Текст книги "Хранитель Лачубту-нгуо"

– Ну что? Есть еще, кто недоволен моими действиями?

Он поводил грозным стволом из стороны в сторону. Все псы как по команде, завертели головами из стороны в сторону. “Надо бы еще бывшего берсерка поискать – дружка Косяка. Как там его зовут? Кажись Косой… Куда-то он спрятался, сволочь, чтобы мне на глаза не попадаться”, – подумал Бешенный, всматриваясь единственным глазом в лица бандитов вокруг.

– Не торопись, братан! – сказал кто-то сзади и положил руку на плечо. Сначала одноглазый захотел резко развернуться и вдарить рукояткой в посмевшего перечить, но потом узнал голос.

– В чем дело, Хромой? – спросил он, с трудом подавляя свою ярость.

– Подумай сам, если мы сейчас рванем в погоню, то половина лагеря сгорит. Да и пацаны ранены, какие сейчас из них наездники? А Косяка мы все равно догоним – его шестиколесная повозка слишком тихоходна. Если ты боишься, что снег заметет его следы, то можно послать в погоню несколько байков… так, чтоб чисто следили.

Смерив Хромого оценивающим взглядом, Бешеный вдумался в его слова – они казались весьма умными и рациональными. Как и сам Хромой. Но одноглазый помнил, что тот поддерживал Косяка на последних сходах. Может, он захотел дать укуренному последний шанс? Хотя, после прокола с допросом хорька, который ничего не рассказал дельного про амулет, лояльность Косяку должна сильно пошатнуться. Тут Бешеный заметил, что на окровавленной руке Хромого не хватает нескольких пальцев – наверное, взрывом оторвало или пулеметным огнем. Теперь-то он точно против бывшего вождя!

– Дело говоришь, братан! Назначь разведку в погоню, а я займусь восстановлением лагеря, – сказал уже спокойным голосом главарь псов.

– Хорошо, я уже говорил на эту тему с Ирокезом – он хочет лично возглавить погоню.

– Согласен. Там нужен толковый пацан… А, кстати, Хромой! Куда подевался Борода?

Показав в сторону сломанных ворот, головорез ответил, – Он там лежит, с кучей дроби в голове…

– Эта сука – укурыш еще ответит за наших пацанов! – подбодрил Бешенный сотоварища, а сам рассмеялся в своих мыслях: “Теперь у меня не осталось противников в банде: Борода мертв, Хромой отвернулся от Косяка – просто охренительно!”.

…

– Смотри, Ирокез! Судя по следам, они так и прут на юг, и нафига? Там же ничё нету… Чё есть рядом, так это Кеджис, но он же на востоке! – закричал пес, поравнявшись с командиром разведывательного отряда. Пристально посмотрев на бандита по кличке Пряник, полученную за любовь к сладкому, Ирокез еще раз мысленно похвалил Хромого за подбор людей для этой операции. Тут требовалась деликатность и мозги, чего в снежных псах часто не хватало. Пряник, Седой, Молчун и Горбатый не очень-то храбрились в бою и не лезли под пули без необходимости. Зато они были осторожными, а это сейчас главнее. Что касается себя, то Ирокез хоть и слыл сорвиголовой, но всегда тщательно планировал любое нападение и старался пользоваться талантами своих подчиненных.

Отряд псов следовал за Косяком уже полдня по прямой дороге в Кеждис и лишь полчаса как на юг, через молодой хвойный лес. И только у Пряника появились вопросы по этому поводу. А на юге, кстати, действительно есть кое-что, вернее, кое-кто! Подняв руку вверх, показывая всем остановиться, Ирокез притормозил.

– Ты что, Пряник, забыл совсем, кто обитает на юге? Или может и не знал? – спросил он у бандита, когда слез с мотоцикла и подошел к нему.

– Извини, Ирокез, я же недавно в банде…

Усмехнувшись, командир продолжил:

– Оно и видно! На юге за лесом находиться зараженная радиацией область. Даже мы туда совались всего один раз, да и то потом пожалели, но не из-за радиации. Ты ведь знаешь, что такое радиация? Правда?

– Да, конечно, – ответил Пряник, – Это же такое вредное излучение, ну… которое после ядерных взрывов и атомных стан…

Бандит запнулся на полуслове, догадавшись, что говорит лишнее и не имеющее отношения к делу, когда почувствовал на себе недовольный взгляд Ирокеза.

– Так вот, – продолжил главарь, – Там живут дикие чуваки – пустырники. Они мутанты, и для них радиация сущий пустяк, что для нас сквознячок. А чужаков они жесть как не любят. У них стремное и непонятное оружие, но зато очень действенное! Когда псы хотели захватить их лагерь… в общем, вернулась только половина пацанов. После этого мы к ним не нарывались.

– Значит, Косяк специально сделал такой большой крюк на юг, чтобы стравить нас с мутантами, – выдал мысль подошедший Седой, который услышал конец их разговора.

– Да… Косяк – хитрый говнюк, – пробормотал Ирокез, задумавшись.

– Вот что, – встрепенулся он, – Ты, старик, вернешься обратно до поворота и поставишь там какой-нибудь знак, а потом поедешь в лагерь и расскажешь лично Бешенному о наших догадках. А мы последуем дальше за Косяком.

– Ладно, – кивнул Седой и пошел к своему снегоходу.

– Слухай, Ирокез, а чё ты отправил назад именно его? – спросил молодой пес.

– А разве не понятно? Он же старый и не достаточно хорош в бою. А рядом с мутантами мне нужны пацаны пошустрее! Я надеюсь, Косяк сам сдохнет, проехав через земли пустырников, и нам не придется следовать за ним в это пекло. Не любят они чужаков, жесть как не любят…

…

Я проснулся от неприятного ощущения – что-то мокрое, липкое и горячее скользило по лицу под шумное нетерпеливое сопение.

– Ну, отстань, Степан! – проворчал, не открывая глаз, и оттолкнул морду зверя в сторону, чтобы вновь провалиться в сладкую дремоту. Оглушительный рык мигом разбудил меня и заставил открыть глаза. Над лицом нависла огромная мохнатая пасть с двумя рядами кинжалов-клыков и кроваво-красными глазами. Зверь ревел, щедро разбрызгивая слюну, и обдавал таким зловонным смрадом, что тошнота уже подступила к горлу. Я тоже дико заорал, но скорее от вида такой противной рожи, чем от страха. Дикий зверь вдруг замолчал, оторопев от такой реакции – видимо он не встречал животное, которое бы на него так реагировало.

Пока мутированный медведь спокойно наблюдал за мной, я решил немного отдалиться. Медленно приподнялся на руки и пополз назад, но вскоре уперся в дерево раненой спиной. Ее тут же пронзила дикая боль – иглы от пистолета, сидящие в позвоночнике и под ребрами, растревожили незажившие раны. Из меня вновь вырвался крик, на этот раз от боли. Медведь сильно удивился, сел на задние лапы и наклонил вытянутую голову, с любопытством рассматривая такого странного зверька. Перестав вопить, я нащупал на боку ножны, но они оказались пустыми – ну вот, прошляпил свой последний меч. Вспомнив, что оставил вакидзаси возле ящиков с гранатами, когда их открывал, выругался про себя.

Медведь снова встал и, громко фыркая, заковылял ко мне. Я лихорадочно соображал, что же мне делать с таким зверем без оружия. “Черт! Лучше бы лежал, глядишь, сошел бы за мертвого. Хотя в наше голодное время, медведь не побрезгует и мертвечинкой”. Не придумав ничего лучше, опять применил проверенное – громко закричал. Мутированный зверь на этот раз тоже заревел, но продолжил наступать.

Я решил без резких движений отползти в сторону, придерживаясь за кору дерева. При этом почувствовал, что в левом кармане плаща болтается тяжелый предмет. Сунув туда руку, неожиданно для себя нащупал гранату. “Вот так сюрприз! Видно, когда разорял ящик с боеприпасами – одну положил в карман… ”.

– Мишка, смотри, что у меня для тебя есть! – крикнул огромному зверю и, выдернув предохранительное кольцо, катнул ему под лапы гранату. Потом постарался спрятаться за дерево, к которому был прислонен спиной. Однако медведь лишь на миг остановился и посмотрел на странный круглый предмет. Недовольно зарычав, он лапой отшвырнул его в сторону.

– Вот, сволочь сообразительная, – пробормотал я и упал животом на снег, прикрыв голову руками. Раздался взрыв, медведь заскулил и рванул вглубь леса. Скорей всего, просто испугался шума, но возможно его задело осколками. А меня лишь присыпало снегом и сосновыми ветками. Стряхнув с себя мусор, неуклюже встал и посмеялся убегающему зверю.

– Это тебе не мед у пчел тырить! – прокричал ему вслед. Хотя какие могут быть пчелы после ядерной зимы?

Обернувшись на место взрыва, я обнаружил, что в оставшейся в снегу небольшой воронке горят куски веток и коры – медведь попал гранатой аккуратно под сосну. “Очень даже кстати, а то уже холодает”, – подумал, добавив в костерок несколько сухих ветвей, валявшихся поблизости.

– Что же ты будешь делать теперь, Самурай, один, посреди сибирской тайги? – спросил сам себя. Пожав плечами в ответ, протянул руки к костру, чтобы согреть их.

Вспомнив о пикапе Косяка, подумал – ведь новый главарь снежных псов незамедлительно организует за ним погоню. Значит, в скором будущем меня ожидает куча проблем. Остается только надеяться, что я быстро восстановлю свои силы, и что Косяк не выкинет Василису где-нибудь по дороге так же, как и меня.

…

Услышав где-то впереди то ли взрыв, то ли выстрел, Ирокез свернул в его сторону и немного сбавил скорость. Вскоре он увидел плывущую по небу тоненькую струйку дыма. Показав знаком своим людям окружить то место, он достал автомат и положил цевьем на руль. Бандит не собирался сразу вступать в бой, так как его основная задача была лишь в наблюдении, но самая лучшая разведка – это разведка боем.

Когда Ирокез почти вплотную приблизился к источнику дыма, он заглушил мотор и слез с байка. Осторожно продираясь сквозь заросли сушняка, обнаружил небольшой костер, и никаких следов пикапа Косяка. Да и людей не было видно…, но кто-то же устроил здесь взрыв и потом еще разжег костер! Может, произошедшее здесь не имеет отношения к бежавшим из лагеря? Хотя это место слишком близко к следам от джипа.

Посмотрев по сторонам, командир разведчиков знаком приказал своим людям приблизиться к огню. Сам же остался на месте, взял автомат наизготовку и стал наблюдать. Псы осторожно окружили костер и стали обшаривать пространство вокруг – всё вроде бы тихо и спокойно, словно взрыв произошел сам по себе. “Может быть, какой-нибудь зверь наткнулся на мину?”, – подумал Ирокез, но посмотрев на костер, отмахнул эту версию. Ветки уложены явно человеком, да и следов кругом хватало.

– Тут был один мужик и еще большой зверь, кажись медведь, – доложил главе пес по кличке Горбатый. Он неплохо разбирался в следах, так как одно время сам жил в тайге.

– Что же здесь произошло? И куда они подевались?

– Я, конечно, могу прошибаться – следы засыпало взрывом, но кой-чего можно разглядеть. Вроде, сперва человек пришел вон оттуда – как раз с пути джипа. Причем человек хромает, сильно ранен в ногу. Потом здесь он упал и лежал некоторое время. Позже появился медведь, и мужик спугнул его взрывом – гранатой походу. Зверя чуток задело – вот следы крови, и он убег туда. А человек ушел вон в ту сторону, – пес показал рукой в лес. Это было как раз параллельно пути пикапа. – И кажись, совсем недавно ушел, с полчаса назад.

– Всё ясно, – усмехнулся Ирокез, – Этого человека выкинули из машины! Даю голову на отрубание, что это Косяку дали пинка!

– Ага, я думаю, с тем киборгом он бы не справился, – согласился с ним Пряник.

Щелкнув переводчиком огня на стрельбу очередью, командир разведчиков показал стволом автомата в сторону уходящих следов и предложил, – Думаю, нам стоит проследовать за ним пешком, чтобы не вспугнуть. Он все равно ранен, и не мог уйти далеко. Попробуем сами его взять.

– Пряник и Горбатый! Идете со мной. А ты, – Ирокез указал на Молчуна, – Остаешься возле снегоходов, так, на всякий случай.

Молчун в ответ кивнул и отправился к байкам, а трое псов быстрым, но осторожным шагом двинулись по следам Косяка.

Они шли около десяти минут, как следующий первым бандит неожиданно остановился и нагнулся, внимательно рассматривая снег перед собой.

– Гляди, Ирокез! – Горбатый указал на окровавленные следы, – Вот тут он кривит направо и ускоряет шаг.

Поравнявшись со следопытом, главный разведчик посмотрел на припорошенные следы, но ничего не понял. Хоть и сильно похолодало, но снег еще продолжал сыпать.

– Наверное, эта сволочь хочет обогнуть нас… Вперед! Попытаемся догнать его, пока он чего-нибудь не придумал! Но смотрите ловчее: раненный и загнанный в угол Косяк – смертельно опасен!

Псы кивнули Ирокезу и короткими перебежками продолжили погоню. Но не успели бандиты пробежать и нескольких метров, как позади них послышались выстрелы из дробовика.

– Косяк! Ну, падла!.. Всем назад, к байкам! – скомандовал пес и рванул по сугробам. В его мыслях сквозило недоумение – как раненый в ногу человек смог так быстро их обойти?

Глава 19

Пустырники

Что-то очень холодное и мокрое прижалось к лицу девушки. Василиса отдернула назад голову и сразу пришла в себя.

– Ну что, сучка, очухалась? – ехидно спросил Косяк и, еще раз зачерпнув мокрого снега с приборной доски, размазал по лицу девушки. Замотав головой, она застонала.

Стряхнув с руки оставшийся снег, головорез схватил ее за подбородок. При этом он испачкал пальцы в крови, вытекшей из носа. Девушка вскрикнула от боли и попыталась отбить его руку, но с ужасом обнаружила, что ее собственные руки связаны.

– Болят зубки? Вот теперь ты почувствуешь, каково мне! Раскрошила мне, стерва, несколько зубов, и в нижней челюсти теперь, небось, трещина! – зловеще произнес Косяк, тщательно выговаривая каждое слово. Было видно, что это давалось ему с болью, но в результате он перестал шепелявить.

Сжав посильнее пальцы, бандит заставил Василису открыть рот.

– Скажи “а”! Ну, так я и думал… ни одного выбитого зубика, только твои сладкие губки разбил, милашка! Обидно…

Задумавшись, он отпустил бледное лицо девушки и произнес, как бы размышляя вслух:

– Может добавить тебе еще пару раз и к тому же пистолетом?

Повертев головой из стороны в сторону, она замычала и выдавила из себя: “Пшел ты!”. Бандит посмотрел на нее и заметил, как переносицу расчертила глубокая морщина.

– Ладно тебе, не злись, детка! – Косяк ласково погладил девушку по щеке. Она дернулась, словно к ее коже прикоснулись раскаленным железом.

– Тебе еще повезло, что я оставил тебя в живых. Просто ты мне приглянулась, сучка! А вот наш дружок-киборг теперь мертв! Пару часов назад я всадил ему в спину кучу импульсных игл и все его электронные схемы закоротило! Потом выкинул его труп из кузова. Просто подумал, что опасно держаться поблизости с таким крутым парнем, хе-хе, …даже если он мертвый…

– Ярослав, – прошептала Василиса и нахмурилась. Но потом недоверчиво скривила уголки губ и гордо хмыкнула. “Нет… нифига он не умер. Он ведь живучий как мутант! Сколько в него стреляли, а ему всё равно. Может, он правда какой-нибудь киборг или робот? Ну, нет!”, – Василиса вспомнила, как Ярик делал вид, что насилует ее в спальне Косяка, а она ему подыгрывала. А если честно, то даже возбудилась и начала стонать по-настоящему… Не думала она, что когда все тело ныло после ночных извращений Косяка, сможет получить удовольствие от прикосновений Ярослава. Никакой робот и даже киборг не смог бы так!

– Ты чего лыбишься, сучка? Тоже рада избавиться от него?

– Да! Еще бы от тебя, козла, избавиться…

Хрипло засмеявшись, бандит похлопал ее по плечу.

– Ну и ну! Я вижу ты в хорошем настроении!

Нажав на кнопку зажигания, Косяк запустил мотор. Из-под приборной доски потянуло теплом – заработала печка. Василиса этому немного обрадовалась – ведь окна в кабине были разбиты, и только сейчас она поняла, насколько продрогла.

– Кстати! Все полезные веши из кузова я перетащил сюда, еще из бардачка много чего хорошего достал, что пригодится нам в дороге. Даже нашелся китайский дробовик и патроны с крупной картечью – теперь можно продолжить наше, хе-хе, свадебное путешествие! – ехидно сообщил Косяк, и пикап дернулся вперед.

– Урод, – выдавила из себя девушка, ударившись об жесткую спинку из-за резкого движения.

Весело посмотрев на нее, бандит продолжил, – А знаешь, куда мы направляемся? Думаешь в Кеджис? Вот и хрен. Прямо в южную радиоактивную степь, к страшным и беспощадным мутантам!.. Ага, испугалась?

Взглянув на него полными ненависти глазами, Василиса ничего не ответила и отвернулась. Она решила полностью игнорировать бандита, однако его это не остановило, и он продолжил болтать уже практически сам с собой, несмотря на больную челюсть.

– Ты не подумай, что я полный дебил! – усмехнулся Косяк. – Просто уверен, Бешенный направит в погоню за мной всех снежных псов. Он же трус! Думает, вдруг я потом вернусь и отомщу ему за переворот в банде. А мой пикапчик, к сожалению, не так быстр, как снегоходы. И до Кеджиса, боюсь, нас настигнут…

– Да уж лучше к мутантам попасть, чем к вам, ублюдкам! – не выдержала Василиса.

Бросив на нее гневный взгляд, Косяк усилил его звонкой пощечиной.

– Да ты знаешь, сука, что за чудовища, эти пустырники?

Гордо тряхнув головой, девушка с вызовом посмотрела на бандита, в то время как на ее щеке расцветал алый отпечаток ладони.

– Мне все равно! – сказала она чуть дрогнувшим голосом.

Косяк прибавил скорость, отчего холодный пронизывающий ветер, и так свободно ходивший сквозь разбитые окна, с новой силой ворвался в кабину, обжигая лицо и руки.

– Так вот, – продолжил он, успокоившись, – Я как-то с группой товарищей пытался захватить лагерь пустырников, так как у них много живности на территории и несколько заброшенных баз со всяким интересным барахлом, которое они даже не используют. Снежные псы потерпели сокрушительное поражение. Лишь несколько уцелевших псов бежали отсюда, поджав хвосты и побросав раненых товарищей. А эти уроды на наших глазах живьем пожирали людей!

– О, боже, – прошептала Василиса, но из-за шума бандит не услышал и продолжил рассказывать.

– Эти гребанные мутанты лишь отдалено напоминают людей: трехметрового роста, мускулистые, горбатые, покрытые густой шерстью. У них страшные красные глаза, вместо носа впадина с двумя дырками, а еще, ужасный рот. Это даже не рот, а пасть с острыми и длинными клыками. Ты бы видела, как с легкостью такая пасть перекусывает ногу обычного человека!

Косяк остановил рассказ, нервно постукивая пальцами по рулю, словно вспомнил те ужасы. Потом он вытащил сигару и торопливо ее раскурил.

– Однако самое плохое не в том, какие они страшные и кровожадные, а совсем в другом. Так-то имея хорошее оружие их можно просто выкосить с этой степи! Но представь, они умеют мысленно переговариваться друг с другом и поэтому действуют очень слаженно. Они читают мысли врагов и опережают их на шаг. Еще могут влезать в голову, если посмотрят тебе в глаза, и ты сам не можешь сопротивляться их воле! Именно поэтому мы тогда проиграли и больше уже не лезли к ним.

– Но зачем сейчас мы сами едем туда? – удивилась девушка.

Хитро посмотрев на нее, Косяк затянулся сигарой и пустил струю черного густого дыма. Он стал похож на паровоз, с чей трубы сдувает дым встречным ветром.

– Это такой мой коварный план! Мы промчимся мимо пустырников, разворошим их проклятое гнездо при помощи вот этих, – сунув руку под сиденье, он вытащил гранату и, покрутив перед ее носом, положил обратно.

– Потом разъяренные мутанты с радостными объятиями встретят снежных псов! А мы уж потихоньку объедем их лагерь и двинемся дальше в сторону Кеджису. Ты же ведь туда ехала, правда? У тебя там какие-то дела намечались?

Не дожидаясь ответа, а, скорее всего и не дождался бы, бандит продолжил, – Так вот, и у меня теперь там дела!

Вытащив из куртки амулет в виде черепа, Косяк показал его Василисе и спрятал обратно.

– Хельмский фраерок из банды хорьков перевозил эту вещицу в Кеджис. И не просто так!

…

Я мчался на снегоходе и пытался понять – сколько пролежал на снегу, пока меня не разбудил медведь? Должно быть недолго – иначе отморозил бы себе чего-нибудь. Однако погода за это время успела сильно перемениться: раньше шел сильный снег, и было не очень холодно, но теперь подморозило, и сыпать почти перестало. Как далеко мог уехать пикап с Косяком и Котенком? В том, что пес ее не выкинул, как меня, был уверен. Он запал на нее, еще и поэтому пришел тогда к нам подглядывать.

“Если они далеко от меня оторвались, то дело плохо. Я и так еле сижу на байке, спина просто горит от этих чертовых иголок, да и крови потерял немало. Хорошо хоть у пса оказалась фляжка с разбавленным спиртом – прижег раны на спине. Однако еще пара часов на этом снегоходе и просто свалюсь от слабости. Вот если бы остановиться, развести костер и просто отдохнуть, да нельзя – за мной хвост. Черт, что же делать? Может их разделить? Свернуть в какую-нибудь сторону: в покое-то они меня точно не оставят, и следовать за Косяком им тоже требуется. А я уж одного, двух осилю”, – подумал, ощупывая трофейный дробовик, приклад которого торчал из боковой сумки байка.

Но тут голову пронзила неприятная мысль: “Откуда псы знают, что это именно я угнал их байк, а не Косяк? Если они так подумают, то плевать им на пикап, они будут охотиться на Косяка, то есть на меня. А если затею с ними драку, не факт, что в таком состоянии сумею их одолеть… Да и времени много пройдет – Косяк далеко уедет. С другой стороны, во время погони, которая неизвестно сколько продлится, запросто могу потерять сознание. Вот тогда псы и добьют меня! Надо срочно что-нибудь придумать…”.

…

Уже стемнело, а Ирокез со своей группой все никак не мог догнать Косяка. “И как так получилось, что у Молчуна оказался самый быстрый байк?”, – задал он себе вопрос, и сам же на него ответил: “Ну, правильно! Он особо не обвешивал свой снегоход броней, так как мы. Вот Косяк – хитрый гад, ведь догадался забрать именно тот мотоцикл!”.

– Глянь, Ирокез! – закричал один из псов, поравнявшись с главарем.

– Следы от снегохода петляют! Похоже, он засыпает на ходу! Или подыхает…

Посмотрев сначала на Горбатого, а потом на витую колею, выхватываемую фонарями байков, Ирокез усмехнулся, – Вот бы говнюк еще в дерево врубился и башку себе разбил!

Псы посмеялись и прибавили газу, однако не забывали держать наготове оружие и внимательно следить за дорогой. Как-никак они и сами сильно устали гнаться за своим бывшим главарем.

Через несколько сотен метров псы резко сбавили скорость – впереди во тьме проявился силуэт снегохода. Проехав еще немного, так, чтобы угнанный байк полностью попал под освещение фар, псы слезли на снег. Сжимая оружие, они с осторожностью подобрались к стоящему около дерева снегоходу. Его двигатель еще работал, руль был вывернут в сторону, а наездник сидел неподвижно с упавшей на бак головой.

Прицелившись в спину наездника, бандиты остановились от него на расстоянии десяти метров и переглянулись.

– Что-то не похож он на Косяка! По-моему, это тот киборг, который брал его в заложники, – сообщил Ирокез псам, не поворачивая головы.

– Его лучше прикончить, пока он не очухался, – посоветовал Пряник.

– Осторожней, он очень шустрый и может увернуться от пуль! Если стрелять, то всем вместе, – прошептал Горбатый.

Ирокез кивнул в подтверждение, и добавил, – Подойдем чуть ближе, чтобы он никуда не делся, и на счет “три” открываем огонь. Пряник, берешь чуть левее, а ты, чуть правее.

Псы кивнули и отошли от главаря на пару шагов по разные стороны, после чего одновременно приблизились к снегоходу. Ирокез увидел, что плащ на спине киборга изодран и весь в крови, а сам он лежит на байке и не двигается. “А, может быть, ты уже и мертв? Может быть, и не такой уж киборг?”, – подумал пес, направляя ствол автомата ему в голову. Палец слегка надавил на спусковой крючок.

– Раз, два…

Не успел он сказать последнее, решающее слово, как тело киборга дернулось, и мотор его байка дико взревел. От неожиданности рука Ирокеза дрогнула, и короткая очередь ушла слишком высоко. Снегоход рванул вперед, а следом, как успел заметить пес, прежде чем выстрелить во второй раз, выпрыгнула из снега струна натянутого троса. Потом что-то тяжелое ударило его сзади, сбило с ног и потащило за байком. В суматохе главарь успел заметить еще одного пса, попавшего в ловушку – того тоже зацепило сучковатое бревно, привязанное тросом к снегоходу киборга.

…

Приближалось утро. Василиса, свернувшись калачиком, лежала на своем сидении. Она уткнулась головой в дверцу и мирно посапывала. Косяк так и не развязал ей руки вечером, помня, как она лихо чуть не сломала ему челюсть. Но все же укрыл ее старым одеялом из верблюжьей шерсти, так как из оконных проемов сквозило морозным воздухом. А сам всю ночь гнал машину на юг, ориентируясь на компас и лавируя среди деревьев, выхватываемых из ночной темноты мощными фарами.

– Вставай, маленькая зараза, – зевая, сказал Косяк и тронул ногу спящей девушки. Та, еще толком не проснувшись, дернулась и лягнула пса.

– Но-но! Полегче! Я ведь за баранкой – могу и врезаться куда-нибудь!

Сев на сиденье, Василиса оглянулась вокруг, вспоминая, что с ней произошло за последнее время. Увидев мерзкую улыбающуюся физиономию бандита, она скривила лицо.

– Что случилось?

– Надо бы сделать небольшой привал, пока совсем не рассвело. А потом рванем с удвоенной скоростью!

Кивнув ему, девушка добавила, – Да, неплохо бы в туалет сходить, может, развяжешь мне руки?

Усмехнувшись, Косяк остановил пикап, но мотор не заглушил.

– Ишь ты, хитрая какая! Ну ладно, руки я тебе развяжу, но вот писать будешь под моим строгим присмотром. И под присмотром моего игломета.

Сделав свои дела, попутчики поневоле залезли обратно в кабину и наскоро перекусили. После чего пес снова связал руки девушке и погнал пикап дальше, в гиблую радиоактивную степь.

Спустя несколько часов беспрерывной езды уже совсем рассвело, молодой лес поредел, а затем и вовсе кончился. Перед путешественниками раскинулась бескрайняя снежная равнина, лишь в некоторых местах прерываемая гребнями невысоких холмов и торчащими из снега кривыми ветвями карликовых деревьев.

Щелкнув тумблером на приборной доске, Косяк повернулся к Василисе, считая, что должен ей кое-что разъяснить:

– У меня здесь встроенный дозиметр. Сейчас мы узнаем, какой здесь фон…

Разогревшись, прибор начал часто пищать, а на табло появились зеленые цифры.

– О-го-го! Неплохо, совсем неплохо! Если мы останемся здесь больше, чем на сутки, о волосах и потенции можно будет забыть!

Повернувшись к нему, девушка усмехнулась, – Если освобожусь, то тебе о потери потенции можно будет не переживать! Уж я постараюсь, чтобы твои яйца размазались по штанам!

Громко заржав, бандит схватил Ваську за шею и слегка потрепал, – Вот именно поэтому, детка, ты поедешь со связанными руками до самого Кеджиса!

Внезапно пес перестал улыбаться, стал серьезным и пристально посмотрел вперед. Проследив за его взглядом, девушка увидела что-то вдали среди снежных холмов. Было похоже на огромный рекламный щит.

– Едем туда, – сообщил пес и направил машину к холмам. Когда они приблизились достаточно близко к ним, Василиса ужаснулась. На гребне самого высокого холма возвышалась металлическая конструкция, состоящая из десятка воткнутых в снег ржавых труб, и большого гнутого билборда, привязанного к ним толстой проволокой. К щиту были прибиты кусками арматуры человеческие тела, большинство из которых уже превратились в скелеты, обтянутые кусками рваной одежды, но один из трупов выглядел еще совсем свежим. Присмотревшись к нему, девушка заметила, что на груди не хватает огромных кусков плоти и ребер – как будто большой зверь вырвал их своей чудовищной пастью. Теперь уже девушка поверила всему, что рассказывал ей Косяк о местных мутантах…

– Это знак пустырников, – пояснил пес, поворачивая руль, чтобы объехать щит.

– Предупреждение, чтобы никто даже не думал заходить на эти земли. Обрати внимание: тот труп, который еще не сгнил полностью – один из псов и моих соратников! Ну, скоро я отомщу за него!

Вытащив из ящика несколько гранат, Косяк положил их на сиденье рядом с собой, а дробовик закинул на приборную доску. Покрутив в руке игломет, он подумал, что от него не будет особого толка против толстокожих мутантов и убрал в кобуру.

– Приготовься, сейчас будет жарко! – крикнул бандит и надавил на газ. Пикап, протяжно заревев, словно большой зверь, грузно перевалил через холм.

Снежный пустырь, огороженный цепью холмов, был основательно захламлен всяким металлическим мусором. Это место походило на огромную свалку: на снегу лежали ржавые кузова автомобилей, развороченные части каких-то огромных механизмов, куски полусгнивших кабелей и прочий утиль. Однако среди мусора виднелись массивные стройные конструкции, по форме напоминающие юрты, собранные из подручных частей и обтянутые лохматыми шкурами. Над некоторыми из этих импровизированных домов курился слабый дымок, но местных обитателей вокруг не было видно.

– А вот и одна из их деревень! Странно, что нас до сих пор не заметили, – сказал Косяк и повернул в сторону ближайшей юрты, стараясь объехать кучи ржавого мусора.

Когда до жилища пустырников оставалось с десяток метров, пес резко сбавил скорость и подхватил гранату. Но не успел вытащить кольцо чеки, как из юрты выскочило большое сгорбленное существо, одетое в куски лохматых шкур; оно с громким рыком метнуло в них длинное копье. Пес прижался к рулю, и в паре сантиметров от его головы просвистело копье и ушло через заднее окошко в кузов. Спустя мгновение из соседних жилищ стали появляться другие мутанты.

Оторвав кольцо от гранаты, Косяк бросил ее в сторону мутанта и, перекрутив руль, нажал на газ.

– Понеслась! – выкрикнул он и подмигнул Василисе, потом, спохватившись, пригнулся; девушка последовала его примеру. Сразу после этого раздался взрыв.

Пикап качнуло, по его броне застучали куски железного лома, а в кабину пробралась взвесь из поднятого снега и мусора. Василиса закашлялась и привстала, пытаясь рассмотреть, куда они едут, но увидела прямо перед собой огромное лицо мутанта. Он лежал в куче ржавого хлама на капоте, его окровавленная рука зацепилась за раму окна, голова безжизненно свисала в салон. Девушка перевела взгляд на Косяка – тот, не замечая оглушенного пустырника, с хищной улыбкой выбрасывал гранаты в боковое окно.

Вдруг волосатая голова мутанта зашевелилась и начала подниматься. Василиса вскрикнула и прижалась к спинке, но пес так и не обратил на нее внимания – был занят лавированием машины меж груд железного мусора под громовые раскаты взрывов. Подняв голову, мутант взглянул на девушку своими страшными кроваво-красными глазами; из клыкастой пасти пахнуло едкой вонью, но Василиса покорно сидела на месте, словно загипнотизированная, и даже не пыталась отвернуться.

– Не смотри ему в глаза, сучка! – закричал Косяк, когда заметил пустырника, однако девушка совсем его не слышала, продолжая покорно внимать мутанту. Тогда Косяк, схватив с приборной панели дробовик, толкнул ее прикладом в плечо, а потом собрался выстрелить в раненого мутанта, но не успел – пустырник лихо соскочил с капота.