Текст книги "Грешница. Связанные паутиной"

Сантера одернула подол и надела маску, прикрывавшую волосы специальной сеточкой.

– Как мне называть тебя, помощник?

– Валтасар, госпожа, – кривляясь, ответил «подельник». – И не смей все испортить. Хозяйка Розмари надеется на нас.

Сантера хмыкнула и промолчала, отстраненно глядя, как за окном меняется пейзаж, Валтасар сохранял бесстрастное выражение. Они выехали за город, карету обступил пустующий мрачный лес. На ветке каркала одинокая ворона.

Краем глаза ведьма заметила грубые шрамы на запястьях спутника, которые он старался прикрыть. Следы от оков – такие ни с чем не спутаешь. Похоже, перед ней сидел беглый каторжник.

– Ты тоже хочешь стать инкантатором? – внезапно спросил он, открывая глаза.

– Мм?

– Они и тебе это пообещали? Изменение. Маленькая операция – и оп! – ты стал высшим существом. – Валтасар нервно рассмеялся, сминая ткань штанов на коленях. – Нам повезло. Хозяйка поразительна!

– Розмари пообещала сделать тебя инкантатором? – ошеломленно переспросила Сантера.

– Да. Я буду спасен.

– От чего именно?

Валтасар не ответил, лишь помрачнел еще сильнее:

– Думаешь, как возможно поддерживать такое огромное пространство в форме? Убежище имеет огромный источник энергии. Она обещала мне ее часть в награду за службу. Осталось добыть вещицу.

– Я не подведу. Клянусь, – ответила ведьма, искренне надеясь на обратное.

Вскоре они въехали через кованые ворота во двор богатого особняка. Перед парадным крыльцом находился фонтан с золотыми карпами. На ступенях гостей поджидала мощная дородная женщина, одетая как на маскарад. Золотые перстни, бархатный наряд, роскошный лисий воротник. На лице полумаска с длинным носом. На плече – вертлявое существо с белым мехом, круглыми мягкими ушами и розовой мордочкой новорожденного.

Валтасар помог Сантере выйти из кареты. Они неторопливо подошли к владелице поместья. Из окон за ее спиной бил свет, слышались голоса других гостей.

– Я ждала вас. Надеюсь, проблем с дорогой не было? – почтительно поинтересовалась Беатрици де Роми, и существо громко закекало.

– Нет. Если госпожа Сапфир желает кого-нибудь увидеть, ей ничто не может помещать. Вам выпала великая честь, – процедил Валтасар.

– Конечно, я понимаю, – торопливо сказала хозяйка, кланяясь. – Прошу быть моими гостями.

В освещенном зале находилось с полсотни взволнованных людей, сразу сосредоточивших свое внимание на вновь прибывших. Сантера величественно прошла сквозь толпу, села на приготовленное для нее место на возвышении, милостиво кивнула, разрешая начинать.

– Друзья мои, сегодня на нашем вечере мы можем лицезреть госпожу Сапфир. Она великая провидица обоих побережий, ее услугами пользовался сам светоч трона! – воскликнула хозяйка, привлекая к себе внимание. Мощные телеса колыхнулись под тонкой тканью.

– Пусть потушат свет, – тихо попросила Валтасара ведьма, склоняясь к нему.

– Потушите свет! – гаркнул помощник.

– Потушите свет! – подхватила Беатрици.

Слуги поспешили погасить факелы, чтобы помещение погрузилось в приятный полумрак, разбавленный лишь единичными точками свечей.

– Моя госпожа знает о вас все! Она жила на дальних островах, учась читать судьбы по звездам и крови, она лечила от недугов многих влиятельных людей, ее преследовали и пытались убить бессчетное количество раз, но госпожа Сапфир давно одолела смерть!

Толпа притихла и обступила Сантеру полукругом.

– Сейчас она войдет в транс и свяжется с потусторонним миром. Это опасно! Не отвлекайте ее и не шумите! Если оборвать сеанс на полпути, в наш мир прорвутся призраки! – продолжал надрываться Валтасар. – Я буду рядом, дабы охранять свою госпожу от злых сил! Но я не обещаю безопасность всем вам. Решайте сами.

– Пусть покажет свое лицо, – вдруг недовольно потребовал кто-то.

– Глупец! Лицо госпожи Сапфир всегда сокрыто от любопытных глаз! У нее слишком много врагов и в этом мире, и в том!

– А как мы поймем, что она говорит правду? Пускай докажет, что она не мошенница! – послышалось с другой стороны.

– Господа, господа, – натянуто улыбаясь, проворковала мадам де Роми. – Я вас уверяю, в этом нет необходимости.

– Но предсказания прошлой шарлатанки так и не сбылось! А мы отдали ей все свои драгоценности!

– Вот именно! Я все еще не замужем!

– Случилась нелепая ошибка. Обещаю – в этот раз все по-настоящему. – Хозяйка повысила голос, стараясь перекричать недовольных. – Я наслышана о госпоже Сапфир. Она…

– От порошка того лекаря я весь покрылся сыпью. А мужской силы не прибавилось! Беатрици, ты обещала, как тогда…

– А со мной он переспал, но заклятие не спало! Я по-прежнему одна!

– И со мной!

– А меня просто обокрал… Вот мерзавец!

Недовольные выкрики звучали со всех стороны.

– Угомонитесь, – начал злится Валтасар. – Вы смеете не доверять великой предсказательнице? На вас падет кара!

– Пускай!

– Покажи, что умеешь!

– Да не гадалка она, а пугало!

В этот момент Сантера резко встала. С вытянутой руки к потолку взвилось оранжевое пламя и с утробным гудением осветило испуганные лица людей. Все инстинктивно отшатнулись. Какая-то женщина с визгом упала в обморок.

– Тихо!!! – закричала Сантера, обводя присутствующих взглядом широко распахнутых глаз. – Он идет. Он уже близко. Бойтесь.

Пламя опало, съежилось, теряя яркость. Беатрици, стоявшая ближе всех, протянула дрожащие пальцы:

– Оно холодное! Клянусь могилой матери, огонь ее не греет!

– Кто идет, госпожа Сапфир?

– Прости дураков неверящих!

– Будет ли у меня достаток, если я сбегу с тем молоденьким чистопородным? Или остаться и выйти за друга отца?

Валтасар быстрее всех пришел в себя и оповестил окруживших гомонящих богачей:

– Прошу тишины! Не мешайте ей уходить в царство видений!

– Я не вижу его, но чувствую, – прошептала Сантера, сломанной куклой падая на место. – Он стоит там! В том углу, и зловонная пасть кривится в усмешке! А с мерзостных губ стекает гной! Матх-бог, защити, в его глазницах копошатся черви!!!

Бледные лики, сокрытые за масками, повернулись в указанную сторону.

– Я ничего не вижу!

– Кто он? Госпожа Сапфир, ответьте! Кто?!

– Он есть владыка тени. Он есть злой рок. Adversa fortuna. Черен дух его, зловонно дыхание. Валтасар, плохо мне! Тяжко! Он хочет задушить меня! Пальцы холодные на груди! Пальцы!

– Где он?! Госпожа, укажите своим перстом – где?!

– Там! – на выдохе воскликнула ведьма, сжимая ладонь у выреза платья.

– Разойдитесь! Если вам дороги ваши жизни, заклинаю!

Помощник Розмари галопом пронесся через весь зал. Ударил в пустоту, и та ему будто бы ответила. Он кубарем отлетел назад, вскочил и бойко завопил:

– А сейчас где?! Где же он?!

– Крадется к лестнице! Abiens, abi! Abiens, abi! Уходя, уходи, злой дух! Abiens, abi!

Мало кто знал, что латынью раньше пользовались карманники, еще до того, как Урусой Художником был изобретен особый зашифрованный язык. Оттого она имела большое распространение в разных мирах.

Напуганные звучанием голоса, безумными глазами, таинственными фразами на неизвестном языке, люди жались друг к дружке. Были и те, что едва слышно молились.

– Я вижу! Вижу! – Сантера заорала в лицо хозяйки дома. Все внимание обратилось на нее, и бывший каторжник смог незаметно исчезнуть. – Один из вас совершил ужасное преступление! Кровь на руках! Деньги! Они стоили того, скажи? Дай ответ!

Один из мужчин, одетый во фрак и маску быка, упал на усыпанный блестками пол:

– Он обокрал меня, спал с моей женой! Я лишь хотел припугнуть… а он… Я же не знал, что так получится! Прости, больше никогда не повторится… Я все искуплю!

– Он прощает тебя. Но ты должен бросить прежнюю жизнь и уехать в маленькую деревню на севере. Там найдешь поле, заросшее высокой колючей травой. В поле камень с ликом человечьим… Сгложи его до последней крошки!

– Меня не любит мачеха! – ломающимся голоском выкрикнула девица в откровенном наряде.

– На утренней росе собери конский помет, что у конюшни. Но только голыми руками. Помажь им все двери и лицо спящей. Не разбуди при этом, а то беда будет! – грозно гаркнула Сантера. Она сидела прямая, как палка, побелевшие от напряжения ладони вцепились в ручки кресла.

– Что делать, если я хочу избавиться от своей тещи? Эта мегера мне всю кровь попортила.

– В лунную ночь возлюби ее на сеновале. И поутру она покинет вас, обещаю.

– Что ждет меня в будущем, госпожа Сапфир?

– Твой сын заколет тебя в твоем кабинете, предварительно напоив дешевым пойлом!

– Ах он паршивец! Ну я его!..

– Ответь, как я умру? Или еще замуж сходить напоследок?

– Сходи. Но не больше трех раз! Третий будет последним – муж в порыве страсти сломает тебе ногу, и ты умрешь. От шока болевого.

Сантера развлекалась как могла. Получившие ответ кривились, дрожали, хватались за головы… и слезно благодарили.

Неожиданно перед ней робко встала Беатрици – белый зверь на шее сходил с ума – и тихо спросила:

– Мне целую вечность снится один и тот же сон. Я стою у океана, а волны бьют меня по ногам. Они становятся все выше, выше. И я вижу там, под водой, мою дочь. Я кидаюсь к ней, пытаюсь коснуться хоть одним пальцем, но она отдаляется. Что значит мой сон?

– Она не вернется, – безрадостно произнесла Сантера. – Мне жаль.

– Но ты ведь можешь с ней связаться! Скажи, что я была неправа, что была дура и что я люблю ее! Она ведь так и не услышала этого от меня! Госпожа Сапфир!

– Мертвых не вернуть. Живи настоящим, храни в сердце прошлое, думай о будущем. Finis vitae, sed non amoris.

Дородная хозяйка поместья рухнула перед ней на колени, схватила за руку:

– Я сделаю все. Прошу лишь об одном – скажи ей, как мамочка любит свою маленькую девочку. Что ей жаль и она во всем виновата!

– Не стоит. Она и так это знает. И всегда знала.

На щеках Беатрици де Роми блестели слезы. Пухлая рука судорожно мяла тонкую.

– Правда? Правда…

– Дом горит! Бегите!!! – разнесся на весь зал душераздирающий крик.

Сантера узнала голос Валтасара, разгневанно обернулась к нему и поняла, что тот не шутит. Лицо мошенника было белее мела, а сквозь распахнутые в спешке створки в зал проникал дым.

Наряженная толпа хлынула к выходу, ища спасения. Ведьма последовала за остальными, но ее перехватил сообщник.

– Там снаружи люди! Много! Они проникают в дом, – прошипел он. – Местное сборище раскрыли!

– Ты достал то, что нужно?

– Конечно! Вот она. – Он оттянул ворот рубашки и показал аккуратный сверток. – Идем через окно. Наша карета все равно ушла.

Сквозь нарастающий гомон прорвался хриплый крик, резко оборвавшийся на середине.

Сильный порыв ветра затушил оставшиеся свечи. На пороге зала стояли странно одетые люди. Один из них держал за шею пожилую женщину в маске свиньи. Горло у несчастной было распорото от уха до уха, и из тела на пол толчками выходила кровь.

– Многоуважаемые господа и дамы! – высокопарно произнес убийца, отпуская бездыханное тело и переступая через него. – Позвольте прервать ваше веселое мероприятие. Мы – орден Чистоты. И мы вас убьем. Оставайтесь на местах.

Вопреки вежливой просьбе любители предсказаний бросились обратно. Врагов было мало, одеты они были нелепо, – в мешковатые плащи и бумажные маски с вырезами для глаз и рта – но толпа бездумна. И легко впадает в панику.

Сантера бежала плечо к плечу с Валтасаром, за ними с улюлюканьем и смехом мчались представившиеся орденом Чистоты.

– Стойте! Мы убиваем вас для вашего же блага! Ха-ха-ха, да стойте же!

– Ага, так мы вас и послушались, – пробормотала ведьма.

– Примите очищение от грязи вашего противоестественного существования! Исцелитесь и отриньте зло!

Рядом бежал рыхлый мужчина в богатом кафтане. Он споткнулся и закричал, понимая, что это конец. Люди в бумажных масках нагнали его. Изогнутые кинжалы принялись собирать теплую соленую жатву.

– Вы сошлись здесь, дабы присосаться к чужеродной силе. Но простым людям не дано знать будущее. Это большой грех! – укоризненно произнес из-под маски совсем молодой парень, чуть задыхаясь на ходу. – Нас призвали, и мы очистим мир от вас, уродливые сукины дети!

Валтасар резко повернул за угол, Сантера юркнула за ним. Преследователи пронеслись мимо, дико хохоча. На некоторых из одежды остались только маски.

– Ты слышал когда-нибудь про такой орден? Оттуда эти сумасшедшие? – спросила девушка у дрожащего напарника. Он с ненавистью посмотрел на нее:

– Заткнись! Заткнись! Заткнись! Я ничего не знаю, так не должно было произойти! Они повсюду! Куда нам бежать?!

– Обратно в город. Вряд ли нас станут преследовать. – Она подошла к окну. Внизу метались огни факелов, расчерчивая темноту полосами. Вдали над лесом мерцали бродячие огоньки. – У многих здесь есть транспорт. Можем его одолжить.

– Ты забыла, что снаружи полно сумасшедших?!

– Ку-ку! – В дверном проеме появилось счастливое лицо в бумажной маске. – Заскучали?

Он затек в комнату, голый, взбудораженный, с широкой улыбкой. Валтасар попятился.

– Вам дана честь пасть от моей руки. Счастливчики! Как я вам завидую! Почему вы не смеетесь? – спросил человек. – Смейтесь!

Воздух наэлектризовался, и на стене рядом с бывшим каторжником с глухим треском появилось оплавленное пятно.

– Он инкантатор, – с ужасом выдохнул помощник Розмари.

– Мы очищаем человеческие ряды. Только настоящие люди имеют право жить. Остальные должны уйти. Но ты, смазливая, еще можешь спастись, если сейчас скинешь одежды и примешь меня, – возбужденно указывая на Сантеру, приказал член ордена Чистоты, удовлетворяя себя рукой. – Снимай платье! Сейчас же! Здесь! А ты смотри, грешник!

– Хорошо, хорошо, только не убивайте, – пробормотала она, приближаясь к обнаженному магу.

Он не успел почувствовать опасность перед тем, как ноги девушки сильным ударом в грудь проломили ему ребра. Из полуоткрытого рта вытекла струйка крови. Он еще пытался колдовать, когда изящная дамская туфелька острым каблуком прорвала ему щеку, выбила зубы и смяла нос.

Валтасар вздрагивал каждый раз, когда под кулаками девушки раздавался хруст. Вскоре все было кончено. Обнаженное тело рассыпалось на части. А за тонкими стенами продолжалось безумство кровавой оргии. Один за другим умирали люди.

Потом Сантера с Валтасаром вылезли через балконную дверь, спрыгнули в колючие кусты, добежали до ближайшей кареты – дорогостоящей и роскошной, как и все остальные. Девушка вскочила на козлы первой, взялась за поводья и стеганула коней. Им вслед кричали, один раз по правой стороне образовался вихрь, но, не успев сформироваться, остался далеко позади.

Кони скакали без передышки, пока не показался город, а небо не налилось лихорадочным румянцем. Валтасар трясущейся рукой указал вперед:

– Вот мы почти приехали.

– Да.

– Как думаешь, кто это был? Они кричали о грехе, о чужеродной силе, но сами использовали творение… Ничего не понимаю. Это ведь были не наши хозяева. Тогда кто?

– Надеюсь никогда этого не узнать. – Сантера зябко поежилась, дыша на одеревеневшие пальцы.

– А тот трюк с огнем… – Она едва уловимо напряглась, сохраняя отстраненную мину, – это какой-то фокус, надеюсь? – Мужчина нервно усмехнулся. – Ты не можешь быть инкантатором.

– Разумеется.

Валтасар облегченно выдохнул и, расстегнув рубашку, достал сверток с птицей Мебиуса. Нежно погладил.

– Госпожа будет довольна. Очень довольна… – Он закрыл глаза. Почти извиняющимся тоном произнес: – Жаль, но выходит, что ты больше не нужна. Я не собираюсь делиться силой с другими. Я один стану инкантатором.

После чего приставил к шее девушки изогнутый нож того ненормального.

– Ты и не собирался сохранять мне жизнь, – угадала ведьма, продолжая подстегивать лошадей.

– Так и есть. Прости, подруга.

– Не извиняйся. Мы похожи. Я тоже заранее знала твою судьбу. – Она беспечно повернулась и поделилась: – Ведь я – госпожа Сапфир.

В город она въехала одна.

Глава 7
Я дам тебе имя

Розмари осталась довольна. Забрав у Сантеры сверток, она развернула его, разглядывая темно-зеленую каменную поверхность птицы, потом рассмеялась и убрала статуэтку в тайник.

– А где второй? – без всякого интереса спросила она.

– Проиграл, госпожа, – хладнокровно ответила девушка.

– Ты славно потрудилась. Можешь быть свободна.

На этом вопросы кончились.

Вернувшись в свою квартиру, Сантера залезла под одеяло и моментально заснула под крики ругающихся соседей. Снов не было. Только пустота.

Проснулась совершенно разбитой. И сразу поняла, что впервые в своей жизни проспала. За окном проплывали лодки, груженные мелким ненужным товаром и снедью, гребцы распевали серенады. А на кухне кто-то звенел тарелками.

Здраво рассудив, что подосланный убийца не станет мыть ее позавчерашнюю грязную посуду, ведьма упала обратно на подушки. Прозвучал топот босых ног, и в коридоре замаячила нелепая мальчишечья фигура. Недавний знакомый. Жаба.

– Вы уже проснулись, госпожа? – осторожно спросил он, не решаясь переступить порог.

– А по мне не видно? Ты что тут делаешь и кто тебя послал? Отвечай, живо!

– Не злитесь, я сам! Сам! – Жабеныш скукожился и начал озираться по сторонам. – Я лишь хотел поблагодарить вас. Но вы спали, и вот…

– …ты помыл мою посуду. Молодец. Можешь идти обратно.

– Не гоните меня, госпожа! Я могу вам пригодиться, я много чего умею… Позвольте мне вам служить!

Он испуганно уставился на Сантеру. Заметив на тощих руках свежие отметины, ведьма поняла, кто его послал и с какой целью. Лысый маг не прощал обид. Подослал ребенка, чтобы тот проследил за тем, как она справляется со своими обязанностями. Искал повод для доноса.

Причинение телесного вреда одному из хозяев еще могло сойти ей с рук – Сантера была важной фигурой в комбинациях Совета Власти. Но возникни реальная угроза их безопасности, и песенка ее будет спета.

– А как же твой прежний хозяин?

Первым желанием было прогнать маленького шпиона. Затем стало ясно, что в следующий раз его лысый хозяин может придумать более изощренный план, на разгадывание которого могло не хватить умственных ресурсов.

– Он не хочет меня видеть. Так я могу остаться? – Мальчик с мольбой сцепил тощие руки.

– Мне не нужен раб. – Некрасивое личико поникло. – Но я вечно забываю прибраться и приготовить ужин.

«Хоть какая-то польза от него будет»

– Я буду стараться, госпожа!

– Тише ты… как, кстати, тебя зовут?

– Рабы не имеют право носить имя. Они – вещи, – посмурнел полукровка. – Можете просто приказывать. Или звать жабой, как прежний хозяин.

– Ладно. Над этим еще подумаем. А пока принеси мне мои вещи.

Она выбежала в спешке. Села в лодку, доплыла до центра, забежала в укромный уголок, скрытый от любопытных глаз прохожих, и начала переодеваться. Не хватало еще, чтобы соседи узнали, кем она работает.

Поменяв жакет на мундир, припудрившись и с большим трудом спрятав волосы под парик, она поспешила в пантенариум. Работы там накопилось много. Сантера просидела до самого вечера, разбирая документы и отчеты, ставя в нужных штампы и поддерживая разговоры на тему: «Я получала образование не для того, чтобы бумажки перебирать!»

Одновременно она читала украденные из архива военные записи времен, когда на всех локациях велась война с Иными. Среди бесчисленных вычислений и описаний сурового солдатского быта попадались крохи полезной информации.

До того как пал Арлет, в записях фигурировало имя некоего Леона Филиса, генерала армии Кнеза. Сразу после победы оно исчезает из протоколов. Нет упоминаний о его смерти или ранении, не говорилось, куда он пропал или почему не был посмертно награжден, как поступили с остальными.

Закончив со своими обязанностями, Сантера улучила момент, чтобы поговорить с Люцианом, сыном человека, особо приближенного к Матису. Молодой чистопородный читал очередной донос.

– Как думаешь, мать жены всегда оказывается баламуткой? Или есть исключения? – спросил он, не отрываясь от мятого листа.

– Интересно хоть пишет? – рассеянно улыбаясь, поинтересовалась девушка.

– Да вот не очень. Фантазии маловато, так каждый второй говорит. А ты… Лиз, – он с трудом назвал ее по имени, – уже освободилась?

– Еще нет. Можешь сказать честно, быстро и не задумываясь: слышал о Леоне Филисе?

– О ком? – непонимающе нахмурился Люциан. – Он как-то связан с историей материка? Поверь, если бы я хорошо знал сей предмет, я бы здесь не сидел и кляузы на чужих жен и мужей не читал!

– Значит – нет. А можешь разузнать, где жил человек с таким именем и куда делся?

– Теоретически я могу все. Но тебе зачем?

– Невежливо о таком спрашивать у девушки, – надула губы Сантера, укоризненно смотря на него.

– Ну, если надо… просто странно как-то.

– Я буду тебе очень, очень благодарна, – прошептала она, добавляя в голос нежности и преданности. Люциан Нил Оберрон Максмилан часто заморгал, не понимая, почему смущен. Ведьма продолжала давить на него полным надежды взглядом.

– Сделаю все, что в моих силах.

Обратно возвращалась пешком. На пустеющих улицах зажигались фонари. Бакалейщики спешно закрывали свои лавки, чумазая детвора бедняков разбегалась по домам. Визгливо, как женщина, пропел клаксон, – мимо, фырча, ехал автомобиль.

На стыке старой и пристроенной Пьеты собрались матхалы. Босые люди в красных саванах, дрожа от холода, пели у стен храмины. Изредка из узкого окошка, ведущего в молельню, появлялась голова Верховного храмовника. Последователь истинной веры начинал ругаться, утверждая, что шумящие бездельники мешают ему проводить вечернюю службу.

Матхалы огорчались и просили не отвлекать их от пения. Две трактовки святых писаний сталкивались лбом, и ни одна не желала отступать от своего. Из любопытства Сантера постояла рядышком, ожидая развития событий.

Верховный храмовник ненадолго исчез, чтобы появиться с целой бадьей Слез Матха в руках. В следующую секунду матхалы оказались мокры до нитки. Один, самый молодой, зашелся тяжелым грудным кашлем.

– Вижу, плохо вам, братья, – с холодной усмешкой заметила ведьма.

– Нам хорошо, сестра. Мы скоро умрем. Определенно, – хором ответило ей несколько в красных саванах.

– Не вижу в такой смерти ничего хорошего. Почему бы не прыгнуть с крыш домов или, там, не отравиться ядом? Это же легче.

– Такой путь идет вразрез с нашей верой, – пояснил синеносый мужчина, сморкаясь в рукав. – Мы должны принять смерть, а не создать ее. Она должна наступить извне, сестра.

– То есть мы все обязаны умирать долго и в мучениях? Тоже мне новость!

– Не обязательно. На брата Флиберта наехала машина. А в Сирс ударила молния. Ты хочешь присоединиться к нам, сестра? – с надеждой спросил матхал.

– Это вряд ли, – покачала головой Сантера. – Я не могу уйти, не достигнув своей цели.

– Зря. Когда все три знака проявятся, мы окажемся ближе остальных к нашему богу. Уже начали умирать люди. Много пропадает бесследно. Когда придет дитя порока, обладающее особой силой, запустится процесс. Наказы предков будут выполнены, начнется новая эра… Так велел Матх-бог! Цепь замкнется! Новый оборот… И белое станет черным, брат пойдет на брата, правда станет ложью, а любовь сгниет под вашими ногами! И люди истребят себя! И придут новые существа! Совершенные! Достойные нашей вселенной!

Остальные матхалы с недоумением смотрели на кричащего собрата. Он запрокинул голову и захохотал, а потом упал на землю бездыханный.

– Видишь, сестра, все идет как надо, – сказали ей, обступая умершего. – Жди начала конца. Оно близко.

Уходила Сантера в смятении. Фанатик словно не сам говорил, а кто-то вещал через него. Домой она вернулась с плохим настроением.

Там ее терпеливо ожидал усталый безымянный раб. За день он успел прибраться в комнатах, приготовить из остатков еды ужин и даже набрать полную ванну горячей воды.

«Слишком старается, – неодобрительно отметила девушка, позволяя забрать пальто. – Сам не видит, как сильно переигрывает».

– Надеюсь, ничего плохого не произошло? Вы ведь никому не рассказывали о своей квартире? Не жаловались на одиночество? – торопливо расспрашивал мальчик, убирая ее вещи. – У такой красивой госпожи точно должен быть страстный поклонник.

– Где ты только таких слов нахватался? Твой хозяин книжки про любовь почитывает на досуге? Страстный поклонник… тоже мне выдумал!

Жабеныш разочарованно поник.

Сантера беззаботно потрепала его по жидким волосикам, ущипнула за впалую щеку и пораженно потерла подушечками пальцев друг о дружку.

– А ну-ка посмотри на меня! – приказала она, хватая мальчика за подбородок.

Так и есть. Шероховатость и шелушение кожи, которые она сначала списала на плохое питание и недостаток сна, оказались не чем иным, как крохотными чешуйками белесого цвета, украшавшими лоб, виски, скулы и подбородок. То же самое на запястьях и ступнях.

Мальчишка оказался настоящим змеиным сыном!

– И кем же были твои родители, чтобы ты такой получился? – озадаченно спросила девушка, отпуская раба.

– Никем. Я не знал их. Меня нашли в обители староверов, которые прятали меня от чистопородных, – буркнул змееныш, угрюмо насупясь.

Похоже на правду. Никто из инкантаторов не стал разбираться в его происхождении, а просто спихнул лишний рот на ворчливого старика. А ведь само появление на свет полукровок являлось аномалией. И случалось это не так часто.

– Госпожа, когда вы мне сказали, что полукровки не бесполезны… Откуда вы знаете? – с детской прямотой внезапно спросил мальчик. Чешуйчатая мордочка сохраняла серьезное выражение. – Неужели вы…

– Все может быть, – легкомысленно ответила Сантера. – Пойдем ужинать. Я зверски голодна!

– Вместе?

– Не вижу никаких преград. Ты же свободен – ты больше не раб.

Если нельзя избавиться от докучливого шпика, надо сделать его своим другом.

Люциан Нил Оберрон Максмилан был человеком строгих правил. Он не бил слабых, не называл дураков дураками и заправлял рубашку в штаны. Когда его о чем-то просила девушка, отказать он не мог. Это считалось простой вежливостью. По крайней мере, он сам пытался себя в этом убедить.

Его почтенный отец, владелец нескольких ткацких фабрик и лесных угодий, человек, приближенный ко двору, был несколько другим. Вульгарный солдафон, любитель легких денег и красивых женщин, он желал, чтобы потомки прошли все тяжкие испытания, что выпали когда-то на долю ему самому.

Люциану еще повезло отправиться в бывшую столицу к чистопородным. А вот его старшего брата послали за Стену – воевать с Иными. На границе людских земель до сих пор бушевала война. Ветхий лес не сдавал позиций, скрывая на огромных территориях всех выживших после зачистки нелюдей. Более того, сколько бы его ни пытались вырубить, лес захватывал новые и новые земли, вплотную подступая к людскому жилью.

Благородного воспитанного юношу, которым Люциан прибыл в Пьету, сразу невзлюбили. Большинство желающих вступить в серые ряды являлись простолюдинами, с крепкими нервами и кулаками, мечтали послужить стране или отомстить за бессмысленно погибших предков. Дабы влиться в коллектив, пришлось выучиться трем вещам: пить не пьянея, играть в Монету простака[17]17
  Карточная игра, цель которой обмануть соперника и забрать его деньги.


[Закрыть] и терпеть обидную кличку Люси.

Работа оказалась непыльной. Неразумные Иные редко заползали в город. Самой большой опасностью была возможность нарваться на свист крикуна где-нибудь в окрестностях. Приносили много доносов – больше написанных из зависти или мести. Но один раз на пути молодого лорда таки попался баламут. Тот день навсегда впечатался ему в память.

Простая дешевенькая квартирка на окраине. До смерти напуганная семейная пара, встречавшая их на лестнице. У обоих трясутся губы. А внутри ребенок, кроха года от роду, играющийся разноцветными шариками, которые, как утверждали родители, он достал из воздуха.

Матовые радужные шарики летали под потолком, а баламут смеялся чистым детским смехом существа, не познавшего горечь и отчаяние.

Он еще не знал, что по закону его следовало отдать ученым из Форксобри, которые будут проводить на нем эксперименты, пытаясь выявить закономерность и причину появления ему подобных. И не понимал, что продали его собственные родители, на чьих лицах сейчас читалось лишь отвращение и испуг. «Он не наш… Уберите. Сотрите… чужой… Только пусть никто не узнает… не наш!» – безмолвно говорили они.

Чистопородные выполнили свой долг, хотя потом Люциану долго снились кошмары. И когда в их коллективе появилась девушка, он долго не мог понять, чем могло привлечь хрупкое создание подобное дело.

Лиз была немного нескладной, молчаливой и строгой. Волосы в вечном беспорядке, короткие и сухие, как солома. Большие очки. Но за простоватой неухоженной внешностью скрывалась сталь. Каждый раз, когда Люциан разговаривал со специалисткой, в нем невольно просыпалась робость. И вот сейчас он спешил в канцелярию рассказать о результатах поиска, хотя следовало бы подождать конца рабочего дня.

Девочки, сидящие в полумраке за печатными машинками, приободрились, увидев его. Люциан гордо расправил плечи. Она сидела в дальнем углу, склонившись над тетрадью, и настольная лампа бросала на худое лицо гибкие тени.

– Надеюсь, не помешал? – окликнул девушку молодой чистопородный.

Лиз вздрогнула и закрыла документ ворохом папок.

– Люциан, это ты… Нет, конечно, нет. Не ожидала тебя здесь увидеть. Есть хорошие новости?

– Относительно. По твоему запросу ничего не вышло. Словно все следы потерли. Но есть ниточка, ведущая к некоему Чарльзу Филису. Живет в глуши, на побережье Тирса. Одинок, детей и супруги не имеет. Пару раз привлекался черным сектором за пьянство и дебош.

– А вот с этого момента поподробнее, – попросила Лиз, снимая очки. Ее большие внимательные глаза выделялись на бесцветном лице особой, неженской красотой. Люциану почему-то вспомнилась картина, висевшая над камином в их замке. Она изображала госпожу в шелковом платье, стоящую на стене и державшуюся для равновесия за каменный зубец, а ветер терзал подол, оголяя тонкие щиколотки. Шел дождь. Лицо у незнакомки было отчаянно смелое, божественно красивое и радостное, глаза жгли желающих ее рассмотреть внутренней нестерпимой силой.

Еще мальчиком он любил садиться у матушкиного кресла, опускать голову ей на колени и подолгу разглядывать эту картину, гадая, кем была эта госпожа и чего она ждала под проливным дождем.

«Мало кто из мужчин знает, как горячо и отважно женское сердце и как стремится оно к открытиям и страстям», – однажды тихо сказала матушка и тяжко вздохнула, щелкая спицами.

– Так что же с дебошами? – напомнила Лиз, устало щуря кошачьи глаза.

– Пытался доказать, что его дед был героем, прилюдно оскорблял Кнеза, – опомнился Люциан. – Вот его адрес, если надо.

Она задумчиво кивнула и улыбнулась:

– Ты очень мне помог. Не знаю, как и благодарить.

– Глупости, я только рад! Могу быть еще чем-нибудь полезен?

– Нет. Ничем… разве тебе что-то известно об ордене Чистоты? Недавно слышала это название и вспомнила про надпись на стене музея… Синий отдел выяснил, чье это было тело?