Текст книги "Дневник Маньчжурской экспедиции (1934–1935)"

Вчера у нас был представитель Ив., и мы видели около него много синих звездочек. Сидел около трех часов. Много говорил, насколько сам Ив. расположен к Пакту.

Сейчас разменяли чек в 1935 амер[иканских] долларов на местные доллары. Еще в январе был курс 284, а сейчас 264. Иначе говоря, на одной этой сумме было потеряно 323 доллара. Ведь это значило бы или издать целую книгу, или возможность послать их в те места, где так болезненно они сейчас нужны. Никто только не понимает, почему амер[иканские] доллары все эти дни стремительно падают.

Вчера у барона Сталь мне высказывали негодование по поводу того, что журнал «Ванити Фер» на своей странице фор обливион[274]274
  В 1930 г. в американском журнале «Vanity Fair» («Ярмарка тщеславия») появилась новая рубрика «We Nominate for Oblivion» («Предаем забвению»), в которой упоминались известные люди, прослывшие своей некомпетентностью или непорядочностью.


[Закрыть] поместил Рабиндранат Тагора. На странице были Тагор, Королева Румынская, Ротшильд и кто-то четвертый. Действительно, странно подумать, что такую несомненно большую величину, как Тагор, Кроуншельд может помещать на странице фор обливион. Хотя и весь этот журнал сомнительного свойства, но мне было очень прискорбно слышать о таком обхождении с Тагором. Я этого не ожидал.

Сейчас получены из Наггара еще два комплекта отдельных оттисков. Все они так заботливо переплетены, что прямо радостно их получить.

19 февраля 1935 г.

Пекин

В.К. прислал «Харбинское Время» (японская газета) от 15/11-35. Пересылаем ее. Как видите, она содержит прямой выпад против Пакта. Странно видеть, что именно после письма С[авады] в консульство] Мор[ишимы] происходит такой резкий выпад против Пакта, в котором Яп[ония] принимала участие и даже поднимала Знамя[Мира].

Теперь Вам остается уже сделать формальное заявление С[аваде], ибо в статье содержатся и клевета на Пакт, и намеки на Америку, и, конечно, на мое имя. Каждому здравомыслящему человеку очевидно провокационно-клеветническое назначение этой статьи. Обратите внимание, что сделано это именно после известного обращения к правительствам со стороны «стет департ[мент]»[275]275
  State Department (англ.) – Госдепартамент США.


[Закрыть]. Очевидно, что какие-то темные силы именно перед февральск[им] и апрельским выступлением стараются ввести в печать гнусные клеветы. Странно видеть, что так явно избирается для этого японская газета, на которой даже повторяется не только, что она японская, но что она зарегистрирована в японском консульстве.

Писать, что мы нигде не выступали за охранение культурных сокровищ, это значит выявить злостную вредительскую клевету. Даже в харбинских газетах неоднократно были мои статьи в защиту культурных сокровищ и против варварских разрушений.

Из тех же статей, а также отдельных заметок в газетах можно было видеть, что Пакт находится в процессе ратификации и потому надо всемерно прилагать силы к скорейшей ратификации Пакта. Но выступать на страницах японских газет с такой грубо клеветнической статьей – это значит показать явную враждебность не только делу Пакта, делу охранения мировых сокровищ, но и Америке, о чем есть в статье неприкрытый намек, что я именно обратился к правительству Америки.

Очень грустно, что приходится тратить столько драгоценного времени на отражение таких явно клеветнических выпадов, которые злостно приурочены к срокам, о которых было известно из газет. Итак, Вам ничего не остается другого, как сделать заявление в консульство, указав, что какие-то силы стараются внести раздор и вред в культурное дело, знамя которого уже было поднимаемо в Ниппоне.

Будем надеяться, что С[авада] поймет, в какое ложное положение ставит японская газета и его самого, если только он действительно писал в Харбин, подчеркивая Пакт во всей этой клеветнической истории.

Теперь другое. Также В.К. сообщает, что архиепископ Нестор поручил некоему большевику построение и украшение часовни[-памятника Венценосных мучеников]. Комментарии излишни.

Также В.К. сообщает, что ввиду помещения в книгу белградского доктора[276]276
  Журнал «Оккультизм и Йога», издававшийся в Югославии и Болгарии (1933–1938), затем в Парагвае доктором А.М. Асевым, в котором Е.И. Рерих вела рубрику «Свободная трибуна» и публиковались статьи Н.К. Рериха.


[Закрыть] моих и Е.И. статей те же газеты готовят какие-то новые грязные выпады. Во всем этом кроме печатного невежества и сатанинства чувствуется и хозяйская рука. Неужели двуличие может доходить до таких пределов. Думается, что последний выпад против Пакта наконец даст возможность С[аваде] выступить сильно. Буду писать по этому же поводу и в Париж. Ради спешности не буду ожидать следующую субботу и пошлю эти прискорбные материалы теперь же.

Будем бодро поражать тьму.

20 февраля 1935 г.

Пекин

Опять разговоры о Канзасе. Мы сообщили, что ждем письма и уверены, что все идет благоприятно. Еще раз скажите нашему Другу, что при этом я учитываю всю истинную пользу для его страны.

Удивительные сведения получаются. Например, одна сестра милосердия спрашивала нашего полк[овника] Гриб[айовского], не может ли он у меня получить четыре больших тома моих сочинений под названием Гималайских Братьев. Эти книги очень дорогие и стоят 400 амер[иканских] долларов. Они есть и в продаже, но те, которые продаются, не верны, и лишь у меня правильный экземпляр. Эти сведения она получила от своего учителя из Шанхая. Вот какие замечательные легенды где-то существуют в пространстве.

Всеволод Никанорович Иванов, автор книги <«Мы»[277]277
  Иванов Вс. Мы. Культурно-исторические основы русской государственности. Харбин: «Бамбуковая роща», 1926.


[Закрыть]>[278]278
  Дописано карандашом от руки.


[Закрыть], мне пишет, что он хочет написать небольшую книгу, посвященную мне («Рерих: художник и мыслитель»)[279]279
  Книга была издана спустя два года: Иванов Вс. Ник. Рерих: художник – мыслитель. Рига: Угунс, 1937.


[Закрыть]. Такая книга, именно теперь изданная в Харбине, была бы любопытным явлением, посмотрим, что из этого выйдет.

Редактор «Нашей Зари» пишет, что моя статья «Болезнь клеветы» вызвала всеобщее внимание. О том же писал нам и полковник Бендерский, председатель национальной общины в Тяньцзине.

К сожалению, получены неблагоприятные сведения о архиеп[ископе] Нест[оре]. Проверю и сообщу их. От митрополита Антония вчера получено поздравление с прошедшими Праздниками и Благословение. Может быть, это сведение пригодится для Шнарк[овского] или Моск[ова].

21 февраля 1935 г.

Вчера нам говорили еще одну забавную легенду. «У Рериха и рерихидов есть фетиш – кошка, которой они поклоняются». Итак, именно то, к чему у нас нет никакой симпатии, нам вменяется в фетиш. Разве это не признак сатанинской работы? И это еще русские!

Из Харб[ина] получено любопытное письмо. Оказывается, местный председатель теос[офского] общ[ества] снесся с Каменской, которая указала, что я большевик, книг моих не читать, и что я выдаю себя за посланца белой ложи. Итак, и теософы открестились. Напрасно «Харб[инское] Вр[емя]» так нас обвиняет в ближайшем участии теос[офского] общ[ества]. Любопытно бы спросить Кам[енскую], на каком основании она распространяет клевету в ее обязанности председателя? Все ее отрицательные свойства давно известны, но, видимо, к ним еще нужно прибавить активную клевету.

Опять была продолжительная беседа о Канз[асе]. Сие обстоятельство весьма ожидается. Вчера же нам передавали эпизод на костюмированном балу в Мукдене, на котором появился арх[иепископ] Нест[ор]. Подвыпивший француз подошел к нему с восклицанием «Ну и маска!» и шутливо приложился к панагии, ибо никак не мог вместить, чтобы арх[иепископ] мог появиться на костюмированном балу. Вот какими обстоятельствами наполнена действительность.

22 февраля 1935 г.

Послал в «Нашу Зарю» (Тяньцзин) статью под названием «Чутким сердцам». Она является скрытым ответом на выпад «Харб[инского] Вр[емени]». Возьму несколько отдельных оттисков. Пошлю их и Вам. Как Вы увидите, они могут годиться или для русской прессы, или для Шнар[ковского], Мос[кова], Г.Д.[Гребенщикова]. Вам на месте виднее.

Из Харб[ина] В.Н. Г[рамматчиков] пишет, что друзья предполагают начать газават[280]280
  Газават – у мусульман священная война с неверными.


[Закрыть] – свящ[енную] войну. Увидим. В том же письме еще раз сообщается, что архиеп[ископ] Нестор заказал часовню[-памятник Венценосных мучеников] большевистскому инженеру. Как неустойчиво это сословие!

Конечно, не забудем, что в Харбине 34 000 русских, что равняется бывшему населению[поселка] Бологое, потому будем принимать харбинские выходки соответственно. Вот дело Канз[аса] другого порядка. Думаю отправить телеграмму – еще раз торопить с этим делом. Предполагаю, что должен быть создан банк, тогда многое станет еще проще. Об этом уже сделана записка. Какая невероятная спешность сейчас требуется. Дни так и бегут. Ветры уже теплеют. А ведь при нашем отъезде переписка о Канз[асе] опять невероятно затянется. Понимает ли Друг все глубочайшее значение? Ведь для его страны это необыкновенная находка. Франсис, я уверен, находит все вдохновительные слова.

Получено письмо Е.И. от 2 февраля, за два дня до отъезда Эст[ер]. Приняли все во внимание. Книга, которую Леп[ети] так старается найти, представляет из себя фальшивое, злостное издание. Наши друзья в Х[арбине] об этом знают и вполне это поняли. Удивляется, что Леп[ети] до сих пор это не понял, и если он вернется к этому вопросу, то скажите ему как оно есть, т. е. о злостном, кем-то преднамеренном издании. Негодую на Тарас[ова] за его ложь, вымыслы и хвастовство. Какой ужас эти безответные лгуны!

Вполне оцениваем, что Е.И. пишет о ботан[ических] коллекциях. Они высылаются по частям, ибо ботаник Гордеев не хочет их высылать без определений, а насчет определений уверяет, что при малых библиотеках у него это выходит продолжительно. Также, наверное, Уоллес понимает, насколько вредительский заговор двух негодяев всячески, во всех отношениях затруднил работу. После всех недоразумений с ними ведь нам была дана поездка по степи[только] в одиннадцать дней. Остальное время пришлось быть около Варима, причем Гордеев должен был вернуться к началу учебных занятий. Кроме того, он держался того мнения, что следует представить те травы и злаки, которые, по его мнению, полезны. Говорю это к тому, что кто-то гоняющийся лишь за количеством может не понять это.

Во всяком случае знаем, что будущий сезон для нас будет гораздо более удачным, ибо, прежде всего, не придется тратить столько энергии на мерзостный и глубоко распространенный заговор двух негодяев. Кроме того, у меня является мысль дать подбор полезных трав как с точки зрения китайской, так и монголо-бурятской и тибетской. Ведь все эти народности имеют свои бытовые наблюдения, которые могут помочь основным выводам. Пусть обо всем этом Фр[ансис] очень подробно осведомит Вашинг[тон].

Также получено письмо Люиса от 29 января. Очень одобряем все его действия с Сав[адой]. Особенно теперь, ввиду нового посланного Вам выпада «Харб[инского] Вр[емени]» против Пакта, особенно теперь можно тем легче добиваться окончательного решения. Сами жители Харб[ина] находят, что известная часть прессы сделалась невозможной, а между тем всем известно, что хозяевам легче легкого утихомирить и изъять преступников. Даже за совершенно малые деяния водят в полицию и льют через нос соленую воду. Потому-то никто не может понять смысла происходящей травли, прежде всего именно в блоке японских газет. Люис прекрасно делает, положив себе еженедельно посещать[японское] консульство].

Между прочим, лучше подписывать письма первым, а не уменьшительным именем. Если мы знаем, что почта вообще не благополучна, то лучше не давать повода каким-то бессмысленным злотолкованиям. Письмо, сфотографированное на японском пароходе десять лет тому назад и теперь напечатанное[281]281
  Письма Н.К. Рериха к В.К. Рериху от 19 ноября 1923 г. и от 12 января 1925 г. были напечатаны в газете «Харбинское время» (№ 311, 17 ноября 1934 г.).


[Закрыть], достаточно научило нас предусмотрительности.

Конечно, еще раз мне хочется писать о нужности и спешности Канз[аса]. Пусть Фр[ансис] собирает при объяснении всю свою элеквенцию[282]282
  Eloquentia (лат.) – красноречие.


[Закрыть]. Все слишком спешно.

23 февраля 1935 г.

Посылаю Вам фотостат известной Вам тибетской газеты «Зерцало новостей из разных стран света», в которой восторженно сообщается о Пакте и Знамени Мира. Мне почему-то кажется, что в прессе к апрельскому дню захотят иметь факсимиле и такого оповещения тибетской газеты.

С горлом и простудой мы оба, кажется, управились. В письме Люиса говорится о лоан. Но судя по его позднейшей телеграмме, это обстоятельство благополучно разрешилось. Дай Бог такие же удачные разрешения и во всем прочем. Уверены в этом.

Е.И. пишет, из письма к Муромцевой, что какой-то русский священник зачитывается моими книгами. Вот какая редкость! Твердо имейте в виду соображение о Леп[ети]. Ведь в тамошней атмосфере всего ожидать можно. Впрочем, Эст[ер] там уже проезжала[283]283
  Эстер Лихтман возвращалась из Индии в США через Париж.


[Закрыть] и, наверное, во многом приняла соответственные меры. Сколько человеческих психологий приходится иметь в виду.

Сейчас мы слышали об ужасающих зверствах мусульман в Синьцзяне, где пострадало много б[елых] русских, а семьи их, говорят, были распяты на стенах города. До чего доходит дикость. Только подумайте – здесь ищут какие-то мои четыре тома, ценностью в 400 амер[иканских] долларов, Леп[ети] озабочен каким-то посторонним злостным изданием. Сколько таких смущений в мире. Сколько приходится выправлять.

Надеюсь, что Эст[ер] скоро вернется в Индию. Как все нужно! Как все спешно!

24 февраля 1935 г.

Пропажа книги для имп[ераторского] дв[ора] является эпизодом совсем необычным. Но еще необычнее, что не только дипломатическая вализа может пропадать, но и дипломаты запрашивают повторный экземпляр. В этом случае интересны два момента: 1 – дипломаты, вместо того чтобы произвести[поиск] и восполнить ими потерянное, не стыдятся объявить о странном и недопустимом эпизоде; 2 – значит, какая-то темная рука шарит и в вализах. Все это заставляет подумать о своеобразной технике и психологии. Примитив! Вообще, узнавая своеобразные психологии, можно понимать течение многих событий.

Сегодня пишут, что Турция желает, чтобы ее считали европейской державой. Каким образом Ангору можно поместить в Европу? Сейчас нам прислали два любопытных письма. Одно из Тяньцзина, другое из Харбина. В письме из Харбина доброжелательно просят, чтобы я повлиял на друзей и [чтобы] они в Харбине никоим способом не возражали бы клеветникам. Предполагаем, что В.К. об этом письме знает.

Другое письмо, из Тяньцзина, присылает «Возрождение Азии», а вернее, «Возбуждение Азии», от 22 февраля со статьею, подписанной Николаем Петерец, под названием «О Николае Рерихе». Опять та же галиматья и приписывание всяких небывальщин. Если достанем еще номер – пришлем со следующей почтой в оригинале. Таким образом, газеты, близко связанные с Яп[онией], продолжают ту же историю.

В этой статье одно место очень любопытно, где говорится, что «и, по словам брата, анонимные книги написаны Н.К.[Рерихом]». Мы обратили на это внимание, ибо уже в Харбине дважды слышали такую же версию. Конечно, сама по себе статья опять безобразно кошмарная; любопытно, что Петерец уверяет, что он говорит от лица младороссов. Следует обратить внимание Шк[лявера] на то, что шанхайские младороссы нападают, что не вяжется с его соображениями из Парижа. Конечно, все это вместе взятое остается в отбросах, но все же следует обращать внимание. Нельзя поверить, чтобы дипломатические воздействия не имели вообще никакого значения.

В «Шанхайской Заре» хорошее сообщение под названием «Экспедиция Рериха в Гоби». Когда будем иметь номера газеты – пришлем.

В письме из Харбина, а также еще в одном письме из Тяньцзина посылается совет всеми силами беречься.

Получена телеграмма от Е.И., как всегда бодрая, сильная, устремленная к будущему. Именно, только в будущем, только в великом служении слагаются дела общеполезные.

25 февраля 1935 г.

Ваши сообщения мы сообщили сохранным путем В.Н. Гр[амматчикову]. Действительно необходимо, чтобы там вполне осознали очень важное обстоятельство, что первое сообщение обо мне пришло (увы) из Харбина. Для Вашего внутреннего сведения прилагаю, как именно мы сообщили. Конечно, ответ будет не ранее 8-10 дней и попадет в следующую мою почту. Действительно, Харбину нужно очень подумать, чтобы не взорваться. Вчера у нас были опять большие разговоры о Канз[асе] – как спешно это дело. Сегодня телеграмма от Люиса о новой победе. Именно, как третьего [февраля] Е.И. телеграфировала об идущем успехе. Приложим все силы, чтобы каждый со своей стороны в разных местах земли положил бы все свои возможности к тому же благому направлению. Послали в Америку телеграмму, радуясь победе и ожидая таких же добрых вестей о Канзас[е]. Какое это огромное и светлое дело. Теперь о другом. Во время наших поездок можно бы при случае рекомендовать американские машины, земледельческие орудия и всякие аппараты. Тем самым хотелось бы всячески помочь Америке. Может быть, Харверстер Комп[ани][284]284
  Харвестер (International Harvester) – американская компания-производитель сельскохозяйственной техники и грузовых автомобилей, основанная в 1902 г. в результате слияния McCormick Harvesting Machine Company и Deering Harvester Company.


[Закрыть] или какие-либо другие хорошие предприятия можно бы упоминать при этом. Подумайте с Другом, что полезнее можно сделать.

Завтра я запишу о благоволении. Будем применять его во всех областях. Ведь хорошие люди приходят за советом. Будет ли совет по ботанике, медицине, археологии или вообще[о] жизни, безразлично, по человечеству мы должны подать его, а где можно, то и помочь.

Для Друга, наверно, приятно знать, что его страна так хорошо поминается. Тем более нужно сделать все во благо. Хотелось бы, чтобы со временем и Главный[285]285
  Ф.Д. Рузвельт.


[Закрыть] понял полезность страны. Наверно, такой момент придет, когда и он скажет большое спасибо за все благо сделанное.

26 февраля 1935 г.

При заявлении Сав[аде] следует очень ясно указать, что местному императору] был передан наш знак, а также само Знамя[Мира]. Значит, мы были на миссии доброго желания (гуд вилл[286]286
  Good will (англ.) – добрая воля.


[Закрыть]). Слыхано ли, чтобы лиц, передающих инсигния[287]287
  Insignia (англ.) – знаки отличия.


[Закрыть], именно газеты местных хозяев атаковывали. Всякие посланники, а тем более принятые императором], являются как бы государственными гостями. А потому нападать на них является уже антимеждународным действием. Тем более странно, что газета местных хозяев теперь уже нападает на Пакт, Знамя которого было не только так сердечно принято имп[ператором], но он даже осведомился, будет ли комитет Пакта в его стране. Следует очень четко держаться на этих обстоятельствах, ибо для дипломатов в особенности они могут быть понятны. Ведь так или иначе, до сих пор никакого разъяснения по этому поводу ни Вы, ни мы не получили. Очень хорошо, что Люис в своем письме отмечает о признании[японским] консульством, что это газета их нации. Значит, оттуда было нападение на Пакт и обвинение комитетов Пакта в ничегонеделании для ратификации.

В.К. сообщает из Харбина, что наше письмо к нему дошло в явно вскрытом виде. Таким образом, теряется всякая возможность сношений с этим городом.

Прилагаю копию того, что мы доверительно сообщили Вас[илию] Ник[олаевичу] Граммат[чикову], предлагая ему на месте обсудить. Если вообще все сношения с Харбином делаются почти невозможными и все попадает в руки фашистов, то, конечно, всякая идея судебного преследования в Харбине из-за границы представляется совершенно невозможной. Между тем если в Калифорнии получились первоначально письма из Харбина, то действительно, так или иначе, без возвращения к первоисточнику, т. е. Харбину, дело не обойдется.

Какой круг людей в Харбине будет затронут, тоже совершенно невозможно сказать, и даже нельзя утверждать, что имя самого В.К. так или иначе не будет привлечено.

Посмотрим, что ж нам напишет Вас[илий] Ник[олаевич] Грам[матчиков].

Все думаем о Канз[асе]. Так хотелось бы знать, понимает ли Друг все глубокое значение. Думается, что выедем в пределах 15 марта, так что, наверное, будем иметь еще две или три почты от Вас. Конечно, Вы будете продолжать писать по этому же адресу, а дальнейшую передачу мы уже наладим.

27 февраля 1935 г.

Сегодня Гриб[ановский] ночью был разбужен как бы толчком в бок, а затем услышал явственные три удара в дверь. Должно быть, нужно к чему-то сугубое внимание.

В «Пекинской Хронике» заметка о предполагаемом нашем отъезде.

Юрий сегодня видит Янга, который работает с Креном.

Вчера вечером приходил иеромонах Нафанаил. Некая барыня из Шанхая писала ему, прося уговорить меня взять ее в экспедицию. Конечно, он и сам понимает, что это невозможно. Затем он советовался со мною о своей будущей музыкальной поэме (он композитор). Очень вдумчивый и расположенный.

Делаем шелк со знаком тамги Тамерлана. Единство знаков очень замечательно.

В.К. написал очень странное письмо Юрию, прося его одолжить ему до декабря 12 000 дол[ларов].

28 февраля 1935 г.

Очень интересно, во что выльются Ваши переговоры с Сав[адой] и соответственные переговоры Шк[лявера]. Конечно, и в том и другом месте и случае нельзя доводить до разрыва. Наоборот, нужно поставить так, чтобы наш гуд уил был бы ясен. Всякий разрыв и окисление были бы лишь вредны, а в особенности сейчас. Наоборот, нужно смотреть на бывший инцидент как на возможность дружественного выяснения. Ведь во всех наших действиях лишь знаки искреннего дружелюбия.

Если существуют какие-то мракобесы эмиграции, то это, во всяком случае, не должно иметь никакого влияния на остальные наши построения. Тактика адверза в данном случае позволяет явно осудить мракобесов, а также иметь повод к дружественным разговорам с Сав[адой] и другими. Ведь так или иначе мы обиженные, и, во всяком случае, какое-то внимание должно быть оказано. Факт требования второй книги для императорского] дв[ора] показывает, что где-то что-то шевелится.

Предположенные концерты или лекции могут идти наряду с продолжающимися переговорами по ликвидации обиды. Пусть будет показано, что с нашей стороны был сделан максимум дружелюбия. Время очень насыщенное.

В тяньцзинской газетке «Возрождение Азии», издаваемой на японской концессии, от 26 февраля опять весь номер заполнен самыми мерзкими выпадами. Форма выпадов до такой степени груба и некультурна, что и обсуждать ее невозможно. Но, во всяком случае, при Ваших дальнейших переговорах опять поставьте на вид, что как яп[онские] газеты, также и явно патронизированные ими газетки опять необыкновенно усилили свои мерзкие выпады.

Невозможно понять, каким это образом усиление выпадов может соответствовать тем якобы предпринятым шагам и уже посланным представлениям и письмам, о которых заверял Сав[ада]. Во всяком случае, новое злопыхательство, как против Пакта, так и против личности, очень симптоматично. Без хозяйской руки это было бы невозможно. Невольно приходят мысли о какой-то необыкновенно двойственной игре.

Жаль, что мы имеем всего один номер этой газетки, но Вы можете лишь указать, что выпады вполне отвечают тем же гнусностям, которыми была полна яп[онская] газета «Харб[инское] Время». Напишите об этом и в Париж, ибо такие новые выпады дают поводы к дальнейшим дипломатическим переговорам.

Посетили с Юрием католического восточника Мостарта – очень культурный человек. Иногда и завидно видеть, какие у них имеются ученые миссионеры.

Из Харбина приехала Екат[ерина] Петр[овна] Инге. Много сведений о работе содружеств. Работа не только продолжается, но и растет. Друзья там очень возмущаются действиями мракобесов. К сожалению, в мужском персонале гораздо больше боязливости, нежели в женском.

Затем сразу три письма. От Е.И. от 4 февр[аля], затем от Зины[Лихтман] от 9 февр[аля] и от Шк[лявера].

Очень были тронуты мы поступком Фосдика. Когда сравнительно новый человек совершает такой, можно сказать самоотверженный поступок – это удивительно. В письме Шк[лявера] содержатся опять какие-то препятствия в Балтийских государствах. Странно, ведь Стуре сообщал об этом как о чем-то окончательном.

Переводим Шкляверу требуемые им 600 франков за корректуру] кн[иги]. Он усиленно требует выпуска сиб[ирской] книги. Конечно, я предоставляю это Вам, но если бы она была выпущена, то, во всяком случае, посылать на Дальний Восток ее нельзя. Кроме того, материалы были так задержаны, что за это время многие условия совершенно изменились. Юрий справедливо указывает на некоторые расхождения с действительностью в статье Г.Г.[Шклявера]. Кроме того, по-видимому, во всем материале мало справочно-фактического материала, который интересовал бы Ам[ерику]. Конечно, всего материала мы не видали и трудно судить, насколько он бледен или ярок.

Лишь бы только всякие депрессии не отозвались на Канз[асе]. Ведь это дело вне всяких сомнений. Читаем и перечитываем все огненные сообщения Е.И. Вероятно, теперь уже Эст[ер] доплыла через бурный океан.

Дружными усилиями будем двигать вперед. Ничто мелкое и ненужное не заслонит больших горизонтов.

1 марта 1935 г.

Пекин

С утра думаю о Пакте; именно о состоянии Пакта в Европе. Из письма Шк[лявера] вчера невозможно представить, что именно там делается и делается ли. Даже о балтийских странах вдруг получилось вдруг[288]288
  Так в тексте.


[Закрыть] опять нечто неопределенное. Ведь мы знаем, что делается с Южной Америкой, но если спросите меня, знаю ли я доподлинно, что творится в Европе, я должен сказать – не знаю. А между тем сегодня первое марта, иначе говоря, уже меньше полутора месяцев до 14 апреля. Вообще, если подвести итог от нашего пребывания в Париже за целый год, то я не уясняю себе, как там протекают дела Пакта и даже не знаю действия Парижского Комитета. Были отрывочные сведения, но какие именно результаты этого, не знаю; конечно, за дальними расстояниями многое скрадывается, но сроки так близки и, естественно, беспокойно о результатах. Ведь годовой срок очень большой срок.

Зина пишет, что она с Франсис будут переводить Записные листы. Ведь кое-что уже было переведено в Наггаре и потому, чтобы не было двойной работы.

Записываю выдержку из письма А.А. Доброхотова из Харбина – «Так вот этот человек, находясь в состоянии, очевидно, безумия, на днях выступал с докладом, в котором он позволил себе признать, что для него совершенно не страшен коммунизм – орудие Великого Интернационала, ибо это орудие уже выявилось и против него можно найти контрмеры, но для него является страшно загадочными роль и деятельность людей подобных Н.К. – масону и розенкрейцеру, которые поражают человечество, в частности русских, непосредственно через пагубу души, что с подобными людьми следует бороться всемерно и неукоснительно, и что всякая мера и всякие действия борьбы с ними должны быть признаны нормальными и законными».

Когда безумцы видят, что нечто хозяевами позволено, – они окончательно распоясываются. Потому-то без ненужных огорчений все-таки будем вести все оборонительные действия.

Сейчас пришла телеграмма о Ган.[289]289
  Вероятно, имеется в виду Галахад – Генри Уоллес.


[Закрыть] и Канз[асе]. Будем надеяться, что и более определенные ответы не за горами. Мне кажется, если бы Ган. вполне усвоил действительное значение этого дела, он бы нашел в себе новую энергию, чтобы найти все нужное. Ведь для дела такого искательного значения нужна и исключительная устремленность. Я бы написал ему сам, но меня стесняют некоторые выражения, которые гораздо легче выяснять в личных беседах. Вопрос гарантий можно всячески закрепить, а по ближайшим событиям, как скоро увидите, многие значения еще углубятся.

Вчера были на одном китайском обеде, где опять говорилось о падении доллара. Как-то незаметно для многих, но ощутительно для некоторых оно происходит.

Прилагаю письмо к Ган., по почтовым условиям предпочитаю этот язык. Хорошо переведите его и передайте, при этом еще раз выразите мою надежду о том, что он понимает значение Канз[аса] и его спешность.

2 марта 1935 г.

Пекин

Заключаем эту посылку словом спешность. О чем ни подумать, все звучит этим приказом – и Канз[ас], и Пакт, и зерно, и дипломатия по ликвидации клеветы. Решительно во всем тот же призыв о спешности. А следующий призыв о дружности; хотелось бы его сказать по всем странам и по всем городам. Дружелюбие, а за ним и дружная работа требуется как никогда. Последние победы Люиса еще раз говорят, что и в трудные времена работа может не только идти, но и развиваться. Даже в Хар[бине] содружества развивают свою работу. Итак, спешность и дружная работа, в этом мое пожелание к 24 марта. Это число напомнит о всех победах.

3 марта 1935 г.

Пекин

Спешно досылаю Вам мой привет к 24 марта. Никольсон пишет из Канз[аса] о большой спешности дела. Говорит, что уже и по газетам можно видеть, насколько его соображения и правильны и спешны. Есть предложение от родственников С[авады]. А Вы сами понимаете, что такое обстоятельство по положению дел было бы губительным. Вероятно, теперь Друг с каждым днем все более убеждается, что соображения о Канз[асе] были более чем заблаговременны. Ведь Никольсону на месте гораздо виднее, и Вы отлично понимаете, что дело идет не о простой школе, но о большом культурном деле. Уже старый дом озаботился почти такими же вопросами. Тем более все должны понять великую неотложность. Как все спешно.

4 марта 1935 г.

Пекин

Имели несколько писем из Харбина. Там все очень сложно и удивительно. Опять была беседа о Канз[асе]. И еще раз выявились новые неотложные соображения. Занесли карточки Джонсону, американскому посланнику, только что вернувшемуся из Штатов. Сегодня у нас чай у м[и]сс Харрисон, во вторник обед у Вальтер Янга, в среду в Шведской миссии, в четверг чай у генерала Томашевского. Соображаем об отъезде, но определенно говорить не будем, дабы не вызывать ненужностей.

5 Марта 1935 г.

Пекин

Дни больших волнений. Доллар стремительно падает. Еще не так давно мы видели доллар равный 3,06, а сейчас, вчера был 2,38. Значит, больше чем на одну шестую часть все упало. Вы можете представить, как это нас взволновало. И не только нас, но и все американцы, которых мы видели, приходят в ужас. Сопоставляя разные газетные сведения, мы еще раз думаем о спешности дела в Канз[асе].

Вчера узнали, что представитель «Ассошиэйтед пресс»[290]290
  Associated Press – одно из крупнейших международных информационно-новостных агентств США и мира, основано в 1846 г.


[Закрыть] Фишер антагонистичен на основе двух негодяев. Помнится, у нас были добрые отношения с главою этого пресса. Следует немедленно с ним снестись, чтобы он благотворно воздействовал на своего подчиненного.

Из достоверного источника иностранной полиции известно, что шанхайская младоросская газета (выступавшая против нас) издается на советские деньги. Шклявер это должен знать тоже. Вот какие уродливые обстоятельства существуют, и насколько все это нужно знать. Не забудьте, что статьи в этой газете были подписаны Николаем Петерец (приезжавшим из Харбина). Все это необыкновенно поучительно; а если описать все подробности сложностей, то это вышел бы уже не дневник, а роман.

За все время мы не были ни в театре, ни в кино, ибо то и другое входит в нашу жизнь ежедневно. Всего бывает.

Получили сведение, что тяньцзинская газета, издаваемая на яп[онские] концессии, «Возрождение] Азии» от 28 февраля опять обругала. Еще слава Богу, что ругают именно те, похвала которых для нас была бы вообще губительна. Но все же имейте в виду все эти грубые наскоки.

6 марта 1935 г.

Пекин

Повторные выпады тяньцзинской газеты показывают, что чье-то благословение на это продолжается. Никто здесь не верит, чтобы газета это допускала без благословения.

Вчера приходил генерал Томашевский, очень уважаемый человек, и прямо спрашивал: «Кто же это такой, кто испугался Вашего приезда на Дальний Восток?» Можно бы при этом предполагать разные обстоятельства. Но упоминаемые нами газеты находятся в яп[онских] распоряжениях.