорванного можно было не сомневаться) складывались в неоконченный круг.

– Могло ли подобное зверство вытащить морского змея на сушу? – спросил ее ко-лифицер, после чего рявкнул в сторону поющих матхалов: – Да заткнутся они уже, наконец?!

– Проклятые отступники истинной веры, – процедили у Сантеры за спиной. Это был Люси. – Больные ублюдки, это ими надо стены разукрашивать.

– Может, одним и украсили. Тут уж не разобрать.

– Я думаю, здесь замешаны баламуты, – отозвалась девушка, делая вид, что ей так же поплохело, как и остальным. – Видите символ в углу?.. Это обозначение незаконченного дела. Похоже, мы наткнулись на чей-то кровавый ритуал.

– Но что значит «готовьтесь к очищению»? И почему именно на стене музея? Ничего не понимаю.

– Все просто. Близок день Конца и Начала. Все сущее подвергнется божественной каре и будет уничтожено. Так сказано в истинных писаниях, братья мои.

К ним подошел блаженно улыбающийся матхал. Он был тощ, лыс и болезненно бледен. Его слегка трясло от холода, – на верующем не было обуви и другой одежды, кроме савана. Он указал на месиво, благоговея, произнес:

– Это первый знак. Матх-бог хочет, чтобы мы все умерли, дабы земля наша познала свободу очищения. Мы все ждем того дня. Присоединяйтесь к нашим песням.

– Пошел прочь, ненормальный! – рявкнул Луис.

– Нет, – остановил его ко-лифицер. – Вы давно здесь стоите? Видели, кто совершил убийство?

– Наш создатель конечно же, – изумленно ответил матхал, поражаясь его недогадливости.

– Тьфу! Только время тратить. Громель, Фернан, проверьте, есть ли еще свидетели. И разгоните этих певцов – они людей пугают!

– Нет, брат, не нужно. Мы уйдем сами. Нам пора готовиться к смерти. Но помните, – тощий фанатик воздел худые руки к небу – конец людского ига близок! Мы должны исчезнуть!

– Вот и исчезните наконец! Иначе вам помогут!

– Мы не боимся смерти, брат. Мы, матхалы. Мы рады избавлению от жизни.

Проследив за ним взглядом, Луис тихо заметил:

– Как все-таки легко творить зло.

Одетые в саваны ушли, следуя за поющим проповедником. Взамен них стали стягиваться почувствовавшие себя увереннее уличные зеваки.

Устав обязывал чистопородных дожидаться членов черного сектора – Надзора и Принуждения. Это входило в их полномочия. Когда прибудут на место, им все перескажут, подпишут нужные бумаги, и только тогда дозорным можно будет возвращаться в свой корпус.

Ожидая приезда служебной машины, Сантера обошла место преступления. Ничего интересного не обнаружила, кроме того, что Магх. Нет не сработал. Может, в рисунке из кишок не было никакой магии…

Крохотная железная коробочка, размером со спичечный коробок, была припаяна к фонарному столбу. Ведьма из любопытства хотела ее сковырнуть, чтобы на досуге выяснить, в чем заключалась хитрость изобретения, но не смогла. Выявитель магов оказался закреплен на совесть.

Вернувшись домой усталая и раздраженная, она рано легла спать. Голем, заскучавший в рюкзаке, нырнул вместе с ней под шерстяное одеяло и улегся на живот. Следовало доложить о произошедшем Совету Власти, но ей было лень. Она уснула, если бы не Нуар.

– Есть продвижения? – эхом прозвучало в голове. Все же какое противное ощущение!

– Не совсем…

Сантера пересказала все свои достижения за последние дни и терпеливо стала ждать похвалы.

– Почему вы тратите время на бесполезные игры с окружающими? Разве я не давал четких указаний? – Его голос оставался бесстрастен и сух.

Неужели не понимает?!

– Я уверена, что, выяснив правду относительно побед Матиса, вы получите в свои руки более важную информацию и власть над инкантаторами. Здесь все и каждый что-то скрывают! Кнезу явно помогали, юные маги, жившие в Арлете, спустя время сумели создать Убежище – как? Надо покопаться в прошлом, втереться в доверие к Совету Власти. У каждого из них за душой есть грешки.

– Убедили. Я хочу о них знать. Действуйте.

Его слова означали зеленый свет любым поступкам. И если повезет, она не только узнает секреты инкантаторов, но и себе поможет.

Следующим утром она доложила, как и обещала, господину Дезире о чудовищной находке и странном поведении морского змея.

– Возможно, его привлекла не сама кровь, а способ убийства, из-за которого мог случиться мощный выброс энергии в пространство. – Инкантатор говорил, задумчиво листая свежую газету. – Люди не знают, что в таких случаях, – когда жертва испытывает чувство, схожее с агонией, – приоткрывается дверь в потусторонний мир. Совсем чуть-чуть, но и этого достаточно для больших неприятностей. Никогда не знаешь, что может прийти в наш мир с той стороны.

Выходило, что убийство было как-то связано с Изнанкой. Хотели притянуть некую астральную сущность?

– Он точно не один из нас. Никто из инкантаторов не выходит во внешний мир. И если убийца догадывается, как можно использовать подобные ритуалы, – он опасен. Для всех.

– Значит, в городе орудует безумец. Может ли он быть инкантатором, рожденным среди людей? – Сантера внимательно посмотрела на сосредоточенно читающего мужчину.

– Сомневаюсь. Для грамотного ритуала нужны знания, которые просто так не получить. К тому же твои чистопородные вырезают всех заподозренных в силе творения еще в младенчестве, – под конец в его голосе прозвучала жестокая насмешка. – В любом случае, Совет постарается разузнать, в чем дело.

Чистопородные имели на этот счет свое мнение. Кто-то увидел в надписи знак протеста против власти Матиса, другие считали надпись угрозой, обращенной к богачам, третьи твердили, что ужасное месиво дело рук Бархатного кровососа – серийного убийцы, отметившегося сразу в нескольких городах.

Правда, последняя версия не выдерживала малейшей критики, – его жертвами становились лишь женщины, у которых зачем-то выкачивали из тел кровь до последней капли.

– Но ты, специалистка, можешь не бояться. Он только симпатичных трогает, – обнадежил ее Луис.

Сантера же начала тайком разбирать военные записи из закрытого архива – в ветхих папках хранилось немало интересного. Связалась с Жиральдом, большим любителем окружать себя красивыми девушками и вещами. Периодически стала забегать к нему по вечерам, помогая с опытами.

Любвеобильный карлик был единственным, кто не презирал людей и не боялся за тайны Убежища. Он спокойно пускал ее в свои покои, позволял читать ценные книги, спасенные от ревнителей Матиса во времена зачисток. Постоянно пытался отечески похлопать ее ниже поясницы, но дотягивался лишь до колена. Рассказывал смешные истории из жизни.

– А тогда, сладенькая, везде мир царил. Магистрат за всем следил, никому не позволял развязывать войны, уничтожать исторические ценности. Сколько книг уничтожили, изверги, сколько знаний! А каким завораживающе красивым был наш город!

– И все же не пойму, господин. Вы великие, могущественные… и проиграли такому сброду, – удрученно произнесла Сантера, расставляя на полках склянки.

Жиральд сморщил лукавую мордочку. Он, конечно, не верил в искренность ее слов, но скорее забавлялся, чем негодовал.

– Потому что были слишком милосердны. Слишком добры к недостойным. Тогдашние творящие – не чета нам! – верили в благодарность людей. Расплата за веру оказалась страшна. Но все циклично: придет время и твое племя, Лиз, пожалеет о содеянном.

– О чем вы, господин? Я не понимаю.

– О-хо-хо, забудь, сладенькая. – Жиль всплеснул крохотными ручками, раскачиваясь на столе. – Я не должен был забивать твою красивую головку ерундой. Ты в безопасности. Тех, кто останется нам предан, ждет спасение. Тебя-то уж точно. Я подсуечусь.

Сальная ухмылка ясно показывала, какое место ей будет уготовано в новом мире.

– Вы хотите отомстить? – рассеянно спросила ведьма, спуская мага на пол.

– Очевидно же. Однако давай лучше не будем расспрашивать об этом остальных. Много знать – вредно. Особенно таким милашкам, как ты.

Он отчетливо давал ей понять, что стоило прекращать весь этот разговор. Ее любопытство вызывало подозрения.

Сантера постаралась перевести тему:

– Как так получилось, что вы помолодели… больше необходимого?

– Ошибка в формуле. Право, какая ерунда. Я уверен, что смогу вновь вернуться в исходную форму, мне лишь надо разгадать секрет Большой Руки.

Она помнила из разговора с господином Дезире, что так называли инкантатора, возглавлявшего магистрат Арлета.

– В чем он заключается? Может, я смогу помочь? – с готовностью отозвалась ведьма.

– Как-нибудь сам, сладкая. Настоящему мужчине, не важно, умеет он творить или нет, не пристало пользоваться женской мягкостью. – Маленькие глазки смеялись. Он наверняка решил, что Сантера хочет украсть рецепт вечной молодости. Наивный.

После долгих аккуратных расспросов оказалось, что Нерис Большая Рука получил власть после создания омолаживающего эликсира, позволяющего избранным продлевать свою жизнь.

Верховный магистр был не дурак, – он никому не раскрыл точной формулы. С его смертью инкантаторы утратили нечто большее, чем веру в собственные силы, – свое мифическое бессмертие.

Уходя, Сантера вспомнила еще об одной долго смущавшей ее детали. Обернулась. Дряхлый младенец верхом на двуглавом существе карабкался на широкий застекленный шкаф.

– Господин.

Жиральд схватился за банку, наполненную неприятного вида жижей, хлопнул скакуна по спине, и тот чудовищной блохой прыгнул через всю комнату.

– Ты еще не ушла, сладенькая? Что-то забыла?

– Я вот тут думала: на Севере была башня, на Востоке была, на Западе – Арлет. А на Юге – кто?

Он захохотал неприятным каркающим смехом:

– Никого. Абсолютно! Властелин Юга – это сказки!

Спустя время Сантере улыбнулась удача. Возвращаясь с очередного вызова, она обнаружила у себя в квартире взволнованного грызня.

– Где ты была?.. А-а, не важно. Время уходит! – Он буквально выскочил ей навстречу.

– Ты достал? – жадно спросила девушка, хватая его плечи.

Грызень зачарованно обмяк, моргнул, и на изможденном лице появилась досада:

– Конечно. Я всегда держу слово. Но должен предупредить – твоя задумка граничит с абсурдом.

– Словно я могла этого не знать! Не держи меня за пустоголовую курицу, перевертыш. Я понимаю, сколь велик риск.

– Ты правда его любишь? – тихо осведомился мужчина. – Того человека?

Сантера едва не переспросила, о ком идет речь. Облизала пересохшие от волнения губы, кивнула.

– Везунчик, кем бы он ни был. Завидую.

В жилистой руке появилась деревянная игральная кость с выжженными на гранях орлиными крыльями. Брови ведьмы удивленно поползли вверх. Знакомый рисунок.

– Это то, о чем я думаю?

– Это Знак. Мой хозяин сильно пострадал во время последних опытов. Он не сможет ходить несколько дней, а значит, не заметит пропажи. Но ты должна поторопиться: к господину Гюставу приходили члены Совета Власти.

– Кто именно? – быстро спросила Сантера.

– Близнецы Еуген и Леджер Дезире. Я слышал, о чем они говорили. Что-то плохое случится в полночь. Им требовалась помощь моего хозяина, и они высказали свое соболезнование о его положении. Обещали помочь. Ты должна поторопиться. Успей найти своего друга до полуночи.

Клод протянул ей Знак. Девушка спрятала его в карман жакета и с чувством произнесла:

– Ты просто моя крестная фея.

Вряд ли грызень что-то понял. Он продолжал глядеть на нее своими звериными глазами сквозь человеческую маску. Тоскливо и ненасытно.

В общем-то правильно. Он – сохранивший даже после проклятия остатки чести, верный слову человек; уставший, отчаявшийся. Но живой. А она как была, так и осталась чертовски обольстительной тварью.

Все правильно.

– Если у тебя получится, оставь Знак в той комнате, где мы с тобою в первый раз говорили. А нет, – так храни молчание о нашей встрече… Я не хочу погибнуть, – признался грызень.

После его ухода Сантера начала подготовку. Надела неяркую удобную одежду, рюкзак закрепила снаружи, в нише под балконом, спрятала на теле пару метательных ножей. Поймают – так они, конечно, не спасут. Но выиграть время помогут. А там… пламя в помощь.

За час до конца дня прошла сквозь портал. Зеркальное озеро погрузилось во тьму. Лишь на горизонте слабо проглядывали очертания гор да в воде отражались немногочисленные звезды.

Кабина лифта была приветливо раскрыта. Ведьма отогнала навязчивые ассоциации с плотоядными растениями, заманивающими своим дружелюбным видом наивных мух. С тихим шумом лифт тронулся. В который раз на панели управления поменялись все картинки, и ей пришлось тыкать в изображение крыльев. Доехав до места назначения, с облегчением поняла, что оказалась в коридоре, ведущем в покои инкантаторов. Торопливо достав Знак, толкнула богато украшенную дверь.

Кто бы мог подумать! А ведь маги тоже скучали по небу.

Сквозь иллюзорные окна лился тусклый лунный свет, разбавлявший мрак помещения.

Шаг. Еще шаг. Случайный шорох, и она замерла, вжимаясь в стену. Ничего. Снова вперед, быстро и легко, едва касаясь ногами пола. Она не человек, не живое существо. Она тень во Тьме, незаметное колебание воздуха. Избегать пятен света, разбросанных на полу, уворачиваться от лунных лучей. Не дышать – теням не нужен воздух. Не бояться – им неведом страх. Спешить!

Зал, еще один, запутанный коридор, лаз, уходящий вниз. Сантера больше не думала и ничего не ощущала. Все ненужное разом ушло, оставались лишь рефлексы зверя. Один раз она чуть не попалась на глаза торопящемуся инкантатору. Хвала Тьме, ее он не заметил: был слишком занят ворчанием.

Аккуратно следуя за ним, ведьма прошла сквозь странное место – в нем не различались цвета, не слышались звуки. Только тени, другие тени – алчные, игривые, острые. Они терзали пространство, как свора бродячих псов, сливались воедино, дробились. Символы на костях вспыхивали в ее руке каждый раз, когда тени хотели подступить.

– Мерзкие сущности. Будет время, я вас развею! – проскрипел инкантатор, грозя набухшему сгустку черноты кулаком.

А впереди четкая граница света. Арка, открывающая проход в запретные комнаты.

Сантера не торопилась вслед за магом. Лишь досчитав до ста, вышла из комнаты теней. Скользнула через открытую дверь, прочь от тихих голосов, звучащих впереди. Оглядевшись, заметила за роскошной портьерой винтовую лестницу. Высокие ступени под ногами вибрировали. За стеной творилось неладное.

Место, куда она вышла, нельзя было назвать смотровой комнатой. Просто помещение, у которого нет одной стены. За его пределами необъятная пустота. На дне копошились колдуны, горел тусклый свет, слышался треск и женский плач.

Сантера легла на живот и подползла к краю. Первым в глаза бросился куб света, внутри которого жмутся друг к другу обнаженные люди. Грязные, напуганные. В двух противоположных углах куба стояли Юлали и Юнали Еуген.

Инкантаторы, прозванные Нарушающими Законы и Творящими Новую Жизнь. Кто им только прозвища придумывает…

В темноте шевелятся остальные. Близнецы восторженно хихикают, и она предчувствует их извращенную радость от происходящего.

– Начинайте.

А вот и великолепный Леджер Дезире, инкантатор Играющий с Врагом. Интересно, с каким именно, если он уже лет сто наружу не выходит?

Мощный надменный голос разносится по залу. Близнецы начинают делать резкие дерганые пассы руками, зеркально повторяя движения друг друга.

На светящихся стенах куба вспыхивают символы. Люди внутри принялись стонать. Необъяснимая сила подняла их в воздух, ударила о стенки магического барьера, – начинался процесс творения.

С каждым новым символом плоть несчастных теряла очертания, таяла, стягивалась в единое целое. Материя раскладывалась на составляющие, видоизменялась и переплеталась. Принимала новый, иной вид. Все это шло вместе с жуткой вонью и воем.

Резкая вспышка. Тишина.

Внутри барьера стояло нечто, даже отдаленно не напоминающее человека. Покрытое хитиновым панцирем, острым на сколах, что топорщились при каждом движении. Нет ног, нет рук. Одно тело, источающее мощь и отчаяние.

Среди валунов плоти можно разглядеть ясный лик – единственное напоминание о прежнем виде. Белое, как маска из форфора, совершенное и пугающее – в пустых глазницах гуляет мгла. Рот с тонкими длинными губами строго сжат.

Существо беспрерывно двигалось, било мощным хвостом по кубу изнутри, скреблось. Оно жаждало освободиться.

– Получилось! У нас получилось! – закричал кто-то.

Инкантаторы восхищенно обступили отделенное барьером создание. Сантера прищурилась, напрягла слух. Творящаяся здесь чертовщина ей крайне не нравилась. Зачем создавать такое чудовище? Как его хотят использовать?

Одно хорошо – Нуар будет доволен.

А через мгновение по спине вниз скользнула чужая теплая рука, и ягодицы обожгло огнем удара. Она едва не вскрикнула от неожиданности. Резко развернулась, пнула под дых подкравшегося мерзавца, уселась сверху, сдавила ему горло.

– Люблю инициативных женщин, – обрадовался человек.

– Призрак, – догадалась Сантера. И продолжила сжимать пальцы.

Но вместо предсмертных хрипов слуга Розмари ее сбросил. Властно подмял под себя, зафиксировал кисти рук и быстро поцеловал. От подобной наглости девушка перестала вырываться.

– И что это мы здесь делаем? – с издевкой спросил Призрак. Голос доносился из темноты капюшона. – Выведываем тайны бедных старикашек, предаем спасителей своих? Нехорошо.

Что именно, на его взгляд, было нехорошо, Сантера не стала уточнять. Лишь заерзала, чувствуя, что вляпалась по самый хвост:

– Призрак, твое лицо слишком близко. Так бы поцеловала… пощечиной!

– Хамка… мне нравится!

Он все же слез. Посмотрел насмешливо, кивнул в сторону зала:

– Понравилось представление?

– Можно и так выразиться. Что ты со мной сделаешь?

– Я… мм, не надо таких вопросов. Я забываю, о чем хотел сказать. Тебя желает видеть моя грымз… моя госпожа. Вставай!

Когда она нехотя выполнила приказ, Призрак приобнял ее за талию, да так, что ребра весело хрустнули. Ведьма решила не отставать и вонзила отросшие ногти ему в предплечье. Вместе они дошли до лифта, – пришлось идти в обход комнаты теней, какими-то потайными ходами.

Призрак посмотрел на панель, гневно пнул обитую бархатом стену:

– К Розмари! И без фокусов!

Кабина с реактивной скоростью тронулась с места.

– А я и не знала, что так можно, – искренне удивилась Сантера.

– По-всякому можно. Главное, чтоб к месту было.

– Призрак, ты ведь видел ту тварь? Можешь объяснить, чего инкантаторы хотят добиться? – Она решила взять быка за рога. Хотя, в ее положении, кто еще кого берет? Хуже уже не будет.

– Не твое дело. И советую закрыть ротик, пока я его тебе не зашил, – скучным голосом ответил он, не поворачиваясь.

– Зачем я понадобилась Розмари?

Призрак сильнее сжал пальцы на талии, вызывая сильную тупую боль.

– Тебе лучше молчать. Не в том ты положении, Зеленоглазка, чтобы болтать со мной, как со своими дружками.

Она шумно выдохнула через нос, пытаясь одновременно блокировать боль и ярость. Даже если она сейчас убьет наглеца – ничего хорошего из этого не выйдет. Нуару не понравится ее провал. А значит, стоит притвориться на время хорошей терпеливой девочкой и заткнуться.

Лифт остановился. Они вышли прямо перед двустворчатой дверью, обитой бархатом и украшенной бантами. У Розмари оказался ужасный вкус.

Призрак ласково похлопал ее по бедру:

– Жди меня тут. Я должен предупредить госпожу.

И без стука вошел в ее опочивальню. Сантера осталась снаружи хладнокровно просчитывать дальнейшие действия и гадать, что ее ждет. Ждать пришлось долго. Она уже подумывала вызвать Нуара – вдруг ответит, как внезапно из стены выскочил юркий сухой человечек с лысой, будто коленка, головой. За ним понуро плелся мальчишка с кожаным ошейником на тощей шее. В руках – поднос с коробочками. Лысый инкантатор живо жестикулировал, кривлялся и бормотал себе под нос.

В этот миг у Сантеры возникла безумная идея, которая могла сработать. Она воскликнула:

– Господин! Подождите!

Человечек, собиравшийся пройти сквозь очередную стену, резко затормозил. Мальчишка-раб, не успев среагировать, по инерции врезался ему в спину. Коробочки посыпались с подноса на пол. Одна из них открылась, запорошив инкантатору тощие ноги.

Тот взвыл. Часть длиннополого одеяния и ботинки вдруг обрели жизнь: зашевелились, покрылись короткой блестящей шерстью, а на подошве пооткрывались с десяток любопытных глазок.

– Неуклюжая ты жаба, криволапый змееныш! – накинулся он на слугу. – Я что говорил про аккуратность?! Кто заплатит за бесценные травы, что ты сейчас извел?! Молчать! Гадина!

Все знали, что инкантаторы, родившиеся после падения Арлета, росшие среди людей и только потом попадавшие в Убежище, отличались особой гнусностью нрава. И всю ненависть и страх перед людьми они охотно вымещали на своем окружении. Этот же тип, вероятно, бил все рекорды.

Визжа от гнева, он принялся пинать мальчонку:

– Жаба! Жаба! Жаба!

Раб и вправду чем-то ее напоминал. Худой до истощения, угловатый, с длинными руками и большими ступнями. Выпуклые глаза, бледная плохая кожа и редкие светлые волосы, не знавшие расчески. Большой рот, упрямо сжавшийся, когда хозяин накинулся на него с обвинениями.

Сантера наблюдала за ними с холодным равнодушием. Кого удивишь тем, что сильный издевается над слабым? Но взгляд мальчика ей определенно нравился. Дерзкий такой взгляд. Свирепый.

– Кровь гнилая, вот ты кто! Мерзкий полукровка! Подобных гадин давить надобно! – продолжал бушевать инкантатор, нависая над сжавшимся рабом. А он лежал, прикрыв затылок руками. – За каждую пылинку мне ответишь. Языком тебя заставлю мои покои вылизывать, ясно?.. А ты еще кто такая?

Его внимание наконец перетекло на новый объект насмешек.

– Подошла сюда, живо! – рявкнул человечек.

Сантера без страха приблизилась, глядя на него сверху вниз:

– Вы с разворота бейте – так больнее.

– Ка-ак?! А ну нагнись!

Она нагнулась. Дохлой рыбиной по щеке скользнула вялая ладонь колдуна.

– Дрянь! Ты к кому смеешь обращаться?! Ты хоть понимаешь, кто я такой?! Я твой хозяин – а ты вещь!

– Господин, не надо. Это моя вина, – пискнул мальчишка.

– Молчать!! Бесполезный полукровка!

Последнее было выплюнуто прямо в лицо молчащей ведьмы. Длинные полы за спиной лысого инкантатора поднимались и опадали, словно он собирался взлететь.

«– Несите масло и факелы! Не уйдешь, богомерзкое создание… Не уйдешь!..

– Полукровка! – Тычок крестом в губы. – Именем защитника нашего и благодетеля – Кайся!..

Море боли. Много, слишком много для одной… Вонь горелой плоти, раскаленного металла. Крики:

– Заливайте в рот, да побольше! Пусть прочувствует своим поганым нутром силу веры…»

Тьма.

Калейдоскоп ничего не значащих картинок из прошлого. За секунду. Сантера ощутила, как горло предательски сдавило.

Следующее, что она видела, – то, как ее длань с пугающей простотой впечатывается в лицо удивленного крикуна. Гладкая голова врезается в шероховатую стену и уползает из-под ладони вниз, вслед за телом.

Раб коротко вскрикнул. Глаза болотного цвета выражали единственную отчетливую мысль – перед ним сумасшедшая. Настоящая. Посмевшая поднять руку на одного из хозяев, на настоящего полубога их затерянного пристанища.

– Один совет. Челюсть за зуб, за око – голову. И без всяких сомнений, – сказала Сантера, жмурясь. – Полукровки не бесполезны.

Он испуганно, с некой ошалелой радостью кивнул, не отводя от нее сияющего взгляда.

Пусть соблаговолит удача и ее слова дадут нужный эффект. Брошенные в благую почву семена прорастут. Из мальчишки выйдет толк.

– Тебя и на минуту оставить нельзя, Зеленоглазка. – Рядом возник недовольный Призрак. Оценил мага, находящегося в состоянии нестояния. – Слуга, удостоверься, что твой хозяин дышит. Прощупай там шею, в глаз ткни. А тебя, моя сладкая девочка, заждались. Шевелись, пока еще есть чем.

Он подтолкнул ее к двери, и прежде чем распахнуть створки, шепнул на ухо:

– Неплохо. Так эту самовлюбленную плесень.

Внутри сильно пахло дорогими духами и благовониями. Розмари обнаженная лежала посреди комнаты на широком простом ложе, и несколько мускулистых мужчин смягчали ее кожу маслами. Лицо – породистое, полное неги – было обращено в сторону Сантеры. Заметив, что гостья вошла, она грациозно поманила ее к себе.

Девушка неохотно подчинилась. Вблизи запахи становились совсем уж невыносимыми. Но даже сквозь шлейф изысканнейших ароматов все равно пробивался гниловатый душок. Пахло старостью и разложением. Пахло обманом.

– Давно хотела с тобой поговорить, милая. Надеюсь, мой вид тебя не смущает? – спросила женщина, томно улыбаясь.

– Нагота так же естественна, как и восход солнца, – отозвалась Сантера.

– Как ты права! Мне претят скованные предрассудками люди и их нелепые правила. Те, кто отчаянно боятся жить, всячески мешают это делать остальным. Рада, что ты не из таких.

Розмари спрыгнула с ложа, ослепительная в своем бесстыдстве, отослала слуг, прошла к дальней стене и накинула на плечи вышитый золотой нитью пеньюар.

– Наверно, гадаешь, зачем я тебя позвала? Призрак рассказал, в каком месте он отыскал тебя.

– Госпожа, мне очень жаль, я…

– Не извиняйся. Я понимаю. Ты жаждешь власти, как и все остальные. Только она дает нам уверенность в завтрашнем дне. Уж мне этого можешь не объяснять. – Она достала из потайной выемки две чашки и пузырек. – Позволь угостить тебя. Редкость – заваренные листья мандрагоры. Мои помощники привезли из внешнего мира.

– Не стоит.

После памятного чаепития у некромага Сантера зареклась принимать что-либо из чужих рук. Розмари легкомысленно пожала плечами и налила напиток лишь себе.

– Пожалуйста, не волнуйся. Я пригласила тебя лишь за тем, чтобы сказать, что хочу стать твоей подругой и покровительницей.

– Простите, как-как? – вежливо изумилась карманница.

– Среди нас чрезвычайно мало женщин, и те давно постарели душой. Они не видят дальше носа и не хотят перемен. Их устраивает положение мышей, загнанных в подпол. Я же хочу большего. Я закрою глаза на твой проступок, если пообещаешь больше так не делать.

Сильно напоминало выговор воспитательницы неугомонному постреленку. Сантере оставалось лишь кивать да ждать, чем все кончится. Розмари окончила монолог и ласково погладила ее по руке:

– Мы поняли друг друга?

– Разумеется, госпожа. Что от меня требуется?

– Такая малость! Сущий пустяк! За городом, где ты остановилась, живет богатая эксцентричная дама, собирательница всяких редкостей. Мне нашептали, что у нее может храниться чудо-диковинка – Птица Мебиуса. Ты говорила, что хороша в подобных делах. Так вот – укради ее!

– Совет Власти не знает о существовании этой вещи, не так ли?

– Конечно. Им и не следует знать, как не следует знать о твоем проникновении в запретные комнаты. Ах, если они прознают, тебя тоже отправят на трансгрессию. Или поставят парочку опытов. – Розмари мечтательно закрыла глаза.

– Но почему именно я?

В смежной комнате отчетливо раздался звон разбивающейся посуды. Будто кто-то захотел привлечь к себе внимание. Столетняя колдунья с лицом привлекательной женщины обернулась через плечо и хищно втянула воздух:

– Не люблю правила. И ты, кажется, тоже?

– Отнюдь. Самоограничение возвышает нас над примитивной толпой, которой правит инстинкт и ничто больше. Но… вы правы. Без правил все же гораздо проще. – Сантера ответила на улыбку, чувствуя, что клубок событий затягивается туже, впутывая в себя все новых и новых игроков.

Обратно ее провожал притихший Призрак. Она шла чуть позади, недовольная собой и своим положением. Желая отвлечься от насущих проблем, попыталась подсмотреть, что у того под капюшоном. Наткнулась на взгляд горящих, как у кота, глаз.

– Нравлюсь? – спросил он, скаля зубы.

– Нет. Просто любопытно.

Слуга Розмари понимающе усмехнулся и открыл лицо. Сантера почувствовала разочарование. Обычный мужчина, светлые с искрой глаза, щетина, волевой подбородок. Таинственность образа развеялась.

– Что, не в твоем вкусе получился? – снисходительно поинтересовался он, почесывая щеку. – Может, так будет лучше?

Прямо на ее глазах лицо Призрака стало менять свои очертания, молодеть. Удлинился нос, побелела кожа, волосы, стремительно светлея, потянулись к плечам. Глаза сверкнули задором, меняя цвет: золотистые, черные, зеленые…

Так вот о чем ее предупреждали кумушки. Призрак был доппельгангером.

Они вместе прошли через портал. Напоследок он снова попытался ее шутливо прижать к себе, но ведьма весьма недвусмысленно намекнула, что с ним после этого станет.

Доппельгангеры – второсортные, дети неудачливых колдунов, а также обладатели весьма редкого дара копирования. Они не только крали чужой облик, но так же и манеры владельца, характер и даже частично желания.

Их способности могли развиваться в геометрической прогрессии: от изменения цвета волос вплоть до создания собственных, ничем не ограниченных, уникальных личин. А так же доппельгангеры были весьма похотливы.

Сантера выпроводила Призрака за дверь и уткнулась в нее лбом. Терпеливый пройдет там, где оступится талантливый. Так говорил он. А старик редко ошибался. Нужно выжидать, смотреть, не закрывая глаз, и бить точно в цель.

На вечерних сумерках она отправилась за Птицей Мебиуса.

Что собой представлял загадочный артефакт, она не знала. Да это было и не нужно. Вместе с ней к роскошному поместью мадам Беатрици де Роми ехал еще один слуга Розмари.

У дома уже ждал неопрятный экипаж без украшений, запряженный двумя понурыми черными кобылицами. На козлах сидело нечто неопределенное, но весьма чумазое и жуткое. Ведьма скользнула по нему взглядом, и оно враждебно харкнуло в кусты.

Внутри оказалось темно. Напротив сидел мужчина в простом наряде с честным открытым лицом.

– Ты задержалась, – констатировал он. – Переодевайся.

Сантере протянули вульгарное цветастое платье, покрытое стеклярусом и бессмысленными узорами, а также золотистую полумаску.

– Старуха обожает гадалок. Собирает их со всего света. Ты – скрывающаяся от чистопородных великая госпожа Сапфир, повелительница времени и судеб. Так что поторопись.

Карета тем временем тронулась, постепенно набирая ход. Снаружи слышалось рычание возницы и цокот подкованных копыт.

– Отвернись, – приказала карманница. Она не стеснялась, но доставлять удовольствия этому типу тоже не собиралась. Он неохотно послушался.

– Не знаю, что в тебе особенного, но запомни. От тебя требуется одно – хорошо вешать лапшу на уши. Остальное сделаю я.

– Это я умею.

– Не позволь уличить себя во вранье. Наша дамочка богата, а значит, не так глупа, как хотелось бы. Я твой помощник. Таланта видеть будущее не имею. Нужен для того, чтобы отгонять эфемерных демонов, способных помешать сеансу.