Текст книги "Ангелы Миллениума. Дитя Стужи"

10

На этот раз пробуждение было более приятным, так как рядом с ним была Дашка. Она, правда, не лежала на кровати, а дремала, свернувшись на кресле калачиком, но все равно стажеру сразу стало как-то уютно, а на душе спокойно. Юноша медленно обвел взглядом незнакомое помещение. Это явно был не гостиничный номер. Стены и потолок украшали фрески, мебель была сделана под старину, причем из очень ценных пород дерева. Юноша не был в этом деле большим знатоком, но в том, что шикарное кресло, на котором примостилась Дашка, изготовлено из красного дерева, изящный трельяж – из мореного дуба, инкрустированного янтарем, а деревянный пол – из палисандра, был уверен, как говорится, на все сто. А все потому, что в детстве он очень любил читать сказку про Урфина Джюса и его деревянных солдат. Резная спинка роскошной кровати, на которой он лежал, вообще убивала. Она была то ли целиком золотой, то ли изготовлена из какого-то другого материала, покрытого сусальным золотом. «Не удивлюсь, если и унитаз в местном сортире тоже золотой», – мысленно хмыкнул юноша, сел на кровати и спустил ноги на пол. Это далось ему на удивление легко. Шуршание простыней заставило встрепенуться Дашку.

– Ну наконец-то! – воскликнула она, спрыгивая с кресла, и тут же обрушилась на своего стажера: – Куда вскочил? Немедленно в постель! – Дашка начала заталкивать Валентина обратно в кровать. – Я тебя что, зря тут вторые сутки выхаживаю? А если помрешь, сволочь? Что я тогда делать буду?

И тут, к ужасу стажера, она уткнулась в его грудь и зарыдала в голос.

– Даш, ну ты че… – Валентин начал неловко гладить подругу по спине. – Живой я, не видишь, что ли?

На шум в спальню влетел Стас.

– Это еще что такое? Майор Кончаловская, встать!

– Да пошел ты! – шмыгнула Дашка носом и запустила в брата подушкой.

Ошеломленный натиском начальник отдела поспешил покинуть спальню с подушкой в руках.

– Офигеть! Совсем озверела девка, – услышал Валентин его растерянный голос из-за двери.

– Я бы на твоем месте дал им поворковать, – послышался в ответ голос вампира.

– И прежде, чем войти, рекомендовал бы постучаться, – добавил кто-то голосом друида. – А то ведь твоя сестренка и из пистоля запросто шмальнуть может.

– С нее станется, – сердито пробурчал Стас. – Эй! Голубки, вы уже наворковались? Может, удостоите своего начальника аудиенцией?

Дашка поспешила смахнуть со своих щек слезы и юркнула обратно в кресло.

– Заходите!

Спальня тут же начала заполняться народом. В комнату один за другим вошли Стас, Диор и Некрон. Каждый тащил с собой элегантный резной стул, что говорило о том, что разговор предстоит долгий.

– Какая представительная делегация, – пробормотал Валентин, стыдливо покосившись на единственный элемент своей одежды – трусы, и, застеснявшись, поспешил юркнуть под одеяло. – Слушайте, ребята, а где я?

– В своем скромном особняке о шестистах квадратных метрах, отстроенном одним нуворишем на честно наворованные им деньги, – хмыкнул Стас. – Теперь, можно сказать, это твое родовое имение с приличным приусадебным участком, летним бассейном и теннисным кортом. Можешь считать, что в наследство от дедушки тебе осталось.

– Спасибо тебе, дедушка, – поблагодарил стажер Некрона.

Вампир подошел к кровати, взбил ему подушку.

– Не стоит благодарности, внучок. Но теперь на правах дедушки я, как и твой шеф, буду с тебя три шкуры драть. Чуть что не так – сразу через колено – и ремешком.

Все присутствующие дружно рассмеялись и начали располагаться полукругом у постели больного. Как только все расселись по своим стульям, Стас одарил стажера строгим начальственным взглядом.

– Ну и каким образом в твоем номере оказался мертвый американец? Меня начальство за глотку взяло. Международный скандал. Посольство США требует ответа. Вот-вот до ноты протеста дело дойдет.

– А ты скажи этим американцам, что я ослабленный лежал в своем номере, никого не трогал, – посоветовал ему Валентин. – А этот извращенец решил воспользоваться моим беспомощным состоянием…

– Дашка, я его сейчас сам лично придушу, – зарычал Стас. – И не вздумай мне мешать! Мы вторые сутки ждем, когда он в себя придет, пять агентов группы прикрытия убиты, над Томом Келли совершено ритуальное убийство, бесследно исчез лейтенант следственной группы Игорь Владимирович Нехлюдов, его дядька сейчас рвет и мечет, а он тут Ваньку валяет! Слышишь, Валентин, мне твои шуточки уже поперек горла. У меня пять человек погибло! Ты с их родственниками будешь общаться? Может, пойдешь и расскажешь им, что они погибли, защищая тебя? Нет, это мне придется делать. Мне их родственникам соболезнования приносить!

В этот момент в спальню вошел Эльгард.

– Эти функции я возьму на себя, – вместо приветствия спокойно сказал он. – А родственникам погибших за счет управления будет выплачена такая компенсация, что их детям и внукам до конца жизни хватит.

– Твоя компенсация не вернет им кормильцев! Ты это понимаешь? – в запале рявкнул на своего начальника Стас.

– А ты понимаешь, что гибель этих людей – результат твоей недооценки серьезности ситуации? – сверкнул на него глазами эльф. – И не исключено, что мне перед руководством придется ставить вопрос о твоей компетентности на должности начальника отдела. Я ознакомился с материалами дела. С самого начало было ясно, что вы столкнулись с нестандартной ситуацией. Вам неизвестно даже, на какое существо вы открыли сезон охоты. Из каких оно миров? Вы ничего не знаете о противнике – и оставляете беспомощного стажера в состоянии полного упадка сил одного в номере.

– Да там весь персонал был заменен нашими людьми! – возмутился Стас. – Его прикрывали очень плотно.

– И результат – шесть трупов, пять из которых ваши коллеги, и один человек, причастный к расследованию, пропал без вести. Ваша группа прикрытия не владеет технологиями и боевыми эликсирами ангелов Миллениума. Никто из них не в состоянии был почувствовать клиентов нашей конторы. Обычные агенты безопасности. У них же даже амулетов наших нет, и они не умеют ими пользоваться.

– Я спала в соседнем номере, – вскочила с кресла Дашка, гневно глядя на Эльгарда, – и тоже ничего не почувствовала. Клиентов нашей конторы в номере стажера не было!

– А если бы был? – резонно возразил эльф. – В любом случае в данной ситуации стажера должны были охранять как минимум два крыла с того самого момента, как его без помощи портала в мгновение ока перенесло через полгорода и вычерпало все жизненные силы чуть ли не до дна!

– Да у меня двойной прорыв в районе Вороньей Горы был. Четыре крыла пришлось туда послать, они до сих пор еще там. Огров гоняют. А все неполное третье крыло, за исключением Дарьи и стажера, вело сопровождение неинициированной ведьмы. На нее тоже много сил уходит. Извините, уважаемый Эльгард, но в моем распоряжении больше крыльев нет. Пришлось подключать группу прикрытия.

– Понимаю, текучка заела, – сочувственно кивнул эльф. – Но все равно хотя бы одно крыло задействовать было надо. На Вороньей Горе вполне можно было обойтись и тремя группами.

– Согласно инструкции, на один прорыв положено посылать не менее двух крыльев. Но… я готов в любой момент подать рапорт об отставке, – побагровел Станислав.

– Слушайте, начальники, – не выдержал Валентин и рывком сел на постели. – Может, хватит собачиться?

– Ты что, обалдел? – зашипела на него Дашка, но Валентин уже закусил удила.

Ему так стало жаль брата своей подруги, что он решил вызвать огонь на себя:

– Не лучше ли поговорить о деле? Вас интересовало, что делал этот американец в моем номере? Отвечаю: пришел по мою душу. Я вам все расскажу, только объясните мне, ради бога, что это за организация такая – Аненербе? А то я уже всю голову себе сломал.

– Аненербе? Третий рейх? – вздрогнул Стас и повернулся к Эльгарду: – Ты же говорил, что их база на Антарктиде была уничтожена задолго до создания нашей конторы. Где-то в пятидесятых годах прошлого столетия.

– Говорил. Я сам лично принимал участие в этой операции, – нахмурился эльф. – Зачистка была полная. Все до одного были уничтожены.

– Да? А этот американец с вашим мнением не согласен, – с ноткой ехидства в голосе возразил Валентин. – Сказал, что слухи об их кончине были слегка преувеличены. Он сам из Аненербе. Кстати, его настоящее имя – Курт. Могу еще добавить, что лейтенант наш оказался инквизитором. Причем инквизитором высшего ранга. Тот отморозок, что меня на крест насадил, по сравнению с ним – так, мелкая шавка, и в их среде вообще личность, недостойная уважения.

Стажер добился-таки своего. Начальство сразу перестало выяснять между собой отношения.

– Так, агент Херувим. Подробный доклад, – приказал Эльгард, заложил руки за спину и стал расхаживать по комнате.

Валентин начал рассказывать во всех подробностях, красочно, стараясь не упустить ни одной детали:

– …А как только он сиганул в окно, в спальню ворвалась Дашка, – закончил стажер свое повествование. – И вы знаете, мне этого лейтенанта стало даже жалко. Понимаю, что он инквизитор, понимаю, что действует его организация фанатично, гася любую так называемую нечисть без разбора, всех подряд, не думая о том, что они уничтожают: добро или зло? Но когда он на моих глазах мочил этого фашиста, мстя за все страдания русского народа… да он, черт возьми, патриот, и в этом вопросе я на его стороне!

– Даш, ты там ближе сидишь – пощупай, у него за спиной крылышки не прорезаются? – попросил Стас.

– Валька, дубина! – Дашка постучала кулачком по лбу своего стажера. – Они же тебя на костре жгли!

– Игорь говорил, что в семье не без урода, – уперся Валентин. – В их среде тоже есть отморозки. И не всякого, у кого поехала крыша, они успевают вовремя вычислить и остановить. И потом, он же мог меня грохнуть запросто, я был абсолютно беззащитен. Не сделал ведь!

– Откуда ты знаешь, почему не сделал? – обрушился на него Эльгард. – Что ты вообще о нем знаешь? Из какого он ордена? Францисканцы, доминиканцы? Кто за ним стоит?

– Откуда я знаю! – возмутился стажер. – И вообще подозреваю, что вы, глубокоуважаемый Эльгард, по ушам мне тут ездите! Не настолько я тупой, чтобы не знать разницы между православием и католичеством. Мы на Руси, а здесь инквизиции вообще не было! А если и была, то ни к одному из католических орденов она отношения не имеет. Разве что отморозки от разных сект завелись, которых наша контора прозевала и вовремя не прихлопнула.

– Растешь на глазах, – покачала головой изумленный эльф. – Ладно, здесь не место и не время заниматься ликбезом. Думаю, Дарья Николаевна в более спокойной обстановке вас просветит на эту тему. Однако вернемся к нашим баранам, – задумчиво почесал он подбородок. – Вряд ли этот лейтенант занимает в структуре инквизиторов высшие посты, – задумчиво сказал Эльгард. – Слишком молод он для этого. Скорее, появилось какое-то новое течение в их среде, в котором лидером стал молодой энергичный человек. Не исключено, что этим можно будет воспользоваться.

– Меня сейчас больше волнует вопрос – почему этот то ли немец, то ли американец принял меня за демона? – сердито буркнул Валентин, потихоньку остывая. – И почему он решил, что через меня будет выход на Стефано, который, как он выразился, является ключом ко всем демонам?

– Насчет этого не волнуйся, – успокоил его Эльгард. – Покопаемся в твоей родословной, разберемся.

– Знаешь что, Эльгард, – сразу вызверился на эльфа Стас. – Я его тебе не отдам по-любому!

– За будущего родственника волнуешься? – усмехнулся Эльгард.

– Этот мальчик уже столько крови пролил за наше дело, что имеет полное право оставаться членом третьего крыла независимо от того, демон он или ангел! Так что он останется здесь, на Земле, хочешь ты того или нет!

– Так его, Стас! – хлопнула ладошкой по подлокотнику кресла Дашка.

– Прелестное измерение, – причмокнул губами эльф, и рот его растянулся до ушей. – Никакой субординации, начальство запросто на три буквы посылают, а все равно приятно. Работать здесь – одно удовольствие. Семейственность вокруг развели…

– А у нас каждое крыло как одна семья, – буркнул, остывая, Стас.

– А отдел – уже целое племя, – поддакнул эльф. – На мамонта ходить не пробовали?

Дашка, не выдержав, прыснула. Смущенно заулыбался и Стас.

– Ну, будем считать, разминка закончена, – подвел итог Эльгард. – Пора переходить к делам серьезным. После того что нам поведал агент Херувим, возникает вполне естественный вопрос: откуда этот инквизитор узнал его позывной?

– Да, это вопрос вопросов, – кивнул Стас. – Такое ощущение, что инквизиция знает о нас практически все… ну или почти все. Боюсь, куратор, придется искать в наших структурах крота.

– Только не в нашем крыле, – заволновался Валентин. – За каждого головой ручаюсь.

– Уверен, что и в других крыльях каждый своей головой ручаться будет, – усмехнулся Эльгард. – Ладно, дамы и господа. Дальнейший разбор полетов уже без меня. Но учтите… – Эльф обвел строгим взглядом всех присутствующих. – Все, что связано с кротом, теперь проходит под грифом «совершенно секретно». Не делиться этой информацией ни с кем! Ни с друзьями, ни с коллегами по работе. Честь имею.

Эльгард покинул спальню, в которой происходило это импровизированное совещание, и через минуту за окном послышалось тихое урчание мотора. Все это время Валентин ежился под мрачным взглядом Станислава и наконец, не выдержав, юркнул обратно под одеяло.

– Что ты на него смотришь как на врага народа? – не выдержала и Дашка.

– Да вот думаю – куда бы его засунуть с минимальным ущербом для окружающей среды? Кстати, стажер, теперь, когда Эльгарда рядом нет, давай как на духу: ничего больше от нас не утаил?

Валентин неуверенно покосился на Дашку.

– Утаил, – удрученно вздохнул Стас. – Слушай, Херувим, ты в прошлый раз с игрушкой на удачу нас долго всех за нос водил. Больше я этого не потерплю! Рассказывай!

– Только не при ней! – уперся стажер.

– Дашка, выйди! – приказал Стас.

– Еще чего!

– Агент Черная Вдова, покинуть помещение!

– Да я все равно через щелочку подслушивать буду!

– Тьфу!

Чуя, что назревает скандал, Валентин замахал руками:

– Да ладно, скажу, скажу! Только, Даша, не пойми превратно, это, я думаю, было просто видение. Когда я там, на Вокзальной, сознание у тебя на руках терял, ты почему-то вдруг превратилась в Марию, или мне так показалось…

– Какую Марию? – опешила девушка.

– Ну эту, неинициированную ведьму. Потом вдруг она оказалась на другой стороне улицы, а я сознание потерял. Но я думаю, это глюки. Я же сознание терял! Мало ли чего в таком состоянии привидится.

Стас тут же схватился за телефон:

– Полковник, во время инцидента на Вокзальной позавчера объект из поля зрения выпадал?

– Нет, Папа, – услышал Валентин в трубке отчетливый голос начальника третьего крыла. – Техники отметили небольшой магический всплеск, но перемещения объекта не происходило.

– Но всплеск все-таки был… – Стас отключил телефон, задумчиво посмотрел на Валентина. – И в парк около отеля ее занесло на зов манка… как и тебя, между прочим.

– Ну и что? – хмуро спросил стажер.

– То, что я был прав. Пора тебя определять в более безопасное для окружающей среды место.

И тут в комнату вошел Тор с объемистой сумкой в руке, энергично постукивая своей тросточкой-молотом по палисандровому полу.

– Сдгавствуйте, дгузья! – жизнерадостно сказал гном. – А я пгинес больному небольшой гостинец.

– Вот куда я тебя засуну! – осенило Стаса. – На Тора поработаешь!

Гном от неожиданности выронил сумку, там что-то дзынькнуло, и по спальне распространились характерные ароматы крутого первача.

– Кем? – испуганно спросил юноша.

– Я бы уборщиком назначил, но Тор вряд ли допустит тебя до своей библиотеки. Охранником у него будешь, ты меня понял?

– За что?!! – завопил Тор.

– Ты же давно просил у нас охрану! Вот я твою заявку и удовлетворил.

– Он же у меня все мечи на крепость испробует! – От волнения гном даже забыл картавить. – Все стены арбалетными болтами истычет! Это же разор!

– Вычтешь из его зарплаты в двойном размере – и все дела, – флегматично пожал плечами Стас.

– Так это же дгугое дело! – сразу расцвел гном. – Счетик в вашу контогу подгонять?

– Вычтешь из зарплаты, которую ты ему будешь платить, – осадил пройдоху начальник отдела.

– Нет, ну что за дела? Все! Я забигаю назад свое заявление.

– Поздно, – отрубил Стас. – Ему уже дан ход. Все, как только Диор даст заключение, что стажер готов к работе, он у тебя охранник. Иначе лицензии лишаю.

– Это пгоизвол!

– А как же расследование по маньяку? – недоуменно спросил Валентин.

– Нападения на экстрасенсов прекратились, а расследование идет своим чередом. Вам приказ понятен, агент Херувим?

– Понятен, – пробурчал юноша.

Станислав поднялся со стула и направился к выходу. За ним семенил Тор.

– Стас, Стас, а может, договогимся? У меня такие агтефактики неучтенные есть. Отдам за полцены!

– Ой, не нравится мне возмущение Тора, – задумчиво сказал Некрон, как только дверь за ними закрылась. – Что-то здесь нечисто. При мне же просил защиты у конторы. Требовал охранника ему выделить.

– Ну не такого же охранника, на которого постоянно идет охота, – флегматично хмыкнул Диор.

– Не-э-эт, – протянул Некрон, – я очень хорошо знаю этого пройдоху. Наверняка какую-нибудь аферу затеял. Дарья Николаевна, внучок, держите ухо востро!

11

Своды мрачного подземелья, освещаемого лишь чадящими факелами, развешанными на стенах, огласил лязг мечей. Валентин нападал яростно, пер напролом, пытаясь за счет скорости проломить безупречную защиту Тора, фехтовавшего элегантно и даже чуть-чуть лениво, не делая ни одного лишнего движения. Он стоял как скала, опираясь на свою тросточку левой рукой, а правой работал мечом, который мелькал с неуловимой для глаз скоростью. Внезапно его тросточка словно ожила сама собой и подсекла опорную ногу стажера, приблизившегося в процессе атаки слишком близко к противнику.

– Ты что, сдурел, Тор? – взвыл юноша, падая на землю. – И вообще, это нечестно. Если бы у меня тоже был молот…

– То ви бы его вгяд ли подняли, молодой человек, – захехекал старичок, – однако неплохо, совсем неплохо. Пгоггес налицо. Если убгать гогячность, свойственную вашему возгасту, из вас вышел бы пгекгасный боец. Однако, молодой человек, пога за габоту. Обеденный пегегыв кончается.

Валентин страдальчески сморщился. Он уже полтора месяца отбывал номер в лавке Тора и успел за это время возненавидеть навязанную ему работу, на которой буквально помирал от скуки. Единственной отдушиной были эти спарринги во время обеденного перерыва. Юноша поднялся, отряхнул черную форму охранника и двинулся к каменной лестнице, ступени которой вели в личный кабинет Тора, больше напоминающий бункер. Поднявшись туда, он сдернул со стены свою резиновую дубинку, вместо нее повесил меч и пошел открывать лавку. Сняв со стеклянной двери табличку «Обеденный перерыв», юноша отпер закрытую изнутри дверь, сел за журнальный столик около входа, положил рядом с журналом свое резиновое оружие и начал отгадывать кроссворды. Практически это и было его основной работой в течение последних полутора месяцев, так как лавку Тора никто не спешил грабить, а редкие посетители, как правило, корчили из себя аристократов и старались держаться соответственно непривычному для них образу. Так что дубинку Валентину еще ни разу применить не пришлось, и он конкретно помирал со скуки. Возможно, среди посетителей и попадались достаточно культурные люди, а то и истинные аристократы, но стажер в этом очень сильно сомневался. Он был уверен, что в стране, где жируют чинуши на краденные из бюджета деньги и бандиты, сделавшие бизнес на крови, честные, культурные люди шансов не имеют, и в лавке Гедеоныча им делать нечего, так как цены на его товары были запредельными.

Обычно в лавочке Тора народу было немного. Человек пять-шесть за день навещали его заведение, и не каждый из них уходил домой с покупками, но старого «еврея» это мало заботило. Он со своего товара имел такой навар, что даже одна продажа в неделю обеспечивала ему месяц безбедного существования. Однако сегодняшний день стал исключением из правила. После обеда клиент пошел, и возле обочины дороги перед лавкой, где самое почетное место занимал «хаммер» стажера, уже скопилось около десятка машин. Абрам Гедеонович рассыпался перед клиентами, азартно рекламируя товар, и радовался наплыву покупателей.

– Валентин Сергеевич, мое почтение, – приподнял шляпу очередной посетитель, только что вошедший в лавку. – Сколько вам еще осталось лямку тянуть?

– Четыре с половиной месяца, Семен Васильевич, – скривился парень. – Дни считаю. Достало уже все! Октябрь на дворе, а я все кроссворды чиркаю. Хоть бы нарвался на меня кто-нибудь, что ли. Все какое-то развлечение. Чтоб я еще раз сел за карточный стол!

Это был его сосед, глава строительной компании «Инвестстрой», чей особняк мало чем уступал новому жилищу стажера.

– Да-а-а… азарт, батенька, штука опасная, – сочувственно закивал воротила строительного бизнеса. – Я вот в девяностые тоже банчок неудачно сметал, и пришлось потом бизнес с нуля начинать. Ну спокойного дежурства.

Валентин приложил неимоверные усилия, чтобы в очередной раз не скривиться, и даже изобразил на лице что-то наподобие приветливой улыбки. Родная контора подогнала своему стажеру расклад на его новых соседей, и он знал почти всю их подноготную. Бизнес с нуля Семену Васильевичу начинать не пришлось, так как на следующий день после проигрыша все его кредиторы скоропостижно скончались. Кто от разрыва сердца, в которое попала пуля снайпера, кто в ванне утонул, а один товарищ вообще умудрился отписать свое имущество незабвенному Семену Васильевичу через месяц после своей смерти. Оформлявший документ нотариус так разволновался, когда при нем клиенту утюгом гладили живот, что умудрился ошибиться на целых тридцать дней! Но в лихие девяностые и не такие фокусы новым хозяевам жизни с рук сходили. Подпись отсканировали, бумажки подчистили, даты подправили, и в результате этого досадного проигрыша новый сосед Валентина разом удвоил свое состояние.

Больше всего стажера бесила легенда, под которой его сюда воткнули. Теперь он вновь стал Валентином Сергеевичем Святых, на которого нежданно-негаданно свалилось баснословное наследство. Разумеется, новоиспеченный богатей тут же подал рапорт с просьбой об отставке и, как только ее получил, окунулся во все тяжкие, в результате чего в пьяном угаре продулся в карты Абраму Гедеоновичу. А так как играли они на желание, старый еврей чисто в воспитательных целях потребовал, чтобы проигравшая сторона полгода от звонка до звонка оттрубила в его лавке охранником.

– Нет, Стас надо мной конкретно издевается, – пробурчал стажер.

Больше всего его обижало то, что даже после работы у него не было возможности развлечься. Ровно в девятнадцать ноль-ноль к лавке подкатывали Дашка со Стасом и лично сопровождали его до шикарного особняка, где он теперь проживал. По дороге они делились свежими новостями конторы, шутили, подбадривали своего стажера и, доставив его до дому, укатывали восвояси, предварительно взяв слово, что до утра Валентин из дома ни ногой! Валентин подозревал, что Стас взял на себя такую обузу, чтобы Дашка, не приведи господи, не осталась ночевать у своего жениха до свадьбы, которую наметили отпраздновать через четыре месяца. Как пояснила Дашка, последние события заставили задуматься Эльгарда, и он распорядился увеличить штат сотрудников до семи крыльев. По расчетам это давало возможность не только справляться со все возрастающей нагрузкой на оперативников, но и отправлять в отпуск полное крыло на целый месяц один раз в году, а в случае экстремальной ситуации – гибели одного из членов крыла – и два раза. Формирование двух дополнительных крыльев шло полным ходом, и был уже составлен график отпусков. Третьему крылу предстояло отдыхать в феврале, тогда и решено было сыграть свадьбу.

Входная дверь с треском распахнулась, и в лавку Тора ввалился «чисто конкретный пацан». Солидная туша килограммов на сто двадцать на первый взгляд подавляла своей мощью, но Валентин, профессиональным взглядом просканировав вошедшего, сразу понял, что этот товарищ лично для него особо неопасен. Мускулов в этой туше было гораздо меньше, чем жира. На шее конкретного пацана висела золотая цепь поверх массивного серебряного креста, пальцы в наколках были украшены перстнями – одним словом, натуральный малиновый пиджак начала девяностых. Валентин знал эту публику. На тупого отморозка недавно свалилась куча денег, и он теперь смотрит на весь мир свысока, считая, что за его бабло ему теперь все должны лизать задницу. Такого рода кадры, как правило, долго не задерживались на этом свете и из-за недостатка интеллекта отходили в мир иной после очередной разборки с точно такими же отморозками.

– Так, что за дела? – с ходу начал наезжать конкретный пацан, крутя ключи от машины на толстом, словно сосиска, пальце. – Какая сука своим «хаммером» всю дорогу перегородила?

– А что вас не устраивает? – вежливо спросил Валентин.

– Моему «ламборджини» припарковаться негде, – прорычал конкретный пацан. – А ты тут чего расселся? Быстро ищи хозяина, не то самого этот «хаммер» толкать заставлю.

– Хозяин очень занят, – все так же вежливо ответил Валентин, – он сейчас на работе, а насчет толкнуть – так это запросто, без проблем.

Все-таки работа в такой солидной конторе, как «Ангелы Миллениума», не прошла для стажера даром. Внешне он был абсолютно невозмутим, хотя внутри кипела буря и он потихонечку начинал звереть.

– Ну так давай толкай!

– Пошли.

Валентин спокойно покинул свой пост и вышел из лавочки Тора вслед за бугаем.

– Вот эта, говоришь, машина мешает? – кивнул он на свой «хаммер».

– Эта.

Валентин на глазах изумленного бугая извлек из кармана ключи, разблокировал двери, сел за руль, завел мотор, сдал назад, прицелился, а затем рванул вперед, со всего размаху вмазавшись передним бампером в «ламборджини» отморозка. Дорогая иномарка летела метров пять. Летела бы и дальше, если бы не дерево вдоль пешеходной дорожки, оказавшееся на ее пути. Конкретный пацан, выпучив глаза, смотрел на развороченное переднее крыло своей машины и вляпанный в дерево зад. Удар был настолько силен, что капот дорогой иномарки выгнулся дугой. Сделав свое черное дело, стажер поставил «хаммер» на прежнее место.

– Ну как, хорошо толкнул? – спросил он, вылезая из машины, и, не дожидаясь ответа, заблокировал двери, после чего вернулся обратно в лавку.

– Урою, сука!!! – Опомнившийся качок ринулся вслед за ним. – Все, козел! Ты попал!!! – взревел он, врываясь в магазин.

Знал бы он, какой теплый прием его там ждет, – рванул бы совсем в другую сторону. Протянутая рука, которой он хотел схватить за шиворот охранника, тут же оказалась заломана за спину, растопыренные пальцы попали в боевой захват. Похоже, у стажера окончательно упала планка, так как после этого он молча, без лишних слов схватил бугая за волосы и начал мордой бить бандита о бронированное стекло прилавка, под которым на бархатных подушечках лежало старинное холодное оружие.

Это было совершенно незнакомое чувство. Обычно незлобивый, веселый стажер с садистским наслаждением совершал экзекуцию, не обращая внимания на то, что стеклянная поверхность прилавка уже была заляпана свежей кровью.

– Молодой человек, шо ви делаете? – закудахтал Абрам Гедеонович.

– Учу, – лаконично ответил Валентин.

– Чему?

– Хорошим манерам.

Возможно, в этом бугае кое-кто из посетителей и узнал себя в молодости, не исключено, что в лихие девяностые кто-то из них точно так же куражился, открывая пинком двери магазинов и мелких лавочек, которые они в те времена крышевали, но вступиться за отморозка никто не решился. Кто знает, что в голове этого странного охранника, подкатывающего к месту службы на «хаммере», и кто за ним стоит? Можно запросто нарваться на неприятности. Тертых калачей, выживших в девяностые, жизнь научила осторожности. Их подозрения подтвердил глава компании «Инвестстрой»:

– Послушай, сосед, – подошел он к Валентину.

– Слушаю вас, Семен Васильевич, – вежливо откликнулся стажер, не прекращая воспитательного процесса.

– Понимаешь сосед, этот товарищ, которому вы объясняете, что он немножко неправ, не совсем в теме.

– Это я понимаю. Не понимаю другого: чем ему мой «хаммер» не понравился? – сказал стажер, продолжая долбить отморозка мордой о стекло. – Спрашиваю, спрашиваю, а он, сволочь, молчит!

– Да как же он ответит? У него скоро все зубы на прилавке останутся. Слушай, Валентин. Я понимаю, что ты проиграл карточный спор, что тебе полгода надо отработать охранником и ты тут сатанеешь от скуки, но зачем же так звереть? Сейчас не девяностые. Ну накосячил парень. Ты же уважаемый человек, один из совладельцев Ювираструм-банка, зачем тебе все это?

Валентин теперь действительно был очень уважаемый человек. Сумма, внесенная на его счет и в активы этого банка, была так велика, что он автоматически стал совладельцем этого солидного учреждения. Василий Петрович Караваев, отец его погибшего друга, даже как-то пытался затащить стажера на совет директоров, но юноша категорически отказался, объяснив, что он один черт в этих делах полный лох, так что пусть его финансами управляют профессионалы. Переговоры велись в новом особняке стажера, где Валентин оформил соответствующие доверенности на Василия Петровича, что вызвало уважительную реакцию со стороны соседей, которые увидели, какие люди заворачивают на огонек к Валентину.

Стекло все-таки не выдержало. Оно оказалось слабее черепной кости качка и треснуло от очередного удара.

– Пожалуй, ты прав, сосед, – согласился Валентин, откидывая отморозка в сторону, – теперь из-за этого урода на новое стекло разоряться.

«Конкретный пацан» потряс головой, орошая кровавыми брызгами пол.

– Нет, ну надо же, даже сотрясения мозга не заработал, – удивился юноша. – Хотя откуда там мозгу взяться? Сплошная кость. На весь организм одна извилина, да и та задницу пополам делит.

Качок двинулся было к выходу, но Валентин его остановил.

– Куда?!! – грозно крикнул он. – Мы с тобой еще не рассчитались.

Стажер выудил из кармана пухлый лопатник, извлек из него толстую пачку евро и сунул ее в руки качку:

– Это тебе на лекарства и гаишников. Сам с ними разбираться будешь. И попробуй только вякнуть, что в ДТП я виноват. Урою, сука! На моем «хаммере», кстати, ни одной царапины. Можешь проверить.

Валентин специально говорил на языке отморозка, чтобы понятней было. Судя по всему, «конкретный пацан» тему вкурил, так как молча взял деньги и, покачиваясь, словно пьяный, вышел из магазина на улицу. Следом за ним потянулись и остальные посетители. Быть свидетелями разборки местного уровня и подписывать милицейские протоколы не хотелось никому. Как только за последним посетителем закрылась дверь, Тор поспешил запереть ее на ключ, повесил табличку «Технический перерыв» и опустил на окнах жалюзи.