Текст книги "Мозаика странной войны"

Эпизод 37

Пилот встряхнул головой, вполголоса выругался и перевел взгляд на Младшего.

– Ты как там?

– Нормально, – довольно спокойно ответил тот, вытирая, однако холодный пот со лба. – А как она?

Пилот слегка приподнялся и взглянул на все еще прикрытую его телом женщину. Та пришла в себя, но афишировать это явно не спешила.

– В порядке, – буркнул он.

С улицы донеслось чье-то «Стой! Прекратить!», затем пронзительный свист и крик, скорее даже визг боли, смерти и ужаса. Пилот поморщился.

– Эй, Младший!

– Да?

– Пока они там сильно заняты – надо сваливать.

– Почему я должен тебе верить? – настороженно проворчал собеседник.

Ответ пришел с другой стороны.

Что-то глухо грохнуло со стороны входной двери, кованые ботинки прогрохотали по многострадальному паркету, несколько человек в камуфляже ворвались в комнату и в мгновение ока все участники событий оказались прижатыми к полу.

– Эй, Младший! В твои планы входит знакомство со здешними спецслужбами?

Этой репликой Пилот заработал несильный тычок прикладом.

– Нет, а что? Есть другие предложения?

Судя по возгласу, что-то подобное получил и Младший.

– Ну тогда…

Договорить Пилот не успел, поскольку автоматчик, обиженный столь явным игнорированием, снова пустил в ход приклад – уже сильнее. Пилот ударился носом в пол.

– Эй, парни! – миролюбиво начал он. – Дайте встать! Имею очень важное сообщение! Время дорого, решают секунды!

Его грубо подняли на ноги, завернули руки за спину. Громко и отчетливо щелкнули наручники, и сразу же вслед за этим глухо грохнули два слившихся выстрела.

Два автоматчика с вытянувшимися от удивления лицами мягко осели на пол. Что-то снова щелкнуло – и Пилот, легко разорвав цепочку, прыгнул вперед. Еще один страж порядка откинулся на спину, пытаясь руками зажать разорванное горло. Четвертый успел выстрелить – и это было его последнее осмысленное действие. Все так же, голой рукой, Пилот ткнул его в лицо – и морщась, вытащил из кровавой каши испачканные пальцы.

Младший и женщина следили за ним с ужасом.

– Эй, не спать! – бодро выкрикнул Пилот. – Оба в машину, и быстро, быстро!

За окном снова что-то засвистело, грохнуло и снова дом содрогнулся, а со шкафа свалилась ваза.

Опомнившись, Младший схватил слабо сопротивляющуюся женщину за руку, почти насильно втолкнул в машину и сам прыгнул следом. Таким же стремительным, неуловимым для неподготовленного глаза движением, Пилот оказался за рулем и рванул ручку на себя.

Захрустело стекло. Машина, с треском разрывая остатки оконной рамы, подалась назад, развернулась, и вжав своих пассажиров в кресла, с трехкратным ускорением рванулась в небо. За спиной хлопнуло несколько пистолетных выстрелов, прострекотала очередь, затем вдруг полыхнула зеленая вспышка. Пилот оглянулся – в облаке дыма и пламени на высоте четвертого этажа бешено метались, поражая друг друга, две молнии – черная и белая.

Километрах в двухстах от него человек в форме с голубыми петлицами поднес часы к глазам, кивнул и поднял микрофон.

– Приготовиться к взлету!

Два пилота, затянутых в противоперегрузочные костюмы, очень похожими движениями наклонили головы к часам на приборной доске, слегка удивленно хмыкнули, и полностью одинаково положили руки на стартовые панели.

Недовольно заскрежетали стартеры. Яростно зашипел сжатый воздух. Пронзительно-истерически завизжали турбины, и пара истребителей, поскрипывая тормозами, неторопливо двинулась по рулежке.

Здесь дождь только начинался.

Примерно на восемьсот километров южнее спрятанная под тремя сотнями метров соленой воды подводная лодка шевельнулась и неторопливо развернулась носом к берегу. Человек в командном посту также взглянул на часы, удовлетворенно кивнул и снова переключил внимание на приборы.

Истребители с воем прорвались сквозь серое одеяло туч, легли на курс и сблизились до двадцати метров. Сквозь отполированный колпак фонаря ведомый вопросительно взглянул на командира – тот кивнул. Пилот сорвал пломбу. приподнял колпачок и нажал кнопку.

– Полетное задание, – послышалось в наушниках. – Перехват неопознанной цели в квадрате 36-80. Скорость цели около 500 километров в час. Курс – 175. Высота – 300. Немедленно после контакта цель следует поразить пушечным огнем. Соблюдать полное радиомолчание.

Пауза.

– Цель может выглядеть необычно. Повторяю – цель может выглядеть необычно. Отбой.

Пилот снова повернул голову вправо – командир демонстративно пожал плечами, затем резко увеличил скорость. Ведомый хмыкнул и тоже включил форсаж.

Цель появилась через десять минут.

– Нам предстоит еще одна драка, – негромко сказал Пилот. – Младший, под сиденьем спрятан пулемет. Достань!

Пилот-младший повиновался – без всяких вопросов, возражений и колебаний.

– Выбей заднее стекло!

Младший ударил стволом – и в кабину с воем ворвался ветер, выметая осколки наружу. Один из них зацепил по дороге лицо Младшего – тот даже не поморщился.

– Вставляй его в турель!

– Куда?

– Вот в это гнездо!

Из серых туч вырвалась на мгновение пара таких же серых искр и исчезла.

– А вот и гости, – злорадно усмехнулся Пилот. – Встречай!

Он рванул ручку на себя, одновременно переводя вектор тяги вниз, машина опустила корму и прямо в прицеле Младшего возникло два крылатых серебристых силуэта.

Загрохотал пулемет. Первая трасса прошла чуть выше, вторая – ниже и левей, третья самым краем зацепила одного из преследователей – тот вздрогнул и резко ушел вверх.

– Попал! – радостно заорал Младший. – Давай еще!

Пилот усмехнулся, закладывая левый вираж – и второй истребитель промелькнул рядом.

– Особо не обольщайся, – выкрикнул он в ответ. – У них все-таки калибр побольше.

Вой слышался откуда-то снизу… впрочем, с таким же успехом низ мог оказаться любой из сторон. Перегрузка вдавила пассажирку в кресло и время от времени дергала в стороны – Пилот явно старался не дать истребителям прицелиться.

Послышался грохот. Прямо перед лобовым стеклом промелькнули светящиеся кровавые полосы огневых трасс. Машину тряхнуло.

– Однако… – впервые за все время голос Пилота несколько изменился. – Могли и попасть…

Перегрузка на миг стала невыносимой и вдруг исчезла. Машина вырвалась из облаков и женщина вздрогнула, когда ослепительные солнечные лучи ударили в лицо.

Истребители разделились, Пилот бросил машину влево – и Младший с наслаждением всадил еще одну очередь в бок незадачливому преследователю. Тот задымил, отвалил в сторону, вниз… затем передумал и снова полез в вышину. Его напарник оказался хитрее и от очереди умело увернулся.

Набиравший высоту круто спикировал вниз – как на неподвижную цель, и попался на примитивнейший low speed. Вслед ему глухо грохнула двадцатимиллиметровка, истребитель брызнул во все стороны пламенем и взорвался. Машину тряхнуло.

Человек в форме с голубым петлицами почти растерянно уронил на стол наушники, поднес часы к глазам, пожал плечами и поднял микрофон.

– Две дежурные пары – на взлет. Цель в квадрате 36-82. Скорость около 500 километров в час. Курс – 180. Высота – 900. Немедленно после контакта цель следует поразить ракетами. Соблюдать полное радиомолчание.

– А вот теперь начинается самое интересное! – снова заорал Пилот, откидывая клавиатуру бортового компьютера. – Пристегнитесь! Сейчас нас всех сильно тряхнет!

Он рванул ручку на себя, поднялся до трех километров, удовлетворенно кивнул, бросив взгляд на радар, и запустил программу Перехода.

Ракеты прошили пустое место, где только что болталась непонятная, но тем не менее вполне реальная цель, отражающая радиоволны, излучающая в инфракрасном диапазоне и видимая в оптическом, и ушли на самоликвидацию. Если бы у них были плечи – они бы пожали плечами.

Эпизод 38

Машина, хоть и обладала примитивным Переходником, для Переходов приспособлена не была. Все, что было в кабине незакрепленного – вылетело в расколотые окна, все, что могло разбиться – разбилось и ушло туда же, пассажиры умерли и возродились к жизни снова, женщину вырвало кровавой массой, Младший чуть не лишился глаза, у Пилота появилась багровая полоса поперек лба, а на руле – вмятина, удивительно совпадающая с ней по форме и размерам.

Машина с воем прорезала облака, снизилась и на относительно небольшой скорости пошла над окутанной серым предрассветным туманом равниной. После того, как туман развеялся, оказалось, что равнина покрыта густым лесом с редкими прожилками рек.

Вскоре в сплошной шерсти леса появились проплешины, на горизонте показались и через мгновение промелькнули под брюхом штурмовика невысокие холмы, затем лес сменился степью с редкими пятнами болот и солончаков, затем показалось море.

Пилот, удовлетворенно кивнув, толкнул перчатку управления к себе-вниз, одновременно опуская и замедляя машину. Вблизи эта земля выглядела все так же мирно и идиллически, и ни один след человеческого присутствия не осквернял ее зелено-голубого лика. Машина мягко опустилась на берег лесного озера. Пилот открыл дверь – и избыток кислорода резанул легкие.

– Как здесь легко дышится! – Младший, осмелев, тоже выполз из основательно помятой машины, осторожно опустил ноги на траву и с шумом втянул в себя лесной воздух. – Мне бы хотелось…

Он внезапно умолк.

– Ну-ну?

– Мне бы хотелось здесь остаться, – Младший смутился и тут же начал поправляться. – Но я, конечно, понимаю… Идет война… Я обязан…

– Брось, – поморщился Пилот. – Ни черта ты никому не обязан.

Женщина тоже вышла из машины, присела у самого берега, начала умываться и с интересом прислушивалась к разговору.

Эпизод 39

Пилот с жадностью всматривался в лицо женщины, в ее тело, в каждое движение ее – давно умершей, разорванной на части чудовищным взрывом и им же сожженной – но все еще любимой. Странное чувство – нечто противоположное «дежа вю», но в то же время очень с ним сходное. Он вдруг представил, что межвременная война закончилась и…

Пилот-Младший ощутимо ткнул его кулаком в плечо:

– Эй, алло! О чем задумался?

– Да так…

Женщина наконец умылась и подошла ближе. Оба пилота замерли, ожидая, по крайней мере, упреков.

– Можно задать вам один вопрос? – неожиданно робко начала женщина. – Из того, что я услышала…

Она запнулась.

– В общем, насколько я поняла, война началась из-за меня?

– Ну… в общем-то, да, – первым сориентировался Младший.

– И вы делали все, чтобы меня спасти?

– Да, – поддержал его Пилот. – У нас не очень хорошо получилось…

Он прикусил язык.

–…Но мы сделали все, что могли.

Глаза женщины, и без того большие и бездонные, вспыхнули странным огнем.

– Все ради меня… – прошептала она со странными интонациями.

Пилоты переглянулись.

– Да, – торжественно проговорил Старший. – Сотни сожженных миров, взорванные планеты, миллиарды рабов…

– Сотни людей, которые рисковали жизнью ради тебя, – тут же подключился Младший. – Тысячи – тех, кто посвятил этому всю свою жизнь. Миллионы – тех, кто желали бы хоть что-то сделать для тебя…

– Любимая… – закончили они вместе.

Женщина вздрогнула и высоко подняла голову. Лицо ее, казалось, озарилось нежным и в то же время обжигающим светом, глаза стали похожими на черные бездонные пропасти, губы раздвинулись в ослепительной улыбке, а голос превратился в серебряный звон, в самую прекрасную музыку, хотя слова были просты и понятны.

– Идите ко мне, – сказала женщина. – Любите меня! Возьмите меня!

– Кто? – выдохнули пилоты, одновременно делая шаг вперед.

– Оба.

Следующие несколько часов превратились для Пилота в единую, невозможную, ослепительную вспышку оргазма. Ему не раз приходилось развлекаться и в более нестандартных комбинациях, но впервые он был с любимой женщиной, освобожденный от всяческих оков условностей и традиций, впервые они заполнили ее до конца, чувствуя одновременно каждое колыхание ее прекрасного тела и каждое движение друг друга. Руки их встречались то на гладкой коже бедра, то одновременно тянулись к восставшим соскам, женщина отдавалась обоим то тихо и нежно, то страстно и яростно, то высасывая всю силу, то отдавая без остатка свою любовь, и длилось это бесконечно… пока все вокруг не поглотила мягкая, сонная тень.

Проснулся Пилот от легкого, едва уловимого дыхания ветерка на обнаженном плече. Он поднял голову – осторожно, чтобы не разбудить прижавшуюся к нему женщину – и встретился взглядом с Младшим. Тот смотрел с таким же нежно-озабоченным выражением. Женщина обнимала их обоих.

Мгновение спустя она тоже открыла глаза – и улыбнулась.

– Доброе утро!

– Это утро? – отозвался Младший. – После такой ночи я уже ни в чем не уверен.

– Тебе понравилось?

– Ничего подобного я даже представить себе не мог! – искренне воскликнул тот.

«Наверняка, искренне», – с завистью подумал Пилот.

– А тебе? – женщина с тенью беспокойства повернулась к нему. – Тебе понравилось?

– Потрясающе! – бодро ответил он. – Мне жаль, что все закончилось.

– Я готова продолжить, – женщина улыбнулась – радостно и удовлетворенно.

Они продолжили – и снова Пилот потерял счет времени и оргазмам, и снова дикое, непередаваемое наслаждение охватило его, наполнило каждую клеточку тела, одновременно оглушая и обостряя все чувства, и снова они стали единым целым – и снова все закончилось.

А когда местное солнце уже поднялось в самый зенит, когда все трое уже лежали без сил и без мыслей, из одиноко замершей на берегу машины донесся писк.

Пилот встал со стоном, покачнулся, под дружные улыбки оставшихся, и нетвердым шагом двинулся к самолету. Писк тем временем становился все настойчивее и громче. Пилот подошел ближе – и улыбка медленно сползла с его лица. Машина, поврежденная, разбитая и с трудом дотянувшая до земли, все еще верно служила ему, предупреждая о множестве…

ПЕРЕХОДОВ!!!

В ясное небо этой Земли вторглись уже не менее сотни летательных аппаратов, а регистратор все попискивал и попискивал, и не выказывал ни малейшего желания заткнуться.

– Подъем! – в панике заорал Пилот. Это было единственное, что пришло ему в голову.

Для того, чтобы объяснить ситуацию Младшему, хватило нескольких слов. Женщина, поняв по интонациям, что дело серьезное, молча замерла рядом.

– Младший! – Пилот, наконец, сориентировался. – Все, что может здесь пригодиться – выбрасывай из машины.

– Что?

– Ну – консервы, инструменты, оружие!

Сам он бросился к заднему сиденью, сорвал с турели все еще болтающийся там пулемет и, не оглядываясь, бросил в траву позади себя.

– Я попытаюсь их отвлечь. Вы – маскируйтесь. Все железо – в озеро, потом достанете. Сами спрячьтесь под деревьями. Они наверняка будут искать вас живыми – я так думаю.

– Нас?

Пилот остановился и тоскливо взглянул в глаза Младшему.

– Если машина взорвется, и в пепле найдут фрагменты органики…

Он пожал плечами. Женщина ахнула и испуганно прикрыла рот рукой.

Через несколько минут все, что можно было сорвать с машины за короткое время, было сорвано и беспорядочной кучей свалено на траву. Никто больше не сказал ни слова. Все так же молча Пилот обнял подругу, прижал к себе, поцеловал в лоб и прыгнул в кабину.

Сколько у нас времени? – вдруг прошептала ему прямо в ухо женщина.

Пилот вздрогнул.

– Лет десять есть?

Он промолчал.

– Пять? Три? Год?

Пилот снова пожал плечами и захлопнул дверь.

«Бедная девочка, – подумал он, запуская двигатели. – Если Ангел с Демоном устроили на Земле, где ты родилась, микро-Армагеддон, то…». С некоторым усилием прогнав из головы эту мысль, он засунул руку в перчатку управления, и только один раз оглянулся. Младший уже перетаскивал все металлическое к озеру.

На радаре уже мелькало множество точек. Пилот развернул машину в сторону наибольшего скопления и толкнул перчатку вперед. В разбитых окнах запел ветер, затем музыка превратилась в яростный рев, вихри начали врываться в кабину, отрывать все, что почему-то еще не было оторвано, и молниеносно высасывать наружу.

Вскоре показался и первый налетчик. Пилот оказался прав – это были не бомбардировщики, а довольно большие, неуклюжие с виду аппараты, явно предназначенные для высадки десанта. Множество люков и огромная аппарель сзади ясно подчеркивали их предназначение. Оставалось только молиться, что их конструкторы не рассчитывали на нападение одинокого истребителя.

Вскоре оказалось, что рассчитывали, да еще как!

Хвост ближайшего к Пилоту транспорта вдруг расцвел огоньками очередей, множество трасс разрезали воздух выше, ниже и по обеим сторонам от кабины. Где-то внизу послышался глухой удар, и машину встряхнуло.

– Ого!

Сейчас, когда беречься от смерти особого смысла не имело, Пилот позволил себе развеселиться и даже расхохотаться. Он бросил машину вверх, вниз, увернулся от очереди из чего-то крупнокалиберного, и, на мгновение поймав в прицел борт транспорта, нажал спуск. Коротко рыкнула двадцатимиллиметровка. Снаряды вскрыли легкую броню, как нож консервную банку, и из развороченного борта посыпались вниз черные фигурки. Потрясенный Пилот дернулся, машина рыскнула в сторону – и это спасло его от неминуемого столкновение.

Борт следующего транспорта уже ощетинился десятком высунутых сквозь лючки автоматов, быстро-быстро замелькали красные язычки очередей – и лобовое стекло мгновенно помутнело, а затем и вовсе рассыпалось.

Пилот мгновенно лишился глаз. Воздух ударил его в лицо с нокаутирующей силой, вырвал из кресла и, протащив сквозь утыканную осколками раму заднего стекла, выбросил наружу. Машина, почему-то не сбившись с курса, ударила транспорт в бок.

И с черной вспышкой, ослепляющей даже пустые глазницы, прожигающей тело до самых костей, излучающей смертоносный поток частиц, с грохотом ударной волны, сметающей все, что не сумела сжечь вспышка, с электромагнитным импульсом, взрывающим двигатели у всех транспортов, неосторожно оказавшихся в радиусе сотни километров, со всем этим, вместе взятым – война для Пилота оказалась оконченной.

Эпизод 40

Сознание вернулось к Пилоту непривычно легко и непринужденно, словно операционная система при включении Ящика, и ощущения эти были прекрасны. У него снова была цель и не было лишних мыслей, а все переживания казались мелочью и не заслуживали не то, что внимания, а даже легкого воспоминания.

Он встал из клоновой ванны – влажные капли быстро высыхали на упругой, обновленной и армированной высокомолекулярным пластиком коже, налитые силой и амортизирующей жидкостью мышцы прекрасно слушались, – медленно повернул голову и шагнул вперед. Он уже знал, что должен был увидеть, и знал, что следует сказать в этом случае. Он знал – и для этого не нужно было ни думать, ни решать, ни… в общем, ничего.

С чувством глубокой благодарности и спокойной уверенности он поклонился и сказал:

– Слушаю и повинуюсь, моя Госпожа!

11.04.97 – 01.03.98.