Текст книги "Тень короля"

– Вы точно уверены?.. – пискнула из-под локтя мужа Нэрис, с опаской косясь на дверной засов.

Послушник коротко хмыкнул:

– Не беспокойтесь, леди. Я не промахиваюсь.

– А я проверил, на всякий случай, – добавил королевский советник. – Мертв, мертвее не бывает. И зарыт на совесть, безо всяких тростниковых трубок. Так что, братья, теперь вы можете спать спокойно… М-да. В отличие от меня.

– А что так? – посочувствовал аббат.

Ивар скорчил недовольную гримасу:

– Служба, отче. Правда, я никак не думал, что все это зайдет так далеко… Хотите знать, почему ваш Алби все-таки решился на такие крайние меры? Его перекупили. То есть заказчик так думал, конечно… Пирси был жаден до предела. И если в довесок к Сокровищу Скеллига он получит еще и кругленькую сумму – то почему бы и нет?.. Тех разбойников, которые напали на вас нынче утром, я уже встречал. В более значительном составе, но тем не менее… Предполагаю, что у Паука была договоренность с заказчиком – доставить вас с Сокровищем сюда. А на месте, как я понимаю, он намеревался воспользоваться поддержкой чужих бойцов, прибрать к рукам сундук и дать деру. И деньги, скорее всего, взял вперед… Пирси не учел только одного – известного фактора неожиданности в лице наших доблестных мореходов и… кхм! – Он бросил взгляд на Годфри. – И вас.

Лорд Мак-Лайон сделал паузу, окинул взглядом булькающих самогоном пиратов, посмотрел на бывшего наемного убийцу и наконец решился:

– Заказчик ждет то, за что заплатил. Ему нужен ларец, а мне – он сам. И, раз уж Сокровища здесь нет, а сундук вы, отче, щедро подарили… То не могу ли я попросить вас, капитан, о небольшой услуге?

– Перебьесся, – быстро отреагировал Чарли, сграбастав ларец со стола.

Десмонд вопросительно поднял брови.

– Мне нужен этот сундучок, – пояснил Ивар. – На время, не волнуйтесь.

– Угу… Щас!

– Да погоди, Чарли, – поморщился Хант. – Ну, допустим, я вам поверю, лорд. И даже одолжу сундук… Чарли, тихо, я сказал!.. Но у меня один вопрос – что я с этого буду иметь?

Советник короля Шотландии даже бровью не повел.

– То, что куда дороже серебра, драгоценных окладов и даже Сокровища Скеллига, – ровно ответил он. – К чему вы стремились все эти годы, капитан. Я не волшебник, но, чтобы прижать одного вашего знакомого, мне много сил не понадобится.

– Она рассказала?.. – стремительно трезвея, выдохнул Десмонд.

Ивар пожал плечами:

– Естественно. И про ваши совместные похождения, и про свое обещание. Моя жена не подарок, капитан, но она умеет держать слово. А я умею быть благодарным… Ну так что, по рукам?

Десмонд скосил глаза на своего первого помощника и после паузы сказал:

– Чарли, тебе решать.

– А я-то чего?.. – изумился старый пират.

Хант ухмыльнулся:

– А чтобы потом дураком да размазней не ругался. Ну?..

– Хм… – задумался Чарли. – От я так и знал, от этой девчонки ничего хорошего не жди!.. Тока вздохнули спокойно, и на тебе – снова здорово…

Он пожевал спутанный ус, решительно тяпнул еще чарку и рубанул воздух ладонью:

– А, чего уж там!.. Ладно! Тока у меня условие: ежели выгорит, сундук – мой! Договорились?

– Договорились. – Капитан широко улыбнулся. – Мы в вашем распоряжении, лорд Мак-Лайон.

– Вообще-то мне нужен был только ларец…

– Не сомневаюсь. Но я на всякий случай хотел бы присмотреть за ним лично. Если он второй раз от нас уйдет, Чарли меня своими руками на рее вздернет!..

– Резонно, – усмехнулся Ивар, скользнув взглядом по совершенно бандитской физиономии старого пирата. – Ну что ж, выбирать не приходится. Я согласен… Эй, любезный! – Он обернулся к трактирщику. – Как там наш товарищ, который не товарищ?

– Вы об разбойнике, сударь? – Хозяин таверны хлопнул себя по бедру, где висела связка ключей. – В погребе сидит, куды ж ему деться!.. Орет, грозит, веревки гложет…

– Значит, очухался, – удовлетворенно кивнул лорд. И посмотрел на аббата. – Святой отец, это, конечно, нахальство с моей стороны, но не могли бы вы отпустить со мной на часок одного из ваших послушников? И брата Колума, если можно. В жизни не видел такой смелости!..

– Разумеется, – глава общины обратил взор к летописцу, – если брат Колум не против. То же касается и Годфри… Вы ведь его имели в виду?

– Я схожу, – кротко кивнул монах. – Только вот как быть с крестом? Смелость смелостью, а я его еще тогда, в лесу, об чей-то хребет переломил!.. Вам же, лорд, не только духовная поддержка нужна?

– Придумаем что-нибудь, – отозвался королевский советник. – У аббата, к примеру, крест нательный не меньше вашего, да еще и серебряный. Я, конечно, не настаиваю…

– Берите. – Отец Бэннан нагнул голову и стянул с шеи массивный крест. – На благое дело. Вы ведь, как я понял, разбойника трясти будете, лорд Мак-Лайон?

– Я буду допрашивать, – ответил Ивар. – А трясти…

– Трясти, вероятно, буду я, – усмехнулся Годфри, машинально проводя ладонью по своему поясу. – При участии добрейшего брата Колума и его несокрушимого духа. Я ничего не имею против, лорд, пойдемте… А серебро – это правильно. Оборотня матерого так просто к стенке не прижмешь.

– Кого?! – оторопел аббат.

Остальные братья хором ахнули. Летописец тихонько вздохнул:

– Выходит, так оно и есть, отче… Нет у меня в руках вашей силы, разве смог бы я так вдарить, чтоб у безбожника этого крест на лице отпечатался?..

– Боже, боже! – опечаленно качнул головой Бэннан. – Что творится в этом мире?.. Ну что ж… Идите, брат мой! И да пребудет с вами сила Господня. Если мы понадобимся, лорд, зовите.

– Обязательно, – пообещал королевский советник, поднимаясь с лавки. – Нэрис, побудь здесь.

– Хорошо, – послушно отозвалась супруга, подумав про себя: «Мог бы не утруждаться. Я же не сумасшедшая – к оборотню-то в зубы лезть! Это, может, Ивар привыкший… А мне и дарг-ду довольно было, нет уж, спасибо, хватит!»

Пока трактирщик, звеня ключами, отпирал погреб, Ивар обернулся к молчаливому послушнику:

– Откуда вы узнали, что он оборотень? Кроме нашего храбрейшего брата Колума, я об этом никому не говорил.

– А если б даже и сказали, я все равно не услышал бы. – Губы Годфри тронула ностальгическая улыбка. – Вы ведь знаете, кто я? И знаете, как дороги услуги мастеров нашего клана?

– О да, – усмехнулся лорд. – Ножи никогда не мелочились…

– Ну так вот, моя работа стоила втрое больше, чем работа кого-либо еще из наших бойцов. Это к вопросу о перевертышах и другой погани.

– М-да… Я все больше понимаю капитана Ханта. Мне бы в отряд такого умельца!

– У вас хватает своих, лорд. – Глаза послушника весело блеснули. – Сомневаюсь, что я бы там прижился… К тому же та жизнь для меня – в прошлом. Если б не крайние обстоятельства, я не вернулся бы к профессии даже на пять минут.

– Жаль.

– Напрасно, – фыркнул, не сдержавшись, Годфри, глядя на свою искренне опечаленную «посылку» полуторагодичной давности. – Бывших наемных убийц не бывает. И держать такого рядом с собой – чревато.

– Знаю. Я видел… Ну да ладно. Мое дело – предложить!.. В конце концов, выбор у каждого свой. Брат Колум, осторожнее на ступеньках, не отставайте!.. Но и вперед тоже не лезьте, как в подвале окажемся. Он связан, конечно, но лучше не рисковать попусту.

– Я все понял, – кивнул летописец. Крепко зажал в ладони крест аббата и, держась свободной рукой за перекладину, начал спускаться вниз, следом за Иваром и Годфри. Было ли ему страшно?.. Пожалуй, да. Жалел ли он, что вообще согласился?

Определенно – нет.

Творимир сидел у костра, ожидая ночной смены караула. Время было позднее, семейство О’Нейллов уже давно отужинало и разошлось по своим спальням, в чистом небе одна за другой зажигались звезды. Русич протяжно вздохнул и, мельком оглянувшись на спящий дом, уставился в огонь. Уж четвертые сутки на исходе, а от командира ни весточки!.. Как-то он там? Не ранен ли?

В героическую смерть друга воевода, само собой, не поверил. Тем более что лорд все равно собирался исчезнуть, а та затея с кораблями как нельзя более способствовала исполнению его плана… Разумеется, когда Морда нашел Творимира на руинах поместья О’Кэтейнов и с трагическим лицом вручил тому кинжал, русич не подкачал – изобразил такое потрясение, что у сурового наемника даже слеза на глаз навернулась! Творимир, для пущей убедительности последовав его примеру, забрал дрогнувшей рукой «последнюю память» и ушел, не оглядываясь, скорбеть о павшем. И усиленно «скорбел» который день, демонстративно отказываясь от еды и опустошая по ночам кладовую рачительной кухарки. Это все как раз было очень просто… Но вот то, что королевский советник до сих пор не дал о себе знать, русича беспокоило уже не на шутку.

Сзади послышались легкие шаги. Мэдок, догадался бывший воевода. Опять небось с утешениями… Творимир поморщился. Такое внимание со стороны безутешного друга покойного Ласера заставляло его чувствовать себя последним брехлом и сволочью. Мэдок-то, понятно, в нем товарища по несчастью видит, сочувствует, как может… И ведь приходится соответствовать, чтоб все, к лешему, не провалить!.. Стыдобища!

– Ужинать будешь? – спросил лучник, присев на чурбак рядом с Творимиром.

Тот отрицательно ухнул, хотя, по совести, есть хотелось зверски – кухарка, обнаружившая вчера пропажу целого круга сыра, весь день голосила насчет обнаглевших крыс и на ночь заперла в каморке кота. Кот был не помеха, но снять увесистый замок, не наделав шума, русичу оказалось не под силу…

– Тебе ж в караул, – проговорил Мэдок, суя Творимиру принесенную с собой миску, – может, хоть пару ложек сьешь?

– Эх, – тот качнул головой, втянул носом сытный дух мясной каши и издал такой тяжкий вздох, что у лучника аж в носу защипало от сострадания.

– Ну как знаешь, – тихо сказал он, пристроив миску на камни возле костра. – Тут не простынет, если вдруг потом передумаешь. Адэйр просил напомнить, что его сменять пора… А то хочешь, я за тебя сегодня постою?..

Воевода отрицательно ухнул. Он справедливо опасался, что еще минута наедине с манящей миской, полной наваристой крупяной похлебки на курдючном сале, – и вся маскировка пойдет к черту.

– Держись, – сказал Мэдок. – Такая уж наша доля… Я видел вчера, как ты по ночи бродил. Сон не идет, да?

Творимир неопределенно пожал плечами, про себя с досадой плюнув – подловили! Совсем с голодухи чутье растерял!..

– Мне Морда настойки сонной от травника привез, – продолжал лучник, – хорошая! Я ведь, ты знаешь, в том же порядке… Еще осталось полфляжки – хочешь, отолью? В секунду захрапишь, на себе проверено!

– Эх. – Состроив постную мину, русич отрицательно помотал головой. Потом благодарно хлопнул бойца по плечу, встал и направился к воротам. Лучший способ забыть о голоде да тревоге – это заняться делом! Хоть вокруг дома кругами ходить, хоть татей со стен в ночи высматривать… Только бы в окна кухонные не пялиться и слюни голодные на миску не пускать!..

Сменив зевающего Адэйра, воевода заступил в караул и размеренным шагом двинулся вдоль дома. Он думал о командире, о бессовестно обманутом бедняге Мэдоке и еще о том, где же все-таки разжиться хоть краюшкой хлеба? Хорошо, полнолуние миновало, а то зверь внутри с голодухи взбесился бы как пить дать!.. Оборотню, в отличие от человека, и сил вдвое больше требуется, и пищи. Ведь этак случись что – даже перекинуться тяжело будет… Еще и весна, как назло! Была б осень – там тебе и ягодки, и корешки сладкие, и орехи!.. А тут хоть опухни… ну не листву же щипать, право слово?!

Русич с сомнением покосился на темный сад. В животе урчало так, что мысль о древесной зелени уже не казалась такой бредовой. Тут уж хоть чем пузо набить, лишь бы до утра дотерпеть как-нибудь! А там, в крайнем случае, можно рискнуть через окошко у кухарки из-под носа хотя бы брюквину стянуть, когда отвернется… Творимир воровато оглянулся, никого поблизости не приметил и тенью скользнул под пышные кроны яблонь. Отошел подальше, принюхался… И, сверкнув глазами, подпрыгнул на месте: мед! Ну к бабке не ходи, где-то тут пчелиный улей имеется!.. Вот уж свезло так свезло! Он хищно повел носом, метнулся от одного ствола к другому и, обнаружив в самом конце сада вожделенное дупло, запустил туда руку. Потревоженные пчелы загудели, в ладонь впились болючие жала, но Творимир на это даже внимания не обратил… На языке стало липко и сладко, желудок умиротворенно притих, а что до покусов – дак сойдут, не смертельно!

За спиной блаженно чавкающего русича раздался короткий смешок и чей-то вежливый голос:

– Приятного аппетита!.. Вы кушайте, кушайте, я подожду.

– Эх?! – выпучил глаза Творимир, чудом не подавившись. И, выхватив из ножен меч, завертел головой по сторонам. Никого. Сад спал, как и минуту назад. Но голос… Не мог же он ему почудиться?.. Кроме того, звериный нюх уже вовсю бил тревогу: в ноздри ударил знакомый запах стали.

– Ну, ну… – успокаивающе проговорил все тот же голос, – не стоит так сразу-то! Желай я вас убить, вы бы уже не дышали, сударь. Голод не тетка, понимаю… Не крутите головой, вы себе шею свернете. Я наверху.

– Эх! – подумав, потребовал воевода, ткнув пальцем в землю.

– Нет уж, благодарю, – снова усмехнулся невидимка. – Я наслышан о ваших ратных подвигах. Да и лорд Мак-Лайон предупреждал, что вы сначала бьете, а только потом спрашиваете…

– Эх?!

– Да, я от него. Вот, держите.

Прямо в руки русича мягко шлепнулся свиток пергамента. Творимир подозрительно скосил глаза на печать – да, она принадлежала Ивару. Но это еще ничего не значит…

– Можете прочесть хоть сейчас, я не тороплюсь, – сказал голос. – И сигать на вас сверху тоже не буду. Не затем пришел.

– Эх… – Поколебавшись, Творимир все-таки сунул клинок обратно в ножны и сломал печать на свитке. В темноте он видел прекрасно. И почерк друга, благодаря бесконечным протоколам, знал как свой собственный… Да, невидимый гость не соврал – письмо было от Ивара. Русич пробежал короткий текст глазами несколько раз, улыбнулся, потом задумчиво кивнул и задрал голову кверху: – Эх.

– Ну вот и славно. Лорд просил передать, чтоб вы не беспокоились, конец уже близок… Однако сюда идут. Мне пора. Следуйте предписаниям… и не увлекайтесь медом!.. – В голосе невидимки мелькнула улыбка. – Сладкое портит зубы, а они вам еще понадобятся завтра. До встречи, сударь!..

Листва едва слышно зашуршала – и вокруг снова стало тихо. Творимир, скорчив недовольную гримасу, быстро сунул свиток за пазуху и вытер липкие пальцы о траву. Оглянулся в сторону тропинки, ведущей к дому. Насмешник был прав – заросший сад, как вскоре оказалось, манил не только оголодавшего воеводу… Спрятавшись за широким стволом яблони, русич разглядел два темных силуэта, проплывших чуть в стороне, за невысокими кустами шиповника. Он узнал обоих – не столько по лицу, скрытому во мраке ночи, сколько по голосам. Узнал – и недоверчиво хмыкнул в бороду. Глава дружины – оно понятно, ему сам бог велел поместье с дозором обходить, в каждый угол заглядывать!.. Но Кара О’Нейлл?! Среди ночи, да еще и в таком месте… Ей-то что тут понадобилось?.. Уж не сам Грихар ли?

Творимир нахмурился. Он был человек холостой и менять образ жизни не собирался, но супружеские измены осуждал строго. И то, что он увидел, ему совсем не понравилось.

Глава 30

Дэвин вошел в комнату Эрика и остановился на пороге:

– Ну как самочувствие?.. Энгус, я все видел. Не прячь бутылку, не прячь, бессовестный! Брат и так еле ходит, а ты…

– Дядя, это же не ему!..

– Тебе тоже праздновать нечего, – сердито сказал Дэвин, подходя к кровати и вытягивая руку. – Давай сюда.

– Ну дя-а-адя…

– Быстро давай, обормот! Пристрастился… – Вождь отобрал у надутого племянника пыльную бутыль, посмотрел на свет и покачал головой. – Ты гляди, уж больше половины вылакал. Вот все матери скажу!.. И где только берешь, паршивец? Не иначе как опять вчера с Грихаром полночи в карты дулся.

– Вот почему сразу с Грихаром? Я, может…

– Угу! Купил, – хмыкнул Дэвин. – На какие шиши, интересно?.. И хватит его выгораживать – что я, не знаю, какое вино этот старый пьянчуга любит? Половину жалованья в бутылку… А, Кара, и ты здесь?

Госпожа О’Нейлл, сидящая у камина с вышиванием на коленях, подняла голову. Иголка замерла в ее пальцах.

– Если хочешь, я могу выйти.

– Мне-то что? – отмахнулся вождь. – Сиди. Энгус, брысь. И не тяни ручонки, тебе на сегодня хватит.

– Дядя!

– Брысь, сказал!.. Каррик ранен, за него сегодня в караул выйдешь.

– Но я же и так третью ночь дежурю! – возмутился юноша. – Вам, дядюшка, дай волю, так вы меня еще и в поле пахать отправите…

– Не помешало бы, – буркнул Дэвин. – Бегом! Не то еще и завтра осчастливлю.

Энгус скорчил недовольную мину, но снова возражать не рискнул: с дядюшки бы сталось исполнить свое обещание. Вождь поставил бутылку на подоконник и повернулся к сыну:

– Чего ухмыляешься? Очухаешься – твоя очередь дежурить придет… Как сам-то?

– Уже лучше. – Эрик пожал плечами и спрятал улыбку: за спиной вождя в дверном проеме мелькнула физиономия кузена с высунутым языком. Энгус состроил в затылок дяде насмешливую гримаску, весело подмигнул брату и исчез. – Ты куда-то собираешься, отец?

– Да, съезжу к Мэлдуину, проведаю. Совсем он там скоро мхом покроется, отшельник несчастный…

– Но уже вечер! – обеспокоился Эрик, бросив взгляд в окно, за которым малиновел закат.

Дэвин фыркнул:

– И чего?

– Это опасно! – Сын озабоченно сдвинул брови. – Может, лучше завтра?

– Яйца курицу учить будут, – недовольно буркнул вождь О’Нейлл. – «Опасно»… Кого мне бояться после норманнов-то? Одни О’Кэтейны были – да и те все вышли!

– Есть еще другие, – тихо сказала Кара. – Эрик прав, это рискованно. Мы и так тебя недавно чуть не потеряли.

– Можно подумать, тебя б оно сильно расстроило… – хмуро обронил Дэвин. Кара вспыхнула и опустила глаза. – Ладно, недосуг мне тут с вами!.. Поеду. И десяток с собой прихвачу, чай, не совсем еще страх потерял… Кара, к ужину не жди.

Она кивнула, все так же не поднимая головы от рукоделия. Эрик, подождав, пока шаги отца затихнут на лестнице, повернулся к матери:

– Я не понимаю, почему ты позволяешь так с собой обращаться?.. Ты ведь ни в чем перед ним не виновата!

– Ах, милый, – печально улыбнулась госпожа О’Нейлл, – не расстраивайся попусту. Все это неважно…

– Неважно?!

– Хочешь, я тебе почитаю? – Сменив тему, Кара отложила шитье в сторону и потянулась к книжной полке. – Вот, твое любимое. Житие святого Кевина…

– Не надо, мама, – сказал Эрик. И, откинувшись на подушки, попросил: – Лучше прикрой ставни. Я… я устал.

– Конечно, дорогой. – Мать поднялась. – Прости, мы с Энгусом совсем тебе отдохнуть не даем. Ты поспи. Скоро будет ужин, я тебе прямо сюда принесу.

– Не надо, – повторил сын, закрывая глаза. – Мне не хочется.

– Но…

– Если проголодаюсь, позову кого-нибудь, – слабо улыбнулся он. – Ты не волнуйся, мама. Я же, в конце концов, не при смерти!.. Иди. Ты ведь обещала тетушке с нитками помочь, помнишь?

– Ох! – всплеснула руками Кара, поспешно поднимая корзинку с рукоделием. – И правда, ведь Дейдре еще с обеда ждет!.. Отдыхай, милый. Я скажу, чтобы тебя никто не беспокоил.

Она затворила ставни и, наклонившись над кроватью, поцеловала сына в лоб. Эрик повел носом:

– Что это за запах, мама?

– Запах? – удивленно переспросила женщина, выпрямляясь. – Я ничего не чувствую, дорогой!..

– А я чувствую, – наморщил лоб сын. – То ли травы, то ли…

– Ах это! – Она улыбнулась. – Наверное, моя желудочная настойка… Ты спи.

Госпожа О’Нейлл поправила ему одеяло и торопливо вышла из спальни, прикрыв за собой дверь.

– Желудочная настойка, – пробормотал Эрик, – ты пьешь ее как воду, мама!.. Только пахнет она совсем по-другому…

Он прислушался к тишине в коридоре и, откинув плед, поднялся с кровати. Оглянулся на дверь, подошел к окну и взял с подоконника бутылку. Там оставалось еще порядочно.

– Твое здоровье, братишка! – широко улыбнулся Эрик, припав губами к горлышку. Терпкое вино приятно обожгло горло. Пряное, душистое, даже с легкой горчинкой… «А Грихар знает толк в напитках, – подумал юноша, приканчивая остатки. – И ничего не смыслит в картах, раз такое вино Энгусу продул! Раньше было послабже, видно, из тайных запасов достал». Эрик приблизил горлышко к носу, принюхался и недоверчиво хмыкнул. Показалось? Или к аромату дорогого выдержанного вина примешивался какой-то до странности знакомый запах?.. Который вот буквально только что…

– Мама?.. – Молодой человек наморщил брови и оглянулся на дверь. Та почему-то расплывалась в глазах. Легкая горчинка на языке превратилась в едкую вязкую горечь. Ноги стали ватными. – Мама…

Эрик покачнулся и, цепляясь за тяжелую оконную занавесь, сполз на пол.

Творимир еще раз проверил оружие, одернул стеганку и, сняв со спинки стула кольчугу, нырнул в нее головой. Финви, сидя в своем углу на тюфяке, с беспокойством следил за этими сборами. Ему было совершенно непонятно, с чего вдруг русичу понадобилось цеплять на себя столько железа – война же кончилась! Правда, она длилась недолго, и большую ее часть бродяга позорно проспал в каморке своих нанимателей, всеми позабытый, но тем не менее… «Неужели опять что-то не слава богу? – испуганно вжавшись спиной в стену, думал Финви. – Разве ж в обычный караул так-то обряжаются?.. Ох, клянусь святой Бригиттой, не к добру все это, не к добру… Такой кольчугой убить можно, честное слово. Как он ее на плечах таскает?»

Воевода затянул ремень, встряхнулся и принялся надевать широкие кожаные наручи. Откуда он их достал, бродяжка не понял. Но встревожился еще сильнее – наручи он видел на Творимире всего один раз – несколько дней назад, когда вместе с остальными обитателями поместья встречал победителей у ворот. «Опять сражаться?! – похолодел паренек. – Да сколько ж можно?! И без того ни дня спокойного!» Он набрался храбрости и высунул нос из-за спинки кровати:

– Господин, позвольте спросить?..

– Эх? – покосился в его сторону русич, зубами затягивая тесемки.

– Это вот все… – Финви неопределенно махнул рукой на обтянутый серебристой чешуей могучий торс воина, – оно зачем?..

– Эх, – обрубил Творимир, поморщившись. Видимо, сие означало: «Не твое дело». Чего и следовало ожидать.

– В бой, что ли?.. – все-таки рискнул бродяга. – Эвон вы как готовитесь!

Русич не ответил, только плечом дернул – отстань, мол. И, набросив плащ, повернулся к Финви.

– Эх! – Заскорузлый палец уперся пареньку в грудь. И переместился на дверной засов. – Эх.

– Тут сидеть, что ли? – сообразил Финви. – И дверь закрыть, да?

– Эх, – кивнул Творимир, беря со стола перчатки.

Бродяжка потерянно заморгал:

– Хорошо… А зачем?

– Эх! – сурово выдохнул воин, ткнув ему под нос мозолистый кулак.

Паренек быстро закивал:

– Понял-понял!.. А ежели позовут? Или случится чего?

Бывший воевода, уже шагнув через порог, медленно обернулся. И посмотрел на чрезмерно болтливого мальчишку таким многообещающим взглядом, что тот мигом заткнулся. И, снова забравшись на тюфяк с ногами, клятвенно заверил:

– Все! Сижу туточки, будто меня и нету!.. И двери запру, не сомневайтесь… Свечу гасить?

– Эх, – насмешливо прогудел Творимир и вышел.

Финви быстро просеменил к захлопнувшейся двери.

– Не понял ничегошеньки!.. – жалобно пробормотал он, послушно опуская в паз тяжелый засов. – Но надо так надо. Я что? Мое дело маленькое… А свечу задую все же. Пущай думают, что сплю. И глухой!..

Он оглянулся на запертые ставни, дунул на дрожащий оранжевый огонек и, в полнейшей темноте добравшись до кровати, опустил голову на подушку. Кровать была Ивара, и Финви, как слуге, даже после гибели хозяина ложиться на нее не разрешалось. Но кто ж узнает? А так хоть чем-то утешиться!.. «Не в караул он собрался, точно! – промелькнуло в голове паренька. – Рано ж еще, а ему вродь сегодня в ночную… Ох, божечки!.. Только бы обошлось! А то ведь эдак один уже ушел – и с концами… Если сейчас и второй сгинет – пнут меня отседова под зад, и все. И ни монетки не заплатят!» Бродяжка шмыгнул носом и завернулся в одеяло по самые глаза. Переживал он на самом деле вовсе не из-за обещанной награды, хоть и не желал себе в этом признаваться… Если бы ему пришлось выбирать между честно заработанными деньгами и тем, чтоб оба «неправильных наемника» сейчас были здесь, целые и невредимые, – он выбрал бы второе. Да, нанимателей своих Финви побаивался. Но все-таки уважал. А еще ему рядом с ними было куда спокойнее, чем даже за двумя засовами!..

Бродяга прикрыл глаза и зарылся лицом в подушку, стараясь думать о чем-нибудь другом, не страшном. Например, о Морин. Да, она, конечно, с лица так себе, рябенькая и нос картошкой, но ведь славная девчонка! Небось гадает сейчас – где-то ее кавалер запропал, почему носу не кажет?.. «Уж скорей бы господин Творимир вернулся! – подумал Финви. – Может, отпустит хоть на часок… Сил же нету никаких – сидишь тут, тени своей пугаешься! Так-то бы хоть на скамеечке под рябиною свободным воздухом подышать… И пирожки у Морин вкусные. Только вот папаша ейный – морда злобная! Чего он хочет – чтоб дочка до старости в девках сидела? У-у, башмак старый!.. И колотушка его – жуть до чего неприятная штука». Вспомнив о суровом родителе девицы Бакли, бродяга окончательно впал в уныние. Ну что ж за жизнь?! В кои-то веки, может, о семье задумался, а тут такое невезение!..

– Обойдется. Раньше-то обходилось? – пробормотал Финви, уставившись на тонущий во тьме потолок. – Полежу тихохонько, а там, глядишь, и…

– Адэйр! – раздалось под окном. Мальчишка вздрогнул и затих. Голос был женский, и принадлежал он ни много ни мало самой госпоже О’Нейлл. – Адэйр, поди сюда!.. Ты не знаешь, где Грихар? Он уехал вместе с Дэвином к отцу Мэлдуину?

– Не видел, хозяйка, – отозвался второй голос. – Только с вождем он не поехал, это уж точно! Вождь ему велел остаться, за домом приглядеть – это я сам слышал… Значит, тут где-то. Прикажете найти?

– Нет, не нужно… Я сама. Спасибо, Адэйр.

– Так ведь не за что, – смущенно ответил наемник. – А вы б в караулке посмотрели, может, там он? Куды ему из поместья-то деться?

– Да-да, конечно, – торопливо проговорила Кара, – я посмотрю, спасибо, что подсказал. Иди, Адэйр, а то снова Дэвин серчать будет, что ты не на посту.

– Так его ж нету!

– Проболтается кто-нибудь… Ты иди, иди.

– Как прикажете…

До ушей Финви донесся затихающий звук шагов. Наемник ушел. А вот госпожа О’Нейлл, судя по всему, возвращаться в дом не спешила. В караулку, впрочем, тоже.

– Ах, господи! – услышал бродяга. – Да где он?.. Все обошла – и как в воду… Что же теперь делать?

В голосе женщины промелькнуло отчаяние. Финви удивленно почесал кончик носа: зачем хозяйке глава дружины? И почему она так расстроена? Ведь расплачется того и гляди!..

– Нет, это невыносимо! – простонали снаружи. – Будь проклята моя слабость!.. Зачем я согласилась тогда, зачем?..

«Согласилась на что? – насторожился Финви, приподнимаясь на подушке. Ему тут же вспомнились пугающие рассуждения погибшего хозяина об убийствах и причастности к ним кого-то из О’Нейллов. – Спаси нас святая Бригитта! Лучше бы я и вправду глухой был!..»

Несмотря на это пожелание, бродяжка, подумав, соскользнул с кровати и на цыпочках подкрался к окну, в надежде услышать еще что-нибудь.

– Я с ума сойду! – донеслось с той стороны. – Ну где же… Ох, господи, Грихар! Ну наконец-то! Я хотела…

– Госпожа! – Где-то наверху с треском распахнулось окно, и перепуганный голос одной из младших горничных позвал: – Госпожа! Тут с господином Эриком неладно!..

– Что такое? – отрывисто бросил глава дружины.

– Ой, плохо ему, сударь! Наизнанку выворачивает!.. Нешто отравился, госпожа? Иль вина перепил, тут вон бутылка валяется… Вы идите скорее, я ж и трогать-то боюсь!..

Финви, обмирая, прижался левым ухом к шершавым ставням – и тут же отлетел от окошка, оглушенный волной истошного женского визга. Снаружи что-то грохнуло. Кто-то упал?..

В стену ударил оглушительный звериный рык.

– Святая Бригитта! – в ужасе пискнул парнишка, ныряя под кровать. И, зажав ладонями уши, зажмурился. Ему было страшно. А от мысли о том, что сейчас происходит за стенами темной комнаты, становилось еще страшнее.

Солнце уже закатилось. Вечерняя сырость мутной росой легла на траву, тени густели, удлинялись, сливались в неясные лилово-фиолетовые сумерки. Из-за неподвижных древесных стволов, покрытых влажным мхом, змеилась полупрозрачная молочная дымка. Чарли, окинув взглядом притихший лес, недовольно проворчал:

– Туман! Как по заказу… Кэп, мож, ну их всех?

– А сундук? – отозвался Хант. – Предлагаешь отобрать, пока до места не доехали?.. Ну-ну.

Он посмотрел в спину едущего впереди Ивара:

– Было бы нас трое, я бы, может, и рискнул. Хотя лорд Мак-Лайон не самая легкая добыча, уж будь уверен… А вот как насчет него?

– Тоже мне! – пренебрежительно буркнул пират, покосившись на Годфри. – Дрищ шотландский!

– Ага, – ехидно закивал капитан, вспомнив торчащий из шеи мертвого Алби острый метательный нож. – Когда ты уже научишься не судить о человеке по размерам его кулаков?.. Я не глава Тайной службы, но даже мне, дружище, ясно, с кем связываться не стоит… Хватит с нас и милейшего Келли!

– Ну ты сравнил…

– А я и не сравниваю. Этот куда опаснее. И помощники, если что, ему будут не нужны… Сиди спокойно, Чарли.

Пират открыл было рот, чтоб возразить, но не успел – Ивар натянул поводья и предупреждающе поднял руку:

– Скоро будем на месте. Приготовьтесь. Годфри, что там брат Патрик?..

– Сейчас узнаю. – Послушник приподнялся в седле и ухнул филином. Где-то впереди тоненько отозвался звонкой трелью козодой. Годфри улыбнулся: – Порядок. Он на месте, все чисто.

– Кхм… Интересно…

– Нет, брат Патрик к нашему клану отношения не имеет, – поняв его невысказанный вопрос, хмыкнул наемный убийца. – Но школа у него хорошая, спорить не стану.

– Это еще мягко сказано, – проронил Хант. – Будто из рук клинки растут!.. Знаете, лорд, я, кажется, понял, откуда у аббата такие умельцы. Он ведь сам воевал.

– Угу, – согласно кивнул Ивар. – И по привычке собрал возле себя похожих людей… Воин – это состояние души. И, даже служа Богу, они подсознательно искали себе командира. – Он поглядел на усмехающегося Годфри. – Вы не согласны?..

– Согласен. Отчасти. – Послушник примолк, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то, потом продолжил: – Но если позволите, эту любопытную гипотезу мы разовьем чуть позже. Слышали лягушек?..

– Это братец? – догадался Чарли. – От же горазд тварью лесной прикидываться!.. А как же обет молчания?

– А разве он произнес хоть слово? – поднял брови Годфри. И повернулся к Ивару. – Лорд Мак-Лайон, вы говорили, что нас прикроют. И где же ваше прикрытие?

– Должно быть уже на месте. Там, где я и просил быть… Вы ведь читали мое письмо Творимиру.

– Я его передал.

– И прочли, не сомневаюсь. – Советник короля проницательно сощурился. – Доверяй, но проверяй?.. Впрочем, не страшно. Опустите капюшоны, господа мореходы. Подъезжаем.