Электронная библиотека » Робин Карр » » онлайн чтение - страница 13

Текст книги "Чистая река"


  • Текст добавлен: 18 апреля 2022, 01:58


Автор книги: Робин Карр


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Он пожал плечами.

– Мы этого пока еще не решили.

– А где вы живете?

Он склонил голову.

– Она живет на другом берегу Клер-Ривер. Почти в часе езды отсюда.

– У нас здесь есть больничная палата. Это ее первый ребенок?

– Я думаю, да.

– Думаете? – непонимающе улыбнулась Мэл.

– Скажем так, это первый ребенок от меня, – ответил он. – Она мне не жена.

– Извините, – осеклась Мэл. – Я просто предположила. Привезите сюда эту женщину на дородовое обследование, – попросила она. – Я могу показать ей нашу комнату для рожениц и обсудить с ней возможные варианты.

– А как насчет того, чтобы провести осмотр у нее дома? – спросил мужчина.

– Что ж, это тоже возможно, – неохотно согласилась Мэл. – Но, понимаете, мистер… – Мужчина никак не отреагировал на ее вопрос. Он продолжал стоять возле машины, высокий здоровяк в джинсовой куртке и тяжелых ботинках. С хмурым выражением лица. – На самом деле, женщина, которая собирается рожать, тоже должна принимать участие в обсуждении. Хотите записаться на прием?

– Я вам позвоню, – сухо ответил он. – Спасибо. – С этими словами он сел в свой внедорожник и уехал из города.

Мэл рассмеялась – никогда еще ей не доводилось проводить такую консультацию. Она надеялась, что мужчина обсудит с беременной женщиной, где та предпочитает рожать.

______


Морпехи уехали в конце недели, и жизнь в городке с их отъездом попритихла; поскольку Мэл успела узнать их поближе, ей было жалко теперь с ними расставаться. Пока парни оставались в городе, Проповедник вел себя гораздо более жизнерадостно, чаще смеялся и значительно меньше хмурился. И каждый из них не упустил возможности крепко обнять ее на прощание, как будто она стала частью их семьи.

Мэл обнаружила, что с нетерпением ждет возможности снова пообщаться с Джеком без посторонних, но почему-то этого не произошло. Джек выглядел до странности угрюмым и несколько отстраненным. Он не поднимал ее в воздух и не приставал с поцелуями, и, хотя раньше она сопротивлялась и указывала на неприемлемость подобного поведения, теперь ее терзало странное чувство легкого разочарования. Она ощущала себя как будто обездоленной. Когда спросила его о причине столь необычного поведения, он просто сказал:

– Мне очень жаль, Мэл. Думаю, парни меня порядком измотали.

Когда она заглянула в бар на обед, Проповедник сообщил, что Джек уехал на рыбалку.

– На рыбалку? – удивилась она. – Разве ему не хватило этого на прошлой неделе?

В ответ Проповедник лишь пожал плечами. Он-то как раз не выглядел особо измученным. Он руководил баром при помощи Рики, полируя стаканы, подавая еду, обслуживая столики и иногда присоединяясь к игре в криббидж.

– Что случилось с Джеком? – спросила Мэл.

– Морпехи – они такие, – многозначительно произнес Проповедник. – Бесследно это не проходит.

Четыре дня спустя, на неделю раньше срока, Мэл позвонили с фермы Паттерсонов и сообщили, что у Сондры начались схватки. Учитывая ее рассказы о предыдущих легких и быстрых родах и тот факт, что схватки начались ночью, Мэл сорвалась к ней, не медля ни минуты.

Младенцы – это странные создания, они делают, что взбредет им в голову. Если у тебя были легкие предыдущие роды, это вовсе не гарантирует того, что новые тоже пройдут без проблем. Несмотря на группу поддержки в лице матери, свекрови и мужа, Сондре пришлось тужиться целый день. Наконец, ранним вечером на свет божий появился маленький карапуз. Он не торопился выходить из материнской утробы с требовательным криком, как это обычно делают малыши, поэтому Мэл пришлось продавливать и поглаживать живот Сондры, уговаривать его не артачиться. У роженицы на этот раз открылось небольшое кровотечение, и ребенок не проявил желания сразу припасть к материнской груди для кормления. Даже Сондра быстро осознала разницу между этими и двумя предыдущими родами.

Более длительные, чем принято, роды не обязательно означают наличие каких-то проблем, и сердечный ритм ребенка, частота дыхания, цвет кожи и громкость плача сразу дали понять всем собравшимся, что с ним все в порядке. Тем не менее Мэл задержалась немного дольше, чем обычно. Даже убедившись, что все в порядке, она, стремясь перестраховаться, продолжала наблюдать за ребенком еще около трех часов.

Было уже десять вечера, когда Мэл решилась передать заботу о ребенке его семье, осознав, что все опасности остались позади и она может спокойно их покинуть.

– У меня есть пейджер, – объявила она. – Немедленно сообщите, если вам покажется, что назревают какие-то проблемы.

Вместо того чтобы вернуться домой, она поехала в город. Если бы в баре Джека не горел свет, а дверь оказалась заперта, она бы вернулась к себе. Но окна заведения продолжали светиться, хотя табличка «Открыто» оказалась выключенной.

Когда она толкнула дверь, ее глазам предстало абсолютно неожиданное зрелище. Проповедник возвышался за стойкой, перед ним стояла дымящаяся чашка кофе, а за одним из столиков сидел Джек, опустив голову на руки. Перед ним красовались бутылка шотландского виски и бокал.

Увидев, как она заходит внутрь, Проповедник произнес:

– Закрой дверь на защелку, Мэл. Думаю, посетителей на сегодня достаточно.

Она послушалась, ощущая себя совершенно сбитой с толку. Подойдя к Джеку, она похлопала его ладонью по спине.

– Джек? – позвала она. Его глаза на мгновение открылись, затем закатились вверх и вновь закрылись. Подбородок упал на грудь, а одна рука соскользнула со стола и осталась безвольно болтаться.

Мэл подошла к стойке, запрыгнул на барный стул перед Проповедником и спросила:

– Что с ним?

Проповедник пожал плечами, попытавшись взять свою кружку с кофе, но не успел он этого сделать, как Мэл чуть ли не перепрыгнула через стойку, схватила его за воротник рубашки и яростно завопила:

– Что с ним?!

Черные брови Проповедника удивленно взметнулись вверх, и он поднял руки с таким видом, будто его собирались взять под арест. Мэл медленно отпустил его рубашку и снова села на стул.

– Он напился, – коротко бросил Проповедник.

– Слушай, давай без шуток. С ним явно что-то не так. Всю неделю он вел себя совершенно иначе.

Проповедник вновь пожал плечами.

– Иногда, когда сюда приезжают эти парни, ситуация слегка усугубляется. Понимаешь? Думаю, он вспоминает… разные не очень хорошие вещи.

– Когда он служил морпехом? – уточнила она. Проповедник кивнул. – Давай же, Проповедник. Он мой самый лучший друг в этом городе.

– Я думаю, он не захотел бы, чтобы я тебе это рассказывал.

– Что бы это ни было, он не должен терпеть это в одиночестве.

– Я позабочусь о нем, – парировал Проповедник. – Он справится. Всегда так делает.

– Пожалуйста! – взмолилась она. – Ты разве не понимаешь, как много он для меня значит? Я хочу помочь ему, если смогу.

– Я мог бы рассказать кое-что, но это очень тяжелые вещи. Не для женских ушей.

Она слабо рассмеялась.

– Ты представить себе не можешь, чего мне в этой жизни довелось насмотреться и наслушаться. Я проработала в скорой почти десять лет. Мне частенько приходилось встречаться там с весьма неприятными вещами.

– Но не настолько неприятными.

– Так, испытай меня.

Проповедник глубоко вздохнул.

– Те парни, что приезжают сюда каждый год… Они наведываются убедиться, что с ним все в порядке. Он был их сержантом. Моим сержантом. Лучшим сержантом морской пехоты. Он побывал в пяти зонах боевых действий. Последней из них был Ирак. Он тогда вел взвод во внутренние районы Фаллуджи, и один из парней наступил на противопехотную мину. Взрывом ему оторвало полтуловища. Сразу же нас накрыл снайперский огонь. Парень, наступивший на мину, умер не сразу. Все дело в температуре взрыва – ему, должно быть, прижгло артерии и сосуды, поэтому кровопотери не было. Боли тоже – наверное, из-за того, что у него перебило позвоночный столб. Но он оставался полностью в сознании.

– Боже мой…

– Джек приказал всем укрыться в ближайших зданиях, что мы и сделали. А сам остался сидеть рядом со своим солдатом. Не бросил. Под снайперским огнем, спрятавшись за шиной перевернувшегося грузовика, держал его и разговаривал еще полчаса, пока тот не умер. Парнишка уговаривал Джека уйти и спрятаться, убеждал, что с ним все в порядке. Как ты понимаешь, он не ушел. Он никогда не оставлял своих людей в беде. – Проповедник сделал глоток кофе. – Мы насмотрелись на такие вещи, от которых тебе снились бы кошмары, но именно из-за этого он иногда срывается. Я не знаю, что мучает его сильнее – то, как медленно этот парнишка умирал, или визит, который он нанес его родителям, чтобы передать им все слова, что тот сказал перед смертью.

– Поэтому Джек так напивается?

– В основном, он старается много рыбачить. Может, уйти на какое-то время в лес и разбить там лагерь, чтобы успокоить нервы. Иногда пытается залить воспоминания выпивкой, но это случается довольно редко. Во-первых, это не очень хорошо срабатывает, а во-вторых, потом он чувствует себя как кусок дерьма. Но все будет хорошо, Мэл. Он всегда с этим справляется.

– Господи, – прошептала она. – Я думаю, что у всех есть свои скелеты в шкафу. Налей-ка мне пива.

Он наполнил бокал и поставил его на стойку.

– Поэтому лучше просто дать ему немного побыть одному.

– Он скоро придет в себя?

– Нет. Он залился по самые брови. Я как раз собирался отнести его в кровать, когда ты зашла. На всякий случай я останусь у него на ночь, буду спать рядом в кресле.

– На случай чего?

– На случай, если окажется, что он не просто пьян вусмерть. Если его переклинит или произойдет что-то похуже. Он целую милю тащил меня на себе в Ираке. Я не позволю, чтобы с ним теперь что-нибудь случилось.

Она отхлебнула немного пива.

– Он меня тоже, образно выражаясь, немного пронес на себе, – сказала она. – Правда, не думаю, что он это понимает.

Некоторое время они сидели в тишине. Она выпила примерно половину своего бокала.

– Я все пытаюсь представить, как он тащил тебя на себе, – нарушила молчание Мэл. – Наверное, он был похож на муравья, взвалившего на спину слона.

К ее удивлению, он тихо рассмеялся.

– Как ты вообще оказался здесь? В этом захолустном городке?

– Ему не пришлось меня долго уговаривать. Я держал с ним связь, когда он уволился, и приехал сюда после своего собственного увольнения. Он сказал, что я могу остаться и помогать в баре, если захочу. Я и захотел.

Раздавшийся из-за спины шум заставил ее обернуться. Джек соскользнул со стула и лежал теперь, растянувшись на полу.

– Все, пора в кроватку, – вздохнул Проповедник, обходя барную стойку.

– Проповедник, если ты отнесешь его в комнату, я с ним там останусь.

– Тебе не нужно этого делать, Мэл. Это может быть довольно неприглядное зрелище. Понимаешь?

– Не проблема, – сказала она. – В конце концов, я перетаскала море ведер с блевотиной, коль до этого дойдет.

– Временами он плачет.

– Временами и я плачу.

– Ты действительно этого хочешь?

– Да. Хочу.

– Значит, он тебе действительно небезразличен? – уточнил Проповедник.

– Я ведь уже сказала, что да?

– Ладно. Если ты так уверена.

Присев, Проповедник попытался поставить Джека на ноги. Обхватив его руками пониже подмышек, он заставил его подняться, а затем перекинул себе через плечо, как обычно носят пострадавших пожарные. Мэл последовал за ним в спальню Джека.

Ей раньше никогда не доводилось там быть. Спальня представляла собой небольшую комнату с двумя входами – один вел внутрь из кухни, расположенной за барной стойкой, другой позволял зайти со двора через черный ход. Формой спальня напоминала букву «L»: зона отдыха находилась в коротком закутке, а гостиная располагалась в более длинном. У окна стоял стол с двумя стульями, и хотя кухня там отсутствовала, в углу нашелся небольшой холодильник.

Проповедник уложил Джека на кровать, расстегнул молнии на ботинках и снял их.

– Давай снимем с него джинсы, – сказала Мэл. В ответ на сомневающийся взгляд Проповедника она ответила: – Уверяю тебя, ничего нового для себя я там не увижу. – Она расстегнула сначала кожаный ремень, а затем сами джинсы. Потом Мэл взялась за правую штанину, Проповедник схватился за левую, и они вместе потянули, оставив его в одних трусах-боксерах. Закончив с джинсами, Мэл расстегнул на Джеке рубашку и, по очереди перекатывая его то в одну, то в другую сторону, освободила от нее. Собрав всю одежду, она отнесла ее в шкаф. С внутренней стороны двери на крючке висела кобура с пистолетом, вид которого на долю секунды привел ее в замешательство. В итоге она повесила джинсы с рубашкой поверх пистолета.

Проповедник в это время разглядывал одетого в одни лишь трусы Джека.

– Он убьет меня за это, – проронил он.

– Или скажет спасибо, – добавила она, слегка улыбнувшись. – Если мой пейджер разрядится, я тебя позову. – С этими словами она накинула на Джека одеяло.

– Или если у тебя возникнут проблемы, – добавил здоровяк.

Когда Проповедник ушел, Мэл стянула ботинки, оставшись в носках, и немного пошарила вокруг. У Джека в комнате обнаружилась просторная ванная со шкафчиками и ящиками для хранения. Она открыла один, обнаружив, что внутри лежат нижнее белье и носки. Там же нашлись полотенца, и, вспомнив тот первый день в Вирджин-Ривер, она принюхалась к одному из них. Тот самый кондиционер, о котором он говорил.

Гардеробная оказалась средних размеров комнатушкой. Также там обнаружилась небольшая прачечная со шкафчиками, стиральной машинкой и сушилкой. Двери в ванную и прачечную были закрыты, но зато из гостиной прекрасно просматривалась спальня.

Учитывая характер Джека, эта обстановка была очень предсказуемой. Суровой и предельно функциональной. Тут нашлись кожаный диван и большое кожаное кресло. На стене напротив висел телевизор, а рядом возвышался оружейный ящик из стекла и дерева, набитый разными винтовками, с торчащим из замка ключом. Между диваном и креслом располагались журнальный столик из тяжелого дерева и тумбочка со светильником. Стены были обшиты грубо обтесанными досками, а на тумбочке стояли две фотографии в рамках. Одна из них представляла собой семейное фото, на котором красовались Джек, четыре его сестры, четыре шурина, восемь племянниц и седовласый отец, габаритами не уступающий Джеку. Рядом стояла довольно старая фотография, запечатлевшая его отца вместе с матерью.

Она взяла в руки семейное фото. У Джека оказалась очень красивая семья: все мужчины высокие и симпатичные, женщины стройные и красивые, а девочки очаровательные. Младшая была совсем маленькая, лет трех или четырех, а самая старшая – уже подросток. Мэл подумала, что Джек здесь самый красивый из всех; он стоял в центре, обнимая руками своих сестер. Она сняла покрывало с дивана, обернулась им и свернулась калачиком в большом кресле. Джек продолжал лежать, не шевелясь. В конце концов она тоже задремала.

Где-то посреди ночи из постели Джека донеслись беспокойные звуки. Он дергался, катался из стороны в сторону и бормотал что-то во сне. Мэл подошла к кровати, присела на край и потрогала его лоб. Он проворчал что-то неразборчивое, повернулся к ней, схватил за руку и потянул к себе в кровать. Когда ему это удалось, он прижался к ней своей головой. Обняв его за шею, Мэл легла рядом.

– Не бойся, – прошептала она. Джек сразу замолчал, закинув на нее руку.

Она натянула на них обоих одеяло и прижалась к нему. Затем принюхалась к подушке – точно, кондиционер для белья. «Что же ты за человек?» – мысленно спросила она себя. Внешне – вылитый Пол Баньян[39]39
  Поль Баньян (англ. Paul Bunyan) – вымышленный гигантский дровосек, персонаж американского фольклора.


[Закрыть]
; заведует баром, держит дома коллекцию ружей, при этом чистит и стирает, как Марта Стюарт[40]40
  Марта Хелен Стюарт – американская бизнес-леди, телеведущая и писательница, получившая известность благодаря советам по домоводству.


[Закрыть]
.

Не просыпаясь, он притянул ее к себе поближе. Его дыхание отдавало парами виски. Мэл мысленно поежилась. Она прижалась лицом к его волосам, от которых пахло мускусом в сочетании с запахом ветра и леса. Она сделала глубокий вдох; ей нравились исходящий от него запах и вкус его губ. Мэл стало интересно, что у Джека под рубашкой – грудь у него оказалась заросшей красивыми каштановыми волосами. Кроме того, она обнаружила у него пару татуировок. На его левом плече были набиты орел, глобус и якорь размером чуть ли не с ее руку. А на правом плече красовалась лента с девизом:


SAEPE EXPERTUS,

SEMPER FIDELIS,

FRATRES AETERNI[41]41
  Девиз морских пехотинцев США: «Часто испытаны, всегда верны, братья навеки».


[Закрыть]


Не в силах противиться импульсу, она провела руками по пучку волос на его груди и гладким мышцам плеч. Затем притянула его к себе. Через несколько минут Мэл заснула, прижимая к себе Джека, в то время как его рука успокаивающе обнимала ее за талию.

В тусклом свете раннего утра Джек проснулся с раскалывающейся от боли головой. Повернув лицо в сторону, первое, что он увидел – золотые кудри Мэл, разметавшиеся по соседней подушке. Она натянула свой край одеяла под самый подбородок и крепко спала. Приподнявшись на локте, он всмотрелся в ее лицо. Ее розовые губы слегка приоткрылись во сне; веки с черными, как уголь, ресницами были крепко сомкнуты. Взяв с подушки мягкий локон ее волос, он поднес его к лицу и вдохнул аромат. Затем наклонился к Мэл, чтобы нежно поцеловать ее в губы.

В этот момент ее глаза открылись.

– Доброе утро, – сонно прошептала она.

– Мы это сделали? – хитро улыбнулся Джек.

– Нет, – отрезала Мэл, тут же проснувшись.

– Вот и отлично, – ухмыльнулся он.

Она улыбнулась.

– Я не ожидала, что ты это скажешь.

– Когда мы будем заниматься любовью, я хочу быть в здравом уме и доброй памяти. Я даже не понимаю, как ты здесь оказалась.

– Я забежала в бар, чтобы выпить пива, как раз в тот момент, когда Проповедник соскребал тебя с пола. Голова болит?

– Все прошло, как только я тебя увидел. Наверное, перебрал с выпивкой.

– Это сработало? Ты разогнал всех своих демонов?

Он пожал плечами.

– Проповедник уложил тебя в мою кровать, надо же. Если бы я знал, что все так просто, то напузырился бы до чертиков еще несколько недель назад.

– Подними-ка лучше одеяло, Джек, – приказала она.

Он так и сделал. Под одеялом обнаружился его торс в «боксерах», с очевидно заметной сквозь них внушительной утренней эрекцией. В то время как Мэл лежала полностью одетая.

– Не смотри туда, – сказал он, роняя одеяло. – Ты поставила меня в неудобное положение. – Она лишь рассмеялась в ответ. – Мы могли бы заняться этим прямо сейчас, – предложил Джек, пропуская шелковистый локон ее волос между пальцами. – Я доставлю тебе огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие, – ухмыльнулся он.

– Нет, спасибо, – отказалась она.

– Я что-нибудь пытался сделать? – допытывался он.

– Нет. – Мэл продолжала посмеиваться. – А что?

– Я так налакался, что это могло повлечь за собой весьма унизительные последствия. Вроде атаки с неработающим оружием.

Мэл провела пальцами по его татуировке.

– Я ожидала увидеть что-то вроде этого, – сказала она.

– Это просто часть обряда посвящения. Бьюсь об заклад, после него каждый молодой морпех просыпается с гудящей головой, с трудом вспоминая о Корпусе.

– Что это значит? – спросила она, пробегая пальцами по ленте с девизом на другой руке.

– «Часто испытаны, всегда верны, братья навеки». – Он мягко коснулся ее щеки. – Что тебе рассказал Проповедник?

– Что когда сюда приезжают твои друзья, то пробуждают у тебя в памяти тяжелые воспоминания о войнах, в которых тебе довелось участвовать. Но я подозреваю, что эти воспоминания периодически терзают тебя независимо от того, приехали сослуживцы или нет.

– Я люблю этих парней, – просто сказал он.

– И они тебе тоже преданы. Так что… возможно, это стоит того, чтобы перетерпеть некоторые неудобства. Такая дружба обходится недешево.

Глава 10

К Джеку вернулось его прежнее «я». Тут сработал либо скотч, либо тот факт, что он проснулся в одной постели с красивой блондинкой. Он сделал ставку на блондинку.

Он ни разу так и не спросил Проповедника, что именно тот рассказал Мэл. И к ней самой с расспросами тоже не стал приставать. На самом деле, это не имело никакого значения. Что действительно было важно, так это то, что его отношения с Мэл той ночью неожиданно вышли на новый уровень. Когда она узнала, что он мучается от ужасных воспоминаний, то не ушла, а осталась рядом, пожелав взвалить на себя часть этой ноши – это что-то да значило. Она обнимала его, пока он метался в кровати, борясь со зловещими призраками прошлого. После этого она стала охотнее поддаваться его поцелуям. Он определенно был готов не останавливаться на достигнутом.

В Вирджин-Ривер все только о них и говорили, что доставляло Джеку странное удовлетворение. Это было необычно для мужчины, который не хотел связывать себя никакими обязательствами с противоположным полом и старался не афишировать перед публикой своих подруг. Теперь он обнаружил, что хочет, чтобы все знали: они с Мэл – пара. Еще его страшила возможность того, что Мэл исполнит свои угрозы и уедет, прежде чем он сможет убедить ее остаться здесь навсегда.

Однажды он отвез Мэл на побережье, чтобы понаблюдать за китами. Всю дорогу туда и обратно они болтали без умолку, но стоило им добраться до высокой скалы, нависающей над океанскими просторами, как все слова стали лишними. Они стояли, молча держась за руки, в то время как далеко внизу проплывала огромная стая гигантских млекопитающих, выныривая из воды и вновь погружаясь в морскую гладь с огромными брызгами. Сопровождающая их личная гвардия из дельфинов повела величавых гигантов дальше, на север. В тот день Мэл позволила ему целовать себя дольше обычного. Много раз. Если его рука начинала слишком настойчиво блуждать по ее телу, она просто говорила: «Нет. Еще рано». И в его сердце затеплился огонек надежды. Хотя, конечно, это еще ничего не гарантировало.

Он был сражен наповал. Пускай Джеку уже стукнуло сорок, первый раз в его жизни появилась такая женщина, что одна только мысль о расставании с ней казалась ему невыносимой.

______


Мэл набрала номер своей сестры.

– Джоуи, – произнесла она очень тихо, практически шепотом, – я думаю, что в моей жизни появился мужчина.

– Ты что, умудрилась найти себе мужчину в этой глуши?

– Ага. Кажется, так и есть.

– Почему у тебя… такой странный голос?

– Мне нужно кое в чем разобраться. Скажи мне, это нормально? Потому что я нисколечки не забыла Марка. Я до сих пор люблю его больше всего на свете. Больше, чем любого другого мужчину.

Джоуи медленно вздохнула.

– Мэл, это нормально – пытаться жить дальше. Возможно, ты никогда никого не полюбишь так же сильно, как Марка, но может быть, найдется кто-то еще. Еще один мужчина. Тебе не нужно их сравнивать, дорогая, потому что Марка больше нет, и мы не можем его вернуть.

– Я люблю его, – поправила ее Мэл. – Это чувство никуда не исчезло. Я все еще люблю Марка.

– Все в порядке, Мэл, – успокоила ее Джоуи. – Ты должна жить дальше. Это вполне нормально – скоротать с кем-нибудь время. Кто он?

– Ему принадлежит бар напротив клиники Дока. Это он отремонтировал мой дом, купил мне удочку, провел телефон. Его зовут Джек. Он хороший человек, Джоуи. И он заботится обо мне.

– Мэл… Слушай, ты с ним… Ну…

Ответа не последовало.

– Мэл? Ты с ним спишь?

– Нет. Но я позволяю ему меня целовать.

Джоуи невесело рассмеялась.

– Все в порядке, Мэл. Ты можешь подумать об этом несколько иначе? Разве Марк хотел бы, чтобы ты завяла в одиночестве? Он был одним из лучших мужчин, которых я когда-либо знала, – щедрым, добрым, любящим и честным. Он хотел бы, чтобы ты вспоминала его с нежностью, но при этом продолжала жить полноценной жизнью и была счастлива.

Не удержавшись, Мелинда разрыдалась.

– Да, он хотел бы этого, – произнесла она сквозь слезы. – Но что, если я не могу быть счастлива ни с кем, кроме Марка?

– Малышка, сестренка моя, после всего, через что тебе довелось пройти, разве ты удовольствуешься какими-то объятиями? И парой-тройкой ничего не значащих поцелуев?

– Я не знаю. Просто не знаю.

– Попробуй. В худшем случае ты хоть немного отвлечешься от своего одиночества.

– А это нормально? Использовать кого-то, чтобы перестать лить слезы по покойному мужу?

– А если посмотреть на это с другой стороны? Что, если бы тебе понравился тот, кто смог бы отвлечь тебя от мыслей о покойном муже? Это ведь похоже на счастье, правда?

– Наверное, мне не следовало его целовать, – простонала Мэл. Ее продолжали душить слезы. – Потому что я не могу здесь оставаться. Мне тут не место. Мыслями я по-прежнему в Лос-Анджелесе вместе с Марком.

Джоуи тяжело вздохнула.

– Это всего лишь поцелуи, Мэл. Просто возьми за правило – один поцелуй за раз.

Чуть позже, повесив трубку телефона, Джоуи устало обратилась к своему мужу Биллу:

– Я должна к ней поехать. Думаю, она на грани срыва.

______


Мэл ударилась в воспоминания, мысленно вернувшись в то утро, когда полиция подошла к ее двери, чтобы сообщить, что Марк мертв. Накануне вечером они вместе отработали смену в больнице. Потом пообедали в кафетерии. Но Марк в тот день работал на вызовах, а старший помощник оказался занят, поэтому ему пришлось остаться в ночную смену. Все произошло, когда он уже возвращался домой.

Она пошла в морг. Оставшись на некоторое время с ним наедине, она обняла холодное безжизненное тело с тремя идеальными пулевыми отверстиями в груди и рыдала, пока ее не удалось оттащить прочь.

У Мэл в голове прокручивался целый фильм. Начинался он с вида мертвого тела Марка на полу в круглосуточном магазине, а далее следовала целая вереница кадров: полиция у дверей ее дома в первых проблесках рассвета, похороны, бессонные ночи, когда она безостановочно рыдала в подушку, долгие дни, когда она упаковывала его вещи, и кажущиеся бесконечными месяцы, когда не находила в себе сил с ними расстаться. Мэл наблюдала за этим словно откуда-то сверху, свернувшись в своей постели в позе эмбриона и схватившись за живот, будто ее ударили ножом; она безостановочно рыдала. Так громко, что ей даже казалось, будто соседи услышат и позовут на помощь.

Вместо того, чтобы просто сказать фотографии Марка, что любит его, она начала вести долгие беседы с его плоским безжизненным лицом.

Она рассказывала ему обо всем, что происходило за день, неизбежно заканчивая свой рассказ словами: «Я все еще люблю тебя, черт возьми!». И тут же добавляла: «Я все еще люблю тебя. Я не могу перестать любить тебя, скучать по тебе и желать твоего возвращения».

Мэл всегда считала, что Марк принадлежит к числу таких возлюбленных, таких мужей, которые найдут способ подать весточку с того света – настолько он был ей предан. Но ни разу еще ей не попадалось доказательств того, что он хотя бы ненадолго возвращался в наш бренный мир. Судя по всему, покинув его, Марк ушел навсегда. Он исчез, оставив ее наедине с чувством глубокого отчаяния внутри.

Она просыпалась в слезах три дня подряд. Заметив, что происходит что-то неладное, Джек спросил, все ли у нее в порядке и не хочет ли она о чем-нибудь с ним поговорить.

– Месячные, – увильнула она от ответа. – Пройдет.

– Мэл, я что-то не так сделал? – не отступал он.

– Конечно, нет. Это просто гормоны. Клянусь тебе.

В то же время ее начали терзать мысли, что краткая передышка, которую она, казалось, получила в последнее время, официально подошла к завершению, и впереди у нее вновь маячит бездна горя и отчаяния. Возвращение в лоно абсолютного одиночества.

Но затем случилось нечто, позволившее ей выйти из этого состояния. Мэл вернулась из короткой прогулки до магазинчика на углу, где она, как обычно, смотрела сериал вместе с Джой и выздоравливающей Конни, и увидела перед крыльцом Дока чей-то арендованный автомобиль. Войдя внутрь, она столкнулась лицом к лицу со своей широко улыбающейся сестрой. Мэл ахнула, уронила сумку, и они вместе запрыгали, крепко обнимая друг друга, смеясь и плача в голос. Когда радость первых моментов встречи прошла, Мэл, продолжая держать Джоуи за руку, повернулась к Доку, чтобы официально ее представить. Не успела она этого сделать, как Док брякнул в своей привычной манере:

– Какое жуткое зрелище, когда вы вместе.

Мэл погладила блестящие и гладкие каштановые волосы Джоуи.

– Почему ты приехала? – спросила она.

– Ты знаешь. Я подумала, что нужна тебе.

– Со мной все в порядке, – попыталась соврать Мэл.

– Значит, просто на всякий случай.

– Это так мило. Хочешь, я покажу тебе город? Мой дом? Вообще, прокачу по этим местам?

– Я хочу увидеть того мужчину, – прошептала Джоуи на ухо Мэл.

– Мы сделаем это в последнюю очередь. Док? Можно мне взять выходной?

– Я совершенно точно не выдержу, если вы двое будете визжать и хихикать тут весь день.

Мэл бросилась к Доку и запечатлела на его щеке крепкий поцелуй, который старик тут же стер с брезгливой гримасой.

Настроение у нее улучшилось, и на какое-то время она отвлеклась от мыслей о Марке. Она провела для Джоуи экскурсию по всем своим любимым местам, начав со своего лесного домика, который сестра назвала очаровательным, хотя и заметила, что не отказалась бы немного поработать над ним в качестве дизайнера интерьеров.

– Видела бы ты, на что он был похож, когда я только приехала, – рассмеялась Мэл. – В духовке было птичье гнездо!

– Боже мой!

Затем они поехали к реке, где в этот день ловили рыбу не меньше десяти человек в рыбацких сапогах и жилетах. Двое из них повернулись и помахали ей рукой.

– В первый раз меня привез сюда Джек, и мы увидели тогда маму-медведицу с детенышем, вон там, внизу по реке, она ловила рыбу. Это был первый и последний медведь, которого мне довелось увидеть. И меня это вполне устраивает. В следующий свой визит я уже сама рыбачила, ловила рыбу нахлыстом – не так искусно, как эти рыбаки, но у меня все получалось. Я вожу в багажнике собственные снасти.

– Не может быть!

– Может!

Затем они отправились на ранчо Андерсонов, чтобы навестить малышку Хлою и посмотреть на новорожденных ягнят. Бак Андерсон вытащил из загона парочку подсосных ягнят и позволил девушкам немного их потискать.

Мэл сунула палец в пасть ягненка, тот закрыл глазки и принялся сосать, заставив их обоих восхищенно воскликнуть:

– Ой!..

– Я вырастил шестерых детей – трех мальчиков и трех девочек, – и все они тайком таскали в свою спальню ягнят, чтобы спать с ними в обнимку в кровати. Уберечь домашний скот от таких посягательств было делом всей жизни, – с улыбкой объяснил им Бак.

Мэл провезла сестру по шоссе 299 через лес секвой, получая огромное удовольствие от ее охов и ахов. Наконец они приехали к месту назначения и отправились гулять по каньону Ферн, который был одним из тех мест, где Спилберг снимал свой «Затерянный мир».[42]42
  Речь о фильме «Парк юрского периода: Затерянный мир» 1997 г.


[Закрыть]
Мэл показала ей проселочные дороги Вирджин-Ривер, зеленые пастбища, посевные поля, крутые холмы, высокие сосны, мирно пасущийся скот и виноградники в долине.

– Если ты задержишься ненадолго и Док даст мне отгул, я отвезу тебя в Грейс-Вэлли, чтобы ты познакомилась с некоторыми из моих новых друзей. У них там большая клиника с ЭКГ, небольшим хирургическим кабинетом и УЗИ.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 | Следующая
  • 3.8 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации