Текст книги "Шулер с бубновым тузом"

– Ну простукивал. А толку-то?

– Господа, господа! – захлопал в ладоши Лавров. – Хватит препираться! Мы зря теряем время.

– Нельзя ли спуститься в ваш погреб? – осведомилась Глория.

Жанна отбросила волосы со лба и нехотя встала, оправляя модный кашемировый свитер из приобретенных в Москве обновок. Несмотря на утомительную дорогу и бессонную ночь, она выглядела великолепно.

– Отчего же нельзя? Если есть желание, прошу за мной…

Все трое вереницей потянулись за ней – Крапивин, Глория и Лавров. Жанна привела их к сараю.

– Осторожнее… здесь старые доски сложены, не споткнитесь. Джо хотел их на дрова пустить, не успел.

Вход в погреб находился в углу сарайчика, который бывшие жильцы соорудили на месте, где образовалась промоина. Яму частично перекрывала каменная плита, а в оставшееся отверстие спустили железную лестницу.

– Тут темно, – предупредила Жанна. – Нужен фонарь или лампа.

– Вы обычно чем пользовались? – спросил Лавров.

– Лампой.

– И где она?

Хозяйка пожала плечами.

– Где-то была. Джо брал, когда спускался в погреб. Сейчас…

Лавров достал из кармана зажигалку и посветил ей. Глория молча наблюдала за происходящим.

Крапивин со свирепой гримасой переминался с ноги на ногу. Он чувствовал себя обманутым. Как Жанна могла умолчать о старом подвале? Она сделала это нарочно, чтобы он, не дай Бог, первым не отыскал бриллианты.

«Ты тоже хорош, – не щадил его второй Нико. – Жил тут, хлопал ушами, а обшарить двор и сарай не удосужился. Растяпа!»

– Позвольте… – вырвалось у него. – Вы полагаете, сокровище может оказаться прямо под нами?

– Да, Глория, – поддержал его Лавров, – каким образом оно попало в этот подвал?

– Почему бы ему не оказаться именно там? – парировала она.

Глория действовала согласно своей внутренней логике, вернее, вопреки всякой логике.

– Вы же неспроста родились в этом домике? – обратилась она к Жанне.

Та молча обследовала сарай в поисках лампы или коробки со свечными огарками. Слабенький язычок зажигалки почти не давал света, а электричество сюда не провели. Наконец она наткнулась на видавшую виды лампу. Такие лампы использовали еще в прошлом веке.

– Ой! Она разбита…

– Наш вездесущий Джо ее разбил! – злорадно изрек Крапивин. – Ну хоть свечи у тебя есть? Обыкновенные, парафиновые?

– Наверное. В доме… или там, внизу, – Жанна показала рукой на отверстие в полу сарая, откуда торчала лестница. – В погребе тоже были.

– А фонарь мы с собой не захватили! – рассердился Лавров.

Глория, в отличие от всех, излучала спокойствие.

– Куда спешить? – сказала она. – Завтра купим фонарь и спустимся вниз.

– Нет уж! – вскинулся Крапивин. – Вы как хотите, а я сегодня спущусь. Со свечами или без, но сегодня.

– Что вы там увидите в темноте?

– Плевать! Что-нибудь увижу…

С этими словами Крапивин решительно полез по лестнице в зияющее чернотой отверстие в полу сарая. Остальные молча смотрели, как он спускается.

Лавров вдруг вспомнил о подсвечнике и запасе свеч, которые он приобрел по списку Глории и которые остались в доме в чемодане. О, черт! Совершенно вылетело из головы.

– Свечи есть! – радостно сообщил он. – Я сбегаю за ними!..

Глава 35

Обследование подвала ничего не дало. Кроме поломанных деревянных ящиков, грязных мешков, пустых бутылей и банок, в подземелье валялись обломки каменной кладки, старый инвентарь, ржавые железяки и прочий мусор.

Жанна отказалась лезть вниз. Она прислонилась спиной к стене сарая и терпеливо ждала, когда гостям надоест играть в кладоискателей и дышать сыростью.

Первой наверх поднялась Глория с грязной бутылью в руках. Глаза ее блестели, щеки разрумянились. Мужчины выглядели разочарованными. Особенно Крапивин. Он обнаружил в подвале несколько оплывших свеч, кайло, лом и две лопаты. Этими орудиями кто-то уже пытался расчистить обвалившийся ход в правом углу подземелья, но бросил бесполезное занятие. С левой стороны находился закуток, где жильцы хранили яблоки. Кучка сморщенных, похожих на орехи плодов издавала приторный запах. Дверца в закуток висела на хлипких петлях.

– Мы опоздали, – угрюмо пробурчал Николай, отряхивая с плеч паутину. – Джо успел заграбастать драгоценности. А нам – кукиш.

– Значит, его убили из-за клада, – заявил Лавров. – Видели углубления в полу? В одном из них, вероятно, и лежали бриллианты.

– Там когда-то стояли бочки с вином, – возразила Жанна. – Мне Джо говорил. Его дед раздобыл план винных подвалов с разметкой, где что находилось.

– Где этот план?

– Не знаю. Джо говорил, что держит план в голове. Это самое надежное место. Он считал, камни нужно искать в винных подвалах. Якобы такого мнения придерживался его дед.

– Подвалы существовали еще при графине де Гаше, – вставила Глория, очищая бутыль от толстого слоя пыли.

– Зачем вам эта бутыль? – удивленно спросила Жанна. – Она же пустая.

– Куплю крымского вина на разлив. Сколько сюда поместится?

– Литра три, – пожала плечами хозяйка.

– Подвалы большие, как я понял, – вдохнул Лавров. – Небось, тянутся и под соседним домом. Искать в них клад можно до второго пришествия. Чем и занимались несколько поколений Бальзамовых.

– Эти давние винные погреба почти везде обрушились, – сообщила Жанна. – Входы в них замурованы из соображений безопасности. Если бы не промоина, мы бы не попали в подвал.

– Так было не всегда, – возразил бывший опер.

– Плакали наши камешки, – махнул рукой Николай. – Ну да черт с ними!

Глория удовлетворенно улыбалась. Казалось, то, что она увидела в подвале, воодушевило ее, в отличие от остальных.

– Давайте проведем сеанс ясновидения, – предложила она, глядя на Жанну. – Нынешней ночью. Вы согласны?

– Мне все равно…

– Граф Калиостро был мастером подобных сеансов. Не правда ли?

Рыжеволосая барышня не выдержала ее взгляда и отвела глаза.

– Почему ночью? – вмешался Крапивин. – Зачем ждать до ночи?

– Потому! – отрезала Глория. – Всем нужен отдых. В первую очередь мне, как медиуму. Позавтракаем, выспимся и начнем готовиться к сеансу. Вы привезли картину?

– Привез. Только она без рамы.

– Не беда. Приладим какие-нибудь рейки, и дело с концом. Найдутся рейки?

– Найдутся, но…

– К чему это? – недоуменно хмыкнула Жанна.

– Я помогу вам кое-что вспомнить, – спокойно объяснила Глория. – Идемте в дом. Здесь пока делать нечего…

Спать устроились кто где – Крапивин с Жанной заняли ее комнату, Лавров и Глория легли одетые в гостиной на разложенном диване.

– Что ты задумала? – шепотом спросил он, когда в доме все затихло. – К чему этот «сеанс ясновидения»? Думаешь, Жанна вспомнит, куда спрятала бриллианты?

– Мы должны разоблачить убийцу, – прошептала в ответ Глория.

– Как это сделать?

– Надо дать ему время.

Лавров ничего не понял и потянулся обнять ее. Она не протестовала. Прошла минута, которая показалась ему вечностью.

– У тебя от силы три часа на отдых, – вымолвила Глория, не убирая его руки. – Потом займешься рамой для картины. Ее надо будет снести в подвал и повесить там.

Он привстал, опираясь на локоть. При этом диван громко скрипнул.

– В подвал? Сеанс будет проходить в подвале?

– А где же еще? – возмущенно прошептала она. – Все, не мешай мне спать, Рома.

Он лег, умирая от желания и не смея поцеловать ее. Провести рядом с Глорией три часа и не дотрагиваться до нее – пытка, которая ему не по силам.

Он вскочил, уселся в продавленное кресло и закрыл глаза. Лучше уж попытаться уснуть сидя, чем бок о бок с женщиной, которая сводит его с ума своей холодностью.

– Ты чего? – сонно осведомилась она.

– Мне тут удобнее, – процедил он сквозь зубы.

– А-а… ну спи…

* * *

Через три часа Лавров отправился на поиски реек, молотка и гвоздей. Все это он обнаружил в сарае. Гвозди были слишком большие, молоток никудышный, рейки шершавые.

Роман загнал занозу в ладонь и выругался.

– Вот те на! – воскликнул Крапивин. – Кого я вижу? Не спится, помощник?

Он стоял в дверях сарая и подозрительно смотрел на спутника Глории. Может, тот решил, пока все спят, выкопать бриллианты и смыться? Эта мысль проступала у Николая на лбу красными буквами.

– Неси сюда картину, – проворчал Лавров, запросто переходя на «ты». – Будем раму мастерить.

– Раму? – усмехнулся Крапивин. – Ну-ну…

Выразив «помощнику» недоверие, он тем не менее повиновался. Сбегать в дом, достать из сумки свернутое в трубочку полотно и вернуться с ним в сарай было делом пяти минут.

Вдвоем с Романом они кое-как вставили полотно в самодельную раму.

– И чего с ним делать, с «Шулером»? На стену вешать? – спросил Крапивин. – Туда же, где висел?

– Оставим здесь.

– Как знаешь…

Жанне тоже не спалось. Когда мужчины вошли в дом, с кухни доносился плеск воды. Хозяйка готовила чай. Никакой еды в холодильнике, естественно, не оказалось, поэтому Крапивина отрядили в ближайший супермаркет за колбасой, сыром и булкой. Тот не хотел уходить. Боялся, что троица сговорится за его спиной. Призрачный блеск алмазов из «ожерелья королевы» создавал в маленьком коллективе атмосферу взаимной подозрительности.

– Ладно, я быстро, – сказал Николай и чуть ли не бегом побежал к калитке.

Лавров испытующе косился на Жанну. Готова ли она к сеансу? Та молча выбирала травы для заварки, насыпала в большой керамический чайник.

– Вы нам сонного зелья не подмешаете? – криво улыбнулся «помощник». – Такого, чтобы все, кроме вас, уснули вечным сном?

– Я первая выпью, – фыркнула она и добавила обиженно: – Зря вы это говорите. Я медик, между прочим. Моя профессия – лечить людей.

– Медиков следует опасаться в первую очередь.

Но ничего ужасного в этот день не случилось. Крапивин принес еду. Лавров разбудил Глорию, завидуя ее хладнокровию. Она одна проспала до обеда, как младенец. Жанна наделала бутербродов, при этом Лавров не спускал с нее глаз, наблюдая, как ловко она орудует большим кухонным ножом.

Трапеза прошла в напряженном молчании. Каждый из присутствующих думал о предстоящем сеансе по-своему: Лавров – с любопытством, Крапивин – с нетерпением, Жанна – со страхом, Глория – с легкой тревогой.

После еды она позвала Жанну разбирать вещи. Нужно было достать платья и головные уборы, примерить, «войти в образ».

– Вы, Жанна, надевайте платье вишневого бархата и жемчуга, – распорядилась Глория. – А я возьму наряд попроще и тюрбан.

– Что за маскарад? – скептически посмеивался Николай. – Камзолы для кого? Неужто, для нас с Романом?

– Для вас, – кивнула Глория. – Примеряйте тот, что из парчи. Мы должны максимально воссоздать жанровую сценку, изображенную на картине.

Начальник охраны раздраженно вздохнул. Ему таки придется рядиться в шутовскую одежду и смешить публику.

– Может, не стоит ждать вечера? – бросил он, наблюдая за реакцией Жанны и Николая.

– Думаю, престарелая дама, каковой была графиня де Гаше накануне своей кончины, выбрала бы ночь, чтобы без помех осуществить созревший в ее уме замысел.

– Спрятать бриллианты? – ввернул Крапивин.

Жанна вздрогнула и выпустила из рук шляпу, которую пыталась натянуть на пышные рыжие кудри. Это не укрылось от Глории.

– Графиня хотела проделать все необходимое без спешки, – объяснила она. – Под покровом темноты. И без свидетелей. Она нарочно выбрала самую дальнюю и заброшенную часть винных погребов, куда давно никто не заглядывал. Верно?

Все посмотрели на Жанну, к которой был обращен вопрос. Та молчала, медленно покрываясь красными пятнами.

– Это было бы логично, – ответил за нее Николай. – Я бы так и поступил на ее месте.

– Есть одно но… дама нуждалась в помощнике.

– Я понимаю! – воскликнул Крапивин. – Больная пожилая женщина сама не выкопает глубокую яму. А если пол каменный, то подавно. Кто-то должен был вывернуть камни, выдолбить углубление в земле.

– Вот именно, – поддержал его Лавров. – Значит, графиня взяла с собой слугу, который сделал за нее всю черную и тяжелую работу. А потом… избавилась от него.

«Как наша очаровательная хозяйка избавилась от Джо, когда тот выкопал клад, – невольно подумал он. – И от Томашина, рискнувшего шантажировать ее».

– Если графиня убила слугу, у этого преступления истек срок давности, – заявила Глория.

«Чего нельзя сказать о двух свежих убийствах!» – мысленно добавил Лавров.

На этом опасный разговор прекратился. Женщины с увлечением наряжались в старинные платья и крутились у шифоньера с зеркалом. Мужчины управились быстрее и, сбросив камзолы, старались не выпускать друг друга из виду.

Улучив момент, начальник охраны выскользнул из гостиной и посчитал кухонные ножи. Их оказалось четыре: два больших, средний и маленький, для чистки овощей.

Крапивин разок тайком ходил в сарай – рылся в хозяйственном хламе, смотрел на картину, заглядывал в черную яму, ведущую в бывший винный подвал. Лавров так же тайком следил за ним.

– Нужен фонарь, – напомнил ему Николай, когда они чуть ли не нос к носу столкнулись во дворе. – Ты бы сходил, купил. Одними свечами не обойдемся.

– Согласен.

Лавров получил от Глории добро на вылазку в магазин и чисто вымытую бутыль, куда она попросила его набрать купленного виноградного вина. Они пошептались на крыльце, под косыми взглядами Крапивина, и колдунья, как он окрестил Глорию, отправилась в кухню помогать Жанне по хозяйству.

Ужинали поздно, когда на улице стемнело. По небу плыли рваные тучи. Со стороны Феодосии дул сильный ветер. В доме стало холодно, неуютно.

Николай сослался на головную боль и вышел на улицу прогуляться. Звал с собой Жанну, но та отказалась.

Лавров сел у окна и незаметно поглядывал во двор. Казалось, между деревьев мелькают тени. Это ветер трепал кусты, мотал ветки густой смоковницы. То, о чем говорила ему на крыльце Глория, казалось сущим бредом. Но он пообещал ей исполнить все в точности, а слово свое Роман держал.

После того как посуда была вымыта, а женщины уединились, дабы облачиться в старинные платья, Роман вернулся в кухню и пересчитал ножи. Одного большого не хватало…

* * *

Свечи давали колеблющийся желтый свет. На одной стене подвала Лавров повесил «Шулера с бубновым тузом», на другой – зеркало. Игроки в карты причудливо отражались в нем, освещенные живым огнем. Картина, подобная окну в прошлое, наводила на собравшихся суеверную жуть.

Женщины, одетые дамами семнадцатого века, выглядели потрясающе. Глории был к лицу тюрбан, рыжую копну Жанны украшала шляпа с плюмажем. Ее жемчуга переливались в свечном сумраке как настоящие.

Николай в парчовом камзоле и берете с пером, получил роль богатого кавалера. Лаврову предстояло изображать шулера. Глория вызвалась быть служанкой, подающей госпоже вино. Для антуража мужчины соорудили из ящиков подобие стола и накрыли его плюшевой скатертью. На столе лежали монеты, распечатанная карточная колода из запасов покойного Джо, которые он держал у Жанны, стояла бутыль с вином и стеклянный бокал. Вместо стульев из дому принесли и опустили в подвал табуретки.

Всех охватило предчувствие чего-то чудесного и страшного.

Крапивин пытался прикрыть волнение бравадой. Жанна побледнела и едва держалась на ногах. Лавров присматривал за ними обоими, гадая, у кого под одеждой спрятан нож. Глорию, похоже, факт пропажи ножа не трогал. Она увлеченно «входила в образ», представляя себя медиумом.

– Рассаживайтесь, дамы и господа, – торжественно произнесла она. – И пусть каждый исполнит отведенную ему судьбой роль.

Несмотря на явную театральщину и нарочитый пафос, у присутствующих мурашки побежали по коже.

– Мы будем третьими, – нервно хохотнул Крапивин, показывая на картину и ее отражение в зеркале. – Это уже магия!

Остальным было не до смеха.

Между тем Крапивин продемонстрировал свою эрудицию и тщательную проработку темы.

– Вас не смущает, что картина Жоржа де Латура датирована семнадцатым веком, а графиня де Гаше жила и умерла значительно позже? – осведомился он.

– Есть вещи, которые не измеряются временем, – заметила Глория. – Впрочем, вы правы. Подлинного «Шулера с бубновым тузом» создал один художник, а это… – она указала на живых персонажей, – …другой. У них многое созвучно, даже имена. Жорж де Латур! Жанна де Ламотт!

– Полотно выбрано не случайно, – пробормотал Крапивин, пораженный сравнением, которое раньше не приходило ему в голову. – В жизни не бывает случайностей. Только не каждый умеет проследить причинно-следственную цепочку.

Жанна побледнела и пошатнулась на табуретке. Сидящий рядом Николай поддержал ее за плечо. Глория заняла место служанки, взяла в руки бутыль, налила из нее вина в бокал и застыла в позе изображенной на картине молодой женщины.

Лавров придвинул к себе колоду, перетасовал карты и раздал троим игрокам. Словно по волшебству ему попались бубны, – точь-в-точь как на полотне. Бубнового туза он спрятал себе за пояс и подмигнул из озорства Крапивину. Того перекосило от злости. С момента, как Глория заставила всех примерять «маскарадные костюмы», его не покидала мысль, что над ним попросту потешаются.

– Что за комедию вы тут ломаете? – возмутился он. – Какое отношение весь этот маскарад имеет к… к…

– …бриллиантам из «ожерелья королевы»? – подхватила Глория. – Самое прямое, смею надеяться. Жанна де Ламотт де Гаше использовала картину в виде кода, ключом к которому служит бубновый туз.

Лавров вытащил из-за пояса туза и помахал им в воздухе. Жанна окаменела. Крапивин же язвительно расхохотался.

– С вашего разрешения я немного отступлю от своей роли, – сказала Глория и поставила бутыль и бокал обратно на импровизированный стол. – Оглянитесь вокруг, Жанна! – обратилась она к даме в жемчугах. – Вам знакомы эти стены?

Та не ответила. Она тяжело дышала и мяла пальцами карты.

– Графине де Гаше они должны быть знакомы. Именно здесь, в этой части подземелья, она спрятала заветный клад. Чтобы откопать его по прошествии двух веков. Звучит неубедительно? Но я подкреплю слова некоторыми подробностями. Однажды графиня попросила смотрителя подвалов выделить ей место для хранения ящиков с вином, которые присылал ей из Судака барон Боде. Она жила поблизости, и ей было удобно пользоваться этим винным погребом. Позже она решила положить сюда же… надгробную плиту.

– Надгробие? – удивился Лавров.

Николай весь превратился в слух. Он не замечал ни волнения Жанны, ни слабого движения воздуха в подземелье. Как будто кто-то незримый прошел мимо стола с сидящими за ним «игроками».

– Некто Бальзамов, здешний камнерез, сделал по заказу графини несколько надгробных плит, – заявил Николай. – Джо знал об этом. Тот камнерез был его пра-пра… в общем, родственником. Но зачем графине прятать надгробие в подвале? Быть может, ее похоронили не на кладбище, а здесь? Значит, алмазы все-таки в могиле! Вот почему Джо все здесь обшарил! Это ведь его инструменты? Лом, кайло, лопаты…

Он пришел в сильное возбуждение, бросил карты на стол, вскочил с места и начал размахивать руками. При этом берет с пером сполз ему на ухо и свалился.

– Похоже, у Жанны де Ламотт было не только несколько жизней и смертей, но и несколько могил, – ввернул Лавров. – В одной из них она спрятала сокровище, а в какой, не сказала. Ищите, мол, пока не надоест.

– Позвольте, но где же эта плита? – спохватился Крапивин, поднимая с пола свой головной убор. – Где она? Вы ее видите? Я – нет!

– Здесь нет никакой плиты, – глухо отозвалась Жанна. – И не было. По крайней мере, на моем веку.

– В самом деле, господа, – развел руками Николай. – Каменное надгробие не спрячешь, это не иголка все-таки!

Его реплика осталась без ответа.

– В этом подвале умер человек, – медленно, отчетливо вымолвила Глория. – Я вызываю его дух!

Она закрыла глаза и отдалась на волю своих мыслей, которые унесли ее в далекое прошлое. Разумеется, она не собиралась вызывать никакого духа. Она надеялась сама говорить от его имени… переживая то, что пережил он в последние мгновения. В квартире в Раменках у нее получилось ощутить себя и убийцей, и жертвой. Почему бы не попробовать еще раз?

– Это дух слуги, который по приказу графини сначала притащил сюда надгробие… а потом…

В подземелье воцарилась тишина, нарушаемая лишь затаенным дыханием присутствующих.

– …тот же слуга помогал графине делать яму в полу, – продолжала Глория. – Она что-то принесла с собой… завернутое в тряпку… положила в вырытую яму… потом слуга засыпал все землей и камнями…

– Синяя шкатулка! – вырвалось у Крапивина. – Это была синяя шкатулка! Стало быть, графиня де Гаше убила слугу, чтобы тот замолчал навеки. Она не могла оставить живого свидетеля!

Жанна потянулась к бокалу с вином и выпила все до дна. Она старалась ни на кого не смотреть и нервно перебирала нитку фальшивого жемчуга на шее.

Глория почувствовала, как у нее сдавило в груди и закружилась голова. Она чуть не упала ничком на холодный пол. Лавров едва успел подхватить ее.

– Графиня хотела сделать это… но не сделала, – преодолевая дурноту, выдавила она. – Слуга умер… своей смертью. У него случился… апоплексический удар. Он упал лицом вниз… дернулся несколько раз и затих. Графиня сильно испугана. Она пытается перевернуть его… и понимает, что слуга мертв. Что ей делать?

При этом вопросе Глория уставилась на Жанну. Та разорвала нитку жемчуга, и фальшивые жемчужины рассыпались по столу.

– Как бы вы поступили на ее месте?

– Я?

Жанна пришла в смятение, ее губы дрожали, глаза бегали. Она не сразу сумела справиться со страхом и растерянностью. Как будто все еще видела перед собой мертвого слугу.

– Я… спрятала бы тело в подвале…

– Правильное решение, – кивнула Глория. – Так графиня и поступила. Она засыпала тело слуги мусором, набросала сверху всего, что попадалось ей под руку, и вернулась домой. Была ночь, никто ни о чем не догадывался, и когда человека хватились, его исчезновение не связали с графиней. А вскоре та сама скончалась.

– Нужно копать! – возбужденно произнес Крапивин. – Нужно искать кости слуги! Если мы найдем их, значит… вашим словам можно верить.

– Где копать-то? – охладил его пыл Роман. – Здесь уж все копано-перекопано. Верно?

Жанна подавленно кивнула.

– Джо говорил мне, что еще его прадед тщательно обследовал винные погреба, наткнулся в дальнем закоулке на какие-то кости, жутко испугался и решил, что это останки графини, – призналась она. – Кости были засыпаны землей и обломками кладки.

– Где эти кости?

– Вероятно, их похоронили, чтобы умилостивить дух покойника. Прадеду Джо стала являться Белая Леди, он лишился рассудка и умер.

– А куда подевалось надгробие? – осведомился Лавров.

– Не знаю, – покачала головой Жанна.

– Куда, куда? Небось, местные жители растащили все, что плохо лежит, – удрученно вздохнул Крапивин. – Надгробная плита всегда пригодится.

– Какая разница, где теперь надгробие? – заметил Роман. – Главное, где оно находилось тогда.

– Наверняка именно под ним и спрятаны бриллианты! – оживился Николай. – Графиня положила в яму завернутую в тряпки шкатулку… а потом заставила слугу накрыть место «захоронения» плитой. Тот надорвался и умер. Таскать и ворочать в одиночку каменное надгробие – не шутка.

– Должно быть, слуга был не молод и умер от чрезмерной физической нагрузки, – кивнула Глория.

Николай повернулся к ней с вопросом:

– Как же узнать, где лежала плита? Спросите у этого… у слуги. Его душа еще здесь?

Он поежился. В подвале было холодно, но до сих пор участники «сеанса» этого не ощущали. Зато после упоминания о Белой Леди всем стало зябко.

Глория молча обошла подвал, останавливаясь то там, то тут, и наконец указала прямо перед собой.

– Я вижу!

– Что? Что ты видишь? – подскочил к ней начальник охраны, переодетый шулером.

– Надгробие лежало здесь.

Теперь уже и Жанна встала из-за стола и подошла к месту, указанному Глорией. Ее вишневое платье в неверном свете свечей приобрело оттенок запекшейся крови.

– Вы в самом деле… провидица, – вымолвила она. – Плита действительно находилась тут. Ее обнаружил тот же прадед Джо, который наткнулся на чьи-то кости. Он составил план подвала, где надгробие было отмечено крестиком. Только под плитой ничего не оказалось, ни могилы, ни клада.

– Почему ты раньше не сказала? – возмутился Крапивин. – Ты все время врешь!

– Я не вру, – обиделась Жанна. – На моем веку плиты не было. Куда она подевалась, мне неизвестно. И Джо не знал.

– Какая, в сущности, разница, где это чертово надгробие, раз под ним ничего не нашлось? – вставил Лавров. – Графиня не такая дура, чтобы прятать сокровище под плитой. Она понимала, что после ее смерти начнутся поиски бриллиантов и кто-нибудь непременно заинтересуется надгробием.

– Понимала, – кивнула Глория, указывая на картину. – И не случайно оставила знак в виде бубнового туза. Шулер на картине вытаскивает из-за пояса бубнового туза!

– Туз! – хлопнул себя по лбу Николай. – Я забыл о нем!

– Бубновый туз символизирует Соломонов Пентакль, – объяснила она, и зеркало на стене полыхнуло ослепительным светом, словно в нем отразилась молния. – Дело в том, что бубны в картах Таро соответствуют Пентаклям. Я должна была сразу догадаться.

Ее не слушали. Всеобщее внимание привлекла к себе вспышка в зеркале.

– Мне показалось? – поразился Лавров. – Или вы тоже видели?

– Такое происходило на сеансах Калиостро, – пробормотала помертвевшая Жанна. – Неужели он среди нас?..