Текст книги "Идеальная помощница Растифора"

– А если он не захочет прийти сам?! Нам нужно найти его. Ты же сказал, что связь может не завершиться, – напомнила я, вспоминая несчастного Морти и чувствуя, как кровь отливает от лица.

– А ты сказала, что найдешь в моих новостях что-нибудь хорошее, – парировал Кайрид. – Так что ищи, как обещала. И прекрати паниковать. Все будет хорошо, дай только время.

Растифор отвел совершенно сбитую с толку меня на свободную скамью, усадил, поставил коробку мне на колени и сам встал рядом, хмуро глядя на входную дверь в здание.

Меня все сильнее бил мандраж. Приоткрыв крышку, я нежно погладила хрупкое тельце Мортимера, сказав, что скоро появится Листар и все снова наладится. Посмотрев на притихшего Карла, повторила обещание, как мантру. Зайка молча положил голову на лапки и замер рядом с товарищем.

– Нам нужно найти господина Тотта! – придумала я внезапно, посмотрев на Кайрида. – Он что-то подскажет. Ведь специализируется как раз на подобных вещах, так?

– Так, – вздохнул Растифор, неотрывно глядя на дверь. – Но, если мы уйдем из холла, Листар может опоздать. Он сопоставит свое состояние с укусом, поймет, что нужен зверь из моей коробки, и придет именно сюда. Нельзя уходить.

– Тогда приведи своего знакомого Тотта сюда! – взмолилась я.

– Он не покажется на людях, – покачал головой Кайрид. – А отпускать тебя одну к нему – слишком опасно. Я не настолько доверяю ему.

– Этот маг – преступник? – поразилась я.

Кайрид обернулся, мотнул головой. Осмотрелся – не слушает ли нас кто-то лишний? Снова вернул мне свое внимание и тихо ответил:

– Скажем так, у него на все свой взгляд и свои принципы, часто расходящиеся с законами Энгорры. Экспериментатор, циник и слегка не в себе…

– И все же ты привез нас к нему, – напирала я.

– Под моим присмотром он не причинит вреда, – уверенно заявил Кайрид. – Просто потерпи, Соломинка. Можешь это сделать? Господин Листар Коун – тугодум, но не безнадежен. Он должен почувствовать зов и прийти.

Кайрид отвернулся. Сложив руки на груди, он замер задумчивым изваянием. Я машинально гладила Мортимера по розовой шерстке, чувствуя себя ужасно беспомощной и понимая, что сильно привязалась к своим зайкам. Они будто были частью меня, знали меня, принимали такую, какая я есть, и во всем поддерживали. Я не хотела их терять! Ни одного…

Прикрыв крышкой коробку, я решительно поднялась и заявила:

– Скажи, где мне найти господина Тотта? Поднимусь к нему. Ненавижу ждать.

– Терпение – добродетель, – прошипел в ответ Растифор, не поворачивая головы.

– В вашем мире это – не добродетель, а непозволительная роскошь! Смертельно опасная. Нужно действовать, чтобы выжить.

– Не всегда. Иногда важно просто прислушаться и подождать.

– Нет.

– Наворотишь дел.

– Листар не придет! – разъярилась я. Меня буквально трясло от страха за маленького розового зайца. – Твои студенты – избалованные раздолбаи со странностями! Все, с кем я уже встретилась, совершенно не внушают доверия. Им нужна жесткая дисциплина, а не такой, как… – Я осеклась под взглядом темно-карих глаз. Помолчав, добавила тише: – Они наворотили дел, совершив запрещенный ритуал, и умыли руки, а мы с тобой расхлебываем. В большей степени – я. Не хочу больше потерь.

– Потерь не будет, – холодно ответил Растифор.

– Я не верю тебе! – выпалила, уже практически себя не контролируя. – Сейчас ты пытаешься меня уверить, что тот здоровенный детина с плешивыми бровями догадается найти нас здесь? Потому что он не так уж туп?! Потому что почувствует какую-то там связь? Пфф!!!

– Они не плешивые, – раздалось обиженное сбоку. – Подгорели немного, но почти восстановились.

Я осеклась. Забыла, как дышать.

Посмотрев на непонятно как умудрившегося подкрасться громилу Листара, прикусила губу и растерянно покосилась на Растифора. Тот стоял напротив с каменным лицом.

– Отдай мне коробку, – холодно сказал он. – Она тяжелая. Господин Коун, рад вашему появлению. Да, вы правильно чувствуете – случайным образом была образована связь с вашим фамильяром. Да, он в этой коробке. Нет, скорее всего, вы не обрадуетесь, но! Попробуйте быть оптимистом, как госпожа Соломинка.

Он указал на меня взглядом. Я нервно оскалилась и почувствовала, как дернулось правое веко. Листар передернул плечами.

– Следуйте за мной, у нас есть важные дела, – бросил тем временем Растифор, уверенно направившись к лестнице в центре зала.

Переглянувшись с Листаром, мы одновременно бросились за ним. Через пару шагов меня по шею затопило чувство вины, так что дыхание сбилось и ком в горле встал. Но изменить что-либо я уже не могла. Слова были сказаны, моя природная истеричность показана, а впечатление обо мне окончательно испорчено. Зато появилась надежда, что с Мортимером все будет хорошо.

Быстро посмотрев на шагающего рядом громилу, я поморщилась, неожиданно поняв, что Кайрид не зря столько говорил о связи между фамильяром и магом. Значит, Морти станет кем-то вроде духовного наставника этому странному здоровяку?! И больше не будет рядом? А как же Карл без него? Я грустно вздохнула и… замерла на месте, пораженная очередной мыслью: что там Растифор говорил о голоде?! Зайки так много едят, потому что им нужен хозяин?

– Не отставай, Соломинка. – Голосом Растифора можно было доводить до слез малышей. Грубый, хлесткий, неодобрительный. В ответ сразу возникало желание извиниться и покаяться во всем на свете. – Мы почти пришли. Сюда.

Кайрид остановился практически в конце длинного коридора. У невзрачной двери со значком в виде разбитого сердца он посмотрел на нас с Листаром и посоветовал:

– Не болтайте. Смотрите в оба. Слушайте меня внимательно и не спорьте. Ясно?

Наш ответ его не волновал. Отвернувшись, Растифор постучал и вошел, не дожидаясь разрешения.

В светлом, красиво обставленном гостевом номере пахло корицей и чем-то еще вроде перца. У меня сразу защипало в носу. Рядом несколько раз чихнул вошедший следом Листар.

– О, кто к нам пожаловал, – раздался милый голосок справа, и из другой двери к нам вышла молоденькая девушка.

Это была стройная блондинка в ярком сиреневом платье, что прекрасно подчеркивало ее синие глазки. Грациозно пройдя вперед, она сложила руки перед собой, сцепив длинные тонкие пальцы, и совершенно очаровательно улыбнулась, проговорив:

– Растифор, дорогуша, ты опоздал. Мы уже хотели уходить.

Я осмотрелась, выискивая второго человека, но никого больше не обнаружила.

– Возникли непредвиденные обстоятельства, от которых ты будешь в восторге, Тотт, – спокойно ответил Кайрид. Подойдя к крепкому деревянному столу, стоящему посреди комнаты, он водрузил на него коробку со словами: – Обещанный сюрприз здесь.

– Кто там? – подался вперед Листар, уточняя с прекрасно различимой надеждой: – Какая-то дико опасная нечисть? Малыш химеры?

Я хмыкнула.

Посмотрев на меня, верзила насупился.

– Маленький фурх?

Я покачала головой.

– Щенок?

– Нет, Листар, – ответил Растифор.

– Вороненок? – грустно, практически умоляя, продолжил допрос Листар. – Может, хотя бы шурт?

– Покажи, – приказным тоном заявила девица, сверкнув глазами. – Хватит игр. Наше время дорого.

– Не смею никого задерживать. Если нужно – уходи. – Усмехнувшись, Кайрид тем не менее снял крышку и отошел в сторону.

Сперва в наступившей тишине до меня донеслось тиканье часов, затем послышался крик мальчишки-продавца свежей прессы с улицы, а следом тихо заскулил Листар.

– Ну-ну, – похлопал его по спине подошедший Кайрид. – Не все так плохо.

– Куда же хуже?! – В голосе громилы, напоминающего по виду неоднократно сидевшего участника разбоев, послышалась истерика. – Это кроли!

– Зайцы, – кивнул Кайрид.

– Розовые!!! – прохныкал Листар.

– Да, цвет у них… необычный.

– Это насмешка судьбы! – воскликнул окончательно прибалдевший студент, сжимая мощные кулаки с выбитыми на пальцах татуировками.

– На себя посмотри, дядя! – не вынеся оскорблений, ответил ему толстячок Карл, показав свой фирменный оскал из двух рядов мелких острых зубов. – Не нравимся? Так и иди подобру-поздорову, пока жив! Дверь там!

– Г-говорящие? – Листар почему-то обернулся ко мне. – Он говорит!

– Знаю, – кивнула. – И Мортимер тоже. Тот, что вас укусил…

Студент опасно накренился вперед, затем сделал несколько мелких шагов, приближаясь к коробке, и присмотрелся к моим зайкам, уточняя:

– Ты, что ли, меня укусил?

Из коробки показалась вторая моська. Ехидная, с чуть раскосыми глазами и уже совершенно здоровая на вид. Поведя туда-сюда черным носиком, Мортимер чихнул и, глядя на Кайрида, задал уточняющий вопрос:

– И к чему меня обязывает фамильярство с этим типом? Мы можем заключить какой-то контракт? Скажем, видеться по четвергам, после дождичка, часов в пять. Перед ужином. Мне так было бы удобно.

На Листара стало больно смотреть. Бугай совсем как-то сник, попятился, замотал головой.

– Нет, – забормотал он, – у меня не может быть такого фамильяра. Никак. Ну куда мне? Розовый еще…

– Он отказывается! – радостно подытожила я, с надеждой уставившись на всех по очереди. – Значит, могу забрать Морти обратно? Если дам ему своей крови, он станет моим?

– Аделина. – Растифор дождался, пока я на него посмотрю, и покачал головой.

– Но почему? – Меня снова начинало трясти. – Он ведь не хочет. Нет же?

Я перевела взгляд на Листара. Тот громко сглотнул и, сделав еще несколько шагов, уперся спиной в дверь. Мотнул головой.

– Вот! Ему не по вкусу мои зайчики! А я их люблю! – Подойдя к коробке, протянула руку и приказала: – Кусайте! Оба! Чтоб и Карла не увели!

– Нет! – рявкнул Растифор, дернув меня на себя. – Ты его погубишь! Процесс запущен.

– А мы перезапустим!

– Так нельзя. В нашем мире…

– Достал ваш мир с его странными правилами!

– Аделина, – Кайрид развернул меня к себе, – Листар может отказаться, но тогда Мортимер не выживет. Ясно?

– Не выживет? – глупо повторила я. – Но…

– Да и плевать! – проговорил равнодушный здоровяк из-за моей спины. – Это всего лишь нечисть. Говорящая и мерзкая! Его смерть станет меньшим злом. Лучше так, чем мучиться потом с ним всю жизнь. Мне пора!

Что-то лопнуло внутри.

А в следующий миг меня едва не разорвало от миллиарда противоречивых эмоций. Мозг закипал, руки тряслись, кончики пальцев горели. Отняв свою руку из захвата Кайрида, я зашипела на него:

– Ты говорил, страшного не случится! Обещал мне! И это не обыкновенная нечисть! Это. Моя. Нечисть!!! И ты сделаешь все, чтобы Морти выжил!

Последнее я говорила уже Листару.

Сказать что-то еще не вышло – меня тряхнуло с такой силой, что зубы стукнули друг о друга. Следом началась сильнейшая лихорадка, внутри все стало замерзать, а мир вокруг подернулся оранжевой пленкой. Меня разрывало от боли, от тоски, от злости, от страха. И пальцы рук… они горели! Жар был невыносимым, острым, жалящим!

Я упала на колени, завыла. Чувствовала: еще чуть-чуть – и взорвусь! Стану живым пламенем, спалю все дотла к чертовой бабушке!

И вдруг на голову упало что-то тяжелое, погружая в темноту и прохладу. От слабости я не смогла усидеть на коленях и свалилась набок, больше не в силах пошевелить даже пальцем. Вокруг происходила какая-то суета, говорили люди. Спокойствие возвращалось медленно, а вместе с ним приходило понимание: я пережила некий приступ. Может, это шизофрения? Немудрено при такой-то новой жизни!

Что-то упало рядом. Выругался Кайрид. Я напряглась, прислушалась, но как ни старалась разобраться в происходящем, выходило плохо. Улавливала лишь обрывки фраз, доносящихся будто сквозь вату, шуршание. Сопение рядом. Сама же говорить не могла, только слушать.

– …ни за что, отпустите меня! – Листар.

Шипение. Злое, напряженное. Неразборчивое.

– Права не имеете! Я не стану к нему привязываться!

Рык, спокойное:

– Ты уже!.. Путы… отвечаю… испытай меня…

Звуки борьбы. Треск.

– Ай-ай-ай, ладно!!! Вы ненормальный!

– Вот и славно. Тотт, мне нужна клятва, – Растифор устало.

Шепот, скрип.

– Никуда я тебя не вмешиваю… – снова Кайрид. – Ну и в любом случае тебе интересно, я же вижу.

Отрывистые слова, похожие по тону на ругательства. Хлопнувшая дверь. Рядом снова сопение – громкое, торопливое.

– Аделина, лапушка, ты только не психуй больше, – прошептал Карл. – Палас и без того еле потушили. Ну чего так нервничать по пустякам? Лежи-лежи, отдыхай, Кайрид все тут под контролем держит, в обиду нас не дает. Слышишь? Ответь.

– Мм-м, – простонала, пытаясь ответить.

– Ой-ой! Слышите, как ей плохо?! Потому что пол холодный! – вклинился Мортимер. – Переложи девушку на кровать, эй ты! Как тебя звать-то, о хозяин моего бренного тела?

– Я? – Листар.

– Оно еще и глуховато, – тихо от Морти. И уже громче: – Да, да, досточтимый, ты. Перенеси Адочку… Чего смотришь? Кто довел, тот и в ответе!

Послышались возня, отнекивания, шепот, шорох.

Кто-то поднял меня над полом. Знакомый запах защекотал ноздри, принося в душу покой и умиротворение. Кайрид.

С губ сорвался вздох облегчения. Подо мной оказалась мягкая поверхность.

– Сюда, – снова Мортимер. – Ага, вот так. Сначала доведут бедную невинную малышку до того, что она едва факелом не загорается, а потом пугаются и чудовищем называют. Типичные мужланы! Да, это я тебе говорю, Омар. Не Омар? А как тебя? Лобстер? Ну ничего, я скоро обязательно запомню…

– Слушай, Кайрид, душка, – это уже Карл тихим голосом, – а если Морти тебя укусит? Ты ж всяко сильнее этого красавчика с плешивыми бровями?

– Они не плешивые! – издалека. – Господин Растифор, я требую разрыва связи. Эта тварь скалится на меня. Что за уродца вы мне подсунули?!

– Если уж по-честному, то это скорее вы мне их подсунули. Всех, – тихое злое от Кайрида.

Он совсем близко. Я почувствовала осторожное прикосновение его пальцев к моему запястью.

– В вас что, совсем нет понимания?! – Листар.

– Нет, – холодное от Кайрида. – Все честно, господин Листар. Разделим ответственность, как мужчины.

– Честно?! – в три глотки: Листар и зайки.

Следом раздался звук открывшейся двери и решительное:

– Так! – блондинистая девица со странным именем Тотт. – Все дружно перебираемся в соседний номер. Девушку оставьте в покое, ей нужен крепкий сон. Кайрид, сделай ей хорошо и приходи к нам. Это потрясающе интересный случай. И нет, не вздумай ее кусать, странная нечисть. Прыгунья без сил и сейчас даже своему телу не хозяйка, убьешь ее.

Шаги. Шаги. Шаги.

Хлопок двери.

Тишина. Свежий ветерок и… ощущение легкости, свободы.

Я расслабилась, расправила плечи, задышала ровнее.

– Спи, – услышала голос Кайрида, тихий, безэмоциональный.

Прикосновение холодных пальцев ко лбу ознаменовало покой. Я провалилась в безмятежное спокойствие, но прежде смогла открыть глаза. Всего на пару секунд. Растифор хмуро разглядывал рунический рисунок на мне, задумчиво потирая подбородок. И взгляд его был темнее обычного…

Кайрид

Пока Тотт, сидя между Мортимером и Листаром, изучала их связь, рассматривая одной ей понятные магические поля и нити, Кайрид не отводил взгляда от подозрительно притихшего Карла. Заяц улегся на единственной кровати, свернулся калачиком, накрыл морду ушами и молчал. И весь его вид излучал уныние пополам с тоской.

Почти три минуты Растифор успешно боролся с практически неконтролируемыми, несвойственными ему желаниями, но все же прошел к нечисти, присел рядом и положил руку на пухлое тельце. Одно ухо Карла тут же поднялось, приоткрывая глаз-пуговку.

– Лежи себе смирно, – пробурчал Растифор, осторожно проведя пальцами по розовой шерстке, – все самое плохое с вами уже случилось – вы провалились в наш мир и стали его временными заложниками. Но мы во всем разберемся. Ясно?

Глаз зайца увлажнился, маленький пушистый хвост дрогнул. В груди Кайрида появилось давящее чувство, будто еда застряла в пищеводе. Это было похоже на жалость или привязанность, которые маг в его положении никак не мог себе позволить. Потому Кайрид разозлился:

– Ты не похож на слабака, – сурово проговорил он, – но вдруг начал распускать нюни. Что случилось? Розовая шкурка дает о себе знать?

Он осознавал, что делал. Так же Кайрид часто поступал со своими студентами – будил в них здоровую злость, заставляя тем самым встряхнуться и бороться за победу. Пусть лучше они ненавидят его, зато камнем ни у кого на шее висеть не будут – все смогут сами!

Но с зайцем проверенный метод не сработал.

– Аделина никогда раньше не горела, – глухо проговорил Карл, вновь опуская ухо на морду. – Дураку ясно, хорошего не жди. С ней что-то происходит, но вместо того, чтобы разбираться с этим и помочь ей, мы здесь.

– Мы здесь, потому что ей показан крепкий оздоровительный сон, – жестко ответил Растифор. – К тому же вы – часть ее проблем. По факту у нас три прыгуна, и с каждым нужно разобраться. Тотт – лучший специалист. Ну а ты, дорогуша, если решил расплыться лужицей и утонуть в собственной печали, продолжай в том же духе. Еще немного – и одной проблемой станет меньше!

Стремительно поднявшись, Кайрид отошел к окну, где и остановился, заложив руки за спину. В душе у него было неспокойно. От неразберихи закипал мозг. Зато там, за окном, жизнь шла все так же размеренно и спокойно. Людям не знали, что где-то завелся идиот, осмелившийся экспериментировать с межмировыми порталами и структурами высших рун, после чего пять недомагов вызвали чужачку, тапки которой обернулись нечистью, а сама она с легкостью считывает чужие воспоминания и буквально полчаса назад пыталась стать живым факелом.

Дела-а…

Прикрыв глаза, Кайрид вновь прокрутил в голове поведение Аделины перед возгоранием. Еще во время полета ее поведение вызывало вопросы. Сначала она сильно волновалась, а затем, напротив, погрузилась в состояние полного отчуждения. Но ему было настолько плохо, что он замечал все это слишком отстраненно. А все потому, что проверенное годами успокоительное не сработало! Путешествие в Хилстон в итоге превратилось в самую настоящую пытку. Объяснение этому Кайрид обнаружил чуть позже…

Перед тем как оставить Аделину в соседнем номере, Кайрид проверил нанесенную на тело девушки четвертую руну. И выяснилось, что та исчезла. Исчерпала себя полностью! Наносить руну заново в тот момент он не решился – девушка и без того была ужасно слаба, и поток его сил мог навредить. Все, что позволил себе Кайрид, – усыпить ее самым простеньким заклинанием, а после задержаться, вглядываясь в черты ее лица. Аделина расслабилась и даже слегка улыбалась, превратившись в совсем молодую девчонку.

На вид ей было не больше двадцати лет. Его студенты выглядели старше.

Поморщившись, Кайрид вспомнил собственные нападки, как только она появилась. Чудовище – несомненно «лучшее», что он мог придумать, чтобы поприветствовать девушку, попавшую в Энгорру по чужой вине. Но она так стойко защищалась! Девчонке досталось в жизни, и она явно привыкла выпускать иголки, едва появляется запах неприятностей. В Аделине до сих пор чувствовалась боль утраты и непогасшая злость на мир, оставшийся безразличным к ее беде.

Не зря кто-то выбрал ее двойником. Стоит разозлить Аду чуть сильнее, надавить на больные точки, подтолкнуть в нужном врагу направлении, и неприятности станут расти настолько быстро, что всем придется туго. Могут пострадать невинные люди. Косвенно уже пострадал Листар, которому навязали розовое пушистое трепло. На всю жизнь! Заслужил ли господин Коун подобное? Нет. Но Кайрид не смог отпустить его, зная, что нечисть умрет в муках, понимая, что Аделина впадет в отчаяние… Она не заслужила всего этого и может стать чрезвычайно опасной!

Аделина тихонько перевернулась, подложив ладонь под щеку и несколько раз чмокнув губами.

Растифор мотнул головой.

Резко поднявшись, он вышел из ее номера, окончательно принимая решение: ей нужно помочь. Она не враг, а жертва, и в ее положении есть доля его вины.

И лишь чуть позже, стоя у окна в соседнем номере, услышав слова зайца, Растифор осознал еще кое-что, от чего волосы зашевелились на затылке: была еще одна причина, по которой избавиться от девушки не представлялось возможным. Даже если бы она действительно была чудовищем.

Их связь.

Как там говорил Орис? Двойники, что подчинены друг другу и соединены воедино. Значит ли это, что она не просто заимствовала его силу при прикосновении, но и получила часть побочных действий? К примеру, тот момент с успокоительным? Было ли ее состояние эффектом от выпитого им средства? Или же сказалась обычная усталость?… Ну и огонь. Забрала ли она часть его сил? Или это был ее собственный дар?

Растифор устало вздохнул, протер ладонью лицо, тряхнул головой и попробовал зайти с размышлениями с другой стороны: вспоминая сны о ее мире и слова зайца, он уяснил – там не было места магии. По крайней мере, Кайрид не заметил ни одного случая ее проявления. Зато в Энгорре Аделина сразу научилась заглядывать в его голову! И не только в его… Она успела коснуться еще двоих студентов, без спроса проникнув в их сокровенные воспоминания. Один из них – Хонни, сильнейший огневик и некромант.

Все они некроманты.

Растифор почувствовал, как дернулось правое веко.

Обо всем этом стоило не только поразмышлять, но и кое-что проверить. Если девушка ухватывает от каждого из причастных к ритуалу по кусочку, то… получится весьма и весьма взрывная смесь!

– …а потом закрепим все кровью. Его кровью, конечно, – донеслось сбоку бормотание Мортимера.

Кайрид обернулся, прислушиваясь к словам говорившего все это время зайца. Рожа у того была донельзя деловой, уши стояли торчком, правый глаз слегка косил… Листар, сидящий напротив своего чудо-фамильяра, был ненормально бледен и молчалив. Счастьем, видимо, накрыло, лишь бы не навсегда.

– …и напоминаю, я не обязан быть обслугой, – сидя на мохнатом заду, продолжал заяц. – Зато, если понадобится совет, дружеское плечо или там разделить обед по-братски, я всегда рядом, дружище…

– У нас так не положено, – наконец прервала Мортимера Тотт. – Фамильяры не заключают контракты с хозяевами. Нет такой практики.

– Значит, будет.

– Сомнительно.

На пару секунд заяц умолк, но почти сразу выдал глубокомысленно:

– Ну у нас и случай особенный, а значит, требует индивидуального подхода. Если уж говорить откровенно, моя хозяйка сейчас в соседней комнате. Как вы сами заметили, это она меня создала. И Карла – тоже она. Я не совсем уловил суть, но выходит, что мы – часть ее. Так?

– Так. Внутри вас частицы ее души, именно благодаря им вы ожили.

– Во-от, – протянул заяц важно. – И это значит, что мы должны подчиняться нашей Адочке! Ведь она нас породила. А ты! – Мортимер сделал паузу, уставившись на Листара. – Ты меня не рожал!

Листар горько вздохнул. Закрыв лицо ладонью, опустил голову на грудь и попросил:

– Разорвите связь. Я его убью. Не специально, просто так выйдет. Задушу ночью или наступлю днем…

– Невозможно, – ответила Тотт, и Кайриду показалось, в ее голосе было сочувствие. – Кровь уже усвоена, и, если заяц погибнет, это скажется на тебе.

– О-очень хорошо! – обрадовался Мортимер. – И кстати, в контракте нужно прописать, что покушение на меня карается… чем-нибудь. Я еще не решил, чем именно. И даже слова о таком пусть караются! Угроза жизни нечисти! Это вам не шутки, у меня сердце слабое.

– А вообще какие обязанности у фамильяра? – неожиданно вмешался молчавший все это время Карл. – В чем смысл его заводить?

Повисла тишина.

Кайрид переглянулся с Тотт, затем посмотрел на Листара и менторским тоном попросил:

– Господин Коун, вспоминаем основы основ. Поясните вашей нечисти, для чего в жизни мага нужен фамильяр?

– Оберегать, – хрипло пробасил Листар, посмотрев на Мортимера с нескрываемым раздражением. – Быть духовным наставником. Приходить на помощь в беде, направлять. Быть верным хранителем и душевным врачевателем…

– Так это же все про него! – восхитился неожиданно воспрянувший духом Карл. – Он как наставит, что даже из этого… прекрасного юноши человек получится! Шевелюру отрастит, приоденет, приобует, пристроит к хорошей женщине под бочок! А верность и вовсе – наше второе имя!

Листар зарычал, сжал кулаки.

Поднявшись на лапы, Карл подошел к краю кровати, на котором сидел, и поманил к себе Тотт, уточняя громким шепотом:

– А если, скажем, Коун будет совсем при смерти, а Морти в это время хлебнет крови того, кто поздоровее? Чисто случайно так совпадет… Связь разорвется?

Тотт очаровательно улыбнулась и ответила так, чтобы все слышали:

– Фамильяр и хозяин связаны до самой смерти одного из них. Навсегда. Без вариантов. И если после смерти нечисти хозяин сможет жить дальше, хоть и потеряет часть резерва, то после смерти хозяина жизнь прекратят оба. А теперь предлагаю людям покинуть помещение. Нам нужно поработать только с нечистью. Минимум пару часов. Вреда не причиним, но мы сможем хотя бы частично понять их возможности.

Листар мигом поднялся, зло сверкнул глазами.

Растифор понятливо усмехнулся и предложил:

– А не подождать ли нам в пивоварне, дорогуша? Уверен, у тебя есть вопросы ко мне. И так и быть, я уже третий день добрее некуда, так что готов ответить. Почти искренне.

Аделина

– Дэличка, позови отца! Ужинать пора, – крикнула мама.

Кивнув, я выскочила из своей комнаты и побежала по коридору к кабинету. Сначала бежать было весело и легко, нос щекотал запах выпечки с кухни, и ничто не могло омрачить мое настроение, но неожиданно вокруг стало темнеть, а ноги начали тяжелеть.

Новые шаги дались с огромным трудом, так что пот выступил на висках и задрожали руки, сжатые в кулаки. Запахло гарью. Я обеспокоенно обернулась – никого. Только черная стена за мной, отрезавшая от всего светлого. Дернув ногой, не смогла сделать больше ни шагу и застонала от боли – прострелило колено.

Я открыла рот, набрала полные легкие воздуха, собираясь позвать отца, но задохнулась от гари и начала хрипло кашлять.

Стало страшно, по спине пробежал озноб.

Тьма обступила меня, становясь гуще, осязаемее. Кашель прошел, но дышать приходилось через раз, натянув на лицо тонкую майку. Мне стало казаться, будто кто-то касается спины, головы, бедер, скользит кончиками пальцев по ногам. Я снова попыталась кричать, но голос пропал. Я открывала рот, раз за разом пытаясь выдать хоть звук – безуспешно.

Тогда наконец пришло осознание: никто не придет и не поможет. Я осталась одна. В этом ли мире, в другом – какая разница? Нет никого, кто пришел бы на помощь… Осознание этого надломило меня, заставив упасть на колени. Руки повисли плетями. Дыхание сбилось. В голове поселилась безразличная пустота.

– Будь что будет! – пробормотала, понимая, что голос вернулся. Но для чего он мне, если не к кому обратиться?…

И тут, когда я почти смирилась с уходом в забытье, над головой раздалось пакостливое хриплое карканье, вызывающее подспудное раздражение:

– Помирать собралась, пр-рыгунья? А я говор-рил, добр-ра не жди от тебя. Тепер-рь хор-рони за свой счет! Ладно, ложись и смир-рись с неизбежным, но учти, на гр-робе будем экономить! Никакой бар-рхатной отделки – не зар-работала!

Я вскинулась: подняла голову, расправила плечи, стала озираться. Тьма мешала, потому пришлось взмахнуть руками, отгоняя ее в стороны.

– Кыш! Убирайся! – рычала на густой туман, застилающий глаза. – Ну где ты, дрянная птица?! Покажись. Я тебе устрою похороны по скидке!

– Р-рядом! – каркнул мерзкий ворон из-за спины. – Но тебе все р-равно не поймать меня, дур-реха!

Я рванула назад, с досадой отмахиваясь от назойливой тьмы. Обернулась и… упала, больно ударившись о деревянный пол коленками. Распахнула глаза, из которых брызнули слезы от боли.

Усевшись рядом с кроватью, поморщилась. Поглаживая ушиб и чувствуя, как стучит в висках от напряжения, осмотрела гостиничный номер, с трудом вспоминая, как именно здесь оказалась.

– Эй, ворона! – позвала хрипло, пытаясь окончательно успокоиться. – Приснился ты мне, что ли? Чем только заслужила такую сомнительную честь? Кайрид? Карл, Морти?! Кто-нибудь!

Тишина была мне ответом – в номере, кроме меня, не нашлось ни души. Совсем как в моем сне.

С трудом поднявшись, я осмотрела подпаленные рукава платья, вспоминая, как едва не сожгла здесь все. Значит, это не приснилось? Интересно… На спинке кровати висело мое пальто, рядом стояла обувь. Кажется, меня уложили отоспаться и дружной компанией сбежали в более спокойное место.

В животе громко заурчало.

Решив погрузиться в уныние и обиду чуть позже, я обнаружила за одной из дверей туалет и подобие раковины, чем тут же воспользовалась, а после, потоптавшись у порога, выглянула-таки в коридор гостиницы. Денег у меня не было, но голод заставлял действовать. Поймав пробегающую мимо официантку, я потребовала надменным тоном:

– Принесите-ка мне в номер что-то съестного. Горячий суп и мясо на второе. От третьего тоже не откажусь. Ну и, как положено, компот. Запишите все на счет моего спутника, оплатившего номер. Ну? Что стоим?

– Конечно, госпожа, – девушка мне слегка поклонилась и убежала, а я выдохнула с облегчением. До последнего боялась, что она уточнит, чем буду платить.

В ожидании съестного я еще несколько раз выглянула в коридор, трижды подходила к окну и даже распустила растрепанную прическу, преобразив ее в плотную косу. Когда наконец принесли заказ, я радостно проглотила не самое вкусное, но питательное нечто и, поднявшись, уже собиралась лечь досыпать, когда почувствовала легкое головокружение.

Комната вокруг поехала в сторону, так что пришлось останавливать ее, хватаясь за стену. Во рту пересохло. С трудом развернувшись, я посмотрела на поднос с двумя тарелками и пустой деревянной кружкой, заподозрив официантку в попытке меня отравить.

– Это еще чт-то такое? – пробормотала, слегка заикаясь.

Язык еле ворочался, а расфокусированный взгляд уткнулся в три пальто. Раньше было одно. Ну точно, отравили!

Медленно пройдя к двери, я вышла в коридор и осторожно приблизилась к лестнице. Снизу раздавались голоса, в нос ударил запах сладких духов. Мотнув головой, я решительно вцепилась в перила и принялась спускаться, собираясь найти Кайрида или попросить о помощи у хозяина гостиницы. Примерно на середине пути мое состояние ухудшилось: ноги ослабели, а зрение стало еще более мутным.

Не сдаваясь, я спустилась вниз и сразу прошла к приоткрытому окну. Высунув лицо наружу, с наслаждением вдохнула свежий воздух. Стало немного легче. Я даже подумала выйти на крыльцо и постоять там, но план был сбит одним махом. Вернее смыт. Одной каплей.

С неба полил дождь. Пока мелкий и насмешливый, но набирающий силу. Я отшатнулась от окна, испуганно протирая влажный нос тыльной стороной руки. Вот уже больше шести лет не выносила дожди. Особенно жутко становилось, если он настигал меня где-то на открытом участке. Тогда приходилось срочно искать укрытие, слушая бешеный бой сердца в ушах. Невролог, к которому обращалась, обозвал сие приобретенной на фоне гибели родителей фобией и посоветовал вышибать клин клином. Я посоветовала ему сменить профессию и продолжила прятаться.