Текст книги "Ласточка"

– Так, все, хватит. Не надо вот этого… – Она слегка похлопала мальчика по плечу, как бы это сделал мужчина, а тот неожиданно обхватил ее крепко-крепко и стал горько плакать, сотрясаясь всем телом. Анна хотела расцепить его руки и не смогла, так цепко мальчишка держался за нее.

– Пойдем, все уже на службе. Так не положено. Ужина не дадут.

Мальчик замер, подышал глубоко, посопел.

– Все? Успокоился? Пошли.

Анна не стала спрашивать, о чем он плакал. И так ясно. Он-то сам ничего не понимает. А вот то странное, загадочное, неподвластное нашему разуму, что в нас есть, в любом – в ребенке, в старике, в монахине, абсолютно в любом человеке, наше подсознание, живущее по своим законам, оно понимает, что впереди у мальчика ничего хорошего нет. Как понимает это Анна. Только Анне его не жалко, или не слишком жалко, а вот той частице универсального разума – так, наверно, для себя это можно объяснить, – которая скрыта где-то в его сущности, которая прорывается в снах, в неожиданных ощущениях, в неосознанной тревоге, в предчувствиях, в неконтролируемых воспоминаниях, – ей ясно, что мальчик вообще никому не нужен на этой земле. Кроме Бога, наверно. Так сказала бы, искренне веря в это, любая другая монахиня или послушница в монастыре. Почему бы за эту спасительную мысль не уцепиться и Анне? Привел же его неразумную мать Бог в монастырь? Привел. Убежала она, тоже с молчаливого согласия Бога, – убежала. Не споткнулась по дороге, никто ее не остановил. Для чего-то нужно было, чтобы мальчик здесь без нее остался. С нормальными людьми. Ну, скажем… с вполне нормальными, только необычными.

Притихший Виталик шел за Анной, не равняясь с ней. Она слышала его шаркающие шаги, но не стала делать замечания, чтобы он нарочно не шаркал сандалиями. Пусть идет как идет. Главное, что не сопротивляется больше. Выстоит всю службу, потом она с ним поговорит. Ей бы самой выстоять. Она сегодня практически ничего не ела, несколько раз плакала, и голова то и дело начинала кружиться. Анна в одну сторону поворачивается, а что-то в ее голове словно смещается в другую, неприятно покачиваясь.

– У меня есть сын, его зовут Артем, – сказала Анна, с ужасом прислушиваясь к своим собственным словам.

– Он там? – мальчик показал вверх. – У Бога?

Анна даже остановилась.

– Кто… кто тебе сказал?

– Ты черное носишь. У нас тоже обычно все в черных платках, когда похороны… Когда дядю Витю зарезали, у мамки платка не было, она плакала, ей соседка дала… А у тебя платок красивый, черный… – Виталик дотянулся до края длинного апостольника и осторожно потрогал его двумя пальцами.

– Тут все в черном… – пробормотала Анна.

– У всех, значит, похороны, – легко заключил Виталик.

– Ну, в каком-то смысле да…

Вот если бы верить в это и думать именно так. Да, у нее был сын и есть сын. Только ему всегда будет семь лет. И его не просто здесь нет. Он у Бога.

Господи, – Анна подняла голову наверх, глядя в совершенно чистое, безоблачное, еще совершенно светлое небо, – дай мне веры, ни о чем больше не прошу, дай мне веры – верить в тебя так, чтобы эта вера меня спасала, чтобы я и правда верила, что Артем у тебя, что я нужна тебе, что все происходит не по законам хаоса, а по законам Божьим. И они, эти законы, не равны.

Глава 11

Ника со странным ощущением смотрела на низкое темное облако, растянувшееся теперь перед ними по всему небу, закрывшее вершину самой высокой горы. Как будто она уже это когда-то видела. Не саму картину в точности, а знает это ощущение – чего-то неотвратимого, от чего не уйти, никак. Оно давит, приближается, ты надеешься, что сможешь избежать, ищешь выхода… Но не в силах человек спрятаться от грозы в горах, когда рядом нет ничего, похожего на укрытие.

– Может, спальники достанем, сядем под них? – неуверенно предложил Паша.

– И что, – хмыкнула Борода, – будем дожидаться, пока ливень начнется? Сидеть и дрожать?

– А ты что предлагаешь?

– Я?! – Даша покрутила головой. – Ну, вот хотя бы туда бежать, в обратную сторону от тучи.

– Но нам совсем туда не надо! – возмутился Кирилл. – Стрелка в другое место указывает. Да и тропинка эта какая-то… левая…

– Левая, правая… – пробормотала Борода. – За мной! – Она решительно направилась по тропинке, ведущей куда-то вбок, в заросли. – Ну, что вы? Что застыли? Бегом за Дашей!

– Даш, ну ты, конечно… – покачала головой Ника, видя, как нехотя, но ребята все же направляются за девочкой по той сомнительной тропинке.

– Давай-давай, и ты тоже не отставай! – Тоном, не терпящим возражений, Даша прикрикнула на Нику.

– Ненавижу такой стиль общения! – проговорила Ника скорей самой себе.

Кирилл остановился, подождав Нику.

– Ребят, ребят, – быстро заговорила Вера, тоже притормозив, и мелкими шажками, как-то вбок, пододвигаясь к Кириллу с Никой. – А давайте мы с Кирюшкой пойдем искать родник, а вы по тропинке… Дорожку разведаете… А?

– Ну ты, подруга… – Даша покачала головой, вернулась к Верунчику, отодвинув смеющегося Пашу, сгребла подружку, несильно встряхнула. – Все вместе пойдем! За Дашей! Ясно?

– Ясно… – вздохнула Верочка. – Я просто…

– Не просто!

Ника посмотрела на темные облака, с невероятной скоростью мчащиеся прямо на них.

– Действительно, надо спальники доставать. Хоть как-то укроемся.

– Еще чего! – фыркнула Борода. – Я прятаться от дождя не буду. Тем более заранее. И никому не дам.

Ника с Кириллом переглянулись.

– А вообще Олег кого-то старшим назначил? – с сомнением спросила Ника.

– Старшим? – Кирилл пожал плечами.

– Меня! – одновременно сказали Паша и Борода.

– Ну ясно, – засмеялась Ника. – Оба хотите командовать. У Даши лучше получается. Но она людьми рисковать любит, не оценивает трезво ситуацию. А Паша все больше молчит или критикует без толку. Кто лучше? Может, Кирилл или я?

– Тогда уж пусть Верунчик! – махнула на нее Даша. – Он вообще ничего не соображает, да, Верунчик? Что? Я любя, любя…

– Да ну вас! – Кирилл обогнал их всех и пошел по тропинке, то и дело цепляясь за кусты.

Все остальные, один за другим, потянулись за ним.

– Вот и решилось, – усмехнулась Даша. – Кто лидер.

– Я? – обернулся Кирилл. – Не, я лидером не буду.

– Чё это вдруг? – Даша подмигнула Вере. – Ты выбираешь Кирилла?

– Да-а-а… – протянула Верочка.

– Я сам по себе. Я нейтрален.

Ника покачала головой:

– Жаль.

– Я не буду ни с кем воевать.

– А если нападут?

– На нейтральную страну никогда не нападают, – не очень уверенно сказал Кирилл.

– Ой, на меня капнуло… – Паша посмотрел на небо.

– И на меня… – Верочка на ходу стала открывать рюкзак Даши. – Давай скорей, спальник же непромокаемый!

– Да убежим лучше! Человек быстрее тучи передвигается! Руки убери, Верунчик, и топай за мной, не отставай!

Даша говорила так уверенно, что мальчики, с сомнением переглянувшись, поспешили за ней. Нике ничего не оставалось делать, как тоже почти бегом припуститься за ними, замыкая цепочку. Нога немного болела, но идти можно было, тем более ее тяжелый рюкзак мужественно тащил Паша.

Как бы быстро они ни шли, дождь догнал их через пару минут и, только закапав, превратился в настоящий ливень. Стена воды обрушилась на них, пока они доставали спальники, так что спрятались они под два спальника уже совершенно мокрыми. И спальные мешки тоже намокли, пока подростки судорожно их разворачивали.

Паша посидел вместе с Кириллом под одним из мешков и вылез наружу.

– Да ну! – сказал он. – Помоюсь хотя бы под дождем.

– Спинку не потереть? – засмеялась Даша из-под мешка. – Садись к нам! У нас веселее! – Даша поерзала, теснясь. – Палатку надо было развернуть!

– Точно! Что ж ты раньше не сказала! – проговорила жалобно Верочка, теснясь к Даше.

– А меня никто не спрашивал – как поступить. Вот и поплатились.

– Ты издеваешься что ли, Даш? – Ника даже засмеялась. – Правда, зря спальники намочили. В суматохе ерунду сделали.

Паша не сел, стоял, задрав голову, ловил дождь ртом. А Ника теперь оказалась под дождем, Даша ее выпихнула. Ника тоже встала, расставив руки.

– Дождь так дождь, да, Паш? – улыбнулась она.

– Ага, – смущенно кивнул подросток.

– Слушай, а правда, как вышло, что у нас нет старшего? Я что-то пропустила?

– Не, принцип такой. Это же поход на выживание. И лидер должен сам проявиться.

– Так Олег говорил?

– Так я понял… – неуверенно пожал плечами Паша. – Фу, сниму майку, прилипла вся…

Паша, чуть отойдя в сторону, разделся.

Ника, глядя на него, тоже стянула футболку и брюки, она надела вниз купальник, думая, что на жаре может раздеться, если днем будет совсем невыносимо жарко. Олег, конечно, предупреждал, что одежда должна быть длинной – меньше вероятности травм и укусов, клещей никто не отменял, и Ника человек дисциплинированный… Но непредсказуемые же обстоятельства… Никто не ждал ливня… Или ждал? Может, это тоже часть экстремальных условий?

– Слушай, а ты сам смотрел прогноз? Правда не должно было быть дождя?

К ним подошел Кирилл, искоса поглядывая на Никину фигуру с удовольствием и смущением одновременно.

– Не холодно? – спросил он.

– Нет, хорошо.

Кирилл с сомнением потеребил пуговицы на своей рубашке, расстегнул одну-другую, застегнул обратно.

– Хочешь, я тебе дам запасную рубашку? У меня есть.

– Дашь, когда дождь пройдет, – засмеялась Ника. – Здорово. Неожиданно очень! – Она отжала совершенно мокрые волосы. – Бесполезно… Паш, так что ты говоришь про экстремальные условия? Это же нечестно. Если Олег знал, что будет ливень, а мы – нет…

Паша неуверенно пожал плечами.

– Не знаю.

– А если кто-то заболеет или вообще – поскользнется на мокрой тропинке —…Смотрите, что делается под ногами, как мы пойдем, непонятно…

Мальчики, не сговариваясь, попробовали прокатиться по мокрой узкой тропинке, на которой они сейчас стояли. Паша чуть не упал, Кирилл ухватился за куст, ойкнул – ветки оказались с колючками.

– Как у вас весело… – Верочка, невзирая на Дашины уговоры, тоже вылезла из-под мешка и стала раздеваться.

– Верунчик, не смей! – Даша дернула ее за карман джинсов, да не рассчитала, Верочка поскользнулась на мокрой земле и упала на бок. – Фу ты… – Даша стала ее поднимать и упала сама.

Ника и Паша помогли им встать и, не сговариваясь, захохотали. Девочки были все измазаны глиной, которая на жаре становится плотной как камень, а под дождем мгновенно размокает. В старых горах то там, то здесь выходит порода голубой и желтой глины.

Даша, очень недовольная, стала вытираться рукой, измазанной темно-серой мокрой глиной, и еще хуже перепачкалась.

– Даш, ты постой ровно под дождем, все смоет, – дружески предложила ей Ника.

– Сама знаю! – огрызнулась Борода. – Все из-за тебя, – рыкнула она на Верочку и изо всех сил пихнула ту в бок.

Верочка не удержалась на ногах и опять упала.

– Девчонки, да вы что! – Ника помогла Верочке встать.

– Как-то мне не жарко… – Кирилл поежился, глядя на небо. – Может, обратно пойдем? В лагерь… А, народ, как?

– Нет, – твердо сказал Паша. – Я не пойду. Мне такой позор ни к чему.

– Да почему позор? – пожал плечами Кирилл. – Промокли, вернулись…

– Вот именно! – убирая мокрые волосы с лица, смывая руки под дождем, пробормотала Верочка. – Я пойду с тобой, Кирюш!

– Еще надо, чтобы тебе кто-то разрешил… – Даша тоже стала раздеваться.

– Даш, может, не надо? – Паша с некоторым ужасом смотрел, как из-под клетчатой свободной рубашки появляются мощные Дашины прелести. Толстые веснушчатые плечи, тяжелая грудь в ярко-оранжевом купальнике с красными рыбами, мясистая спина, пухлые руки. Одно дело на пляже, где все раздеты, другое дело – вот так, в горах, под дождем…

– Что? – подмигнула Даша. – Растерялся? Не видел вблизи такой красоты?

– Я тогда тоже разденусь! – Верочка быстро скинула свою желтую кофточку и свободные брючки и стояла рядом с Дашей, как палочка – бестелесная, вся ровная, с неправдоподобно узкими, с мужскую ладонь шириной бедрышками, тончайшей талией, худыми ножками, довольно ровными и длинными. Большой желтый купальник с поролоном съехал сейчас набок, чуть приоткрывая беспомощную крохотную грудь.

Даша вздохнула и поправила ей купальник.

– Красота – страшная сила, Верунчик.

Верочка закрыла лицо руками, потом чуть раздвинула пальцы и посмотрела так на Кирилла. Тот, не обращая особого внимания на Веру, пытался отжимать свою рубашку прямо на себе.

– Кирюх, ты последний! – хмыкнула Борода. – Тебя ждем! Раздевайся, и сфоткаемся! Вот кадр будет – обалдеешь! Разорвем Контакт.

Кирилл покачал головой.

– Нет уж, это вы без меня.

Ника чуть отошла в сторону. Знала бы она, как все будет, вряд ли бы в такой компании отправилась в поход «на выживание».

– Слушайте… Я хочу обратно, на базу, – заныла Верочка. – Кирюш, пошли, а?

Тот пожал плечами.

– Я – как все…

– А если все с обрыва прыгать будут? – усмехнулась Ника.

Кирилл посмотрел на нее и ничего не ответил. Красивая девочка, ничего не скажешь, но какой сложный характер. Не поймешь, то ли она смеется над ним, то ли хочет, чтобы он обратил на нее внимание, то ли просто такая задиристая…

– Пузыри! – закричала Даша. – Смотрите, пузыри на лужах, значит, скоро дождь закончится!

Через несколько минут ливень действительно пошел на убыль, а потом резко прекратился. Тучи с такой же скоростью умчались в сторону моря, которое, если верить Паше, было за двумя пологими вершинами.

Даша несколько раз встряхнула свою футболку и, поставив руки в боки, сказала:

– Всё! Голосуем за того, кто будет старшим.

– Я – старше всех, – хмыкнул Паша.

– Я имею в виду – главным, – нахмурилась Даша. – Предлагаю себя.

– Даш, Даш… – зашептала Верочка, но достаточно громко. – А давай Кирюшка будет главным, а?

Даша даже ухом не повела.

– Есть еще предложения?

Ника пожала плечами.

– Мне вообще вся ситуация не очень нравится.

– Возвращайся, – прищурилась Даша.

– Я тоже тогда пойду, – сказал Кирилл. – Меня как раз все достало.

– Да вы что? – удивилась Ника. – С чего это вдруг? Хорошо, давайте голосовать.

– Я – против Дашки. Я за баб голосовать не буду, – сказал Паша.

– Подожди! – кивнула ему Даша. – Мы еще «за» не проголосовали. Кто – «за»? – И первая подняла руку. Видя, что Верочка колеблется, она подняла и ее руку.

Кирилл, подумав, тоже поднял руку.

– А за что голосуем? – поинтересовалась Ника.

– За меня! Выбрали уже! – засмеялась Даша. – Трое против двух.

– Ты что, за себя сама голосовала?

– Конечно. Если я считаю, что самый лучший лидер – это я, почему бы мне за себя не голосовать. Логично? Логично.

– Кирилл, – Ника посмотрела на мальчика, которому тоже было явно не по себе от этого голосования. – А ты же по идее должен воздерживаться, нет? Ты же нейтральная сторона. А, как?

– Не умничай, Ласточкина! – проворчала Борода. – Всё, выбрали меня главной, успокойся. Не тебя.

– Да я и не претендую на лидерство. Просто…

– Я – против, – повторил Паша.

– А тебя уже не спрашивают, – ответила Даша. – Теперь придется подчиниться, и все тут. Так, вот мое первое распоряжение…

– Даш, Даш… – Ника даже засмеялась. – Ну с ума-то совсем не сходи! Какие распоряжения? Кто будет тебе подчиняться?

– Интересно, и что ты прикажешь? – Паша, раскинув руки, подставил лицо и грудь солнцу, чтобы побыстрее высохнуть.

– Знаете что… – Ника подхватила свой рюкзак, накинула на плечи сырую футболку, взяла в руки мокрые джинсы, чтобы сохли на ветру, и, ничего больше не говоря, пошла по тропинке наверх, туда, откуда их увела Даша в начале ливня.

– Ника! – крикнул ей вслед Кирилл.

– Я пойду к ручью, по той стрелке. Потому что у нас есть маршрут – добраться до источника. А вы – как хотите, – сказала Ника, обернувшись ко всем. – Если моя группа сошла с ума, я со всеми вместе сходить с ума не буду. – И, не дожидаясь ничьего ответа, быстро ушла.

За ней через пару секунд молча ушел Паша. Кирилл растерянно потоптался, поглядывая на оставшихся девочек, потом тоже подхватил свой рюкзак, пробурчал что-то нечленораздельное и рванул за Никой и Пашей.

– Кирюша! Ты же голосовал за меня! – крикнула ему вслед Борода.

– Я за порядок голосовал! Просто чтобы кто-то руководил… – не очень громко ответил Кирилл и, как кузнечик на длиннющих ногах, чуть сутулясь, стал взбираться по склону, пытаясь догнать Пашу и Нику.

Даша пихнула кулаком изо всех сил свой рюкзак.

– Бардак! – в сердцах сказала она. – Выбрали главного, а они… Ну что, за ними пойдем? Или вернемся и Олегу нажалуемся?

– Вернемся и нажалуемся, – кивнула Верочка. – Может, он ее выгонит.

– И что будет? – невесело засмеялась Даша. – Ты замутишь с Кириллом?

Верочка смущенно кивнула.

– Вряд ли… – Даша почесала мокрые волосы. – Черт, соли столько в голове… Вон там море, да, как ты считаешь? Ну солнце же идет справа налево, сейчас двенадцать. Так что море – вон там… Кажется… Верунчик, а ты карту специально забыла? Я же сама в рюкзак тебе ее сунула вчера…

– Не, ну Даш, Даш… Так же интереснее, правда? Я думала, мы с Кирюшкой на разведку пойдем… там… заблудимся… Я ногу подверну… А вместо меня эта коза правда подвернула… или придурялась только…

– Вот дура, а! – Даша с досадой стукнула Верочку по затылку. – А я думаю, в чем дело? Ты карту из рюкзака выбросила? Слушай, Верунчик, а что, он тебе так нравится?

– Да… – прошептала Верочка.

– Прямо нравится-нравится?

– Да… Я как увидела его здесь, решила – или он, или никто…

– А как же Илюшка? Забыла уже?

– Он же не поехал в лагерь, сам виноват… – улыбнулась Верочка.

– И то верно.

– И Кирюша лучше. Мне он всегда в школе больше нравился.

– Тогда… Верунчик, как ты думаешь, кто твой лучший друг?

– Ты…

– Правильно. – Даша улыбнулась. – А друзья должны помогать друг другу. Женская дружба превыше всего!

– Женская дружба – до первого парня… – тихо проговорила Верочка. – Мне мама так всегда говорит.

– Это да. Но мне твой Кирюшка даром не нужен. Поэтому он между нами не встанет. Я знаю, что надо делать. Слушай внимательно…

* * *

– Ника! Постой! – Паша, задыхаясь, с трудом догнал девочку. – Вот ты даешь… Откуда сил столько?

– Золотой значок ГТО! – засмеялась Ника.

– Ты правда сдала? На золотой? Там же сорок отжиманий, кажется…

– У девушек шестнадцать.

– Ну все равно…

– А ты думаешь, мастера спорта просто так дают?

– Соревнования там какие-то выиграть надо…

– Соревнования! Сначала нормы сдать – бег и там всякое…

– Здорово… А я вот тоже… Думаю попробовать, на серебряный…

Ника остановилась, подождала, пока мальчик отдышится. Она с жалостью посмотрела на него и быстро отвернулась, чтобы не смущать. Вот была бы кожа чистая, здоровая, он был бы очень симпатичным. Живые глаза, брови щеточкой, ровный нос, высокий лоб. Но на лице живого места нет. Сейчас Паша весь побагровел, лоб вспотел, смотреть на это было просто невозможно. Паша же подошел к ней близко и попробовал снять ее рюкзак.

– Нет, спасибо, я сама. – Ника увидела, что по тропинке, отдуваясь, поднимается еще и Кирилл. – Вот и Кирилл!

Паша недовольно повернулся.

– А ты как думал? – подмигнул ему Кирилл. – Думал, один такой умный?

– А девочки? – спросила Ника, видя, что больше никого за ним нет.

– Не знаю, – равнодушно пожал плечами Кирилл. – Наверно, догонят.

– Будем ждать тогда их. – Ника сняла рюкзак.

– Да пошли! Дорога одна. Куда они денутся? По крайней мере, до той развилки, откуда нас Дашка увела.

– Нет, все равно подождем, – сказала Ника.

Мальчики послушно сели на еще влажноватую землю. Тени вокруг не было. После дождя стало неимоверно парить. Минут через семь Ника сказала:

– Ну что, не понимаю, где они… Или они там нас ждут, или… В лагерь могли пойти?

Мальчики переглянулись.

– Без понятия, – сказал Кирилл.

– А когда ты уходил, что они тебе сказали?

– Да ничего. Я ушел, и все.

– Ладно. Я таких правил не понимаю, конечно. Давайте вы их подождите, а я пойду к роднику. – Ника встала.

– Я с тобой. – Первым вскочил, пошатнувшись, Кирилл. – Ч-черт… Уже голова даже от жажды кружится… Пошли!

– Я тоже с вами. – Паша все-таки взял Никин рюкзак.

Ника покачала головой.

– Не очень это все хорошо. Как же девочки будут?

– К лагерю выйдут… – неуверенно сказал Паша.

Кирилл кивнул.

– Или нас догонят. Сколько можно им капризничать и… и… вообще.

Ника пожала плечами.

– Ну ладно. Считайте, мы все мнения выслушали. Я просто не знаю, что делать в такой ситуации. Вы – за то, чтобы идти по маршруту, да?

Оба мальчика согласно кивнули.

– Я – с тобой, Ника. – Паша прищурился на солнце. – Однозначно.

– Я – как большинство, – неуверенно сказал Кирилл.

– Или ты тоже со мной? – засмеялась Ника.

Кирилл покраснел.

– Ну да…

Мальчики, пихая друг друга в бок и смеясь, пошли за ней.