Текст книги "В едином ритме. Три повести"

Глава 34

Иногда я просто смотрю на жену.

Иногда она просто лежит на моём плече.

Иногда мы просто слушаем нашу песню.

Иногда сидим без музыки.

Иногда мы гуляем. Я снова учусь ходить. Двигаюсь уже всё увереннее – опираясь на руку жены.

Иногда вспоминаем эпизоды из детства, которые ещё не успели друг другу рассказать.

Иногда мы не разговариваем несколько часов подряд. Но не переживаем по этому поводу. Нам необязательно говорить вслух – мы чувствуем друг друга.

Это не однообразие – это спокойствие. Не уход внутрь себя – а понимание без слов. Это привилегия, доступная только для тех попутчиков, которые десятилетиями прошли по жизни рука об руку.

Мы с женой два разных человека. Но мы слиты воедино.

Мы счастливы. Это наш выбор.

В едином ритме. Вопреки

Глава 1

Почти новогодняя ночь, а праздничного настроения ни следа.

Хочется всё бросить и уехать. Одной. Всё равно куда. Главное, одной. Ни с кем не разговаривать. Просто молчать, слушать сердце. И плакать. Думаю, я буду много плакать. Но это всё мечты.

Устала от двойной жизни.

В реальной жизни у меня есть муж, который каждую минуту говорит, что любит, что мы половинки и что у нас прекрасная семья. Отвечаю ему на это, что половинок не бывает, хотя раньше именно я в них верила. А вечером, обняв его, глажу по спине, как он любит, но без всякой страсти. Слушаю его дыхание и думаю о том, что скоро мне придётся засадить нож в его сердце. Звучит страшно, но так и есть. Он твердит, что любит, строит совместные планы, решает как обустраивать новую квартиру, куда отвезти меня в отпуск, а я, видимо в скором времени, испорчу все эти планы и заставлю его страдать. Нож в сердце, не иначе. Ненавижу себя.

Потому что есть у меня вторая жизнь, больше в мыслях, чем на деле, – там другой. Думаю о нём постоянно, пересматриваю немногочисленные фотографии в фейсбуке (хранить в телефоне опасаюсь), вспоминаю наши редкие минуты вместе, мечтаю… Не знаю, что из этого получится. Я очень хочу быть с ним, но если решим соединиться, причиним боль другим. Три его сына, жена, мой муж – не хочу делать их несчастными.

Хотя от мужа я в любом случае уйду, не могу больше лгать. Успокаиваю себя тем, что своим уходом дам ему возможность стать счастливее – встретить другую, которая полюбит его так же сильно, как я полюбила другого.

Хочу стать невидимой, исчезнуть. Из жизни мужа, из этой страны, от нелюбимой работы, от всего, что давит на меня, связывает, не даёт быть счастливой. Хочу перевернуть, наконец, эту страницу и начать новую.

Глава 2

Она совсем юная. Почему-то прежде не задумывался об этом. Мы просто общались. Тянулись друг к другу с первого дня знакомства. Помню до сих пор тот день – я смутился как мальчишка. То, что она на семнадцать лет моложе для общения было неважно, я этой огромной разницы в возрасте не ощущал. Теперь то я знаю, что женщина, изменившая мою жизнь, – совсем ещё девочка.

Чувство нахлынуло неожиданно. Как будто небо, которое 44 года висело где-то высоко надо мной, в какой-то миг вдруг опустилось, резко ударило меня по голове и вернулось обратно, но при этом всё изменилось. «Всего один год любви – лучше, чем целая жизнь в одиночестве», – музыканты из Queen словно подсмотрели моё будущее.

Я полюбил её с первого взгляда. Она верит в переселение душ и убеждена, что мы любили друг друга всегда – и в прошлых жизнях тоже. Не хочу с ней спорить, для меня главное – в этой жизни мы, наконец, встретились. Наше общение изначально не ограничивалось рабочими темами, но когда речь зашла о любви, чувство, таившееся в глубине сердца, вырвалось наружу. Так выскакивает из клетки загнанный в неё воробей – стремительно и навсегда.

Тему любви мы затронули, когда я рассказывал ей про фильм «Amour» (картина тогда только вышла в прокат). Это романтическая драма о пожилой супружеской паре. Героям лет по восемьдесят. Они вместе, наверное, уже полвека. Жена заболевает, прикована к постели. Муж всячески ухаживает за ней в их парижской квартире: готовит, кормит из ложки, читает ей стихи, успокаивает при попытках произнести хотя бы одно слово (теперь у неё, с большим трудом, выходит лишь слово «мама») – гладит её при этом по руке и делится воспоминаниями из детства. Он настолько ласково перемещает её из кресла в инвалидную коляску, что эти движения становятся похожи на танец. Но жена мучается, постепенно превращаясь в «овощ». Видеть её мучения для него – пытка. Он убивает её, душит подушкой. Избавляет любимую от страданий, несмотря на то, что лишиться супруги для него самого – всё равно что умереть.

Я посоветовал ей посмотреть этот фильм, описал идею. Она ответила, что не верит в любовь, что есть только страсть в начале отношений и чувство долга, усиливающееся с годами. Тогда она действительно так думала, убедила себя в этом, моя бедная девочка. Я был удивлен, что она так неромантично мыслит в свои юные годы и попытался переубедить. Так мы начали сближаться.

Думал ли я, когда смотрел «Amour», что это фильм о моём браке? Да, мы с женой вместе больше двадцати лет. Но любовь ли это? Мы познакомились, когда нам было по 22 года, я тогда ещё учился в университете. В скором времени жена забеременела. Мы поженились. Помню как однажды, уже на последних месяцах беременности, жена попала в больницу. Я тогда ужасно волновался за неё и за ребёнка, нашего первенца. Теперь у нас трое детей, три сына, которых я люблю больше жизни.

Глава 3

Может быть, если не видеться, притяжение станет слабее и всё сойдёт на нет?

Зачем рисковать семьей?! Муж старается, он у меня хороший, многое делает сам: готовит, договаривается насчёт ремонта, оплачивает коммунальные платежи, планирует отпуска. Обзавелись собственным жильём в одной из европейских столиц, как мечтали. Пытаемся сделать уютной купленную квартиру. Ну не подходим друг другу и нет особой страсти, подумаешь, многие так всю жизнь живут. Зато привычно и надёжно. Всё общее: родственники, друзья, расписанное на годы вперёд будущее. Стабильная социальная ячейка. Чего ж мне ещё нужно?!

А нужен мне теперь только он – другой. Мысленно я всегда вижу перед собой его задумчивые каре-зелёные глаза и любимые губы перед поцелуем. Вижу нежный взгляд, каким он наблюдает за тем, как ветер старательно запутывает и распутывает мои волосы. За завтраком разгулявшееся воображение видит его сидящим на стуле напротив – он пробует испечённый мною специально для него морковный пирог, хотя в обычной жизни я не пеку. Перед тем как уснуть, я мысленно обнимаю его. Постоянно проверяю телефон – не пришло ли от него сообщение. Первая ему писать не решаюсь – опасаюсь, как бы его жена или дети не увидели.

Наш каждый будний день с мужем проходит одинаково.

Утром мы вместе едем на работу на трамвае №5. Эти сонные полчаса можем переброситься парой слов. Я выхожу раньше и, прощаясь, целую его в щёку.

Потом рабочий день. В мессенджерах решаем семейные дела.

После работы, часов в 8 вечера, мы встречаемся дома. Ужинаем и расходимся по разным комнатам: муж садится в своём «кабинете» за компьютером, а я с ноутбуком в гостиной – за обеденным столом. Иногда муж приходит ко мне, вернее к холодильнику. Сделать себе бутерброд или сварить кофе, заодно целует меня в щёку и попутно говорит, что любит.

Бывает, смотрим по вечерам фильмы. Тогда мы ложимся на диван и он просит гладить его по голове. Мне не сложно, даже приятно – материнский инстинкт, наверное, срабатывает – но особого трепета я при этом не чувствую.

Разговариваем ли мы с мужем? Обсуждаем семейные дела, строим планы. Наши отпуска расписаны на годы вперёд.

Знаю ли я, что у мужа в голове? Он считает, что да. Я сомневаюсь в этом – не зря же он постоянно переписывается с «подругой детства». Мысли из моей головы я предпочитаю скрывать, потому что меня не покидает ощущение, что наши отношения с мужем – временны.

В начале романа у нас было притяжение, интерес, какая-никакая страсть. Меня никто не заставлял выходить замуж, я сама этого хотела. Если уйду, знаю, что буду скучать по мужу первое время, потому что привыкла, особенно, к его поддержке.

Но все эти годы мне чего-то не хватало. Той редкой связи, когда точно знаешь, что это твой человек – тот, с кем ты становишься лучше, при этом оставаясь собой.

Я убеждала себя в том, что уникальная связь, «твой» человек, – выдумка режиссёров тривиальных мелодрам. Заставляла себя жить в семье, строить ячейку, готовиться к детям. Иногда неугомонная вера в сказочную любовь прорывалась наружу – тогда я говорила мужу, что хотела бы пожить одна, разобраться в себе, предлагала сделать перерыв. Но муж не слышал меня. В такие моменты он подходил, крепко обнимал (демонстрируя, что не даст мне уйти), целовал и говорил о том, какая у нас замечательная семья. И мне нечем было ему возразить, потому что так и есть: крепкая семья, стабильная ячейка – по факту, а мои сомнения – от дурной головы.

Поэтому, чтобы не ругаться и не расстраивать мужа, я стала скрывать от него свои мысли. Если спрашивает о чём думаю, молчу или вспоминаю какой-нибудь семейный повод.

Но именно то чувство, веру в которое я яростно отгоняла от себя, всколыхнулось, стоило мне впервые увидеть его – другого.

Несмотря на дистанцию, положенную иметь место между коллегами, мы тянулись друг к другу, жаждали общения, поначалу не отдавая себе отчёта в присутствии чего-то большего. Проходя мимо стеклянной комнаты, в которой он сидел на рабочей встрече, я ловила себя на странном желании погладить его по седой голове. Первое его прикосновение я помню так, как будто это было вчера, и знаю, что буду помнить всегда. В его глазах я вижу незнакомую мне до встречи с ним настоящую любовь.

Мы потрясены нахлынувшими чувствами и в минуты слабости желаем, чтобы это наваждение прошло – так было бы легче сохранить текущие браки. Но в глубине души знаем, что не пройдёт, потому что такая любовь проходить не умеет.

Глава 4

Она спросила, счастлив ли я в браке. Не знал, что ответить.

Однозначного ответа нет. В принципе, я счастлив каждый день. Когда встаю утром с кровати, когда вижу своих детей, когда солнце сопровождает меня по пути на работу. Независимо от женщин, счастье просто постоянно присутствует в моей жизни. Но я не догадывался, что могу быть гораздо счастливее.

С женой мы разные: ей неинтересны мои творческие порывы, она незнакома с несмелым мечтательным ребёнком внутри меня. Жене нужен солидный партнер, на которого можно положиться, и я для неё такой. Мы разговариваем: обсуждаем дела, решаем проблемы детей. Но я не дал ей прочесть ни один фрагмент из моей начатой книги. Она не знает о моих мечтах. Я не могу обсуждать с ней свои мысли, потому что знаю – ей будет неинтересно или она не поймёт. Я не могу сказать, что мне скучно с женой. Скорее ей скучно со мной. Мне кажется, она была бы счастливее с другим – с тем, кто приходя с работы домой, наслаждался бы её любимыми ток-шоу за стаканом пива и отвешивал бы нелепые шутки.

В юности я писал стихи и короткие рассказы. Поступил в литературный институт. Меня признали тогда молодым талантом, мои произведения публиковали в журналах. Резко пришедшее признание испугало меня. Я не люблю быть в центре внимания, хотелось спокойствия. Мне жалко того мальчика, каким я был тогда. Пугливый, неуверенный в себе, лишённый детской беззаботности – ребёнок со взрослым умом.

Возникло желание укрыться от всеобщего внимания в собственной семье. Тут встретилась жена. Милая девушка. Страсти особой не было, но казалось, что это неважно. После первого сексуального контакта подумал: «Вроде бы ничего, можно и жениться». Мне было тогда всего 22. Едва ли я был готов к браку, но обстоятельства сложились так, что я захотел семью, детей, дарить им любовь и нежность, которой мне самому не хватало в детстве.

Купили дом. Родили троих сыновей. Дома комфортно, дети растут, иногда радуют, больше беспокоят.

Всё делали и делаем с женой вместе.

Даже когда я был ещё совсем молодым, сразу после работы бежал домой – проводить свободное время с семьёй. Коллеги вечерами собирались, пили пиво, устраивали бешеные корпоративы. Но я не участвовал. Об изменах не думал, хотя в рекламных агентствах всегда много красивых женщин и свободные нравы. Зачем я буду предавать жену? Не то это – случайный секс – ради чего стоит рисковать семьёй.

Но мне не хватало в браке душевной связи – чтобы можно было обсуждать всё без исключения, не опасаясь, что тебя не поймут или осудят. Намеренно не давал себе в этом отчёт, чтобы сохранить брак. Но любая пустота должна быть заполнена.

И я встретил её. Мы с ней, без сомнения, родственные души. У нас всё и началось с общения. Наши родные языки – разные, но только с ней мне всегда удаётся найти общий язык. Многие темы до встречи с ней я вообще ни с кем не обсуждал. Мечты. Страхи из детства. Сексуальные фантазии. Сомнения насчет литературы.

Делюсь с ней своими планами на книгу, даю прочесть написанное. Я, наконец, снова начал писать (спустя 22 года семейной жизни, которые не принесли мне ни строчки) – это она вдохновляет меня.

Глава 5

Утром каждого буднего дня, простившись с мужем, я иду в Макдоналдс. И так уже полгода. Никогда не была поклонницей фастфуда. И тем более не могла даже предположить, что самая возвышенная любовь всей моей жизни найдёт приют в Макдоналдсе. Но это место кажется нам безопасным, по крайней мере там мы ни разу не встречали коллег.

В Макдоналдсе нас уже узнают. Знают, что закажем мы два кофе. Он откажется от сахара. Чтобы удивить улыбчивого кассира, я могу иногда взять чай, вместо кофе.

Столик в правом углу самого удалённого зала стал «нашим местом». Красные диваны вокруг него – наша собственная вселенная. С собственным временем, когда один час до начала рабочего дня, внешне пролетая мгновенно, по количеству пережитого сравним для нас с вечностью. Это наше собственное пространство, в котором красный диван начинает казаться нам, страстно увлечённым поцелуями, желанной постелью. Ласки приводят иногда наши руки в совсем неподобающие для Макдоналдса места.

Заканчиваем день мы в ещё менее подходящем месте – на лестнице возле запасного выхода из офиса, между третьим и четвёртым этажами. Обнявшись, мы сидим на ступеньках или стоим, прислонившись к перилам, а точнее друг к другу. Если по утрам в Макдоналдсе, в перерывах между поцелуями, мы обсуждаем всё, что у каждого на душе, то на лестнице словам почти нет места. Мы дышим друг другом как воздухом, с жадностью, отсчитывая каждую секунду перед возвращением домой, а вернее в дома – каждый в свой. В семьи: я к мужу, а он к жене и трём сыновьям.

Он берёт моё лицо в свои руки, целует глаза, лоб, щёки и губы. Говорит «моя девочка». И так хочется попросить его, чтобы он меня не отпускал. Но я сдерживаю слова, потому что знаю, что это самое заветное желание и для него.

Мы до сих пор не строим планов. И за эти полгода были близки лишь однажды. Электричество, которое возникает между нами при малейшем прикосновении, изо дня в день становится всё мощнее.

А я всё также реву. Каждый день. По дороге домой, в ванной перед исполнением супружеской обязанности, иногда на рабочем месте.

Ощущаю себя так, будто меня засыпает песком, всё сильнее и сильнее. Песок уже трещит на зубах. Я всё глубже погружаюсь в семейную жизнь с нелюбимым мужчиной и отказом от того, чего хочет моё сердце.

Глава 6

Утром я паркуюсь вблизи офиса, но иду в Макдоналдс.

Беру кофе. Стыжусь парня-кассира, хотя он дружелюбно улыбается. Но в его улыбке мне мерещится осуждение: как будто он знает, что вот уже полгода Макдоналдс – единственное место, в котором я могу позволить себе быть с той, которую люблю.

Чаще всего она приходит первая. Если встречаемся в очереди, даже открыто улыбаться друг другу опасаемся. Но стоит нам подойти к красному дивану в углу, как всё моментально меняется. Мы почему-то уверены, что здесь можем дать волю нашей страсти. И в этом неподходящем для таких занятий месте позволяем себе иногда лишнее. Я позволяю, она держит себя в руках.

Мы в утренней верности Макдоналдсу не одиноки. Каждое утро, в этом же зале, за столиком напротив, пьёт кофе полноватый мужчина лет шестидесяти, в неизменно клетчатой рубашке. Он читает свежую газету и наблюдает за нами. Улыбается ей. Думаю, осуждает меня. Мне кажется, он писатель и, может быть, когда-нибудь мы появимся на страницах его бестселлера. Мужчина сидит минут двадцать, а потом уходит, как бы давая нам возможность побыть вдвоём.

В Макдоналдсе мы обычно засиживаемся и приходим в офис последними. Коллеги, конечно, замечают, что появляемся мы каждое утро вместе. Меня это не волнует, а она переживает, говорит, что стыдно.

Думаю, они догадываются. Мы встречали нескольких коллег, гуляя по городу после ланча, и в многолюдном Старбаксе по утрам (потому и перебрались, в итоге, в Макдоналдс).

А однажды мы пошли обедать в соседнее кафе. Заняли уютное место, не обратив внимание, что столик стоял прямо напротив входной двери. Я положил руку на спинку дивана, а она облокотилась на меня. Мы разговаривали и смеялись. В этот момент открылась дверь: две наши коллеги одной ногой были уже внутри, когда, увидев нас, замешкались и вышли наружу. Потом они всё-таки вернулись в кафе (вошли через другую дверь), но так и не сели за столик пообедать, а минут сорок простояли возле стены, живо что-то обсуждая. Кусок в горло им, наверное, из-за увиденного не лез. Коллеги были в поле её зрения, если чуть выдвинуться вперёд. Она наблюдала за ними и сообщала: «Они всё стоят», а я называл её «мой дорогой Ватсон».

Ей было неловко возвращаться на рабочее место. Одна из этих женщин сидит напротив неё. А вторая – моя подчинённая. Стыдился ли я? Неловкость ощущалась – они обе знакомы с моей женой. Но это личная жизнь, которая никакого отношения к работе не имеет. Да и каждый может влюбиться, брак не в состоянии от этого уберечь.

В том же злополучном кафе нас как-то застали врасплох и другие коллеги – двое молодых людей. Мы с ней не виделись несколько дней, а потому, забыв обо всём на свете, страстно целовались за барной стойкой. Оторвавшись от поцелуя, мы заметили глаза одного из парней – он стоял в полуметре и удивлённо смотрел на нас.

После того случая она старается не пересекаться с парнем в офисе – говорит, стыдно даже здороваться с ним. Мне он улыбается, стал еще дружелюбнее, видимо, завидует. Это даже приятно, что меня считают ловеласом. И забавно, потому что я совсем не такой. У меня за 44 года и женщин то, кроме жены, не было, пока не встретил её. Теперь мне нужна только она.

Когда в течение рабочего дня появляется свободных минут десять, мы обнаруживаем себя на лестнице у запасного выхода. Наш офис расположен на втором этаже пятиэтажного здания. Мы выяснили, что между третьим и четвёртым этажами нет камер и немноголюдно (сотрудники, в основном, пользуются лифтами). Там мы и встречаемся.

На лестнице бороться с нашим бешеным влечением становится мучительно трудно. Я еле удерживаю себя от того, чтобы не сорвать там с неё одежду. Перед тем как покинуть лестничный проём, нам приходится посидеть немного на ступеньках, на почтительном расстоянии друг от друга, чтобы остыть. И мне в этом плане сложнее – её возбуждение внешне не так заметно. Залог успеха: не начать снова прикасаться друг к другу.

Глава 7

Муж устроил сюрприз – выходные на берегу океана. Знакомству с океаном я безумно рада, но ревела украдкой при любой возможности: в самолёте туда и обратно, гуляя по прекрасному незнакомому городу, в гостинице – после того, как муж засыпал.

От горя желала, чтобы самолёт рухнул. Понимала, что плохо так думать, ведь другие пассажиры не виноваты в том, что внутри я распадаюсь на куски.

Перед сном хотела загадать «не проснуться, если в ближайшее время невозможно быть с ним вместе». Но не стала. «Ближайшее время» – понятие условное: у кого-то это через неделю, у других – через год, у Бога вообще мера – вечность. А требовать от любимого развестись сиюминутно я не могу – не хочу его подталкивать. Ему нужно время, я понимаю.

Странно, что муж не замечал мой настрой и слёзы, проливаемые украдкой. Он выглядел счастливым, несмотря на мою внутреннюю боль. Неужели он совсем меня не чувствует? Думаю, муж и не любит меня вовсе. Он любит то, что получает, будучи со мной: заботу, наличие опоры, компаньона в делах. Ему комфортно. Он увереннее, когда я рядом, поэтому и не хочет меня отпускать.

Мы с мужем всё делаем вместе: ходим на концерты, в кино, в рестораны, гуляем по городу, катаемся на велосипедах, встречаемся с друзьями, путешествуем. Делаем – но мы не вместе. Каждый в своих мыслях. А я хочу, чтобы было по-другому: хочу знать, о чём думает мой мужчина и хочу, чтобы не нужно было скрывать от него свои мысли. Если не делиться мыслями, они оказываются в клетке. А мои мысли – это я, значит в клетке и я тоже. Поэтому приходится либо искать на стороне того, кто готов слушать и понимать, либо уходить.

Некоторые говорят: «Если брак, то навсегда». Но почему? Брак это договор. А договор может быть расторгнут по инициативе любой из сторон. Для этого и существует развод.

Даже самый счастливый в прошлом брак имеет право прийти к своему естественному концу. Муж и жена могут исчерпать друг друга и в дальнейшем ожидается монотонная совместная жизнь – больше по привычке, чем по взаимному желанию. И если судьба подарила серьёзное и глубокое чувство к другому, если встретил наконец «своего» человека, жертвовать этой любовью ради привычного комфорта – терять своё счастье.