Текст книги "Пятерка Мечей"

– Это мой друг, – представил Лаэрта торговец кожами. – Он настоящий герой, который заслуживает приятного отдыха после тяжких битв!

Военачальник молча склонил голову, увенчанную золотым шлемом, и приложил руку к сердцу жестом, полным достоинства.

– Индюк! – незаметно шепнула Гликера на ушко старшей подруге.

Она любезно улыбнулась и пригласила мужчин в дом. За столом Фионика присматривалась к Лаэрту, стараясь вызвать его на откровенность, но воин отделывался общими фразами и легко избегал разговора, предоставляя инициативу торговцу кожами.

Служанки принесли свежий, только что собранный виноград, черепаховый суп, жареную утку, фаршированную оливками и яблоками, пшеничные хлебцы и мед. Вино из красивой амфоры с изображением Артемиды, стреляющей в бегущую лань, наливали в серебряные чаши. Все, кроме Лаэрта, разбавляли его горячей водой.

– Вино, так же, как и кровь, не должно быть чрезмерно жидким, – усмехнулся он. – Это их портит!

После трапезы и долгой беседы гости ушли, а гетеры отправились спать. Фионика отчего-то не смогла сомкнуть глаз до самого утра. Она вспоминала Федру, не в силах сдержать слез. Лаэрт своим видом и родом занятий походил на Артиса. Возможно, это и привлекло к нему внимание Фионики. Федра была для нее матерью, сестрой и подругой в одном лице, оставив неизгладимый след в душе. Сходство между Артисом, возлюбленным Федры, и Лаэртом, решило судьбу последнего. Предостережения Федры не возымели действия!

– Мужчина-воин горяч и страстен, как клинок в разгар боя, – говорила Федра. – Но у него есть один серьезный недостаток. Он-вечный заложник смерти. Если ты позволишь себе привязаться к нему, он разобьет тебе сердце.

Бессонная ночь сменилась беспокойным утром. Фионика не находила себе места,-она то смотрела часами на море, то ходила по комнатам из угла в угол. Гликера не могла понять, что происходит с подругой.

– Тебе понравился Лаэрт?-наконец, догадалась она.-Не может быть! Я глазам своим не верю, – Фионика сохнет по угрюмому военачальнику! Не ты ли говорила, что нет такого мужчины, который способен увлечь тебя?

– Это говорила не я, – объясняла Фионика. – Это говорила женщина, которая еще не проснулась!

– И что теперь?

– Не знаю…

Через несколько дней к воротам их дома прискакал всадник в красном плаще. Это был Лаэрт. Он привез Фионике в подарок широкое золотое ожерелье, искусно сделанное, блестящее, как солнце.

– Варвары иногда делают чудесные вещи!-сказал он, подавая ей украшение.-У них дикая и необузданная фантазия. Возьми это ожерелье! Оно никогда еще не украшало такую женщину, как ты… Жены варваров невежественны и похожи на неповоротливых овец,-они не в состоянии оценить эту красоту.

– Ты не очень учтиво отзываешься о женщинах,-заметила Фионика.-Наверное, они насолили тебе?!

Лаэрт искренне расхохотался.

– Имеешь в виду, они пересаливают мою пищу? – спросил он.

– Вроде того! – улыбнулась Фионика.

– Скорее, все обстоит наоборот,-ответил он, притворяясь серьезным. – Это я им насолил, и теперь они очень сердиты на меня.

– Как это тебе удалось?

Лаэрт пожал сильными плечами, усмехнулся.

– Видишь ли…я не приходил к ним на свидания… Очевидно, им это не понравилось! Суровая жизнь воина не располагает к изнеженности и любовным ухаживаниям. Поэтому мне приходилось обходиться малым.

Фионика не стала уточнять, чем именно.

– Это твой военный трофей?-спросила она, примеряя ожерелье. Оно красиво легло на ее открытую грудь.

– Представь себе, да!-ответил Лаэрт. – Тебе нравится?

Гетера все больше привлекала его своими замедленными, как будто ленивыми движениями, плавно текущим разговором, загадочной улыбкой. Его неискушенное сердце дрогнуло…

– У тебя неплохой вкус, – похвалила его Фионика. – Пойдем в дом, я сыграю тебе на арфе.

Лаэрт старался использовать каждый свободный момент, чтобы заехать к Фионике. Он попал к ней в плен так стремительно, что не успел этого сообразить. Они вместе ужинали и разговаривали, гуляли по берегу моря, купались… Лаэрту все труднее становилось уезжать от нее. И только накануне очередного военного похода, он понял, что его привязанность к Фионике нечто большее, чем приятная дружба.

Военачальник впервые подумал о смерти. Он привык к ней, видя ее во всех видах на полях сражений. Но теперь смерть могла помешать ему вернуться с победой и трофеями, снова увидеть Фионику.

– Может ли быть, чтобы я полюбил ее?-в растерянности спрашивал себя Лаэрт. – Кажется, об этом так много написано в стихах, которые обсуждают в обществе? Вот что воспевают поэты!-догадался он.-Но что же теперь будет со мной? Как я поведу в бой своих воинов, зная, что больше не могу и не желаю пренебрегать своей жизнью? Не дрогнет ли моя рука в критический момент?

Лаэрт решил, что должен провести ночь с Фионикой до своего отъезда. Иначе… он просто не сможет выполнять свой долг. Сражение непредсказуемо, и в нем воина могут подстерегать увечья, раны и гибель. Ночь любви – это шанс, который нельзя упустить! Попрощавшись с Фионикой, он может никогда больше ее не увидеть…

Гребное военное судно, поблескивая заостренным медным носом, груженое осадными орудиями, уже ждало Лаэрта.

– Отплываем на рассвете!-сказал он кормчему, вскочил на коня и ускакал.

У Лаэрта не было семьи. Походная жизнь, полная лишений и опасностей, отбирала все его силы. У него не было даже собственного жилища. Только пару лет назад он купил себе дом в Афинах, чтобы проводить в нем хотя бы несколько месяцев в году. Женщины интересовали его по необходимости удовлетворять здоровые инстинкты могучего тела. Он никогда не думал о них, как о существах, достойных его внимания.

Влечение к Фионике он принял сначала за желание развеять скуку. Она умела вести увлекательную беседу, что было совершенно не свойственно греческим женщинам, играла на прелестной маленькой арфе, и удивляла его приятной, любезной манерой поведения. У нее были длинные волосы, убранные вверх на висках и затылке, большие глаза, пушистые ресницы и капризные розовые губки. Под тонким хитоном угадывалась развитая фигура, а на шее и руках звенели золотые украшения.

Лаэрт с удовольствием проводил время в обществе гетер, что оказалось для него в новинку. Когда торговец кожами предупредил его, что гетера не вступит с ним в близость за одну только плату, даже и весьма щедрую, удивлению Лаэрта не было границ.

– А что же ей надо, любезный друг? – спросил он.

– Ну, поухаживай за ней… привлеки ее к себе тем или иным способом! Она ответит тебе любовными ласками только если сама захочет.

Военачальник задумался. Ему еще не приходилось добиваться расположения женщины, и задача показалась ему интересной.

– Одерживать легкие победы не столь почетно, как выиграть у сильного и коварного противника! – воскликнул он и принялся за дело.

Думая, что он увлекает Фионику, Лаэрт увлекся сам, да так, что опомнился только когда капкан уже захлопнулся. Подергавшись, он смирился перед неизбежным. Будучи солдатом, он привык отдаваться в руки Судьбы, и еще ни разу не пожалел об этом.

Ночь перед отплытием он провел с Фионикой, вымолив у нее утехи любви, которые наполнили его душу восторгом и нежностью. Возвращаясь в предрассветных сумерках на корабль, он чувствовал себя так, будто сердце его больше не принадлежит ему: оно осталось там, в доме с мраморными полами, густо увитом виноградом, где на галерее стоит женщина и машет ему рукой. Он должен вернуться к ней, во что бы то ни стало!

Проводив Лаэрта, гетера ощутила в своей жизни пустоту, которую нечем было заполнить. Что бы она ни делала, о чем бы ни думала,-мысли ее летели вслед за кораблем, увозившим Лаэрта к неведомым опасностям. Пока он был с ней, Фионика незаметно для себя привыкла к его спокойной, уверенной силе, чувству защищенности, которого у нее никогда не было. Она находила в Лаэрте все новые и новые достоинства, и ее тоска по нему усиливалась. Жизнь ее до сих пор была полна веселья и развлечений, но с отъездом Лаэрта Фионике начало чего-то не хватать…

И вот он возвращается! Его корабль вот-вот появится на горизонте, синем от прозрачного воздуха. Что он скажет ей, ступив на землю? Так же ли он тосковал по ней долгими ночами, считал дни до встречи?..

Глава 32

– Как жизнь? – спросил резкий, неприятный мужской голос. – Приносит сюрприз за сюрпризом?

Динара вздрогнула, узнав господина Вольфа. Первым ее побуждением было бросить трубку телефона, но через секунду она передумала. Надо послушать, что он скажет на этот раз.

– Молчите? – с затаенной угрозой спросил маг. – Ну-ну, посмотрим, как будут развиваться события! Возможно, прекрасная Динара и сменит гнев на милость…

Он разразился суховатым отрывистым смехом, от которого у госпожи Чиляевой мурашки побежали по коже.

– Что вам нужно? Чего вы добиваетесь? Оставьте меня в покое, наконец! – в очередной раз возмутилась она.

– Охотно! – весело согласился Карл Фридрихович. – Но… услуга за услугу, мадам ясновидящая! Только с таким условием.

– Хорошо, я подумаю…

Динара не заметила, как роковые слова слетели с ее губ. В эту минуту ей пришла в голову мысль о Лизе, Изабелле и других женщинах, которые могут пострадать. Все-таки, бородатому магу удалось запугать ее! Она почти поверила, что жизнь ее клиенток находится в опасности, и не хотела рисковать. Может быть, господин Вольф отстанет от нее, если она кое в чем пойдет на уступки? Пусть скажет, что ему от нее надо.

– Что вы решили, любезная Динара? – напомнил о себе Карл Фридрихович.

– Я попробую… – устало ответила она. – Что от меня требуется?

– Сущие пустяки! – обрадовался маг. – Безделица для такой колдуньи, как вы!

– Я не колдунья!

– О, простите! Конечно, нет! Вы – предсказательница! Дельфийский Оракул![38]38
  Жрец, который от имени божества отвечал на вопросы верующих в Дельфах в Греции.


[Закрыть] Как я мог себе позволить так оговориться?! О колдовстве речь не идет, прекраснейшая, восхитительная Динара! Такого я вам и не посмею предлагать.

– Говорите яснее.

– Перейдем к делу, – серьезно ответил господин Вольф. – Вы поможете мне, а я вам. Договорились?

– Допустим…

– Итак, ко мне обратилась милая девушка. Проблема в том, что парень, которого она любила, жестоко обманул ее.

– Очень жаль, но что же я могу сделать?

– Не перебивайте меня, услада моего сердца, и я все объясню! – вкрадчиво продолжал маг. – Девушка в отчаянии. Впрочем, не буду зря занимать ваше драгоценное время! Она сама все расскажет. Как женщина, вы ее поймете гораздо лучше, нежели я! Вы ее выслушаете, и если ее рассказ тронет вас, посодействуете ей.

– В чем будет заключаться это…содействие? – поинтересовалась Динара.

Предложение господина Вольфа уже не казалось ей таким уж страшным и ужасным. Тем более, он не настаивал, а предлагал ей самой вникнуть в суть дела и принять решение.

– Видите ли, дорогая Динара, – ответил он. – У меня есть твердое убеждение, что злой и разрушительный проступок должен быть наказан. Думаю, в этом мы с вами сойдемся!

– Пожалуй. И все-таки, что конкретно я должна буду выполнить?

– В общем, ничего особенного… Если сочтете обиду девушки справедливой, то пусть она принесет вам носовой платок своего коварного возлюбленного.

– Напоминает Шекспира! – улыбнулась Динара. – Отелло, Дездемона, Яго и злополучный платок…

– Только отчасти, свет очей моих! Шекспир брал сюжеты у жизни, и эта самая жизнь бывает куда круче написанных пьес! Согласитесь со мной.

Динара засмеялась. Карл Фридрихович уже не пугал ее, а забавлял. Может быть, она зря его боялась? Предлагаемое Вольфом казалось ей безобидным развлечением.

– Когда девушка принесет платок, что мне сделать с ним? – уточнила она.

– Вы закопаете его во дворе дома, который я укажу вам. Только и всего! Разумеется, это лучше делать поздно вечером или даже ночью. Чтобы люди не подумали о вас лишнего. К тому же, мучимые любопытством, они могут откопать платок и все испортить.

Господин Вольф не предлагал ей произносить заклинания, делать какие-либо заговоры, призывать потусторонние силы и прочее. Обыкновенное закапывание носового платка в чьем-то дворе не могло никому причинить никакого вреда. И все же Динара сомневалась.

– Каким образом это поможет клиентке? Не могу же я взять деньги и ничего не сделать?

– Да, по сути, никаким, но… девушка успокоится. С людьми время от времени происходят неприятности, в которые они попадают не по нашей с вами вине, а исключительно по их собственной. Парень потерпит неудачу в чем-либо, и бывшая возлюбленная решит, что он наказан. Ей станет легче! Она будет уверена, что отомстила за свои обманутые надежды. Ведь так?

Динара вынуждена была согласиться. Ей живо вспомнился Анатолий и то, как цинично и безжалостно он поступил с ней, растоптал ее мечты о счастье. Причем действовал он из чисто меркантильных соображений. Деньги! Вот что заставило его притворяться, лгать и поневоле делить с ней ложе! Это было отвратительно… Как она тогда желала, чтобы судьба обошлась с Анатолием так же, как он обошелся с ней, – женщиной, которая открыла ему свое сердце! Такое зло не может оставаться безнаказанным! В этом они с господином Вольфом действительно были единого мнения.

– Хорошо! – окончательно решилась она. – Я выполню то, о чем вы просите. Но…почему вы сами не хотите помочь обманутой девушке? Это, судя по всему, не трудно…

– Понимаю ваши сомнения, милейшая Динара! – перебил ее маг. – И разделяю ваше беспокойство. Я тоже никогда не берусь за дело, не прояснив всех обстоятельств. Поверьте, что тут нет никакого подвоха! Просто-напросто я срочно уезжаю в Москву по вызову одного моего давнего высокопоставленного клиента. Не могу же я отказать ему из-за такого пустяка? Вы бы как поступили на моем месте?

– Н-не знаю… но…

– Никаких но! – добродушно возразил господин Вольф. – Вы уже пообещали, и я на вас рассчитываю! Девушка придет к вам сегодня. Когда вы сможете принять ее?

– Часов в пять.

Динара отвечала, как во сне. Весь разговор с Вольфом прошел для нее как хорошо отлаженный диалог, в котором она шла на поводу у партнера, сама того не желая. Положив трубку телефона, она еще некоторое время сидела, как оглушенная, выходя из обволакивающего ее тумана. Голова оставалась тяжелой и плохо соображала, руки и ноги налились свинцом, глаза слипались. Она посмотрела на часы, – до прихода девушки было полно времени, можно еще успеть поспать.

Карл Фридрихович не лгал. Ему действительно необходимо было съездить в Москву по вызову клиента. Но что-то мешало ему сосредоточиться. Вроде бы разговор с Динарой прошел в нужном ему русле, и он почти добился желаемого результата, а полного удовлетворения не наступало. Кто-то или что-то появилось в окружающем его пространстве, – назойливое и отвлекающее. Господин Вольф задумался. Он откинулся на спинку дивана, закрыл глаза и погрузился в транс, пытаясь отыскать причину беспокойства.

Через двадцать минут он открыл глаза и тряхнул головой, разгоняя остатки сонной вялости. Внимание Динары приковано к какому-то мужчине! Он не ошибся, ощутив в интонациях ее голоса это легкое присутствие другого существа, занимающего ее мысли. Черт бы побрал этих женщин с их вечными шашнями! – разозлился господин Вольф. – Теперь поездку в Москву придется отложить до выяснения, что за претендент объявился на сердце Динары. Когда женщина влюбляется, она становится невменяемой. Это хуже, чем наркотическое опьянение. Иметь дело с влюбленной бабой, все равно, что пытаться ездить на машине без руля и тормозов!

Карл Фридрихович впал в такое бешенство, что сам себе поразился. Неужели, это только из-за того, что кто-то непрошено вмешивается в его тщательно продуманные и с таким трудом осуществляемые планы? И да, и нет… Господин Вольф достаточно хорошо изучил себя, чтобы списывать свое состояние на возможные трудности, касающиеся его занятий. Ревность! Вот та бомба, которая взорвалась в его душе! Он не верил собственным чувствам…он так давно не прислушивался к себе, что не заметил, как слишком сильный интерес к женщине прокрался в его суровое, закаленное несочувствием и равнодушием, сердце… С этим надо что-то делать! Причем не откладывая ни на час!

Артем пришел с работы усталый, вымотанный, и сразу отправился в душ. Ужинать не хотелось. Он свалился на диван и мгновенно уснул. Почти сразу же зазвонил будильник. Вернее, это Артему показалось, что сразу же. На самом деле было уже семь утра. Пора вставать, одеваться, мыться, бриться и идти на службу.

Этажом выше кто-то бегал, громко стуча по полу ногами. Пономарев удивился: над ним жили пенсионеры, муж и жена, весьма преклонного возраста. Он вспомнил, что и вчера кто-то бегал, так, что люстра на потолке дрожала и качалась. Может, к старикам внуки приехали?

Вставать не хотелось. Артем лежал, тоскливо глядя на неумолимое движение стрелок часов, и ни о чем не думая. Очередная пробежка по потолку заставила его вздрогнуть. Ну и дети! Слоны какие-то! Черт, все равно спать не дадут, – решил он. – Придется собираться на работу.

Сборы заняли у него сорок минут, и когда он уже сбегал по лестнице вниз, навстречу попался старик-пенсионер с пустым ведром и толстой, коротконогой собачкой на поводке.

– Ой! – смутился старик. – Я вам с утра все испортил, Артем! Теперь удачи не будет. Вы уж простите меня… Не спится нам с супругой, вот и решил мусор вынести; заодно и Альма прогулялась.

Собака стояла спокойно и только зыркала на Артема черными, как большие бусины, глазами.

– Бессонница у них! – беззлобно подумал Артем. – Еще бы! Под такой грохот и молодые не уснут, не то, что старики!

– Вы на меня не сердитесь? – спросил пенсионер, моргая слезящимися глазами.

– Ну, что вы, Вячеслав Иванович! Во-первых, вы не специально, а во-вторых, я в приметы не верю. Так что ничего страшного. К вам что, внуки приехали? – перевел Артем разговор на другую тему.

– Внуки? – удивился пенсионер. – Нет… С чего вы взяли?

– Как? – в свою очередь удивился Пономарев. – А кто же это у вас бегает?

Вячеслав Иванович подозрительно уставился на сыщика, не понимая, что он имеет ввиду?

– У нас никто не бегает! – серьезно ответил старик. – Какой-то вы сегодня странный, Артем. Вы здоровы?

– Погодите… Вы ночью ничего не слышали?

– А что мы должны были слышать? – еще больше удивился Вячеслав Иванович. – Стой, Альма, – прикрикнул он на собаку, которая тянула за поводок, – не дергай меня! Видишь, я с человеком разговариваю?

Артем не знал, что и думать. Может, у старика склероз? Или с головой что-то?

– Вячеслав Иванович, – принялся объяснять сыщик. – Я сегодня ночью спал, как убитый, поэтому ничего не слышал. А утром у вас по полу кто-то бегал и так стучал ногами, что у меня люстра раскачивалась! И вчера то же самое было.

– Не понимаю, о чем вы говорите, Артем! – обиженно произнес пенсионер. – Мы с женой ногами по полу не топаем! И, тем более, не бегаем! Как вам такое могло в голову прийти? Хотя… это Альма бегала! Ну, да! Она с вечера как будто с цепи сорвалась… носится по полу туда-сюда, туда-сюда, нюхает и скулит. Это было, не отрицаю. Но то, что вы говорите, выходит за всякие рамки! Собака не может так стучать лапами…чтобы люстра качалась.

– Это не собака! – возразил Пономарев. – Это должна была быть по меньшей мере лошадь!

– Пойдем домой, Альма! – сказал старик, глядя на Артема, как на неразумного ребенка, который болтает всякий вздор. – Нас там уже заждались!

Он прошествовал мимо Пономарева, как само оскорбленное достоинство. Альма смешно перелазила со ступеньки на ступеньку, оглядываясь на сыщика. Когда у пенсионеров хлопнула дверь, Артем опомнился. Он же на работу опаздывает! Заболтался тут! Подумаешь, бегал кто-то у стариков? Нечего из-за такой ерунды превращаться в склочную бабу!

Ругая себя, он вышел на улицу и сразу новые мысли и заботы оттеснили Вячеслава Ивановича и странную беготню на второй план.

Целый день Артем ездил, ходил, спрашивал, выяснял, разговаривал с десятком людей, проверял и перепроверял данные, но расследование существенно вперед не продвинулось. Круг знакомых Динары оказался очень узким, и ни о какой связи с бандитами, которые убивали бы людей, речи идти не могло. Так что предположение Касимова отпадало. Впрочем, Артем и сам думал, что это абсурд. Динара была напугана и не понимала, в чем дело. Она валила все грехи на господина Вольфа, потому что другой кандидатуры не было.

У Артема ее тоже не было. И он принялся наводить справки о Карле Фридриховиче. В общем, фигура вырисовывалась довольно мрачная. Жил Вольф один в трехкомнатной квартире, где был оборудован кабинет для приема клиентов. У господина мага была целая куча сертификатов, дипломов и почетных титулов в области магии, экстрасенсорики, различных нетрадиционных практик Запада и Востока, а также лицензия, которая позволяла ему вести официальный прием клиентов. Открыто Вольф занимался целительством и составлением личных гороскопов, а скрыто к нему обращались по самым разным поводам, – от привлечения удачи или неудачи в бизнесе до наговоров, заклятий, порчи и чего угодно еще. По слухам, господин маг обладал огромной силой и предпочитал браться за недобрые дела, особенно если ему хорошо платили. Клиенты боялись его до умопомрачения и выудить у них хоть слово касательно Вольфа было невозможно. Грозного Карла Фридриховича они опасались гораздо больше, чем уголовного розыска. Все без исключения дрожали от ужаса, что магу станет известно обо всем, рассказанном ими, и этот ужас полностью парализовал их волю.

Получалось, что придраться к Вольфу официально было не за что. Ничего особенного он не делал. Советы по магнитотерапии, траволечению и психомоделированию не являлись уголовно наказуемым действием, а составление гороскопов и подавно. Все остальное оказывалось ничем не подкрепленными домыслами и фантазиями.

Мог ли Вольф оказаться тем самым маньяком, который убил Лебедеву и Городецкую? В принципе, мог. А по существу…никаких подтверждений этому Артем не нашел. Ни Аврора, ни Вероника не обращались к магу. Во всяком случае, такой факт не был выявлен. К тому же против подобной версии было то, что Вольф являлся слишком приметной, колоритной фигурой. Он бы обязательно бросился в глаза…

Динара в панике, потому что маг ей угрожает. Но угрозы – еще не основание для подозрений в убийстве. Вот Касимов тоже написал ей угрожающее письмо… «Посланник из ада» выискался! Это не повод считать уважаемого Павла Васильевича убийцей. Просто человек разнервничался, воспылал жаждой мести… В жизни всякое бывает! Надо с пониманием относиться к слабостям человеческим.

Артема беспокоило взвинченное состояние Дины Лазаревны. Находясь в нем, она могла наделать глупостей. Как ее убедить, что реальная опасность и расклады Таро не одно и то же? С Лизой и Изабеллой Юрьевной пока ничего не случилось, обе живы и здоровы. Артем присматривал за ними, насколько позволяло время. У Лизы был нервный срыв после переезда в квартиру Альшванга, и теперь она практически не выходила из дому, что и к лучшему в данных обстоятельствах. А госпожа Буланина вела прежний образ жизни, принимая двух любовников по очереди. Работать ей было ни к чему, так как ее мужчины полностью и даже с избытком ее обеспечивали. Так что роскошная блондинка проводила большую часть времени дома, изредка совершая набеги на магазины. Возвращалась она из «закупочных походов» на такси, груженая сумками и пакетами. Из соседей посещала в основном Динару.

Ничего подозрительного с женщинами не происходило, и Артем расслабился. Постоянное напряжение отпустило, и он начал посмеиваться над собой. Подшучивая над паническим настроением Динары, сыщик сам незаметно ему поддался. Хорошо, что он не поделился глубокомысленными выводами цыганки со своими коллегами! Вот бы хохоту было!

Рабочий день подошел к концу, и Артем почувствовал, как он устал. По вечерам он звонил Городецкому, в основном, чтобы сообщить об отсутствии новостей.

– Ищите! – неизменно говорил на это Евгений Николаевич. – Я в вас верю!

После звонка отцу Авроры у Артема портилось настроение. Сколько времени прошло, а он топчется на месте! Сыщик был недоволен собой.

Домой он явился поздно и сразу же позвонил Динаре. Ее голос показался более спокойным, чем обычно. Разговаривали долго, и Артем снова вспомнил охватившее его желание. Может, пригласить ее на ужин? Но это намерение осталось нереализованным. Пономарев не решился произнести вслух то, что крутилось у него на языке.

– Пожалуй, лягу спать! – решил он.

И тут в квартире пенсионеров снова начались беготня и топот. Артем ворочался с боку на бок, но это мало помогало. Пришлось накрыть голову подушкой. Из-за подушки он не сразу услышал звонок в дверь.

– Кого это по ночам черти носят? – разозлился он.

В дверь звонили и звонили, пока у господина Пономарева не лопнуло терпение. Он сорвался с дивана и вылетел в прихожую. Звонки прекратились. Артем посмотрел в глазок: лестничная площадка была пуста. Проклиная все на свете, он поплелся в ванную, умылся холодной водой и посмотрел на себя в зеркало. Лицо бледное, под глазами мешки… И ведь не выспишься! Опять не дадут!

Артем вернулся в комнату и улегся на диван. В дверь позвонили.

– Ну, нет! – подумал он. – Нет! Звоните хоть до утра! Фиг вам!

Водрузив на голову подушку, Артем делал героические попытки уснуть, но тщетно. Этажом выше бегали слоны. С потолка едва не сыпалась штукатурка. Господин Пономарев вскочил и забарабанил гантелей по трубе отопления. Никакого эффекта! Спустя пару минут послышался собачий лай. Это Альма реагировала на непривычные звуки.

Сыщик набрал номер пенсионеров, несмотря на поздний час. Трубку взяли сразу.

– Извините меня за поздний звонок, – произнес Артем, услышав голос Вячеслава Ивановича. – Но я не могу уснуть! Что там у вас за шум?

– Альма лает, – объяснил старик. – Вы бы снотворного приняли на ночь, раз сон не идет!

– Альма тут ни причем. Кто-то бегает!

– Опять вы за свое, молодой человек! – возмутился старик. – Зайдите и сами убедитесь, что никого, кроме меня и супруги, в квартире нет. Нам незачем бегать! Мы лежим и смотрим телевизор: ночной канал. Что у вас за странные фантазии?! Это вы стучали по батарее?

– Я, – вынужден был признаться Артем.

– Зачем? Дайте нам покой, наконец! Жена очень волнуется, говорит, что раз вы стучите, то вам плохо. Хотела скорую помощь вызвать! Может, вам действительно плохо?

– Нет-нет, со мной все в порядке! Извините…

Артем положил трубку. Голова у него шла кругом. Не могло же ему, в самом деле, показаться? Этого только не хватало!

Раздавшийся громкий топот окончательно вывел его из себя. Господин Пономарев отправился на кухню, нашел в холодильнике недопитую бутылку водки, налил себе четверть стакана, выпил и подошел к окну. В темноте ночи мела метель, ветер гудел и бросал в стекла снегом. Артем считал до ста и обратно, чтобы успокоиться. Это оказалось не так просто.

Наконец, он снова улегся на диван, накрывшись двумя подушками. На этот раз ему удалось уснуть. Ночью он несколько раз просыпался от каких-то стуков, шагов и шорохов. Но утром Артему показалось, что все шумы ему приснились. Во всяком случае, он не был уверен, слышал он их наяву или во сне.

С вешалки в прихожей упала его куртка, – возможно, именно этот звук и спровоцировал все остальные слуховые галлюцинации. Собираясь на работу, Артем уже был почти убежден, что беготня по потолку и ночные шорохи не более, чем плод его фантазии, взбудораженной господином Вольфом, Динарой и тем необычным, что с ними связано.