Текст книги "Исповедь бандерши. 100 оттенков любви за деньги"

Хеппи-энд. Пока…

Вот ведь правда, что после черной полосы в жизни обязательно бывает белая!

Вернувшись с курорта, я с рвением начала осуществлять свою давнюю мечту. А мечтала я открыть парикмахерскую. Нет, конечно, не купить – арендовать помещение и набрать своих мастеров. Клиентов я наработала достаточно – человек тридцать, готовых идти за мной на край света. А остальное – детали, дело техники.

Открыть фирму – не проблема! Разверни любую газету и сразу найдешь человека, сведущего в этих тонкостях, готового за деньги сделать это за тебя. А законы, санитарные нормы и т. д. можно познать уже в процессе, рассудила я. Лиха беда начало!

Три основополагающих я имела. Клиентов, трех подружек-мастеров и огромное желание. Я просто бредила этой идеей, скупала все газеты объявлений, которые попадались на глаза, и звонила, звонила… Засыпала и просыпалась с этой мыслью.

К слову, не только с мыслью я ложилась спать. Рядом со мной опять похрапывал мой муж. Мы помирились!

Я, конечно, не сразу решилась на этот шаг. Но он окружил меня такой заботой, вниманием, любовью, что мое изболевшее сердце дрогнуло. Он каждый день дарил мне цветы, он плакал, просил прощения, убеждал, что он понял, насколько вел себя по-свински. Он не отходил ни на шаг от меня, все время напоминая, как сильно мы любили друг друга, как он ждал меня из Японии, как я все бросила ради него и в конце концов у нас есть дочка, которую он очень любит… Убедил, короче!

Дома у нас была совершеннейшая идиллия. Вот так бы сразу! А то за год «притирок» чуть не расстались навсегда. Ромочка делал в однокомнатной квартире ремонт, как всегда на совесть, обратившись к профессионалам. Только теперь, собираясь в магазин за стройматериалом, он спрашивал моего мнения. Покупал мне милые безделушки в квартиру и даже дорогущий кожаный плащ!

Деньги все, правда, как и раньше, мне в руки не давал. Ну очень уж боялся, что спущу за день недельный запас. Зная себя, я и не обижалась уже. Ведь он таки прав! Кто как не я, недавно выйдя купить набор продуктов для борща, пыхтя, притащила огромную кадку с китайской розой? Вот увидела и пропала. Со мной всегда так, стоит мне увидеть понравившуюся вещь, я тут же открываю кошелек… А вдруг через час ее купят?

А самое главное, я ж все-таки нашла то, что искала! Бесплодно потратив два месяца на осмотр помещений, пригодных под парикмахерскую, я уже почти отчаялась. То было слишком дорого, то находилось в неудачном месте, то люди хотели, чтоб я работала по их документам. Ищите дураков! Я вам клиентов «набью», а вы мне на дверь укажете!

И когда я уже почти оставила эту затею, вдруг позвонил риелтор. Сообщил, что имеется в базе искомый объект, цена очень небольшая, и главное – это не голые стены, а действующая парикмахерская! С мебелью, с мойками и даже работающим штатом. Просто хозяйка, женщина небедная, не справляется с ведением дел. Она от этого ремесла далека, просиживать в парикмахерской день-деньской не имеет ни возможности, ни желания, и по этой причине работники безбожно ее надувают.

Я, услышав это, не переодеваясь, бегом полетела к месту назначения. Вдруг кто-то быстрей меня прибежит и вырвет из-под носа лакомый кусок? Но нет, фортуна была на моей стороне, я оказалась первой.

Парикмахерская располагалась в одном из самых бедных районов города, и, наверное, это и отпугивало потенциальных арендаторов. Всех, но не меня! Я-то, проработав немного в этой сфере, усвоила, что район значения не имеет никакого. Главное, чтоб в удобном месте была расположена. А остальное – дело техники.

Привлечь клиентов для меня труда не составляло. Я, от природы общительная и доброжелательная, с любого места работы уводила за собой шлейф клиентов. Ведь что главное для женщины, пришедшей обслужиться? Качество? Да, но это второстепенное, не удивляйтесь. Дамы, в основном, приходят отдохнуть и, как ни странно, поболтать. И нужно им это предоставить. Это же просто – разговорить человека, насмешить, расположить к себе. Для меня – дело первых пяти минут. И все – клиент твой и душой, и телом, требующим ухода.

Так что, увидев это пришедшее в упадок «хозяйство», я в ту же минуту заявила, что желаю его возглавить. Хозяйка, конечно, несколько скептично отнеслась к моему самонадеянному заявлению о том, что я «подниму» тут работу, но, поколебавшись, все же подписала договор аренды на год, с последующим продолжением, если дела пойдут хорошо. Оно и понятно, мне-то всего двадцать два года.

И уже полмесяца я, не пропуская ни одного дня, усердно поднимаю работу. И вроде получается!

III
2008 год

Юля, ну ты таки дура! Опять на Кипр

Остался час, всего лишь час, и я снова на «Острове Любви»… Помнишь ли ты меня, Кириякос?

Сидя в самолете, я испытывала смешанные чувства. И предвкушение огромной удачи, и ожидание того, что этот мой приезд волшебным образом избавит меня от проблем насущных, коих я достаточно нажила за последнее время… Каким именно образом это все произойдет, я еще не знала, но чувство умиротворения тем не менее испытывала. Конечно, было немного тревожно, я ведь в один момент приняла это решение и перевернула с ног на голову всю свою налаженную жизнь… Как же будет жутко, если мои надежды не оправдаются и мне придется возвращаться домой ни с чем…

А что дома? О-хо-хо… Квартира, понятно, есть. Но я заселила туда квартирантов. А вот парикмахерскую похерила… Вот так взяла и бросила в один момент! Совершенно не испытывая никаких чувств по этому поводу. Мне просто в какой-то момент стало совершенно невыносимо все, что меня окружало. И парикмахерская в том числе. В ней все осталось по-прежнему, все те же девчонки-мастера, все та же клиентура… А вот я стала какая-то другая, что-то сломалось-таки во мне, пропал кураж, что ли?

И после развода с Ромой как-то все очень быстро пошло у меня наперекосяк… Я начала выпивать почти каждый день, старательно доказывая себе, что веселюсь! И что я теперь свободна! Всегда находились «друзья», но пили почему-то за мой счет. Накопления таяли, а на работу не «стояло». В итоге насобиралось нереальных долгов за квартплату – раз! За аренду – два! Золотишко плавно перекочевало в ломбард… Сумма долгов оказалась настолько огромной, что даже при самом удачном раскладе расхлебала бы я не скоро. Только вот расклада удачного не предвещалось, на носу зима. А зимой в парикмахерских мертвый сезон.

А апофеозом всей этой поганой канители был Колюня!!! Я нашла себе «милого» ухажера, кавказской национальности. Все б ничего, да парниша наркоманом оказался… А я, добрая душа, давай яростно «спасать» его душу пропащую.

Душа в спасении нуждалась едва ли, а вот кушать просила регулярно. И стала я, горемычная, частым гостем ломбарда… Брр! Мерзко на себя в зеркало стало смотреть, а еще гаже осознавать, что от невыносимой тоски я хватаюсь за этого Колюню, как за соломинку, лишь бы не увидели все вокруг как мне плохо. С виду-то он ничего, симпатичный, веселый…

В общем, заимев жениха-наркомана, массу долгов и быстро прогрессирующий комплекс неполноценности, я начала с новой силой тосковать по Ромашке. В глубине души понимая, что жить мы все равно не смогли бы никогда, слишком больно друг друга ранили, необратимо.

И одно я спасение видела – смыться! Куда подальше, лишь бы отдышаться! Втайне надеясь, что не все еще потеряно, и он помнит меня и спасет от этого ужаса…

Оставаться дома, слышать укоры матери, мучиться угрызениями совести по поводу воспитания дочки и все равно скатываться вниз…

Нет, нет и нет!

И вот я лечу на Кипр, само собой, опять в кабаре!

Одна вещь омрачала мне настроение. Когда я проходила паспортный контроль, зазвонил телефон. Рома! Ведь он не звонил мне четыре месяца. И звонил он очень долго, хотя не знал, что я уезжаю. Почувствовал? Или мать проболталась?

А я так и не подняла трубку, отключилась… Почему-то стыдно мне было за себя, и сказать совершенно нечего. А наверное, надо бы. Надо бы рассказать как я запуталась, как я связалась с наркоманом и голодранцем, как я безумно тоскую… Но я выключила телефон и шагнула к регистрационному окошку.

На манеже все те же…

– Ой, какие люди! – заулыбалась Машка-бармен.

– Ага, снова я, в трусах и каске, – засмеялась я, – а тут, я смотрю, на манеже все те же!

– Да, вот месяц назад приехала с Украины, отпуск Христакис дал, и опять на три-четыре года! – вздохнула она.

– Ну ничего, разбогатеешь небось! – хмыкнула я.

– Ну да. Да, в общем-то, мне уже Кипр как дом родной. Семьи нет, детей не нажила, – рассуждая вслух, Мария разгружала в холодильник ящик пива.

– Успеешь еще. А толку, что я замужем побывала? Только что квартиру нажила, а так… Одна нервотрепка, честно говоря.

– Это просто говнюк попался, поэтому так. Зато дочка есть, – завистливо протянула Машка.

– А может, все они такие, а? Вот не верю я вообще, когда хвастаются семейным счастьем! Прям слушать противно, – ответила я.

– Не знаю, не знаю… На меня за всю жизнь только этот хрыч старый позарился, – махнув головой в сторону Христакиса, сказала девушка и тут же ехидно добавила: – Это ж ты у нас мастер романы крутить! Это ж уметь надо так!

– Ты о чем? – осевшим голосом спросила я, распрекрасно понимая, о чем она.

– А то ты не знаешь! О Кириякосе твоем.

– Как он, Машка? Помнит меня? – не выдержала я.

– Хм, – загадочно усмехнулась она в ответ, – помнить-то помнит. Только вряд ли тебя это обрадует!

– Почему? Я и приехала сюда, честно говоря, в надежде на него… Что случилось-то?

– Фух… Ты сама все увидишь. Вот придет, и посмотришь, – как-то наигранно невесело сказала она, а в глазах мелькнул злорадный огонек.

Я отошла от барной стойки с неудовлетворенным любопытством. Выспрашивать у Машки не хотелось и показывать ей свое волнение по этому поводу тем паче. Тогда, три года назад, она просто лопалась от зависти, когда на меня обратил внимание Кириякос. Сколько гадостей она ему нашептывала, сколько раз жаловалась боссу, Христакису. Значит, не буду доставлять ей такого удовольствия и действительно сама все увижу.

А теперь нужно рассказать, кто это, Кириякос. В предыдущей части я упустила это событие, заменив его поездкой в Египет (хотя она тоже имела место). Сделала я это для пущего художественного эффекта, чтоб не перегружать одну сюжетную линию другой. Так что простите мне это.

А на самом-то деле после Египта я поехала работать на Кипр, в паб Христакиса. А уже по возвращении открыла парикмахерскую…

Но песня не об этом, а о том, кто ж такой Кириякос.

Кто такой Кириякос?

Работа в пабе – это все те же дринки за деньги. Отличие от кабаре лишь в том, что не нужно танцевать. Ну а что такое консумации, я уже рассказывала в предыдущей части.

Так вот, три года назад приехала я на Кипр и попала в этот паб. Он находился в живописной деревеньке, в двух шагах от моря. Красотища вокруг – неимоверная! Мне вообще очень нравится Кипр, а это место оказалось просто необыкновенным.

Столиков в пабе было всего четыре, и располагались они у окна, из которого открывался восхитительный вид на горы.

И, глядя на этот пейзаж, чувствуя в этом месте какую-то необыкновенную легкость, подъем, смотря на жизнерадостное настроение всех местных жителей, я как-то молниеносно и нечаянно, что ли, влюбилась!

Дело было так.

В паб вошли двое молодых людей, присели за столик, заказали напитки и вышли к бильярдному столу. Сыграв несколько партий, они вернулись на место, допивать пиво. Машка среагировала моментально и начала делать мне знаки глазами. Иди, мол. Я и пошлепала. Присела рядышком.

– Здравствуйте, составить компанию? – улыбаясь на все тридцать два, спросила я.

– Да, иди возьми напиток, – сразу согласился один из них, даже не взглянув на меня и продолжая о чем-то оживленно беседовать со своим товарищем.

Я пошла за стаканом, понимая, что второго не будет. Эти ребята пришли просто поиграть в бильярд и из уважения к заведению просто ставят девочке стакан. Я сидела рядом, рассеянно слушая греческую речь, ничегошеньки не понимая. Внимания на меня никто не обращал, и я спокойно потягивала коктейль «водка-грейпфрут», время от времени поглядывая на часы. Тут Машка отчаянно замигала, тыча пальцем в запястье: время, дескать.

Я тронула одного за локоть. А когда он повернулся, у меня сердце просто оборвалось… Я потеряла дар речи, настолько он показался мне красивым.

– Мне нужно уходить, время. Может быть, еще один напиток? – робко спросила я.

– Нет, – покачал он головой.

– Почему? – улыбнулась я, ругая себя в душе за то, что не попыталась втянуть его в разговор раньше.

– Ты некрасивая! – засмеялся он.

– Я? – привстала я, собираясь уходить. – Неужели совсем некрасивая?

Наверное, все мои эмоции были написаны на лице в тот момент, и он потянул меня за руку.

– Останься, я шучу. Ты очень-очень красивая, правда.

– Мне идти за напитком? – уточнила я.

– Нет, Мария сама принесет. Мария! – позвал он, подняв руку.

Машка недоверчиво посмотрела на него.

– Еще напиток? – округлила она свои светло-голубые бесцветные глаза.

Мужчина кивнул. В общем, я не знаю, как это произошло, когда пытаюсь вспомнить, не выходит. Все было словно в тумане… Помню одно – на втором стакане мы с ним начали целоваться. Причем настолько неистово, как будто встретились двое влюбленных после долгой разлуки.

А потом был третий стакан, потом четвертый… Друг его ушел, а мы все продолжали целоваться. И так всю ночь, пока не закрылся паб.

На ночь он меня не забрал, ушел, пообещав, что будет приходить каждый день и ставить мне стаканы, чтоб я не подсаживалась к другим мужчинам. Я смотрела ему вслед и понимала, что я хочу его безумно, я уже почти влюбилась и мне будет очень-очень больно, если он не придет!

Высокий, с хорошей фигурой брюнет. Мне в нем нравилось все. Безумно красивые глаза, светло-карие, какие-то янтарные, нос, губы, голос, запах… Он был как с картинки. И я тоже нравилась ему! Но он был молод, слишком красив, и самое главное, не очень трезвый. У меня его слова вызывали, конечно, сомнение.

Это было бы просто невероятно. Учитывая то, что один напиток стоил 40 долларов, а это всего лишь 20 минут моего времени.

Пусть сегодня он купил 30 напитков, но это, скорей всего, оттого, что он выпил лишнего и сдуру потратил большую сумму. Может, машину продал. И завтра будет жалеть о потраченных деньгах.

На следующий день на кухне, уплетая вкуснейший кипрский куриный суп, я пустилась в рассуждения:

– Вот, пожалуйста, влюбилась! Старая блядь, а туда же! Ей-богу, чего я такая невезучая! – воскликнула я, глядя на соседку по комнате, Наташку.

– А чего ты невезучая-то? – удивилась она.

– А вот вечно на говно тянет, – хмыкнула я, – нет бы старикашку найти, миллионера…

– Миллионера хочешь? – хохотнула добродушная Натка. – Так ты его и зацепила!

– Не поняла! – вытаращила я глаза.

– Что там не понимать? Ты и зацепила мил-лио-нера, вчера, – раздельно по слогам произнесла она.

– Ты шутишь надо мной, что ль? – отодвинула я пустую тарелку и недоверчиво уставилась на нее.

– Тю на тебя! Я ж тут уже три месяца, всех постоянных посетителей знаю, скажи, Тань? – повернулась она к другой девушке. Таня утвердительно покачала головой.

– Он никогда не берет девушек на ночь, приходит в бильярд поиграть и ставит по одному стакану, – продолжила Наташка, – а вчера прям разошелся. Я чуть со смеху не умерла, когда смотрела на Машкину кислую мину, когда она тебе стаканы наливала.

– А я следила, чтоб яду не подсыпала! – поддакнула Танька.

– Она на него давно глаз положила, и так и эдак вьется, а он такой неприступный, – пожала плечами Наташа, – мы уж думали, гей… А тут вон оно как. Тебя, значит, ждал.

– Боже мой! Я не верю! – вздохнула я. – Как вы думаете, он придет еще?

– А кто ж его знает? Он женат, двое детей у него. Очень богатый человек, – ответила Наталья.

– Чего ты не веришь? Что миллионер? – хмыкнула Танька. – Так поверь! Думаешь, стала бы Машка перед ним хвостом мести, она ж только богатеньких любит.

– М-да… – только и смогла выдавить я.

Из зала послышался голос Марии:

– Девочки, в зал!

Мы глянули на часы, ровно три. Зашли в зал, расселись. Я мысленно отметила, что Кириякоса нет. Сердце сжалось до боли. Почему-то за одну ночь я свыклась с мыслью, что в моей жизни Он есть…

И тут я увидела на одном из столиков наполненный стакан.

– Это что? – обратилась я к Машке, предчувствуя что-то.

– Твой стакан, – холодно отозвалась она.

– Чего мой? Ты можешь нормально объяснить?

– Твой вчерашний клиент звонил, сказал ставить тебе стаканы, пока он не явится! И вообще, я не обязана тебе ничего объяснять! – вдруг вспылила она. – Есть стакан, иди и сиди там!

– Чего ты психуешь? – крикнула Наташка. – Ставят ей стаканы – радуйся! Он никому столько не ставил. Вон сколько вчера Христакис заработал.

– А чему тут радоваться? – огрызнулась барменша. – Она сюда что, лизаться и веселиться приехала? Надо работать!

– А тридцать стаканов – это не считается работой? – пошла я в наступление.

– Ты должна с разными клиентами сидеть! – взвизгнула Машка.

– А этого, значит, нужно было на хрен послать, так? – прищурилась Наташа. – Да и какая разница! Влюбился он в нее, чем вам-то плохо? – продолжила она.

– Ха-ха! Влюбился! Не будьте дурами! – зло выкрикнула Мария. – Он женат, и она ему не нужна! Поиграет в любовь, и все. А ты домой без денег уедешь. Все они тут такие!

– Ну, во-первых, он не из тех, кто в любовь играет, – веско сказала Наташа, – и ты это прекрасно знаешь!

– А ты вообще… – пошла вразнос Мария, но визг ее прервала открывающаяся дверь.

Он пришел!

Он приходил каждый день, просиживал со мной все время, иногда забирал на ночь. Денег с него брать я не могла, он сам мне давал, но немного. Через пару недель он подарил мне кольцо с брильянтами. Пять камешков, причем довольно крупные.

– Это что? – улыбнулась я. – Такие кольца дарят на помолвку, а ты женат.

– Да, я женат, и развестись не смогу никогда, – ответил он, глядя на меня своими безумно красивыми глазами. – Но я могу предложить тебе всегда быть моей. Я тебя очень люблю.

– А как? Ты ж не сможешь жить со мной? И потом, у меня дочка, я не брошу ее.

– Не надо бросать, что ты! Хочешь, я заберу тебя сюда с ней, ты оформишь фиктивный брак с кем-либо… Я куплю тебе жилье и что-то, чтоб ты смогла зарабатывать свои деньги! Я не буду ставить тебя в зависимость от меня. Ты веришь мне? – Он прижал меня к себе, и на глазах у него выступили слезы.

– Я не знаю… – прошептала я. – Я очень хочу верить, но боюсь…

– Почему ты боишься? Милая моя, верь мне.

– Я ведь не одна, и потом… У меня нет никакой профессии, как я смогу работать? – сомневалась я.

– Да очень просто! Я куплю тебе магазин, и ты просто будешь управлять! – засмеялся он. – Магазин, кафе, да хоть этот паб!

– Я и языка толком не знаю, – упиралась я, – я боюсь!

– Я понимаю, твой муж тебя очень обидел, и ты теперь всего боишься… Он просто тварь! – глаза его вспыхнули.

– Кириякос, а если сделать так, как ты говоришь, то как? Мне нужно сделать ремонт в квартире, сдать ее, чтоб матери было на что жить… – рассуждала я.

– Сколько денег нужно на ремонт? – серьезно спросил он.

– Десять тысяч долларов примерно, – ответила я.

– Я тебе их дам. Теперь ты веришь?

– Ой, я просто не знаю, что и думать, – покачала я головой.

– Не думай! У тебя есть я теперь! Езжай домой, реши все свои дела с ремонтом, а я через пару недель приеду, и мы вместе вернемся сюда. Только… Ты правда любишь меня? – он с тревогой заглядывал в мои глаза.

– Я очень люблю тебя! – У меня защипало в носу. – И я очень хочу жить с тобой рядом, видеть тебя…

– Тогда езжай, нет смысла дальше тянуть! Чем быстрей поедешь, тем быстрей вернешься… Правильно? Ты ж вернешься? Вернешься навсегда, ко мне. Моя милая, любимая девочка… Только оставь мне вот это в залог, – смеясь, он взял в руки мой кулончик с шеи, – тогда я буду точно уверен, что ты вернешься.

Я уехала, деньги он мне дал, а у него остался мой кулон, золотой слоник с шевелящимся носиком…

Запоздалое раскаяние

Как вы уже догадываетесь, я к нему не вернулась.

Я совсем не хотела его обманывать, и я искренне его полюбила. Но страх оказался сильнее меня.

Вернувшись домой, я помирилась с Ромой. Он умолял меня простить его, он плакал, не отходил от меня ни на шаг, взял отпуск на работе. И сердце мое дрогнуло. Все-таки любовь какая была, и все-таки отец ребенка. А Кириякос – это так нереально хорошо, что и не может быть правдой! А вдруг обманет? А я в чужой стране, с ребенком… Да у него таких Юль сколько угодно может быть!

Поначалу он мне звонил, я брала трубку, говорила с ним, а Рома с немым укором стоял в дверях! Я тянула время, говорила, что мне нужно сначала закончить курсы, чтоб я в будущем смогла работать… А потом случилось то, что не могло не случиться. В один прекрасный день Рома схватил трубку, и он все понял!

После этого он позвонил еще раз, в тот же день. Он спросил: «Неужели то, что ты мне говорила, это ради денег, это ж немного денег? Я не верю в это, моя маленькая!»

– Нет, – тихо ответила я.

– Как хочешь, Юлия. Но помни одно – ты с ним уже жила…

Он, не прощаясь, положил трубку. Через несколько дней я попыталась набрать его, но безуспешно. Оператор день за днем твердил, что номер отключен… И так полгода я набирала и набирала, но…

Потом жизнь закрутила, я открыла парикмахерскую, и потихоньку история с Кириякосом превратилась для меня в какой-то нереально красивый сон.

Более того, я считала, что поступила правильно. Если он так легко ушел из моей жизни, значит, точно так же могло случиться и там, если б я приехала.

О том, что он дал мне денег, и это выглядело как откровенный «разводняк», я предпочитала не думать. Оправдывая себя тем, что для него это и не деньги вовсе, а так, три копейки… Да и вообще, у него таких Юль, скорей всего, дюжина на неделю.

Итак, после вышеописанной истории прошло три года. Жизнь семейная с Ромой так и не задалась.

Прав был Кириякос, ох как прав, когда сказал: «Ты ж с ним уже жила…»

Конечно, как он был педантом, так и остался. А для меня это как было невыносимо, так и осталось. Как был надутым и надменным, таким и остался. Да что там! Не меняются люди, и пытаться изменить их – гиблое дело. И надо ли? Кто сказал, что его характер плох? Он для меня невыносим, не более того. Возможно, для кого-то он будет идеальным партнером. Банально, но факт, мы элементарно не сходились характерами.

И ведь тогда я маниакально искала только худшее в его поведении, любую ситуацию рассматривала лишь с неприглядной стороны.

Только сейчас, когда я воочию, на примере Коли, убедилась, что такое действительно потребительское отношение, память мне услужливо начала подсовывать кадры из моей прошлой жизни.

Новый год, 2005-й.

У нас огромная, красиво наряженная елка. Куранты пробили двенадцать, мы выпили шампанского, и Рома радостно махнул в сторону елки:

– Ищи подарочек!

Я нашла красную маленькую коробочку, лежащую на пушистой еловой ветке.

– Ну открывай, тебе понравится! – довольно топтался рядом муж. – Это в твоем вкусе!

Я открыла и скривила кислую мину.

– Это что? – с сарказмом спросила я. – Да кто тебе сказал, что это в моем вкусе!

– Сережки Нефертити… – расстроенно протянул Роман. – В них весу – девять грамм…

– Блин!!! – капризно топнула я ногой. – Завтра же отнеси их в ломбард! Это отвратительная безвкусица, штамповка!!! Да хоть сколько грамм, они ужасные! Ты ж знаешь, я не ношу красное совковое золото!

– Юляша, но я подумал, пусть и такое золото будет… Они ж красивые, – срывающимся голосом оправдывался парень.

В итоге праздник превратился в безобразный скандал и виноватым оказался Рома!

А вот 2006-й.

На кухне у меня – дым коромыслом. Собрались друзья – соседи, собутыльники с маргинальными наклонностями. Час ночи, музыка орет вовсю, пиво льется рекой…

В час ночи послышался звук открывающегося замка – Роман возвращается домой с третьей смены…

Он заглянул на кухню:

– Что за херня? Ребенка разбудите! – нахмурив брови, резко сказал он.

– А, это ты… – пьяненько захихикала я. – Иди спать, не кумарь!

И хлопнула перед его возмущенным носом дверью. Праздник продолжался…

Или вот.

– Хочется праздника! – подмигнула Манька-массажистка.

– Так давай организуем, мать! – моментально поддержала я, складывая маникюрный инструмент в ящик. – Имеем право, рабочий день окончен!

– А твой трындеть не будет? – засомневалась она.

– Может, и будет, мне абсолютно все равно. Куда пойдем?

Не буду утомлять вас подробностями, исход дела был таков.

В неком кафе мы познакомились с такими же скучающими парнишами. Через пару часов возлияний захотелось любви…

Манька пошла направо – к своему новому знакомцу в гости, а я налево – потянула моего кавалера в парикмахерскую, на массажный топчан, ибо у него апартаментов не имелось.

Долго ли коротко – не помню, сколько часов мы предавались плотским утехам, перемежающимся новыми порциями шампанского и взаимными жалобами на моего «козла» и его «дуру», как вдруг раздался громкий стук в двери.

Приехал Ромашка, искать благоверную!

А благоверная нагло открыла дверь. Муженек услышал очередную порцию проклятий в свой адрес, еще и по морде схлопотал от «жениха»… Чай, не Геракл, всего метр шестьдесят восемь в прыжке.

Тогда мне было очень смешно, и ничуточки не мучила совесть. Я посвятила себя тому, что мстила ему и мстила, делая как можно больней. Я не могла простить ему нашего первого года жизни, не могла простить моих разбитых иллюзий, наверное…

А он терпел, я таки смогла его убедить, что он это все заслужил.

А почему я выгнала его из дома, я и по сей день объяснить не могу. Нет, могу, пожалуй.

В какой-то момент я обратила внимание на то, что его уже не очень трогают мои выходки, и относится он ко всему как-то слишком равнодушно. Я устраивала скандал за скандалом, а нужного эффекта не наблюдала. И я «накрутила себя», что он окончательно меня разлюбил и просто ждет нужного момента, чтоб бросить меня. Несмотря на все мои похождения и свинское поведение, для меня он по-прежнему был «светом в окошке», и я понимала, если дойдет до того, что он сам уйдет… А не могло не дойти, слишком много гадостей я творила, и я не верила в то, что это все простить можно.

И если это вдруг случится, у меня просто остановится сердце! Вот так возьмет и остановится, в один момент…

И приняла я «соломоново решение». Я должна первой его выгнать, тогда мне не будет так больно! И сделала это самым отвратительным, подлым образом. В один прекрасный день, когда не подозревающий подвоха Рома ушел на службу, я набрала номер из газеты «Муж на час».

– Здравствуйте, а не могли бы вы сегодня мне замок поменять?

Замок поменяла, вещи упаковала и вынесла в тамбур… Управилась.

Я не знаю, но я почему-то верила, что с такой же легкостью он уйдет из моей жизни, из моего сердца, ведь не могу же я всю жизнь строить с оглядкой на него!

Я обманывала себя, продолжала гулянки, по инерции совершала эпатажные и вызывающие поступки, как будто нарочно разрушала и разрушала свою налаженную жизнь… Связалась с абсолютно ненужным мне человеком, тратила на него свои деньги, наживала долги…

А в один прекрасный день я просто поняла: да ведь мне теперь и неинтересно вовсе так себя вести!!! Мне уже не на кого производить впечатление! Он не видит всего этого, и ему все равно…

И что же я тогда наделала?! Я же просто преступница по отношению к дочке…

Ромы нет со мной и не будет…

Ведь в моей жизни всегда присутствовало чудо, и у меня очень сильный ангел-хранитель! И один выход рисовало мне мое нездоровое воображение. Кириякос, он спасет меня! Не может не спасти!

И вот я тут, на Кипре. Третий день жду и жду его, как посланника Божьего.