Текст книги "Горячая месть для охладевшего мужа"

Про убийство в Красивом Бору сообщили во всех утренних новостях. Журналисты вспомнили послужной список Фроловского: от депутатства до современных деловых и политических связей. Кому было выгодно его устранение? Оказалось, что недавно как раз началась борьба за передел сфер влияния по добыче кокса, а это тесно связано с металлургией. У Фроловского есть акции и интересы и на угольных, и на металлургических предприятиях. Кроме того, Анатолий Федорович спонсировал одну из крупных партий, активно лоббировал законопроекты. А впереди выборы…

Версия про стрелка-некрофила, неуловимого наемного убийцу, оставляющего свою уникальную подпись, весьма убедительно звучала с экрана. Перечислялись его предыдущие подвиги. Утверждалось, что он действует внаглую. Будто специально бросает вызов и охранникам своих ВИП-жертв, которые не могут защитить клиентов, и правоохранительной системе, которая бессильна поймать убийцу. А он снова и снова пулями высекает крест на мертвых телах…

Вадим Уфаев убавил звук маленького телевизора, стоявшего в его рабочем кабинете, и открыл форточку. Было душно и накурено. В воскресенье, да еще после бессонной ночи, соображалось с трудом. Но нужно было провести оперативное совещание. И он его проводил.

– Сдается мне, Турбин специально подсунул нам и прессе этого некрофила, – высказался начальник убойного отдела областного УВД. – Хотел увести следствие подальше от своих хозяев.

«Это версия или зависть к бывшему коллеге, который теперь получает раз в пять больше и не стоит навытяжку перед генералами?» – подумал Вадим. Однако рациональное зерно в словах опера было.

– Мы еще раз проверили, – доложил заместитель начальника убойного отдела. – На дверях и окнах нет следов взлома. Никто не пробирался в дом и через крышу. В особняке Фроловского вообще нет следов присутствия незваных гостей.

– Значит, убийца – кто-то из званых? – предположил Уфаев.

– Или кто-то изнутри открыл этому некрофилу дверь, подменил запись видеонаблюдения, проводил до спальни хозяина, а потом так же незаметно вывел убийцу. Стоило ли огород городить? Не лучше было бы самому взять в руки пистолет и сэкономить деньги? – вслух размышлял главный по расследованию убийств.

– Не лучше, если заказчица – слабая женщина. Если отдача от пистолета не собьет ее с ног, она грохнется в обморок от вида крови, – усмехнулся Уфаев.

– Да и не каждый мужик мараться захочет, – подхватил заместитель. – Но я сомневаюсь, что все было так. Если убийца – чужак, значит, он призрак. Не оставил никаких следов. Ни обуви, ни пальцев. Не видел его никто, не слышал. Так не бывает.

– Что ж, выходит, мы ищем призрака, – подвел итог следователь. – Или стрелок-некрофил – один из тех, кто был в особняке. А это значит, как говорят в плохих фильмах, что мы возьмем его за задницу. Круг подозреваемых не так уж широк. Нужно просто отработать каждого. Хозяйку, гостей, прислугу. И я не исключаю, что мы охотимся вовсе не за стрелком-некрофилом, а за стрелком-некрофилкой…

Глава 6

Таксист не свернул с заданного курса, но двор, куда он привез Женю, был ей не слишком знаком. Новостройка в престижном районе. Квартира улучшенной планировки. Верхний этаж с живописным видом из окна. Женя и сама пока не верила, что все это ее. Буквально на днях она перевезла свои вещи в квартиру с планировкой и видом. В эти выходные она вообще-то должна была праздновать новоселье, а не краснеть и бледнеть в присутствии жены своего любовника.

Откуда хоромы? – возникает вопрос. Нет, уже не возникает, уже многозначительно молчит. Ну откуда бывают хоромы у русских барышень? От папы, мужа или любовника. Чтобы самой заработать, особенно через ипотеку, надо стать как минимум генеральным секретарем какой-нибудь партии. Женя же работала пресс-секретарем. И хотя в ее компании регулярно платили премии, она могла себе позволить лишь съемное жилье.

Жене там не слишком нравилось. Обои старые, мебель продавленная и пропыленная. Илья тоже не пришел в восторг, когда однажды, пока он ждал Женю, на его ботинок напал таракан. И это при том, что ответственная квартиросъемщица с последней получки отказала себе в торте (сметанном, с черносливом и орехами!), но приобрела ловушку для тараканов. Оказалось, зря отказалась от мучного.

После инцидента с вероломным нападением исподтишка Илья недолго думая досрочно преподнес Жене невероятный подарок к Новому году – квартиру! Уютную, трехкомнатную, которую Женя могла обставить по собственному вкусу и по его кошельку.

Она не сразу поверила, что это правда. Ведь Женя не из тех женщин, которым дарят меха, драгоценности и квартиры. Но с другой стороны, нужно же ей и Илье где-то встречаться. Женя убедила себя, что Илья купил жилплощадь не столько для нее, сколько для своих встреч с ней. И перестала беспокоиться. Но теперь ситуация изменилась…

Явиться по новому адресу одной рано утром в воскресенье было грустно и как-то неловко. Женя долго возилась с замком, а в коридор вошла, как в музей, ощущая себя взломщиком, который в любой момент готов кинуться наутек. Но делать было нечего, бежать некуда…

Половину воскресенья Женя отсыпалась, совершенно потерявшись в кровати, которая, казалось, была размером с прошлую ее комнату в однокомнатной квартире. В обед Женя минут пятнадцать любовалась новенькой электрической плитой, встроенной в итальянскую кухню, но так и не решилась нажать на ней какую-нибудь кнопку. Тем более что огромный холодильник, тоже явно иностранного происхождения, был пуст, как книжный шкаф Жениного зятя – оперативника в колонии строгого режима. Затем она опустилась на стул – не по-кухонному удобный. Посидела, повосхищалась, как будто находилась в гостях, а питаться отправилась к маме.

Сестра Света с мужем и сыновьями тоже явилась на традиционный воскресный ужин. Женю ждали кулебяка, чай с плюшками и очередное сногсшибательное предложение от родни.

– Жека, я тебе жениха нашел! – провозгласил супруг Светы Павлик, раскрасневшийся после трех рюмок. – Во-о такой парень! Иностранец. Из Киева к нам его занесло. Лучше конечно бы из Крыма. И тебя к нему прикомандировать. А самим в гости к вам ездить, пузо у моря греть…

– Ты жениха мне выбираешь или себе санаторий? – улыбнулась Женя.

Еще недавно такие разговоры заставляли ее краснеть и чувствовать себя товаром, который залежался на складе, несмотря на семидесятипроцентные скидки. Родственники готовы ее даром отдать, вот хотя бы этому украинцу.

Но теперь у нее есть Илья. Или пусть даже был. Все равно с недавних пор она знает себе цену.

– Что за хлопец, почему я не в курсе? – оживился отец Жени.

– Слава богу, значит, хотя бы не осужденный по кличке Миша Киевский. – Женя не собиралась относиться к этому всерьез.

– Не боись, Жека, мы тебе плохого не посоветуем, – заверил ее Павлик. – Этому передачи таскать не придется. Он нам даже не коллега. Бери выше. Он предприниматель.

– И что же он предпринимает? – Даже Света заинтересовалась.

– Возит на наш рынок украинское мясо и, конечно, сало. Я с ним на рынке и познакомился. Разговорились. Устроили дегустацию сала под горилку. Мировой мужик. А вот с бабами не везет. Жена-то у него имеется, но родить ему все никак не может. Если ему другая родит, он на ней в момент женится. Так что давай, свояченица. Подсуетишься – будешь как сыр в масле кататься. То есть в сале…

– Ты придумал тоже, Павлик, – покачала головой мама Жени. – Зачем суетиться? Женя его еще в глаза не видела, а ты уже – рожай. Для мужиков это, может, дело нехитрое. Не нравится мне этот предприниматель. С женатыми вообще свяжешься – пожалеешь. И себя. И жену его.

«В точку. Причем болевую», – вздохнула Женя. Про себя. А «вслух» улыбнулась. Родителям и так положено волноваться. Пусть хотя бы вид дочери им скажет: «Со мной все в порядке». Ведь обычно она разговорчивостью не отличалась.

– Мама, Женьке скоро тридцатник, – напомнила Света несколько обличительно. – Если не родит от украинца, останется надеяться только на инопланетянина.

Женя все-таки покраснела. Хорошо хоть племянники смотрят мультики и сидят перед телевизором, а не за столом. Добрая она, ее сестра Света. Всегда поддержит мужа во всех начинаниях. Примерная жена. В отличие от ее слишком разборчивой и непутевой младшей сестры.

– Есть у нас Инопланетянин. В третьем отряде отбывает, да, гражданин начальник? – обратился Павлик к тестю. – Кликуха у него Инопланетянин. Потому что в Москве в гостинице «Космос» он когда-то работал. Еще в советские времена. Но я его не советую. На путь исправления не встал, режим нарушает, зубов нет. Соглашайся, девка, на хохла!

Это давно стало дежурной застольной темой. Все равно как «наши не умеют играть в футбол» и «на пенсию не проживешь». Так и «когда же нашу Женю хоть кто-нибудь возьмет замуж».

Женя не обижалась, они же волнуются. Скоро тридцатник, а девка не пристроена. В их райцентре феминисток или бизнес-леди отродясь не водилось. Да и Женя не из таких. Но всему же есть предел.

– Вообще-то у меня все в порядке! – говорил уже не только ее вид, но и сама Женя. – У меня есть мужчина. И между прочим, он подарил мне квартиру.

Если бы у ее родни челюсти были вставные, они бы уже с грохотом упали на стол. А так посуда не пострадала.

– Мужчина? – недоверчиво пробормотала мать.

– Квартира? – изумилась Света.

– Брось заливать – сантехника вызову! – хохотнул Павлик.

– Сантехник после евроремонта не требуется, – задрала нос Женя. – Я просто совсем недавно переехала. Устроюсь на новом месте – позову вас в гости.

– Ты серьезно? Или чтобы мы от тебя отстали со своими женихами? – уточнил отец.

– Но вы же меня знаете.

– Вот именно! – воскликнула Света. – Ты – с мужчиной? С реальным мужиком, от которого будет пахнуть потом? Он будет храпеть рядом с тобой?

Илья не храпит, а пахнет от него дорогущим одеколоном. Презентация этого аромата прошла две недели назад с большим размахом в какой-то «Галерее». Женя слышала, как об этом говорили Лена и Людмила Ивановна. И подозревала, что речь идет о ресторане, а не о собрании картин. Презентация аромата! Как далеко все это от этого застолья с кулебякой, собственноручно испеченной мамой, и клюквенной настойкой, собственноручно приготовленной папой.

Другой мир. Может быть, этот мир и не хуже мира презентаций и заказных убийств, даже душевней и искренней. Но скучнее. Женя всегда хотела вырваться из зоны строгого режима, работники которой обсуждают в основном приказы Федеральной службы исполнения наказаний, сплетни и сериалы. В родном райцентре Жени треть населения сидела, вторая треть их охраняла, третья – пила. Многие совмещали.

И никто не интересовался Пастернаком и логистикой и не вскакивал на автопилоте, когда женщина входила в комнату. Нет, Женя предпочла бы мир, где Илья.

У дочери сверкали глаза и разрумянились щеки, но мама Жени не первый день жила на свете.

– Вот это новости! – поразилась она. – Давай, дочь, все по порядку. Кто он? Откуда? Сколько ему лет? И что значит – купил квартиру?

Кто он? Ее любимый мужчина. Откуда? Послан ей небесами. Хотя, конечно, все должно быть по форме. Отец еще и по всем учетам его проверит. У него не забалуешься.

– Мы вместе работаем, он в некотором роде мой начальник, – уклончиво ответила Женя.

Скажи она прямо, за столом разгорелась бы дискуссия, куда ее отправить: на конкурс писателей-фантастов или лечиться от мании величия.

– Так у тебя служебный роман! – поняла Света. – На тебя обратил внимание начальник твоего отдела? Надеюсь, он не лысый и на пенсию не собирается?

– Это точно, – подтвердила Женя.

– Вы только познакомились и уже решили жить вместе? – Мать чувствовала подвох.

– Мы не живем вместе, мы встречаемся.

– Но он купил тебе квартиру…

– Да, купил.

– Как содержанке?!

– Мама, просто у него есть деньги.

– Он еще и богат? – встряла в допрос сестра. – Как же его зовут? Брэд Питт?

Света начала всерьез опасаться, что Женя выдумала себе любовь, совсем свихнувшись от одиночества.

– Его зовут Илья, – честно ответила Женя.

– Не старый. Симпатичный. Богатый. И свободный? Так не бывает, – не сомневалась Света.

– Да, он женат, – с вызовом ответила Женя. Ей надоело это кудахтанье. – И не надо меня обсуждать или осуждать. Я просто хочу, чтобы вы знали…

Но по выражению их лиц она поняла, что они предпочли бы не знать. Она будто нарушила семейный ритуал, скомкала финал многоуровневой игры «Найди жениха для Жени». Банально связалась с женатым мужчиной.

«Не ожидали от тебя», – было написано на этих лицах. Второй раз за один день Жене пришлось поспешно ретироваться без малейшей надежды на прощальный поцелуй. И даже без обычной порции маминых плюшек с собой, что было уж совсем несправедливо…

Женя решила вернуться из райцентра в город на стареньких «жигулях», которые предоставил в ее распоряжение отец. Не зря же она не пила клюквенную настойку и встретила все удары даже без местного обезболивания.

Несмотря на мороз, мотор завелся быстро. Женя вела машину не слишком уверенно. Но надо же когда-то учиться. Все-таки плохо ехать лучше, чем хорошо идти. К тому же переключение скоростей немного отвлекает от грустных мыслей…

Вообще-то она совсем не собиралась делать сегодня официальное заявление. И в обозримом будущем представлять Илью своей семье. Хотя можно было бы и похвастаться. Женихом он был завидным. Правда, женатым. Да и Илья все равно не пошел бы знакомиться с ее родителями. Сложно его представить на их низком диванчике из чехословацкого гарнитура, напротив серванта и Павлика.

Но что сказано, то сказано. Скрасить ситуацию могло только одно. Если бы то, что рассказала Женя семье, было настоящим, а не прошлым. Без будущего.

Нет у нее никого. Илья вернулся к жене. А Женя, как обычно, осталась одна.

Если бы не вечернее выступление в ресторане, Наташа целый день провела бы в постели. Без сна, накрывшись одеялом с головой. Ей было тошно, противно, мерзко. От произошедшего. От этих людей. От себя самой. Ее словно опять спустили с лестницы, да еще и вываляли в грязи.

Она уехала из столицы, вернулась домой в провинцию. Здесь меньше платят, но, если пару раз отклонишь непристойные предложения, получишь репутацию несговорчивой барышни, и от тебя отстанут. К тому же у Наташи появились местные покровители. Например, Костя. Ей казалось, что жизнь налаживается. И тут…

Фроловский остановил ее в коридоре особняка, возможно, подстерег. И, взяв под локоть, буквально втащил в свою спальню.

– Надо же, как тесен мир. Кто бы мог подумать, что ты снова станешь моей гостьей.

– Разве мы на «ты»? – обдала его холодом Наташа, избрав для такого случая роль Снежной королевы.

– Я здесь со всеми на «ты». Тем более с тобой. Ты, как я понял, что-то типа эскорта для Костика.

– Вы поняли неправильно.

Она заставила себя посмотреть ему в глаза. Спокойно, с некоторым пренебрежением, чтобы он понял, что все изменилось. Ей не двадцать лет, и у нее нет продюсера-сутенера. И как она только умудрилась вляпаться в такое дерьмо? Внучка потомственной дворянки. Пусть и ресторанная, но неплохая певица.

– Знаешь, когда ты в тот раз сделала мне ручкой, я стерпел. Мол, наверное, обознался, ты не из таких. Но теперь вижу, что ты еще та штучка. Костя, конечно, моложе. Но деньги-то у меня!

– Поздравляю! Вы в отличной компании. Она хотела было уйти, но он не позволил.

Перегородил дорогу. Не оставил ей выхода. И тогда…

Ее разбудил телефонный звонок. Разбудил? Значит, она все-таки заснула. Наташа отдернула одеяло, посмотрела на часы на прикроватной тумбочке: около трех дня. Звонок раздался кстати, ей уже пора собираться. Она включила трубку радиотелефона:

– Да.

– Спишь, Наталь? – Это был Костя. – А я тут хочу тебе стрелку забить. Вечерком, после того, как откривляешься со своим микрофоном, поедем в баньку, а?

Конечно, он выпендривается, Костя ведь может говорить нормально. Но видимо, не считает нужным. Чего с ней церемониться…

В горле возник ком. Захотелось швырнуть телефон об стену.

– Никуда я с тобой не поеду. И не звони мне больше, – холодно и зло отрезала Наташа. – Как же вы меня достали! Не хочу больше знать никаких продюсеров, депутатов и спонсоров. Ясно?!

– Да ты чего? Я же пошутил. Все будет прилично, – заверил он. – Только ты и я. Настоящая финская сауна. Парилка, бассейн, потом чай с бальзамом. Наташка, не дури, я за тобой заеду в ресторан.

– Я не хочу тебя видеть. Не сегодня. Возможно, никогда не захочу. Мне действительно нужно отмыться. Но уж точно не с тобой в сауне. Пригласи кого-нибудь еще. Мне нравится компания моего микрофона… – И она бросила трубку.

У Ильи и Лены супружеское ложе было размером с автостоянку для грузовиков. Очень удобно. Можно спать вместе, но так и не встретиться. Что они и сделали в воскресенье. Конечно, была некоторая неловкость в возвращении Лены в огромную квартиру Болотовых в элитном доме в центре города. Но они старались не думать об этом.

Лена хотела, чтобы все было как раньше. Она просто вернулась домой после того, как погостила у отца. Здесь ничего не изменилось. Вот и ее любимые духи, как прежде, стоят на туалетном столике. Единственное, что поменялось за эти месяцы, так это мода. Этой зимой носят фиолетовое. Ну и цвет! Но Лена уже приобрела и сапоги и сумочку.

Конечно, Илья отвык от всех этих ароматов и журналов мод. Но он рассудил, что, раз решение принято, не нужно больше сомневаться. Правда, какое-то время, очень недолго, он чувствовал себя загнанным в ловушку. Он вроде бы уже привык сам выбирать. Его как будто отпустили на волю, а теперь опять приглашают в клетку. Вежливо, но неумолимо.

«Неправильно чувствуешь, неправильно мыслишь, – внушал себе Илья по дороге из особняка. – Ты еще радоваться должен, что тебе дали шанс помочь, уберечь от неприятностей». Конечно, трудно поверить, что его хрупкая, милая сестренка могла кого-то застрелить. Но, с другой стороны, она до сих пор не оправилась от своей потери. Горе меняет человека, ожесточает.

А вот для той Маши он ничего не сделал. Не защитил, не спас. Напротив, оставил наедине с чудовищем. Илья, встречаясь с Леной, практически свел свою сестру Машу с братом своей девушки Борисом. Так же веселее. Можно вчетвером на дискотеку сходить, на пикник поехать. Кто же знал, что за вежливой улыбкой сына их хороших знакомых скрывается оскал наркомана и садиста. Предугадать было нельзя, предотвратить тоже. И все равно он никогда не сможет простить себе, что она умерла, а он живет. Лучше бы наоборот.

Он устал думать об этом. Устал попрекать самого себя акциями завода – отступными, которые Анатолий Федорович заплатил им за гибель Маши. Нужно смириться. Нужно спасать другую Машу. Если для этого нужно вновь каждый день видеть Лену, он согласен. Не такая уж большая это цена. Ей хотя бы не нужно ничего объяснять. Илья не любил новых знакомств именно потому, что приходилось или молчать о важном в его жизни, или рассказывать о таком, о чем говорить не было сил. Наверное, поэтому ему было так легко с Женей. Она узнала все сама. Провела, так сказать, независимое расследование. Но он не должен думать о Жене. У него есть Лена. А она знает еще больше. Двое потерпевших кораблекрушение всегда поймут друг друга.

Несмотря на паршивое настроение, Наталья Вяземская пела в этот вечер на редкость хорошо. Репертуар Патрисии Каас, Мадонны, Лауры Кристи. Некоторые посетители ресторана даже жевать переставали – шли танцевать. Она не удивилась, когда ей передали букет цветов. Несколько кроваво-красных роз. Музыка действует даже на сытый желудок. Или Костя решил зайти с тыла.

Все должна объяснить записка, приложенная к букету. Наташа развернула ее и прочла: «Я знаю, что произошло в особняке. Предупреждаю, со мной не надо ссориться. Готовься платить по счетам».

Глава 7

Утро понедельника началось с мороза. Во всяком случае, такое подозрение возникло у Жени после изучения из окна закутанных прохожих. Неказистый, зато точный термометр остался на старой квартире. Видимо, жильцам дома улучшенной планировки такие приборчики ни к чему. В их иномарках исправно работает печка. Женю же волновал вопрос, что надеть под пуховик.

Чтобы доподлинно узнать, сколько ледяных иголок вонзятся в нее, как только она выйдет из своей элитной многоэтажки, пришлось включить домашний кинотеатр и пощелкать по спутниковым каналами в поисках прогноза погоды. Наконец выяснилось, что сейчас минус пятнадцать. И это не предел.

Женя заранее поежилась и налила себе кофе погорячее. Правда, она все еще умудрялась пить растворимую бурду. Так и не решилась поближе познакомиться с электрической плитой. А вот включить в розетку шнур от чайника у нее получилось, натренировалась на работе.

К новым условиям жизни Женя привыкала с трудом. Когда рядом находился Илья, она была страшно занята тем, как бы обнять его лишний раз, поэтому роскошную машину, вкусный ужин в тихом ресторанчике и другие бытовые мелочи почти не замечала.

Теперь же она чувствовала себя так, будто у нее над головой вдруг раскрылся большущий модный журнал, откуда вынеслось торнадо и затянуло Женю внутрь, как Элли в Изумрудный город. И от этого глянца с непривычки у нее режет глаза.

Конечно, ее квартирка ни в какое сравнение не шла с хоромами Болотовых, а относилась к добротному среднему классу, но Жене и это казалось невероятным шиком. А главное, сколько места!

Раньше зона ее нервических перемещений была ограничена окном и шкафом, теперь география значительно расширилась. Три просторные комнаты, огромная кухня, длиннющий коридор, невероятная ванная с поручнями, боковыми фонтанчиками и новомодными кранами. Спасибо, что там имелся и обычный душ, а то Женя осталась бы вчера немытой.

Господи, как бы ей хотелось жить здесь с Ильей! Или хотя бы быть здесь с ним, а не бродить по этим квадратным метрам, как одинокое привидение…

Спускаясь в непривычно стерильном лифте со своего верхнего этажа и потом открывая электронный замок подъезда, Женя чувствовала себя обеспеченной, успешной и какой-то заграничной. Но дверь захлопнулась, и началась реальность. Дорога на работу. «Жигули» не повторили вчерашнего подвига, заводиться долго отказывались. А «мерседес» за Женей больше не приедет.

У нее нос покраснел от холода, прежде чем машина тронулась с места. Да и печка не слишком спасала. Пока ехала, Женя мечтала о подогреве сиденья и встрече с начальством. Вот бы увидеть Илью, хоть мельком в коридоре. Лучше подольше в лифте и желательно наедине. И лифт же еще может сломаться…

Не сломался. И Илью она не встретила. Села за рабочий стол и включила компьютер.

– Эльвира не злобствует? – с дежурной тревогой спросила коллега Аня, ворвавшись в кабинет пять минут спустя.

Эльвира Павловна – это начальник пресс-службы. И когда у нее портится настроение, главным в названии ее должности становится слово «пресс», попасть под который никому не хотелось.

– Представляешь, дочка заявила, что две косы – не гламурно. И потребовала двадцать две с разноцветными резиночками, – закатила глаза Аня, выныривая из дубленки. – И эта любительница гламура еще не вышла из детсадовского возраста. Что же будет к институту?

Женя улыбнулась. Она тоже была бы не прочь опоздать, сооружая маленькой и миленькой дочери прическу. Только где ее взять – дочь?

– Эльвира не злобствует? – эхом раздалось в кабинете еще через десять минут.

Коллега Юлечка, блондинка, одетая во что-то стильно-меховое, едва не свалилась со своих каблуков. Так спешила на работу.

– Как мне надоела эта беготня, – надула она губки, плюхаясь в свое кресло. – Ну почему у нас начальник – не мужчина? Тогда у меня было бы полное право приходить позже. Ведь я бы ему объяснила, что только тетки с пучком и в калошах являются вовремя. И лишь потому, что им не нужно скакать на шпильках и наносить на свой пучок сначала бальзам, потом кондиционер…

– Ты бы спросила у него: вы хотите, чтобы у вас работали тетки? А он ответил бы: нет, я хочу, чтобы у меня работали нимфы, пусть и опаздывающие, – подхватила Женя.

Раньше ей казалось, что Юля бросает такие камешки и в ее огород. Она-то пришла вовремя и не на шпильках. Но с недавних пор Женя знала себе цену. Да и коллеги не оставили без внимания ее ставшие вдруг яркими, облегающими наряды и засиявшие глаза.

– Мужика себе нашла! – сделали они вывод. Вообще-то вчера потеряла…

– Самый наш главный босс – как раз мужчина. И еще какой! – напомнила Аня. – Кстати, слышали в новостях, что его тестя грохнули? В выходные, на загородной вилле. Стреляли сначала в живого, а потом в мертвого. Достал он кого-то. И очень сильно.

– Тестя? Это отца жены? – уточнила Юлечка. – Хорошо, если бы грохнула жена и ее посадили бы. Я даже готова носить ей передачи, лишь бы вместе с Ильей Игоревичем…

– Я слышала, что у них и так нелады. – Аня всегда была в курсе последних сплетен.

Личная жизнь коллег, а особенно начальства, интересовала ее даже больше размера выписанной в этом месяце премии. Ведь деньги кончаются, а сплетни – никогда.

– Боже, может, это как раз мой шанс?! – оживилась Юлечка.

– А как же твой Стасик? – осторожно поинтересовалась Женя.

Юля им все уши прожужжала про своего нового парня. И в рестораны водит, и бриллианты дарит, и цветами заваливает. Зачем искать от добра добра?

– Да ну его, – помрачнела Юлечка.

– Почему? – изумилась Аня. – Бриллианты оказались фальшивыми? А «тойота» – перекрашенными «жигулями»?

– Да нет. При деньгах он. Только кое-что за бабки не купишь. Не может он кое-что. Вернее, может, но при помощи каких-то растирок. А они так воняют! – сморщила носик блондинка.

– Импотент, что ли? – хихикнула Аня.

– Что-то вроде. И это в тридцать семь лет! – Юлечка была в отчаянии. – Уж лучше бы ему стукнуло семьдесят. Хоть не долго бы я с ним мучилась. А так вся личная жизнь под откос… Нет, Илья Игоревич лучше во всех отношениях. Моложе, богаче, и пахнет от него очень приятно.

Женя уткнулась в пресс-релиз. Все вокруг как будто сговорились напоминать ей о запахе Ильи. А у нее от этого – ком в горле.

С самого утра Сергея атаковали звонками из столицы. Хотя он и не работал в пресс-службе, с журналистами дело имел. Как-то вдруг оказалось, что половина корреспондентов криминальных новостей, с которыми он пересекался еще по своей оперской работе, теперь добывают сенсации в Первопрестольной. А он всегда слыл парнем общительным, так что знакомых в московских газетах и телекомпаниях у него хватало. Иногда они были ему полезны – удавалось порадовать Эльвиру Павловну и бесплатно тиснуть заметку или сюжетец о «Чугунмете» – флагмане отечественной металлургии.

Но сегодня Сергей чувствовал себя немцем, попавшим в окружение. У него одновременно трезвонили и рабочий телефон, и мобильный. Наступали единым фронтом со всех сторон.

– Серый, знаю я, что ты там был. Ну давай, рассказывай, кто Фроловского грохнул? – Теледеятель, которого узнавала по голосу вся страна, разговаривал с Сергеем как с родным.

– Без комментариев, – усмехнулся его собеседник.

Вообще-то это он привык задавать вопросы.

– Да ладно тебе. Свои люди – сочтемся. Дело-то громкое…

– Меня точно оглушило, – согласился Сергей. – Все, что я знаю, Фроловский убит выстрелом в голову. Потом его изрешетили пулями в виде креста. Кто нажимал на спуск, не в курсе. Не присутствовал, не привлекался.

– Ну хоть разговоры-то какие вокруг, а? Стрелок-некрофил – это понятно. А может, подражатель? Я слышал, его любовница юная замочила. Мол, улику какую-то она в его постели оставила.

– Не наблюдалось при нем никакой любовницы, – произнес Сергей как можно равнодушнее.

А у самого по спине пробежал холодок. Нет, этого не было и быть не могло!

– Тогда что же, может, дочка захотела досрочного наследства?

– Может, и захотела, мне не докладывала.

– Сереж, я тебя не узнаю. Ты вообще не собираешься проводить собственное расследование? Служба безопасности ты или глухонемой?

– Безопасности «Чугунмета» это убийство не угрожает. – Во всяком случае, Сергей на это надеялся.

– Убийство одного из акционеров не угрожает безопасности предприятия? – не поверил журналист.

Сергей поспешил от него отделаться. Наверное, первый раз в жизни его не увлекало расследование громкого преступления. Он, конечно, знал, что будет резонанс. Будут копаться в грязном белье Фроловского. Вспоминать вехи большого пути: в политику пришел с большой должности на крупном заводе, принадлежал к такой-то партии, поговаривали о криминальных связях, но не пойман – не вор. Семейное положение – вдовец, старший сын – то ли наркоман, то ли больной, долго лечился, не помогло, несколько месяцев назад он покончил с собой. С дочерью повезло больше. Известная красавица, завсегдатай светских тусовок, замужем за успешным бизнесменом. Версии убийства стандартные: деньги, политика, семейные неурядицы. Если расправа произошла не на улице или в подъезде, а в охраняемом загородном доме, скорее всего, это семейные разборки.

Но Сергей вовремя подсуетился, и теперь все в основном обмусоливали стрелка-некрофила. И все-таки добрались до жареного. Значит, имеется информатор, который слил, кто был в доме и кого можно подозревать. Наверное, прислуга, охранник или милиционеры. И этот кто-то сболтнул про молодую любовницу.

Господи, неужели имеют в виду Машу, его Машу? И что это еще за улика в постели? Сергей должен во всем разобраться, понять, что это, утечка информации или дезинформация…

В понедельник у Наташи был выходной. Она сидела дома, пыталась читать что-нибудь умное и сложное – «Доктора Фаустуса». Сегодня она была полностью согласна с Томасом Манном: чтобы стать признанным гением, нужно продать душу дьяволу. Без этого никак! Не прославишься, не напишешь, не сыграешь, не споешь. В белом платье в монастырь, наверное, идут, не на сцену, не к микрофону. Без голоса в шоу-бизнесе обходились, без спонсора – никак. А нечистая сила – достаточно серьезный покровитель.

Ее размышления прервал визит незваного гостя. Костя Корастылев явился с букетом цветов и бутылкой дорогого вина. Наташа открыла ему дверь в джинсах и в майке, без прически и без косметики, но все равно показалась ему очень сексуальной. Огромные черные глаза, по-русалочьи распущенные волосы, стройная фигура. «Красоту не пропьешь», – про себя усмехнулся он. Наташка его впустила, что уже хорошо.

– Ну что, Снежная королева, оттаяла? – поинтересовался он. И по-хозяйски сразу же прошел в гостиную, достал из стенки фужеры. – Давай это дело отметим.

– Какое дело? – осторожно спросила она.

– Нашу, так сказать, первую ссору и первое примирение.

Наташа спорить не стала. Если честно, теперь она Костю боялась. Ее первая любовь, неожиданно объявившаяся через столько лет. Спонсор, покровитель. Сила. И если честно, не совсем чистая. Девяносто девять процентов из ста, что письмо вчера ей прислал он. Напомнил, кто в доме хозяин. Ведь она забыла, что с ним ссориться опасно. Нет, он уже давно не простой парень, ее школьный друг. Он бандит, к тому же богатый. Он может ее купить, убить, а еще запротоколировать и подшить к делу ее визит в спальню Фроловского.