Текст книги "Идеальная помощница Растифора"

– Значит, позже вы узнали, что есть я. И вам было мало, что ребенок остался совсем ОДИН при живом отце, – начал говорить Кайрид, вместе с тем ведя отсчет. – И вы, ВДВОЕМ с вашим отцом, решили сжить меня со света…

– Я даже не знала о тебе поначалу! – закричала женщина, на миг теряя контроль. – А потом… Это было сродни предательству. Как нож в спину! И если от меня ждали смирения, то все вы ошибались!

Взмах ее руки сопровождал яростный крик Кайрида:

– ТРИ!

Он бросился на женщину, уже понимая, что предотвратить самое страшное не успеет.

Листар тем временем метнулся к Аделине, а Хонни попытался замедлить движение ножа, резко сорвавшегося вниз, тьмой.

Кайрид уронил Раяну на пол, подминая под себя. Она хрипло расхохоталась, даже не пытаясь вырваться из тисков его рук.

– Ненормальные! – закричал Одир Вайт предостерегающе. – Что вы наделали?! Не вздумайте вынимать нож! Пока он в ней, Кайрид жив!

Растифор замер.

Быстрее, чем понял окончательный смысл услышанного, он вскочил на ноги и ринулся к кровати, схватившись за рукоять ножа.

– Что нам делать? – услышал он испуганный шепот Хонни. – Господин Растифор, что теперь?

– Пришло время встретиться со старой знакомой, – ответил Кайрид, вынимая нож резким рывком. – Листар, возвращай долг! Хонни, подержи для них проход!

Аделина рвано выдохнула и захрипела.

Листар замотал головой.

Одир Вайт упал на колени рядом со своей женой. Схватившись за голову, он посмотрел на сына. Кайрид не отвел взгляда. Медленно повторив движение отца, он также оказался на полу и улыбнулся, чувствуя смертельную боль в груди.

Он умирал.

– Говорил же, не к добр-ру ее появление! – услышал Кайрид, прежде чем открыть глаза в мире за гранью. – Но кто слушает мудр-рого Вар-рга?!.

Аделина

Мы с бабушкой пили чай. Ароматный, вкусный, согревающий.

Давно мне не было настолько тепло, как теперь, в нашей маленькой кухне с выцветшими обоями в цветочек. Делая очередной глоток, я щурилась от удовольствия и смотрела по сторонам, стараясь проникнуться мыслью, что все хорошо. Но на задворках памяти нечто продолжало меня тревожить, будто я забыла о важном, о сокровенном. Будто… мое место не здесь…

Бабушка поднялась, подошла ко мне, ласково погладила по голове.

– Ты такая уставшая, – проговорила она улыбаясь. – Когда последний раз выходила отсюда?

– Уже и не помню, – ответила честно.

– Так одевайся! – велела она. – И знаешь что? Давай-ка мне эти ужасные детские тапки. Купим тебе новые, модные, как и положено молодой красивой девушке. И блузочку какую-нибудь. Пора выбираться отсюда, Лина!

Слушая бабушку, я посмотрела на розовых зайцев, и что-то екнуло в груди, отзываясь болью. Настойчивое, зудящее беспокойство стало разрастаться внутри, принимая форму самой настоящей панической атаки. Мне отчаянно требовалось вспомнить нечто важное! Посмотрев на бабушку, потянулась к ней, желая взять за руку, согреться ее теплом, но не успела: сердце пронзила боль.

От неожиданности я дернулась и скинула на пол чашку с недопитым чаем. Бабушка моментально отреагировала: подбежала ко мне, прижала руки к ключицам, заплакала.

– Линочка, держись, все будет хорошо! Здесь мы снова будем вместе, и никто… покажу тебе…

Я пыталась вслушаться в ее слова, но смысл их ускользал. В глазах темнело. Звуки становились все тише, и вдруг… все вернулось! Чувства, звуки, запахи!

В первые мгновения они оглушили, но после вновь послышался родной голос:

– Девочка моя, родная, хорошая, – причитала бабушка, – не уходи! Да что же это? Еще не пришло время! Линочка…

Я распахнула глаза, села и, нервно ощупывая грудь, посмотрела на свои руки. Ничего. Секунду назад была уверена, что истекаю кровью, что умираю!

– Как это может быть? – спросила я почему-то у своих тапок.

И словно ответ на мой вопрос, раздался оглушающий треск, появился запах дыма и серы. А после, прямо из посеревшего воздуха, сформировавшегося в неравномерный прямоугольник, к нам вышел мужчина. Высокий, здоровенный, лысый, с широченными плечами и мощными руками. И мне бы его испугаться, вот только…

– Листар? – спросила я раньше, чем сумела понять, что делаю. – Как ты здесь?…

Он еще не ответил, когда воспоминания стали прорываться в голове из-за мутной преграды. Портал, зайцы-тапки, мерзкий говорящий ворон, скелет-повар… Кайрид!

– Кайрид! – повторила вслух, с ужасом глядя на здоровяка и одновременно касаясь своей груди, где совсем недавно чувствовала смертельную рану. – Что с ним, Листар?

– Ушел торговаться за ваши жизни, – грустно сообщил парень.

– Нет-нет, – я замотала головой, шагнула к нему, – как это произошло?

– Тебя заманили в мир теней, позволив увидеть место, где ты хотела бы остаться навсегда, а он…

– Что?!

Я схватилась за голову и попятилась, с ужасом глядя на принявшиеся исчезать стены. Их разъедала тьма. Медленно, но верно. Она уничтожала обои в мелкий цветочек, кухонный гарнитур, выцветшие занавески… Хотелось кричать, отрицать то, что вижу, убегать от правды. Но меня отрезвил звон ключей и шум отпирающейся двери.

Я бросилась в коридор, к прихожей. Успела схватить бабушку за руку, прежде чем она вышла в подъезд, и запричитала:

– Не уходи. Только не бросай меня снова, умоляю тебя…

Слезы струились по моим щекам. Отчего-то я знала, что, стоит ее отпустить, как она исчезнет навсегда. Я больше не увижу ее, не услышу голоса. Никто ласково не погладит по голове… Я не могла расстаться с ней снова! Нет-нет! Ничто не могло меня заставить! Ничто, кроме ее тихой просьбы:

– Отпусти, Линочка.

– Но… – Я почти не видела ее лица из-за бегущих градом слез. – Как же я одна…

– Ты не одна, – раздался голос Листара, взявшего меня за свободную руку. – И ты живая. Пока что. Отпусти ее.

Мои губы дрожали, а сердце сжимало тисками, когда я кивнула и… отступила, позволяя бабушке уйти в темный коридор, где вдали маячила всего одна лампочка. Дойдет ли? Не потеряется? Не заблудится?

Хотелось броситься, проводить ее, помочь, но… Но Листар захлопнул дверь и потянул меня назад, в кухню, требуя на ходу:

– Шевели ногами, Аделина! У нас слишком шаткое положение в реальности. Главное – успеть…

Я вытерла глаза рукавом и увидела, что стен моей квартиры почти не осталось. А в кухне, прямо в проходе-портале, стоял черноволосый парень – Хонни. Раскинув руки в стороны, он словно удерживал собой дверь, ведущую из мира теней в Энгорру, а его взгляд был устремлен в окно.

Там, словно для него, все еще светило солнце и голубело небо. В приоткрытую форточку донеслись громкие разборки соседей снизу, обсуждающих, кто должен выносить мусор; раздался сигнал проезжающей по дороге машины; где-то вдалеке расхохотался ребенок. Там кипела жизнь, будто из мира теней и правда можно было выглянуть в мой мир.

– Хонни, – рявкнул Листар, – какого росха?! Ты не должен сюда входить!

– Я и не вхожу, – ответил тот странным голосом, при этом посмотрев на меня с интересом.

– Веди нас домой! – продолжил настаивать здоровяк. – Куда ты пялишься? Это просто окно.

– Не просто, – покачал головой черноволосый, добавляя тихо: – Я чувствую, магия там есть лишь в зачатке. Совсем не как у нас.

– Ее у нас нет вообще, – кивнула я. – Только наука, техника и смекалка.

– Вот и отлично. Таким, как ты и твои зайцы, только магию и давать, ага! – Листар фыркнул. – Тогда точно конец света обеспечен! Уходим!

Он шагнул вперед. Я, в последний раз посмотрев на тапки, сшитые в виде зайцев, улыбнулась и последовала за Коуном. Хонни нехотя отступил, позволяя нам пройти в портал, и успел пробормотать под нос:

– Интересный все же мир.

На бывшую квартиру мне не дали даже оглянуться. Листар очень спешил, и, оказавшись в постели в реальности, я быстро поняла почему.

– Ты всегда боготворил его! – услышала голос незнакомки. – Каким бы неудачником твой Кайрид ни был, ты видел в нем ее!!! И продолжал поощрять любые выходки этого мерзавца! И я закрывала на это глаза так долго!.. Но концом всему стало известие о твоем решении. О завещании на него.

– Я повторяю: то завещание, что тебе показал отец, было составлено много лет назад, – отвечал Одир Вайт. Его голос выдавал усталость.

– Какая разница?!

– Огромная. Я давно изменил свое распоряжение в отношении наследства.

– Что?! – Женщина явно была удивлена. – Но мой отец…

– Солгал.

Тишина. Я медленно приоткрыла глаза и пошевелилась, с губ сорвался стон. Боль пронзила ключицу, чтобы схлынуть спустя пару мгновений. Рядом со мной тут же возник сам Одир Вайт. Склонившись над моим лицом, он чуть приспустил одеяло и кивнул, сообщая:

– Руны исчезли. Хорошо.

– Где… – начала было я, собираясь узнать о Кайриде, но сбилась. Потому что сначала увидела застывших столбами Листара, Хонни и Мейбл, а затем и Растифора. Он лежал у меня в ногах, раскинув руки и глядя в потолок широко открытыми глазами. Не шевелясь. На его груди алело красное пятно.

– Нет-нет, – зашептала я, тщетно пытаясь подняться. – Позовите врача. Врача!..

– Я и правда многое позволял Кайриду. Да и прощал немало, – как ни в чем не бывало продолжил говорить герсорт. Он подошел к сыну, встал рядом с его головой и, глядя сверху вниз, уточнил: – Но это не значит, что я готов отдать ему то, что законно принадлежит другим моим детям, Раяна. Кайрид вырос и в состоянии сам заработать себе на дальнейшую жизнь. Или бездарно умереть. У него есть право выбора и что-то вроде головы на плечах. Он не принадлежит никому. Как принадлежу я.

Одир Вайт, не обращая на меня, пытающуюся подняться, внимания, посмотрел в сторону двери и холодно улыбнулся, добавляя:

– Я принадлежу твоей семье, Раяна. Твой отец купил меня с потрохами много лет назад, когда…

– Она умирала, – тихо проговорила женщина.

Герсорт кивнул:

– Кайрид едва не ушел следом. Ему помогли выжить. Не просто так, разумеется. Господин Треч никогда ничего не делает без выгоды для себя, дорогая, ты же знаешь. Он поставил мне условие: Кайрид останется жив, я вернусь к тебе и признаюсь в самых горячих чувствах. Так и случилось, Раяна. Я следовал приказам мистера Треча: женился на тебе, устроился на выбранную им работу, вошел в круг высшего общества, приезжал на его зов днем и ночью… Но и этого ему было мало, ведь он всегда знал о единственном моем неповиновении. Знал о Кайриде и о моем участии в жизни мальчика. Треч не мог оставить его в покое, он же организовал ряд покушений на ребенка. Их удалось предотвратить, но тогда я понял: чтобы выжить рядом с твоим отцом, мне придется стать его подобием. И я стал.

Одир прервался. Посмотрел на сына, покачал головой. Пригнувшись, склонил голову и взглянул на ухо Растифора. Там, как я помнила, была клипса в виде черепа. Герсорт одобрительно хмыкнул и обхватил запястье сына, шепча заклинание.

Я приподнялась на локтях, собираясь накричать на них и потребовать вызвать врача, но…

Растифор дернулся.

И еще раз.

– Он… жив? – прохрипела я, дрожа от слабости.

– Ты не лишил наших детей наследства? – вторил мне женский голос.

Я раздраженно посмотрела на говорившую. Красивая, шикарно одетая, но измученная. Ее лицо было искажено от самых противоречивых чувств, до которых, впрочем, мне не было дела.

– Одир! – позвала та настойчиво. – Значит, наши дети…

– Всегда будут при своем, – отмахнулся герсорт, с силой сжав запястье Кайрида, так что у того кожа вокруг «тисков» стала бордовой.

– Тогда мой отец… – не унималась женщина.

– Манипулятор! – кивнул герсорт не оборачиваясь.

– Нет! Ты не понимаешь. – Она мотнула головой. Несколько прядей волос выбилось из ее прически, разметавшись по плечам. – Это он вызвал девушку! Я узнала случайно! Отец сильно ослабел за последний год, и, видимо, это отразилось на его голове! Он бы не стал…

– Он слаб, потому что проводит эксперименты с вызовом чужемирян! – прервал женщину герсорт, на этот раз посмотрев на нее. – И тьма разрастается в Приграничье не просто так, Раяна! Да, это господин Треч помог достать старинный артефакт и поднял руны по засекреченному проекту. Но Аделина – далеко не первая, с кем произошло подобное.

– Что? – На этот раз мы с женщиной заговорили синхронно.

От нахлынувших следом чувств я заплакала, шепча:

– Он жив, жив, он жив…

Одир Вайт, глянув на меня, спокойно сообщил:

– Да. Но место там, откуда он вернулся, все еще свободно. И его должен кто-то занять.

Глава 14
Равновесие

Лекаря к Кайриду приглашать запретили.

– Любой хоть сколько-нибудь понимающий в магии специалист мигом раскроет причину его недуга, – проговорил Одир Вайт холодно. – Не стоит никого приглашать, если не хотите закончить этот день в тюремном заключении. И без того слишком много людей посвящено в наше дело.

«Наше дело», – повторила я про себя, недоверчиво глядя на герсорта.

Он тем временем обернулся к Бустиару и велел:

– Накорми своего господина и заставь поспать. Я вернусь с закатом.

Скелет не мог отреагировать, он был скован магией.

– Нельзя вот так уходить! – вспылила я, медленно поднимаясь с постели. – Нужно разработать план и решить, как быть с Кайридом. И потом хотелось бы знать, что значат ваши слова, и…

Не слушая меня, герсорт создал портал и пригласил в него женщину по имени Раяна. Та тихо плакала, прикрыв губы ладонью.

Я беспомощно огляделась по сторонам, не представляя, откуда ждать помощи. Все студенты стояли как вкопанные, не шевелясь, и лишь их глаза метали молнии. На полу обнаружились два розовых зайца – оба также обездвижены, но, судя по оскалам и нервно вздрагивающим хвостикам, не сломлены.

– Не уходите без объяснений! – проговорила я в спину герсорта. Поднимаясь на дрожащие ноги, попробовала сама последовать за ним, но едва не упала. – Так нельзя!

Одир Вайт не отреагировал.

– Вот свинья! – выругалась, глядя на его затылок и прекрасно понимая, что он слышит каждое слово. – На месте Кайрида я больше не поверила бы ни одному вашему слову! Лжец!

Он замер. Мне показалось, что герсорт вот-вот обернется и заговорит, но в следующий миг он исчез вместе с порталом.

Я снова выругалась, только на этот раз поток моей брани утонул в гуле множества голосов: к обездвиженным возвращалась возможность шевелиться и говорить.

– Так бы и сожрал гадину! – расслышала я Карла.

– Что он говорил про Приграничье? Если это правда… – бормотал Листар.

– Нужно догнать его и разговорить! – рычал рыжеволосый Аарон Моез. – Я сожгу всю их семейку дотла!

– Ты сможешь построить портал-зеркало? – приставали к Хонни братья Фри.

– Есть такая вероятность, – склонив голову, кивнул брюнет, – но мы не знаем, куда именно этот проход приведет.

– Плевать! Я разотру их в порошок! – выпалил Листар, сжимая мощные кулаки.

– Даже будучи ослабленным, герсорт спеленал нас всех как младенцев, – подняв руки, заявила Мейбл, – мы не сможем противостоять такой силе.

– Нас с Хонни обездвижили, пока мы спасали Аделину, – возразил Листар. – Так поступают только двуличные трусливые…

– А давайте пить чай? – спросила я, подбираясь к Кайриду и усаживаясь с ним рядом. – Бустиар, ты сделаешь?

– Безусловно. – Скелет поклонился и указал замолчавшим студентам на выход. – Позвольте проводить вас в гостиную.

– Но… – попытался возмутиться Аарон.

– Проходим, не задерживаем голодных заек! – потребовал Карл, оскалившись.

При взгляде на его перекошенную розовую морду с огромными острыми зубами, торчащими из пасти, даже у меня рука потянулась перекреститься. Благо я вовремя опомнилась и сделала вид, что хотела пригладить волосы.

Студенты грустной нестройной кучкой принялись покидать помещение. Все они косились на своего преподавателя и явно терзались сомнениями по поводу его жизнеспособности.

Листар так же послушно вышел за всеми, успев, однако, оглянуться на меня и сделать осуждающую физиономию.

– Приятного аппетита, – пожелала воспитанная я, переключая все внимание на лежащего на спине Кайрида.

Тот продолжал смотреть в потолок и был бледен, как… очень неживой человек. Однако грудь его вздымалась, а это давало надежду на лучшее.

– Эй, – тихо позвала я, взяв его за руку, – ты как?

Растифор перевел взгляд на меня. Уголок его бледно-голубых губ дрогнул. У меня по коже пробежались мурашки. Я даже собралась немного поплакать от нахлынувшей депрессии, но тут рядом появились ушастая голова и две розовые лапы.

– Ощущение, что ему каюк, – постановил Морти печально. – Но не будем обманываться. Кажется, этому парню не впервой возвращаться оттуда…

– Я думала, ты ушел со всеми, – заметила, как бы намекая, что хочу побыть наедине с Кайридом.

– Нет, – ответил заяц. – Я чай не люблю.

Закатив глаза, я фыркнула, поняв, что намеками с этим парнем не обойтись. Потому пришлось сказать прямо:

– Вообще-то мне хотелось остаться с ним один на один.

– Зачем? – поразился Морти. – Он же не двигается и, может, даже не понимает, что ты говоришь.

– А может, понимает! – заупрямилась я, начиная злиться.

– Тогда еще хуже, – покачал головой зайка. – Этот бедолага вынужден будет слушать твои стенания и не сможет сказать, чтоб ты прекратила. Пытка какая-то!

Мне хотелось возразить, но тут Кайрид отчаянно заморгал.

– Что с тобой? – забеспокоилась я. – В глаз что-то попало?

– Моргни еще пять раз, если хочешь, чтобы она ушла, – проговорил Морти.

Растифор заморгал снова. Жалости к нему у меня сразу поубавилось.

– Ну знаешь! – воскликнула я, с трудом поднимаясь. – Не очень-то и хотелось сидеть здесь твоим надзирателем! Отлеживайся себе вволю, пришлю к тебе Бустиара с бульончиком! А пока ты смотри за ним!

Я ткнула пальцем в косоглазую морду Мортимера и гордо, но очень медленно и неуклюже ушла. Слабость не проходила, зато со злостью пришел и голод. И лишь покинув комнату, уже двигаясь по коридору в направлении кухни, я внезапно остановилась, осененная новым пониманием… Пришлось свернуть в ванную комнату и найти там маленькое зеркало, чтобы подтвердить догадку: Кайрид больше не чувствовал необходимости в моем присутствии, а меня не тянуло к нему со страшной силой, потому что руны исчезли. Наша связь порвалась с его смертью.

Прижав руку к ключице, я прикусила губу, продолжая соображать и приходя к новым обескураживающим выводам: теперь, даже если Растифора не станет, я буду жить. Каждый из нас снова принадлежит сам себе! И, осознавая это, Кайрид может считать, что его судьба стала мне безразличной. Но так ли это на самом деле?

Я покачала головой. Не так.

Даже без рун на теле я ощущала необходимость знать, что с ним все хорошо. Теперь не стало неуместной болезненной тяги к Кайриду, но стоило подумать о нем, как внутри разливалась тревога за его состояние. Он стал мне дорог. Глупо, наверное, но факт оставался фактом – даже без магии я продолжала чувствовать связь с ним, стремилась помочь ему и не могла уйти, зная, что он в беде.

– Я помогу тебе, упрямый баран, а потом посмотрим, что делать, – пробормотала, разворачиваясь к двери. – Но один ты в таком состоянии не останешься.

Однако сразу в спальню к Растифору я не вернулась. Стараясь мыслить логически, сначала отправилась в кухню, где попросила у Бустиара сложить провиант для болезного хозяина на поднос и найти для меня вещи, в которые можно переодеться. Пока он ринулся исполнять просьбу, я положила в тарелку кусок пирога и принялась есть.

Хотелось тишины и покоя, но по закону подлости в этом мире, хоть он и был волшебным, мои желания исполнялись еще реже, чем в моем, немагическом. Зайцев я услышала еще из коридора. Они шумно обсуждали некрасивое поведение Кайрида, но, увидев меня, замолкли и приняли виноватый вид.

– Что там с Растифором? – не выдержала я. – Говорите уже.

Зайцы переглянулись, и Морти, страшно кося на один глаз, сообщил:

– Хонни поделился с ним силой. Ты знала, что так можно? Так вот, Кайриду полегчало, и я предложил позвать тебя. Ведь ты переживаешь, это всем видно.

– Но этот гад велел всем убираться. Желательно не только из спальни, но и из его дома и жизни! Тебя он велел забрать с собой, – пораженно закончил Карл. – Злой, как голодная собака! Кстати, я тоже голоден…

– Адочка, не переживай так, мы тебе лучше найдем, чем этот неблагодарный хам, – закивал Морти, подвигая к себе миску, заранее наполненную Бустиаром. – Ты, главное, на нем не зацикливайся. А то все женщины одинаковые…

– В каком смысле? – усмехнулась я, стараясь сделать вид, будто меня не зацепили слова заек.

– Ну, все вы готовы полюбить из жалости, – ответил за брата Карл, ненадолго отрываясь от собственной миски. – Вам же только дай убогого и несчастного, похожего на зомби грубияна с тяжелой судьбой, и все!

– Что «все»?

– Мир к его ногам. Сердце ему в загребущие руки. Мозги в отключке…

– Кайрид не убогий, – прервала нравоучения зайки я. – И на зомби не похож.

– Это пока! – фыркнул Морти. – Дай ему время.

– Главное, что по остальным пунктам ты не возражаешь! – подтвердил Карл. – Наверняка думаешь, как же он, бедненький, один? А легко! Ему до нас было хорошо и после нас будет так же.

Я против воли засмеялась и даже съела кусок пирога.

– Судьба его и правда потрепала, – кивнула, обдумывая услышанное, – и настроение у любого после смерти может испортиться. Конечно, он вернулся с того света злым и уставшим, вот и хамит. К тому же не надо забывать, это не его приходилось спасать все последние дни, а меня. И Кайрид не ныл, а делал, что требовалось. Так что жалость – последнее, что я к нему чувствую.

– А первое что? – Оба зайца уставились на меня.

Я пожала плечами и набрала полный рот пирога, активно пережевывая. Мне не хотелось делиться сокровенным, но и скрывать эмоции я никогда не умела. Кайрид нравился мне. Наверное, даже больше чем нравился. Даже теперь, когда связь от рун исчезла…

Невольно коснувшись ключицы, я нахмурилась и посмотрела на Морти с Карлом. Тапки быстро меня поняли и отвернулись к мискам. Какое-то время все молчали, но, увы, вечно это длиться не могло…

– И чего ему не так? – поразился Мортимер. – Ада у нас красавица, при фигуре, с хорошими бедрами…

– А бедра мои при чем? – решилась встрять я.

– Рожать будешь легко и быстро, – любезно пояснил заяц, – а все мужчины мечтают о многочисленном потомстве.

Я закатила глаза и продолжила ковырять пирог вилкой.

– А еще ты идеально ему подходишь, – заискивающе заметил Карл, привалившись к моей ноге толстым боком. – И даже если руны пропали, это ничего не отменяет.

– Скорее – облегчает вашу жизнь, – кивнул Мортимер. – Было бы ужасно думать, что ваши эмоции вызваны только магией. А теперь и ты, и он свободны в выборе. Думаю, это лучшее, что могло с вами случиться!

Их слова отражали суть моих мыслей. Безусловно, все было правдой. Но, если Растифор захочет в дальнейшем остаться один, это его право.

Не выдержав, я обернулась и, качая головой, объяснила:

– Вы не понимаете, дело не в том, пригреет меня Кайрид под своим крылом в этом мире или нет! Я справлюсь здесь, найду чем заняться. Уйду, если скажет. Но только после того, как он окажется вне опасности.

Зайцы переглянулись и синхронно фыркнули.

– Что? – не поняла я.

– Эдак ты никогда от него не уйдешь, – проворчал Морти.

– Он же с рождения под прицелом, – кивнул Карл.

– Второе имя Кайрида – Неприятности, – добавил Морти.

– И при такой родословной он будет в опасности ВСЕГДА! – поддакнул Карл. – К тому же у Кайрида отвратный характер, манеры желают лучшего, да и сам он обещает в будущем стать примерно таким же, как его чокнутый папаша! Псих с даром некроманта и эмпатии! Вот уж крутой подарочек новобрачной.

Они смотрели на меня, а я… Я пожала плечами и ответила:

– Ну, у всех свои недостатки.

Больше медлить не стала. Взяла поднос с едой, приготовленной для Кайрида, и отправилась к нему. Встретив по пути Бустиара, попросила проследить за студентами и не беспокоить нас с Растифором.

Скелет посмотрел на меня с сочувствием и предостерег:

– Господин плохой в настроении. Он хочет говорить гадости.

– В этом мы с ним похожи, – улыбнулась я, – не переживай.

Из гостиной слышался шум голосов и даже смех. Студенты, видимо, как и я, осознали, что им больше не грозит виселица за вызов чужемирянки. Руны на моем теле исчезли, Коуны приняли в свой род и тем самым защитили от лишних допросов. Теперь об экспериментах с магией можно было бы забыть, ведь будущее для всех заиграло новыми яркими красками.

Для всех, кроме Кайрида.

Остановившись у двери спальни, я сделала глубокий вдох и вошла, не удосужившись постучать. Знала – он скажет, что устал, или выразится грубее, лишь бы избежать жалостливых взглядов. Но уже на пороге поняла, что ошиблась: в комнате, кроме Растифора, нашелся Хонни. И судя по голосам, умолкшим при моем появлении, мужчины вполне мирно беседовали.

Обида во мне тут же подняла голову и заставила мой голос противно скрипеть, когда я заговорила.

– Простите, что помешала, – без малейшего сожаления в голосе произнесла я, – но Бустиар передал еду, а Кайриду нужен отдых.

– Я не голоден, – Растифор едва на меня взглянул. – Ничего не нужно. Можешь идти.

Умей я скрывать свои чувства, могла бы пошутить или сделать вид, что мне все равно. Но увы, вместо этого меня перекосило от злости.

– Я тебе не собака и не прислуга! – выпалила, тряхнув подносом так, что тарелки подпрыгнули и зазвенели, ударяясь друг о друга при приземлении.

Кайрид обернулся. Наши взгляды встретились, и мне стало стыдно. Жадно изучая его лицо, стараясь уловить малейшие изменения, я заметила, что синие круги под его глазами лишь увеличились, а губы сохранили нехороший синюшный оттенок. Он может и смог встать с постели, но внешний вид оставлял желать много лучшего…

Я почувствовала, как сжалось сердце.

– Ничего не нужно, – с нажимом повторил Кайрид и отвернулся.

На этот раз я не злилась, только постаралась дышать ровнее и проглотить ком, вставший в горле.

– Хонни, вам следует дать господину Растифору отдохнуть, – тихо попросила я, глядя теперь на брюнета. – Думаю, вы и сами это понимаете.

– Отдых мне не поможет, – огрызнулся Кайрид, неуклюже всплеснув руками.

Однако Хонни поднялся и подошел ко мне.

Забрав из моих рук поднос, парень переставил его на стол, перед носом Кайрида, и снова вернулся. На этот раз с вопросами.

– Скажите, – заговорил он, с любопытством вглядываясь в мое лицо, – в вашем мире действительно нет эмпатов, менталистов, метаморфов, стихийников и… некромантов?

Я ждала чего угодно, но не этого. При мысли о родном мире ощутила острую тревогу. Неужели они здесь обсуждали план моего возвращения? Несмотря ни на что, Кайрид не оставляет надежды избавиться от меня?! Думает, я стану ему надоедать вечным присутствием?

Бросив в его сторону полный гнева взгляд, уточнила у парня:

– Зачем вам знания о моем мире?

– Расскажите, – попросил он настойчиво. – Какое место там занимает магия? Тьма имеет там силу?

Он слегка подался вперед, и я отступила хмурясь.

– Магии у нас нет, – ответила, выставляя перед собой руку, чтобы Хонни не вздумал напирать. – Разве что в сказках. Ну, кое-кто объявляет, что имеет способности к предсказаниям или чему-то подобному, но чаще всего они оказываются шарлатанами. Про тьму не знаю совсем.

– Совсем? – повторил Хонни. – Это… невероятно.

Он задумчиво постучал пальцами по подбородку, а взгляд его помутнел. Прошло около десяти секунд, молчание затягивалось. Кайрид продолжал смотреть на нас, но никак не вмешивался в разговор.

– Вы не в ладах с магией? – предположила я, устав ждать продолжения расспросов.

Парень вздрогнул, будто вообще забыл о чужом присутствии, сфокусировал на мне взгляд и улыбнулся, сообщая:

– Господину Растифору и правда нужно отдохнуть, но, если понадоблюсь, я буду поблизости.

– Я же сказал, мне ничего!.. – начал Кайрид «петь» старую песню, но его студент быстро вышел, оставив нас наедине.

И в тот момент мне показалось, что Растифор испугался.

Это было смешное предположение, неправдоподобное, но… Его взгляд с таким отчаянием смотрел на закрывшуюся дверь, что я невольно ощутила себя монстром, от которого вот-вот ждали нападения. Однако уже в следующий момент Растифор взял себя в руки и сообщил ничего не выражающим тоном:

– Ты тоже можешь идти. И попроси никого меня не беспокоить до захода солнца.

– Нет, – ответила я, сжав кулаки для смелости. – Я побуду с тобой. Ой, только не смотри так испуганно. Я просто не хочу оставлять тебя сейчас. Когда ситуация разрешится, сразу уйду и больше не буду тебя раздражать.

Вместо ответа снова поймала странный затравленный взгляд. Всего несколько секунд, но и они сказали больше, чем любые слова. Растифор опасался меня? Мне безумно хотелось понять, чем вызвано такое поведение. Чем я заслужила?

Я сжала кулаки, до боли впиваясь ногтями в кожу, стиснула зубы, и… неожиданно мир магии откликнулся на мой молчаливый крик о помощи. Я почувствовала Растифора, как себя. Его эмоции – как свои. Поначалу решила, будто это мои неуверенность и печаль, моя злость… Но нет, мне открылись чувства Кайрида. Как на ладони.

Его тоска сжала душу тисками, едва не лишила возможности дышать, захлестнув огромной волной… Он не был готов умирать. А еще… еще Кайрид чувствовал не страх, а трепет при взгляде на меня и сожаление. Жгучее сожаление. Почти боль.

Я пошатнулась от нахлынувших чувств и почти упала в кресло, освобожденное совсем недавно Хонни.

– Что с тобой? – Наконец в голосе Кайрида прорезались эмоции. Он попытался подняться. – Аделина?

Схватившись за край стола, Растифор подтянулся, хоть видно было, насколько это сложно. Я остановила его жестом и пробормотала:

– Это просто… Ничего.

– Ничего? – Он прищурился, сжал челюсти так, что желваки заходили на скулах. – Говори правду. Я еще жив и помогу.

Мне захотелось рыдать.

Глаза подернулись влагой, потому пришлось потереть их подушечками пальцев, прежде чем ответить:

– Кайрид, кажется, я все же отняла часть твоего дара. Как там его?

– Тьма? – прохрипел он хмурясь. – Тебя одолевает злость?

– Не совсем… – Я посмотрела на него и печально улыбнулась: – Ты только не пугайся.

– Стихия огня? – продолжил допытываться он, посмотрев на кончики моих пальцев. – Жар в теле? Лихорадит?

– Не то, – я поморщилась, повела плечами и призналась: – Эмпатия. Я знаю, что ты чувствуешь.

Он смотрел на меня не отрываясь. Долго. Кажется, прошла вечность. За это время Кайрид испытал массу эмоций, в которых были и неверие, и ужас, и стыд… Я не знала, куда от этого деться, но закрыться не могла. Потому просто сидела и ждала. А когда мои нервы почти сдали, Растифор медленно поднялся, прошел к кровати и лег, сообщая:

– И правда устал. Посплю. Постарайся за это время не попасть в неприятности.

Я облегченно закивала. Бросившись к нему, поправила одеяло и прошептала:

– Позову к тебе Бустиара. Он будет охранять твой сон.

– Хорошо, – буркнул Кайрид глухо – лицом он упирался в подушку. – Иди уже, сердобольная Соломинка. Увидимся на закате солнца.