Текст книги "Книга сказок"

Злая жена и чудище
Чеченская сказка

В давние времена жили в ауле муж и жена. Муж был человек добрый и трудолюбивый, всеми уважаемый, а от его жены все шарахались. Более злой и сварливой женщины даже представить себе невозможно. Со всеми она собачилась, никому слова сказать не давала, из-за неё все соседи в округе переругались. Мужу-то от неё больше всех доставалось. Что бы он ни сделал, что бы ни сказал, всё сопровождалось её бранью и проклятиями. Мучился он с ней страшно, и конца-краю его мучениям не видно было.

Как-то ушёл он в лес за хворостом. Долго по лесу бродил, собрал большую охапку, решил было домой возвращаться, но так ему туда не хотелось, что уселся он под деревом и призадумался. Не знал добрый человек, как ему дальше жить. И убежать от такой женщины не получится, из-под земли достанет. И из дому её не выгонишь – не уйдёт она никуда. На ругань её руганью отвечать – себя потеряешь. Как же быть?

Смотрит, перед ним яма, да такая глубокая, что дна не видать. Стал он мечтать о том, чтобы жена в эту яму провалилась, ибо там только ей и место. И так размечтался, что придумал, как свою мучительницу туда загнать. «Я ненадолго, – решил несчастный муж, – только хоть чуточку от неё отдохну!»

Домой хворост принёс, говорит:

– Я такую глубокую яму нашёл – дна не видно!

Жена тут же за своё:

– Всё ты врёшь, как всегда!

– А в яме столько золота! – продолжает муж, не отвечая на её слова. – Завтра пойду с мешками и верёвками. Буду золото доставать.

– Куда тебе! – прогневалась жена. – Такому, как ты, ослу ничего нельзя доверить! Я сама завтра пойду, сама золото достану!

Поутру разбудила она мужа и велела поскорее вести её к яме с золотом. Муж шёл впереди, а она за ним следом, костеря его почём зря:

– Что ты тащишься?! Шевелись поскорее, никчёмный ты человек! Тебя бы в эту яму вместо золота засунуть!

Наконец дошли. Возле ямы муж верёвки взял, сделал вид, будто хочет себя обвязать, чтобы в яму спуститься.

– Ты тут посиди, – говорит, – только верёвку держи покрепче. Когда пора будет меня вытащить, я за верёвку дёрну.

Но жена, по своему обыкновению, спорить принялась:

– Делать мне нечего, не стану я тут дожидаться! Сама в яму спущусь, сама мешки золотом наполню!

Муж как раз этого и хотел. Быстренько обмотал жену верёвкой, спустил в яму и конец верёвки туда же бросил:

– В яме с чертями этой женщине самое место!

Пошёл он домой. Идёт – песенку напевает. Больше не будет жена его изводить, орать на него да в бока кулаками тыкать. В мире и спокойствии прожил он день, другой, неделю, только на душе кошки скребли. Решил пойти к яме, узнать, жива ли жена. Зла он ей не желал, но и домой возвращать не хотел.

Пришёл к яме, слышит, снизу доносятся ругань, проклятия и стоны. Склонился над ямой, прислушался и понял: ругается его жена, а стонет ещё кто-то.

Ещё ниже наклонился, крикнул:

– Эй, кто там ещё?

А оттуда два голоса.

– Заткнись, осёл, не твоё дело! – кричит жена.

– Вытащи меня, добрый человек! Я чудище. Поедом меня заела злая женщина. Я пропадаю!

– Если помогу, – ответил добрый человек, – можешь поклясться, что ты меня не обидишь?

– Разве могу я обидеть своего спасителя?! Да я любую твою просьбу исполню! Тащи скорей, не раздумывай!

Спустил человек верёвку, чудище за неё ухватилось, вопит:

– Тащи!

Тяжело было верёвку тянуть, к тому же зловредная жена схватила чудище за хвост и чуть было вместе с ним из ямы не выбралась, но оно хвостом махнуло, и женщина не удержалась, разжала руки.

Вылезло чудище из ямы, упало без сил на траву.

– Было я и больше, и сильнее, – говорит, – да эта женщина совсем меня извела, одни кости остались!

– Как это ты всего за неделю так обессилело? Я вон сколько лет терпел!

Отдышалось чудище и говорит:

– Помни, добрый человек, я целых три твои просьбы выполню! Всё тебе дам, чего попросишь. Золота дам, если захочешь, а захочешь стать царём – станешь царём. Но коли вздумаешь о чём-то просить в четвёртый раз, съем тебя и не поперхнусь!

Не успел его спаситель что-то ответить, как чудища и след простыл.

Вскоре прослышал добрый человек, что дорогу в один аул перегородило страшное чудище. Житья людям не даёт и каждый день кого-то пожирает.

Подозрительным ему показалось такое совпадение. Решил он проверить, не то ли это чудище, что он из ямы вытащил. И если это так, попросить оставить людей в покое. «Это будет моё первое желание», – подумал добрый человек.

Сел он на коня и поехал. И ещё издали увидел, что на дороге в аул возлежит то самое чудище, которое он от своей жены спас.

Подъехал ближе и говорит:

– Здорово, чудище! Помнишь, как я тебя из ямы вытащил? И как ты обещало три мои просьбы исполнить?

– Я на память не жалуюсь! – отвечает чудище.

– Тогда исполни мою первую просьбу: уйди подальше от этого аула, оставь людей в покое!

– Отчего же не исполнить, – отвечает чудище, – прямо сейчас и сделаю! – и тут же словно в воздухе растворилось.

Сбежались жители аула, стали благодарить своего спасителя.

– Жизни нам от него не было, – говорят. – Проси чего хочешь – для тебя ничего не пожалеем!

– А мне ничего не надо, – отвечает он, – всё у меня есть.

Весть о том, что добрый человек имеет власть над страшным чудищем, разнеслась по окрестным аулам. Целыми днями все только о том и судачили. А вскоре явились к доброму чело веку люди из одного дальнего аула.

– Помоги, добрый человек, в наших местах объявилось страшное чудище. Легло у реки, дорогу к ней закрыло, никого к воде не подпускает. Худо нам без воды, ой как худо!

Добрый человек сразу смекнул, что это то чудище, которое он из ямы спас.

Сел на коня и помчался к той реке. Подъезжает, видит – лежит оно прямо в русле реки, как запруда, и позёвывает.

– Здорово, чудище! – говорит добрый человек. – Помнишь, что обещал для меня три добрых дела сделать? – спрашивает.

– Теперь-то чего тебе надо? – потянувшись, спрашивает чудище.

– Реку людям освободи!

– Ладно, чего уж тут! – ответило чудище и словно в воздухе растворилось.

Освободилась от запруды река, потекла по своему привычному руслу. Прибежали люди, радуются, плещутся в реке. Прибежали на водопой лошади и коровы, а за ними овцы подтянулись, все толпятся вдоль берега, пьют воду, никак не напьются.

Стали жители аула благодарить доброго человека, богатые подарки предлагать, но он ответил:

– У меня всё есть, подарков мне не надобно! – сел на коня и был таков.

Совсем немного времени прошло, вновь к нему люди обратились. Жаловались они на чудище, которое у них посевы повытаптывало.

Вновь послушалось чудище доброго человека, только, перед тем как исчезнуть, злобно прошипело:

– Как и обещало, я три просьбы исполнило. Больше не вздумай меня просить – растерзаю и проглочу!

Только вскоре пришли к доброму человеку люди с жалобой на чудище, которое вновь взялось за старое. Снова житья от него не было жителям аула.

– Я бы рад вам помочь, – ответил добрый человек, – только больше оно меня не послушает, да и мне тогда несдобровать!

Но жители аула не уходят, стоят над душой, просят-умоляют:

– Ради деток наших помоги от чудища избавиться!

«Что ж, – подумал добрый человек, – двум смертям не бывать, а одной не миновать. Может, как-то выкручусь, а коли нет – ради детей и жизнь отдать не жалко».

Сел он на коня и помчался на выручку жителям аула. Видит: чудище на дороге лежит, дремлет-посапывает. Но не успел к нему ближе подойти, как оно глаза, налитые кровью, открыло, зашипело и стало хвостом по земле бить, да так сильно, что земля под ногами у человека задрожала.

– Сказано тебе было больше не являться! – злобится чудище. – Уж теперь-то я на тебе отыграюсь!

Но человек и виду не показал, что испугался.

– И тебе ума не хватит спросить, чего это я жизнью рискую? По какой надобности явился? Может, я предупредить тебя хотел. Ведь беда тебе грозит! – махнул он рукой и сделал вид, будто уходить собирается.

– Какая-такая беда? – насторожилось чудище.

– Зловредную женщину в яме помнишь? Она ещё тебя чуть со свету не сжила.

– Как же, помню!

– Так она из ямы выбралась, тебя ищет, кричит: «Мне бы только до него добраться, я ему хвост оторву!» Сказывают, она уж неподалёку, вот-вот сюда нагрянет.

Не на шутку испугалось чудище:

– Ох, беда! Ой, горе мне! Спрятаться бы поскорее! – И только так сказало, как сначала всё съёжилось, а потом и вовсе пропало.

С того дня никто его больше и не видел.

Ловкий охотник
Чукотская сказка

Давным-давно жила на Чукотке злая колдунья Катгыргын. Много зла она делала людям, часто они из-за неё мёрзли и без еды оставались. Все считали её всемогущей, и служили ей заяц, медведь, олень, волк, песец, полярная ива и даже мох ягель. А каждый из прислужников мог превращать своих врагов в безобидное для себя существо, правда, лишь однажды, если его жизнь оказывалась под угрозой.

Охотник Тынэн был большой счастливчик: никогда со злой колдуньей не встречался и лиха от неё не знал. Вот только с женой ему не повезло – ленивая она была и мужа ни в грош не ставила.

Как-то возвратился он домой с охоты, а жена, как обычно, даже бровью не повела.

– Опять ты меня не встречаешь?! – возмутился Тынэн. – Опять целыми днями спишь? Хоть бы кухлянку[55]55
  Кухля́нка – верхняя одежда из оленьих шкур, меховая рубаха.


[Закрыть] мою починила, дырявая она!

– Сам и чини, коли надо, – отвечала та. – А меня что-то в сон клонит!

– Как же так?! – рассердился Тынэн. – Я устал, продрог, есть хочу, а от тебя ни заботы не дождёшься, ни доброго слова не услышишь!

Лопнуло его терпение, решил Тынэн уйти от жены. Всё равно ни сладу, ни ладу у них не было. Взял он ружьё и вышел из юрты в лютую стужу.

Шёл он долго, под конец еле ноги передвигал. Так добрёл до ущелья. Видит – впереди пещера. Хотел было в ней на ночлег устроиться, но тут из пещеры старуха вышла. Худая, страшная, с крючковатым носом и длинными зубами, которые во рту не помещались. Испугался Тынэн, понял он, что перед ним та самая Катгыргын. А она ему и говорит:

– Наконец-то явился! Мне прислуживают птицы, звери и даже растения, а вот человека ещё не было. Отныне будешь мне служить! Будешь делать, что велю!

Тынэн возмутился и даже вскинул было ружьё, но оно у него тут же в палку превратилось. А старуха вокруг себя повернулась – и поднялась пурга, темно стало, ни зги не видать. Тынэн сначала в снег зарылся, хотел переждать, покуда пурга не утихнет, но не тут-то было. Всё сильнее ветер завывал, всё обильнее снег с неба сыпал. Тогда поднялся Тынэн и наперекор ветру пошёл искать дорогу к стойбищу[56]56
  Сто́йбище – поселение охотников и оленеводов.


[Закрыть]. Долго брёл, с трудом ноги переставлял, из сил выбился, но к стойбищу так и не вышел. Тогда зарылся он в снег, свернулся клубочком и уснул. А когда проснулся – видит: он снова перед пещерой, и перед ним стоит страшная старуха с зубами, похожими на моржовые бивни.

– Ну что, надумал? Или тебе ещё какую науку преподать? – спрашивает старуха.

Тынэн понял, что от всесильной старухи ему не отвертеться. «Ладно, – думает, – пока соглашусь, а там посмотрим!» А сам говорит:

– Ты накорми сначала, потом уже спрашивай!

Обернулась – откуда ни возьмись появились нарты[57]57
  На́рты – узкие длинные сани.


[Закрыть], а на них кушанья, каких он давно не видывал: и тюленья печёнка, и оленина, и копальха[58]58
  Копальха́ – угощение из вяленого мяса.


[Закрыть]. До отвала наелся Тынэн, подумал: «Что ж, хоть в этом повезло!»

– Теперь я спать ложусь, – сказала старуха, – а ты мой покой стереги, никого ко мне не пускай. А пустишь – в ледышку превращу!

С этими словами она удалилась, а Тынэн остался мёрзнуть возле пещеры. Топчется он на месте, чтобы согреться, видит – ко входу в пещеру белый медведь направляется.

– Эй, чего тебе? – окликает его Тынэн.

– Тебе какое дело, мне к Катгыргын нужно! – отвечает медведь.

– Утром приходи, сейчас не пущу! – говорит охотник.

– Как это не пустишь?! Да я её главный помощник!

– Говорю тебе, ступай отсюда!

Разозлился медведь, зарычал, оскалился, хотел было на охотника наброситься, но тот за ружьё схватился. Медведь как рявкнет:

– Чтоб ты зайцем стал!

И Тынэн превратился в зайца. Припустил он от медведя – только пятки засверкали. Снова ему есть захотелось, но кругом глубокий снег лежал, ни сухой травинки, ни замёрзших ягод не достать. Горько ему стало, что такое с ним приключилось, слёзы так и брызнули из глаз. Брызнули, покатились по щекам, в снег упали. И там, куда они падали, снег таял, а из-под снега показался ягель. Обрадовался заяц, хотел было угоститься, но ягель не захотел быть съеденным. Тихо-тихо, но так, что заяц его услышал, ягель прошептал:

– Чтоб ты в тюленя превратился!

И Тынэн стал тюленем. Повёл носом, определил, в какой стороне море, и пополз. Долго полз, наконец до кромки берега добрался, а потом и в воду бултыхнулся. Плывёт Тынэн и сам себе удивляется. Впереди рыбку заметил, обрадовался: «Теперь-то я поем!» А рыбка словно услышала его мысли, пробулькала в ответ:

– Чтоб ты волком стал!

Волку в море делать нечего, чуть не утонул Тынэн. Барахтается, лапами бестолково по воде колотит. Но добрался кое-как до берега. Едва из воды вышел – шкура на нём сосульками покрылась. Зуб на зуб у волка-Тынэна не попадает. Видит: прямо на него песец бежит. «Ну, – думает, – вот и обед!» А песец как крикнет:

– Чтоб ты в оленя превратился!

И стал Тынэн оленем. Но только по-прежнему трясётся от холода и по-прежнему голод его донимает. Чтобы согреться, помчался он быстрее ветра, сам не зная куда. Бежал-бежал, и на пути ему полярная ива попалась. Хоть и не очень он любил веточки ивы, да выбора-то у него не было. Только губами к иве потянулся, как она тихонько прошелестела:

– Чтоб ты человеком стал!

И Тынэн вновь принял человеческий облик. И торбаса[59]59
  Торбаса́ – мягкие сапоги из оленьих шкур.


[Закрыть] на нём прежние, и даже дырявая кухлянка. Пришёл домой, жене рассказывает, что с ним приключилось, сам себе удивляется.

– Никогда бы не подумал, что такое бывает! – говорит.

– А и не к чему тебе думать, я сама за тебя подумаю! – отвечает жена. – Ведь я и есть Катгыргын, а ты у меня в услужении!

Тынэну не по себе стало, но он не захотел и виду показать, что испугался.

– Не может быть! – говорит. – Катгыргын даже мухой может сделаться, ты разве такое умеешь?

– Я и в комарика могу превратиться! – отвечает Катгыргын.

И тут же возле его уха комарик запищал. Зудит, хочет у Тынэна крови напиться. Тынэн руку подставил, дождался, когда комарик на неё сядет, и быстренько прихлопнул. Только мокрое место от него осталось.

С тех пор много времени прошло. Тынэн женился на доброй, весёлой женщине, детишки у них народились, и Тынэн на ночь им эту историю вместо сказки рассказывает.

Золотой чум
Эвенкийская сказка

У трёх сестёр-красавиц отца-матери не было, а был брат Алтанай. Жили они все четверо в бедном чуме[60]60
  Чум – переносное жилище из жердей, покрытых берёстой, войлоком или оленьими шкурами.


[Закрыть], но дружно и весело. Брат души не чаял в сёстрах, был им защитой и опорой. Пришла пора, стали свататься к ним женихи. Алтанай абы за кого замуж сестёр отдавать не хотел и ни одного из них не счёл достойным.

Однажды к чуму Алтаная прилетел трёхглавый змей. От его чёрных крыльев ветер поднялся, так что деревья заскрипели. Уселся змей перед чумом, кричит:

– Эй, хозяин!

Алтанай вышел.

– Чего тебе, змей, надобно?

– Хочу я жениться на твоей старшей сестре!

– Ты лучше лети восвояси, не видать тебе моей сестры!

– Не знаешь ты, с кем дело имеешь! Это тебе её не видать! – сказал змей и улетел.

Понял Алтанай, что змей решил его сестру похитить. Шесть ночей не спал, охранял сестру, а на седьмую ночь не выдержал, прикорнул. И всего-то проспал полчаса – а старшей сестры уже и след простыл. Сёстры в слёзы, а брат их утешает, говорит:

– Не плачьте, отыщу я змея, верну сестру!

Но на следующий день объявился двуглавый змей. Уселся перед чумом, зовёт Алтаная:

– Эй, хозяин!

Алтанай вышел:

– Чего тебе, змей, надобно?

– Хочу я жениться на твоей средней сестре!

– Ты лучше лети восвояси, не видать тебе моей сестры!

– Это тебе её не видать! – сказал змей и улетел.

Алтанай не спал четыре ночи, сестру караулил, а на пятую не удержался, прикорнул. Всего пятнадцать минут проспал Алтанай – а средней сестры уже и след простыл. Младшая сестра в слёзы, а брат её утешает:

– Не плачь, отыщу я змеев, верну сестёр домой!

Но только на следующий день одноглавый змей пожаловал. Уселся перед чумом, зовёт Алтаная. Тот вышел, а змей говорит:

– Хочу я на твоей младшей сестре жениться, а если ты согласия не дашь, я её украду! – сказал так и скрылся за болотом.

Две ночи не спал Алтанай, но на третью прикорнул на пять минут. А едва глаза открыл – обнаружил, что чум его пустой, младшей сестры и след простыл.

Пригорюнился Алтанай. Не знал он, где сестёр искать, как их выручить.

Вдруг слышит голос:

– Не печалься, мы расскажем тебе, что делать!

Смотрит Алтанай: летят к нему два орла. Подлетели ближе, сели на дерево, под которым он сидел, и заговорили. Один сказал:

– Далеко-далеко, у самого моря есть гора, такая высокая, что редко кто может взобраться на вершину. Там, в золотом чуме, живёт главный змей, Шестиглавый. Много смельчаков охотились за ним, но всех он одолел, ни одного в живых не оставил. Все несчастья, твои и наши, от него и его братьев происходят. Неподалёку от золотого чума есть ещё один, берестяной. Его охраняют тысячи змеев, а живёт в нём самая красивая девушка на свете – Олангмук. Кто сумеет в её чум проникнуть, узнает от неё, как извести Шестиглавого, а с ним и остальных змеев. Поторопись, если хочешь вернуть сестёр!

– Возьми с собой горсть родной земли, – сказал второй орёл. – Как придётся тебе туго – сыпь её змеям в глаза. Ну а если совсем плохо будет, мы на выручку прилетим.

На этих словах орлы поднялись в небо и улетели.

Алтанай медлить не стал и в тот же день отправился искать змеиную гору. Шёл он день, месяц, год. И на второй год увидел горную гряду. А на самой высокой горе сверкал на солнце золотой чум.

Дошёл Алтанай до горы и, не останавливаясь, стал на неё взбираться по едва видимой тропинке. И вышел к дому каменному. Решил в тот дом зайти, отдохнуть и хозяев расспросить, как быстрее в гору подняться. Вошёл – а там его старшая сестра со скребком в руках оленью шкуру выделывает. Увидела она брата, горько заплакала:

– Как ты меня нашёл, милый брат? Ты заберёшь меня отсюда?

– Конечно, сестра! – отвечает Алтанай. – Только скажи, как до золотого чума добраться.

– Нет, милый брат! Никому до того чума не дойти!

– А я дойду! – отвечает Алтанай.

Видит сестра, что он от своего не отступится, и говорит:

– По тропинке можно идти только ночью, когда змеи спят. Доберёшься до деревянного дома, там спросишь, как дальше быть, гора-то всё круче делается.

Смазала она ему руки целебной мазью, и пошёл Алтанай по тропинке, которую сестра указала. Крутой очень был подъём, а по сторонам колючки. Как поскользнётся Алтанай – руками за колючки хватается. Руки все колючками исколол, одежду в клочья изорвал. Наконец дошёл до деревянного дома. Вошёл – а в доме средняя сестра сидит, унты[61]61
  У́нты – меховые сапоги, предназначенные для очень холодного климата.


[Закрыть] шьёт. Увидела она брата, заплакала:

– Как ты меня нашёл, милый брат? Ты заберёшь меня отсюда?

– Конечно, сестра! – отвечает Алтанай. – Расскажи только, как до золотого чума добраться.

– Нет, брат! Никому до того чума не дойти.

– А я дойду! – отвечает Алтанай.

Видит сестра, что брат от своего не отступится, и говорит:

– По тропинке можно идти только ночью, когда змеи спят. Дойдёшь до серебряного дома – там спросишь, как тебе дальше до чума добираться.

Смазала она ему руки целебной мазью, и пошёл Алтанай по тропинке. А тропинка ещё круче стала. И по сторонам уже не колючки, а иглы прямо из земли торчат. Как поскользнётся Алтанай – за иглы хватается. Все руки исколол, ноги поранил. Наконец добрался до серебряного дома. Вошёл – а там младшая сестра с поварёшкой стоит, мясо варит. Увидела брата, заплакала:

– Как ты меня нашёл, милый брат? Ты заберёшь меня отсюда?

– Конечно, заберу! – отвечает Алтанай. – Только расскажи, как до золотого чума добраться.

– По тропинке можно идти только ночью, когда змеи спят. До золотого чума совсем немного осталось, но больно крутая в этом месте гора!

Смазала она ему руки целебной мазью, и Алнатай двинулся дальше. А по сторонам уже не иглы – раскалённые прутья из земли торчат. Как поскользнётся Алтанай – голыми руками за те прутья хватается. Руки у него волдырями покрылись, не руки, а сплошная рана. Наконец совсем близко он к золотому чуму подобрался и рядом увидел чум берестяной, а вокруг змеи вповалку спали.

Направился было Алтанай к берестяному чуму, но тут откуда ни возьмись Шестиглавый змей налетел, ударом крыла рассёк Алтанаю голову. Замертво упал Алтанай на землю. Остальные змеи проснулись, разорвали его на части и сбросили в ущелье.

Лежит Алтанай на дне ущелья, а вороньё гложет его белые косточки.

В это время далеко за синим морем два орла меж собой говорили:

– Долго же Алтанай не возвращается!

– Летим туда, узнаем, что случилось!

Взмахнули орлы крылами и мигом очутились у того ущелья. Увидели косточки Алтаная, обо всём догадались.

Сложили они кости в нужном порядке, окропили живой водой. Кости сразу мясом обросли. Дунули Алтанаю в лицо, он и проснулся.

– Долго же я спал! – говорит.

– Спал бы ты вечным сном, если бы не мы! – отвечает ему один из орлов.

– Почему ты змеям землю в глаза не сыпал? – спрашивает второй орёл.

– Я совсем забыл об этом! – спохватился Алтанай.

– Смотри, это тебе наука! Вот тебе горсть земли и золотая коробочка. Откроешь крышку – столы с яствами появятся. Откроешь вторую – музыка заиграет. Торопись, времени у тебя немного!

Перенесли орлы Алтаная к золотому чуму и улетели. Шестиглавого там не было, зато остальные змеи окружили Алтаная, шипят, извиваются, вот-вот схватят и проглотят. Он им в глаза по щепотке землю бросает, и змеи исчезают, но только на их месте новые появляются. Сколько ни бросал Алтанай землю, змеев меньше не становилось. Наконец земля у него закончилась, и в ту же секунду змеи схватили Алтаная и утащили в пещеру, на пудовый замок его там заперли.

Смотрит Алтанай: полно в пещере людей. Сразу было видно, что все они давно голодают. Открыл он золотую коробочку, поднял первую крышку – появились столы с яствами.

Утолили голод узники, повеселели. Открыл Алтанай вторую крышку – люди под музыку плясать пошли. Услыхала Олангмук, что музыка в пещере играет, пришла посмотреть, как узники Шестиглавого веселятся.

Увидела она в руках Алтаная золотую коробочку, узнала в нём своего избавителя, велела слугам его к ней в чум привести. Алтаная привели, Олангмук его накормила и спать уложила, а когда он проснулся, рассказала:

– Есть в горах большое озеро, к нему протоптана тропа для водопоя. По ней бык к озеру ходит. В животе у быка – собака, в собаке – заяц, а в зайце – утка. В утке же два яйца, в каждом по оводу. Смотри не упусти оводов – в них смерть змеиная!

Алтанай взял у неё ружьё и стал прощаться, а Олангмук ему красный платочек протягивает:

– Будешь из чума идти – платочком помаши, ни один змей тебя не тронет!

Направился Алтанай к озеру, вдруг лиса прямо на тропинку выбежала. Схватился Алтанай за ружьё, а лиса ему и говорит:

– Не стреляй в меня, Алтанай! Я тебе добрую службу сослужу.

Пошёл он дальше. Видит, коршун на дерево сел, клюв чистит. Хотел было Алтанай выстрелить, а коршун ему говорит:

– Не стреляй в меня, Алтанай! Я тебе добрую службу сослужу.

Пошёл он дальше, к озеру вышел. Видит, щука в камыше запуталась, кричит:

– Распутай меня, Алтанай! Я тебе добрую службу сослужу.

Алтанай её освободил, а сам в кустах притаился.

День уже клонился к вечеру, когда раздался топот и из леса бык выбежал. Выстрелил Алтанай – бык упал, а из него выскочила собака. Алтанай в неё выстрелил, собака упала замертво, а из неё выскочил заяц и скрылся в кустах. Не успел он огорчиться, как из чащи выскочила лиса, бросилась вслед за зайцем, догнала и в зубах Алтанаю принесла. Он взял зайца за уши – а из него утка выпорхнула, и за ней тут же вдогонку коршун полетел. Принёс коршун утку, Алтанай её тряхнул, и из утки выпали два яйца. «Ну, яйца-то от меня никуда не денутся», – подумал Алтанай, положил их на песок и стал озёрной водой умываться. А яйца в озеро покатились, на дно нырнули.

Не успел Алтанай всполошиться, как щука ему одно за другим яйца на берег вытащила.

Алтанай схватил яйца и направился к Олангмук. Змеи налетели, шипят, вот-вот схватят. Он взмахнёт платочком – змеи от него шарахаются.

Прибежал Алтанай к Олангмук, отдал ей яйца, она их разбила – оттуда два овода вылетели. Но тут уж он не оплошал, раздавил оводов, и от них только мокрое место осталось. Вышли они с Олангмук из чума, видят: вокруг дохлые змеи валяются, и среди них Шестиглавый. А к ним уже сёстры Алтаная поспешают. Стали они все радоваться, друг другу добрые слова говорить.

А орлы в небе кружат, кричат:

– Спасибо тебе, Алтанай! Ты нас всех освободил!