Текст книги "В погоне за Солнцем"

Немного погодя наш лодочник развернулся и с трудом подгреб против течения к ступенькам ближайшего к гостинице причала. В воздухе ощущалась прохлада. Над одним из зданий было натянуто полотнище с надписью на английском: “БАНАРАС ЕСТЬ БАНАРАС. БАНАРАС БЫЛ БАНАРАСОМ. БАНАРАС БУДЕТ БАНАРАСОМ”. Мы миновали Дасасвамед-гхат, где молодые священнослужители и их помощники собирали свои принадлежности и утварь, как персонал действующего театра. Они проведут такую же церемонию на следующем закате и через день. На их языке kal одновременно значит и “вчера”, и “завтра”.

Благодарности

На подготовку и написание этой книги ушло почти восемь лет, и за это время я успел побывать в восемнадцати странах. Эти путешествия осуществились, значительно расширив мое первоначальное представление о книге, благодаря щедрому гранту, который я получил от Фонда Альфреда Слоуна. Я чрезвычайно благодарен этому фонду и особенно его директору Дорону Уэберу.

Такое предприятие не могло осуществиться без помощи невероятного количества людей, а именно: материалы о Японии проверялись вместе с Йосико Чикубу, Юнцо Савой и Хэмишем Мак-Аскиллом (из Английского агентства, Япония); материалы о Перу проверяла Мари Орана из Washington Post; ритуалы, связанные с солнцестояниями, – профессор Рональд Хаттон из Бристольского университета; ритуальные танцы Северной Америки – Сьюзан Гарднер, моя коллега по Кингстонскому университету, вместе с Уэйдом Дейвисом, штатным исследователем при журнале National Geographic. Главы о затмениях прочли Томас Крамп, чьи книги были мне очень полезны, и Джей Пазачофф, профессор астрономии в Уильямс-колледже.

В главах об астрономии в Древнем Вавилоне, Египте и Греции я получал советы и поддержку от Ричарда Паркинсона, ассистента куратора отдела древнеегипетской фараонской культуры Британского музея, от Кристофера Уокера и Майкла Райта, также сотрудников Британского музея, от сэра Джеффри Ллойда, главы колледжа Св. Катерины в Кембридже, от Денниса Роулинса, издателя DIO, международного журнала истории науки. Я также хотел бы выразить особую благодарность Джеймсу Аллену, бывшему куратору египетского искусства в музее “Метрополитен” (Нью-Йорк): мы договорились, что он объяснит мне ряд вещей о культуре египтян, если я взамен дам ему урок фехтования, так что после закрытия музея для посетителей египетские мумии будут благосклонно внимать лязгу наших сабель.

Историю китайской науки на ранней стадии прочитал Натан Сивин, профессор китайской культуры и истории науки Университета Пенсильвании (хотя я с ним и не во всем соглашался), Симон Уинчестер, автор биографии Джозефа Нидэма, и Кристофер Каллен, глава Нидэмского института в Кембридже. Главы от Коперника до Ньютона проверил Оуэн Джинджрич, почетный профессор астрономии и истории науки в Гарварде. Брайан Кэткарт, профессор журналистики в Кингстонском университете и автор книги “Муха в соборе”, дал несколько ценнейших консультаций о физиках, участвовавших в создании атомной бомбы.

Детали о древесных кольцах мне предоставил доктор Майк Байи из университета Квинс (Белфаст). Главы о воздействии солнца на человеческое тело вычитал доктор Сет Орлов, глава дерматологического отделения в NYU Langone, а Линда Престгорд из норвежского посольства в Нью-Йорке проверила факты, касающиеся Норвегии, и прочее, связанное с САР. Дэвид Давидар из издательства Penguin Books рассказал мне об индийской технике осветления кожи, которую он использовал в своей книге The House of Blue Mangoes. Фрагменты о фотосинтезе и других явлениях естественной истории прочел доктор Оливер Криммен, старший куратор Лондонского музея естественной истории, а также доктор Оливия Джадсон, автор и журналист. Факты о миграции животных проверили доктор Андрэ Л. Мартел и Пьер Пуарье из Канадского музея природы, а также Анри Бушар из Службы охраны рыбных ресурсов и диких животных США.

Внесли свои исправления в раздел об ориентации по солнцу: Роберт Фергюсон, автор “Викингов”; профессор Стивен Уолтон; д-р Ричард Данн, куратор истории навигации Национального морского музея (Гринвич); Глория Клифтон, глава Королевской обсерватории в Гринвиче. Раздел о солнечных часах сильно выиграл от эрудиции д-ра Франка Кинга из Черчилль-колледжа (Кембридж). Все детали моей поездки во Фрайбург и исследований солнечной энергии были проверены Ларисой Казанцевой из Nitol Solar и Томасом Дрезелом из Центра солнечной энергии во Фрайбурге, а результаты моего визита в Испанию проверял Хосе Сольдер из Plataforma Solar de Almeria.

Глава о солнце в искусстве была тщательно прочтена недавним биографом Тернера Джеймсом Гамильтоном, а пассажи о кино – Кеннетом Тураном, кинокритиком Los Angeles Times. Значительным объемом материала о классической музыке я обязан покойной Габриеле Репке, профессору оперы в “Новой школе”. Мои размышления о Набокове прочел Азар Нафиси, автор “Чтения “Лолиты” в Тегеране”, а о литературе – Клэр Эсквит и Бетси Картер. Главу о политике и солнце прочел Ричард Бернстайн, синолог, а Алекс Кук из Кингс-колледжа (Кембридж) впервые рассказал мне о The Ruins. Тони Касс предложил поправки в раздел о японской культуре, а Дон Кон из Колумбийского университета оказал большую помощь в связи с Мао Цзэдуном.

Проводниками в лабиринтах квантовой механики мне послужили Эндрю Блейк, научный сотрудник Кавендишской лаборатории (Кембридж), и д-р Алан Уолтон, главный физик Кембриджского университета; помощь Кэти Юркевич из ЦЕРНа также невозможно переоценить. Дэвид Эйгл и Кертис Д. Монтано из “Лаборатории реактивного движения” снабдили меня полезными материалами по текущим проектам лаборатории, а также информацией о заре ракетостроения. Пирс Корбин (Weather Action) уделил мне много часов, а глава о глобальном потеплении была прочитана доктором Уилли Суном из Гарварда и доктором Робертом Картером, профессором Морской геофизической лаборатории университета Джеймса Кука (боюсь, что им обоим понравятся далеко не все мои выводы). История научной фантастики и присутствие в ней солнца были проверены Дэвидом Комптоном, издателем и известным фантастом, также помощь мне оказал сценарист и писатель Алекс Гарленд. За прочтение эпилога я благодарен Луизе Николсон, специалисту по Индии, которая вдобавок твердой рукой распланировала мою поездку в эту страну.

Силке Акерманн из отдела доисторического периода и Европы выступила моим “диспетчером” со стороны Британского музея, сводя меня со множеством экспертов. За время моих изысканий я прибегал к помощи многих библиотек, от библиотеки в Кастель Гандольфо до библиотеки Музея Мунка в Осло. Ни разу меня не подвели Нью-Йоркская общинная библиотека и Лондонская библиотека, а Нью-Йоркская публичная библиотека просто стала для меня вторым домом, будь то зал Аллена, кабинет Вертхайма или общие читальные залы. Дэвид Смит из Нью-Йоркской публички даже попал однажды на страницы New York Times за свою компетентность, которую он обращает на помощь страдающим авторам; для меня строчка на его визитке – “библиотекарь для звезд” – особенно подходила.

По разным многочисленным поводам мне помогали: профессор Бабетт Бабич (факультет философии Университета Фордэма), Кай Чай, доктор Николас Кэмпион (университет Бата), брат Хуан Касанова, Лесли Чемберлен, Эл Клемент, Маргарет Кук, Питер д’Эпиро, Тимоти Феррис (почетный профессор Калифорнийского университета Беркли), доктор Валерий Фомин (Санкт-Петербург), Мануэль Перес Гарсия (Университет Альмерии), Кэрол Гасиола, Джон Геррард, профессор Ай Куо Сянь (Китайская академия наук), Боб Хэй, Джеф Хестер (профессор физики и астрономии Университета штата Аризона), Майлс Хилтон-Барбер (который рассказал мне, каково это – лететь на самолете, будучи незрячим), Хун-цзи Чжан (Солярная обсерватория Хуайжоу, Пекин) и Чэнь Цзе, профессор Фил Джонс (Университет Восточной Англии), Чоу Ки, Адам Купер (Брюнельский университет), Билл Ливингстон и Джон Лейбахер (Национальная солнечная обсерватория в Таксоне), Вед Мета, Оливер Мортон, Дон Николсон (обсерватория “Маунт-Вилсон” в Пасадене; Дон был единственным человеком, который назвал мой вопрос глупым – я спросил, как далеко может видеть его телескоп), Колин Пирс, Альберто Ригини, м-р Тецуя (Национальная астрономическая обсерватория Ватанабе, Токио) и Ингеборг Идсти (Музей Мунка, Осло). Я также благодарен астрономам Шанхайской обсерватории, которые тратили время на разъяснения, и Лабораторию Меллард по космическим исследования (Доркинг, Суррей).

Рукопись целиком прочли: Ник Уэбб, только что получивший диплом по астрономии; Джонатан Уайнер, автор Beak of the Finch и Long for This World; Питер Петре, бывший научный редактор в Fortune. Через два года после начала работы над этой книгой я узнал, что Дэвид Уайтхаус, профессор астрономии в астрофизическом центре “Джодрелл Бэнк” и многократно премированный научный корреспондент Би-Би-Си, выпустил книгу The Sun: A Biography. Мы познакомились и подружились, и однажды он явился на ланч с огромной сумкой, набитой книгами – целой библиотекой, которой он пользовался, пока писал свою книгу. “Это тебе, – сказал он и протянул DVD, – а здесь все мои поиски”. Вряд ли нужно объяснять, насколько щедрым был этот подарок и насколько полезным. Дэвид также любезно прочел первый черновой вариант книги.

Друзья и близкие все сделали свой вклад во многих отношениях: Джон и Нина Дарнтоны, Лиза Дарнтон (предварительные изыскания по поводу Юнга), Джейми Дарнтон (сложные китайские этимологии), Даррелл Маклеод, Сара Уилер, Хилари Сперлинг, Элейн Шокас, Линден Стаффорд, Брайн Бривати, мой старый университетский друг Колин Глиделл, Ричард Олдкорн, Пол Пикеринг, Майкл Джонсон, Аллен Курцвайл, Дэвид Боданис (когда отрывался от бесконечных толкований Десяти заповедей), Билл и Линда Рич (некоторые находки о пиратах), Джон де Стефано (мой учитель по виолончели), Лаура Усыскин (различная помощь от масонов до птичьих миграций), Гарри Хоц (владение температурными шкалами), Эндрю Ди Риенцо (мы познакомились в автобусе, а затем он научил меня ключевым моментам физики), Рон Розенбаум (помощь с Шекспиром), Кевин Джексон, Джим Лэндис (не в последнюю очередь – за обсценную цитату из Августа Стриндберга), Элизабет Сифтон (которая рассказала мне о Солнечном музее в Риге), Бен Чивер (которого я забыл поблагодарить в предыдущей книге), Перегрин Ходсон (который заставил меня подняться на Фудзияму), Вудро Кэмпбелл (мой сообщник и фотограф на Антарктиде), Нэнси Кэмпбелл (она никак не связана с Вудро), Мэри Кьюннан (из Австралии), мой старый тьютор д-р Майкл Таннер в колледже Корпус-Кристи (Кембридж), Джеки Алберс и не в последнюю очередь Тоби, Мэри и Гай Коэны. Именно Тоби однажды положил мне руку на плечо и спросил: “Пап, может, ты наконец заработаешь немного денег и напишешь славную короткую книжку?” Однажды напишу.

Главный швейцар моего кондоминиума Билл Алберс обеспечил на высочайшем уровне бесперебойное попадание ко мне всей корреспонденции, которую он просовывал под дверь, сопровождая уместными расспросами о продвижении дела. Энн Годофф и Ванесса Мобли были очень добры и предупредительны, когда началась работа над книгой. Мой редактор в издательстве Random House Бет Рашбаум значительно улучшила книгу своими организаторскими способностями и уверенностью, что в книге не должно появляться ничего непонятного обычному читателю. Я также чрезвычайно благодарен мастерству и подмоге со стороны многих сотрудников Random: это Тим Бартлетт, Том Перри, Уилл Мерфи, Барбара Бахман, Лондон Кинг, Меган Кэссиди, Анджела Полидоро, Сьюзан Камил и Джина Чентрелло – они сделали выход моей книги в издательстве почти семейным делом. Это же относится и к британским издателям во главе с моим старинным другом Йэном Чепменом, а также к Майку Джонсу, Кэтрин Стэнтон, Рори Скарф, Анне Робинсон, Сюзанн Бабоно и Салли Партингтон. Я счастлив иметь в Германии своим издателем и другом Нико Хансен, чье терпение и энтузиазм по поводу нашей затеи не дрогнули ни разу (по крайней мере я этого не замечал!). Кэтрин Талезе выступила идеальным иллюстратором, а также прекрасным чирлидером и знатоком нью-йорских бассейнов.

В издательстве Robbins Дэвид Гальперн, Кейт Риццо Мансон, Рэчел Бергстайн, Карен Клоуз, Майк Гиллеспи, Корали Хантер, Кэти Хат и Йэн Кинг прочли целую рукопись или ее фрагмент, часто не один раз, и сделали ценные замечания. Иметь их рядом и чувствовать их поддержку – это было замечательно. Тим Дикинсон был, как и с книгой By the Sword, другом, слушателем, источником знаний – и по делу, и не совсем (он настаивал на дефисах), но неизменно крайне интересных; я никогда не смогу его отблагодарить в достаточной степени за все, что он сделал. И наконец, моя последняя и высочайшая благодарность моему литературному агенту Кэти Роббинс, она же миссис Коэн. За долгие годы я привык встречать в книгах других авторов благодарности ей за дружбу, советы, непревзойденное чувство юмора, способность поддерживать настроение и подталкивать вперед, договороспособность, упорство, сочувствие, ее особое умение отмерять хорошие и не очень хорошие новости в нужной пропорции для достижения максимального эффекта. Короче говоря (как сказала бы она сама), я испытал все это и даже больше того, но к этому могу добавить еще одно уникальное утверждение: только она, будучи разбуженной посреди ночи очередной гениальной идеей о том, как следует начать главу четыре или четырнадцать, может ответить без тени упрека: “Это в самом деле интересная идея, мой милый”, – а затем повернуться и сразу провалиться обратно в заслуженный сон. Несмотря на огромный список помощников, все ошибки в книге, разумеется, остаются на моей ответственности. В этом мне служит утешение фраза из автобиографии Чарльза Дарвина (1882), где он говорит: “Каждый раз, когда я обнаруживал, что мною была допущена грубая ошибка, или что моя работа в том или ином отношении несовершенна, или когда меня презрительно критиковали, или даже тогда, когда меня чрезмерно хвалили, и в результате всего этого я чувствовал себя огорченным, – величайшим утешением для меня были слова, которые я сотни раз повторял самому себе: “Я трудился изо всех сил и старался как мог, а ни один человек не в состоянии сделать больше этого”.

Ричард Коэн, Нью-Йорк, февраль 2011 года

Приложение

Солнце, снятое в крайнем ультрафиолете спутником НАСА SOHO (ESA & NASA). Яркие пятна соответствуют наиболее активным областям, где образуются солнечные пятна, вспышки и корональные выбросы массы.

Зрелищно переливающиеся цвета на снимках Солнца объясняются тем, что EIT (телескоп в крайнем ультрафиолетовом диапазоне) делает снимки солнечной атмосферы на волнах разной длины, поэтому солнечная материя предстает на них при разных температурах. На изображениях, сделанных при длине волны в 304 ангстрема (они получаются в оранжевой гамме), яркие области имеют температуру в 6о-8о тыс. Кельвинов; на 171-ангстремных (синих) – 1 млн Кельвинов; на 195-ангстремных (зеленых) – 1,5 млн Кельвинов; на 284-ангстремных (желтых) – 2 млн Кельвинов.

На этой диаграмме солнечной структуры разрез показывает три основные зоны: внутреннее ядро, переходную зону (где частицы начинают свой подъем к поверхности) и конвективную зону, где энергия циркулирует подобно каше, булькающей в котле (ESA & NASA).

Эффект «бриллиантового кольца» во время полного солнечного затмения, сфотографировано в 1999 году. Такое кольцо можно наблюдать, когда Солнце проглядывает сквозь неровный край Луны (ESA & NASA).

Эти корональные выбросы массы напоминают резиновые ленты, которые могут растягиваться и гнуться, пока не разорвутся, что сопровождается высвобождением огромных запасов горячей материи и энергии (ESA & NASA).

Самой холодной областью на Солнце является темное пятно в середине, так называемая умбра, – его температура составляет около 2100 °C, в то время как температура поверхности – около 3300 °C. Солнечное пятно на снимке обладает такими размерами, что без труда поглотило бы Землю (ESA & NASA).

Изменение Солнца от относительно спокойного состояния до более яркого: переплетенные массы протуберанцев в годы, предшествующие максимуму солнечной активности – пику одиннадцатилетнего солнечного цикла (ESA & NASA).

Снимок, сделанный LASCO C2 (один из установленных на SOHO коронографов – широкоугольный спектрометрический коронограф, снимающий на дистанции 2–6 солнечных радиусов. Прим. перев.) 8 января 2002 года, демонстрирует широкий разброс корональных масс – миллиарды тонн материи извергаются в пространство со скоростью в миллионы километров в час (ESA & NASA).

Удачный снимок со спутника SOHO, где видно две активные области (яркие пятна на краю звезды), диаметрально удаленные друг от друга. Эти обширные зоны над поверхностью Солнца находятся под воздействием мощных магнитных полей, сконцентрированных в этих двух областях (ESA & NASA).

Снимки восьмичасового наблюдения за корональными выбросами масс (снято спутником SOHO с помощью коронографа LASCO C3 5–6 августа 1999 года). Само Солнце маскируется специальным диском, чтобы было проще рассмотреть устройство короны. Белый кружок посередине диска показывает размер и положение Солнца (ESA & NASA).

Подобно снежинкам, ни одно полярное сияние не похоже на другое. В IV веке до н. э. Аристотель описывал “светящиеся облака” и свет, похожий на языки пламени горящего газа, – одно из первых научных описаний полярного сияния (Photos by Sigurdur Stefnisson and Researchers, Inc.).

Рассвет в день летнего солнцестояния 2005 года, сфотографированный с вершины Фудзиямы в 4:37 утра.

Побережье Футамигаура близ святилища в городе Исэ, где в праздник Нового года чествуют богиню солнца – Аматэрасу. На переднем плане видны “Скалы-супруги”, которые, согласно легенде, приютили божественную чету Идзанаги и Идзанами, сотворившую Японские острова (Courtesy of Madanjeet Singh).

Столб света поднимается над заходящим Солнцем в Северной Атлантике, близ берегов штата Мэн. Солнечные столбы возникают над Солнцем, когда свет отражается от нижних поверхностей пластинчатых кристаллов в атмосфере (Courtesy of Michael Carlowicz).

Четырнадцатилетний Людовик XIV в роли Короля-Солнца в “Ночном балете”, представленном в Париже 23 февраля 1653 года, – первое название Людовика Королем-Солнцем (Photo: Bulloz Bibliothèque de ľlnstitut de France, Paris, France. Réunion des Musées Nationaux/Art Resource, N.Y.).

Три маски из Музея Солнца в Риге (Латвия). Музей открылся в 2008 году, к этому времени его владелец собрал 319 солнечных масок (Banco Central de Quito Ecuador/ Gianni Dagli Orti/The Picture Desk).

Деталь орнаментального Солнца в зале Surya Chopar (Площадь Солнца) Дворцового музея в Удайпуре (Индия) (Richard l’Anson/Lonely Planet Images).

Маска доколумбовой эпохи, относящаяся к культуре Тумако-Ла-Толита (Колумбия и Эквадор).

Ю Минчжун. “Солнце” (2002). Картина необычна своим юмористическим подходом – во всей живописи этого знаменитого китайского художника встречаются смеющиеся люди.

Китайская легенда (возможно, первый сюжет о глобальном потеплении) гласит о десяти солнцах, девять из которых были подстрелены из лука, чтобы спасти жизнь на Земле. Здесь изображено только девять солнц (British Museum, London, U.K./ The Bridgeman Art Library).

Новогодние торжества на побережье Футамигаура в Японии. На заднем плане видны “Скалы-супруги”, чью фотографию мы уже приводили ранее. В рамках церемоний специальным образом размещались бронзовые фигуры лягушек, которые, объединяя солнце с водой, символизировали плодородие (Madanjeet Singh, The Sun in Myth and Art / London: Thames and Hudson, 1993).

Инки приносят козленка в жертву Солнцу, а группа конкистадоров наблюдает за ними издалека (Bridgeman Art Library / Service Historique de la Marine, Vincennes, France / Lauros / Giraudon).

“Гейдельбергский замок” Дж. М. У. Тернера (1840–1845). Эти руины считаются одним из самых важных памятников эпохи Возрождения к северу от Альп. Тернер закончил эту картину за десять лет до смерти, когда он уже видел в солнце не столько желтое сияние, сколько белое вдохновение (Tate, London/Art Resource, N.Y.).

«Закат солнца у крымских берегов» (1856) Ивана Айвазовского. Айвазовский (русский художник армянского происхождения) был весьма продуктивен для своего времени – его кисти принадлежит более шести тысяч полотен (Государственный Русский музей, Санкт-Петербург).

Ван Гог написал целую серию вариаций на тему человека, сеющего на фоне заходящего солнца. В картине “Сеятель” (1888) он наконец смог передать “наиболее живой желтый оттенок” солнечного освещения. (Erich Lessing / ArtResource, N.Y.)

Картина “Заходящее солнце” Роя Лихтенштейна, авторское видение калифорнийского заката, была приобретена актером Дэннисом Хоппером и его женой Брук Хэйворд в 1964 году: в 2006-м картина была продана на аукционе “Сотби” за 15,7 млн долларов (© Estate of Roy Lichtenstein).

“Девушка с подсолнухом” (1962) – картина Ивана Рабузина, представителя сербохорватской школы наивного искусства.

В картине Эдварда Хоппера “Комнаты у моря” (1951) солнечный свет используется, чтобы подчеркнуть одиночество. У Хоппера очень много картин, где человеческая фигура расположена около окна или выглядывает из него, и в них во всех особое внимание уделяется солнечному свету. По сообщению одного из постоянных кураторов Хоппера, тот “постоянно говорил, что его любимое дело – писать солнечные отблески на стенах домов” (Yale University Art Gallery / ArtResource, N.Y.).

У Дэвида Хокни тоже есть любимые темы, и одна из них – калифорнийские плавательные бассейны. “Большой всплеск” был написан летом 1967 года. Критика отмечала “выдающийся всплеск белого хаоса”, но, если поместить картину рядом с последними произведениями Тернера, будет заметно поразительное сходство в зрительном восприятии двух художников (David Hockney/ Art Resource, N.Y.).