Текст книги "Шулер с бубновым тузом"

Глава 36

– Не хватает дыма, – добавила она. – Великий Копт щелкал пальцами, и комнату окутывало облако дыма…

Все застыли в ожидании. Однако ни дым, ни знаменитый маг не появились. Зеркало висело на стене, и никаких молний в нем больше не сверкало.

– Хочу выпить, – прошептала Жанна, вернулась к столу и потянулась к бутыли с вином.

– Позвольте налить вам, – сказала Глория тоном прислужницы. – Это моя роль.

– Соломонов Пентакль! – возбужденно воскликнул Крапивин. – Звучит магически!

– Но при чем здесь Пентакль? – спросил Лавров, наблюдая, как рыжеволосая дама жадно пьет вино.

– Полагаю, резчик по камню изготовил несколько плит, одна из которых была сделана по собственному эскизу графини. На эскизе, и соответственно на надгробии, были изображены вензель в стиле рококо, ваза и крест. Внутри вензеля был вплетен Соломонов Пентакль. Таким образом он и в глаза не бросался, и указывал на клад.

– Вы же слышали, под плитой ничего не было, – раздраженно заявил Николай и повернулся к Жанне: – Что молчишь? Или ты опять солгала?

– Она не может отвечать за слова одного из Бальзамовых, который при царе Горохе копал под плитой, – вступился за нее Лавров.

– Джо тоже копал там, – оправдывалась Жанна, пьянея от выпитого вина. – И ничего не нашел. Вы сами посмотрите.

На полу подвала повсюду виднелись следы поисков – неровности, обломки камней, кучки земли, впадины и холмики. Там, где по словам Глории в далеком прошлом лежало надгробие, земля была мягкой и слегка проваливалась под ногами.

– Значит, Джо ничего не нашел? – взвился вдруг Крапивин. – Почему же его убили? А если нашел, то сразу ясно, в чем причина его смерти.

Он с угрожающим видом двинулся к Жанне, но ему преградил дорогу бывший опер.

– Погоди, милейший, не заводись. Будь клад спрятан под плитой, его могли выкопать гораздо раньше. Сам же резчик Бальзамов или его потомки. В любом случае надгробие, прежде чем оно исчезло, не раз перемещали с места на место. Правильно я мыслю?

– Правильно, – кивнула Глория и топнула ножкой, оставив на земле пополам с мелкими камнями отпечаток туфли. – Но в самом начале плита лежала именно здесь. Об этом говорит след Соломонова Пентакля.

– След? Ты его видишь?

– Я его чувствую! – Уроки Калиостро пригодились графине: она умела производить ритуал освящения Пентакля, который придает символу определенную мощь.

Глория сосредоточилась, и перед ее внутренним взором из небытия возник вырезанный на надгробии вензель, оплетающий пятиконечную звезду. Звезда мерцала красноватым, словно спелый гранат, светом.

– Вы тоже чувствуете его? – обернулась она к Жанне.

По лицу рыжекудрой дамы блуждала странная усмешка. Вместо ответа она кокетливо поправила на голове шляпку. Этот неподражаемый жест заставил Крапивина восхищенно вздохнуть. Что ни говори, а Жанна – настоящая красавица. На мгновение он даже забыл о бриллиантах, ради которых они устроили сей глупый маскарад.

– Пентакль расположен в правом верхнем углу плиты. В данном случае надгробие повторяет формой четырехугольник нашего подвального помещения. Искать надо там! – объявила Глория, и все, как по команде, уставились сначала на ее палец, потом в правый угол подвала, куда она указывала.

– Это точно?

– Скоро вы сможете в этом убедиться, – загадочно улыбнулась она.

Крапивин первым схватил кайло и бросился в указанный угол. Сложенные там ящики и пыльные мешки из-под овощей полетели в сторону. За ним устремился Лавров. Жанна и шагу не сделала, оставшись стоять, где стояла. Глория молча качала головой, глядя на мужчин.

Кайло без труда ушло в пол, – раз, еще раз, еще. Крапивин работал самозабвенно, не замечая легкости, с которой поддавалась земля.

– Есть что-нибудь? – спросил Роман, заглядывая в раскоп. – Может, лопату дать?

Николай только крякал, отбрасывая землю и мелкие камни. Вдруг он с торжествующим возгласом вытащил из ямы полуистлевшую тряпку.

– Вот она! Вот! Та самая! В нее графиня завернула синюю шкатулку!

Лавров взялся за лопату, и они с Николаем под насмешливыми взглядами женщин удвоили усилия. Однако на куске гнилой материи находки закончились. Помощник быстро сдался. Крапивин еще покопал, плюнул и в сердцах забросил кирку на кучу мусора.

– Нет ни хрена…

– Я же говорила, здесь все копано-перекопано, – засмеялась Жанна.

Она не могла остановиться, хохотала и хохотала, пока смех не перешел в истерику. Крапивин подошел и ударил ее по щеке. Хохот резко оборвался.

– Ну что? – произнес Николай в наступившей тишине, нарушаемой лишь судорожным дыханием Жанны и потрескиванием оплывающих свечей. – Сеанс окончен, господа? Пора снимать маскарадные костюмы?

– Не торопитесь, Крапивин.

Это сказала Глория. Она стояла и смотрела на раскопанную мужчинами яму.

– Есть еще идеи, кроме бубнового туза и Пентакля? – разозлился он. – Или ваша фантазия исчерпана?

– Она с-сказала правду, – заикаясь, выдавила Жанна. – Камни б-были зарыты в том самом углу. Увы, мы опоздали. Кто-то н-нашел их раньше.

Лавров понял, что они вытащили пустышку. От досады хотелось надавать кому-нибудь по шее. Он покосился на Крапивина, который злобно отряхивал с парчового камзола землю.

– Кто же сей счастливец? – осклабился тот, поднимая голову. – Джо?

– Не торопитесь, – спокойно повторила Глория. – Сеанс продолжается. Прошу всех вернуться за игровой стол…

* * *

Жемчужины из разорванного Жанной ожерелья валялись на столе и на полу, ехидно поблескивая и как бы подтрунивая над собравшимися. Дескать, нате, выкусите! Кукиш вам вместо сокровищ! Свечи наполовину сгорели. В подвале пахло чадом и сырой землей.

Игроки нехотя заняли свои места и взяли в руки атрибуты, изображенные на картине. Глория снова наполнила бокал вином и поднесла его даме в бархатном платье. Крапивин с кислой миной напялил на голову берет с пером.

– Не вижу смысла продолжать этот балаган, – буркнул он, глядя себе в карты. – Остаюсь только ради вас, Глория.

– Спасибо, – с учтивым поклоном поблагодарила она. – Надеюсь, вы не пожалеете, что послушались.

Лавров облокотился на край стола, копируя позу шулера на полотне, и сунул за пояс бубнового туза.

– Не прячь его, – попросила Глория.

– Он нам больше не пригодится, – парировал начальник охраны.

– Ваш помощник прав, – нахмурился Николай. – Если вы разгадали код, то его могли разгадать и до вас. Тот, кто сделал это первым, завладел бриллиантами. Я не берусь судить, правильно ли вы определили место, где лежало надгробие и куда указывал Пентакль Соломона…

– Она все определила правильно, – перебила его Жанна, которая успела оправиться от истерического приступа. – Картина Жоржа де Латура магическим образом воплотилась в жизнь. Дама, играющая в карты, – это я. Кавалер в берете – это Николя, мой ангел-хранитель и потомок барона Боде, которому от моего имени был послан бубновый туз в ларце. Шулер – это Джо, который знал историю с надгробием. Правда, он погиб, а его роль в сеансе досталась другому человеку. Зато туз в его руках – прямое указание на Пентакль. Все сложилось, как я задумала.

– Но… как ты это сделала? – изумленно вымолвил Крапивин.

– Калиостро научил меня и не таким фокусам. Жаль, что я почти все забыла.

– А по-моему, вы зря жалуетесь на память, – заметила Глория.

– Толку с того? – сердито бросил Николай. – Вы все угадали, Жанна все вспомнила, а камешки-то тю-тю! Джо копал всюду. И там, где лежало надгробие, и в том углу, где мы только что вырыли яму, тоже недавно копали. Клада нет! Если он и был, то сплыл! Следующей ночью надо пробраться в дом этого «потомка камнерезов» и обследовать там каждый сантиметр.

– Джо ничего не нашел, – покачала головой Жанна. – Он был в ярости, чуть не убил меня. Никак не мог смириться, что все напрасно.

Крапивин медленно багровел, угол его красивого рта нервно задергался, глаза налились кровью.

– Ах, вот как! – взревел он. – Ты давно поняла, что зашифровано в этой чертовой картине! Зачем было прикидываться и валять дурочку?!

В глубоком вырезе ее платья вдруг появился V-образный шрам, который становился все ярче и ярче, набухая кровью.

– Недавно. Перед самым твоим приездом, – пролепетала Жанна. – Картина постоянно висела в гостиной, я смотрела на нее день за днем, пока меня не осенило. Я попросила Джо спуститься со мной в подвал и… проверить догадку. Пол в углу был выложен камнями, и у меня не хватило бы сил добраться до шкатулки. Джо сначала орудовал ломом, а потом начал рыть землю. Но никакой шкатулки там не оказалось, только истлевшие лоскуты. Вскоре приехал ты, и я поняла, кто второй мужчина на полотне. Ты помог бы мне правильно распорядиться кладом. Увы, было поздно. Кто-то раскрыл тайну раньше меня.

– Я тебе не верю! – рявкнул Нико и повернулся к Глории. – Не верьте ей! Она лгунья! Она всем лжет!

«Так вот он какой, стигмат, – поразился Лавров, уставившись на шрам. – Ничего себе!»

– Клянусь, там не было шкатулки! – зарыдала Жанна, ломая руки. – Не было! Чем хотите, поклянусь… Богом, собственной жизнью!

– Конечно, не было, – поддержала ее Глория.

– Вы ей поверили? – разозлился Крапивин. – Вы же провидица! Ладно я, влюбленный болван, которому она пудрила мозги все это время. Но вы?! Вы?!

– В самом деле, Глория, – не выдержал Лавров, не сводя глаз с шрама. – Ты веришь словам этой барышни? Лично мне ясно, кто убил Джо. Тот нашел бриллианты, и Жанна убила его. Приехал Николай, она получила возможность укатить в Москву с камешками и там выгодно сбыть их. Джо стал лишним, он мешал ее планам, и она расправилась с ним. Детектив, видимо, что-то пронюхал и отправился следом за шулером.

Жанна позеленела. Она бросила на Крапивина бешеный взгляд и завопила:

– Подонок! Предатель! Ты все решил свалить на меня! Ну уж нет! На этот раз я не собираюсь отдуваться за всех! Проклятый ублюдок!..

Ее синие глаза засверкали, рот перекосился. Она сорвала с головы шляпу, и ее огненные волосы рассыпались по плечам. Она была потрясающе хороша в гневе. Николай не ожидал такого отпора и опешил. Лавров привстал, готовый вмешаться в перепалку, которая грозила перерасти в драку.

Глория поставила бокал на стол и громко произнесла:

– Минуточку, господа! Вы забыли о служанке! На картине изображено еще кое-что…

Звон стекла помешал ей закончить фразу. Что-то красное брызнуло и потекло по столу. Это было вино из бокала, разбитого Жанной. Одной рукой она держала осколок бокала за уцелевшую ножку, а второй схватила Глорию за шею и приставила острый край стекла к ее горлу.

– Заткнись, или я убью тебя!

Мужчины оцепенели. Глория выпустил из рук бутыль, та упала на пол и тоже разбилась. Запах черного винограда мешался с дымом свечей, под ногами растекалась сладкая лужа…

Глава 37

Вскакивая, Жанна локтем опрокинула канделябр, который Лавров примостил за спинами «игроков» на деревянном стеллаже. Миг, и ее пышная бархатная юбка занялась пламенем. В исступлении рыжая бестия не сразу заметила, что горит.

Крапивина заворожил огонь. Запахло гарью. Язык пламени жадно лизнул рукав Жанны, та завизжала и отпустила Глорию. Осколок бокала выпал из ее руки, она с криком метнулась в сторону, не понимая, что происходит.

Лавров сорвал с себя камзол и бросился к ней, пытаясь сбить пламя. Николай последовал его примеру. Глория прижалась к стене, поглядывая на дверку в закуток для хранения яблок. Оттуда курился беловатый дым.

– Что-то горит! – крикнула она, пытаясь привлечь внимание мужчин к новому источнику дыма. Но они были заняты тушением живого факела.

Жанну спасло от ожогов платье с широкой многослойной юбкой и такими же рукавами. Она судорожно дышала, ее наряд серьезно пострадал, лицо и руки были вымазаны черным.

Крапивин затаптывал упавшие свечи, которые продолжали гореть. Хорошо еще, что скатерть не воспламенилась.

Лавров крепко выругался. Жанна у него на глазах чуть не убила Глорию. Три костюма из четырех пришли в негодность. А у Нико из кармана брюк торчала… рукоятка ножа. Их обоих необходимо немедленно обезвредить.

– Пожар! – крикнула Глория. – Горим!

На сей раз мужчины повернулись к ней и заметили клубы белого дыма, вырывающегося из закута.

– Что это? – изумленно выдохнул Крапивин.

Будто в ответ на его вопрос в клубах дыма появилась призрачная фигура.

– Калиостро? – вырвалось у Лаврова. – Этого не может быть!

Призрак походил скорее на современного человека, нежели на Великого Копта. По крайней мере он держал в руке не жезл верховного жреца Египта и не символ масонской власти, а… пистолет.

– Финита ля комедия, – зычно произнес он и направил дуло на собравшихся. – Я не Калиостро, господа, но приемчик в виде клубящегося облака позаимствовал у него. Эффектное появление было слабостью графа. А я привык играть на человеческих слабостях. К тому же, насколько я понял, у вас тут сеанс ясновидения? Ха-ха!

– Валицкий… – прошептала Жанна.

Ее услышала только Глория, которая ждала именно этого заключительного аккорда к финалу.

– Вот те на! – не выразил особого удивления Лавров. – А вы тут что забыли, господин э-э…?

– Бриллианты, – без обиняков заявил тот, не представляясь. – Я знал, куда вы все отправитесь, и последовал за вами. А ты оказался хитрее, чем я думал, Нико! – перевел он дуло на Крапивина. – Глупый самоуверенный мальчишка! Кем ты возомнил себя? Новым гасконцем? Если ты помнишь, Миледи была готова убить его без сожаления.

– Что вам угодно? – холодно осведомилась Глория. – Как вы успели убедиться, камней мы не нашли.

– Вы нет, – кивнул он и навел оружие на Жанну, которая была близка к обмороку. – А она да! Ты ведь все вспомнила, не правда ли? Я недооценил тебя, маленькая рыжая дрянь! Отдай мне алмазы, и я исчезну, иначе…

Прогремел выстрел, пуля попала в стену над ее головой, она вскрикнула, побелела и осела на пол. Лавров дернулся было, но второй предупредительный выстрел дал ему понять, что человек с пистолетом не шутит.

– Ни с места, – жестко произнес он и покосился на Глорию. – Я испортил тебе сеанс, крошка? Впрочем, он и без меня провалился.

– Почему же? – храбро возразила она.

– Если ты не предвидела мое появление, то грош тебе цена.

– Она предвидела, – вступился за нее Роман. – И заранее предупредила меня о вас, господин э-э…

– Называйте меня Валицким.

– Так вот, господин Валицкий, я видел, как вы проникли в сарай, и догадался, где вы спрячетесь. Мы вас ждали.

– Вы бывали здесь с Джо, – добавила Глория. – Искали место, где лежало надгробие, простукивали стены, копали. Убедившись, что все ваши усилия тщетны и без Жанны вам сокровище не найти, вы заказали местному живописцу «Шулера с бубновым тузом» и повесили картину в ее доме. Полотно должно было разбудить ее память. Камни могли быть спрятаны где угодно, и не обязательно в бывших винных погребах барона Боде. Вы надеялись, что Жанна рано или поздно приведет вас к ним. Но время шло, а барышня все пребывала в беспамятстве. И вы решили подключить к делу потомка барона Боде – Андрея Крапивина. Внезапная болезнь и смерть последнего спутала ваши планы. Однако в игру вступил Николай Крапивин. Вас это тоже устраивало…

Жанна сидела на полу, привалившись спиной к импровизированному столу, и как будто спала. Ее голова запрокинулась, руки безвольно повисли. Слишком много потрясений ей пришлось пережить в эту бурную ночь, и она не выдержала, отключилась.

Крапивин онемел, уставившись на пятого участника «сеанса».

– Ну-ну, любопытно, – произнес тот, когда Глория замолчала. – И что же дальше?

– Вы убили Джо. Он отрыл вам свою тайну и стал не нужен.

– Про надгробие, что ли? – презрительно усмехнулся Валицкий. – Джо не из тех, кто добровольно открывает свои тайны. Он проиграл мне в карты. Вообразил, что ловчее меня, а когда проигрался в пух, поставил на кон тайну «ожерелья королевы». И продул! Его обуяло неистовство. Он не мог поверить, что все его фокусы не возымели действия. Джо захотел отыграться и поставил на кон свою девчонку, Нюрку Ремизову. Я не сразу согласился. На кой мне неотесанная девица не первой свежести? Тут Джо поведал мне по секрету, что девица-то не простая – сама похитительница королевских бриллиантов Жанна де Ламотт!

– Удача сама шла к вам в руки, – кивнула Глория. – Глупо было бы отказаться.

– Никто бы не отказался. Верно? – Он не нашел поддержки у присутствующих, но не смутился этим. – Вот и я счел, что все складывается к лучшему. Джо опять проиграл мне, и я стал собственником Жанны. Я старался не надоедать ей, но взял с нее обещание докладывать мне о каждом своем шаге. Я купил ей компьютер, и мы связывались по электронной почте. В сущности, наше общение сводилось к двум-трем фразам: «Как дела? Вспомнила?», она отвечала «Нет». Потом появился Нико, и все закрутилось. Джо стал лишним в нашем любовном треугольнике! Ха-ха-ха-ха!

– Вы убили Джо перед самым приходом Жанны, а сами спрятались в саду?

Для Глории это являлось очевидным, но она хотела, чтобы подробности преступления услышал Крапивин, из первых уст.

– В тот вечер Джо сказал мне, что ждет Жанну, и у меня сразу сложился план. Я все рассчитал и подстроил так, чтобы подозрение в убийстве Джо пало на нее. Я был уверен, что Нико поможет ей выпутаться, и решил связать их кровью. Даже если бы он тогда не явился следом за Жанной, я бы нашел способ замазать и его тоже. Они были нужны мне «тепленькими», оба! Я поставил на них и не прогадал.

Разговор явно доставлял ему удовольствие. Наконец хоть кто-то оценит его хитроумную интригу.

– А за что вы убили Томашина? – спросила Глория.

Валицкий устал держать пистолет и согнул руку в локте. Дамы и кавалеры перед ним как на ладони, и он успеет выстрелить при любом подозрительном движении.

– Нико сам виноват, – покачал он головой. – Не ожидал я от него такой прыти. А он взял и нанял частного детектива. Ты сделал ошибку, малыш! – зыркнул он в сторону Крапивина. – Не стоило впутывать в это дело постороннего человека. Детектив выследил меня. Он профессионал, а я – любитель, аматер. Мне ничего не оставалось, как убить его. Когда он падал, в его глазах застыло безмерное удивление. Но посудите сами, был ли у меня выбор?

– Это вы следили за Николаем на сером «ниссане»?

– Конечно, я. Взял машину напрокат. Мой-то «фольксваген» он бы вмиг вычислил. Нико парень борзый. Если закусил удила, его уж не остановишь. Мне бы его из виду не выпускать, а я человек занятой, не праздный. Не могу сутками за ним по городу кататься. Вот он и наломал дров! Смерть сыщика – на его совести. Тот выследил меня, прямо в квартиру к Жанне за мной ввалился. Хитрый, бес! Подкрался сзади, дождался, пока она мне откроет, и ринулся следом, налетел коршуном. Я, говорит, из тебя душу вытрясу! Признавайся, кто таков! Что мне было делать? Я бы мог ему наболтать всякого, отговориться… так ведь он мое лицо видел.

«Оплошал детектив, – подумал Лавров. – Видать, затмение на него нашло. Ему бы не в квартиру врываться, а сесть на хвост объекту, проводить в адрес… доложить нанимателю. Пусть тот решает, как быть дальше».

– И на старуху бывает проруха, – бросил он, изнывая от вынужденного бездействия.

Глория еще до сеанса строго-настрого приказала: чтобы ни происходило, дать «пятому» высказаться. «Сначала выслушаем, потом делай, что хочешь», – намекнула она Роману на полную свободу действий, но лишь после того, как она даст добро.

Однако свобода оказалась сильно ограниченной. У «пятого» пистолет, он держит всех на мушке, и патронов у него предостаточно. А с головой, в отличие от физической формы, у мужика совсем плохо. Судя по речам, они с Жанной – одного поля ягоды. Живут в собственном мире, который имеет мало общего с реальностью.

Кроме того, из закута продолжал тянуться вонючий дым. Так и угореть можно.

– Я убил детектива и оставил труп Жанне с Нико, – ухмыльнулся Валицкий. – Я знал, что парень дышит мне в затылок, и едва успел унести ноги из квартиры. Как я и предполагал, Нико буквально шел по моим следам. Я поднялся этажом выше и через пару минут имел честь лицезреть его у двери, которую я только что захлопнул за собой. Нико! – повернулся он к Карипивину. – Ты и во второй раз помог даме выпутаться из щекотливого положения. Браво! Ты истинный джентльмен.

– Вы подослали Берту Евгеньевну в Раменки, чтобы выяснить, где труп? Все еще в квартире или уже нет? – спросила Глория.

– В тот вечер я не стал ждать развязки и уехал домой. У меня не было ни малейшего желания попасться на глаза полицейским, если Нико их вызовет. Но я не мог оставаться в неведении. Как назло, я приболел и потерял из виду эту сладкую парочку. А Берта сама просила у меня помощи. Она звонила и умоляла меня разузнать, где пропадает ее обожаемый сыночек. Клялась, что не выдаст меня и сошлется на частного сыщика. Я сжалился и сообщил ей адрес в Раменках, посоветовал откупиться от жадной до денег провинциалки, которая пиявкой присосалась к Нико. Ну, Берта и поехала.

К Крапивину наконец вернулся дар речи.

– Скотина! – вырвалось у него. – У матери мог случиться инфаркт!

– Она не так тяжело больна, как кажется, – парировал Валицкий. – Я был уверен, что ничего с ней не станется. Берта оказала мне неоценимую услугу. Она поговорила с Жанной, посулила ей приличную сумму, и та согласилась уехать из Москвы. Вдобавок ко всему, твоя мать застала у нее любовника! Ха! Жанна и тут не растерялась! Она умудряется переспать со всеми, кто попался под руку. Вы, наверное, не знаете, что она побывала в постели и у графа Калиостро, и у кардинала де Рогана. Ох-хо-хо! Над дурными привычками даже время не властно…

У Николая зазвенело в голове. Он ничего не понимал и растерянно поглядывал то на Глорию, то на господина с пистолетом. От дыма у него запершило в горле.

– Берта рассказала мне о странном поведении Жанны и ее бойфренда, – продолжал между тем Валицкий. – О том, как барышня повторяла, что она-де все вспомнила! Потому в Москве ей больше делать нечего. Я сразу понял, куда она отправится. К себе домой, в Старый Крым! Камни могут быть спрятаны только там, где она отдала душу Богу… или Дьволу. Не так ли, Жанна?

Он не замечал, что та его не слышит. Ее бесчувствие казалось напускным и фальшивым, как ее жемчуга, обгоревшее платье и крашеные волосы.

– Я искал эти камешки всю жизнь! – повернулся он к Глории. – И меня ничто не остановит. Куда эта сучка спрятала бриллианты? Говори! Ты должна знать! Не зря она набросилась на тебя, грозилась убить. Если будешь упираться, я начну стрелять.

– Вы же не перестреляете нас всех? – вмешался Лавров.

Валицкий скользнул по нему безумным взглядом.

– Легко! – задорно воскликнул он. – И останусь безнаказанным. Меня никто не видел. Выстрелов никто не услышит, я забросаю ваши трупы мусором, и они пролежат в подвале, пока сюда не заглянет какой-нибудь одержимый кладоискатель. Я вернусь домой, а на счет «ожерелья королевы» запишут еще несколько загадочных смертей.

– Не выйдет, господин Валицкий, – не испугалась Глория.

– Никакой он не Валицкий! – выкрикнул Николай. – Это дядя Леша Долгов, друг нашей семьи!

– Я так и думала. Мы наблюдаем парад самозванцев. Лже-Калиостро, лже-Валицкий…

– Неужели, и Жанна де Ламотт тоже… с приставкой «лже»? – в отчаянии вскричал он.

– Я не самозванец, – оскорбился дядя Леша. – Это Жанна назвала меня Валицким, а я не стал возражать. Мои предки служили графу Валицкому, так что я имею некоторое отношение к его персоне. Кха-кха! – закашлялся он от дыма.

– Вы потомок слуги, который по поручению Валицкого шпионил за графиней де Гаше, – заявила Глория. – Двести лет назад он привез в имение княгини Голицыной «Шулера с бубновым тузом» и с тех пор потерял покой. Тайна картины отравила ему жизнь. Он задался целью найти бриллианты, но они словно сквозь землю провалились. Думаю, он первым заглянул в пресловутую «синюю шкатулку» и обнаружил там не то, что ожидал.

– Там лежали дешевые побрякушки и флакончик с нюхательной солью, – возбужденно кивнул Долгов. – Старуха была чертовски хитра! Она повсюду таскала шкатулку с собой, а на ночь прятала ее под подушку. Кха-кха-кха!

Когда человек с пистолетом вышел из своего укрытия, «кадры» его биографии веером раскрывались перед Глорией, наслаиваясь друг на друга. Попробуй, сориентируйся. Она пыталась выхватить из хаотичных фрагментов нужный «файл», который объяснил бы происходящее.

– Я родился в Старом Крыму и с детства мечтал, что когда-нибудь откопаю кучу алмазов и разбогатею, – кашляя, признался Долгов. – Я просил у судьбы одного: привести меня к кладу Жанны де Ламотт. Просите, и дано вам будет! Эта цитата из Библии вдохновляла меня на поиски. Со временем я понял, что не только деньги влекут меня. Камни из «ожерелья королевы» обладают мистической силой! В них заложено нечто непостижимое для человеческого ума. Само обладание ими несет в себе неизъяснимое наслаждение! Я понял, что если добуду их, то перестану быть на вторых ролях, перейду в высшую лигу. Когда мой друг Андрюха Крапивин заболел бронхитом, я посоветовал ему подлечиться в санатории «Старый Крым». Мы разговорились. Оказывается, он ведет свою родословную от барона Боде. Услышав об этом, я возблагодарил провидение. Наши судьбы пересеклись не случайно. Крапивин поможет мне осуществить мечту! Я ни словом не обмолвился про бриллианты, и он тоже молчал о них. Его интересовало совсем другое: банковское дело, финансы и прочая дребедень. Шли годы, а я все никак не мог приблизиться к разгадке тайны. Уже вырос сын Андрея, мы поседели. В какой-то момент я понял, что пора действовать решительно, иначе я ничего не добьюсь. И тут мне повезло. Судьба снова подкинула мне подарок в виде Ивана Бальзамова по кличке Джо. Я не самозванец! – повторил он и бросил злобный взгляд на Глорию. – Я не называл себя Валицким, а лишь позволил другим называть себя так, как они сочли нужным. Кстати, один из моих скрытых талантов – это талант игрока. Никому еще не удавалось выиграть у меня в карты!

– Никогда не слышал о том, что вы играете, – угрюмо заметил Николай, моргая. От дыма у него резало глаза.

– Твой отец был слишком правильным, чтобы интересоваться картами. Он играл на своем поле – бизнес, деньги, сделки, прибыль. Вот, чему он посвятил жизнь. Мне же это быстро наскучило.

– У вас просто не получалось толком зарабатывать.

– Зарабатывать – удел таких, как вы, Крапивины. Твой отец взял за правило этак свысока поучать меня. Кха-кха! Он давал мне советы и беспроцентные ссуды. Вместо благодарности я возненавидел его, а заодно и тебя, щенок! Запомни: я не нуждаюсь ни в ваших поучениях, ни в ваших подачках. Я хочу выиграть сразу и много, а не день за днем крутиться белкой в колесе.

– Играли бы в казино, раз вы такой спец, – огрызнулся Николай.

– Подобный дар не выставляют напоказ, – возразил «друг семьи». – Джо пытался заработать картами, и чем он кончил? Кха-кха-кха!

– Вы убили его!

– Умри он не от моей руки, это сделал бы кто-то еще. Я знал, что однажды сорву невиданный куш, и не разменивался на мелочи. Сегодня я близок к цели, как никогда. И все благодаря картам! Если бы не карты, Джо не рассказал бы мне про своих предков-камнерезов, надгробие графини, про подвал, где оно хранилось, и не свел бы меня с Жанной. Я обомлел, когда заглянул сначала в ее альбом с фотографиями, а потом в ее свидетельство о рождении и увидел, кто записан в графе «отец». Случайных совпадений не бывает! Любое совпадение – это намек, который нужно уметь понять. Кха-кха! Вероника Ремизова оказалась тупой гордячкой, но дочку я заставил заявить папику о себе. Жаль, поздновато. Андрей умер, так и не повидавшись с ней. Зато в заброшенный мною невод попался другой карась – наш дорогой Нико, франт и повеса, баловень фортуны, который палец о палец не ударил, дабы заслужить все, чем он владеет. Я понял, что в поисках клада наступил перелом, и мне нельзя терять ни дня…

Эта странная исповедь захватила присутствующих. Сам Долгов упивался моментом, словно бездарный актеришка, который получил возможность взобраться на подмостки и сыграть Гамлета, пусть даже перед компанией из нескольких человек. Наступил час его триумфа, а любой триумф – ничто без восхищенных и завороженных зрителей. Порисоваться перед другими, доказать им, что он чего-то стоит, что он вовсе не пешка на шахматной доске, а король или ферзь; что от него, еще вчера ничтожного, зависят теперь судьбы и жизни людей, которые презирали его, – вот, что двигало господином Долговым. Он не мог отказать себе в этом удовольствии.

– Малышке идет рыжий цвет! – неожиданно указал он на бесчувственную Жанну. – Так она больше похожа на себя. Признаться, когда я увидел ее после пластики, меня как громом поразило. Она! Вылитая Жанна де Ламотт! Чертов проныра детектив помешал мне сделать ей комплимент! А потом пришлось уносить ноги, так что… я восхищен ее новой внешностью! Кха-кха!

Кем был этот человек – потомком слуги, который когда-то работал на Валицкого, или самим Валицким? Должно быть, слуги охотно примеряют на себя роль своего господина. Но откуда у Долгова фантастическое везение в карточной игре?

Крапивин все сильнее нервничал, поглядывая на Жанну. От дыма становилось трудно дышать, слезились глаза.

– Ей необходимо оказать помощь, – сказал он, делая шаг в сторону молодой женщины.

– Ни с места! – прорычал Долгов, меняясь в лице. – Пристрелю! Уж ты-то мне совсем не нужен, щенок!..

Николай не испугался. Нервное возбуждение притупило его страх.

– Мы не нашли клада, дядя Леша, – с удовлетворением сказал он. Его радовал не сам факт, но неудача Долгова. – Кто-то уже забрал камешки. Жанна все вспомнила, но мы опоздали. Слишком много времени прошло с тех пор, как графиня де Гаше спрятала здесь свое сокровище. Бриллиантов нет! Не верите? Обыщите нас, потом обследуйте подвал… и убедитесь, что вы проиграли.

Злобная физиономия Долгова перекосилась. Неужели это тот самый дядя Леша, который держал Нико на коленях и угощал конфетами?

– Ага! Делать мне нечего! – процедил он, приподнимая пистолет. – Ты всегда был самодовольным тупицей, парень. Но даже полные болваны хотя бы раз в жизни поступают мудро. Ты же не зря притащил сюда ясновидящую? Она разгадала загадку Жанны де Ламотт и знает, где камни. Меня не проведешь! Кха-кха-кха!

Смириться с поражением было для него равносильно смерти.

– Эй, ты! – грубо окликнул Глорию. – Что молчишь? Думаешь, перехитрила всех?

– Тайник, на который указывал Соломонов Пентакль, оказался пуст, – сказала она, сдерживая кашель.

– Этого не может быть! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Слышишь? – взревел Долгов. – Я всех вас здесь положу! Мне терять нечего! На мне уже два трупа! Признавайся, где камни, или я…

Прогрохотал выстрел. Глория зажмурилась, а когда открыла глаза, Долгов исчез…