Текст книги "Темза. Священная река"

АЙЛВОРТ

Составителям Книги судного дня эта деревня была известна под названием Ghistelworde. Встречаются также варианты Yhistleworth, Istelworth, Ysselsworth и Thistleworth. Этимологи расфантазировались. Наиболее вероятно, впрочем, что название произошло от кельтского uisc (вода) и саксонского worth (деревня). Соединение кельтского и саксонского наименований встречается редко, но Айлворт действительно находится у воды: здесь протекает не только Темза, но и ее приток Крейн. В прошлом это место считалось отдаленным и заброшенным, и в начале XX века Айлворт назвали “старой и почти позабытой деревней”, которой присуща “грязноватая прибрежная живописность”. Грязноватым Айлворт сегодня назвать нельзя, но прибрежные постройки по-прежнему живописны, и не в последнюю очередь – знаменитое питейное заведение “Лондонский ученик”. Стоящая рядом церковь – странный гибрид: современное здание пристроено к башне XIV века. На близлежащих островках некогда срезали ивовые ветки. В Айлворте в свое время был королевский дворец, принадлежавший Ричарду, графу Корнуоллскому, брату Генриха III, носившему номинальный титул “короля Римского”.

БРЕНТФОРД

Здесь действительно был брод (ford) через речку Брент, и здесь же был брод через Темзу. Имеется легенда о “двух королях из Брентфорда”, но что это были за короли – неизвестно. В прошлом Брентфорд слыл местом грязным и убогим. Джон Гей в послании графу Берлингтонскому (1712) пишет о нем так:

 
Я не видел скучней деревушки,
Где в пыли белоперые бродят несушки.
 

Ему вторит Томсон в поэме “Замок праздности” (1748): “Брентфорд, грязный городок…” Короля Георга II, напротив, этот грязный и плохо вымощенный городок восхитил, ибо напомнил ему родную страну. “Мне нравится ехать через Брентфорд, – сказал якобы его величество с сильным немецким акцентом. – Здесь так похоже на Ганновер!” О человеке с очень красным лицом обычно говорили, что он походит на брентфордского Красного Льва (имелась в виду вывеска главной здешней гостиницы). В XVIII веке в Брентфорде возникли крупнейшие пивоварни, а в 1805 году здесь прошел Большой соединительный канал, что добавило городку шума и грязи. Сейчас он производит куда более пристойное впечатление.

КЬЮ

Название в прошлом писалось Kayhough, Kayhoo, Keyhowe, Keye, Kayo и Kewe. Можно предположить, что оно происходит от слова key (ключ) или от quay (пристань); или же оно означает “Место на мысу”. Здешний ботанический сад увековечил Эразмус Дарвин:

 
У сверкающей Темзы на троне своем
Гордо Кью восседает одна.
И дары из далеких полуденных стран
Шлет послушно ей ныне Весна.
 

“Даров” тут и сегодня в избытке. Ботанический сад более всего знаменит пальмовым павильоном и пагодой.

ЧИЗИК

Видимо, “Сырная ферма”, как и Кезик в Норфолке. На местном кладбище похоронены Хогарт и Уистлер. Поблизости находится Чизик-хаус. Какое-то время это здание использовали как приют для душевнобольных. Теперь оно открыто для публики. В прошлом в Чизике выращивали саженцы, овощи и фрукты на продажу, и окрестности городка называли “великим лондонским садом”. Он также славился пивоварнями, о которых писали еще в XIII веке. Ныне Чизик более всего известен кольцевой развязкой.

МОРТЛЕЙК

В Книге судного дня пишется Mortelage. Название не означает “Озеро мертвых”, как можно подумать. Лиланд и некоторые другие считали, что это место некогда называлось по-латыни mortus lacus – то есть “мертвое” русло реки, которая стала течь по-другому. Но это вряд ли применимо к данному участку Темзы. “Мортлейк” может также означать “Ручей (lacu), которым владеет Морта”. Или же название связано со староанглийским mort (молодой лосось). Джон Ди, великий маг елизаветинских времен, жил здесь в доме около реки. Именно тут ему явился ангел Уриэль и дал прозрачный камень, с помощью которого Ди мог вызывать духов. В 1619 году в Мортлейке возникла первая в Англии гобеленовая мануфактура. Здесь же производилась знаменитая керамика.

ПАТНИ

Один из двух городов-близнецов около Темзы: Патни – на суррейском берегу, Фулем – на мидлсекском. Говорили, будто церкви, стоящие у противоположных концов моста, – Всех святых и св. Марии – построили две сестры-великанши; у них был только один молоток, и они перебрасывались им через реку с возгласами: Put it nigh! (Положи его поближе!) и Heave it full home! (Давай его на место!); отсюда – Патни и Фулем. Это, конечно, домыслы, и только. В Книге судного дня Патни называется Putelei, но в позднейших источниках название пишется Puttenheth или Pottenheth. Возможно, это означает “Пристань Путты”. В XVII и XVIII веках окрестные места славились рыбными промыслами. Позднее рыбная ловля сюда вернулась – на сей раз в качестве популярного спорта. Некогда здесь был паром, но в начале XVIII века его заменили мостом. Один из членов парламента от Лондона заявил, что “сооружение моста через реку Темзу в Патни не просто повредит великому и значительному городу, который я имею честь представлять, не просто нарушит его сообщение и коммерцию, но, по существу, полностью его уничтожит”. Путешественники, как правило, плыли до Патни по реке, а оттуда брали карету. Этот район Лондона и сейчас славится гребными клубами – он фактически стал центром гребли на Темзе. В прошлом деревня, знаменитая как место рождения Томаса Кромвеля и Эдуарда Гиббона, Патни распространялся по берегу все дальше, пока в XIX веке не стал представлять собой “цепь фабрик и одноэтажных домишек, где обитают рабочие и мастеровые”, а также “нездоровую болотистую местность”, посреди которой имеются “дворы, пристани и сараи для повозок”. Здесь изготовляли джин, крахмал, свечи, пиво и купорос.

ФУЛЕМ

Fullenhanne или Fullenholme, то есть “Птичье место”; или, возможно, “Огороженное хозяйство сукновала”. Кое-кто, однако, предполагает, что название значит foul home, то есть “Поселение среди грязи, ила”. В прошлом Фулем славился как садами и огородами, так и первым в Британии газовым заводом. До 1973 года здесь была резиденция епископа Лондонского. В Фулеме жили также Сэмюэл Ричардсон и Редьярд Киплинг. Некогда Фулем считался более фешенебельным местом, чем Патни, но позднее их положение друг относительно друга изменилось на противоположное. “Фулемскими” в старину называли шулерские игральные кости.

БАТТЕРСИ

Название – настоящая загадка. Этимологи поминают св. Патрика, св. Петра и жидкое тесто для пудинга (batter). В Книге судного дня – Patrice-cey, позднее – Batrichsey. Вариант с пудингом, пожалуй, слишком очевиден, чтобы отражать истину. Не исключено, однако, что это был “Остров Бадрика” или “Остров Батты”. Городок в прошлом славился спаржей, ныне район известен своим собачьим приютом. Имеется стихотворение неизвестного автора:

 
Темза для меня милее,
И прозрачней, и светлее
В Баттерси моем родном.
 

Но река здесь отличается довольно бурным нравом: волны у моста Баттерси очень даже высоки.

ЧЕЛСИ

В Книге судного дня – Chelched, позднее – Cercehede. В VIII веке, когда Оффа собрал здесь “синод”, название писалось Ceolshythe. Встречается также написание Cealchythe, и это может означать “Пристань для мела или извести” или “Пристань на гравии”. Церковь на месте нынешней Старой церкви (Челси-Олд-черч) существовала с VIII века. Здесь находился дом Томаса Мора, и в церкви имеется мемориал, посвященный его семье. Этот участок Темзы иронически называли “морем для кокни”. О местных юнцах начала XIX века говорили, что они “мелко завивают волосы на висках с помощью свинцовых валиков; шляпы заламывают или загибают по бокам; а на брюках под коленками имеют до восьми, а то и до до десяти маленьких пуговок, и завязок у них не счесть – в подражание знаменитому разбойнику ‘Джеку с шестнадцатью завязками’”. Таким образом, Челси всегда был центром моды.

ЛАМБЕТ

Loam-hithe, то есть “Илистый берег”; или, возможно, Lamhytha – “Причал для выгрузки и погрузки ягнят”. В Книге судного дня – Lanchei. Ламбет более всего знаменит своим дворцом – резиденцией архиепископа Кентерберийского. В здешней церкви располагается музей Традесканта, посвященный истории садоводства. Здесь жили разнообразные маги и астрологи; не исключено, что их манила возможность, привлекая на помощь древнееврейский язык, истолковать название как “дом агнца” (бет-эль по-древнееврейски значит “дом Божий”). С другой стороны, район всегда считался довольно скверным. В XVIII веке здесь, среди разнообразных темных личностей и радикалов, жил Блейк. Считалось, что сырой болотный воздух южного берега реки способствует расслабленности и порокам. Ламбет слыл “одной из громадных выгребных ям, великим вместилищем лондонского порока и безнравственности”. Он стал известен своими керамическими фабриками и тем, что называли “вонючими производствами”. В Ламбете, кроме того, изготовляли и ремонтировали лодки. В XIX веке здешний берег находили “отвратительным, застроенным сырыми доходными домами, гниющими пристанями и грязными лодочными сараями”. Сохранилась замечательная серия ранних фотографий, на которых показан живописно-неприглядный береговой пейзаж, позднее сметенный ради набережной Альберта и примыкающих к ней улиц.

ВЕСТМИНСТЕР

Саксы называли его Thornege, то есть “Островом колючих растений”. Возможно, остров был образован рукавом реки, который назывался Лонг-Дич (Длинной канавой), но скорее всего под островом имелась в виду возвышенность, окруженная низкой болотистой местностью. Здесь некогда стоял храм Аполлона. Нынешнее аббатство возникло в XI веке, но монастырь здесь был с начала vii века. Себерт, король восточных саксов, воздвиг церковь аббатства и нарек ее West Mynstre (Западным собором) в противоположность Восточному собору (св. Павла), который ранее построил его дядя Этельберт. Останки Себерта и ныне покоятся в аббатстве. По настоянию герцога Веллингтонского нынешнее здание парламента было построено у самой реки, чтобы оно никогда не могло быть окружено со всех сторон гневными толпами.

СИТИ и ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ЛОНДОН

Река дала Лондону начало. Согласно одной из версий, название города произошло от кельтского llyn-dun, то есть “Укрепление на холме у воды”. Если так, то кельтское поселение здесь предшествовало римскому. Если двигаться по реке от устья вверх, то здесь впервые встречается твердый высокий берег, защищенный двумя холмами. Кое-кто утверждает, что Темза и есть Лондон – что в ней содержится его текучее воплощение, его сущность, его дух. Когда впервые вышел журнал “Иллюстрейтед Лондон ньюс”, на первой его странице была изображена Темза; река была божеством-покровителем города. Поэт Джон Мейсфилд назвал ее “огромной улицей, вымощенной водой”, центральной магистралью столицы. Темза так же неотделима от этого города, как кровь от человеческого тела, и можно с немалой долей уверенности утверждать, что никакая другая столица мира не зависела в такой мере от своей реки. Темза была не только рынком, портом и водной дорогой. Она дала Лондону достоинство и величие, подарила ему эстетические возможности, которых без нее он бы не имел. Вот почему великие архитектурные памятники города большей частью расположены на ее берегу. Любопытно, однако, что сами лондонцы редко обращают на Темзу внимание. Они торопливо пересекают ее, если нужно; они не пытаются гулять подле нее и очень мало по ней плавают. Она никуда не ведет. Ее нельзя использовать как дорогу в кино, в театр или в паб. И поэтому ею пренебрегают. В ней не находят интереса. В большей части Лондона, даже в его прибрежных районах, Темзу плохо видно. Она лишь изредка показывается между домами. Что до самой реки – ее эта отчужденность устраивает. Она не набивается нам в друзья, не пытается втереться в доверие. Она по-прежнему выглядит древней, темной и смутной.

САУТУОРК

То есть “Южное укрепление”. Здесь вдоль берега была возведена защитная стена. Некоторые, правда, считают, что work означает крепость, построенную римлянами. У верхнего конца улицы Баттл-бридж-лейн, идущей вниз к Тули-стрит, есть узенький переулок, который и сегодня называется Инглиш-Граундз (“Английская территория”). Это название имеется на карте Лондона 1848 года. На этой же карте рядом расположен маленький заштрихованный участок под названием “Ирландская территория”. Нет ли здесь отголоска яростных баталий XIX века между ирландскими и английскими рабочими? Название Баттл-бридж (Мост битвы) наводит на мысль о каком-то более древнем сражении – но нет, название моста происходит от гостиницы, принадлежавшей монахам суссекского аббатства Баттл.

УОППИНГ

“Место жительства людей Уэппы”. Это древнее племя или сообщество обитало там, где ныне находится построенная Хоксмуром церковь Сент-Джордж-ин-де-Ист. В свое время это место называли “Слякотный Уоппинг”. Сэмюэл Джонсон посоветовал Босуэллу “исследовать Уоппинг”, чтобы поглубже понять лондонский мир. Уоппинг и сегодня служит поучительным примером. Некогда тут были тучные поля и пастбища. Затем, в XVII и XVIII столетиях, Уоппинг стал прибрежным районом; его описывали как “беспрерывную улицу с переулочками, которые флотские поставщики и трактирщики застроили маленькими домишками со съемными помещениями”. Иными словами – район питейных заведений и борделей. В XIX веке Уоппинг сделался придатком лондонских доков, в XX – районом трущоб и пустырей; сейчас, в XXI столетии, здесь дома с роскошными квартирами, агентства недвижимости и главный офис газетного концерна “Ньюс интернэшнл”.

БЕРМОНДСИ

“Остров (eye) Беормунда”. Слово eye сейчас используется только в названии London Eye (колесо обозрения около Темзы), но первоначально так назывались маленькие островки посреди прибрежных болот или в пойме Темзы. Бермондси возник как гать через болото, которая вела к церкви среднесаксонского периода. В XIV веке на этом же месте появилось аббатство Клюнийской конгрегации, ставшее центром как духовной, так и коммерческой жизни округи. В XVIII веке в Бермондси, как и во многих других прибрежных районах, начали развиваться вредные производства – такие, как дубление кож и изготовление клея. Здешние разнообразные неприятные запахи стали притчей во языцех. Впрочем, в них находили и пользу: запах дубления, как считалось, отгонял чуму. До сих пор сохранились такие названия улиц, как Таннер-стрит (Дубильщиков), Морокко-стрит (Сафьяновая) и Ледермаркет-стрит (Кожного рынка). Тут возникло выражение “Сумасшедший шляпник”, связанное с умственными расстройствами, которыми страдали шляпники Бермондси, вынужденные во время работы вдыхать чрезвычайно токсичные пары ртути. Бермондси принадлежит также сомнительная честь включать в себя “остров Джекоба”, который обессмертил в “Оливере Твисте” Диккенс как место, где находилось логово Билла Сайкса: “все отвратительные признаки нищеты, всякая грязь, гниль, отбросы…”[108]108
  Перевод А. Кривцовой.


[Закрыть] Дом Сайкса располагался на Эккет-стрит, которой давно уже нет.

ШАДУЭЛЛ

Это не означает ни “Колодец теней”, ни “Тенистые колодцы”. Название происходит от колодца Седелеса (Седелес – дохристианское водное божество). Название улицы Шад-Темз близ Бермондси – это, как полагают, искаженное название церкви Сент-Джон-ат-де-Темз (рыцари ордена св. Иоанна владели мельницами поблизости). Не исключена, однако, связь с Седелесом.

ЛАЙМХАУС

“Место, где расположены печи для обжига извести”. Этим ремеслом здесь занимались с XIV века до 1936 года, когда исчезли последние печи. В XVIII веке в Лаймхаусе был фарфоровый завод; кроме того, район был известен корабельными верфями. В XIX веке его называли Чайнатауном, шла молва о здешних опиумных притонах и опиоманах. Район никогда не был таким опасным и неприятным, каким слыл, хотя столь различные писатели, как Оскар Уайльд и Сакс Ромер, привносили в него дух мрачной и романтической таинственности. Неудивительно, что лондонцы в большинстве своем его избегали. Ныне здесь много дорогого жилья с видом на Темзу.

РОТЕРХАЙТ

Иначе – Редрифф; существует улица Редрифф-роуд. Молва истолковывает название как “Красный риф”, и говорят, что пониже входа в Миллуолский док по дну Темзы проходит полоса розового гравия. Не исключена, однако, связь с саксонскими словами redhra (моряк) и hythe (гавань). Если так, это место более тысячи лет имело отношение к мореплаванию. Есть и еще одна версия: “Пристань для скота”. Отсюда “отцы-паломники” отправлялись на кораблях в Плимут и Новый Свет. В XVIII веке это был городок, населенный моряками и торговцами всевозможным корабельным товаром. Здесь жил Лемюэль Гулливер. В XIX веке в Ротерхайте возникли разнообразные доки, во многих случаях связанные с балтийскими и скандинавскими портами. Главными товарами были зерно и лес, но немалое значение имела также “сицилийская сера” из Палермо. Чуть западнее церкви у берега можно видеть остатки дворца, построенного Эдуардом III. Здешняя улица Галлиуол-роуд (от слов Galley Wall – стена галер), как считалось, находится там, где Канут некогда приказал прорыть большой канал, чтобы его галеры могли проплыть обходным руслом.

ДЕТФОРД

“Глубокий брод”. Римляне некогда построили здесь мост, но он сгнил. Сейчас на его месте находится Детфордский мост. Тут обнаружено саксонское поселение. Возможно, оно называлось Meretun (“Поселение на болоте”); в 871 году Этельред нанес здесь поражение датчанам. Пожалуй, наиболее известен Детфорд тем, что тут погиб Кристофер Марло. В Сэйес-корте (доме, которым владел Джон Эвелин) несколько месяцев прожил Петр Великий. Он любил, чтобы его пьяного возили на тачке через аккуратные живые изгороди Эвелина. Зар-стрит (Царская улица) в Детфорде по-прежнему существует, но дома давно уже нет. Петра особенно интересовал Королевский военный порт, возникший в 1513 году – при Генрихе VII. Отсюда отплывали корабли Рэли, Фробишера и Дрейка.

ГРИНВИЧ

От саксонского Grenewic или Grenevic – “Зеленый порт”; wic означает место, где суша встречается с рекой. Возможно, однако, имеется в виду деревня на лугу или даже молочная ферма. Люди селились здесь начиная с эпохи мезолита. При Эдуарде I тут построили королевский дворец, который назывался Плезанс или Пласентия. В Гринвиче родились и Генрих VIII, и Елизавета I. Хоксмур построил здесь церковь св. Алфегия, названную в честь архиепископа Кентерберийского, которого на этом месте забили до смерти бычьими костями датские завоеватели в 1012 году. Здесь возникли Королевская обсерватория и Королевский госпиталь, в здании которого ныне расположен Гринвичский университет. Отсюда, по мнению некоторых, открывается самый красивый вид на Темзу. Дефо полагал, что ее вода в этом месте “отменно вкусна и свежа, особенно во время прилива”. Вряд ли сегодня это так. Но гринвичский джин здесь по-прежнему производят. К востоку от Гринвича находятся так называемая Подкова – брешь в речном берегу, которая за столетия так и не была заделана, – и “Залив дохлого пса”. Гринвич имеет статус объекта, принадлежащего к Всемирному наследию.

АЙЛ-ОФ-ДОГС

Вопреки названию, это не остров, а полуостров. В свое время был известен как Стебенхит-Марш (или Степни-Марш). Происхождение названия (“Остров собак”) неясно. Может быть, здесь выбрасывали на берег дохлых псов? Может быть, здесь при Эдуарде III находились псарни? В XI веке тут было лесистое болото, на котором епископ Лондонский держал пятьсот свиней (hogs). Тогда, возможно, это в прошлом был Остров свиней? А может быть, Остров уток (ducks)? Или даже – Остров дамб (dykes)? Есть история о том, как один лодочник убил здесь человека, чья собака после этого стала плавать по реке туда-сюда, пока на это не обратили внимание и за ней не проследили. Так был обнаружен плавающий труп. Затем собака разоблачила убийцу, зарычав на лодочника. Вот и получается – “Собачий остров”. Есть и другая легенда – о пропавшей группе охотников и об их воющих по ночам собаках-призраках. В первобытные времена здесь был лес, остатки которого были обнаружены примерно в 2,5 м под поверхностью воды. В XIX веке их описывали так: “Множество сгнивших деревьев с листьями и ветками на огромных стволах, гнилых насквозь, но сохранивших форму великолепно; кора не повреждена, и деревья были явно вырваны с корнем”. В начале XIX века тут соорудили Вест-Индский док. До 1980-х годов здесь обитало тесно сплоченное и, безусловно, полуостровное сообщество. На Айл-оф-Догс была обнаружена каменная церквушка, посвященная Деве Марии. Ныне здесь – городской район Доклендс с громадным небоскребом Канари-уорф.

ВУЛИДЖ

“Шерстяная (овечья) ферма”; или “Место торговли шерстью”. Река здесь в прошлом считалась коварной, с непредсказуемыми омутами и мелями. Гаррисон называет Темзу в этом месте “необъятной”. Она и правда составляет в ширину более мили, и во время прилива вода в ней соленая. Весь здешний прибрежный район некогда назывался болотами Багсби. В настоящее время Вулиджскому участку реки предшествует участок Багсби, где имеется “яма Багсби”. В XVIII веке “яма” была местом казней, а теперь это маленький отрезок берега, где лежат ржавые старые лодки. Кто такой был этот Багсби – никому не ведомо. Одни говорят, что пират, другие – что садовник, третьи – что дьявол. В Вулидже в прошлом находился военный арсенал. Теперь здесь проходит так называемый Барьер – плотина через Темзу.

ЭРИТ

“Место погрузки или выгрузки гравия”. На вершине холма у реки было обнаружено семь или восемь саксонских скелетов. Раньше Эрит назывался Леснес или Лесснес. Развалины Лесснесского аббатства видны и ныне. Местность тут всегда была низменной, плоской, болотистой и считалась нездоровой.

ГРИНХАЙТ

Или Gretenrcse, что означает “Зеленая пристань”. В свое время здесь добывали очень много мела.

ДАГНЕМ

“Жилище человека по имени Декка”. Близлежащий Баркинг получил название от некоего Берики и его потомков. В 1707 году, когда Темза затопила более 2000 га болотистых земель, здесь возникла знаменитая в свое время “Дагнемская брешь”. Район оставался залитым водой до 1721 года, когда была построена дамба. Здесь также был автомобильный завод компании “Форд”. Большое озеро к северу от завода – памятка о “бреши”.

ГРЕЙЗ-ТЕРРОК

Источник названия – поместье Террок, принадлежавшее Ричарду де Грейзу. “Террок”, возможно, происходит от Thoar’s Oak (“дуб Тора”). Или же – от саксонского thorrocke, означающего нижнюю часть корпуса лодки, где скапливается трюмная вода. А может быть, название попросту означает “навозная куча в поле”. Последнее кажется наиболее вероятным. Именно здесь начинается “Черный песок”. Этот отрезок реки называется “Сент-Клемент” из-за церкви св. Климентия в Уэст-Терроке, которую построили паломники, направлявшиеся в Кентербери, и собиравшиеся здесь рыбаки. Некогда церковь стояла в уединенном месте и была окружена болотами, ныне же ее окружают современные фабрики и нефтеочистные сооружения. Этот участок Темзы называют также “скрипичным”, ибо, согласно легенде, здесь утонули три скрипача, и вода из-за их непрекращающихся музыкальных импровизаций до сих пор ведет себя капризно и неспокойно; альтернативная версия, впрочем, указывает, что моряки в прошлом называли хаотическую зыбь на реке “пиликаньем”. В путеводителе начала XIX века говорится, что Грейз-Террок по существу состоит “из одной неровно застроенной улицы и маленькой речки, по которой могут плавать суда с небольшой осадкой”. Ныне это город приличных размеров. Рядом расположены свалки, что заставляет вспомнить о старом названии. Здесь построен подвесной мост Королевы Елизаветы II, позволяющий магистрали M25 пересечь эстуарий Темзы.

ТИЛБЕРИ

“Крепость Тиллы” или “Поселение Тиллы”. В Уэст-Тилбери в 1588 году расположился королевский двор, и там Елизавета I обратилась к военным, готовившимся отразить испанское вторжение, со знаменитой речью. В 1670-е годы тут был построен форт для защиты от нападений голландского флота. Не исключено, что “крепость Тиллы” находилась на том же месте. Некогда здесь был монетный двор, и название городка выбито на монетах, отчеканенных при Эдуарде Исповеднике. Дефо писал, что “берег тут повсюду низкий, покрытый болотами и нездоровыми почвами”.

ГРЕЙВЗЕНД

Название не означает “Конец могилы”, вопреки распространенной некогда легенде о том, что именно здесь прошла граница Великой чумы. В Книге судного дня место названо Gravesham, то есть “Графский город” – резиденция графа или префекта округи. Здесь на судах, направлявшихся в Лондонский порт, прибрежные лоцманы уступали место речным лоцманам. В XIV веке здешние лодочники по-лучили исключительное право перевозить пассажиров в Лондон. Некогда это было место отправления и прибытия; исследователи и будущие колонисты, высылаемые преступники и эмигранты бросали здесь последний взгляд на землю, которую покидали. Именно тут Дэвид Копперфилд распрощался с мистером Пегготи, и тут исчезли из виду Микоберы. Один автор XIX века, писавший о Темзе, говорит об этом месте, что оно связано со “встречами и расставаниями, с великими превратностями судьбы, с острейшими эпизодами жизненной драмы”. Участок реки от Грейвзенда и Тилбери до моря называется the Hope (Надежда). Итак, здесь зачарованное место, которое Конрад некогда назвал одним из “мрачных уголков земли”. Пирс, построенный в 1834 году, существует по сию пору. Здесь начинается так называемый “саксонский берег”, который идет до самого Гастингса.

КЛИФФ

Название писалось: Cliffe, Clive, Cloveshoo, Cliffe-at-Hoo. Городок называли также Bishops’ Cliffe (Утесом епископов), поскольку в саксонский период все епископы из района Кентербери съезжались на ежегодный совет “в местечко, называемое Клофсхох”. Полагают, что это была первая парламентская система на английской земле. В свое время здесь был процветающий порт; положение на утесе давало городу существенную выгоду. Но в 1797 году сообщалось: “Клифф день ото дня погружается во все бо́льшую разруху и бедность, население с каждым годом уменьшается, и некоторые дома, лишившись обитателей, приходят в негодность”. В XIX веке место было названо “одиноким и диким”. Нет сомнений, что людей косила лихорадка. Постепенно жителей становилось все меньше и меньше.

О-В ШЕППИ

от саксонского sceapige, что указывает на обилие овец, которых здесь разводили. Птолемей называет это место Толиапис. Тут, в Минстер-апон-Си, находится одна из старейших церквей в Британии. Ее построила королева Сексбурга в 670 году. Ранее на этом месте находился храм Аполлона. Не один век здесь происходили стычки между саксами и датчанами. В 832 году остров захватили “язычники”. С тех пор он так и не вернулся к прежнему состоянию.

КЭНВИ

Остров некоего Каны и его потомков. Примерно 1600 га земли, в прошлом – плоское болото. Возможно, это и есть Конвеннос или Коунос, о котором пишут Птолемей и другие древние авторы. На острове много следов романо-британского заселения. Во II веке здесь жили солевары, но их поселок был уничтожен в результате некоего стихийного бедствия, когда остров оказался под водой. Он всегда был легкой добычей моря. Позднее он стал островом пастухов. Еще позднее на нем поселилась большая группа голландцев, которые в начале XVII века применяли тут свои навыки строительства береговых дамб, за что им и предоставили право проживания. По словам Уильяма Гаррисона, “иные полагают, что здесь нет ничего, кроме болот, и уподобляют место сие меху для вина, или тискам, или зажиму, или широкому рукаву, ибо тут весьма узко на восточной стороне и широко на западной”. В начале XIX века было высказано мнение, что “фермерствовать на этом острове может лишь человек, которому безразлично, будет он жив или умрет”. Однако в середине XIX столетия “лихорадка” исчезла – во многом из-за осушения болот и уменьшения количества комаров. В начале XX века остров был назван “самым одиноким местом в графствах, примыкающих к Лондону”; однако в последующие годы здесь возникло значительное городское население. Остров также стал местом, где многие лондонцы проводили выходные дни. Во время большого наводнения 1953 года погибло 83 местных жителя.

Карты к разделу “Опыт альтернативной топографии”

Автор карт – Реджинальд Пиггот

Автор дизайна – Дина Дрейзин