Текст книги "Что случилось с Маргарет?"

Глава 23

Мои мысли были прерваны восточным ритмом барабана. С любопытством привстав в седле, из-за широкой спины Имира я увидела группу музыкантов и завернутых в тулупы хихикающих девиц, которые звенели многочисленными монетками и бусинами, браслетами и мелькавшими то и дело перстнями с бубенцами.

Труппа опередила нас на мосту, ведущем в крепость. По обрывочным фразам, доносившимся до нас, стало ясно, что хозяин крепости затеял пир. Король Альфонс мрачнел на глазах: еще бы… Под самым носом у врага, среди подготовки к сражению и возможной осаде устраивать пир казалось расточительством и глупостью.

Имир предъявил дорожную грамоту, и нас пропустили. Но встречать с распростертыми объятиями не спешили: офицер проводил нас в довольно скромно обставленное помещение, где стояли еще несколько просителей из простонародья.

– Слушайте, – прошептала я, отведя своих спутников в сторону. – Вы оставайтесь здесь, а я попробую проскользнуть в замок и добраться до Маргарет.

– И как ты это собираешься сделать, Колючка?

– Танцовщицы прошли дальше по коридору. Я попробую пройти за ними.

– Элиза, ты, конечно, можешь попробовать, но на тебе нет их нарядов. В мужской одежде ты на танцовщицу не похожа. – Имир открыто смеялся над моим планом.

– Это мы еще посмотрим! – гордо вздернула я нос. Отстегнула мечи, сунула королю Альфонсу свой тулуп и направилась по коридору вперед. Сообразить бы, где это окно находится… Жаль, нет схем пожарной эвакуации, а то попробовала бы прикинуть. Впрочем, погодите…

Я потопталась, вспоминая, с какой стороны было окно от входа в замок, и убедилась, что направление выбрано верное.

Почему Имир не остановил меня? Сама до сих пор не могу понять. Возможно, решил, что в крепости я не потеряюсь, за себя постоять могу, почему бы и не отпустить. Я чувствовала, что Маргарет рядом, так близко, что я вот-вот столкнусь с ней нос к носу, пока брожу по замку. Осторожно заглядывала я в комнаты и залы, смотрела из непрозрачных, из горного кварца окон, пытаясь разглядеть в сумерках розы. Но кроме размытых золотых огней города ничего не было видно. Ну же, Маргарет, где ты?

Приглушенный шепот, мужской и женский, прерываемый учащенным дыханием и еле сдерживаемыми стонами, заставил меня прижаться к стене и двигаться медленно и неслышно. За поворотом часть факелов была потушена, сдается мне, для того, чтобы устраивать рандеву. Судя по ритмичному звону монист, это одна из танцовщиц.

Я выглянула за угол и скорее угадала, чем увидела кусок белой рубахи над спущенными брюками мужчины, яростное движение его бедер и нежную стопу девушки, то безвольно болтающуюся, то пытающуюся прижаться к мужчине. Если я их разглядела, то и они меня вполне могут увидеть. Я вернулась за угол и решила дождаться окончания бурного свидания.

Но ребята закругляться не торопились.

Наконец я решила внаглую пройти по коридору. Это им надо меня бояться, в конце концов. И я, отойдя чуть дальше, пошла нарочито громко. Когда завернула за угол, там было тихо. То ли вздох, то ли всхлип донесся приглушенно из темноты, я нахмурилась, делая вид, что прислушиваюсь, а потом решительно прошла мимо. Но вот незадача: коридор разветвлялся, я уверенно направилась вправо, а там оказалась винтовая лестница вниз. Черт! А мне бы, наоборот, надо наверх. Но метаться на глазах у любовников я не рискнула. И поэтому стала спускаться.

По дороге размышляла: вот найдем Маргарет, вернем королю Альфонсу его век, остановим войну, а потом? В мечтах я видела себя уже владелицей крепкого городского дома, только вот не представляла себе, чем заниматься в этом доме изо дня в день?

Наверно, дом – это вообще не моя стихия, и я пущусь путешествовать… Но в одиночку это тоже чертовски грустно. И чем дальше я шла вниз по темной лестнице, тем мрачнее и запутаннее становились мои мысли. Вот я понимаю, что дальше меня ждет только скука или одиночество. И так жутко и пусто на душе становится – хоть плачь. Мало того, что мой мир исчез. Так еще и в этом, новом мире, никак не найду себе место.

А потом я вдруг вспомнила, что когда вышла, хлопнув дверью, из немецкого офиса уже безработной, то единственным моим желанием была свобода. Идти по жизни куда глаза глядят. Без оков. Без запретов. Без границ. Быть свободной, как семечко одуванчика на ветру. Почувствовать легкость бытия. Вкус приключений.

Разве это не то, что я так искала? Да, все сделал горьким неудачный поворот с Валерио. Но… Я освободилась от него. Чуть не умерла от ударов в снегу. Но выжила. Разве это не доказательство тому, что у моей жизни есть смысл. Иначе Провидение давно бы меня стерло с лица земли и не посадило на тот самолет.

Я уже говорила, что самоанализ и работа над собой – это мое? Так вот, упав на самое дно отчаяния, я оттолкнулась от него и начала всплывать на поверхность надежды.

И тут на меня налетел немного грузный, но бесконечно высокий мужчина. Я только успела врезаться в его упругий живот и отскочить мячом назад, как он сгреб меня в охапку.

– Вот ты где! Я давно ищу тебя! Куда же ты запропастилась!

Я и рта не успела открыть, как меня потащили по лестнице вверх, я даже не перебирала ногами по ступенькам – зачем? Все равно до них не доставала. Сопротивляться не стала, мало ли что. Пока не выясню, куда и зачем меня тащат, раз уж мы идем наверх, то шут с ним.

– Все уже готовы! А ты как провалилась! Между прочим, от нашего выступления зависит все!

Я совсем расслабилась. Наверно, принял меня за пропавшую в объятиях незнакомца танцовщицу.

Мы поднялись на тот этаж, с которого я начала спуск, перешли на лестницу слева и продолжили подниматься.

И только тут, в свете факелов, мой спутник притормозил:

– Погоди-ка. Да ты не танцовщица!

– Вообще-то, танцовщица – возразила я. – Только не из вашей труппы.

– Это я вижу. А почему одета так странно?

– У меня украли наряды сегодня утром. Но я все равно решила явиться, вдруг получится найти костюм здесь.

– Слушай, – быстро заговорил мой спутник. – А танцуешь хорошо?

– Ну да. Могу станцевать.

Он снова сграбастал меня и потащил дальше.

– Какая удача! Какая удача! Великие духи хранят мои яйца!

Я ошарашенно уставилась на него: никто из знакомых мне мужчин Мистерры так не выражался. Тем временем мы поднялись на следующий этаж и вошли в первую же дверь. Уютный зал был жарко натоплен, и в нос мне ударил запах пряных духов девушек, а в уши – гомон их щебетания. При виде меня они замолчали.

– Это…

– Элиза, – подсказала я.

– Замена Вие, – уточнил мой спутник. – Дайте ей какой-нибудь костюм, посмотрим, насколько хорошо она танцует.

– Но она не знает танцев.

– Придется выпустить ее сольным номером вместо Вии, пока вы будете переодеваться. Если Вия не появится и если Элиза действительно умеет танцевать.

Я фыркнула. Я от своей школы танца живота на конкурсах призы брала, пусть это было три года назад, но тело что-нибудь да вспомнит. Для импровизации подойдет. Пока я переодевалась за ширмой, в зал пришли музыканты: флейта и барабан. Хорошо.

Я повертела бедрами: бисер и монетки зазвенели, вызывая в памяти тысячи и тысячи тренировок и танцевальных связок.

И когда зазвучал ритм барабана, я начала проход: бедро – удар в одну сторону, руки – в другую. Восьмерка бедрами, снова удары бедер… Ритм нарастал, я только разошлась, и тут прозвучало:

– Довольно!

Я посмотрела на своего спутника.

– Это не танец волоокой, – заметил он.

– Нет, – согласилась я.

– Но что-то в нем есть. Ладно, мы тебя берем.

– Отлично! – Я пошла было за ширму переодеваться.

– Куда? – поймал он меня под локоть. – Мы уже идем в зал танцевать.

По дороге он инструктировал меня:

– Сначала девушки станцуют групповой танец, потом три девушки станцуют танец покрывал, а потом выйдешь ты, пока остальные будут переодеваться для следующего танца.

Казалось бы… что проще?

– А можно я пока по замку погуляю?

– Нет, – отрезал мой спутник. – Одна уже пошла гулять. Не отпущу.

Ладно. Выручу девчонок, а потом… Раз у них там праздник, то Маргарет может сидеть в зале? Я приободрилась. Танец можно продумать таким образом, чтобы неспешно рассмотреть всех гостей.

Мы приближались к месту праздника. Слуги сновали в коридоре, вносили наполненные до краев блюда и кувшины, выносили пустые тарелки. Шум голосов и песен доносился все четче. Пока девушки красивым строем и плавной поступью втекали в зал, я заглянула туда одним глазком. Ну и народу собралось! Столы расставлены по обеим сторонам широкого и длинного зала, оставляя пространство музыкантам, танцовщикам и фиглярам посередине. На возвышении в противоположном конце тоже стол, там, видимо, хозяин замка и особо приближенные. Гости приветствовали девушек ударами кулаков по столу и аплодисментами, а так же очень сальными комментариями. Я нервно сглотнула: теперь понятно, почему Вия предпочла рандеву в темном углу замка, удовольствия от него куда больше, чем от танца на глазах у этой публики.

И ведь не смоешься уже… Я бросила тоскливый взгляд вокруг. Мой спутник, словно почувствовав неладное, сильнее сжал меня за локоть. При желании я могла бы врезать ему и улизнуть, громыхая монетками. Но… Я сама напросилась, сама вызвалась, да и неплохой это шанс найти Маргарет. Поэтому я покорно ждала свой выход.

Первая партия танцовщиц выскочила и бросилась переодеваться прямо в коридоре, прикрывая друг друга широкими полупрозрачными покрывалами, пока три оставшиеся в зале девушки танцевали свой танец.

Но вот и их танец закончился. И зазвучал барабан.

Я вплыла в зал после пинка поймавшего меня мужчины. Ну ладно. Ух! Собралась. И мои бедра сами начали отбивать ритм, а я, подняв руки, медленно пошла на середину зала. В руке был шарф, поэтому я то перекидывала его вперед, то назад, то распускала, то наматывала на руки. Барабанный ритм ускорялся. Тряска. Удар бедром вправо. Тряска. Удар бедром влево. А теперь развернулась и посмотрела на людей: мужики, выпученные глаза, дама, еще одна… Три девушки. Почему мне кажется, что я узнаю Маргарет с первого взгляда? Так… здесь ее нет. Я красиво покружилась, уходя вправо, пошла восьмерками вперед, сделала волну руками. Так, здесь тоже Маргарет нет. Голова слегка дурела от каких-то благовоний, которые дымились повсюду на небольших блюдцах. Как в таком амбре можно еще почувствовать запах еды? Или это специально, чтобы гости не воняли? Я еще повернулась, досмотрела до конца все правое крыло стола, игриво подмигнула какому-то расфуфыренному франту, тот так сильно сжал стеклянный бокал, что он лопнул в его руке. Ой, простите! Я быстренько переключилась на центральный стол на возвышении. Хозяин замка сидел там вместе с… женой? Невестой? Непонятно, у бедняжки лицо закрыто покрывалом. Дикость какая. Все женщины вполне себе прилично раздеты в зале, ну, в плане декольте, голым животом и ногами тут сверкаю только я.

Или страшная такая? Я переключилась на стол слева. Ну же, Маргарет… ты должна быть здесь! Я разошлась не на шутку, отбивая ритм бедрами, потом только грудной клеткой, потом снова бедрами. Волна вперед, проход, боковая волна: мое тело красиво извивается, пока я приседаю и так же плавно вырастаю обратно. И тут мой взгляд встречается с синими глазами Имира. Он тут, за столом, Альфонс тоже. У короля чуть отвисла челюсть, а Имир… смотрит на меня как-то странно. Я тряхнула гривой волос, слава Лючии! Повернулась спиной и медленно отогнулась назад, красиво водя руками в воздухе, потом игриво вскинулась, метнула улыбку озадаченному викингу, покружилась, убедилась, что никого издалека похожего на Маргарет за тем столом нет. Снова повернулась к Имиру. Не знаю точно, как описать его выражение лица… но ощущение было такое, что он сейчас на меня набросится и отшлепает. Ой, а может, Маргарет под тем покрывалом?

Осененная этой идеей, я вернулась в центр зала и, играя с шарфом, поводя плечами, вернулась к центральному столу. Но под покрывалом ничего было не угадать. А тут одновременно все барабаны зачастили и резко оборвались. Я поклонилась и выплыла из зала.

– Несколько вызывающе, но прекрасно! – ликовал мой «тренер», подавая мне кружку воды и набрасывая на разгоряченное тело шаль. – Ты спасла нас всех!

Девушки выстроились по новой, готовясь вплыть с очередным танцем, но тут из зала выскочил слуга.

– Господин барон просит танцовщицу. Вот ее! – И ткнул в меня пальцем.

– Что значит просит? – поинтересовалась я на всякий случай.

– Наградить, похвалить, наказать, казнить… да какая разница! – махнул рукой слуга и потащил меня обратно.

Действительно, какая? Я усмехнулась про себя и пошла за ним. В конце концов, хотела же поближе к невесте подобраться. Вот Вселенная и услышала мое желание.

Приближаясь к центральному столу, я заметила, что веселья поубавилось, и многие смотрели на меня даже сочувственно.

Барон, хозяин замка, поднялся с кресла и улыбнулся в ответ на мой поклон-приседание.

– Прелестница, ты усладила наши взоры таким необычным и ярким танцем, что мы решили наградить тебя.

Я старалась дышать спокойно, но обстановка все накалялась. Казалось, маленькие искорки сверкают в воздухе, будто вот-вот грянет гром и ударит молния. Барон был стройным, привлекательным мужчиной, лицо его портил только небольшой шрам на щеке. Маг, наверно.

– Мы подумали, что ты можешь быть достойной поцеловать руку моей жены и помочь нам сохранить ее хрупкое здоровье. Подойди.

Все затихли за моей спиной. Я подошла ближе к столу. Барон обошел его и взял меня за руку. Он был выше меня ростом, я подняла на него взгляд и доверчиво последовала. Но тут меня остановил неприятный запах. Он так резко ударил в ноздри, что я подалась назад.

Барон настойчиво потянул меня вперед, подвел вплотную к сидящей женщине. Сомнений не оставалось: трупный запах стал еще сильнее, я опустила взгляд на руки баронессы и едва сдержала рвотный рефлекс. Ногти были темно-синими, на кончиках пальцев уже виднелись следы разложения, а кожа была в темных пятнах.

На мгновение к отвращению добавился ужас, что это Маргарет. Сама не понимаю, как осмелилась на такое, но я протянула руку и, прежде чем барон успел меня остановить, сдернула покрывало.

Открывшееся мне зрелище было тошнотворным. Женщина была мертва довольно давно, поэтому вместе с покрывалом с места сорвался рой мух, которые уже облюбовали уголки рта и глаз для личинок. Лицо было обезображено пятнами и разложением, но по светлым волосам я поняла, что передо мной все-таки не Маргарет. Женщине, судя по всему, отрубили голову, а потом пришили обратно толстыми нитками, но голова все равно была наклонена набок, а челюсть слегка приоткрыта. В ране на шее тоже что-то копошилось. Я отшатнулась назад, и в этот момент труп набросился на меня так резво, что только благодаря своим рефлексам я успела метнуться в сторону, швырнула в нее кубком с какой-то жидкостью, мертвая женщина зашипела и кинулась следом. Я перекатилась через стол, схватила стоящий на его краю канделябр со свечами. Барон обнажил меч и хотел ударить, но тут меня прикрыл Имир, их клинки со звоном встретились. Имир скользнул по лезвию противника, отклоняя его в сторону, и пронзил барона насквозь. В зале поднялся шум и гвалт. Умирающий барон протянул руку к мертвой жене, а та с нечеловеческим воплем набросилась на меня. Я ткнула в нее канделябром, пытаясь удержать на расстоянии ее руки, которые тянулись ко мне с плотоядной жадностью. Она вспыхнула, видимо, в чаше был крепкий алкоголь. Ее вопль перешел в дикий визг, Имир вытащил клинок из барона и срубил ей голову во второй раз. На этот раз окончательно.

Не сговариваясь, мы с Имиром встали спиной друг к другу, готовые отразить любое нападение. Пирующие и сами не знали, что делать. То хватались за мечи, то отступали, волнение и вопли становились все громче, решение окружающих явно не шло в нашу пользу.

– Все успокоились! Именем короля! – прогремел Альфонс так громко, что все затихли в одно мгновение.

Он встал, величественный и важный.

– Я – король Альфонс, прибыл с тайной проверкой в этот город под охраной. – Он кивнул на нас. – Кто может объяснить мне, что тут происходит?

Час спустя, когда тела барона и его супруги были вынесены из зала и сожжены во дворе, король Альфонс в нашем присутствии беседовал со знатью города. История, которую нам рассказали, была страшна и печальна одновременно. Барон с юности любил Идельфонсу – прекрасную дочь местного лекаря. Идельфонса отвечала ему взаимностью. Но вот отец будущего хозяина города был против. Барон и Идельфонса тайно обвенчались, она родила ему двух сыновей. Когда отец барона узнал об этом, он под предлогом выслал сына из города, велел схватить Идельфонсу и детей и обезглавить. Так его взбесил своевольный поступок отпрыска, что он не пожалел ни женщины, ни своих внуков, ослепленный яростью и желанием проучить сына за непослушание. Барон вернулся и, узнав о расправе, в гневе убил своего отца. Детей он похоронил, а вот со своей возлюбленной никак не мог расстаться. Ее отец, лекарь, по его просьбе забальзамировал тело, пришил голову дочери, и барон положил ее в хрустальный гроб и ходил смотреть на свою Идельфонсу. Однажды в замок пришла девушка, магиня такой силы, что барон стал надеяться на возможность воскресить возлюбленную с ее помощью.

– Мы не знаем в точности, что произошло. Только однажды магиня исчезла, а мертвая баронесса обрела жизнь. Правда, каждый вечер она нуждалась в крови молодых девушек, поскольку вместе с жизнью возобновился процесс разложения. Мы молчали, потому что барон выбирал девушек не из знати, но у нас у всех дочери, и мы не могли возражать ему, опасаясь, что лишь разозлим.

– Как давно исчезла девушка? – спросил Имир.

– Около пяти дней назад.

– Она сожрала Маргарет? – выдохнула я.

Силы меня покинули, и я села на скамью, звякнув монетками. До сих пор была одета в танцевальный костюм, хоть и набросила на плечи теплую шаль, которую затребовал для меня Альфонс. Все напрасно, значит? И никогда не узнать мне Маргарет… И весь этот поход – неудача, и не факт, что жрец даст вознаграждение – работа-то не выполнена. Эх, Сафонова, а ведь ты уже мысленно занавески в своем доме повесила…

– После той разрядки, что мы видели… непросто сохранить силы на магию, а еще и поднять мертвых… – Имир потер лицо, словно страшно устал и хотел проснуться. – Я сомневаюсь, что она погибла. Скорее всего, она выполнила то, что хотел барон, и он ее отпустил.

– И она отправилась дальше, – побледнел Альфонс.

– К Лысым горам, – кивнул Имир.

Оба мага переглянулись и потупились.

– Переночуем здесь, – устало сказал король.

Глава 24

Нам отвели три комнаты на одном этаже замка. Король ушел в свою комнату, а мы с Имиром топтались в коридоре.

– Имир, ты действительно считаешь, что Маргарет еще жива?

Он открыл дверь своей комнаты и пригласил меня внутрь. Я зашла. Имир устало опустился в кресло.

– Это наша единственная возможность, Колючка. Иначе мессир Рональдо захватит королевство Альфонса, сцепится с Валерио, и нарушится равновесие, которое жрецу удавалось сдерживать до сих пор. Видишь ли, Альфонс, Валерио и Рональдо – маги разных стихий, но достаточно сильные. Если одна стихия победит остальные, то ее власть станет огромной, что неизбежно приведет к разрушению мира. Маргарет нужна нам.

– Маргарет нуждается в помощи, – возразила я.

Имир улыбнулся и смотрел на меня очень долго, ничего не говоря.

– Ты потрясающе красиво танцуешь, – наконец сказал он.

– Спасибо. – Я вдруг почувствовала, что сердце забилось чаще.

– Станцуй мне.

Он просил серьезно, чуть нахмурившись, будто боялся, что я откажусь.

– Без музыки? – засомневалась я.

Имир поднял руки и хлопнул в ладоши. Послышалась нежная восточная мелодия.

– Как ты это делаешь? – ахнула я.

Он усмехнулся и пристально посмотрел мне в глаза.

– Потом расскажу. Танцуй. Пожалуйста.

Заинтригованная, я пожала плечами и отошла от него, на ходу включаясь в музыку, пропуская нежные ее переливы через себя. Захотелось медленного, красивого танца. Чувственного и полного любви.

Когда танцую, мне нравится смотреть в глаза зрителей. Будь то экзаменаторы или просто зрители, не важно. Главное, чтобы они оказались во мне, почувствовали восторг и радость, которую ощущаю я, растворились в моих движениях, поняли рисунок, который я рисую телом.

Я смотрела в глаза Имира и улыбалась. Заигрывала с ним. То притягивала красивым движением рук, то отталкивала резким поворотом или ударом бедра. То приглашала обнять, как я обнимала руками свое извивающееся змеей тело, то грозила, что растерзаю, если подойдет хоть на шаг.

И пока я играла с ним, мир менялся. В его глазах сначала было любопытство, потом горечь, затем восхищение, а потом… я потерялась в его синих глазах, горящих желанием и любовью. Сердце забилось еще чаще, под ритм барабанов, я почувствовала, как румянец прилил к щекам, а губы чуть приоткрылись. Я все ближе и ближе подходила к нему, пока он наконец не поймал меня за руку. Его ладонь скользнула по разгоряченному телу, легла на талию, притянула к себе. Я опустилась к нему на колени, а он разглядывал меня, лаская мое тело, с таким вниманием, будто впервые видел.

Я сначала как-то напряглась, но практически сразу же расслабилась: маг он там или нет… не важно… нам нечего делить… нечего терять… Мы лишь временные спутники в поиске Маргарет. И этот момент никогда не повторится. А ладонь Имира поднималась выше, к завязкам лифа, тихо гремели монетки… Соскользнули с плеч бретели, упал с глухим стуком тяжелый бисерный лиф, и я уже похожа на одалиску на коленях у воина. Мои пальцы вплетаются в его волосы, на удивление мягкие и шелковистые, а его теплые ладони прижимаются к моей груди.

– Элиза…

– Только не говори ничего, – молю я. – Пусть…

И он касается моих губ, словно поняв, что я хотела сказать. Да, я хотела молчания, хотела только ласк и поцелуев. Просто прожить с ним вместе один раз нечто очень важное для себя. И он сделал так, как я хотела: дал почувствовать, как восхищен мной. Не знаю, как передать… Есть просто секс, а есть… перерождение, когда ты делишь с человеком не просто наслаждение, чувственность и время. Ты делишь себя надвое, отдаешь ему половину, принимая его. Ты обнажаешься не только физически, но и духовно. Ты плачешь и кричишь не только от восторга и радости, но и оттого, что рождаешься снова после маленькой смерти, маленького затмения. И ты чувствуешь себя под защитой. И защищаешь того, кто рядом.

Мы долго лежали, обнявшись, зарывшись в шкуры, ласкавшие наши обнаженные тела мехом… Я понимала, что надо встать и уйти. Но Имир всякий раз прижимал меня к себе крепче, и я решала: ну, еще немного. Я запоминала его тело. Белые следы ожогов и когтей – проводила по ним пальцем, словно пыталась запомнить рисунок. А он гладил меня на удивление нежно для такого викинга. Почему-то я считала, что он дикий и несдержанный, получит свое грубо и быстро. Но Имир совсем никуда не торопился, и поэтому я лежала, обессиленная нашей игрой, наверно, мы провели часа два, наслаждаясь друг другом.

– Знаешь, Элиза… Поиски Маргарет могут завести нас в Лысые горы. Там есть небольшая деревушка перед входом в ущелье… Я хочу, чтобы ты осталась там. Эту крепость могут захватить, а деревня останется в стороне от войны.

– Что? – Я даже приподнялась от удивления.

– Пойми… Лысые горы – страшное место. Я хочу, чтобы ты была в безопасности…

Я вскочила с постели, где еще пять минут назад сладко нежилась в его объятиях. Начала одеваться.

– Ты не имеешь права оставлять меня где бы то ни было! Я – наемница жреца, а не твоя собственность. Я пойду куда угодно, чтобы найти Маргарет, и это не обсуждается.

– Как руководитель отряда… – начал Имир, но я оборвала его тираду:

– Я – свободная наемница. Я подчиняюсь только жрецу, и то только потому, что он мне платит. Ясно? Думаешь, если мы переспали, ты теперь мной командовать будешь?

– Что? При чем тут… да ты просто не знаешь, что такое эти горы!

– А ты не знаешь, что такое, когда тебя бросают избитой в лесу! Имир! Я не ребенок и не слабая женщина! Я – воин!

Я выпалила это и почувствовала, как от волнения ком подкатывает к горлу. Вдруг поняла, что именно сейчас я обрела определение себя в этом мире. И было горько. И было легко. Моя судьба в двух словах обрела смысл и силу.

– Я – воин, – повторила я, смакуя эти слова. – И я найду Маргарет.

Я вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Залезла в походную сумку в своей спальне и переоделась в сменную одежду. Движения были резкими, грубоватыми, будто я сама себе пыталась придать решительности.

Закинув мешок на спину, я вышла из комнаты и постучалась к королю.

– Альфонс, я ухожу искать Маргарет. А, черт!

Я вспомнила, что он там младенцем лежит, выругалась, вошла в комнату и завернула его в одежды. Спиной почувствовала, как вошел Имир.

– Куда ты на ночь глядя? Элиза, одумайся, прошу тебя. Давай отдохнем.

Я не поворачивалась к нему.

– Будь благоразумна. Клянусь, я больше не предложу тебе остаться. Мы поедем вместе. Прошу тебя. – Его руки легли мне на плечи, я выскользнула из его объятий.

– Хорошо. Я чертовски устала. Лягу здесь, чтобы тебе не пришло в голову уехать с королем с утра пораньше.

– Я бы никогда так не поступил с тобой, – нахмурился Имир.

Я ничего не ответила, легла рядом с королем, завернулась в одеяло и затихла.

– Прости, что обидел.

Имир вышел и закрыл за собой дверь.

Я постаралась расслабиться и уснуть. События вечера накатывали одно за другим, но в конце концов усталость взяла свое. Перед тем как провалиться в сон, я вдруг подумала, как странно порой играет с нами жизнь. Мои знания маркетолога и креативные навыки рекламщика тут никому не нужны. Столько лет учебы и повышения квалификации – коту под хвост. А вот мои хобби: танцы и восточные единоборства помогают выживать. Проснулась от петушиного крика. Было еще темно. Рядом сопел король. Я улыбнулась, повалялась еще, потом встала и начала разминаться. Согревшись, поняла, что чертовски голодна.

Выскользнув из спальни, я мгновение помедлила. Стоит ли стучаться к Имиру? Вдвоем искать еду гораздо веселее, но после вчерашнего… А потом я решила, что хватит. Да, у меня были неудачи с магами: и на любовном фронте, и на дружеском. Но Имир все-таки напарник. Он не раз защищал меня. Да, сказал глупость вчера, но ведь извинился.

Я постучалась к нему в дверь, но он не ответил. Я вошла. Комната была пуста.

Гнев взметнулся во мне новой волной. Он бросил нас обоих! Мерзавец! Я выскочила из спальни и столкнулась с Имиром в коридоре. Он стучался в спальню короля. В руке у него была крынка и что-то в узелке, приятно оттягивающее ткань вниз.

Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть мое искаженное гневом лицо. Улыбка скользнула по его губам.

– Я всего лишь ходил за завтраком, Колючка.

Я подошла. Страшно хотелось обнять его, но сдержалась.

– Умираю с голода.

Перекусив наскоро яйцами, хлебом и сыром, запив все теплым молоком, мы завернули остальное в дорогу для Альфонса. И выехали из крепости, когда серый день уже нависал над городом.