Текст книги "Не злите Веронику, или Зазеркальные злодеи всегда идут в обход…"

Дровский маг, как истинный фаталист, смирился с присутствием чешуйчатого проныры и вместе с Талаэ решил проведать целительницу из Рода Сайгака, чтобы узнать о судьбе дяди и его жены.

– Почтенная госпожа, да будут легки твои Дороги и дом, как полная чаща! – Надолг вежливо поклонился, как это было принято у снежных кочевников, и почтительно замолчал, ожидая, когда лекарка снизойдёт до ответа.

– Вы двое можете зайти, проведать болезных, а этого охальника видеть не желаю! Он и так уже успел меня объесть и порядком напакостить! – недовольно прошамкала старуха.

– Почтенная госпожа, – вежливо склонив голову, пробубнила ведьма. – Роар вас не побеспокоит, – и она ловко нацепила на шею недовольно верещащей ящерки ошейник, а потом и цепочку из голубоватого серебра пристегнула, не забыв узкой полосой кожи и пасть перехватить.

– Так и быть, но глаз с него не спускай, девонька, и к Лиитри близко не подпускай. Это опасно: оба могут погибнуть. Пока оба дара не примирятся, Веронику вам не отдам! – она сердито замахнулась черпаком на незваных гостей.

– Мы понимаем, почтенная госпожа, что иначе никак, – Надолг протянул лекарке золотую монету за хлопоты и встревоженно прикоснулся к сознанию обоих родичей.

Виэнн медленно, но верно шёл на поправку, а вот состояние Ники вызывало у него нешуточные опасения. Жизненная энергия то вспыхивала, то почти гасла, а два таланта предстали перед внутренним взором мага точно языки пламен, борющиеся с безлунной ночью. Самое страшное, что обе стороны были абсолютно равны по силе, а находиться в одном теле им, вроде бы, было не положено.

Когда верх одерживал дар Лиитри – на щеках молодой женщины вспыхивал нежный румянец, когда брала реванш ведьма, кожу заливала восковая бледность. Дыхание было едва уловимо, но дровский маг знал, что она ещё жива и продолжает бороться с напастью.

Роар, заверещав так, словно с него живьём сдирали кожу, вырвал цепь из рук Талаэ и, стеная и плача, присел на плечо Компаньонки. Он издал переливчатую трель, и все с удивлением поняли, что он пытается договориться с обеими силами, склоняя их к компромиссу. Языки пламени и ночной тьмы на пару секунд замерли, точно размышляя, а как им быть дальше, раз уж у них оказалась одна носительница.

Потом случилось нечто, от чего в ступор впали бы и самые могучие маги: дары слились в один и перемешались, точно звёзды украсили ясное ночное небо. Ника тихо застонала и открыла серо-зелёные глаза, сразу не поняв, где она находится, и почему Янтарный Дракончик бросился к ней с таким видом, точно она только что вернулась с того света.

Молодая женщина осторожно встала и, пошатываясь от слабости, положила на виски мужа ледяные ладони. Серебристое сияние на минуту вспыхнуло и почти сразу погасло, но целительница подтвердила, что яда в крови дровского воина больше нет.

Глава 14. Нет Дракона – нет купона!

– Яааннора, милая моя, тебе не говорили, что если ты не вернёшь мне Роара, то наш договор будет немедленно расторгнут? – обманчиво сладкий голос Шанатар сочился таким ядом, что кочевница порядком струхнула.

– Я не виновата, что твои люди не уберегли этого засранца! Так что иди себе, дорогуша, куда ноги несут.

– Вот как ты запела, карга старая? – демонесса бросила на собеседницу мимоходом всего один взгляд, и та поняла, что сказка зимы скоро канет в вечность.

Небрежно махнув рукой, черноволосая женщина, в глазах которой вспыхивали такие же багровые искры, как и у её отца, беззвучно растворилась в тенях.

Увидев Шанатар в покоях Норалы, оба дроу не на шутку перепугались, опасаясь за жизнь юной танцовщицы. Но, едва демонесса исчезла, как облик прекрасной девушки поплыл, а на её месте оказалась Яааннора, вдова Старшего Караванщика.

На яростное восклицание мужа примчалась Вероника. Сразу поняв, что к чему, она схватила женщину за руку и поволокла к Городскому Судье. Предъявив доказательства вины, оспорить которые у провинившейся снежной кочевницы не получилось, как она ни юлила и ни изворачивалась, затребовала плату в виде пятидесяти полновесных золотых за то, что та натворила.

– Люди добрые! – закатывая глаза, истерично верещала толстуха, заламывая руки. – Да где ж это видано, чтобы у горькой вдовицы последнее отнимала наглая молодуха, да ещё и не наших кровей!

Соплеменники Яааннору не поддержали, пришлось ей всё-таки раскошелиться. В зелёных глазах вдовы горела такая лютая ненависть к чужакам, что Талаэ, взыскав и остаток суммы за мнимое сопровождение, негромко сказала спутникам:

– Немедленно покидаем Зимний Мир! Эта зараза пойдёт на всё, чтобы сжить нас со свету, завладев имуществом, разве что Надолга пощадит. Правда, уверена, что он предпочтёт смерть такой доле. Жаль, что снежные ползуны просмотрели такой роскошный десерт. – Ведьма плюнула наземь и пробормотала заклинание, отводящее глаза кому угодно. – Идёмте. Быстро соберём вещи и прыгнем в другой мир. Хвала Создателям Зазеркальных Троп, Лиитри снова в строю!

Никого не пришлось уговаривать, даже Роар притих, точно чувствовал, что смерть и беда уже вынюхивают их следы на Песках Судьбы.

Ника распахнула янтарный веер и запела, отворяя Путь. Тут она что-то сердито пробормотала себе под нос и выпустила огненную струю в показавшегося на дорожке Варзалла. Тот удивлённо хрюкнул, когда странное пламя опалило ему рыло.

– Ты что творишь?! Откуда у тебя ещё и ведьмин дар?!

– А он у меня всегда был, но Роар не давал ему раскрыться. Дремал, не мешал никому, а тут моего друга украли, и я стала ещё и ведьмой. Мой Компаньон помог примириться колдовскому дару и магии Зазеркальных Троп. Зря ты держал моего друга в неволе, Варзик! – сладко пропела молодая женщина. – За все гадости рано или поздно приходится платить! Разве тебе мама не рассказывала? – и в демона снова полетел сгусток огня, от которого тот едва успел увернуться, а в это время Лиитри закрыла тропу и открыла новую, проверив, нет ли и там незваных гостей с рогами и копытами.

Маленький отряд, чувствуя, что неприятности ещё далеки от благополучного завершения, двигался как можно быстрее. Ника выбирала самые короткие Пути в Зазеркалье. Виэнн только удивлённо охнул, когда появившийся перед ними Картуфф в гробовом молчании получил знатную трёпку помелом, которое явно было сделано на совесть и от всей души мастера.

– Ах ты, пакость такая! Да я тебе сейчас рога поотшибаю! – молодая женщина, почуяв, что один из главных подручных Варзалла готов метнуть губительные чары в её мужа и его племянника, рассвирепела не на шутку.

– Уймись, негодница! – оскорблённо вопил хвостатый аристократ, тщетно пытаясь увернуться от крепких ударов, которые градом сыпались на его породистую голову. – Ты не понимаешь своего счастья! Тебе даже не наложницей предлагают быть, а женой, причём, одной из самых любимых!

– У меня есть уже муж! – спутница Виэнна ловко сделала подсечку, от которой незваный гость грохнулся навзничь, неудачно подмяв крылья под себя, – За наглость надо платить, дражайший господин. Варзик запамятовал, чем славен мой род, вот и огрёб по самые помидоры. Теперь твоя очередь!

В голове всплыло заклинание – это явно не арсенала Лиитри, в дело вступила вторая часть тандема, придя к общему знаменателю. Она предложила украсить свой дом чудесным зеркальным амулетом с ледяным кристаллом, в котором заточён подлый и наглый демон.

Едва поняв, что ему грозит, наглый проныра испарился в следующую же секунду, зло пробурчав на прощание:

– Уууу, земные ведьмы – самые строптивые из всех, кого я на своём веку встречал! Зря упрямишься, красавица, всё равно никуда не денешься! Повелитель Варзалл желает видеть тебя женой в гареме, значит, так тому и быть! – и, погрозив ей на прощание ухоженной кисточкой на хвосте, скрылся с глаз долой, от греха подальше.

– Совсем оборзели тати рогатые! – в голосе Талаэ было столько холодного презрения, что проняло даже Роара, который в полном изумлении воззрился на обычно благожелательную дровскую колдунью. – В следующий раз будет разговаривать с моим чародейским искусством! Это надо же было додуматься до такого: пытаться оттяпать Лунную Половину у Виэнна! Всё, достали, буду мстить!

Ника внимательно понаблюдала за девушкой, с которой за время путешествия успела сильно сдружиться, и, узнав, что она задумала, стала сноровисто помогать к подготовке ритуала.

Начертив на земле аккуратную снежинку, чародейка вынула из сумки мешочек, в котором был белый с серебристыми искрами порошок, похожий на мелкий песок.

– Делаем так: насыпаем земнул внутрь контура лучей, а в центр кладём ледяной камень. Под ним обязательно должна быть земля этого мира.

Весело переглядываясь и хихикая, коварная парочка принялась за работу.

– Причём самого Варзалла или Картуфа мы туда запихивать не будем. Это колдовство не позволит им появляться в вашем с Косцом доме и прибижаться к тебе любому демону или тому, кто с ними так или иначе связан! – в вишнёвых глазах дровки было столько злорадства, что Лиитри мимолётно пожалела тех, кто плёл против них многоходовые интриги и смел настаивать на своём.

– Представляю, какой конфуз ждёт Варзика! – Надолг подмигнул дяде и скорчил страшную рожу.

– Да уж! Попал Главный Демон в беду, хотя и не знает пока что об этом! – Карие глаза Виэнна откровенно смеялись.

Картуфф, накинув маскирующие чары, крепко засел в странного вида фиолетовом кусте, щедро усеянном крупными сияющими цветами. Достав лист пергамента и золотое стило, он, вывалив набок язык от усердия, старательно записывал не только разговор, но и кто и что делал, и даже зарисовал пентаграмму, начерченную дровкой.

Тем временем две молодые чародейки деловито заполнили лучи снежинки земаном и в четыре руки водрузили в центе ледяной камень. Потом, взявшись за руки, запели на странном наречии, которое никто из присутствующих не знал. Молодой подручный Варзалла с удивлением увидел, что и Роар вплёл свой мелодичный голос в ведьмин дуэт.

Внутри кристалла заклубился мглистый туман, в котором появились изображения Картуффа и Главного Демона, потом Ника вспомнила про Шанатар, ещё добавила Мидаэль и молодых хвостатых пройдох, как собирательные образы тех, кому тут совсем не рады.

Когда они закончили ритуал, молодой проныра с удивлением почувствовал, как его словно метлой выметают в открывшееся окно между мирами. Он оказался в тронном зале своего мечущего громы и молнии Повелителя.

– Я тебе что, нянька? – в голосе Главного Демона было столько гнева, что Картуфф испуганно заскулил и кулём осел на пол, прикрывая рогатую башку когтистыми лапами, справедливо полагая, что сейчас его будут долго и со вкусом бить.

– Варзалл, сам же просил не вмешиваться, а только наблюдать!

– Изменившиеся обстоятельства требовали от тебя упредить задавить грядущие проблемы заблаговременно. Этот ритуал невозможно обойти! Из-за тебя Бездна навеки лишилась этих двух ведьм, одна из которых ещё и Лиитри Янтарного Ранга! – и он принялся бить не угодившего ему придворного внушительными копытами.

Шанатар была в ярости, ей так и не удалось докопаться, какая подлая скотина обвела вокруг пальца молодых демонов и посмела выпустить Компаньона Лиитри на волю. Демонесса, конечно, предполагала, что на такое чёрное дело была вполне способна безголовая водяная нимфа Мидаэль, но доказательств у неё не было. Поэтому дочь Варзалла решила пока оставить свои подозрения при себе, продолжая пристально наблюдать за Верховной Жрицей Бездны.

«Я всегда настороже, Мида. Однажды ты оступишься и лишишься своего высокого сана. На эту должность отцу стоило бы поискать кого поумнее, меня, например. Уж мои магические плетения всегда работают, как надо, а не чудят в унисон со своей безголовой создательницей!»

Выскочив в Зазеркалье, Шанатар натолкнулась на возвращающийся по домам отряд во главе с Надолгом. Дочь Варзалла решила не упускать столь блестящую возможность посрамить ненавистную соперницу за власть и принялась плести Ловчую Сеть, повторяя простенькое заклинание и стараясь остаться незамеченной.

Ника, чуть замешкалась, затворяя Зеркальный Путь, но знаменитое ведьмино чутьё, как всегда, свою хозяйку не подвело. Молодая женщина сразу признала дочь Варзалла, которая посмела покушаться на её мужа и на Компаньона. Нанесённые оскорбления требовали отмщения, поэтому Лиитри осторожно подкралась к ничего не подозревающей незваной гостье, прячущейся за кустом лещины у самого края небольшого лесного оврага, и, переглянувшись с приятелем, пошла в атаку, вспомнив все беды и горести, которые выпали на их долю с лёгкой руки этой черноглазой брюнетки.

Роар молча подлетел, вцепился в волосы Шанатар и дёрнул так сильно, что у той от боли по щекам слёзы градом посыпались.

– Я тебя и Варзалла сколько раз просила оставить нас в покое? Не понимаешь по-хорошему, поговорим по-плохому! – обладательница странного коктейля из совершенно разных по своей сути способностей столкнула возмущённо зашипевшую Шанатар в лесной овражек, густо заросший чертополохом и ежевикой.

Возмущённые вопли и проклятия дочери Главного Демона, перебиваемые издевательскими трелями Роара, ещё долго сотрясали воздух за спиной небольшого отряда, но своей цели так и не достигли. Впрочем, судьба-злодейка решила наказать излишне задравшую нос нахальную рептилию.

Пролетая у кромки воды небольшого лесного озерца, играющего на солнце сапфировыми волнами, он пал жертвой одного из заклинаний, которые наугад посылала Шанатар, желая хоть немного подсластить горькую пилюлю поражения.

Невидимая магическая паутина спеленала гордеца, и он с перепуганными воплями сверзился с небес и пронзил сверкающую поверхность. Пришлось Виэнну лезть в ледяную воду, которой оказалось буквально по колено, чтобы главный герой дня не утоп в небольшом омуте.

– Роар, поосторожнее надо быть! – недовольно проворчал он, нашарив неудавшегося утопленника, и вытащил бедолагу на свежий воздух.

Тот возмущённо заверещал и укусил дровского воина за палец. Его недовольное брюзжание ещё долго терзало многострадальные уши спутников, но в ответ на все уговоры лишь продолжал свой обличительный спич. Не помогли даже финики. Дракончик гордо повернулся к ним хвостом и продолжил оглушительный концерт.

– С происками демонов пора что-то делать, иначе, Виэнн, видать нам спокойной жизни, как мне собственный локоть укусить! – взгляд молодой женщины был усталым и мрачным. – Роар, умолкни уже, наконец! Ты сам виноват, что Шанатар тебя спеленала. Будь добр быть поосторожнее со всем этим бардаком.

– Дома вам ничего не грозит, а вот под открытым небом я пока не придумала, как помочь этой беде! – Талаэ смотрела на всех волком, она терпеть не могла признаваться в том, что у неё нет готового решения даже для такой сложной и неоднозначной проблемы.

Роар просто так спускать обиды не умел, поэтому, когда все сели перекусить глазурованными фруктами и подогретым вином, дракончик улучил момент, пока рассчитывались за съестные припасы с торговцем, раскалил бронзовые чаши до такого состояния, что они начали лосниться, а затем, зловредно ухмыльнулся и, отползя обратно, принялся клянчить у Талаэ вяленую сливу. В умильных глазках даже слёзки засверкали.

Дровская ведьма принципиально не подавала попрошайкам вне зависимости от расы, возраста и пола. Проигнорировав давящие на жалость мольбы, она томным голосом прощебетала, растягивая гласные:

– Надолг, передай мне, пожалуйста, одну из чаш с вином, а то эти фрукты чересчур приторные, – и она, как бы невзначай, коснулась его руки тонкими пальчиками.

Роар, чувствуя, что час расплаты близок, а удача может повернуться к нему тем самым местечком, на котором у каждого приличного дракона растёт хвост, быстренько забрался под перевёрнутую повозку, служившую прилавком. Душа его пела от счастья, а лапы опасливо прикрывали задние ворота, в которые мог прилететь нежданный пинок.

– Матушку твою, кормилицу, через плечо на изгородь! – прошипел дровский маг, тряся в воздухе обожжённой кистью.

Бронзовая посудина с жалобным звоном соприкоснулась с утоптанной глиной, и брызги тёмно-бордового густого вина веером разлетелись вокруг. По нежной персиковой поверхности узорчатого хитона, обнимавшего стройные бёдра дровской ведьмы, расползалась бурая каракатица. Недоеденные сладости посыпались на пыльную дорогу, а на щеке незадачливого кавалера расцвела пощёчина.

Ника, отчаянно изгибаясь, пыталась увернуться от непрошеного душа, но кожаная сандалия потеряла связь с предательски подмокшей глиной, и Янтарная Лиитри грохнулась наземь.

Из-под щелястых досок донесся приглушенный, но донельзя довольное верещание. Гордая душа ценителя и пожирателя фиников почивала на мягких пушистых облачках славы. Он настолько был горд собой, что не заметил, как из-под повозки показался кончик его хвоста, который восторженно колотил по земле.

Жёсткие пальцы Виэнна тут же цепко схватили костяную погремушку. Не успел насмешник как следует вкусить плоды заслуженной победы, как его выволокли на белый свет.

– Косец, дай его сюда немедленно! – пытаясь встать со скользкого, точно мыло, грунта, рассерженной змеёй шипела Ника. – Я ему сейчас сама голову оторву и насую в печёнку колючек пустынного шара!

К сожалению, самостоятельно встать на ноги ей так и не удалось. Ладони разъезжались. Молодая женщина предпринимала героические усилия, чтобы не соприкоснуться своим острым носиком с весьма неаппетитным месивом. Висевший вниз головой дракончик дурашливо высунул язык и замахал крыльями, отметая все посягательства на его бесценную жизнь.

Воин коротким взмахом отвесил проказнику затрещину и, спутав его крылья тонким ремешком, сунул в заплечный мешок вниз головой. Потом все дружно принялись поднимать изгвазданных в грязи дам и помогать им слегка привести себя в порядок.

Мокрая ткань дровского наряда выгодно облепила пышные формы владелицы, поэтому помощь ей оказывали с некоторой нерасторопностью.

Лиитри ревниво посверкивала на мужа обиженными глазами, но пока хранила молчание. Да и было от чего: симпатичные ножки Открывающей Пути были безобразно перемазаны жидкой грязью, состоявшей из размокшей глины, пролитого вина и частично кизяка.

После того, как дровка всласть накачалась на крепких мужских ладонях, она грациозно соскользнула наземь и прошла мимо госпожи Латуниной, гордо задрав нос. Ничто так не бодрит женщину, как самодовольный вид соперницы. Ника резво вскочила на ноги и быстро зашагала в сторону ближайшего караван-сарая, оставляя за собой цепочку тёмных следов.

Довольно ухмыляющийся муж тут же направился следом за своей булькающей от гнева, точно закипающий чайник, супругой.

– Никусик, ты чего дуешься?

– А обиделась я потому, что всякие там безрогие козлы, – и она томно закатила глаза к небу, – подставляют свои блудливые лапы под чужие задницы! – и она сердито фыркнула, демонстративно ускоряя шаг.

Дроу в пару прыжков догнал строптивую супругу и, крепко схватив за локоть, заставил повернуться к себе лицом. Только он собрался утихомирить женщину древнейшим из способов, как тут снова вмешался виновник происшествия. Решив, что просто так торчать в мешке могучему дракону не подобает, принялся во все стороны размахивать хвостом, торчащим из мешка. В результате по совершенной случайности, ну, разве что, чуточку сдобренной благословениями Шанатар, усеянная костяными наростами и шишками подвижная часть тела с размаху впечаталась в левую половину лица Вероники.

Из глаз Лиитри брызнули слёзы, и наступила благословенная тишина. Виэнн молча смеялся: в первый раз его гордую и капризную половинку обламывали столь простым, но эффективным способом. Мысленно воин сделал себе зарубку на память: купить маленькому негоднику две горсти самых отборных фиников, какие только удастся найти на рынке возле Зазеркальной Академии.

Подхватив Нику на руки, он перебросил её через плечо и быстро зашагал, неся чумазое сокровище отмываться. Увы, спокойно донести жену ему не удалось. Она умудрилась подраться с Роаром. В результате чего тот обиженно поджимал под себя укушенный вредной ведьмой хвост, а на скуле женщины набухала длинная царапина.

Заплатив хозяину постоялого двора три стёртых серебряных монеты за комнату и баню, Виэнн свалил свою ношу на каменную скамью и, прихватив с собой Роара, отправился в мужское отделение, справедливо опасаясь за жизнь интригана.

Из парилки они вышли только тогда, когда укус был щедро замазан зелёной целебной глиной и перевязан чистым бинтом. Отмытая от грязи, соплей и пыли чешуя отливала медовыми оттенками. Выдув по жбану холодного пива, они расслабленно растянулись на такой же каменной скамье, как и та, на которую до этого посадили разъярённую Хранительницу Зазеркальных Путей.

Разморенный жарой и ячменным напитком крылатый поганец, свернулся калачиком и громко захрапел. Косец взял с тарелки горсть вымоченного в соли гороха и забросил в рот.

Тут в общую для обоих отделений залу вошла, слегка пошатываясь от пара и духоты, Янтарная Лиитри, замотанная до самых подмышек в кокетливую льняную простыню в мелкую полосочку. Мокрые волосы свисали с ушей крупными сосульками. Плюхнувшись рядом с дроу на лавку, она тут же по-хозяйски наступила своей ножкой на его ногу и попыталась потянуть жбан с пойлом на себя. Виэнн лениво шлёпнул супругу по загребущим ручкам и медленно процедил:

– Пиво детям не игрушка! – и снова сделал длинный глоток.

Тут молодая ведьма заметила бессовестно дрыхнувшего дракона. Схватив со столика плоское деревянное блюдо, она мстительно занесла его над головой. Размокшие бобы с лёгким шелестом раскатились во все концы обширного помещения. Шершавые пальцы дроу крепко перехватили тонкое запястье, заставляя опустить орудие возмездия.

Ничего не говоря, мужчина легонько, но чувствительно шлёпнул жену по тугому заду.

– Ника, я устал от перехода, и ты тоже притомилась, так что прекрати капризничать Да, не забудь, плату за уборку рассыпанной тобой закускимы возместим из денег, отложенных на покупку украшений. Ну, или можешь сама попробовать убраться. Это будет незабываемое зрелище! – и воин, озорно подмигнув спутнице, весело расхохотался.

Молодая женщина попыталась пнуть его босой ногой под столом, но чуть не поскользнулась на гладком полу и была вынуждена несколько мгновений балансировать, от чего легкомысленный наряд несколько сполз, приоткрывая блистающую гордость.

Пока супруги ласково целовались, Роар, высунув язык, как охотничья собака, от усердия, громко стуча когтями по каменным плитам, слизал весь горох, рассыпанный Компаньонкой, без остатка. После чего громко икнул и, направившись к парочке, требовательно напомнил о своём существовании.

Если вам не хочется убирать свежий навоз, то обязательно нужно обращать внимание на знаки, подаваемые дракончиками. Так и Виэнн был вынужден оторваться от сладких губ Ники и, одевшись на скорую руку, вывести обжору во двор.

Молодая женщина в сердцах хлопнула ладошкой по гладкой поверхности камня, пробурчав:

– Да чтоб тебя перекосохвостило, как всегда вовремя! То понос, то голодуха, то крадут, то… – и, запнувшись, через некоторое время добавила, – просто мешаешь мне завести детей. И без тебя никак, и с тобой беды табуном! – и она порывисто вскочила на ноги.

Простыня была брошена на скамью, и женщина тщательно себя осмотрела себя со всех сторон в мутном листе полированной бронзы. Результат её несколько успокоил, и, набросив на себя тунику, она принялась расчёсывать длинные густые волосы.

– Надо придумать, как урезонить Роара, а то что-то он совсем разбуянился! Сам нашкодил, а пострадали мы с Талаэ и Надолг.

– Радость моя, – голос Варзалла, упавший до доверительного шёпота, звучал вполне радостно. – Теперь ты не избежишь моих лап! Ты слышала что-нибудь про Ведьминский Праздник Волшебной Тыквы?

– Да, но я в первую очередь, Лиитри, а Ведьма – даже не во вторую. Так что, как мне объяснила Талаэ, меня это безумие никак не коснётся!

– Посмотрим, посмотрим! Ты не сможешь противостоять зову Лунных Духов. Надеюсь, они не сыграют со мной злую шутку, раз за разом отправляя тебя в постель к мужу. И что ты в нём только нашла? Не ведьмак и не маг, он же совершенно бесполезен!

– А я не меряю достоинство мужчины его магическими или чародейскими талантами. Мне с мужем легко и спокойно, а остальное – дело сотое.

– Ника, вот в кого ты только такой поросёнок?! Погоди, я ещё доберусь и до тебя, и до этой поганой дровки! Достаточно спереть и уничтожить Роара, и ты станешь обычной Зазеркальной Ведьмой со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями!

– Только попробуй хоть пальцем тронуть моего Компаньона, я от твоей Бездны камня на камне не оставлю! Уверяю тебя, желающих надрать тебе и твоей дочурки задницы найдётся предостаточно…

– Щенячьи глупости, моё золотце! Ты что, думаешь, какая-то там молоденькая ведьма умнее Варзалла? Я заплету твои запястья терновым венком, лодыжки украшу браслетами из королевских кобр, а на твоё прекрасное личико посажу мою любимую зверушку, – и он, с воодушевлением покопавшись в пустоте, вытащил из-за спины большую землисто-серую жабу, покрытую большими бородавками, из которых медленно сочилась молочно-белая слизь.

Почесав рептилию между глазами, демон подозрительно принюхался и облизал перепачканный палец:

– Ах ты, халтурщица! – и бедное животное с противным хлюпом размазалась по невидимой преграде. – Никому нельзя доверять, опять бракованную отраву производит! – и вновь поймав нить разговора, важно продолжил: – А затем начну стучать в барабан твоей гордости своей колотушкой до тех пор, пока кожа на нём не лопнет! А когда воля будет сломлена, будешь умолять дать тебе поцеловать кисточку моего могучего хвоста и слёзно рыдать: «Варзичек, прости дуру редкую!» – и тут, наступив на волочащийся за ним словно мочалка хвост, демон с грохотом навернулся.

Вероника, утомлённая бурным словесным поносом горячего кавалера, поспешила набросить на зеркало скомканную простыню.

– Ну ё-моё! – донеслось на чистейшем русском языке из-под ткани. – Опять крысы кабель перегрызли! – из-под складки высунулась лохматая лапища и принялась судорожно ощупывать близлежащее пространство.

Молодая женщина испуганно пискнула, завернувшись в чистую простыню, которые аккуратной стопкой лежали на одной из скамей в предбаннике, и выскочила во двор, где наткнулась сразу на три удививших её вещи. Роар, сидя на плече Виэнна, смачно хрустел длинным зелёным плодом со светло-жёлтыми семенами внутри. Виэнн нежно почёсывал маленького обжору за ушной перепонкой и что-то напевал про маленького пузана. А третьей был ударивший ей в нос свежий аромат драконьего навоза. В горле тут же запершило, в глазах появились слёзы, и она судорожно закашлялась.

Откашлявшись, Ника с удовлетворением заметила, что на неё не обратили никакого внимания. Встав на цыпочки, она осторожно подкралась к сладкой парочке со спины и рявкнула мужу в ухо голосом отставного орка-сержанта:

– Мальчики, а вы ничего не забыли?

В пыль сначала шлёпнулся недоеденный плод, а следом за ним и верещащий от ужаса дракончик. Дроу остановил кончик клинка буквально в нескольких миллиметрах от шеи жены, а затем с облегчением выдохнул и спрятал его обратно в потайные ножны в рукаве.

– Ника, – строго проговорил мужчина, – а я и не знал, что ты меня так ненавидишь, что хочешь вдовцом сделать, принуждая собственноручно тебя прирезать.

Ведьма состроила капризную гримаску и принялась кокетливо наматывать прядь волос на указательный палец:

– Ну, вы так мило обнимались, что я даже подумала, что дракона теперь больше, чем меня, любишь! – и тут же взвизгнула, так как её довольно бесцеремонно перекинули через широкое каменное сидение, на котором сидел воин, а его жёсткая ладонь оставила на упругом заду жаркий отпечаток.

– И когда ты научишься вести себя как взрослая женщина, а не как сопливая девчонка, залезшая в чужой сад за яблоками и схваченная с поличным? А если бы вот этот клинок, – и перед глазами Лиитри вновь замаячило обоюдоострое лезвие, – вспорол тебе яремную вену, исполосовал твои пухлые щёчки или остался торчать из твоей глазницы? Это было бы лучше, чем просто любовь одного старого тёмного эльфа? Я буду вынужден доложить о твоей глупой выходке магистру Эйвину. Ты могла убить не только себя, но и своего дракона, который до сих пор судорожно икает и делает уже восьмую лужу. Ты что, всерьёз думаешь, что в нашем мире вот так вот просто взял любого дракончика, и он уже Открывающий Пути? Да чтобы найти тебе Роара, Академия целый год разыскивала подходящую кандидатуру, а каждый финик, между прочим, стоит серебряную монету. Это помимо расходов на дальний и трудный путь, сопливая девчонка.

Ника обиженно надулась и выплюнула:

– Ну, найди себе более подходящую жену!

– Я вот сейчас сниму этот пояс, – указательный палец воина упёрся в добротное харское изделие, окованное бронзовыми бляшками, – и дурь из твоей прекрасной головки тут же выветрится!

Молодая женщина показала супругу язык, но благоразумно отодвинулась по сиденью подальше. Длинноухий воин хотя и любил свою спутницу, но терпеть не мог дурацких выходок. Ни о каком равноправии полов он и слыхом не слыхивал, а потому разрешал проблемы строго в традициях своего времени и народа.

Встав со скамьи, Виэнн рывком поднял жену на ноги и, крепко взяв её за ладошку, повёл в направлении караванного портала. Обиженный на весь белый свет Янтарный Дракончик молча летел позади, в голове он вынашивал план мести несносной Компаньонке. Поклявшись на хвосте Великого Прародителя, Роар решил, что он смилостивится только тогда, когда получит гору фиников, втрое превосходящую его собственный вес.

Пролетая мимо торговых рядов, рептилия сноровисто цапнула задней лапой поджаристую лепёшку и, с верещанием уворачиваясь от палки разозлённого хозяина, помчалась догонять Лиитри и своего единственного друга, не забывая на лету отхватывать большие шматки свежего печева.

Гад летучий решил не рисковать и подкрался к Лиитри на коротких толстых лапках, пока та рассматривала серебряные украшения в ювелирной лавке, так как золото на дух не выносила. Вытерев замасленную мордочку о подол её узорчатой дровской туники, он с довольным видом вспрыгнул на плечо воину и сделал вид, что никуда не отлучался.

Молодая женщина почувствовала, что её кто-то легонько подёргал за подол. Ведьминская часть натуры требовала дать достойный отпор нахалу. Однако за спиной никого не оказалось, а на тонкой ткани появились безобразные жирные пятна. В полуприкрытых глазах Роара мелькнул и тут же погас злорадный огонёк. Он устроился поудобнее и, вцепившись когтистыми задними лапками в кожаную перевязь, задремал.