Текст книги "Шепот скандала"

Глава 12

– Я не очень хорошо знаю, – сказала Джоанна после ужина, допивая чай из кружки, – чем занимаются на корабле, когда нечего делать?

Они с Алексом сидели одни в кают-компании, поскольку Дев и Оуэн Перчес были наверху на палубе, а Лотти удалилась к себе, чтобы отобрать вещи, которые нужно было постирать. Джоанна удивилась, обнаружив, что у нее снова появился аппетит после стольких дней отвращения к пище. Но это продолжалось только до тех пор, пока она не увидела, какую еду приготовил им кок. Это были тушеный горошек и говядина, совсем не похожая на то мясо, которое привыкла есть Джоанна. Под внимательным взглядом Алекса она заставила себя проглотить несколько ложек и запила все это корабельным пивом. Напиток был мерзкий на вкус, но нужно было что-то проглотить, чтобы не чувствовать привкус «мяса».

– Можно почитать, – предложил Алекс. – Тебе же сестра дала книжки?

– Мемуары доктора фон Буха очень скучны, – сказала Джоанна. Она уже успела использовать несколько страниц этой книги в качестве папильоток.

– А записки капитана Фиппса о своем путешествии? – спросил Алекс.

– Там так много утомительных деталей и информации об упрочнении корабля с помощью бимсов, распорок и чего-то еще, – вздохнула Джоанна. – Думаю, вы найдете эти произведения захватывающими, милорд, не правда ли?

– Ни в коей мере, – возразил Алекс. – Увы, бедняге Фиппсу нужно было продолжать путешествовать, а книги писали бы другие. – Алекс вертел в руках стакан с бренди, не сводя с нее внимательного взгляда, отчего Джоанна чувствовала себя довольно неуютно. – Можем поиграть в шахматы, – пробормотал он. – Можем поговорить. Поговорить.

Интерес, который стал внезапно проявлять к ней Алекс вне супружеской постели, показался Джоанне чрезмерным.

– Мне кажется, что ты предпочел бы поработать, – заметила она, наблюдая, как он расставляет фигуры на шахматной доске. – Ты не похож на тех, кто любит бездельничать.

Алекс улыбнулся ей, и Джоанне вдруг стало очень приятно.

– Конечно, ты права. Терпеть не могу бездельничать. Но сегодня вечером я хочу побыть с тобой.

Вот это да! Джоанна никак не могла понять, почему он этого так хочет. Почувствовав, что краска заливает ей лицо, она взяла в руки шахматную фигуру и стала вертеть ее, стараясь скрыть свое смущение. Фигура была бежевого цвета и очень гладкая на ощупь.

– Они вырезаны из кости? – спросила она скептически.

– Из китового уса, – объяснил Алекс. – Шпицберген – место, где охотятся на китов. – Он взглянул на нее. – А как ты думала, из чего сделаны все эти твои модные аксессуары, без которых ты просто жить не можешь, а, Джоанна?

– Я об этом вообще не думала, – призналась Джоанна. – Ты хочешь сказать, что все эти штучки – ручки от зонтиков, застежки для одежды…

– А также масла́ и мыло, – продолжил Алекс.

Джоанна вздрогнула:

– Мне придется отказаться теперь от корсетов.

Алекс внимательно посмотрел на нее. Он сидел, откинувшись на спинку стула, не сводя с нее глаз, в которых сияла улыбка.

– Подожди, вот увидишь кита, Джоанна… – сказал он, и снова в его голосе Джоанна услышала гордость и удовольствие, как тогда, когда он говорил о Шпицбергене. – Киты – самые величественные и внушающие благоговейный ужас создания, равных им в мире нет. Голубой кит с легкостью может перевернуть корабль одним взмахом хвоста, если захочет.

– Но это не его вина, – сказала Джоанна, – ведь люди охотятся на них, чтобы превратить в ручки для зонтиков. А здесь можно увидеть голубого кита? – спросила она.

– Редко, – признался Алекс. – В этих водах охотятся на гренландских китов. Ты же выросла в деревне, – добавил он. – Ты наверняка все знаешь об охоте.

– Я этим не интересовалась, – ответила Джоанна. – Это ужасно жестоко. – Она поставила шахматную фигуру обратно на доску. – К сожалению, дядя не разделял моего мнения. Это был охотник-священник старой закалки.

Алекс рассмеялся:

– Охота, рыбалка, сквернословие и служение Богу?

– Что-то в этом роде. – Джоанна начала игру, продвинув свою пешку. – Я научилась играть в шахматы, чтобы меня не заставляли читать книгу его проповедей.

Когда они начали игру, в кают-компании воцарилась тишина. Джоанна наблюдала за пальцами Алекса, когда тот переставлял шахматные фигуры на доске. Она не собиралась обыгрывать его. Теперь свет в каюте стал другим: из яркого, дневного он превратился в мягкий, вечерний. Оуэн Перчес рассказывал ей, что в этих северных широтах солнце никогда не заходит летом. Тускнеющий свет отбросил тень на лицо Алекса, подчеркивая линию щек и подбородка и глубокую напряженную складку между бровями. Джоанна выиграла и увидела по выражению глаз Алекса, что он был очень удивлен.

– Еще сыграем? – предложила она, сдержанно улыбаясь. – Мне хотелось бы дать тебе возможность сравнять счет.

Алекс выпрямился и придвинул стул поближе к столу, пока она расставляла фигуры на доске.

– В тебе есть азарт, – отметила Джоанна, искоса взглянув на него. – Ты не ожидал, что я выиграю.

Алекс натянуто улыбнулся:

– Да, признаюсь, я не думал, что шахматы – твоя сильная сторона.

– Потому что ты считаешь меня глупой. – Джоанна жестом предложила ему начать партию, затем сделала ход конем, чтобы защитить свою пешку.

– Коварный прием, – произнес Алекс. Он перевел взгляд с доски на Джоанну. – Нет, я никогда не считал тебя глупой.

– Поверхностной, экстравагантной, безответственной, – добавила Джоанна. Она съела его пешку.

– Да, я так думал, но это – субъективная оценка. Я предвзято относился к тебе.

– И высокомерно, – ядовито добавила Джоанна.

Алекс слегка улыбнулся.

– Забирай пешку.

На этот раз Алекс играл очень сосредоточенно, учитывая мастерство соперницы. Когда она сделала рокировку, он прищурился и возобновил атаку.

– Шах, – объявил он, передвигая слона, чтобы съесть ее короля. Затем взял ее за руку, она посмотрела на него и увидела, как сияют его серые глаза.

Джоанна тряхнула головой, чтобы освободиться от наваждения.

– Шах и мат, – сказала она, забирая его короля и получая удовольствие при виде его смущения.

– Черт возьми, – удивился он, – как ты это сделала?

– Триумф королевы, – объяснила Джоанна. – Отец придумал. Сначала никто ничего не мог понять, и все возражали, он много писал, ему писали, но в конце концов согласились, что здесь все по правилам.

Алекс анализировал ходы. Задумавшись, он посмотрел на Джоанну. В его взгляде откровенно читался восторг.

– Я должен был предвидеть это, – сказал он.

– Конечно, – подтвердила Джоанна. У нее перехватило дыхание от его взгляда. – Хочешь отыграться?

– Нет уж, спасибо. – Алекс наклонил голову, наблюдая, как она складывает шахматы. – Я готов принять поражение.

– Тогда ты – необычный человек, – заметила Джоанна.

– Надеюсь.

Наступила тишина, немного натянутая, но живая, полная возможных неожиданностей.

– Пойду на палубу подышать свежим воздухом перед сном, – произнесла Джоанна, внезапно поднимаясь со стула. Она понимала, что должно произойти между ними, и удивлялась тому, что так сильно нервничает.

Алекс тоже поднялся.

– Отличная мысль, – согласился он. – Пожалуй, я присоединюсь к тебе.

Джоанну охватила самая настоящая паника.

– Ты не можешь идти сейчас со мной, – воспротивилась она. – Мне нужно не менее двух часов, чтобы приготовиться ко сну. К тому же мне понадобится помощь Фрейзера.

– Я могу быть вместо него. – Алекс крайне предупредительно распахнул перед ней дверь кают-компании. – Уверен, я справлюсь со всем гораздо лучше Фрейзера.

– Нужно погреть простыни, – сказала Джоанна, чувствуя, что паника охватывает ее еще сильнее.

– Могу это сделать, – с готовностью отозвался Алекс.

– Нужна будет грелка, – уточнила Джоанна. – Нужно помочь мне расстегнуть платье и расчесать волосы… – Она внезапно остановилась.

Алекс коснулся ее рукой:

– Опять же я очень хорошо умею это делать.

– Расчесывать волосы?

– Помогать тебе раздеваться, – уточнил Алекс. Его теплая рука согрела ее, и он повел Джоанну вверх по лестнице на палубу. – Прими это, Джоанна. – Его дыхание коснулось ее кожи, и по ней побежали мурашки. – Ты – моя жена, и я хочу тебя, – заметил он. – Если бы не твоя морская болезнь, я бы все время провел в твоей кровати. Вот как проводят на корабле свободное время, и к черту шахматы.

От такого прямого заявления у Джоанны перехватило дыхание.

– Ты бы находился в моей койке? – Она сама заметила, как странно прозвучали ее слова. – Что… Тот ящик внизу никак нельзя было назвать словом «кровать».

– Вовсе не обязательно давать точное определение, – сказал Алекс. – Мне все равно, как ты это называешь, но я – твой муж и буду жить вместе с тобой. В твоей каюте. – Он помолчал. – Как удивительно, что ты еще не поругалась со мной. Не означает ли это, что мы с тобой в кои-то веки единодушны?

Джоанна поежилась:

– Ты спрашиваешь, потому что…

– Ты отвечаешь вопросом на вопрос. А ты ведь знаешь почему. Я спрашиваю тебя потому, что меня тянет к тебе физически, я хочу заниматься с тобой любовью.

Джоанна отметила, что в голосе Алекса звучало нетерпение и едва различимый укор. И тут же она почувствовала раздражение.

– Что ж, очень на тебя похоже, – согласилась она. – Ты признаешь, что я тебе нравлюсь…

– Нет, я признаюсь, что ты очень привлекательная. Просто нравиться – совсем другое.

– Ты говоришь, что находишь меня привлекательной, так, словно упрекаешь меня в этом. – Джоанна твердо ступала по степеням лестницы на палубу, где находились шлюпки. – В течение каких-то пяти минут, пока мы играли в шахматы, я чувствовала себя вполне… в гармонии с тобой, Алекс, но теперь все прошло! – Она в отчаянии развела руками.

Алекс прижал ее к перилам трапа.

– Ты знаешь, что тоже хочешь меня, – сказал он и поцеловал ее. – Ты – моя жена, и я хочу наследника, – прошептал он ей в губы. – Мы заключили соглашение.

Его слова были подобны ушату холодной воды. Ей не потребовалось и секунды, чтобы вспомнить, что именно из-за наследника он согласился жениться на ней, и именно это и превращало их брак в замок на песке. Они с Алексом заключили сделку. Пришло время ей платить по счетам.

Джоанна глубоко вздохнула. Она была испугана, чувствовала себя предательницей, ей очень хотелось рассказать Алексу всю правду. Сегодня вечером в их отношениях появилась хрупкая близость, которая разрушится, если между ними будут существовать ложь и предательство. Джоанна не могла заниматься с ним любовью, зная, что намеренно обманывает его. Она всегда ненавидела ложь.

– Алекс, – начала она, – я обязательно должна сказать тебе…

– Мои дорогие! – Лотти появилась из темноты прямо перед ними, и Джоанна услышала, как Алекс тихо чертыхнулся про себя.

Джоанна почувствовала, как камень свалился у нее с души. Ее до смешного малюсенький кусочек храбрости куда-то исчез, да и момент, когда можно было сказать Алексу правду, упущен.

– Вот уж действительно, на этом корабле никак нельзя уединиться, – произнес Алекс с сожалением, отстраняясь от Джоанны. – Миссис Каммингс, – он небрежно поклонился, – чем мы можем помочь вам?

– Никто не может заснуть, потому что очень светло, – сказала Лотти, – поэтому я предложила устроить небольшую вечеринку. – Она жестом указала на разношерстную толпу из членов команды, которые следовали за ней. В руках у них были музыкальные инструменты. – Мистер Дейви говорит, что вся команда – выдающиеся музыканты.

– Боже мой! – воскликнула Джоанна, уставившись на Алекса. – Я и не знала, что среди членов команды так много талантов.

Алекс рассмеялся.

– В команде Перчеса все раньше служили во флоте, а там учат всему. Они умеют шить, плотничать, ходить под парусом, плести сети, чинить башмаки и стричь, а также вполне сносно играть на трех музыкальных инструментах, – сказал он. – Они также умеют управлять собачьими упряжками и ориентироваться по звездам.

– Боже мой, – пробормотала Джоанна, вздрагивая, когда импровизированный оркестр начал настраивать инструменты, – я и понятия не имела об этом. Надеюсь, что они шьют гораздо лучше меня.

Алекс увел ее на другой конец палубы, когда оркестр грянул джигу. Лотти уже танцевала со старшиной-рулевым. Члены команды смеялись и хлопали, музыка буквально висела в ночном воздухе, горели огни, всем раздали порции рома. Сладкий крепкий алкоголь обжег горло Джоанны, ночь как-то сразу стала светлее и уже не была такой угнетающей. Кто-то вырвал ее из объятий Алекса, и она закружилась в вихре танца по палубе, переходя от одного партнера к другому. Над головой было голубое небо, прохладный ночной ветер обдувал ее лицо, смех звучал в ушах. Алекс наконец перехватил ее и, не позволив Деву сменить его, прижал Джоанну к себе так сильно, что она чувствовала биение его сердца рядом со своим.

Принесли еще рома, и она выпила еще немного. Внезапно Джоанна почувствовала, что ужасно устала, и Алекс расстелил коврик на палубе подальше от шумной толпы и усадил ее рядом с собой, обняв и согревая своим телом. Джоанна положила голову ему на плечо и увидела, что небо кружится у нее над головой.

– Мне кажется, что так бывает не всегда, – сказала она мечтательно. – Зимой здесь, должно быть, невероятно холодно.

– Да, – подтвердил Алекс. – Однажды я провел зиму на Шпицбергене, я тогда был очень молодым корабельным гардемарином на одном из судов в экспедиции Фиппса. Мы застряли во льдах и думали, что корабль раздавит. Нам удалось разбить лед вокруг корабля, но у нас не было возможности выбраться оттуда. – Алекс рассмеялся. – Здорово мы тогда перепугались.

– А что случилось потом? – спросила Джоанна.

– Наши старшие офицеры не давали нам ни минуты покоя, – рассказывал Алекс. – Нас поднимали к завтраку по сигналу, а потом мы должны были бегать вокруг корабля в течение двух часов по льду. Мы отмерили наш путь и осветили его фонарями. Мы называли его «королевская дорога».

Джоанна засмеялась:

– Вы все выжили?

– Да, нам повезло, мы выжили, – сказал Алекс.

Джоанна вздрогнула, как будто тень Дэвида пролегла между ними. Алекс молчал, но она знала, что он тоже думает о своем друге. Джоанна прижалась к Алексу крепче, пытаясь отогнать призраки. Какое-то время он никак не реагировал, его тело было напряжено, как будто он сопротивлялся ее близости, но потом вздохнул и прижал ее крепче к себе.

Ночь становилась холоднее. Джоанна начала понемногу дрожать.

– Тебе холодно? – спросил Алекс.

– Нет, – ответила Джоанна, – я боюсь.

– Путешествия?

– Того, что ожидает нас в конце путешествия, – уточнила Джоанна.

– Существует столько всего, чего мы не знаем.

Она склонила голову так, чтобы видеть Алекса. Джоанна не понимала, почему она сказала ему это. Вероятно, ром развязал ей язык. Солнце спряталось за горы, и полярные сумерки были наполнены длинными тенями. Невозможно было разглядеть выражение лица Алекса.

– Ты столько сделала, чтобы найти Нину, – сказал он. – Было бы странно, если бы ты не волновалась сейчас, когда находишься так близко от нее.

– «Волновалась»! – вскрикнула Джоанна, не сдержавшись. – Да я в ужасе!

Ей показалось, что Алекс улыбнулся.

– Нет ничего постыдного в том, что ты боишься, – успокоил он ее. – Ты отправляешься в неизвестное. Ты – очень храбрая, Джоанна.

Услышав это, Джоанна вздрогнула. Она чувствовала что угодно, но никак не храбрость. Алекс снял куртку и надел ей на плечи. Джоанна сразу же почувствовала себя защищенной его присутствием. Куртка хранила его запах, аромат кедрового одеколона и холодного арктического воздуха, ей сразу же захотелось натянуть ее на себя, хотя она и сделала слабую попытку отдать ее Алексу обратно.

– О нет, – возразила Джоанна, увидев, что на нем только накрахмаленная белоснежная рубашка с коротким рукавом, – ты же заледенеешь без куртки!

– Мы скоро пойдем вниз, – успокоил ее Алекс.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее снова, и на этот раз Джоанна почувствовала, что это ей очень приятно. Порции рома, которые выделяет министерство морского флота, подумала Джоанна, – замечательная штука. Ром успокоил ее страхи и сгладил чувство вины, которое, как кинжал, вонзалось в нее каждый раз, когда она вспоминала о своей лжи при заключении сделки с Алексом.

– Я так рада, что ты пойдешь со мной, – прошептала она.

Джоанна почувствовала, что Алекс на секунду замер, а потом прижался щекой к ее волосам.

– Правда? – спросил он.

В его голосе звучала какая-то странная нотка.

– Правда. – Джоанне было тепло, она была благодарна Алексу и счастлива. – Спасибо. Ты – колючий, – сонным голосом добавила она, поднимая руку и проводя ею по его щеке. – Джентльмен всегда должен быть чисто выбрит, независимо от ситуации.

Ей показалось, что Алекс застонал, когда ее пальцы коснулись его кожи.

– Довольно, – сказал он, беря ее за руку и целуя пальцы, – не в моих правилах заниматься любовью с пьяной женщиной, но ты меня искушаешь.

– Я не очень пьяная, – прошептала Джоанна.

– Тогда ты не оставляешь мне выбора.

Алекс взял ее на руки и, не давая опомниться, понес прочь от света, смеха и шума вниз по лестнице в полную тайн темноту. Мир вокруг Джоанны колыхался в такт волнам, раскачивающим корабль. Она чувствовала жаркое возбуждение. Руки Алекса были надежными, сильными. Он аккуратно поставил ее на пол рядом с каютой и стал целовать. Его язык двигался быстро, уверенно и глубоко проникая внутрь. Удовольствие волнами накатывало на Джоанну, и она застонала. Алекс не выпускал ее из объятий и целовал так долго, что у обоих не хватило дыхания. Он распахнул дверь каюты, и они буквально ввалились туда. Джоанна с сомнением посмотрела на миниатюрную кровать.

– Как же мы… – начала она.

Алекс заставил ее замолчать, приложив палец к ее губам. Он запустил руку в ее волосы, наклоняя ее голову назад так, чтобы он мог поцеловать ее шею. Джоанна кожей чувствовала улыбку Алекса, когда его губы коснулись ложбинки у нее за ухом. Он нежно покусывал ей кожу на шее. Она хотела попросить его быть поосторожней и не порвать кружевные оборки на ее корсете, но беспокойство по этому поводу быстро прошло, исчезло в буре эмоций, таких приятных и сильных, что Джоанна содрогнулась.

Алекс опустил корсет ее платья ниже и освободил одну грудь. Он обхватил ее рукой, нежно перекатывая сосок, зажав его между большим и указательным пальцами, пока Джоанна не застонала. Несмотря на свои двадцать семь лет, Джоанна не имела ни малейшего понятия о том, что ее тело может принести ей исключительное удовольствие. Для нее это было шокирующим открытием. Она лишь опасалась, что не устоит на ногах.

Алекс нагнулся и провел языком вокруг соска. Джоанна прерывисто вздохнула, а Алекс, взяв сосок в рот, нежно ласкал, покусывал и посасывал его, пока она не застонала. Это была сладкая мука. Она ощущала жар в низу живота, который разрастался и обжигал. Алекс перенес ее и посадил на край кровати, а сам опустился на колени и потянул за ленту юбки на ее талии, в следующую секунду он уже отбросил юбки со всеми их оборками и рюшами, и они как пена окружили ее бедра, на ногах оставались чулки с очаровательными красными ленточками-подвязками.

Тело Джоанны было раскаленным и напряженным, готовым в любую секунду взорваться. Она схватила Алекса за плечи, впилась пальцами в материал рубашки, притянула его к себе и страстно поцеловала. Ее губы скользили по его губам, соски прижимались к груди. Не прерывая поцелуя, Алекс встал, Джоанна тоже поднялась, стараясь не нарушить сладостного требовательного единения.

– Не шевелись, – прошептал Алекс.

Он немного отстранился. Джоанна, открыв глаза, увидела, что он смотрит на нее пристально, не отрывая взгляда. Она мгновенно представила, как она, должно быть, выглядит: волосы рассыпались по голым плечам, одна грудь, поддерживаемая корсетом, обнажена и как будто просила ласки. Джоанна застонала, и Алекс нагнул голову и поцеловал ее грудь, провел языком до соска, заставив Джоанну замереть. По ее телу побежали мурашки. Она почувствовала, что руки Алекса пришли в движение, и услышала, как рвется ткань. Он притянул ее к себе, усадив на самый край кровати. Теперь его пальцы прошлись по внутренней стороне бедер, животу, постоянно возвращаясь к лону, чтобы ее немного помучить. Инстинктивно Джоанна дернулась вперед, и он вонзил в нее горячую плоть. С каждым легким покачиванием корабля на волнах он входил в нее все глубже, пока Джоанна не пожелала оказаться на пике наслаждения. Она хотела большего, чем эта нежная мука, попыталась извиваться, но Алекс крепко удерживал ее в одном и том же положении, и она не могла заставить его войти глубже. Его руки лежали у нее на бедрах выше чулок, Алекс с силой раздвигал ее ноги, а Джоанна должна была держаться за кровать, чтобы не опрокинуться назад. Она дрожала всем телом, мышцы живота напрягались и расслаблялись, доставляя ей невыразимую муку.

– Алекс! Хватит! – Джоанна чуть не плакала. – Пожалуйста, – взмолилась она. – Я больше не могу.

Алекс наклонился, нежно поцеловал ее и в то же мгновение с силой вонзил в нее свое мужское естество. Он просунул руки под бедра Джоанны и приподнял ее, заставляя принять всю его силу, быстро входя и выходя из нее, даря ее телу колоссальное удовольствие оргазма. Джоанна была повержена, укрощена, тем не менее чувствовала себя могущественной победительницей, потрясенной до глубины души силой страсти, заключенной в ней самой. У нее навернулись на глаза слезы, но она не могла понять почему. Она чувствовала, как нежные руки Алекса раздевают ее, укладывают в кровать. Он и сам лег рядом, прижался грудью к ее спине.

– Мы можем спать вот так, – сказал он и обнял ее.

Джоанне было на удивление удобно. Никогда в жизни она не чувствовала себя в большей безопасности.