Текст книги "Указатели от Нисаргадатты Махараджа"

Махарадж о себе

Это был один из тех вечеров, когда на беседе присутствовали всего несколько постоянных посетителей. Махарадж сидел на своем обычном месте, неподвижный, как статуя. В маленькой комнатке царила атмосфера необычайного покоя, и мы сидели, закрыв глаза, спонтанно пребывая в состоянии сонастройки с Махараджем. Время будто остановилось. Затем мы внезапно услышали, как Махарадж тихо заговорил:

«Интересно, какой образ меня создается у посетителей? Понимают ли они, осознают ли на самом деле мое состояние, которое в своей основе никоим образом не отличается от их собственного состояния?

Все, чем я являюсь, чем был и буду всегда, – это то, чем я был до своего «рождения». Не являясь телом, как я мог быть рожден? Будучи самим Осознанием, как я могу осознавать Осознание? Я не есть «что-то», и я не знаю никакого «другого», кого можно было бы осознавать.

Как ноумен, я не осознаю осознание. Как феномен, я «функционирую», один аспект моей потенциальности как ноумена функционирует на безличностном уровне, спонтанно, ненамеренно. Следовательно, я есть видение, слышание, восприятие, познавание, делание всего того, что видится, слышится, воспринимается, познается и делается, – «Я» осознает объективизацию этого-здесь-сейчас.

Ноуменально (абсолютно) непознаваемый, феноменально (относительно) я становлюсь объектом познания. Ноумен-Я – это то, что остается после того, как все феномены подвергаются полному отрицанию. Я есть это-здесь-сейчас, тотальное феноменальное отсутствие. Как тогда Я, ноумен, могу быть познан, пережит? Когда я проявляю себя, это происходит в виде «чувствительности», посредством концептуального растяжения в пространстве и измерения в длительности (времени). Любое переживание может быть испытано лишь в двойственности, как субъект-объект, через различение и вынесение суждений посредством взаимосвязанных противоположностей, таких как радость и печаль.

Когда ум абсолютно безмолвен, пуст, когда пространственно-временная концептуализация остановлена, тогда все, что вы есть, есть Я – единственность, целостность, святость, смирение, любовь. Это истина, все остальное – чушь! Так просто, но многие ли понимают то, что я говорю. Прекратите концептуализировать, и "вы" станете "Я" – не будет ни себя, ни других!»

Личное переживание

Бывает, что во время беседы Махарадж выбирает кого-нибудь из постоянных посетителей и спрашивает о его реакции на то, о чем он говорит. Махарадж может сказать: «Расскажите, что конкретно из моих бесед прочно осело у вас в уме». Или он может спросить: «Прослушав то, что я сказал, к какому твердому заключению относительно вашей истинной природы вы пришли?» Я чувствую, что все, что говорит Махарадж, всегда спонтанно, и поэтому бесполезно пытаться размышлять об особых причинах того, почему он задает такие вопросы и именно этим людям.

Первой естественной реакцией на подобный вопрос Махараджа является замешательство, но, как можно понять, это равнозначно признанию, что после слушания бесед Махараджа (шравана), соответствующая самостоятельная медитация над этим (манана) не была выполнена, не говоря уже о пребывании в единстве с полученным в результате этого убеждением (нидидхьясана), – единственный процесс, который Махарадж рекомендует, когда какой-нибудь преданный настаивает на том, чтобы он порекомендовал какое-то «действие».

И вот как раз при таких обстоятельствах Махарадж однажды сказал одному из постоянных посетителей: «Вы образованный человек, вы слушаете меня уже довольно долго, очень внимательно, очень терпеливо, в глубоком сосредоточении. Скажите мне в нескольких словах, что является самым главным из того, что я пытаюсь донести до вас?» Похоже, Махараджа действительно интересовал ответ, поскольку он терпеливо ждал его довольно долго. Преданный, которому был задан вопрос, прилагал всяческие усилия, чтобы дать ответ, но по какой-то причине ясного и точного объяснения не получалось. Во время этого временного затишья, в атмосфере необычайной тишины и покоя, в моей голове спонтанно возник ответ: «Пробуждение не может произойти до тех пор, пока сохраняется идея, что я ищущий».

Позже, когда беседа закончилась и все, кроме меня и моего друга Мулларпаттана, разошлись, я сказал Махараджу, что мне в голову пришел ясный ответ на его вопрос, но мне показалось некорректным произнести его вслух в тот момент. Махарадж спросил меня, что это был за ответ, и я сказал ему. Он попросил меня повторить его еще раз, что я и сделал медленнее и более отчетливо. Услышав ответ, Махарадж мгновение или два сидел с закрытыми глазами и улыбкой на губах – казалось, мои слова доставили ему большое удовольствие. Затем он спросил мнение Мулларпаттана относительно моего ответа. Мулларпаттан сказал, что у него нет особых комментариев, и на этом вопрос закрыли. А очень жаль, поскольку, если бы мой друг как-нибудь прокомментировал мои слова, Махарадж почти наверняка порадовал бы нас хотя бы кратким изложением этой темы.

Был еще один случай, имевший особое значение для меня лично. В то время как я переводил его беседу, Махарадж внезапно перебил меня. Я должен заметить, что в некоторые дни перевод бывает более гладким, более спонтанным, чем в другие, и это был как раз один из таких дней. Пока я говорил, и наверное, с закрытыми глазами, я не заметил, что Махарадж меня перебил, и только когда мой сосед крепко хлопнул меня по колену, я осознал, что Махарадж просит меня повторить то, что я только что сказал. Мне потребовалось одно или два мгновения, чтобы вспомнить сказанное, и в этот момент я почувствовал в себе какое-то странное превращение – я стал сторонним, почти безразличным наблюдателем последовавшего за этим диалога между Махараджем и мной. Когда через некоторое время я вернулся в свое обычное состояние, я увидел, что Махарадж сидит на своем месте с довольной улыбкой на губах, посетители же глядят на меня широко раскрытыми от изумления глазами. Беседа подошла к своему обычному завершению, но мой перевод с этого момента, как мне показалось, стал механическим.

Я почувствовал, что тогда произошло что-то из ряда вон выходящее. К сожалению, Мулларпаттана в тот день на беседе не было, и я не мог спросить его об этом. Поэтому я взял на время магнитофонную запись беседы. Однако качество записи было очень плохое, вопросы и ответы тонули в постороннем шуме. Но пленка все-таки оказала необходимую мне помощь, поскольку, пока я медитировал во время ее проигрывания, то, что произошло во время беседы, внезапно всплыло у меня в памяти. Не удивительно, что посетители были потрясены до предела! Я вел диалог с Махараджем и при этом разговаривал с ним на равных, чего никогда не могло случиться, если бы я действительно осознавал, что я говорю. И скорее, не слова, а мой тон разговора, моя твердая уверенность поразили посетителей, впрочем, как и меня самого во время прослушивания ленты. Меня смог несколько утешить лишь тот факт, что в конце нашего диалога Махарадж, казалось, был счастлив и доволен, даже, можно сказать, обрадован.

Диалог между мной и Махараджем происходил следующим образом:

Махарадж: Ты не мог бы повторить, что ты только что сказал?

Ответ: Я сказал: «Я есть сознание, в котором возникает мир. Следовательно, абсолютно все, что составляет проявленный мир, не может быть не чем иным, как тем, что я есть».

Махарадж: Как ты можешь быть «всем»? Ответ: Махарадж, как я могу не быть всем? Все, чем является тень, не может выходить за пределы того, что ее отбрасывает. Может ли отражение в зеркале быть чем-то большим или меньшим, чем то, что отражается?

Махарадж: Чем же ты тогда являешься на самом деле? Ответ: Я не могу быть «чем-то», я могу быть только всем. Махарадж: Как ты тогда существуешь в мире? В какой форме?

Ответ: Махарадж, как я могу существовать в какой-то форме как «некое я»? Но в абсолютном смысле я всегда присутствую, в относительном же – я есть сознание, в котором отражен весь проявленный мир. Существование может быть только объектным, относительным, поэтому у меня не может быть какого-то личного существования. «Существование» включает в себя «несуществование», возникновение и исчезновение – продолжительность. Но «Я» всегда присутствую. Мое абсолютное присутствие как Безвременности есть мое относительное отсутствие в конечном мире. Нет, Махарадж, в этом нет ничего эгоистичного (вероятно, Махарадж поднял брови). В действительности, это может быть осознано, только когда эго исчезает. И любой может сказать это – только нет никакого «любого», кто бы мог это «сказать». Все, что есть, – это осознание.

Махарадж: Хорошо, давайте продолжим.

Беседа продолжилась, и я переводил вопросы посетителей и ответы Махараджа до самого ее конца.

Позже я задумался о теме связанности и освобождения, как ее излагает Махарадж, и попытался прояснить для себя, как это соотносится с моей повседневной жизнью. Я кратко изложил самому себе все, что я впитал за это время, подобно «жеванию жвачки», как часто выражается Махарадж.

Когда Безличное Сознание олицетворило себя через отождествление с живым объектом, думая о нем, как о «я», результатом была трансформация «я», являющегося по своей сути субъектом, в объект. Именно эту объективизацию чистой субъективности (ограничение неограниченного потенциала), это ложное отождествление можно назвать «связанностью». И именно от этого «превращения в сущность» мы ищем освобождения. Следовательно, освобождение не может быть не чем иным, кроме осознания, или непосредственного понимания, что ложное – это ложное, и видения, что самоотождествление ложно. Освобождение – это видение того, что все это – лишь сознание, ищущее непроявленный источник проявленного и не находящее его, поскольку сам ищущий и есть искомое!

Если я достиг глубокого понимания этого, какой смысл это имеет для «меня» в отношении обычной жизни? Главное мое понимание сейчас состоит в том, что не может быть никакой индивидуальной сущности как таковой с независимым выбором действия. Следовательно, как «я» могу в будущем выражать какие-то намерения? И если у меня не будет никаких намерений, как могут возникнуть какие-то психологические конфликты? При отсутствии намерений не может быть никакой психологической основы для какой-либо вовлеченности в карму. И тогда будет совершенная сонастройка со всем, что может произойти, приятие событий без какого-либо ощущения достижения или разочарования.

Такая жизнь была бы жизнью, свободной от волеизъявления (отсутствие как положительного, так и отрицательного волеизъявления, отсутствие как намеренного делания, так и намеренного неделания), проживанием предначертанного «мне» срока жизни, без каких бы то ни было желаний и стремления избежать чего-либо, так что эта «жизнь» (продолжительность сознания, нашедшего подобно затмению на мое изначальное истинное состояние) закончится в положенное время, оставив меня в моем абсолютном присутствии. Чего еще может желать (концептуальный) «некто»?

Нет никакого воспринимающего, есть лишь восприятие

Однажды утром, когда один из посетителей начал свой вопрос обычными словами: «Я хочу знать…», Махарадж, не дожидаясь перевода на маратхи, засмеялся и перебил его контрвопросом на английском: «Кто – я»? Затем, полностью насладившись шуткой, он снова перешел на свой родной маратхи и сказал: «То, что я пытаюсь донести до вас, в действительности очень просто. Вы также нашли бы это простым, если бы только, слушая меня, могли отложить свое «я» в сторону! Если бы вы только запомнили, что, пока есть якобы независимая сущность, намеренно пытающаяся понять то, что я говорю, об истинном понимании не может быть и речи. Метафизическое откровение предполагает наличие заинтересованного, открытого, «пустого» ума, в который такое постижение могло бы войти. Любая «независимая» сущность указывает на обусловленность ума, полного концепций, сопротивляющегося вхождению того, что я хочу донести. Интересно, понятно ли вам то, что я говорю?

Хотя я и использую слова и вы слышите их, передача знаний будет возможна лишь в том случае, если субъект и объект сливаются в процессе слышания воедино. Начните сначала и исследуйте, существует ли «кто-то», кто бы говорил или слушал, или есть просто «функционирование» – говорение, слушание, понимание, переживание.

Когда вы думаете о чем-то «существующем», вы всегда думаете о чем-то объективном, обладающем формой. Вас интересуют лишь объективные феномены, для меня же все объекты, включая вас, – это видимости в сознании и, следовательно, они не существуют. А субъективность как таковая без какого-либо объективного качества существовать не может. Что же тогда существует? Не может быть такой вещи, как существование или несуществование!

Давайте вернемся к слушателю, который хотел задать вопрос. Он прибыл сюда, наверное, с определенными трудностями, потратив немало денег, в поисках такого знания, которое дало бы ему возможность стать "лучшим индивидуумом" – мудрецом, джняни. Теперь вы понимаете, почему я не смог удержаться от смеха, – не над ним, конечно, а над тем, какие шутки майя способна сыграть посредством своих иллюзий.

Задумайтесь на мгновение: кто размышляет в терминах трансформации, превращения из одного состояния в другое, в терминах самосовершенствования? Конечно же, это не что иное, как видимость в сознании, действующее лицо в фильме, индивидуум в сновидении – снящаяся псевдосущность, считающая себя подверженной действию кармы. Как может такой снящийся персонаж «усовершенствовать» себя до чего-то отличного от снящегося «я»? Как может тень усовершенствовать себя до превращения в то, что ее отбрасывает? Как может случиться какое-то «пробуждение» ото сна, кроме того, что сновидящий обнаружит истинную природу источника сновидений, проявленного?

И «пробуждение» состоит в постижении, что не существует индивидуального воспринимающего феноменального мира, но что сущностная природа и цель всех феноменов – просто восприятие феноменов, то есть функционирование в этом-здесь-сейчас, осознавание того, что каждое живое существо – я – как потенциальный источник всех переживаний, воспринимает видимую вселенную объективно, посредством психосоматического аппарата. Самый первый шаг в понимании всего этого – отказ от концепции активного, обладающего волеизъявлением «я» как отдельной сущности и принятие пассивной роли восприятия и функционирования как процесса.

Позвольте мне порадовать ваши сердца парой «советов». Я знаю, что вопреки всему, что я говорю, вы будете продолжать заниматься "самосовершенствованием" и ждать «советов». Итак, откройте свои записные книжки и пишите:

а) Сделайте привычкой думать и говорить в пассивном залоге. Почему бы вместо "я вижу что-то" или "я слышу что-то" не думать в пассивном залоге: "что-то видится" или "что-то слышится"? Тогда восприятие будет основано не на действии феноменальной сущности, а на событии или явлении. Со временем псевдосущность «я» отойдет на второй план.

б) Вечером, прежде чем лечь спать, посидите спокойно минут десять, расслабив тело и ум, рассматривая «себя» не как конструкцию тела-ума, а как оживляющее сознание, так, чтобы эта идея наполняла ваше существо в течение всего сна».

Безупречное Я

Перед началом беседы Махарадж спросил: «О чем мы будем говорить сегодня?» Большинство присутствующих были на многих его предыдущих беседах и знали, что обычно Махарадж сам выбирает тему разговора. Да и выбор был не слишком большой – как неоднократно говорил сам Махарадж, он говорит только на одну тему, а именно об истинной природе, или истинном Я, человека. Так вот, один из посетителей спросил его, есть ли что-нибудь такое, за что человек мог бы зацепиться, чтобы постоянно сознавать свою истинную природу.

Махарадж засмеялся и сказал, что в этом-то вся и беда. «Кто-то» желает «что-то», за что он может «зацепиться», чтобы достичь чего-то! Разве вы не понимаете, что вся эта идея ошибочна? В действительности, все очень просто, если вы только можете это увидеть. Но, боюсь, обычное видение не подойдет. Обычное видение – видящий видит что-то – абсолютно не то, что нам нужно. Необходим особый тип видения, интуитивное видение, внутреннее видение, в котором видится, что нет никого, кто бы видел, и ничего, что виделось бы.

«Нет, – продолжал он, – я не пытаюсь вас запутать. Сама тема такова – она не имеет субстанции, и вместе с тем настолько полна, что никакая другая тема рядом с ней ценности не имеет! Однако я мог бы дать вам одну формулу, за которую вы могли бы зацепиться, но она может помочь вам лишь в том случае, если вы будете помнить, что я вам сказал о внутреннем видении. Если вы примете ее лишь как формулу, вы получите лишь слова мантры, а не ее значение, может даже, значение мантры, но не ее действенность. Истинная цель этой формулы, или махавакьи, – это отдать видение в руки Брахмана.

Всегда помните совершенную тождественность этого-что-я-есть и того-чем-я-кажусь. Ни на мгновение не забывайте, что непроявленное и проявленное, ноумен и феномен, Абсолютное и Относительное не отличны друг от друга. Проявленное не является творением непроявленного, это лишь его зеркальное отражение, или выражение. Другими словами, между субъектом и объектом нет никакой двойственности: ни один объект не мог бы существовать, даже одно мгновение, без своего субъекта, и наоборот. Это-что-я-есть (ноумен) очевидно превосходит то-чем-я-ка-жусь (феноменальность), но он и присущ ей. Между ноуменом и его феноменальными объектами существует неразрывное единство.

Что происходит в процессе проявления? С ноуменальной точки зрения Я есть (хотя и без осознания этого), и никогда и ни на одно мгновение я не перестаю быть этим-что-я-есть. В то время как в феноменальном смысле нельзя сказать ни что я есть, ни что меня нет, поскольку все объекты – лишь видимости в сознании, отражения в зеркале. Каждая вещь, которую можно сознавать, может быть лишь видимостью в сознании и не может иметь какого-либо другого существования как такового. А что такое сознание? «Я» есть сознание. Как только возникает мысль «Я есть», «ум» (являющийся не чем иным, как содержанием сознания) начинает процесс объективизации, и он может делать это лишь посредством концепции двойственности, концептуального разделения на субъект и объект, на взаимосвязанные противоположности и контрасты, такие как удовольствие и боль. В течение этого процесса – ноуменально, безвременно – чисто субъективное «Я» остается неразделенным, целостным, священным и вечным. В концептуализации, чтобы быть сознаваемыми, видимые проявления, объекты, должны получить две категории, без которых они не могут быть восприняты органами чувств – им необходима форма, или объем, в пространстве, а также продолжительность во времени, тогда они могут быть восприняты.

Если вы можете закрепиться в безупречном единстве ноумена и феноменов, что является вашей тотальной потенциальностью, то не может существовать никакой основы для воображаемой связанности, от которой вы хотели бы освободиться. Поймите это. Ваша идея связанности – просто иллюзия того, что вы являетесь независимой сущностью, подверженной воздействию времени и кармическим причинам-следствиям. Если, однако, вы достигли осознания своей основной и сущностной природы безвременности, вы не можете не видеть, что элемент пространства-времени (основа концепции кармических причин-следствий и, следовательно, связанности) по сути есть лишь изобретение, позволяющее сделать чувственное восприятие феноменальных объектов возможным, и поэтому не может быть чем-то независимым как средство связанности.

И опять: относительное проявление – мир – не «иллюзорно», поскольку является выражением Непроявленного Абсолюта, неотделимого от него. Иллюзорно на самом деле ваше ошибочное отождествление с конкретным феноменальным объектом. Запомните: тень не может существовать без основы, которая ее отбрасывает, но тень не есть основа».

Полное отсутствие деятеля

Однажды среди посетителей был профессор философии из Северной Индии, который до этого уже несколько раз встречался с Махараджем. В это утро его сопровождал друг, известный художник, по всей видимости, не особенно интересующийся тем, о чем говорит Махарадж.

Профессор начал дискуссию. Он сказал, что был настолько поражен тем, что Махарадж сказал ему во время его последнего посещения, что каждый раз, думая об этом, он ощущает в теле волну вибраций. Махарадж тогда говорил ему, что единственный «путь» вернуться – это путь, по которому он прибыл, и другого пути нет. Эта фраза, по словам профессора, настолько глубоко задела его, что не осталось места ни для сомнений, ни для вопросов. Но впоследствии, когда он начал размышлять над этим более глубоко, особенно о «как», он обнаружил, что безнадежно запутался в жутком клубке идей и концепций. Он сказал, что чувствует себя человеком, получившим в подарок бриллиант, но затем потерявшим его. Что ему теперь делать?

Махарадж начал говорить очень тихо. Он сказал: «Пожалуйста, поймите, любая истина перестает быть истиной, как только она оказывается выраженной. Она становится концепцией! Добавьте к этому тот факт, что для целей общения друг с другом нам необходимо использовать слова «я» и «ты», «мы» и «они». Таким образом, уже самая первая мысль разрушает единственность и создает двойственность, ведь общение возможно только в двойственности. Сами слова еще больше увеличивают разделение. Но и это не все. Слушатель, вместо того чтобы непосредственно и интуитивно воспринимать то, что передается, начинает процесс относительного рассуждения с присущей ему ограниченностью в отношении субъективного и ноуменального».

«Вы следите за тем, что я говорю? – спросил Махарадж, а затем продолжил: – Что такое относительное рассуждение? Это рассуждение, в процессе которого субъект создает в своем сознании объекты с противоположными качествами, или характеристиками, которые можно сравнить. Другими словами, этот процесс не может происходить иначе, как на основе двойственности субъект-объект. Такое относительное рассуждение может быть эффективно и действительно необходимо для описания объектов посредством сравнения. Но как оно может действовать по отношению к субъективному? То, что познает, – субъект – со всей очевидностью не может познавать себя как объект! Глаз может видеть все, кроме себя самого!

Удивительно ли, что вы оказались завязшими в трясине идей и концепций, из которой не можете выбраться? Если бы вы только могли видеть истинное положение дел, вы бы увидели, какая это шутка!

Но это все второй план. Перейдем теперь к основной проблеме: кто такой этот «я», который пытается вернуться по тому же пути, по которому он пришел? Как бы далеко назад вы ни зашли, преследуя свою тень, она всегда будет впереди. Что имеется в виду под возвращением? Имеется в виду возврат к тому состоянию, когда сознание полностью отсутствовало. Но – и в этом вся суть – пока есть отрицающий, продолжающий отрицать и отрицать (гоняться за тенью), «вы» останетесь неотрицаемы. Попытайтесь понять то, что я говорю, не с помощью интеллекта, не как «вы», использующий свой интеллект, но как понимание как таковое».

– Понятно ли то, что я говорю? – спросил Махарадж.

Как раз в этот момент я случайно взглянул на художника, друга профессора, и был поражен глубиной его сосредоточенности. Вместо того чтобы скучать или вежливо проявлять поверхностный интерес, он вслушивался в каждое слово Махараджа, как загипнотизированный. Махарадж, должно быть, также заметил это, поскольку он улыбнулся ему, и художник, не говоря ни слова, сложил руки в жесте приветствия и несколько раз склонил голову в знак молчаливого признания.

Профессор же, казалось, был в какой-то ментальной заторможенности, как будто перед ним стояло непреодолимое препятствие. Он сказал об этом. И тогда Махарадж объяснил ему, что этим «препятствием» была воображаемая преграда, вызванная воображаемым «я», отождествившимся с телом. Он сказал: «Я повторяю, должно быть окончательное и полное отрицание, чтобы исчез и сам отрицающий! Вы пытаетесь понять, что вы такое, посредством концепции «существования», а в действительности нельзя сказать, что «я» (вы) есть или нет, «я» вне пределов самой концепции существования, вне концепции как положительного, так и отрицательного присутствия. Пока это не будет понято очень глубоко, вы будете продолжать создавать свои собственные воображаемые преграды, каждая из которых будет сильнее предыдущей. То, что вы пытаетесь найти, – это то, чем вы уже являетесь».

Тогда профессор спросил: «Значит ли это, что никто не может отвести меня обратно к тому, что я есть?» Махарадж подтвердил, что это действительно так. «Вы есть – и всегда были – там, куда вы хотите вернуться. На самом деле нет никакого «где», куда вас можно было бы привести. Осознание этого очевидного положения дел и является ответом – просто понимание, делать ничего не нужно. И трагическая ирония в том, что такое осознание и понимание не может быть актом волеизъявления. Ваше пробуждение происходит само по себе или же вы пробуждаете себя в результате акта волеизъявления? В действительности, малейшее усилие с «вашей» стороны помешает том у, что при иных обстоятельствах произошло бы естественно и спонтанно. А шутка внутри шутки в том, что ваше намеренное неделание чего-то также будет препятствовать тому, чтобы это произошло! На самом деле это просто. Как «делание» чего-то, так и «неделание» чего-то – волевое усилие. Должно быть полное отсутствие «деятеля», полное отсутствие как позитивного, так и негативного аспектов «делания». И это есть истинное «самоотдавание»».

Когда по окончании беседы профессор и его друг-художник уже уходили, Махарадж улыбнулся последнему и спросил, придет ли он еще. Художник с глубочайшим смирением выразил свое почтение, улыбнулся и сказал, что он никак не может избежать этого. И я задумался, кто получил больше пользы от беседы в то утро – активно участвовавший в разговоре профессор со своей ученой интеллектуальностью или пассивно восприимчивый художник со своей тонкой проницательностью.