Текст книги "Опасная тропа"

Глава 31

Машина тронулась с места. Рейчел Трехерн с облегчением откинулась на спинку сиденья. Ну, теперь будь что будет! Тревожное напряжение отпустило ее, и она постепенно расслабилась. Уинклифф-Эдж вместе с его проблемами остался позади, впереди – Лондон и новые, еще неизвестные загадки. Однако от Уинклиффа до Лондона час иди два езды, и это время она проведет наедине с Гейлом, в их собственном стремительно меняющемся мире. Главное, что они вдвоем.

Когда они свернули с подъездной аллеи на ледлингтонскую дорогу, Рейчел посмотрела на Гейла и с удовольствием отметила про себя крепкую посадку его головы. Все в нем было основательным. «Если бы не его сила, меня бы уже не было на свете», – подумала Рейчел. Как приятно, когда рядом есть такой надежный защитник!

– Ты Гейл Брент? – вдруг выпалила она.

Он отвел взгляд от пустой дороги и улыбнулся одними глазами.

– Вот так вопрос! Кто тебе это сказал?

– Космо. Он прочел письмо, которое моя мама когда-то написала его матери. Там было имя – Гейл Брент. Няня помнит только, что все звали его Санни. Так ты и есть тот самый Гейл Брент?

Он коротко усмехнулся, ни капли не смутившись.

– Я Гейл Брэндон. Это моя настоящая фамилия. Не думай, будто я ухаживаю за тобой, выдавая себя за другого. Хотя… наверное, отчасти так и есть. Я хотел тебе все рассказать, но ты меня опередила. Знаешь, я влюбился в тебя с первого взгляда… правда, это была уже наша вторая встреча… и собирался серьезно поговорить, как только добьюсь взаимности. – Сердце Рейчел отчаянно колотилось в груди. Он протянул левую руку и накрыл сразу обе ее ладони, лежавшие на коленях. – Скажи, я уже добился взаимности?

– А разве ты в этом сомневаешься? – прошептала Рейчел.

Он сжал ее руки, и она охнула от неожиданности.

– Ты сама должна признаться в своих чувствах. Во всяком случае, так принято. Впрочем, не важно. Я все равно добьюсь твоей любви, но… – Он крепче стиснул ее руки. – Если хочешь, можешь сказать, что любишь меня.

Рейчел, которая сидела едва дыша, невольно засмеялась:

– А если я не хочу?

В его голосе появились ребячливо-просительные нотки:

– Ну пожалуйста, скажи! Мне будет приятно. Ты любишь меня?

– Да, – ответила Рейчел, и пальцы, державшие ее ладони, разжались. Той же рукой он обнял ее за плечи. Машина резко вильнула, описав замысловатую кривую, и чудом не угодила в кювет. Гейл вернул руку на руль и с сожалением произнес:

– Маневр был не слишком удачным. Мне придется подождать с ласками, пока мы в пути. Вот дурак-то! Так можно и в тюрьму угодить за нарушение правил или вождение в пьяном виде. Давай-ка я лучше расскажу тебе про Гейла Брента.

– О! – выдохнула Рейчел.

В голове у нее было светло и пусто, как в доме, из которого вынесли старую мебель, чтобы сделать ремонт. «Что ж, пусть расскажет, а я послушаю», – подумала она, испытывая невероятную легкость.

– Дело было так, – начал Гейл. – Моего отца звали Стерлинг Брэндон. Он поссорился со своим отцом, который запретил ему жениться на моей маме, и уехал. Порвал все связи с родителями, не писал им и даже не сообщил о моем рождении. Наверное, они его чем-то сильно обидели. Как бы то ни было, он называл себя Стерлингом Брентом. Моя мама умерла, когда мне не исполнилось и четырех лет, и отец стал совершенно невыносим. Он устраивал ссоры по пустякам, даже из-за надгробного памятника покойной супруге. Примерно через год после этого он встретил твоего отца, и они какое-то время были партнерами – совсем недолго, примерно около года. Вот тогда-то мы с тобой и познакомились в первый раз. Я еще никогда не видел таких маленьких детей. Помню, я стоял над твоей кроваткой, смотрел на тебя и думал – живая ты или игрушка? Наверное, я уже тогда в тебя влюбился. Твоя мама была очень добра ко мне, но я никак не мог поладить с Мейбел – у нас с ней возникла взаимная неприязнь. И все же я чувствовал себя счастливым. А потом все кончилось. Наши отцы поссорились, и виноват, конечно, был мой. Он слыл просто гением скандалов, сам нарывался на ссоры, даже не пытаясь понять точку зрения другого человека. Ему все время казалось, будто с ним не соглашаются просто из вредности. Отец горячился, поднимал шум и в конце концов исчезал в клубах им же поднятой пыли. Мы переехали в другое место – я забыл, куда именно. Потом однажды, прочитав в газете, что его отца хватил удар, он вернулся домой. Старик возглавлял большую компанию по торговле недвижимостью и не успел дожить до очередной ссоры с сыном и лишить его наследства, поэтому мой отец получил все его состояние. Ну вот, собственно, и все.

Слова Гейла крутились в пустой голове Рейчел, и она с трудом улавливала их смысл.

– Мой отец жалел о той ссоре. После того как они расторгли договор о партнерстве, он нашел нефть и хотел, чтобы твой отец получил свою долю прибыли. Но сейчас это не важно, правда? Я расскажу тебе об этом как-нибудь в другой раз.

– Да, конечно, – согласился Гейл. – Но есть вещи, которые нам просто необходимо сказать друг другу. Давай остановимся и поговорим.

Рейчел словно очнулась. «Боже мой, я совсем забыла про Кэролайн! Это просто невероятно!» Острая тревога опять кольнула в сердце.

– Нет-нет, нам нельзя останавливаться! – произнесла она срывающимся от волнения голосом. – Я должна найти Кэролайн. Я не знаю, что происходит, и мне… страшно.

Он опять накрыл ее руки своей ладонью, но на этот раз его пожатие было не только сильным, но и нежным.

– Не бойся, милая, все будет хорошо.

– Это похоже на дурной сон.

– Ничего, ты скоро проснешься. Может, расскажешь мне, что случилось?

– Даже не знаю, с чего начать.

– Ну, кое-что мне уже известно. Эта старушка в коричневом платье, мисс Сильвер, – кто она, детектив? – немного ввела меня в курс дела.

Гейл почувствовал, как она вздрогнула.

– Но… когда? Вы же ни разу не виделись…

Он засмеялся:

– Вот тут ты ошибаешься. Когда ты пошла наверх надевать шляпку, твой кузен отправился за тобой, а мисс Сильвер спустилась в холл.

Рейчел округлила глаза.

– Но у вас же не было времени для разговора!

– Можно многое сказать за пять минут, если не тратить время на светские церемонии. Я и опомниться не успел, как она взяла меня в оборот. Сначала я принял ее за сумасшедшую, но потом понял, что это не так. Она умеет взглядом добиваться внимания собеседника, и первые же ее слова повергли меня в шок. Она сказала, что вчера вечером ты не сама упала с обрыва. Тебя столкнули. Это правда?

Рейчел сделала глубокий вдох.

– Да, правда.

– Ты хотя бы догадываешься, кто это сделал?

Щеки ее покрылись румянцем. Она отдернула руку и вжалась в угол машины.

– Это как раз самое страшное: меня мог столкнуть кто угодно. И каждый из них мог сделать все остальное. Хотя, конечно, к чему-то приложила руку Луиза, но она просто хотела меня напугать.

– Рейчел… что ты говоришь? – Он резко затормозил и повернулся к ней лицом. – А ну-ка давай по порядку, а потом мы поедем дальше. Понимаешь, я не могу вести машину и слушать такие вещи. Но ты должна мне рассказать.

Рейчел не стала упрямиться и выложила все, просто и с облегчением.

Деньги – вот что самое главное. Гнет денег… та ответственность, которую нельзя ни на кого переложить и ни с кем разделить.

А еще семья – родственники, они всегда рядом.

– Это замечательно, когда есть семья, но родные не должны все время путаться под ногами. У каждого человека должна быть своя личная жизнь. Я поняла это только недавно. Нельзя без конца решать чужие проблемы. Я совершенно выбилась из сил, пытаясь им всем угодить, но они все равно недовольны. Я имею в виду не только деньги, хотя большинство конфликтов возникало как раз из-за денег. Мои родственники зависят от меня материально, и их требования росли с каждым днем. Обстановка накалялась, а за последнюю неделю превратилась в кошмар. Я не выдержала и обратилась к мисс Сильвер. Я знала, что она кое-кому помогла, поэтому отправилась к ней на прием. Она приехала сюда вчера вечером и сразу же разоблачила проделки Луизы. Знаешь, она в самом деле очень умна.

– О каких проделках ты говоришь? Что именно натворила Луиза и почему?

Он заметил, как побледнело ее лицо, а глаза потемнели.

– Она хотела убедить меня в том, что кто-то… покушается на мою жизнь, – произнесла Рейчел дрожащим шепотом.

– И каким же образом она тебя убеждала?

– Она натерла ступеньки… потом подожгла занавески… потом начинила шоколадные конфеты аммиачным хинином… потом подложила змей в мою постель…

– Что?

– Двух гадюк мистера Толледжа. Нойзи их убил. Но Луи не желала мне зла. Она лишь пыталась показать, что мне грозит опасность. Гейл, она клянется, что ступеньки уже натирали раньше, она просто повторила этот трюк. И одна конфета уже была начинена ядом до того, как она к ней притронулась. Она клянется, что кто-то хочет меня убить. И она права, Гейл. Это не Луи столкнула меня с обрыва.

Его лицо сделалось суровым.

– Откуда ты знаешь? Ведь она была там, на скале; пришла с фонарем, как только я тебя вытащил.

Рейчел покачала головой.

– Она любит меня. Луи не могла этого сделать, так же как и ты.

Он медленно кивнул:

– Да… я тоже был там, верно? Надеюсь, ты не думаешь, что это я тебя столкнул?

Их взгляды встретились, и время вдруг остановилось. Потом Рейчел сказала:

– Понимаешь, я люблю этих людей. Кроме них, у меня никого нет. До недавнего времени я была в них абсолютно уверена. Но теперь оказалось, что нельзя никому доверять. Это просто невыносимо! Мало того, все друг друга подозревают. Луи говорит, будто меня столкнула с обрыва Кэролайн… или Ричард, или они оба. Космо уверяет, что это сделал ты. А я сама готова записать в злодеи Мориса или Эрнеста, так как они мне не нравятся.

Гейл махнул рукой, отметая отца и сына Уодлоу.

– Значит, Космо обвиняет меня? И какие же у меня были причины?

Рейчел слабо улыбнулась.

– Месть, разумеется. Якобы, убив меня, ты хотел решить давний конфликт наших отцов. Настоящая кровная вражда, как в древности…

Рейчел почувствовала, что сболтнула лишнее, и невольно вздрогнула, увидев, как внезапно застыло его лицо, превратившись в каменную маску. Хотя, возможно, это ей просто показалось в тусклом предвечернем свете, так как в следующее мгновение Гейл спокойно спросил:

– Значит, я столкнул тебя в пропасть? Но зачем же тогда я тебя оттуда вытащил?

– Потому что увидел фонарь Луизы и испугался. Или у тебя случилось временное помутнение рассудка, а затем ты опомнился.

– Понятно…

Он поднял глаза и посмотрел на дорогу. Их обогнал грузовой фургон. Потом со стороны Ледлингтона появились три юноши-велосипедиста. Согнув спины, опустив головы и стиснув в руках рули, они бесшумно промчались мимо и скрылись во мраке.

– Ну все, хватит об этом, – хрипло произнес Гейл Брэндон. – Мы еще не поцеловались.

Глава 32

Рейчел наконец вырвалась из его объятий. Такие восхитительные ощущения ей довелось испытать впервые: она как будто слилась воедино с другим существом, обретя двойную силу и двойное счастье; она дарила радость и любовь человеку, который без оглядки отдавал ей собственные запасы нежности. Ей вспомнилась строчка из Браунинга: «Люди умирают, пытаясь обрести то, что обрели мы с тобой». Она чувствовала себя победительницей, поправшей законы смерти.

Словно с трудом пробудившись от сладкого сна, она оттолкнула его обеими руками.

– Гейл, нам надо продолжить…

– Что именно ты хочешь продолжить, милая?

Она сбросила его руку.

– Я должна найти Кэролайн.

– Но ты же не знаешь, где она. Как ты собираешься ее искать? Послушай, если она уехала, пока вы находились в столовой, значит, еще не было двух.

– Мы спустились на ланч в пятнадцать минут второго. Примерно через пять минут после этого служанка отнесла наверх ее поднос. Кэролайн лежала на кровати не раздеваясь и вполне могла улизнуть из дома уже в половине второго. Она получила записку, автор которой просил ее бежать. Там говорилось: «Лучше уезжай прямо сейчас, пока мы все на ланче. У тебя будет время скрыться». Дальше о том, что мисс Сильвер – детектив. И наконец: «Если ты не уедешь, тебя заставят говорить. Мы с тобой все обсудим и решим, что делать». Был еще клочок со словами: «Я придумаю какой-нибудь предлог и…» В этом месте оказалось оторвано. Думаю, это означало: «Я придумаю какой-нибудь предлог и поеду за тобой».

– Откуда ты все это знаешь?

– Мисс Сильвер нашла клочки разорванной записки. Правда, не все, какая-то часть пропала. На одном было «Ричард» – только имя, и ничего больше. Но это еще не значит, что он автор записки. Ее напечатали на его машинке. Впрочем, это тоже ничего не доказывает. Мы не знаем, кто написал записку и с кем должна встретиться Кэролайн, потому что обрывки с этой информацией пропали. Наверное, их уничтожила сама Кэролайн.

– Но Трехерн поехал за ней. Он сделал как раз то, о чем говорилось в записке: придумал предлог и отправился вслед за Кэролайн. – Гейл повернул ключ в замке зажигания. – Однако если бы ты точно знала, что она с Трехерном, ты бы не стала о ней тревожиться?

Рейчел взглянула на него.

– Мне страшно, – призналась она, – очень страшно. Мисс Сильвер тоже боится, и это пугает меня больше всего. Если бы Кэролайн была с Ричардом, я бы не стала так беспокоиться: он ее любит.

Гейл Брэндон смотрел прямо перед собой. Видимость на дороге была плохой. «Сгущается туман», – озабоченно подумал он, а вслух произнес:

– Трехерн произвел на меня хорошее впечатление, но я его совсем не знаю. Мисс Сильвер сказала мне две вещи. Во-первых, она просила все время за тобой приглядывать, так что, пожалуйста, имей это в виду.

– А во-вторых?

– Этого я пока не скажу. Давай вернемся к Кэролайн. Если она уехала из дома в половине второго, то сейчас должна быть недалеко от Лондона. Уже начало четвертого, а туда добираться самое большее два часа.

– Да, но ей надо было сначала дождаться человека, написавшего записку. Если это был Ричард, то он уехал уже в третьем часу.

– Как по-твоему, куда он ее повез?

– Не знаю… Космо сказал, что у нее есть ключ от его квартиры… Мы подумали…

– Но тогда вы еще не знали, что она уехала не одна. Повезет ли ее туда Трехерн – вот вопрос.

– Почему бы и нет? Там они смогут поговорить… а потом она там останется. Ей что-то известно, моей бедной Кэролайн, и она боится признаться. Скорей бы ее найти! Найти и успокоить. Она не должна ничего опасаться. У девочки такое нежное сердце! Она очень ранима. Это я виновата: мне надо было раньше во всем разобраться, узнать, что ее тревожит. Я же видела, как она расстроена, но думала, что это из-за Ричарда, и не хотела вмешиваться.

– Ты говоришь, он ее любит?

– Да, но она отвергла его предложение. Не понимаю, почему это случилось? Я была совершенно уверена, что и она его тоже любит.

Гейл Брэндон подумал о второй вещи, которую ему сказала мисс Сильвер и которую он утаил от Рейчел: «Мисс Кэролайн грозит серьезная опасность». Услышав эти слова, он усомнился в здравости рассудка пожилой дамы. Если частная сыщица и впрямь безумна, то они просто посмеются над ней, а если нет… что ж, в таком случае дело плохо. И для Ричарда Трехерна в том числе.

– Ты уверена, что она не сумасшедшая, эта мисс Сильвер? – резко спросил он.

– Абсолютно уверена!

Он резко нажал на педаль газа. Размытые туманом шпалеры превратились в неясные полосы по обеим сторонам дороги.

В неприглядных окрестностях Ледлингтона им пришлось опять сбавить скорость до тридцати миль в час. Потянулись бесконечные ряды маленьких новых зданий. Затем – более старые улицы со старыми и грязными домами. И наконец, за стеклами автомобиля возникла узкая Хай-стрит, где реликтов Елизаветинской, Георгианской и Викторианской эпох тут и там теснили современные крупные сетевые магазины и кинотеатры.

Они проехали городок и устремились к лондонской трассе. К сожалению, в Ледлингтоне пока только говорили об объездном пути. Огни витрин остались позади, и пейзаж утонул в предвечернем сумраке и тумане. По обеим сторонам дороги угадывались равнинные поля, подстриженные изгороди, лесополосы из голых вязов. Мелькнул знак с надписью «Стоянка Слефам».

Они были уже в пяти милях от Ледлингтона, и за эти пять миль никто из них не проронил ни слова. Вдруг Рейчел сказала:

– Стой, Гейл!

Он оглянулся на нее, поставив ногу на тормоз.

– В чем дело?

– Не знаю. Мне кажется, мы не туда едем. Ты веришь в предчувствия?

– Трудно сказать. – Машина замедлила скорость и остановилась. – Вообще-то я называю это интуицией. На мой взгляд, вещь крайне ненадежная. Я много раз поступал, прислушиваясь к своей интуиции. Бывало, она меня выручала, а иногда и подводила. Но одно я знаю точно: полагаться на нее нельзя. И что же подсказывает тебе твоя интуиция?

Взгляд Рейчел стал немного растерянным. Поддавшись минутному порыву, она крикнула «стой!», но сейчас засомневалась.

– Сама не знаю. Мне просто показалось, будто мы едем не в ту сторону. Не могу этого объяснить… Так бывает, когда просыпаешься в темноте и не понимаешь, где находишься, потом встаешь, делаешь шаг, натыкаешься на какой-то предмет, и до тебя вдруг доходит, что ты ошибся. Пожалуй, я ощутила нечто подобное.

– Но мы еще ни на что не наткнулись… и, слава богу, ни во что не врезались, – заметил Гейл с веселой усмешкой.

– Меня как будто кольнуло, – сказала Рейчел.

– А сейчас ты что-нибудь чувствуешь?

– Ничего, кроме растерянности, – грустно призналась она.

Он обнял ее за плечи.

– И что же нам делать, милая?

Рейчел ощутила новый укол в сердце.

– Мне кажется, надо вернуться.

– В Уинклифф-Эдж?

– Нет-нет, не туда.

Он развернул машину.

– Ну и куда же мы едем?

– Обратно, до поворота на «Стоянку Слефам», и на развилке – налево, а не направо, в Ледлингтон.

– И куда приведет нас эта дорога?

– В Пивит-Корнер, – ответила Рейчел.

Глава 33

Когда мисс Сильвер вышла из комнаты и закрыла дверь, Кэролайн Понсонби опять уткнулась лицом в подушку. Перед глазами была темнота, она не желала ничего и никого видеть, но слова мисс Сильвер отчетливо звучали у нее в голове: «Что именно вам известно? Будет лучше для всех, если вы открыто в этом признаетесь… Чем раньше вы примете решение, тем лучше». Эти слова, а затем тихий звук закрывающейся двери крутились в ее истерзанном мозгу бесконечным бессмысленным рефреном.

Когда дверь опять отворилась, Кэролайн еще глубже зарылась лицом в подушку и закрыла руками уши, чтобы ничего не слышать. Она уже плохо соображала и находилась во власти одного из древнейших инстинктов, который повелевал: закрой глаза и уши, сделайся как можно меньше и не шевелись, тогда, возможно, враг решит, что ты мертв, и пройдет мимо. Напрягшись всем телом, девушка вжалась в матрас, слыша только, как стучит в висках ее кровь. Она ждала затаив дыхание, но ничей голос не нарушил тишину и никто до нее не дотронулся.

Очень осторожно Кэролайн разжала уши и уловила лишь звук собственного дыхания. Прошло еще какое-то время – может, пять минут, а может, целая вечность. Она подняла голову и огляделась. Никого. Она одна в спальне, дверь закрыта. Но на столике возле кровати лежит сложенная записка, на ней напечатано ее имя: «Кэролайн». Девушка уставилась на бумагу, потом села, откинула волосы на спину. Все предметы в комнате казались чересчур контрастными, прямо резали глаза. Ее имя отчетливо чернело на белом листке.

Она взяла записку, развернула и увидела несколько строчек, напечатанных на машинке, без обращения:

«Лучше уезжай прямо сейчас, пока все на ланче. У тебя будет время скрыться. Эта женщина – детектив».

Кэролайн сковал ледяной ужас. Четкие контуры заволокло пеленой, машинописные строки поплыли.

– Нет, я не потеряю сознание… – проговорила она, борясь с дурнотой. С трудом разогнав туман перед глазами, она заставила себя читать дальше:

«Если ты останешься, она заставит тебя говорить. Отгони свою машину к старому дому в Слефаме. Я придумаю какой-нибудь предлог и приеду к тебе туда. Мы все обсудим и решим, что делать. Тебе придется немного подождать меня на конном дворе, но ты должна уехать сейчас, иначе за тебя возьмутся. До встречи».

В записке была еще пара строк, безумно напугавших Кэролайн. Она сидела, уставившись на них и на имя Ричарда. Ричард… Ричард… Ричард… Нет, она не должна о нем думать! Надо как можно быстрей уехать из этого дома.

Она подбежала к двери и заперла ее. Не успела она отнять руку от ключа, как прозвенел звонок на ланч. А вдруг кто-то придет поинтересоваться ее самочувствием? Вдруг это будет Рейчел? Ну конечно, Рейчел должна прийти. При мысли об этом сердце девушки замерло. Боже, до чего дошло: она панически боится увидеть Рейчел! «Но я заперла дверь. Никто не войдет, если дверь заперта». Она прислонилась лбом к деревянной панели и закрыла глаза, ощущая под веками сухой жар. Послышались голоса Эрнеста, Мейбел и мисс Сильвер. Затем девушка различила шаги Рейчел, они задержались у ее двери, а потом затихли в отдалении вместе с голосами.

Кэролайн отперла дверь и вернулась к кровати. «Сейчас Айви принесет поднос. Она не должна видеть, что я встала».

Девушка начала рвать записку, но руки сильно дрожали, и у нее плохо получалось. Айви вошла, помешав ей закончить.

Как только девушка-горничная скрылась за дверью, Кэролайн вскочила с кровати и принялась собирать разлетевшиеся клочки. Она нашла лишь некоторые и быстро затолкала их в карман.

Теперь пальто… какую-нибудь шляпку… вот эту старую коричневую… что-нибудь в сумку… расческу… гребень. Хотя зачем? Руки дрожат. Только ридикюль. Деньги не нужны. Главное – уйти, убежать отсюда. Шарф? Да. Быстрей, быстрей!

Потом по коридору в конец дома, мимо комнат Ричарда и вниз по лестнице, к дверям гаража. Слава богу, никого! Машина Рейчел… машина Космо… Ричарда… а вот и ее маленький «Остин». Бензобак полный.

Кэролайн села за руль. Руки уже не дрожали. Гараж остался позади, а вслед за ним – подъездная аллея. Вскоре она уже мчалась по пустой дороге к Ледлингтону. Когтистые лапы страха, сжимавшие ее сердце, постепенно ослабли. Она удрала из этой комнаты, похожей на мышеловку, где ее могли найти и замучить вопросами. Она выскользнула из ловушки! Если за ней погонятся, у нее есть время уйти от преследователей. К тому же никто не станет искать ее в Слефаме. Они подумают, будто она отправилась в Лондон. Она сама говорила, что собирается туда… когда же это было – вчера? позавчера? Уже и не вспомнить. Все события, даже совсем недавние, казались страшно далекими… Она перестала думать и сосредоточила внимание на дороге.

В половине третьего она повернула на шоссе с вязами по краям, ведущее к «Стоянке Слефам» и старому дому. Это заброшенное здание находилось справа, примерно на полпути между аллеей и лондонской дорогой. Кэролайн миновала поросшие мхом колонны и въехала на конный двор. Слефамский старый дом пустовал уже двадцать лет – большое обветшавшее строение неизвестно какого периода, напрочь лишенное современных удобств. Никто не хотел покупать уродливый дом с тридцатью спальнями, одной ванной комнатой, без электричества, с гигантской кухонной плитой, сжиравшей за один раз целую тонну угля. Вероятно, это жилище так и разрушится, не найдя себе новых хозяев.

Конный двор был обнесен высоким забором. В нем царила та странная пугающая атмосфера, которая образуется в местах, давно заброшенных людьми. Никто не заглядывал сюда уже много лет, да и зачем? В доме не было вещей, пустые надворные постройки стояли запертыми, конюшни развалились.

Кэролайн откинулась на спинку автомобильного сиденья и закрыла глаза. Было очень холодно и неестественно тихо. Она хотела побыть одна, и вот ее желание исполнилось. Одиночество подступало со всех сторон, поглощая, точно гигантская морская волна.