Текст книги "Идеальная помощница Растифора"

– О, ты сегодня излучаешь позитив, – усмехнулся он. – Хорошо выспалась?

– Отлично, – не стала спорить я. – Без снов. Ни кошмаров, ни хороших видений. Ноль. Будто кто-то применил волшебство. Вжух…

– Может, обошлось без «вжух», – пожал плечами Кайрид. – Иногда люди хорошо спят благодаря самым простым вещам. Скажем, мягкая постель, чистая совесть…

– То-то он сам полночи по дому колобродил, – пробубнил Карл, примостившийся у ног Бустиара.

– У меня постель отняли, – кивнул Растифор, – а на диване в гостиной спать – то еще удовольствие.

Я устала слушать их перепалку и вмешалась, перестав юлить и задав вопрос в лоб:

– Значит, та каракуля, что вчера появилась на мне благодаря твоим стараниям, не для того, чтобы разгонять сновидения? Ясно. Тогда зачем она?

– Какая еще каракуля? – изобразил удивление Растифор.

– Брось, зайки рассказали, что ты сделал, как только я отключилась. Они, в отличие от меня, не потеряли связь с реальностью после твоего заклинания! – Я сложила руки на груди, продолжая стоять в проходе.

Кайрид посмотрел на притихших шпионов.

Карл нагло оскалился, а Мортимер виновато опустил ушки и проговорил с хитрецой:

– Мы также обратили внимание Адочки, что ты был мил и нежен. И почти не отвлекался на открывшийся вид, когда раздел ее. Хоть она и пыталась тебя поцеловать при этом. Но ты – кремень! Ведь все ради дела, и ни шага на сторону искушения! Браво!

У Кайрида слегка вытянулось лицо. Впрочем, я тоже от высказывания зайки ликовать не спешила – смущение, будь оно неладно, накрыло с головой. Я пыталась поцеловать Кайрида, пока он меня раздевал?!

– Что ж, нанесенная мной дополнительная руна действительно помогла на время смягчить эффект связи между нами, – наконец проговорил Растифор. Ринувшись прямо на меня, он гипнотизировал взглядом, не давая отвернуться. – Она все еще видна?

– Кто?

– Руна, Аделина.

– А! – Я прижала руку к ключице и кивнула: – Да, но уже едва-едва. Если б мне не сказали, что ты рисовал ее, то и внимания не обратила бы. Почти незаметно уже.

Кайрид подошел, и я быстро сделала пару шагов в сторону, слишком остро чувствуя его близость. Сердце забилось чаще, в груди разлилось тепло. Разве так должно быть, если нашу магическую связь глушит эта новая руна?! Пропуская Растифора к выходу, с удовольствием вдохнула знакомый уже мужской аромат и сразу ощутила, как щеки заливает румянец. Последнее меня разозлило.

Отвернувшись, я быстро пошла к столу.

– Через пятнадцать минут выезжаем в Хилстон, – бросил Кайрид. Благо он не пытался меня остановить, а сам покинул кухню, добавив: – Не трать время на пустые разговоры, Аделина, хотелось бы уехать как можно раньше.

Я строго посмотрела на Мортимера.

– Что? – не понял он. – Адочка, ты будто сердишься на меня.

– Сержусь.

– За правду? – поразился он.

– Правда – это не всегда хорошо! – проговорила сквозь зубы, усаживаясь на освобожденное Кайридом место. – И ты прекрасно знал, в какое неловкое положение ставил меня и его, говоря, что он делал, пока я… Ой, все!

Я нервно отодвинула пустую тарелку, погладила вилку, затем отложила ее тоже. Посмотрев на Бустиара, поставившего передо мной поднос с яичницей, свежей выпечкой и странного вида бутербродами, улыбнулась. Взяв булочку с вареньем, надкусила и задумчиво уставилась в пространство перед собой.

Аппетит пропал. В голове то и дело сновали мысли о том, что я ничего не узнала, да и вряд ли Кайрид захочет мне что-то рассказывать. Он все время уходит от ответов, а продавить его не выходит – каким-то неведомым образом этот гад постоянно меня смущает!

– Вот что ты наделал! – услышала я Карла. – Доволен? Век живи, век учи тебя! Взял и сказал людям правду в лицо! Разве не видишь, как им нравится врать и ходить вокруг да около? Это же у мужчины и женщины как предбрачные танцы. Шаг влево, вправо, поклон, расшаркивания, потом обморок и лобызания…

– Плохо такой танец, – проскрипел Бустиар.

– Почему это плохо? Тебе просто не понять! – буркнул Карл.

– Лобызать хорошо, когда все в сознании, – не согласился с ним Бустиар. А повернувшись ко мне, уточнил: – Еду в дорогу?

Я благодарно кивнула, заметив про себя, что скелет говорит все лучше и лучше, и, поднявшись, попросила зайцев:

– Дайте мне пять минут наедине с Растифором. Эти танцы и правда утомительны, пора поговорить по душам!

* * *

Растифор почувствовал ее приближение раньше, чем она ворвалась в кабинет. Без стука, решительно.

– Кайрид! – выпалила его имя так, будто сказала заклинание.

Впрочем, по ощущениям – так и было. Ему нестерпимо захотелось проговорить ее имя в ответ, посмотреть в голубые, полные тревоги глаза и увидеть в них свое отражение. Она бы непременно смутилась, отвернулась и стала говорить глупости. С другими Ада вела себя иначе, более напористо и смело. Орис предположил, что всему виной руны, и Кайрид был склонен с ним согласиться.

Вспомнив о рисунках на ключицах девушки, он на миг вновь представил ее в купальне. Тогда, ворвавшись к ней, Кайрид ждал чего угодно, но не собственной реакции, грозившей растоптать внутреннюю решимость. Прыгунья из чужого мира оказалась гораздо более женственной, чем большинство тех, кого он знал здесь. И притягательной. И фамилия ей очень шла. Смешная, дерзкая, непохожая на других.

Кайрид мотнул головой, отгоняя наваждение. Их связь, напитанная магией, снова работала против разума.

– Я хочу знать про руны! – продолжила Аделина, останавливаясь за его спиной. Он так и не обернулся, давая ей шанс высказаться без ненужной робости. – Хватит утаивать от меня правду! Почему близнецы вчера сказали, что вокруг меня тьма? И почему ты запретил им меня касаться? Я опасна?

Кайрид продолжал стоять у окна, заложив руки за спину. Сняв заслонки от эмпатии, он целиком и полностью окунулся в чужие эмоции: сильное душевное волнение, беспокойство, толика смущения и мрачная решимость. Отличный комплект.

– Я серьезно! – Ему показалось, Аделина топнула ногой. – Никуда не поеду, пока не пойму, с чем мы имеем дело.

– Ты должна обещать мне хранить услышанное в тайне и во всем меня слушаться, – наконец сказал он, посмотрев на нее.

Аделина нахмурилась:

– Снова должна? – выпалила она. – Сколько можно? Мне пока никто ни разу ничего не объяснил нормально, но каждый при встрече рассказывает, что я должна. Да, я – гостья в этом мире и согласна, что многое не понимаю, а потому совершаю ошибки, но и ты – так себе принимающая сторона!

Выговорившись, она сложила руки на груди и вскинула подбородок. Кайрид улыбнулся про себя, окончательно вычеркивая Аделину из списка угроз. Если она и была марионеткой в руках неизвестного врага, то совершала глупости неосознанно. Вернув магические заслонки, он вздохнул с облегчением – эмоции Ады походили на шторм и грозили смыть с безопасного берега.

– Присядь, – мягко попросил Кайрид. Говорить с кем-то вежливо он отвык, давно взяв привычку сразу показывать людям, что дружбы между ними не выйдет. Теперь предстояло вспомнить, каково это – быть вежливой «принимающей стороной».

– Снова будешь мне зубы заговаривать? – Ада прищурилась, но подошла к креслу. – Предупреждаю, на этот раз я настроена идти до конца!

– Похвально. – Кайрид почувствовал, что улыбается.

Судя по удивленному лицу Аделины, так оно и было. Проследив за ним взглядом, пока он шел к столу, она все же присела в кресло и поторопила:

– Ну и? Говори.

Прежде чем начать, Растифор предупредил:

– Все, что ты сейчас услышишь, лишь мои домыслы, основанные на полученных знаниях и на догадках. Потому можешь вносить свои идеи и коррективы по мере рассказа.

Аделина кивнула, и он приступил к повествованию.

– Основная мысль такова: примерно два месяца назад кто-то, назовем его Негодяй, нашел тебя и стал выстраивать портал в твой мир. Здесь следует упомянуть, что наша история официально не знает других миров, Аделина. Они как бы есть, ведь откуда-то к нам вваливаются чудовища Приграничья, но мы туда не стремимся. Скорее, наша цель – отгородиться от иных существ. Но вот появился Негодяй, решивший пренебречь законами Энгорры и открывший двери к тебе. Отсюда сразу море вопросов, как то: каким образом он проложил путь в твой мир всего за эти несколько месяцев?! Ведь даже самый простенький портал можно открыть, лишь очень хорошо зная точку перемещения. А значит, либо Негодяй планировал и разрабатывал свою диверсию всю жизнь, либо нашел точные координаты, отмеченные кем-то до него.

– Готовить всю жизнь проход в другой мир только ради того, чтобы выдернуть оттуда меня, это странно, – пробормотала Аделина.

– И тем не менее, версия имеет место быть, – ответил Растифор, – но я ее практически отмел из дальнейших соображений. Мне кажется все же, Негодяй нашел чужие записи и воспользовался ими.

– Значит, в мой мир уже проникали? – нахмурилась Аделина. – И оставили координаты?

– Именно. – Кайрид потер переносицу и продолжил объяснять: – С твоего появления я обдумываю, как это могло случиться. Сопоставляя все, что удалось узнать, пришел к ряду выводов. Первое – Негодяй действовал по ранее разработанному плану, в соответствии с которым собрался вытянуть в наш мир тебя. Второе – он нашел вариант прохода к тебе и создал или заказал у специалиста комбинацию рун, благодаря которым собирался связать нас на магическом уровне. Меня и чудовище.

Аделина подалась вперед, сурово сдвинула брови и сжала кулаки, явно собираясь вмешаться в монолог.

– Подожди, – попросил Кайрид спокойно, – я объясню, почему называю тебя так. Это обосновано с позиции злоумышленника, но сразу оговорюсь: я думаю, он сильно ошибся. Вспомни, что было сказано раньше, Аделина. В Энгорру из других миров проникает лишь нечисть. Опасная, несущая смерть гадость. С шипами, клыками, ядовитыми языками… Прыгуны оказываются у нас, проникая сквозь разлом на северо-западе Вайтборна. Там их ждут специальные магические войска, не пропуская дальше. Это знают все от мала до велика. Потому любой житель понимает – хорошего от иномирян-прыгунов не жди. Попавших к нам чудовищ всегда убивают, а эксперименты с путешествиями в другие миры запрещены.

– Запрещены? – Аделина облизнула пересохшие губы, сдвинулась на краешек кресла и уточнила: – Если запретили, значит, были прецеденты? Так?

– Так, – Кайрид улыбнулся, радуясь ее сообразительности. – Находились умники, пытающиеся доказать, что есть миры, подобные нашим. Вот только всегда все заканчивалось плачевно. Сегодня любого экспериментатора, осмелившегося открыть портал за пределы Энгорры, казнят без суда и следствия.

– Но твои студенты…

– Они попались на удочку Негодяя, – кивнул Кайрид. – Им на крови было обещано новое открытие и вечная слава. Они и не подумали, что слава будет посмертной. Они взяли инструкцию, рунический артефакт и устроили призыв, но поняли, что магия выходит из-под контроля, потому позвали меня. Мне удалось закрыть проход. Так я думал.

– Но он не закрылся?

– Нет. Я отдал приказ одному из парней, Листару, вынести все доказательства нарушения закона и спрятать. Сам их не касался – просто не успел. Зато потом… – Кайрид припомнил, как оказался в своем кабинете и взял в руки дощечку-артефакт.

– Та тлеющая штука в твоих руках? – прищурившись, спросила Аделина. – Это из-за нее?

Растифор кивнул:

– Я ужасно сглупил. Расслабился и не учел возможной опасности. – Посмотрев на Аделину, он признался: – Не представлял, честно говоря, что у меня есть враги такой силы. Это льстит.

– Рада за тебя, – с каменным лицом проговорила она. – Не сказать, что завидую, но, видимо, ты заслужил.

– А вот это обидно, – Кайрид притворно изобразил оскорбление. – Да, я – не самый приятный человек, но все же…

– Почему ты думаешь, что Негодяй – твой враг? – перебила его Аделина. – Может, это был лишь эксперимент.

Растифор мигом посерьезнел. Опершись на свой стол бедром, он сложил руки на груди и покачал головой, рассказывая:

– Простоты в проделанной работе нет, это чья-то четко продуманная месть, Аделина. И насколько понимаю, все ради меня. Об этом говорят руны… Но сейчас вернемся ненадолго к тебе. Хочу прояснить детали. Два месяца назад Негодяй нашел тебя и стал проникать во сны. Пока человек спит, на него проще всего воздействовать. Кроме того, из-за смерти родственницы ты была открыта и уязвима больше обычного, чем он и воспользовался.

Аделина поежилась, и Кайрид быстро проговорил заклинание, включая нагревающий камень.

– Бояться не стоит, – сказал он, повернувшись к ней, – рядом со мной ты вне опасности. Я гарантирую. Но мне нужно знать чуть больше. Сосредоточься. Скажи, дом, в котором ты жила с бабушкой, он ведь старый? Какая у него история? Колин сказал, в своих воспоминаниях ты несколько раз заостряла внимание на месте, где жила, и каждый раз в негативном ключе.

– Да, – кивнула Аделина, и вид у нее стал немного растерянный. – Дом очень старый, сырой. Его построили еще в годы войны, тогда же в нем сожгли часть защитников города, а потом спустя годы восстановили здание и заселили семьи офицеров.

– Что за война? – нахмурился Кайрид.

– Мировая, – тихо ответила Аделина. – Страшная. Много людей погибло. А когда она закончилась, человечество долго приходило в себя. Но это было задолго до моего рождения, даже до рождения моих родителей.

– Значит, тогда произошла трагедия в твоем доме? Людей сожгли? – Кайрид задумчиво потер подбородок. – Скажи, это норма в вашем мире – селить людей в местах, где кто-то массово погибал в муках?

– Не норма, – теперь Аделина выглядела злой, – просто у нашего правительства нет предрассудков. Ну и прошло очень много времени, у меня претензии были именно к старости жилья, к сырости, плесени, протекающей крыше… Когда мои родители погибли, мы с бабушкой потеряли хорошую квартиру и пришлось переехать в это старье. Нам все время обещали расселение в более новые здания, но не случилось. К чему все эти вопросы?

– Они имеют отношение к делу, – заверил Кайрид. – Ты ведь хотела знать, почему Колин видел вокруг тебя тьму?

Аделина насупилась, спросила почему-то шепотом:

– Это из-за дома? Из-за его истории?

– Частично, – кивнул Кайрид. – В вашем мире, может, и нет предрассудков, а у нас все имеет свою историю, говорящую о месте очень многое. Предполагаю, Негодяй искал в вашем мире сгусток негатива, учитывая множество факторов. Окружение, внутреннее состояние…

Глядя на задумчивую Аделину, Растифор вновь опустил защиту от чужих эмоций, продолжая говорить и при этом разбираться в девичьих эмоциях:

– Негодяй не просто так остановил выбор на тебе. Ты являлась сгустком боли и неприятия всего, что тебя окружало. Страшная взрывная смесь. Колин видел твои сны, и в них не было лиц, только размытые кошмары, крики, слезы. Потому я сделал вывод, что призывающий тебя не знал, как ты выглядишь, он знал лишь о твоих эмоциях. А значит, предположительно он – эмпат, как и я.

Аделина вскинула на него взгляд, полный недоумения:

– Ты можешь читать чужие чувства?

– И переживать их как отголоски своих, – кивнул он. – Думаю, ты получила осколок моих способностей после нашей первой встречи. Там, на кухне, ты говорила, что испытываешь мои эмоции.

– Ох, – она отпрянула к спинке кресла, прижала ладони к лицу, – а ты можешь так постоянно?!

Кайрида затопило ее стыдом.

– Только если сам пожелаю, – проговорил он, с трудом пряча улыбку. – Это редкий дар, наравне с менталистами и метаморфами. Но давай вернемся к нашей беседе. К злоумышленнику, из-за которого ты здесь. Я склонен считать, что он просто нашел сгусток сырой магии, полной злости и ненависти к окружению, к тому же находящийся в месте с очень плохой историей…

– Он искал чудовище, – прошептала Аделина. Ее зрачки чуть расширились, дыхание участилось. – И я подошла по всем критериям? Ты это хочешь сказать?

– Да.

– Глупость! – выпалила она. – У нас там столько отвратительных людей живет! Убийцы, воры… да кого только нет! И я хуже всех?

– Не хуже всех, а ближе всех к известным ему координатам, Аделина. Ты внутренне была в отчаянии, – мягко проговорил Кайрид, – копила в себе негатив, жила в плохом месте и столкнулась со смертью единственного близкого человека. Погрязла в одиночестве и злости. В нашем мире в такие моменты рождаются некроманты.

– К-как это рождаются?

Кайрид пожал плечами:

– Тьма выбирает своих сторонников не просто так. Иногда ее путь медленный – так было со мной. Поступая в эту академию, я прошел проверку, только тогда поняв, что темная сила переполняет меня. К моменту обнаружения она стала моей неотьемлемой частью. Бывает и иначе. Не знаю, что именно ты видела, когда коснулась Хонни, но подозреваю, его рождение в качестве некроманта. Так же как и Мейбл. Это очень личные воспоминания, показывая которые, люди словно обнажаются. Негатив в себе позже можно глушить положительными эмоциями, а можно приручить его, выучившись здесь.

Аделина молчала. Сначала она хотела что-то сказать. Замотала головой, подалась вперед, открыла рот и… отпрянула. Нахмурилась, забарабанила кончиками пальцев по подлокотнику кресла. Устав ждать от нее новых вопросов, Кайрид вынул часы и убедился, что им пора выходить из дома.

– Это была пища для размышлений, – сказал он. – Мои слова не претендуют на точную истину, но…

– Значит, меня спутали с чудовищем, – проговорила она тихо. – И два месяца планомерно изводили во сне, чтобы довести до состояния полного самоуничижения.

– Вроде того.

Растифор смотрел на нее и чувствовал вину. В нем зрело желание защитить попавшую в неприятности девушку, уберечь от опасности и наказать того, кто вовлек ее в месть, приготовленную для него.

– Я, кажется, поняла! – Аделина на миг задержала дыхание, а потом выпалила: – Меня выдернули в этот мир ради встречи с тобой! Чудовище должно было добраться до тебя или ты до него! Ведь руны на мне появились только после нашего соприкосновения. Дело в них, да? Что они означают, Кайрид? Ты ведь узнал это?

– Примерно, – кивнул он, возвращая на место щиты и прячась от ее эмоций. Слишком сильных, захватывающих с головой. Неуверенность, подозрительность, ожидание опасности, тревога. Все то, что сам он испытывал годами, не имея возможности довериться ни единой душе.

Аделина пребывала в неподдельном смятении.

– Кайрид? – поторопила его она.

– Ты права. – Кайрид ненадолго умолк, подбирая слова, но решил не смягчать свою роль в ее появлении, сказав ей правду: – Действительно, чудовище вызывали ради меня, и руны писали так, чтобы они активировались лишь от встречи со мной. Можно было бы подумать, что охотились на кого-то другого, родственного по крови, но для чего тогда выбрали именно моих студентов? Негодяй знал, что я приду им на помощь. А руны… В связке их примерное значение звучит так: двойники, что подчинены друг другу и соединены воедино. То есть, Аделина, есть вероятность, что Негодяй искал в твоем мире чудовище, тьма в котором столь же сильна, как и во мне. Моего темного двойника.

– Но зачем?!

– Полагаю, не для того, чтобы мы с тобой мирно беседовали и строили планы на будущее, – усмехнулся Кайрид, подавая ей руку и гадая, примет ли она его жест доброй воли.

Аделина тяжело вздохнула, схватилась за протянутую ладонь, поднялась и сжала его пальцы сильнее, спрашивая с испугом:

– Меня стоит бояться? Остальным? Я представляю угрозу?

– Ты? – Он вскинул брови, никак не ожидая такого вопроса и поведения.

Она не просто не оттолкнула его, но стала доверять еще больше. Просто за то, что он был честен. Странная, непонятная и слишком открытая для этого безумного мира Соломинка. Как вообще ее можно было спутать с нечистью?!

Улыбнувшись ей, Кайрид тихо ответил:

– Тот, кто задумал все это, сильно просчитался, выбрав тебя, Аделина. В тебе нет того зла, на которое был расчет. Благодаря этому мы опережаем Негодяя. И это хорошая новость. Плохая в том, что у нас слишком мало информации о чужих планах и о твоих способностях. Ты не опасна, но осторожность нам не помешает. Ясно? Потому предлагаю поспешить. Едем в Хилстон, к специалисту по нечисти. Теперь тебе есть что обдумать, как и мне.

Глава 8
Хилстон

Магобиль, внешне похожий на железного четырехглазого жука, а внутри очень напоминающий четырехместный вертолет, с кучей приборов впереди и на потолке, плавно летел метрах в пяти над дорогой, а водитель неустанно трещал что-то о погоде, головной боли, неугомонных шуртах, погрызших магический накопитель, и о стремительно растущих ценах…

Я слушала его вполуха, смотрела в окно и понимала, что даже в волшебном мире профессиональные водители, как и у нас, словоохотливые, неунывающие и желающие выудить из попутчика всю подноготную за время пути.

– Цены – это да, – вставил свои пять копеек внеплановый пассажир нашего магобиля. – Придется потрудиться после академии, чтобы по миру не пойти. Но можно, если что, и не по специальности подрабатывать. Были бы руки!

Обернувшись, мельком глянула на профиль говорившего. Листар Коун – так он представился мне – неожиданно присоединился к нашей поездке по приказу ректора. Этот здоровенный коротко стриженный парень бандитской наружности должен был доставить срочные документы в администрацию Хилстона. Он исполнял роль курьера. Растифор, выслушав его, на миг задумался, кивнул своим мыслям и отправил парня на переднее сиденье в просторном салоне.

Сам он выглядел странно, будто нервничал. Перед тем как сесть в транспорт, выпил что-то мутно-зеленое из прозрачной бутылочки и, усевшись рядом со мной сзади, попросил:

– Не трогай меня до города. Совсем. Ну разве что будет вопрос жизни и смерти.

Я ужасно хотела спросить, что не так, но решила подождать с расспросами до лучших времен.

Вспомнив о Кайриде теперь, посмотрела на соседнее сиденье и с трудом подавила желание потрогать его лоб. Казалось, мой спутник приболел. Вот уже четверть часа, если не дольше, бедолага кривился, тяжело вздыхал и явно чувствовал дискомфорт. Его рот был перекошен, правое веко иногда подергивалось, на лбу появилась легкая испарина. Словом, на красивом пренебрежительно-снисходительном лице Растифора на этот раз застыла непривычная маска вселенской муки.

Его руки безвольно лежали поверх небольшой черной коробки, пальцы иногда резко впивались в края крышки, а после снова раздавался тяжкий вздох. Дыхание периодически учащалось, и тогда он слегка откидывал голову назад, зажмуриваясь.

Что же касается меня, единственное, что ощущала в пути, – нарастающую сонливость. Непривычно сильно клонило закрыть глаза и отключиться. Зато страх будущего пропал почти без следа. После нашего разговора в кабинете Кайрида меня едва не трясло. Ожидание подставы не покидало ни на секунду. Но вот стоило нам взлететь, как в душу пришли мир, покой и дремота.

– То-то и оно, – говорил тем временем водитель нанятого академией магобиля, – учишься-учишься, а потом поди еще работу найди, чтоб по миру с протянутой рукой не пойти! Вот мой племянник, Лори, отучился здесь пять лет, и что?

– Что? – с интересом спросил Листар.

– Ничего, выперли! Ну, организм молодой, загулял он, пропустил там зачеты какие-то… Это ладно, дело прошлое! Но так почему не взять его на работу в магическую мастерскую? Пять лет-то у него есть!

– А учиться нужно семь, – проговорил Листар.

– Но его же выгнали, – напомнил водитель.

– Тогда да, конечно! – кивнул Листар, протянув сочувственно: – Дела-а!

Они ненадолго умолкли, переваривая суть продуктивнейшей беседы, и Растифор снова громко вздохнул, сев чуть набок. Вынув из внутреннего кармана недопитую зеленую жижу, он откупорил бутылочку и влил снадобье в себя. Опустошил сосуд до дна.

Я нахмурилась.

Растифор бросил на меня взгляд, вымученно улыбнулся и снова откинул голову, прикрыв глаза.

– Погода сегодня шикарная, только на свидания ходить. Эх! Выходной как-никак, а вам вот приспичило!

– Факт, – кивнул Листар. – У меня самого планы были, но утром пришел господин Кипри и велел срочно передать бумаги.

– Благо мы туда и назад, – продолжил нудеть водитель.

– Да меня можете не ждать, я задержусь на денек в Хилстоне, раз все равно еду. А вы?

Здоровяк посмотрел на меня. Я прикрылась ладошкой и сладко зевнула, пожимая плечами и бормоча, с трудом преодолевая дрему:

– Как господин Растифор скажет.

– У меня дела до вечера, – тихо ответил тот, не открывая глаз. – Нас не стоит ждать, вернемся на магобусе.

После этой фразы водитель подобрел, принявшись рассказывать о том, что успеет сделать сегодня по возвращении. Листар ему поддакивал. А я… я всего на минуту прикрыла глаза, больше не в силах держать их открытыми.

– Просыпайтесь, госпожа помощница. Эй… Вы слышите меня?

Я прищурилась, выдернула из чужого захвата свою руку и отвернулась от яркого света. Упершись носом в ворот вкусно пахнущей рубашки, вздохнула поглубже, улыбнулась. И снова услышала надоедливый голос Листара Коуна:

– Мы в Хилстоне. Господин Растифор, ну вы-то просыпай… ой! У вас коробка падает. Сейчас я помогу.

– Нет! – Вполне бодрый голос Кайрида заставил меня все-таки распахнуть ясные очи и устало вздохнуть, навалившись на мужчину сильнее. Спать хотелось так, будто до этого трое суток бодрствовала.

Рядом послышался удивленный возглас, шуршание и тихое: «Там… там… там у вас что?!»

Растифор выругался и не слишком любезно оторвал меня от себя, рявкнув в ухо:

– Подъем, Соломинка!

До обиженного, вяло соображающего мозга медленно доходило, что в падающей коробке сидели мои чудесные, случайно ожившие розовые зайки, которых лучше никому лишнему не видеть и не слышать…

– Оно укусило меня! – услышала удивленного господина Коуна.

…и уж тем более не совать к ним руки! Я резко села и прищурилась, чтобы рассмотреть плывущий вокруг мир.

– Ничего страшного, – ответил Растифор своему студенту, – до свадьбы заживет.

– Так я жениться не собираюсь, – совсем растерялся Листар.

– А вот это зря! – сообщила я, сладко зевая, после чего добавила, нервно хихикнув: – Тогда не заживет.

– Выходи, Соломинка. – Растифор, прижимающий к себе коробку, помог мне выбраться из салона и быстро повел в сторону высокого здания, сложенного из крупных красных квадратных камней. Обернувшись к Листару, он бросил громко: – А вы отправляйтесь дальше. Чего стоишь? Тебе же документы еще везти!

Свежий воздух немного меня пробудил. Я даже попыталась осмотреться в городе, но все, что успела увидеть, – три ступеньки и открывшуюся перед нами двустворчатую дверь.

– Это ресторан с гостиничным комплексом, – пояснил Кайрид в ответ на мой обескураженный взгляд. – Сейчас узнаю, в каком номере нас ожидают, и пойдем. Господин Тотт пожелал устроить встречу здесь. Подожди меня.

Я с трудом кивнула. В потяжелевшей за время пути голове медленно прояснялось. И вместе с тем возвращался прежний страх за будущее.

Растифор куда-то отошел, но вскоре вернулся с новостями.

– Обе плохие, – сразу припечатал он.

– Ты пессимист, – покачала я головой, – рассказывай. Сейчас я докажу, что как минимум одна из них – хорошая.

– Первая – один из зайцев-тапок в отключке. Его трясет, и он с трудом дышит.

Я онемела от шока. Первые несколько секунд стояла не шевелясь, а затем бросилась к коробке, зажатой в руках Кайрида. Приподняв крышку, осторожно заглянула внутрь. Морти действительно выглядел ужасно: ушки поникли, носик выглядел сухим и даже слегка потрескавшимся, грудка часто вздымалась. Полный неповоротливый Карл очень тихо лежал рядом. Стоило ему меня увидеть, как его глаза увлажнились.

– Что с ним? – прошептала, ласково погладив спинку Мортимера. Даже сквозь плотную розовую шерстку я ощутила, насколько холодным стало его тельце. – Почему, Кайрид? Это из-за коробки? Ему не хватало воздуха?

– Нет, – категорично ответил тот, – скорее, это из-за второй новости.

Я посмотрела на Растифора в ожидании.

– Кажется, данная нечисть – это не твои фамильяры, как я думал раньше, – сообщил он. – Связующего ритуала никто не проводил. Да, они ожили в момент перемещения, но должной привязки не получили. Отсюда у них такой голод и страсть к мясу, и…

– Не понимаю, – я мотнула головой. – Объясни нормально! Что с Морти? Кто виноват? Я?

– Листар.

– Твой студент? При чем здесь он?

– Господин Коун пытался поднять коробку и едва не сбил крышку. – Кайрид говорил тихо, смотрел куда-то в сторону. – Заяц его укусил. Испугался, наверное.

– И что? Ну, укусил. Бывает. У Листара что, кровь отравленная?

Растифор удивленно уставился на меня, вздохнул и стал пояснять, как неразумному ребенку:

– Твои тапки – нечисть, они ожили в момент перемещения, но задатки своего нового «я» получили еще в твоем мире. Здесь им нужны хозяева. Или один хозяин. Потому что кто-то должен нести ответственность за появление их в мире. Понимаешь? Это негласный закон природы.

– Я несу ответственность.

– Мне тоже так казалось, но выходит, это не совсем верное суждение. В Энгорре для финальной привязки фамильяра с ним нужно поделиться кровью. И Мортимер укусил Листара.

– Это все слишком сложно, – я поморщилась, вновь посмотрела на своего зайку, нервничая от недостатка информации. – Что вообще значит этот фамильяр? Зачем он?

– Духовный наставник. Его обретают или создают самостоятельно как раз на последнем курсе обучения. Самоучки редко удостаиваются такой чести. Чаще всего фамильяр – это животное, птица или насекомое. Но известны и другие случаи, гораздо более редкие.

– Не томи! – Я сжала кулаки, сонливость окончательно прошла, уступая место агрессии и страху.

– В теории духовного наставника можно создать самому из чего угодно, – все тем же миролюбивым тоном продолжил Растифор, – отдав осколок своей души. Растению, камню, предмету одежды… обуви. Это гораздо-гораздо сложнее. Можно лишиться разума совсем. Но всегда находятся те, кто готов рискнуть и попытать удачу. Мы приехали к магу, способному понять суть происхождения твоих зайцев, Аделина.

Я по-прежнему ничего не понимала. Пожав плечами, спросила со злостью:

– И что теперь? Ты верно говоришь – зайки мои. При чем здесь кровь Листара?

Кайрид не ответил, красноречиво посмотрев на проходящего неподалеку мужчину. Как только тот скрылся, он заговорил снова:

– Тапки ожили, но не получили привязки к тебе. Я не подумал об этом: некогда было, да и цель у меня иная – вернуть вас назад, а не обустраиваться здесь по правилам Энгорры… Сейчас же, после укуса, связь Листара и твоей тапки или окрепнет, или… нет. И я не знаю, чем второй вариант обернется для твоего питомца. – Растифор прикрыл крышкой коробку. – Пойдем. Присядем в более укромном уголке, так чтобы вход было видно. Подождем.

– Подождем? – прошептала я, глядя на руки Кайрида, удерживающие мои ожившие тапочки. – Чего именно? Нужно немедленно что-то предпринять. Срочно!

– Сейчас мы можем только сесть и ждать Листара, – спокойно ответил Растифор. – Он примчится за своим сокровищем, чувствуя лютую необходимость оказаться рядом.