Текст книги "Дневник Маньчжурской экспедиции (1934–1935)"

Интересно знать, во что выливается общество Спинозы[380]380
  Общество Спинозы под руководством Ф. Кеттнера в 1930–1935 гг. работало при Музее Рериха в Нью-Йорке.


[Закрыть] или Биософический институт, если Кеттнера там не будет. Также любопытна и деятельность Академии творческих искусств без Шрака. Кроме того, не вполне уясняю себе, каковы были разногласия с Рунесом. Упоминаю эти три обстоятельства, ибо в них было вовлечено большое количество участников. Также за все последнее время я не слышал о деятельности наших особых финансовых комитетов, а между тем, так или иначе, эта деятельность неизбежна. Когда мы уезжали из Ш[татов], то предполагалось обновление и дополнение некоторых из этих комитетов. Между тем это обстоятельство чрезвычайно важно как еще одни врата для вступления новых сотрудников. Из описания торжества 15 апреля мы не усмотрели, были ли переданы знаки Музея. Если по каким-то формальным причинам они не могли быть переданы в тот же день, то как намечена дальнейшая их передача? Из копии моего письма к В.Н. Гр[амматчикову] Вы видите, что если затруднены формальные общественные выступления, то, во всяком случае, возможна и вполне исполнима деятельность общественного мнения. В этом письме я упоминаю некоего проф[ессора] Масловского[381]381
  В данных современных исследований о восточной ветви русской эмиграции и мемуарной литературе сведения о профессоре Масловском отсутствуют.


[Закрыть], как говорят, очень энергичного человека. Казалось бы, он мог переговорить по душам с проф[ессором] Никифоровым, который странным порядком совмещает и академическую группу, и сотрудничество в «Харб[инском] Времени]». Все-таки думается, что такие лица могли бы восстановить истину во всевозможных устных разговорах. Это и есть выражение общественного мнения. Статья Гребенщикова может давать достаточные темы. Еще при нашем отъезде Ачаир ушел из Чураевки, не соглашаясь с чем-то там происходящим. Мы не имеем с Чураевкой никаких отношений и вообще не знаем, во что она превращается. Очень ждем книгу Всев[олода] Н[иканоровича] Иванова, которая, наверное, даст некоторое движение воды.

31 мая 1935 г. Пятница

Опять ветер. Если за все время от марта было два-три дня безветренных, то это уже много. Ветер и пыль довольно неприятны. Сейчас будем делать перекладку наших вещей, ибо часть останется в юрте у Ларсона, а мы будем иметь с собой более подвижный состав.

Уже третий день не можем отправить нашу почту, потому что почтальон почему-то не появился. Таким путем происходят нежелательные задержки. Грузовик из экспедиции Гедина не пришлось купить, ибо многие внутренние части оказались изношенными. Может быть, удастся купить из Пекина. Вчера мы обратили внимание на то, что, очевидно, ни в одной харбинской газете не появилось сведение о подписании Пакта. Это обстоятельство тем характернее, что рейтеровская телеграмма, конечно, была механически разослана всюду. Значит, цензура эту телеграмму вообще не пропустила. Все это показывает, что, кроме злоумышлений русской шайки, несомненно, есть обдуманные действия хозяев. Во время писания дневника пришла почта.

Прекрасные письма от Люиса и Франсис со всеми вложениями и вырезками. Благодарю Вас, мои дорогие, за такие добрые вести. От души желаю Люису, чтобы его поездка [по Европе], о которой он сообщает, прошла бы с полным успехом. В каких именно странах он предполагает быть – можно бы дать несколько полезных советов. Во всяком случае, всякое возобновление личных сношений чрезвычайно полезно и, конечно, поведет к новым возможностям.

Любопытно сообщение Франсис о том, каким неожиданным способом она получила согласие Боливии. Это лишь показывает, насколько находчивость и стремительность всегда дают прекрасные результаты.

Присланные газетные вырезки очень хороши – вероятно, подобные же сообщения обойдут и все другие страны. Рад слышать, что, даже несмотря на труднейшие времена, наше издательство выпустит три книги. Действительно, времена всюду представляются наитруднейшими, тем более надо дружными усилиями перескочить в будущее.

Относительно Канз[аса] в предыдущих письмах Вы уже нашли некоторые сообщения. Могу добавить к ним, что цифра обеспечения приблизительно одинакова за пять лет. Очень рад слышать, что Вы все и наш Друг понимаете внутреннее значение этого культурного дела. При случае прошу передать Гал[ахаду], чтобы он сообщил президенту мой самый душевный привет и поздравление за его просвещенное вдохновенное слово при подписании Пакта. Если я получу от них привет, я отвечу телеграфно. Такие вещи пусть себе проходят через все телеграфы, и пусть всякие темные их читают себе на пользу. Очень много писем, а в особенности из Харбина, приходят в поврежденных конвертах. Примем и это во внимание. Итак, твердо и отважно – в будущее, чтобы ничто из прошедшего не мешало новым прекрасным построениям. Когда Святослав и Вл[адимир] Анат[ольевич] [Шибаев] переведут Записной лист «Народный учитель», то пусть пошлют его мистеру Брауну в Соммерсет (адрес имеется в газете, которую им посылаю)[382]382
  «На недавнем съезде английского национального союза учителей председательствовал народный учитель Браун из Соммерсета. Одно это обстоятельство, что народный учитель из далекого местечка избирается председателем, уже показывает всеобщее уважение к этому педагогу Действительно, в своем президентском обращении этот народный учитель высказал несколько положений, имеющих приложение во всем международном объеме». Цит. по: Рерих Н.К. Листы дневника. В 3 т. T. I. М., 1999. С. 459.


[Закрыть].

1 июня 1935 г. Суббота

9 градусов по Реомюру[383]383
  11,25 °C.


[Закрыть], облачное, дождливое утро. Так как нельзя было взять грузовик Гедина из-за неисправности, то сейчас придется дождаться новый грузовик из Пекина или Тяньцзина. Если Вы сложите все ранее полученные сведения о Канз[асе], то в общей сложности Вы найдете уже многие данные. Именно советовал бы описать вместе все данные, уже в разное время сообщенные, и Вы увидите, что их было совсем не так мало. Остается открытым вопрос о блю принтах. Но я совершенно не представляю, что в данном случае на них должно быть изображено. Подписывать все должен глава штата. Если указанные гарантии почему-либо кажутся малыми, то, конечно, их можно было бы укрепить. Относительно бартера и прочих сношений – они вполне возможны, конечно, если люди будут не душевных качеств Макмиллана. Вообще изумляюсь на проворство этого типа в распространении фальшивых сведений. Нужно иметь долю отваги, чтобы заявить о том, что письмо его же министра не настоящее. Надеюсь, что со временем постепенно узнается, кто именно его инспирировал. Вчера вечером читал журнал заседаний с описанием торжества 15 апреля, а также прекрасную речь Уоллеса, Рузвельта и Люиса. Воображаю, как должны негодовать всякие большие и малые Макмилланы.

2 июня 1935 г. Воскресенье

Цаган-Куре

Вихрь и вьюга. Три градуса по Реомюру[384]384
  3,75 °C.


[Закрыть] – вот так второе июня! Неужели травы выдержат и такое испытание. Когда читаешь о снеге в Париже, о наводнениях и черных бурях в Америке, о всех таких неожиданностях небывалых, – удивляешься, что люди внутренне не придают значения таким явным действиям.

Читали в газетах, что эрмитажные сокровища из России не будут более рапродаваться, а Софийский собор в Киеве не будет разрушен. Оба эти сведения совпадают с подписанием Пакта и, наверное, имеют внутреннее отношение к нему. Конечно, никто в этом не сознается, но имейте в виду, что эти газетные сведения именно совпали с подписанием Пакта и со всеми нашими о таких делах призывами и протестами. Весьма вероятно, что где-то когда-то об этом придется упомянуть. Читая об уходе биософов и Шрака, а также о каких-то недоразумениях с Рунесом, невольно является вопрос, чем восполнить эту эмптинес[385]385
  Emptiness (англ.) – пустота.


[Закрыть]. Интересно, куда именно ушли биософы. Прежний ли у них директор, или же они вообще развалились. Вообще очень опасаюсь всякой эмптинес, т[ак] к[ак] она препятствует новым привхождениям. А тут и без того нужно пополнять разные комитеты. Конечно, если директор биософов оказался негодным, то, естественно, с ним нельзя продолжать отношения, но тогда же приходится думать, как соответственно заменить это многочисленное сообщество. Интересно, какова сущность отношения с Рунесом? Также интересно, продолжает ли существовать наряду с Постоянным комитетом и формановский комитет[386]386
  Возможно, Американская секция Международной Лиги Защиты Культуры.


[Закрыть]? В конце концов, оба эти комитета не только не исключают друг друга, но могли бы установить отличную кооперацию. Ведь в формановский комитет входит несколько таких людей, которые не причастны к Постоянному комитету. Существенно знать, какие именно пополнения произойдут в Постоянном комитете. По-видимому, имя Магоффина как-то не упоминается, а о Радосавлевиче совсем не слышно. Хорошо, что

Моск[ов] окрылился последними обстоятельствами. И его нужно беречь – все-таки это связь с определенными кругами. Бывает ли Нина [Завадская] и каков сам Мор[ис]? К делу Канз[аса] еще раз указываю, что, несомненно, и бартер, и торговля могут быть, если только не опоздаем в отношении родственников Деб. Тут уже все зависит от спешности и находчивости. Конечно, по обыкновению, Старый Дом будет чрезвычайно вредить – уж такие у него приказчики. Когда смотришь на них, то преисполняешься безнадежности. Потому пусть Гал[ахад] это имеет в виду. В каких-то кругах продолжаются выдумки о том, что мы не получили какого-то местного продвижения на продвижение[387]387
  Так в тексте.


[Закрыть]. Из прилагаемой копии моего письма Фридлен[д]еру видите мои соображения. Не знаю, когда уезжает Л[юис], – шлю ему мысли о полном успехе.

3 июня 1935 г. Понедельник

4 градуса по Реомюру[388]388
  5 °C.


[Закрыть], дождя нет, но северный ветер. Сегодня день царицы Елены, и мы вспоминаем его. Относительно негодяя Девиса, взявшего патент на какой-то трестишип[389]389
  Trusteeship (англ.) – доверительное управление, опека.


[Закрыть] нашего знака, полагаю, что раз наш знак был зарегистрирован более года тому назад, то вообще его следует передать вместе с Пактом при соответственной от Музея бумаге, в которой ясно значилось бы, что этот древнейший знак мною уже с [19] 29 года употреблен как эмблема Знамени Пакта. Повторяю, что мне представляется более чем странным, если на древнейшие символы следует брать патент. Кроме того, мы совершенно не поняли, что[значит] именно не авторство, а трестишип над знаком. Значит ли это, что и все старинные иконы, щиты, знамена, на которых был этот знак, тоже попадают под какой-то непонятный трестишип? Думается, что этот Девис, вероятно, невежественный человек и не знает начал знака нашего Знамени. Например, на нашем гербе две звезды – ведь это не значит, что этим берется исключительное право пользоваться начертанием этих звезд, которое известно с древнейших времен. Разъясните мне точное значение такого трестишипа – ведь знак неразрывен с Пактом, а Пакт уже подписан. Из письма Люиса еще не знаю, в каких странах ему придется побывать. В Швеции, кроме Монсона, Арне, Таубе, еще была одна знакомая Шклявера, которая теперь замужем за одним из шведских губернаторов, кажется, очень доброжелательна к Пакту и нашей деятельности. В Дании не забудьте хранителя Торвальдсеновского музея. Там же был один очень талантливый писатель, фамилия которого упоминается в списке книги Селивановой[390]390
  Selivanova N. The World of Roerich: A Biography. Paris: Press Franco-Russe, 1923.


[Закрыть]. Отказавшись от гединовского грузовика, теперь ждем грузовик из Пекина. Впрочем, исключительно холодные дни не располагают к передвижению.

4 июня 1935 г. Вторник

Погода опять наладилась – потеплело. Ждем лишь грузовика, чтобы продвинуться. Вчера приезжал Эриксон, сообщивший, что князь Де-ван три дня тому назад проехал в Нанкин. Является вопрос, когда он оттуда вернется. Также Эриксон сообщил, что дня три-четыре тому назад в этой местности летали я[понские] аэропланы. Правда, и мы тогда же слышали как бы шум машины, но, помнится, смотрели не в ту сторону. Также Эриксон сообщил, что я[понцы] устроили недалеко еще один медицинский пункт. Держим наготове это письмо к отправке, ибо один монгол собирался сегодня или завтра ехать в Джапсер, где почта. Для ускорения пользуемся каждою возможностью. Наверное, в следующей почте будут еще разные ваши соображения о Пакте, а может быть, и о Канз[асе]. Во многих отношениях продолжаем учиться терпению. Сколько бы ни постигать терпение и терпимость, но всякое упражнение в этих качествах всегда полезно. Может быть, удастся включить и завтрашнее число, но на всякий случай держим готовый конверт. Пусть Вл[адимир] Анат[ольевич][Шибаев] сообщит журналу «Туенти Сенчури» мой отзыв об этом издании: «В нашу пустыню дошел пока лишь один номер журнала “Туенти Сенчури”. Среди других полученных изданий этот журнал производит самое живое впечатление. Содержание его и разнообразно, и высоко интеллигентно. Участие в нем испытанных авторитетов дает убедительность, а широкие взгляды, выраженные в разных областях, дают возможность и справедливого и углубленного обзора. Есть большая потребность в изданиях такого порядка. Журнал может не только радовать высокий интеллект, но и питать самые широкие круги. Мне уже не раз приходилось высказывать свое восхищение перед большим количеством философских и интеллектуальных изданий в Индии. Древняя глубокая мысль, давшая столько прекраснейших образов и решений, продолжает жить. Вспоминая об Индии, невольно переносишься на прекрасный цветочный луг, где собраны лучшие образцы ума и воображения человеческого. Из монгольских пустынь шлю привет дорогой Индии».

Уже давным-давно, в письмах моих в Париж, я предлагал, чтобы там занятия происходили после обеда, т. е после часу дня, что сократило бы многие расходы почти наполовину. О том же поминал я и в бытность нашу в Париже. Эти предложения, казалось бы, заслушанные и председательницей, по-видимому, остались без применения. Но так как главное количество посетителей и сведений приходится на послеобеденное время, то опять же приходится мыслить о том же первоначальном предложении, выполнение которого уже сейчас избавило бы от многих недоразумений. Всюду существуют полудневные должности и занятия, и потому предложение вполне нормально и применимо. В конце концов, дело творится не в количестве часов, но в углубленном напряжении, которое не требует формального времени. Впрочем, как всегда, предоставляю распорядок местной самодеятельности. Например, мы никогда не вмешивались в распорядок самодеятельности Латвийского нашего общества, всегда радуясь жизненным его проявлениям. Конечно, повторяю, что Парижский Центр именно сейчас особо необходим, но ведь дело не в количестве потраченных часов.

5 июня 1935 г. Среда

В сорока милях от Батухалки в горах имеются леса, а в десяти милях – трава у реки. Собираемся непременно посетить эти места, как говорят, еще не посещенные европейцами. Будет очень полезно наблюсти те травы, а также лес и подлесье. Может быть, получатся интересные семена.

Вчера Юрий отписывался в Департамент [сельского хозяйства] по поводу того, что тибетские медицинские книги, посланные в Департамент, не приняты ревизионною частью. В то же время Брессман хвалил медицинскую коллекцию, уже дошедшую. На этой коллекции можно видеть тибетские надписи и перевод их. Спрашивается, каким же способом можно бы обойтись без медицинских тибетских книг, чтобы сохранить верность наименований. Книги же посланы в Департамент как собственность Департамента. Было бы совершенно нелепо, если бы медицинские, а также книги местные по флоре, посланные в Департамент, должны были быть оплачены из частных сумм. Наверное, ревизионная часть имеет малое касание к науке, и все это, конечно, выяснится, но такие мелочи, к сожалению, лишь засоряют внимание.

Получаются сведения, что в окрестностях еще открываются яп[онские] медицинские пункты, а яп[онская] миссия на Далайноре усилена девятью советниками. Прилагаю выписку из моего письма к В.Н. Гр[амматчикову] в Харб[ин]. Хочется раз[и] навсегда установить, что Е.И. прекрасно знает положение вещей, а если она так ярко настаивает на вопросе, где же общественное мнение, то значит, что, к сожалению, общественного мнения не существует. Факт крайне прискорбный. Цитирую из письма.

«Ваш № 10 только что получен. Радуюсь, что Вы читали письмо Е.И. Будьте уверены, что она вполне знает все положение вещей. Он вполне знает и тех немногих друзей, которые имеют справедливые суждения. Она их знает поименно и с прочими добрыми характеристиками. Конечно, она говорит не о них, но имеет в виду русс[кое] общественное мнение, которое должно существовать. Она знает, что те две статьи, которые я же удержал, лишь принесли бы неприятности. Больше того, конечно, она говорит не о печатном слове, но о справедливом общественном мнении. “На народный роток не накинешь платок”. Но если из многих десятков тысяч всего тридцать или сорок человек мыслят просвещенно, то ведь это знак очень плачевный. Если бы большинство мыслило так же, то всякие темные силы казались бы на совершенно другом положении. Будьте уверены, что Е.И. судит по справедливости и в полном понимании условий. Ведь, например, даже тот тип, которого Вы справедливо назвали “продажным пером”, никем и ничем не остановлен, а между тем о нем имелись веские данные, о которых многие люди, в том числе и Ан. Ан., были вполне осведомлены. Итак, выходит, что личность вполне преступная и продажная безбоязненно продолжает свою темную деятельность. А где же общественное мнение? Опять же, Вы понимаете, что я говорю не о десятках людей высоких и понимающих, но об общественном мнении. Я потому останавливаюсь на этом предмете, ибо В.К. тоже говорил о непонимании положения. Но всеми силами уверяю Вас, что оно понятно, что сложилось оно тем же общественным мнением, которое обезображено враждою и раздорами. Мне бы очень хотелось, чтобы найти такие ясные слова, которые позволили бы понять, что Е.И. прекрасно знает положение вещей. Если на сцене появляются “вот так маски”, то под такими водителями какое же может быть общественное мнение. Ведь оно прежде всего могло бы формироваться от горнего места. Вы сами говорите о плачевном положении вещей; так оно и есть, и слова Е.И. только подтверждают сказанное Вами же».

Таким образом, мне хочется как можно яснее установить, что Е.И. и мы отлично понимаем, что если бы не было вражды и взаимоуничтожения, то общественное мнение существовало бы. Уже неоднократно в письмах к В.К. проскальзывало о том, что будто бы я и Е.И. не понимаем положения вещей. Но, к сожалению, мы его очень хорошо понимаем. Говорю «к сожалению», ибо от этого понимания нам-то, да и всему делу, не легче. Ведь, казалось бы, ясно, что, когда мы говорим об общественном мнении, мы вовсе не имеем в виду суждения тридцати или пятидесяти друзей, но имеем в виду ту массу, которая хотя бы во имя же собственного спасения могла бы составить кадр справедливый и просвещенный. Но именно такого общественного кадра и не имеется. Судя по последним письмам, генеральный] секретарь Христианского Союза[молодых людей] должен был поехать в Японию, очевидно, для апелляции по поводу недавних новых нападок на союз. Так же точно продолжается травля Гондатти, к которому как бы ни относиться, но все же он остается старым опытным администратором. Итак, производится всякое уничтожение там, где могло бы быть нарастание и укрепление.

С часу на час ожидаем грузовик, чтобы продвинуться. Чувствую крайнюю необходимость движения. Читаем в газетах о неприятностях с Н.Р.А.[391]391
  National Recovery Administration – Национальное управление экономического восстановления, одно из государственных учреждений, созданных в период проведения администрацией Ф.Д. Рузвельта «нового курса».


[Закрыть] – что-то очень сложное. Первая страница последней газеты имеет заголовки: «В преддверии кризиса», «Коды Рузвельта незаконны», «Кровавая забастовка», «Реконструкция британского кабинета», «Золото уходит из банков», «Погромные настроения в Мюнхене» – что и говорить, положение вещей не радужное.

Шлю привет бодрости и мужества.

Получена хорошая статья Москова «Служение человечеству».

6 июня 1935 г.

Вчера к вечеру неожиданно приехал давно задержавшийся Очиров. Многие вещи, о которых мы беспокоились, обстоят иначе. Но одно, хотя и второстепенное, заслуживает принятия каких-то неотложных мер. Уже давно я Вам писал о непозволительном поведении некоего Латтимора, редактора журнала «Пасифик»[392]392
  Научный журнал «Pacific Affairs», издающийся с 1928 г. Университетом Британской Колумбии (Канада).


[Закрыть]. Уже тогда намечалась его необъяснимо зловредная деятельность. Сейчас обнаружилось еще одно вредительство. А именно наговоры некоему монголу. Трудно сказать, со стороны каких именно негодяев работает этот субъект. Можно подозревать как тигр[ов] или [родственников] Деб., а не то и Старый Дом[393]393
  СССР, Япония, госдепартамент США.


[Закрыть]. Эти обстоятельства расследовать чрезвычайно трудно, но одно остается несомненным, что Латтимор, никогда меня в глаза не видавший, уже неоднократно пытается создавать на нашем пути всякие препятствия. Думаю, что следовало бы прищемить хвост этой ехидне, тем более что мы из разных источников слышали о нем отрицательные суждения. Последнее сообщение о нем было от проезжего доктора Хассельмана. В Шанхае одна отрицательная особа (с которой он случайно встретился) упорно направляла его именно к Латтимору. Из этого он понял, что, вероятно, Латтимор одних с нею разрушительных воззрений. Во всяком случае, на эту вредную личность нужно обратить внимание, чтобы ехидна не могла более жалить. О нем мы вообще нигде никому не говорили, и потому его вредительство должно иметь какой-то особо специфический характер.

Никольсон прислал из Канз[аса] одну из местных газет. В ней помещена его программа для школы Канз[аса], но, конечно, не под его именем. Такие обстоятельства постоянно встречаются в жизни. Но иметь в виду их и запоминать следует. Вполне понимаю недоумение Никольсона, ведь его положение довольно трудное. Если он ничего не скажет, то этим отгонит. Если же скажет, то это сейчас же воспринимается. Успокоили его, написав, что в конце концов его записка останется в целости, а мы все одинаково понимаем, что нигде нельзя терять времени. Думаем, что приближается время, когда Гал[ахад] может найти момент, чтобы утвердить культурное значение дел. Когда так много всяких измышлений и подкопов, то и такой момент – во благо – должен наступить. Не буду повторять, что ему самому такое обстоятельство не только полезно, но может явиться государственно превосходным. При случае скажите Гал[ахаду], насколько я о нем сердечно думаю и как рад был слышать его прекрасные слова. Вполне понимаю, почему именно был указан Москов. Благодаря этой работе он приблизился и утвердился. Хочется, чтобы руководимый им Русский институт[394]394
  Руский институт при Музее Рериха в Нью-Йорке.


[Закрыть] искал бы еще новые возможности и расширялся. Мой лист дневника «Летопись искусства» мог бы служить напоминанием, что в таком институте могут быть производимы и большие исторические работы. Как ни странно, но иногда находятся издатели именно на такие обширные труды, которые являются достоянием библиотек и учебных заведений. Следует наполнять все окружающее новыми возможностями. Только в этом обновлении и еще большем расширении пути и есть справедливое решение.

7 июня 1935 г. Пятница

Никогда еще в июне мне не приходилось носить светр[395]395
  Свитер.


[Закрыть] и коричневое теплое пальто с вязаным шарфом. Конечно, дело не столько в самой температуре, сколько в ветрах. Не могу не остановиться на эпизоде приезда Очирова. Мы уехали из Пекина на том, что он через неделю последует за нами и мы найдем уже на месте нанятых слуг и купленных лошадей. С тех пор до вчерашнего дня все это совершенно провалилось, и мы были в полном затруднении, тем более что на наши письма ответов не получалось. Наконец, мы решили сделать энергичный формальный запрос, о чем в ближайшей почте и послали письмо в Пекин. Не успело это письмо даже тронуться в Пекин, как неожиданно на моторе прикатил Очиров, уверявший, что коней наших не пропускали местные монголы. Через два часа по приезде Очиров тронулся к своему хошуну, но не успел он проехать и одной версты, как увидел спускающегося с холма своего бурята с двумя конями. Оказалось, что кони, с противоположной стороны, подходят. Нельзя себе представить ничего более неожиданного, как чтобы после двух с половиной месяцев ожидания Очиров с одной стороны, а буряты с противоположной случайно встретились бы в версте от нас, на наших глазах. Именно так неожиданно происходят всякие дела. Характерно, что Очиров еще в Пекине слышал рассказ от одного хутухты, что я, охраняемый вооруженными бурятами, не принял визита местного князя. Рассказ, очень длинный, с разными подробностями, по фантастичности напоминающий Майн Рида, не имеет в себе ни доли правды. Любопытно, что не только сочинена небывалая история, но измышлена со всевозможными как бы убедительными подробностями. Если такие небывалости существуют в пространстве, то можно предположить, сколько и всяких иных слухов циркулирует.

По поводу программ некоторых наших учреждений ясно вижу, что для скорейшего процветания нужно бывшие задачи еще более расширять и покрывать обширнейшим куполом. Удивительно наблюдать, как в жизни или нечто увеличивается, или уменьшается. Победоносный момент с подписанием Пакта как[бы] сам собой предполагает еще целый ряд победоноснейших моментов, к которым и нужно стремиться. Конечно, развитие и упрочение последствий Пакта уже представляет из себя огромнейшее культурное начинание. Вы писали, что Гал[ахад] посылает мне привет от президента, как только получу его, немедленно же со своей стороны отвечу.

8 июня 1935 г. Суббота

Проезжали два ламы, спрашивали о разбойниках. Сейчас поблизости разбойников не слышно, но вопрос лам был не без оснований. Еще в прошлом году большая банда не дошла до этих мест всего пять верст. Между прочим, тогда была уничтожена в 30 верстах шведская миссия.

Наш пекинский корреспондент сообщает: «Рад услышать, что все разговоры о Ваших каких-то затруднениях – досужая сплетня “доброжелателей”, которых, само собой разумеется, хоть пруд пруди. В Харбине танец смерти. Островитяне[396]396
  Японцы.


[Закрыть] закусили удила и создали там такие условия жизни и работы, что возопили даже экстерриториальные. Пресловутая политика Открытых Дверей в Маньчжурии сохраняется в неприкосновенности, как заявляет японская газета, но только для государств, признающих Маньчжоу-диго. Что сей сон значит, понять, конечно, не трудно. Двери-то открыты, но только в сторону Японии. Ваш “[Священный] Дозор”, по всем имеющимся у меня сведениям, не выйдет. Рясофорным жандармам из Дома Милосердия[397]397
  Дом Милосердия был создан в Харбине в 1921 г. архиепископом Нестором для помощи нуждающимся.


[Закрыть], открестившимся от всех Ваших начинаний, без всякого. Без всякого для того удобного случая нужно сейчас делать вид людей, вовлеченных в крайне невыгодную сделку… скажем, со своей совестью, если таковая у них еще имеется. Вот Вам “столп и утверждение всех харбинских истин”», – так сообщается от 29 мая. Хорошенькие дела творятся. Яп[онский] консул Моришима переводится в Берлин – тоже не случайная комбинация. Пусть Морис выпишет в одну тетрадь все касающееся о Канз[асе], бывшее и в письмах, и в телеграммах, и в дневниках, начиная с декабря. Когда сложатся воедино все эти сведения, то Вы увидите, что их было совсем не так мало. По обстоятельствам времени они носили разрозненный характер, но, прочтя их все соединенными, получится совсем другая картина.

Судя по последним газетам, всюду опять чрезвычайно напряженное состояние. Не можем даже представить себе, какие будут следствия отвержения Н.Р.А. Верховным судом[398]398
  Законодательство первого этапа «нового курса» установило очень высокую степень государственного регулирования американской экономики. Это вызвало протесты со стороны конституционалистов за чрезмерные препятствия «свободной конкуренции». В течение 1935–1936 гг. Верховный суд США (тогда преимущественно оппозиционный Рузвельту) признал неконституционными часть положений примерно 11 законов 1933–1934 гг., в том числе о минимуме заработной платы.


[Закрыть]. Также и во Франции не сладко. Из последнего письма Г.Г. Ш[клявера] видим, что «Последние Новости» не поместили ничего о подписании Пакта. В то же время там была хорошая корреспонденция из Харбина о травле. Представляется, что не находится ли непомещение сведений о Пакте в зависимости от того, кем именно эти сведения были доставлены. Сообщается, что Гетнер получил от Юрия тысячу франков и что беспокоиться не нужно. В то же время я ничего не слышу, дошел ли мой чек в 100 долларов для Ле Франка; чек был давным-давно выслан еще из Пекина. Также сообщается, что по парижским сведениям Родзаевский, Голицын, Вас[илий] Иванов считаются опаснейшими провокаторами. Радуемся, что наш приятель Парис получил хорошее служебное повышение.

9 июня 1935 г. Воскресенье

Почти всех бурятских коней придется отослать обратно, чтобы их переменили. Остается только удивляться, чтобы такой конный народ, как буряты, не понимали бы, что таких дефектных животных нельзя посылать. Конечно, может быть, это одна из тех проб и испытаний, с которыми мы во все времена встречались. Из соседней миссии поступило сведение, что где-то в области Далай-нора на Чахарской территории происходят бои между японцами и китайцами. Также сообщено, что поблизости замечены случаи оспы.

Все эти дни мне хочется как можно скорее продвинуться из этого места – дело только за грузовиком. Обращаю внимание на Записной лист «Король Альберт». Считаю знаменательным и полезным, что король Леопольд разрешил именовать наше учреждение в Брюгге[399]399
  «Fondation Roerich pro Расе, Arte, Scientiae et Labore» (Фонд Рериха за мир, искусство, науку и труд).


[Закрыть] в память Альберта Первого, короля бельгийцев.

После принятия царем [Болгарии] Борисом нашего комитета [Пакт Рериха] под покровительство этот факт в Бельгии находится в том же благоприятном разряде. Пишу об этом в Париж, копию прилагаю.

Не думаете ли, что было бы уместно посвятить одну из наших комнат президенту Рузвельту в память 15 апреля? Конечно, как всегда в таких случаях, не настаиваю, но представляю обсудить согласно всем местным условиям. Эту мысль дает как принятие Болгарского комитета царем Борисом, так и учреждение в Брюгге в память короля Альберта. Таким образом, можно бы со временем отметить всех глав, сочувствовавших нашему Пакту. По моему мнению, очень странно, что как раз в Югославии до сих пор нет комитета Пакта. Там он мог бы быть соединен с именем короля Александра. Будем признательны всем, кто со своей стороны вносил лепту в культурное дело.

10 июня 1935 г. Понедельник

Неожиданно пришло письмо от Мориса [Лихтмана] от 1 мая и от Зины от 28 апреля. Очень благодарю за всякие добрые сообщения. Относительно статьи для журнала «Земля Колумба»[400]400
  «Земля Колумба» – литературно-художественный альманах русской эмиграции в США, вышло всего два номера в 1936 и 1937 гг., в обоих были опубликованы статьи Н.К. Рериха.


[Закрыть], можно бы дать или «Стена Нерушимая», или «Летопись искусства», или «Эрдени Мори». А впрочем, может быть, Е.И. выберет что-нибудь иное. Выбор у Вас достаточный, и дать что-либо следует. С Монсоном нужно поддержать сношения, тем более что его отделения в некоей стране. Передайте ему мой лучший привет.

Постепенно в письмах нащупаете, каково вообще его отношение. Когда-то мы с ним были очень хороши, но с тех пор много воды могло утечь. Прошу Мориса неотложно выписать сведения о Канз[асе] воедино, это очень нужно, ибо род[ственники] Деб.

могут вторгаться в дела. Большая часть Записных листов включает в себе или сведения для наших комитетов и советов или является ответом на какие-либо письма. Вообще я решил еще более их сделать ответами на письма. Если сохранились отношения с бельгийским консулом – дайте ему лист «Король Альберт». Происходят странные вещи. С одной стороны, я получаю сведения, что епископ Нестор препятствует выходу «[Священного] Дозора» и открестился от всех моих начинаний, с другой стороны, он же подписывает приветствие[Харбинского] комитета Пакта[Рериха]. Как много противоречивого в пространстве.

Из копии моего письма к В.К. Вы видите мои распоряжения о судьбах «Священного Дозора».

<Нуця, переведи «Король Альберт»!>[401]401
  От руки карандашом на полях.


[Закрыть]

11 июня 1935 г. Вторник

Вчера во время ботанической поездки наткнулись на старинные могилы. Вообще какое-то давно жилое место. К вечеру получили записку от секретаря Совета в Батухалке, просившего прислать ему машину. Такие любезности приходится делать, и сегодня утром его повезли от нас в ставку. Опять слышали кое-какие легенды. Видимо, он знает о культурных начинаниях, о школе. Вообще, как только придет грузовик, нам немедленно надо продвинуться в этом направлении. Уже 11-е – время летит, нужно спешить повсюду. В последней почте опять не было писем от О[яны]. Прямо удивительно, куда эти письма могут деваться. Не могу же я допустить, чтобы со времени выезда в феврале их вообще не было. Остается предположить, что они где-то исчезают. Вообще очень заботливо нужно замечать, где именно могут исчезать письма. Столько к тому возможностей. Еще раз напоминаю, что в копиях моих писем В.К. и Фридлендеру имеются мои указания относительно «Священного Дозора». Примите их к сведению, ибо если книга не разрешена в Харбине, то это еще не значит, чтобы весь материал и бумага не принадлежали бы мне. У нас потеплело, в юрте бывает до 38 Р[еомюра][402]402
  47,5 °C.


[Закрыть].