Текст книги "Тени скрытого города. Книга вторая. Башня"

– Как Лена будет воспитывать ребёнка «по Анастасии»? Отдаст медведице? – девушка широко улыбнулась.

– Прочитаешь – поймёшь! В книге изложены принципы.

– Мне давно интересно, – Таня переключила тему, – Лена познакомилась со своим будущим мужем, используя ваш список?

– Нет! В моей помощи она не нуждалась. Просто однажды, сидя в автобусе, мысленно загадала: «Тот, кто сейчас войдёт в эти двери, станет моим мужем!»

– Так прямо и решила? – Таня изумлённо открыла рот.

– Да, так и решила. Вошёл мужчина, они разговорились, и Лена в ту же ночь осталась у него. Стали жить вместе, вскоре поженились.

– И как живут? – Таня силилась представить себя в этой ситуации и поняла, что никогда не поступила бы по примеру Лены.

– По-разному, – пожала плечами Полина.

Девушка отпила из кружки с рожицей. Чай обжигает.

– Таня, мне хотелось бы продолжить разговор о богатстве и бедности, – Полина положила перед собой руки. – Это очень интересная тема! Ты ведь обратила внимание, что вопрос материального благосостояния волнует каждого?

– Ну… может быть, – Таня постаралась удержаться от спора. – Правда, не все хотят об этом задумываться, даже если есть такая проблема. Так что тема денег интересна далеко не каждому.

Она отправила в рот ложку с клубничным вареньем: отдаёт плесенью. Разочарованно положила ложку на скатерть, чтобы больше к ней не прикасаться.

– Богатство – это отражение нашего внутреннего мира, – философствовала Полина. – Насколько мы позволяем себе иметь деньги, настолько мы их имеем. Деньги должны быть как воздух! – она возвела глаза и вдохнула, расширив ноздри. – Они просто должны быть! Чтобы обеспечивать человеку проживание и духовное развитие. С другой стороны, деньги – это не более, чем бумажки. Просто средство для достижения целей.

– Вы даёте мне интервью? – Таня заёрзала и сквозь дверной проём посмотрела в комнату, где оставила сумку, – впрочем, ни блокнот, ни ручку она сегодня всё равно не взяла.

– Вы не против, если я дополню статью вашей позицией?

– Да пожалуйста!

– Правда, записывать некуда и нечем…

Полина поднялась за листочками и ручкой. А Таня вдруг подумала, что вовсе не хочет опять переделывать статью: сколько уже можно с ней возиться! Тем не менее внимание сосредоточила и записывать приготовилась – на всякий случай.

– Есть люди, которые испытывают страх, когда у них появляются деньги. Боятся, что обворуют, банк обанкротится. Но по-настоящему богатый не зацикливается на деньгах!

– Некоторые бедные тоже не зацикливаются на деньгах! – перебила Таня. – Но это им нисколько не помогает стать богаче.

– Что ты имеешь в виду?

– Шахматисту Даниле вообще неинтересна тема денег. Он себя считает выше этого! И многие люди считают себя выше денег: родители моей подруги, некоторые мои знакомые, например женщина, которая работает вахтёром в университете. Да и я сама долгое время считала интерес к деньгам чем-то приземлённым, ограниченным и бездуховным!

– Хм! Если не уважать эгрегор денег, то с какой стати он будет с тобой делиться? А по поводу зацикленности… – Полина задумалась. – Вот скажи: перечисленные тобою люди разве не считают каждую копейку?

– Считают, наверное. В силу объективных обстоятельств!

– А разве это не зацикленность?

– Но они вынуждены как-то сводить концы с концами!

– Такие люди, даже если деньги валятся им в руки, не могут их удержать! Известно много случаев. Например, внезапный крупный выигрыш в лотерею. Только что человек был бедным и вдруг разбогател! Фантастическая удача! Что мешает приумножить богатство или хотя бы остаться на уровне? А человек пускает под откос шальные деньги! Есть возможности, но он их не использует. Потому что даже с деньгами остаётся всё тем же бедняком.

Таня некоторое время не записывала, взяв из вазочки самое вкусное по виду печенье и запивая его чаем. После реплики Полины о бедняке с деньгами не удержалась от вопроса, замаскировав сарказм под невинное любопытство:

– А вы богатая? Какой вы себя считаете?

– Да! Я богатая. Любое моё желание исполняется – или сразу, или Дух показывает, как его осуществить. Есть разница между ложным и истинным богатством. (Девушка вновь принялась строчить на листочке). Один мой знакомый работал в университете, писал кандидатскую, был средним обывателем, ездил на «москвиче». Но старался выглядеть на уровне, начищал обувь до блеска. Денег не жалел: дарил подарки женщинам, мог принести бутылку шампанского. Он от этого получал удовольствие! Был убеждён, что не останется без денег, всегда сможет заработать. А сейчас он живёт в Москве, – Полина улыбнулась, сверкнув глазами, – у него огромная вилла, вертолёт. Он крупный коммерсант. А другой мой знакомый… Вроде есть у него деньги, но он всё время зажимается, отказывает себе во всём, не получает никакого удовольствия. Кто он? Богатый?

Таня отрицательно качнула головой, не отрываясь от записывания.

– Богатство – внутри! А внешнее – это только отражение.

– Но ваше внешнее, – девушка всё-таки решилась уколоть, обведя ладонью непритязательную обстановку, – далеко от богатства!

– Пока! – невозмутимо заметила Полина с металлическими нотками в голосе. – Действительность текуча, ничто не стоит на месте. Я постоянно учусь. Каждый раз, когда мы встречаемся, ты видишь меня другой.

– Но если бы в очередной раз, – не унималась Таня, – я увидела вместо этой квартиры шикарную виллу, то даже сомневаться бы не пришлось, что теперь всё по-другому!

– А с чего ты взяла, что я хочу шикарную виллу? – фыркнула Полина.

– Даже если захотели бы! Разве от одного желания много зависит? – Таня отвела глаза, робея оттого, что говорит сейчас именно то, что думает, а не то, что красиво и правильно, и понимая, что её высказывания вряд ли понравятся продвинутой Полине. – Да и самосовершенствование не всегда помогает! Каким бы ты ни был внутри, богатство зависит от зарплаты! В библиотеке мне никогда не заплатят больше двух тысяч. Да и вам в техникуме не дадут столько, чтобы хватило на виллу, даже если вы эту виллу пожелаете!

– И это говорит Татьяна, которая написала статью, полную столь тонких наблюдений! – Полина расширила синевато-серые глаза с мутными светлыми «солнышками» вокруг зрачков.

«Как будто от „тонких наблюдений“ моя жизнь изменилась», – угрюмо подумала девушка. В этот момент позади раздался лёгкий стук и короткое чириканье. В окно, украшенное белыми трафаретами снежинок, ёлочек и ёлочных игрушек, заглянула любопытная синичка, правда, как только Таня обернулась, она быстро упорхнула.

– Посмотри на берёзу! – Полина кивнула в сторону окна, но сама не двинулась с места, хотя вряд ли могла видеть дерево оттуда, где сидела.

Приподнявшись и бегло осмотрев дерево, Таня перевела непонимающий взгляд на женщину. Полина продолжила:

– Берёза застыла, ветки её сухие, и снег не тает, когда ложится на них. Кажется, что в берёзе ничего не происходит. Но если бы это было так, то деревья не возрождались бы весной!

Таня вновь уселась на скамейку.

– Ты впадаешь в отчаяние и обесцениваешь сделанные тобой открытия, потому что не видишь того, что происходит в глубине, – философично заключила женщина. – Меняя образ мыслей, ты меняешься, и меняется твоя жизнь. Нужно только набраться терпения, не торопить весну.

– В дереве происходят естественные природные процессы, – Таня приготовилась спорить, чувствуя нарастающее раздражение. – Зачем сравнивать человека с деревом? Или человека с птичкой! В Библии сказано: мол, будьте, как птички, не трудитесь, не жните, не сейте, мол, вам всё и так дастся!

– Ты перевираешь библейский текст и его смысл, – перебила Полина.

– Неважно! – отмахнулась Таня, не желая погружаться в религиозную тему. – Правда в том, что человек должен зарабатывать деньги. И получает он не по заслугам, не по образу мыслей и не по душевным качествам, а столько, насколько ценится его труд в социуме! К сожалению, труд учителей, врачей и библиотекарей особо не ценится. Ну, не нужны государству умные и здоровые люди! Что можно с этим поделать?

– Хорошо, – медленно проговорила Полина, – зарплата зависит от места работы. Заметь: не от вида деятельности! И те, кто учат, и те, кто лечат, получают по-разному. А теперь подумай: от чего, вернее, от кого зависит, где ты будешь работать? Деньги можно зарабатывать самыми разными способами! (Таня схватилась за ручку). Есть у меня знакомые: живут безбедно, у них хорошая квартира, два собственных магазина, дорогая машина. Жена начинала с того, что торговала мохеровыми шарфами. Потом закупала в Турции дублёнки и торговала ими. А когда ездить стало накладно, открыла с мужем магазин по торговле запчастями для машин. Просто надо быть гибким, осмелиться на новое! Бедные люди как обычно рассуждают: «Здесь какой-то минимум, но стабильный! А там – неизвестно что!» Боятся сорваться с места. И идут с собой на компромиссы: пишут бессмысленные бумажки, выполняют не очень приятную работу, в чём-то ломают себя, соглашаются на унизительные условия, жертвуя своим временем, силами, здоровьем. Но тот, кто внутренне богат, живёт так, как ему нравится!

– Особенно в Отоке! – съязвила Таня. – Богатым стать и так непросто, а в Отоке вообще на грани фантастики! Здесь не очень приветствуется частный бизнес, насколько я успела заметить. Люди, чтобы хоть как-то существовать, работают на двух-трёх работах сразу! Вы ведь тоже не одним делом занимаетесь. Не потому ведь, что вам это нравится.

– Именно потому, что нравится! – резко оборвала Полина. – А ты зачем собираешь сейчас всё это?

– Что?

– Хочешь убедить саму себя, какая ты жертва обстоятельств? Лишь бы ничего не делать, лишь бы не брать на себя ответственность! Кстати, семья, о которой я только что рассказывала, живёт в Отоке!

Таня обиженно опустила глаза: она не считала, что «снимает с себя ответственность», она лишь честно описала то, какой видит окружающую действительность. Хотя в словах Полины тоже есть доля истины, и позиция, когда тебе подчиняются обстоятельства, конечно, привлекательнее, чем позиция Пьеро, которого бьёт Арлекин.

– Вам нравится работать в техникуме? – спросила Таня.

– Мне нравится быть психологом. Но в техникуме я, скорее всего, надолго не задержусь. Я не боюсь перемен!

В этот момент жёсткое лицо Полины с подчёркнутыми скулами и маленькими ненакрашенными глазами особенно походило на лицо сурового индейского воина.

– По поводу вас я даже не сомневаюсь, что вы добьётесь всего, чего хотите, – проговорила Таня, но не закончила.

За дверью послышались звуки. Пахнув холодом, на пороге возник Полинин сын Борис: щёки красные, штанины облеплены снегом.

– Здравствуйте! – сказал он и, опустив на пол валенки, которые снял за дверью, стянул с себя куртку и повесил на крючок.

Спросил:

– Варя дома?

– Нет, у Лены.

– Ура! – коротко сообщил о своей радости мальчик.

Подхватил мокрые валенки и поскакал в комнату, вероятно собираясь поставить обувь на батарею.

– Ты есть хочешь? – крикнула вслед Полина. – В холодильнике борщ! Можно разогреть, но там мало.

– Я лапшу заварю!

– Тем проще, – произнесла Полина, обернувшись к Тане. – Будешь ещё чаю?

– Да, не отказалась бы! А то замёрзла немного, – Таня поёжилась.

Полина удалилась, чтобы разогреть чайник.

– Я не лучше, чем ты, – сказала женщина, разливая по кружкам заварку. – Я тоже сомневаюсь, ошибаюсь. О! – она засмеялась. – Сейчас расскажу один случай про себя! Очень забавный! Как раз в тему денег!

В этот момент Полинин мобильник заиграл простенькую мелодию из перезвона колокольчиков. Полина прислонила телефон к уху и, разговаривая, ушла в дальнюю комнату. От нечего делать Таня снова взяла в руки зелёную книжку «Пространство Любви». Пока читала, мимо прошёл Борис. Донёсся шум воды из крана, лёгкий звон посуды. Распространяя резкий запах, мальчик пронёс тарелку с заваренной лапшой.

«Волчица легла на траву невдалеке от маленького, – читала Таня. — Малыш еще некоторое время что-то разглядывал, трогал в траве, потом, заметив волчицу, пополз к ней. Когда подполз, ручками стал трогать ее за морду, гладил пальчиком зубы в открытой волчьей пасти, хлопал ладошкой по языку. Волчица лизнула его в лицо…»

«Ну и бред! – удивилась Таня. – Автор как будто не волка описывает, а человека в волчьем костюме! Хотя и человек вряд ли спокойно отнёсся бы, если бы его по языку хлопали! И малыш уж больно бесстрашный… Какой смысл в таких сказках?»

Полистала ещё: «От человека, лишенного агрессии, корысти, страха и многих привнесенных позже тёмных чувств, исходит Свет Любви…»

Таня усмехнулась: «Значит, агрессия – это однозначно плохо, от неё надо избавляться. Полина тоже так считает? А страх разве не является одной из базовых реакций? Разве инстинкт самосохранения будет работать, если человек перестанет бояться?»

Пробежала глазами дальше: «Создатель сделал так, что только человек способен обладать способностью великою такой. Лишь человек! Лишь он один живое все способен отогреть. Вот потому живое всё и тянется к нему. На белочек своё внимание обратил Владимир, маленький наш сын, свой взор лишь на одной остановил, на ней он сконцентрировал внимание своё, и к этой белочке пошло его тепло. Она тепла почувствовала Благодать, и бросилась к источнику, и хорошо ей было с ним играть. Любого зверя так же может сын наш подозвать…»

Таня захлопнула книгу и отодвинула её в угол скамейки, перевернув обложкой вниз.

– Что? – подошедшая Полина успела заметить Танин жест.

– Не нравится! – призналась девушка. – Сто процентов, я это читать не стану! Мне уже достаточно!

Полина вскинула брови, села на скамейку.

– Что тебе не понравилось? Ой, подожди! – она подскочила и ушла на кухню.

Вернувшись, наполнила кружки горячей водой. Таня взяла розовую с рожицей. Сделала глоток, наслаждаясь разлившимся по телу теплом.

– Всё нереалистично, неестественно! – поделилась девушка впечатлением о книге. – Даже речь героини вычурная! Так никто не говорит, так никто себя не ведёт! Если это сказка, то в сказке должен быть смысл, а я не вижу тут смысла.

Полина задумчиво помолчала, склонив голову набок, а потом мягко положила ладонь на книгу и сказала:

– Лично я беру из книг то, что меня заинтересовывает, что находит во мне отклик. На остальное не обращаю внимания.

– Может, если бы меня не отталкивала форма подачи, – Таня решила показать, что истина для неё многогранна и она уважает любую точку зрения, – я бы и разглядела много ценного.

– Мы отвлеклись! – вспомнила Полина. – Я хотела рассказать забавный случай! Слушай! Хотела я подстричься. Было это в конце октября. Звоню в парикмахерскую. А мне говорят: «Мастер, у которого вы стрижётесь, тут больше не работает». Но я хотела именно к нему! Всегда была довольна результатом. Ладно, выясняю, где он сейчас. Звоню туда. Говорят: «В отпуске, скоро будет». Решилась ждать. Целый месяц прождала! То он в отпуске, то на учёбе. Обросла вся! Наконец, приезжаю.

Девочка-парикмахер приглашает в зал. Как вдруг выскакивает администратор и кричит: «Нет-нет! Подождите! Посидите ещё!» Ладно, сижу, журнал листаю. Смотрю: из зала Захар – мой парикмахер – выходит. Обычно улыбается, а тут буркнул: «Здрасте!» – и прошагал мимо. Меня пригласили, теперь сижу в кресле перед зеркалом. У Захара есть традиция – курить перед работой. Но не так же долго! Минут двадцать, наверное, прошло! Ко мне администратор подбегает, предлагает весь центр осмотреть: вот здесь у нас массажное кресло, здесь бочки…

Таня приоткрыла рот и широко улыбалась, предвкушая дальнейшее развитие Полининой истории. Женщина весело взмахнула руками:

– Ну наконец! Захар возвращается и начинает разводить краску. Я спросила, почему ушёл из «Боттичелли» (парикмахерской, куда я раньше к нему ходила). И только когда заговорил, поняла, что он в дупель пьяный!

Таня разразилась смехом, Полина тоже расхохоталась и сквозь слёзы продолжила:

– Я как на иголках, мучаюсь: «Встать и уйти? Встать и уйти?» Остановила мысль, что всё-таки он уже разводит краску, что-то на меня потратил. К тому же я так долго ждала этой встречи! А свой уход из «Боттичелли» Захар объяснил тем, что сменился хозяин, Захару предложили стать старшим, а он привык работать, а не руководить.

– Какой он из себя? – полюбопытствовала Таня. – Я никогда не видела мужчин-парикмахеров. Наверное, они женоподобные?

– Не все, конечно, но Захар – да! – Полина сделала жеманный жест и произнесла нараспев: – Ой, девочки! Такая сумочка замечательная продаётся! Скорее записывайте адрес!

Потом Полина вытянула свои суховатые пальцы и, посмотрев на них, принялась описывать внешность Захара:

– Он весь в браслетах, кольцах. Рубашки яркие, пёстрые. А тут, – она показала на затылок, – хвостик. Помню, как ещё в «Боттичелли» жаловался девочкам: «Хочу уже новую причёску! Давайте сменим! Мне бы вот тут коротко, а тут длинно». А у самого лысина светится, и асимметричная причёска не получится. Вздыхал: «Да, лысина. Хотя репей завариваю!»

– О да! Репей! – Таня затряслась от смеха; ей вдруг вспомнился старичок в лесу и подумалось: «А он репей заваривает?»

– Начал он меня красить! – продолжала Полина. – Мне надо корни темнее, а концы светлее. Обычно Захар подкладывает под каждую прядку фольгу, чтобы цвета не смешивались. И краску наносит кисточкой. А ту-ут! Прямо руками, без кисточки, без фольги! Светлые волосы падают на тёмные! Сижу, думаю: «Что же это получится?»

– Настоящий профессионал! – пошутила Таня.

– Я готова была провалиться сквозь кресло! Покрасил. Минут тридцать надо ждать, пока краска примется. Захар вежливо предложил: «Вам чай? Кофе? А у нас восхитительный шиповниковый отвар!» Уговорил и ушёл. Администратор принесла отвар. Я возмущаюсь: «Что ж вы меня не предупредили? Могли ведь сказать, что болеет!» Администратор гордо заявила: «Он в любом состоянии ножницы держать умеет!»

Вернулся Захар, посмотрел, как прокрасилось, и начал мыть. Моет, ухо заливает, а оно у меня проблемное! Пытаюсь встать, а он меня культурно так за волосы и – назад. «Куда вы? Я только начал!»

Снова у меня мысль: уйти прямо сейчас, перед стрижкой! Варя звонит: мол, почему так долго? Я осталась. Впрочем, стриг он лучше, чем красил. Конечно, не всегда попадал ножницами, одна сторона получилась ниже другой, но он всё исправил. Когда сушил феном, покраска вся и вылезла! На затылке прядь белая вместе с корнями! «Ты не беременна?» – спрашивает Захар. Я ему: «Вы знаете, сколько мне лет!» Он невозмутимо: «Ну и что! У тебя же муж есть? А у меня примета: если выбеливается прядь на затылке, значит, девочка будет. У тебя девочка!»

Таня с Полиной смеялись так, что появился Борис: в комнате за дверным проёмом мелькнуло его заинтересованное лицо.

– Узнав эту неожиданную новость, я была шокирована следующей! – проговорила Полина, вытирая пальцами уголки глаз. – Цена! За стрижку с покраской с меня взяли в два раза больше, чем я платила в «Боттичелли»! При том, что результат сомнительный. А времени ушло почти три часа! Никогда столько в парикмахерской не сидела!

– Да уж, поучительная история, – Таня задумалась, глядя в опустевшую кружку.

Она вышла от Полины, когда уже стемнело… Во дворе в голубых сумерках белеет невысокая снежная горка, на склоне которой блестит бугристая полоса льда. Под зажжённым окном петляют многочисленные птичьи следы. Всюду: на сугробах, на дорожке, на дереве – переливаются искорки. В серо-синем небе ярко горят две звезды и луна, почти полная.

Таня пошла к косым воротам. Внезапно в крайнем арочном проёме она заметила человека и – испугалась! Не ожидала, что не одна здесь. Мужчина, прислонившись плечом к столбу, курил и изучал экран своего сотового. «Вышел проветриться», – подумала Таня и прошла мимо через другой проём. Обернулась: незнакомец равнодушно скользнул по ней взглядом и снова склонился над телефоном. Призрачный голубоватый свет выхватывал лицо с тонкими губами и жёсткой линией скул.

Таня торопливо шагала вперёд к Красной улице, где было много шума и света. Мысли крутились вокруг мужчины у ворот. Лицо знакомое. Девушка даже вспомнила, где и когда видела его прежде, – сегодня, выходя из автобуса возле переулка Белинского. Этот человек вышел следом за ней. Именно он! Хотя странно, почему Таня обратила на него внимание: внешность обыкновенная, чёрный пуховик с капюшоном, валенки (здесь поголовно в валенках ходят). «Следит за мной, что ли?» – девушка испуганно обернулась: за спиной никого.

Впрочем, что за глупая подозрительность! Так недолго опять скатиться в то безумное состояние, когда Таня боялась даже телефонной трубки и даже случайной старушки на улице! Что тут такого, если мужчина у ворот тот самый, который вышел следом из автобуса! Почему это должно настораживать? Может, он Полинин сосед! Может, просто совпало так, что ему с Таней было по пути. «Сейчас вернусь к Полине, опишу внешность мужчины и уточню, сосед он ей или нет!» – девушка решительно повернулась в темноту безлюдного переулка со старыми деревянными домами. Потом так же решительно развернулась обратно и припустила на выход к Красной улице, негромко напевая одно слово из песни Николая Носкова: «Паранойя! О-о! Паранойя!» Песня весёлая, мысли о незнакомце полностью выветрились из головы.

Когда доехала до дома, сумерки сгустились, луна поднялась выше. Холодная, как строгий призрак невесты. Таня остановилась, подняв голову. На лунный лик накинута лёгкая паутинка облаков, поймавшая лунные блики, как мотыльков. Поверхность спутника едва темнеет загадочными пятнами, похожими на материки. Девушка вспомнила, что это застывшие базальтовые моря, огромные равнины, плохо отражающие свет. Если можно было бы оказаться на Луне… Вокруг никого, только мертвенная тишина да сухая пыль… Неизменно чёрный небосвод да близко очерченный горизонт, над которым, наверное, взойдёт Земля…

Со статьёй пришлось повозиться ещё, прежде чем она, наконец, оказалась опубликована. В редакции «Новости Отока» её отвергли сразу: психологическая тематика не подходит по формату. Пока Таня стояла на пороге большого помещения, заставленного столами, за которыми горбились люди, и спрашивала о своей статье у пожилого неприветливого мужчины, ей всё хотелось высмотреть среди работников девушку, с которой когда-то ехала в одной машине, – ту, которая трясущейся рукой чиркала в блокноте про аэропорты и жаловалась на свою журналистскую долю.

В редакции «Нашей жизни» статью – ура! – приняли. Но через пару дней позвонили и велели забрать и переделать. Молодая журналистка тыкала в рукопись карандашом и показывала абзацы, подчёркнутые волнистой линией. «Нет плавных переходов, скачете с одного на другое, – критиковала она. – Не хватает авторской позиции. Что вы сами думаете? Какие выводы делаете? Авторская позиция соединит всё в гармоничное целое. В целом статья интересная и очень кстати для готовящегося спецвыпуска. Спецвыпуск как раз будет называться „В деньгах ли счастье“».

«Ну, не совсем „как раз“! – ворчливо подумала Таня, с недовольством забирая рукопись. – В моей статье счастье не обсуждается». Вновь погружаться в и без того зализанный текст ой как не хотелось!

Не успела Таня выйти, как журналистка окликнула:

– Неужели вы реально опрашивали людей? Или всё-таки из головы брали?

– Опрашивала! Ничего не выдумывала!

– Сколько человек опросили?

– Ну… – Таня возвела глаза, подсчитывая, но цифры путались. – Я в статье всех отразила! Только имена изменила.

Оказывается, правка статьи не потребовала много времени. Вот когда пригодились Полинины сентенции о деньгах, которые сошли за «авторскую позицию»! Когда в очередной раз после работы Таня появилась в редакции, журналистка пробежала глазами по исписанным страницам, кивнула и обещала, что Танина статья выйдет в конце февраля.

Танино приподнятое настроение, связанное с успехом статьи, совпало с радостным возбуждением подруги Насти по поводу учительства на новом месте. Во-первых, сразу сложились хорошие отношения с преподавателями: старшие учителя понимали, что Настя – специалист молодой, у которого пока мало опыта, зато много рвения, и они уважали в ней это. Во-вторых, Насте дали классное руководство, и она летала как на крыльях, предвкушая, как воплотит в своей работе лучшие приёмы, подсмотренные у других и прочитанные в книгах.

Кстати, подробного тематического плана, который подруга с такой тщательностью составляла в течение целого месяца, в Отоковской школе не требовали.

– Ну вот, зря трудилась! – посочувствовала Таня.

– Вовсе не зря! – уверенно возразила Настя. – Ещё в той школе я убедилась, насколько подробный план удобен! Знаю, через сколько занятий тест, через сколько сочинение или новая тема. План – замечательное подспорье!

Радостный азарт Насти продолжался недолго. Не прошло и недели, как Таня, приходя после работы, стала замечать жёсткую скорбную печать на лице подруги.

– В школе что-то не ладится?

– Всё нормально, справляюсь помаленьку, – уклончиво отвечала Настя.

– Но у тебя такой грустный вид!

– Подустала: всё-таки засиживаюсь до поздней ночи.

– Классное руководство уже не радует? – угадала Таня.

– Радует… Только непросто всё, Танюсик! Не понимают меня.

– Как не понимают? Не слушаются?

– Я из лучших побуждений, стараюсь… Наверное, чересчур стараюсь! А ещё волнуюсь. Детишки чувствуют слабинку. Сегодня один мальчик меня передразнивал, кто-то хихикал. Не попала сразу в струю! Опять мечты разбиваются о серые будни!

– Но ведь ты только начинаешь! – успокаивала Таня. – Это хорошо, что так скоро заметила свои промахи! Значит, можешь уже сейчас исправить!

Но проблема, видимо, была глубже и не поддавалась быстрому решению. Каждый день Настя ходила серьёзная и безрадостная: детские круглые щёчки – и не по-детски сомкнутые губы, невинные голубые глаза – и суровые вертикальные морщинки между ними.

– Что у тебя сегодня стряслось? – спросила однажды Таня, видя, что подруга совсем закрылась: не разговаривает, вяло реагирует на Танину болтовню.

– Непросто всё! – повторила Настя знакомую фразу.

– Тебя обижают? – уточнила Таня, потому что подруга смолкла и вновь словно выключилась.

– Сегодня скандал у меня был с одной из учениц, – поделилась Настя. – Думаю, мне не раз ещё придётся сталкиваться с негативной реакцией на правила, которые я ввожу. Но я считаю, что правила дисциплинируют, без них никак нельзя!

– Полностью с тобой согласна! У меня была аналогичная ситуация в библиотеке! – горячо поддержала Таня, но решила не отвлекаться на рассказ о себе, а сначала выслушать подругу: – Что не понравилось ученице?

– Я борюсь за аккуратность в тетрадях. Именно борюсь! Как на войне. Не принимаю тетради без обложек. Не проверяю работу, если она сильно грязная. А если три работы подряд не проверены, ставлю в журнал кол. Дети потом подходят с домашним заданием, и я исправляю кол на четвёрку. Если приносят работу на ободранном замызганном листочке, тоже не принимаю. Говорю: «Это как надо не уважать меня, чтобы сдавать такое!» Они возмущаются, обижаются. А сегодня девочка швырнула тетрадь в угол и завизжала. Прямо истерика какая-то! – Настины глаза слегка покраснели и увлажнились. – Кричала: «Вообще не буду сдавать! Вообще по русскому больше учиться не буду!»

– Настенька, не принимай близко к сердцу! – Таня положила руку на плечо подруги. – Это временный этап! Дети потом сами поймут, что им же выгоднее более аккуратно относиться к оформлению работы. Главное, не уступай! Иначе они не привыкнут и ты так и будешь воевать с ними. Я вот тоже разработала правила для библиотеки! Например, студенты должны сдавать книги в конце каждого семестра. Обязательно! Вот сейчас как раз работаю с должниками: заставляю писать объяснительную, почему на год задержали. В наказание до конца семестра не буду выдавать им книги на дом, только в читальном зале разрешу заниматься.

Настя кивала, но в глазах по-прежнему стояли горькие думы.

– Ты отругала эту девочку? – спросила Таня. – Выставила за дверь?

Настя отрицательно мотнула головой.

– Знаешь, – проговорила она, – я стараюсь всем своим видом показать, что поведение ребёнка не влияет на моё личное отношение к нему. Я со всеми очень вежлива и уважительна.

Каждый раз, укладываясь спать, Таня сочувствовала подруге, которая оставалась на кухне корпеть над тетрадками при свете настольной лампы, отражённой в чёрном окне. Настя водила ручкой по строчкам, оставляла пометки красной пастой, быстро или с заминкой выводила внизу оценку и, откладывая тетрадку в сторону, бралась за новую. Однажды поразила Таню цифрами:

– 55 тетрадей каждый день! И это только по одному предмету!

– Но зачем каждый день?

– Это же не старшие классы, а пятиклассники. Надо проверять! А ещё много творческих заданий: басня, пересказ, впереди мини-сказка.

Настя отвернулась к столу и сосредоточилась. Таня стянула со стопки одну тетрадку, полистала из праздного любопытства. Оп! Слово «кефир» написано через букву «и», но не исправлено, а ниже уже стоит оценка пять.

– Настя, посмотри! – показала Таня.

– Ну вот! – расстроилась подруга, беря тетрадь и внося поправку. – Ошибки пропускаю! Совсем глаза не видят от усталости!

Как подъём, так и упадок сил у Насти совпал с внутренним состоянием Тани. Девушка чувствовала себя подавленно и тоскливо, утром не хотелось вставать, а голову наполняли фантазии о том, как при загадочных обстоятельствах она встречает загадочного незнакомца, который уводит её «туда, где сбываются мечты». Правда, в фантазийном мире тоже «всё непросто» и мечты осуществляются через страдания, но зато там всё ясно и путь прямой. А в реальности… В реальности Таня одинока и ходит на нелюбимую работу. Вынуждена ходить. Впрочем…

Мысль об увольнении принимала всё более отчётливую форму. «Я могла бы быть дизайнером, – размышляла Таня. – Только не в газете, а лучше в журнале! Правда, я не разбираюсь в компьютерных программах: Photoshop, CorelDRAW… А можно нянечкой попробовать, с ребёнком сидеть. Или даже в детский сад устроиться».

24-го января Таня вошла в кабинет директора и положила на стол заявление об увольнении. Выслушала увещевания, назвала две причины, по которым увольняется: низкая зарплата и «библиотека – это не моё». Директор сидела за столом, сцепив руки в замок, поджимала пухлые аккуратно очерченные губы и отводила глаза. На длинных ногтях блестел голубоватый лак, губы тоже блестели.

– Хорошо! – вздохнула Ирина Александровна. – Желаю удачи! Но вы должны отработать ещё две недели!

– Конечно! – согласилась Таня и с облегчением вышла из кабинета.

Неужели свобода? Какое же это счастье! Окинув взглядом стены с гладкими коричневыми панелями, девушка весело направилась к своему кабинету. Туфли стучали по старому бетонному полу, украшенному цветными геометрическими фигурами, – как когда-то давно в школе. Больше никаких навязанных обязательств! Теперь не волнуют должники, незаконченный вордовский каталог и хамство некоторых студентов! Пусть здесь хоть всё бурьяном порастёт!