Текст книги "Чистая река"

Мэл отшатнулась в удивлении.

– Это что, работает?

– Черт, еще как. Лучше способа не найти.

– Что ж, век живи – век учись, – покачала головой Мэл. Она допила свое пиво.

– Я еду домой, – решительно заявила она, вставая со стула.

Едва Мэл вышла за дверь, как у нее за спиной появился Джек. Он взял ее за руку и прошел вместе с ней к машине. Остановившись, она повернулась к нему и спросила:

– Как думаешь, ты сможешь найти дорогу к моему дому?

Джек наклонился, чтобы поцеловать ее, и застонал от наплыва эмоций. Его вновь захлестнула волна желания.

– Я домчусь туда в мгновение ока, – пообещал он.

– Не торопись. Дай мне немного времени, чтобы смыть с волос запах сигарет Хоуп. А ты пока приготовишь гостям ужин.

Он поцеловал ее в шею.

– Я сейчас зайду туда и начну вопить: «Пожар!», чтобы они все свалили побыстрее.

Засмеявшись, Мэл от него отстранилась.

– Увидимся позже, – пообещала она и села в машину.

Мэл отправилась домой, понимая, что Джек изнывает от сексуального голода и долго так не протянет. Более сексуально возбужденного мужчины ей раньше еще не встречалось. Но для начала ей хотелось сделать еще несколько вещей. Вернувшись домой, Мэл бросила свою медицинскую сумку у входной двери и прошла в спальню. Сев на кровать, она взяла фотографию Марка и некоторое время держала ее в руках. Затем посмотрела в его добрые глаза и мысленно произнесла: «Ты ведь знаешь, я люблю тебя и я знаю, что ты все поймешь». С этими словами она сунула его фото в ящик стола.

Затем Мэл пошла в душ, чтобы немного освежиться.

______

Джек вернулся за барную стойку и убедился, что никто из гостей не остался без внимания. Он принес Доку ужин, пожелал Хоуп спокойной ночи, когда она собралась уходить, а затем подошел к Проповеднику.

– Народ редеет, – сказал он. – Я поеду к Мэл, – добавил он, зная, что Проповедник скорее позволит отрезать себе язык, чем кому-нибудь об этом проболтается. Как будто еще нужно кому-то было об этом рассказывать. Когда Джек и Мэл оказывались в одном помещении, воздух словно раскалялся. Люди вокруг бросали на них понимающие взгляды. – Можешь позвонить мне туда, если я вам понадоблюсь. А пока вы и без меня справитесь.

– Все в порядке, – хмыкнул Проповедник. – Мы с Рики со всем управимся.

Джек мчался по извилистой, поросшей деревьями дороге, возможно слегка перебарщивая со скоростью, но его можно было понять – он изнывал от страсти. Припарковавшись, он подошел к ее крыльцу и присел на одно из кресел, чтобы стянуть с ног ботинки. Изнутри до него донесся звук работающего душа, и он тихо позвал ее, чтобы не напугать:

– Мэл?

– Я выйду через минутку! – крикнула она.

Но он уже стянул с себя рубашку и схватился за пряжку ремня. По пути через гостиную в ванную он оставлял за собой след из брошенных на пол вещей. Стеклянная дверь душевой кабинки запотела, внутри сквозь пар виднелась маленькая обнаженная фигура. Он медленно открыл дверь и застыл, пожирая глазами Мэл, стоящую там во всей ее сияющей красоте. Боже, она казалась ему идеальной. Она поманила его к себе рукой, и он вошел внутрь.

– Ты не торопился, – сказала она, целуя его в губы.

– Я гнал изо всех сил, – признался он.

– Я хотела немного освежиться перед твоим приездом.

Он накрыл ее губы своими, в то время как его руки скользили по ее гладкой, нежной спине и ягодицам, ласкали грудь, перебирали мокрые пряди ее волос, скользили по шее, по плечам и рукам; его пальцы переплетались с пальцами Мэл. По телу Джека прошла легкая дрожь от того, как сильно он ее хотел. Женские руки тоже без устали порхали по его телу, пробегая по груди, спине, по твердым мышцам его ягодиц и наконец спустились по плоскому животу к его набухшему члену, заставив его выдохнуть: «О-о-о… Мэл», прежде чем он снова впился в ее губы.

Его пальцы опустились ниже, аккуратно исследуя ее влагалище. Джека охватила какая-то легкая эротическая гордость, когда он обнаружил, что она возбудилась ничуть не меньше его. Эта женщина не нуждалась в особом разогреве. Все, что его сейчас интересовало, – как удовлетворить ее ненасытную страсть. Он подхватил ее на руки. Руки Мэл обвились вокруг его шеи, ноги обхватили его талию, и он усадил ее на себя, входя медленно и решительно. Он развернулся, продолжая удерживать ее на руках, и оперся плечом о стенку душа. Затем Джек начал двигаться, ритмично поднимая и опуская Мэл. Ее дыхание участилось, а ноги сжали его еще крепче.

Мэл вцепилась ему в плечи и шею, ее губы впились в его, их языки сплелись, пылая, пока они пожирали друг друга в пылком поцелуе. Ощущение вздувшихся от напряжения мышц на его плечах и обнимавших ее руках заставило кровь Мэл закипеть, она ощутила, как сила ее желания растет, вздымаясь до неимоверных высот, переходя вскоре в чистое, незамутненное блаженство.

Джеку ничего так не хотелось, как довести ее до этого сумасшедшего оргазма, ощутить, как ее лоно сжимается вокруг него в спазмах. Когда она вскрикнула, он с еще большей силой прижал ее к себе. Он вошел в нее так глубоко, насколько это было возможно, и нахлынувшая, как ураган, его собственная кульминация потрясла его до глубины души.

Она продолжала обнимать его, а он не отпускал ее из рук, пока они вместе постепенно приходили в себя, а их дыхание медленно возвращалось в норму. Мэл нежно прикусила его за губу и произнесла, немного задыхаясь:

– Я представить не могла, что такое возможно. Секс с тобой… это что-то феерическое.

– Ты как-то по-особенному на меня воздействуешь. Сводишь с ума.

– Хорошо. Ты неплохо поработал, плебей, – произнесла она с нарочито высокомерными интонациями. Затем рассмеялась и коснулась его плеча. – У тебя тут небольшой синяк останется.

– Ты не представляешь, как он мне нравится…

– Давай вытремся, а потом нырнем в постель.

– Меня не нужно упрашивать дважды. Только, пожалуйста, пока не двигайся. Сейчас будет немного рискованный номер. – Он удерживал ее еще мгновение, а затем медленно и осторожно приподнял, выскользнув из нее, и поставил на пол. Они помогли друг другу обтереться полотенцами. Мэл потребовалось еще немного времени, чтобы просушить свою золотистую гриву – от отросших корней до кончиков волос. Джек прошел в спальню и сел на кровать. Первое, что бросилось ему в глаза, – фотографии с Марком там не оказалось. Он не считал себя идиотом, поэтому прекрасно понимал, что пропала только фотография, а не сами воспоминания. Тем не менее это заставило его улыбнуться. Он устроился в постели поудобнее и принялся с нетерпением ждать Мэл.

Когда она вошла в спальню, то потянулась к выключателю, но он тут же попросил:

– Оставь свет включенным, Мэл. – Не задавая лишних вопросов, она скользнула к нему в кровать под одеяло. Перевернувшись на бок, он подпер рукой голову. – Есть пара вещей, о которых мы должны поговорить. Той ночью нам было не до разговоров.

– Та-а-ак, – насупилась она, внезапно разозлившись, – сейчас что, начнутся объяснения про случайный секс и то, что мы уже взрослые люди, которые несут ответственность за принятые решения?

– Нет, – спокойно произнес он, – ничего подобного. Просто нужно уточнить кое-какие детали. Я хочу, чтобы ты знала: у меня были… женщины. Понимаешь? Мэл, мне стукнуло уже сорок лет. Я никогда не отличался особым целомудрием. Из дома не выходил без презервативов в кармане. Всегда. К тому же морские пехотинцы всегда с насмешкой относились к медицинским предосторожностям, включая тесты на венерические заболевания. Но если ты захочешь, чтобы я проверился…

– Я постараюсь быть осторожной…

– Отлично. Кроме того, мы не говорили о контрацептивах, а я не хочу произвести впечатление безответственного раздолбая. Мы обсуждаем это немного постфактум – но так получилось, уж извини.

– Все в порядке, – кивнула она. – Я все понимаю. Но если ты так привык пользоваться презервативом, что же случилось той ночью?

Он пожал плечами.

– У меня под рукой ничего не оказалось, да и думал я тогда только об одном – что все должно наладиться. Ночка началась для тебя крайне паршиво, я не хотел, чтобы ты потом об этом пожалела. Наверное, я тогда слегка тронулся умом. Но в будущем я могу заранее ко всему готовиться. Просто скажи, если это нужно.

– А сегодня вечером? – спросила она.

– Прости меня – упаковка осталась в кармане джинсов на полу в гостиной… Извини. Я так хотел тебя, что был просто не в себе, Мэл. Так не должно быть…

Она приложила палец к его губам, улыбнулась и прошептала:

– Мне нравится все как есть. Когда ты такой, немного сумасшедший. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Обычно я сама вспоминаю о презервативах, но, видимо, была в таком состоянии, что… ладно, черт с ним. Если ты возьмешь этот процесс под контроль, я уверена, у нас все будет хорошо. А у тебя было много женщин?

Джек поморщился. Взгляд его помрачнел.

– Больше, чем мне хотелось бы.

– Какие-то особенные среди них встречались? – допытывалась Мэл.

– Ты решишь, что я вру. Но нет.

– А что насчет женщины из Клер-Ривер? – уточнила она.

– Мэл, мы всего лишь спали вместе. Хотя нет, неправда – я ни разу не остался у нее на ночь. И она ни разу не приезжала в Вирджин-Ривер. Никогда не думал, что буду этого стесняться.

– И не нужно. Ты взрослый мужчина.

– С ней все было совсем иначе. Ты считаешь, это нормально?

– Откровенно говоря, у нас все проходит довольно бурно.

– Согласен, – кивнул он. – В нашем случае все совсем по-другому. Надеюсь, ты это понимаешь.

– Ты не просто спишь со мной? – наигранно удивилась она, решив его подразнить.

– Я сплю с тобой, – согласился он, проведя рукой по гладкой коже ее плеча и руки. Затем нежно ее поцеловал. – Но это не просто секс. Это что-то запредельное. Особенное.

От этих слов Мэл расхохоталась.

– Ты мною любуешься? – продолжала дразниться она.

– Ага, – сказал он. – Для меня это впервые.

– Значит, в некотором смысле ты девственник из чистого места Вирджин-Ривер[44]44
  Игра слов – девственник(ца) по-английски пишется так же, как и название городка – virgin. Собственно, название города Вирджин-Ривер в буквальном переводе означает «девственная река».


[Закрыть].

– Что есть, то есть.

– Это так мило.

– Это безумие какое-то, я постоянно тебя хочу. Чувствую себя будто ребенок.

– Но ведешь ты себя совсем не по-детски, – усмехнулась Мэл.

– Мелинда, за эту неделю у меня эрекция случалась чаще, чем за последний десяток лет. Каждый раз, когда ты проходишь мимо, я вынужден сосредотачиваться на чем-то другом. Со мной такого с шестнадцати лет не случалось, когда что угодно, от рекламы пива до задания по географии, могло заставить меня трястись от вожделения. Это было бы даже смешно, если бы не выглядело так нелепо.

– Настоящий гормональный вулкан, – сказала она со смехом. – Ты потрясающий любовник.

– В этом не только моя заслуга, – запротестовал он. – Ты просто потрясающая. Боже, детка, мы прекрасно сочетаемся друг с другом.

– Джек, в городе все о нас знают?

– Скорее, догадываются. Я никому ничего не говорил.

– Почему-то я уверена, что и не стоит этого делать.

– Мы могли бы попытаться сохранить это в тайне, если ты считаешь, что так будет лучше. Я возьму себя в руки и перестану пялиться на тебя, как на десерт, если ты этого захочешь.

– Просто… ну, ты знаешь. У меня есть кое-какие проблемы.

– Да уж, знаю. Я помогал тебе разобраться с некоторыми из этих проблем. И понимаю, что для их решения потребуется нечто большее, чем просто секс. – Тут он ухмыльнулся. – Пускай даже хороший секс.

– Очень хороший секс.

– О да. – У него слегка перехватило дыхание.

– Просто хочу, чтобы ты знал: я все еще паршиво себя чувствую. Мне не хотелось бы тебя разочаровывать. Джек, я не хочу причинить тебе боль.

Он провел рукой по ее телу, чуть касаясь ее мягкой теплой кожи.

– Мэл, это ничуть не больно. – Он улыбнулся. – Это на самом деле даже очень хорошо. Не беспокойся обо мне. – И легонько ее поцеловал. – Ты не против, если мы… хм… перестанем болтать? От слов к делу, так сказать?

– Думаешь, это сработает?

– Наверное, нет смысла притворяться, – согласился он. – Тебе это необходимо.

– В конце концов, какого черта?! – воскликнула она. – Это ведь не противозаконно?

Он наклонился к ней и снова поцеловал, на этот раз сильнее.

– Наверное, так и должно быть, – с этими словами он поцеловал ее снова.

______

Ранним утром, когда лучи рассвета только начали пробиваться сквозь окна, Джека разбудил какой-то странный мягкий звук, похожий на невнятное пение. Он обнаружил, что Мэл прижалась к его руке, ее дыхание щекотало ему грудь. Во сне она мурлыкала, напевая какую-то песню, ее губы при этом едва шевелились. Он бы встревожился, если бы выражение ее лица в этот момент оказалось грустным или тревожным. Однако на лице Мэл играла улыбка. Она прижалась к нему еще сильнее, закинув на него ногу. И этот убаюкивающий довольный напев исходил от нее.

Джек мог бы по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз до этого ему доводилось провести в постели с женщиной целую ночь. И теперь даже представить себе не мог, что в дальнейшем может просыпаться в одиночестве. Он притянул ее к себе поближе, ощущая, что никогда еще в жизни не был так счастлив.

Глава 12

Рик звонил Лиз через каждые пару дней, хотя, будь его воля, он обрывал бы ей телефон круглыми сутками. Каждый раз, когда он набирал ее номер, его пульс начинал стремительно колотиться, а стоило ей заговорить, как он тут же срывался на бешеный ритм.

– Лиззи, как дела? – спрашивал он.

– Я скучаю по тебе, – всегда отвечала она. – Ты обещал, что приедешь.

– Я собираюсь. Я пытаюсь. Но тут столько дел навалилось, и в школе, и на работе… И все же как у тебя… дела?

– Я просто хотела бы быть с тобой, а не торчать тут. – Сказав это, она рассмеялась. – Забавно, я возненавидела свою мать за то, что она заставила меня поехать к тете Конни, а теперь я ненавижу ее за то, что она принуждает меня оставаться здесь.

– Не стоит так говорить о своей маме, Лиз. Не надо.

Потом они еще немного поболтали о друзьях, о школе, о Вирджин-Ривер и Эврике, о всякой ерунде. Лиз никогда и ничего не рассказывала о беременности, возможность которой очень ее страшила.

Рик изнывал от душевных переживаний. Его терзали ужасные предположения о том, что в ту самую ночь случилось страшное, и она забеременела. Но что еще хуже, он не понимал, что происходит с ним самим, с его телом и разумом. Он постоянно грезил о Лиз, хотел ощущать ее в своих объятиях, вдыхать запах ее волос и целовать ее губы. Он изнывал от желания вновь ощутить приятное тепло ее груди в своей ладони, в то же самое время мечтая возить ее в школу и обратно в своем маленьком пикапе, чтобы они весело перешучивались, смеялись и держали друг друга за руки.

Этот телефонный звонок ничем не отличался от других. Но затем она спросила:

– Почему бы тебе не приехать в Эврику?

Он тяжело вздохнул.

– Сказать по правде, Лиз… я боюсь. Мы с тобой теряем голову от вида друг друга.

– Но у нас ведь есть презервативы…

– Я уже говорил тебе, что этого недостаточно. Тебе тоже кое-что нужно. Таблетки или что-то в этом роде.

– И как мне это организовать? Я даже машину водить не умею. Ты думаешь, мне следует сказать мамочке: «Эй, мне нужно прикупить противозачаточных – мы тут с Рики хотим кое-чем заняться»?

– Если бы ты жила здесь, мы могли бы сходить к Мэл. Может, попробуешь уговорить маму съездить в Вирджин-Ривер? – Но стоило ему это произнести, как он внутренне весь съежился. И покраснел, так сильно, что на мгновение ему показалось, будто он сейчас упадет в обморок. Неужели он действительно предложил четырнадцатилетней девушке принять меры, чтобы они могли заняться сексом? И где им это делать? В кабине пикапа?

– Не знаю, – мягко произнесла Лиз. – Думаю, мне это явно не понравится. Не думаю, что смогу рассказать кому-то из взрослых об этом. А ты смог бы?

Рик уже имел подобный опыт; Проповедник и Джек обо всем знали. Однако он предпочел об этом умолчать.

– Смог бы, если бы это было так важно.

– Даже не знаю, – засомневалась она. – Мне надо подумать.

Если ты постоянно думаешь о девушке, постоянно вспоминая о том, как пряди ее волос касались твоей щеки, если не можешь выбросить из головы воспоминания о ее нежной коже – что это, если не влюбленность? Если каждый раз, поговорив с ней по телефону, услышав ее заливистый смех, у тебя сразу становится теплее на душе – это что-то серьезное либо ты просто перевозбужденный подросток шестнадцати лет? Он знал, что накален до предела – от одной мысли о том, чтобы снова оказаться внутри нее, у него пар из ушей готов был пойти. Но дело было не только в этом. Он мог часами болтать с Лиз, слушать, как она беззаботно щебечет. Ему хотелось слушать звук ее голоса. Он практически впадал в транс, когда она рассказывала ему о таких скучных вещах, как, например, алгебра. Если бы у него была хоть капля храбрости, он спросил бы Джека: в чем разница между любовью и сексом? И когда они сливаются в единое целое?

Наконец Рики спросил:

– Как насчет новостей о беременности, Лиззи?

– Ты имеешь в виду…

– Да, именно это я имею в виду. – Ответом ему была тишина. Она хотела, чтобы он спросил об этом еще раз. Каждый раз, когда ему приходилось это делать, он внутренне весь напрягался, буквально выталкивая из себя слова, столь чуждые любому парню. – У тебя были месячные? – спросил он, радуясь, что она не видит залившего его щеки румянца.

– Это все, что тебя по-настоящему волнует.

– Нет, не все, но меня действительно это очень волнует. Лиз, детка, я умру, если из-за меня у тебя возникнут неприятности. Я просто хочу избавиться от этого страха, вот и все. От страха за нас обоих.

– Еще нет, но все в порядке. Я же сказала тебе – они у меня очень непостоянные. И чувствую я себя нормально. По моим ощущениям, ничего не изменилось.

– Что ж, это уже неплохо, – выдохнул он.

– Рики, я скучаю по тебе. А ты по мне скучаешь?

– О-о-о, Лиз, – простонал он. – Я так по тебе скучаю, что меня это до чертиков пугает.

______

На следующей неделе Мэл сделала несколько телефонных звонков, а затем спросила Джека, может ли он оторваться от дел в баре на целый день, чтобы помочь ей с кое-какими делами. Она объяснила ему, что хочет смотаться в Эврику. И что ей не хочется делать это в одиночестве. Конечно же, Джек объявил, что может – он делал все, что бы она у него ни попросила. Он предложил свозить ее туда, но Мэл объяснила, что хотела бы взять свою машину, откинуть тент и ехать, наслаждаясь солнечной июньской погодой.

Когда они уже были в пути, она сказала:

– Я надеюсь, это было не слишком самонадеянно с моей стороны, Джек. Я записала себя на прием в салон красоты, а тебя – в клинику для обследования, которое ты тогда предложил.

– Я собирался для этого съездить на побережье, на авиабазу ВМФ, но такой вариант тоже ничего. Это я и подразумевал, когда предлагал пройти обследоваться. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности.

– На самом деле, я ничуть не волнуюсь. Это всего лишь мера предосторожности. А если что-нибудь произойдет, меня тоже можно проверить. Я бы не стала подвергать тебя риску, понимаешь. Но все последние семь лет был всего лишь… – Тут она замялась.

– Твой муж, – закончил он за нее. – Можешь свободно об этом говорить. Это была твоя жизнь. Это и есть твоя жизнь. Мы должны спокойно об этом общаться.

– Хорошо, – согласилась она, вновь собираясь с силами. – Кроме того, я согласовала с автодилером тест-драйв для одного автомобиля и хотела бы узнать о нем твое мнение. Этот автомобиль, как мне кажется, не боится распутицы.

– Неужели? – удивился он. – И какой же?

Мэла украдкой взглянула на Джека – он плотно втиснулся в переднее сиденье ее «БМВ», так высоко подняв колени, что она чуть не рассмеялась.

– «Хаммер», – призналась она.

На несколько мгновений он потерял дар речи. Наконец произнес:

– Я полагаю, ты в курсе, сколько они стоят.

– В курсе, – кивнула она.

– Хоуп платит тебе больше, чем я предполагал.

– Хоуп мне практически ничего не платит, но и проживание здесь почти ничего и не стоит. Особенно учитывая холодное пиво по вечерам, после завершения рабочего дня. Нет, это мои собственные сбережения.

Он присвистнул.

– У меня есть немного денег, – принялась объяснять она. – У меня были… были…

Он протянул руку и положил ей на бедро.

– Все в порядке, Мэл. Я не собирался допытываться.

– Вот именно! – воскликнула она. – Ты даже не спрашиваешь, что меня удивляет. Вот оно – у меня были кое-какие сбережения. Расчетные при увольнении. Страховка. Я невероятно удачно продала дом. А потом еще был иск об ответственности за смерть, ожидающий рассмотрения. Но это все уляжется. С деньгами приходят небольшие проблемы. А у меня, Джек, много денег. Больше, чем мне нужно. – Она взглянула на него. – Я была бы признательна, если бы этим все и ограничилось.

– Никто не в курсе, что ты вдова, – сказал он ей.

Она глубоко вздохнула.

– Что ж… у меня был долгий разговор с Джун Хадсон, врачом из Грейс-Вэлли. Я спросила ее, что потребуется, чтобы превратить мощное авто с полным приводом в импровизированную машину скорой помощи, и теперь у меня есть целый список покупок. Если все получится, у меня будет машина, которая сможет не только катать нас с Доком по долинам и взгорьям, но и доставлять пациентов в больницу, если потребуется. И мне не придется сидеть в кузове пикапа, держа над головой пакет для капельницы.

– Это большое дело для такого маленького городка, как Вирджин-Ривер, – тихо произнес Джек.

«Он ведь тоже много чего сделал для этого городка», – подумала Мэл. Он переоборудовал ветхое здание в гриль-бар, круглыми днями потчуя гостей стряпней по смешным ценам. Напитки у него тоже стоили всего ничего, и бар служил скорее местом встреч, чем коммерческим заведением для извлечения прибыли. Он, наверное, не особо нуждался в помощи Рики, но стал для него, по сути, кем-то вроде приемного отца. И Проповедник – несомненно, о нем он тоже заботился. С другой стороны, Джеку, вероятно, не требовалось много денег, чтобы сводить концы с концами – бо́льшую часть ремонта он сделал сам, получал военную пенсию и наверняка имел скромный, но вполне достаточный доход от своего заведения. И он явно наслаждался такой жизнью.

В основном, забота о Вирджин-Ривер со стороны Джека заключалась в том, что он обосновался в самом центре городской жизни, помогая всем, кто в чем-либо нуждался. Любой, кто работал для нужд города, например Док или Мэл, – а в последнее время еще и заместитель шерифа с патрульными, – обедали у него бесплатно. Он помогал с ремонтом, присматривал за детьми, разносил еду и никогда не уезжал за припасами, не позвонив предварительно сухоньким старушкам вроде Фрэнни и Мод, чтобы узнать, не нужно ли им купить что-нибудь. Точно так же он вел себя и с ней. Как будто его миссия заключалась в том, чтобы служить ей.

– Случайным образом, но для меня этот городок тоже кое-что сделал, – сказала она. – Я начинаю вновь ощущать в себе любовь к жизни. Во многом это благодаря тебе, Джек.

Не удержавшись, Джек произнес:

– Ты остаешься.

– На данный момент да, – кивнула она. – Еще один ребенок должен увидеть свет в конце лета. Я живу ради этих младенцев.

«На днях, – мысленно пообещал он себе, – я скажу ей. Признаюсь, что люблю ее больше, чем мог себе вообразить. Сильнее, чем любую другую женщину. Скажу ей, что моя жизнь по-настоящему началась в момент ее приезда в город. Но не сейчас». Он не хотел загонять ее в угол и заставлять чувствовать себя так, будто она либо должна сказать, что тоже любит его, либо спасаться бегством.

– Что ж, Мэл, так получилось, что мне довелось ездить на куче «Хаммеров».

Она удивленно взглянула на него, поскольку раньше даже не думала об этом.

– Ну, конечно же! – воскликнула она. – Я совсем об этом забыла!

– К тому же я довольно неплохой механик. Пришлось научиться по необходимости.

– Тогда отлично, – сказала она. – Ты поможешь даже больше, чем я предполагала.

Первыми в повестке дня стояли ее волосы и его анализы крови. Мэл весьма порадовал тот факт, что стрижка с хайлайтингом[45]45
  Хайлайтинг – техника окрашивания для быстрого осветления волос (прим. ред.).


[Закрыть], обошедшиеся ей в семьдесят пять долларов, оказались более чем пристойными. Либо она уже просто опылилась в местных краях, отвыкнув от завышенных запросов Лос-Анджелеса.

После этого они отправились в салон подержанных автомобилей, где обнаружили один потрепанный, но до смешного дорогой «Хаммер». Это оказался конфискат, который проехал всего двадцать тысяч миль и находился в очень неплохом состоянии. Джек посмотрел двигатель и попросил сотрудников салона поставить машину на подъемник, чтобы он происпектировал ось, раму, амортизаторы, тормоза и остальные узлы, которые можно было проверить на глаз. Затем они выгнали его из салона: на дороге машина вела себя достойно, но цена оставалась запредельной. Шестьдесят тысяч, причем без дополнительных опций.

За исключением того, что Мэл владела чудесным маленьким кабриолетом «БМВ», который можно было обменять на наличные. Потребовалась всего пара часов, чтобы сбить цену до разумных пределов, и Джек с гордостью узнал о еще одной черте характера Мэл – она оказалась упрямым и опытным переговорщиком.

Затем они поехали в больницу, где оснастили салон «Хаммера» кое-каким медицинским оборудованием, от дефибриллятора до кислородного баллона. Ряд медикаментов нужно было сначала заказать и дождаться, когда их через пару недель доставят в Вирджин-Ривер. Затем они поехали обратно по шоссе и поднялись по горному перевалу, направляясь домой.

– Тебе не хочется, чтобы люди узнали, откуда взялся этот малыш, – обратился Джек к Мэл. – Тогда как ты объяснишь его появление?

– Я думаю рассказать, что мне довелось поработать плечом к плечу с кучей богатых и скучающих врачей в Лос-Анджелесе, поэтому я обзвонила их, чтобы собрать пожертвования для нашего городка.

– Ага… А что, если ты уедешь? – Он просто не мог заставить себя произнести слово «когда».

– Может быть, тогда я действительно обзвоню несколько богатых и скучающих врачей из числа моих знакомых и попрошу их сделать пожертвования, – улыбнулась она. – Но давай не будем ставить телегу впереди «Хаммера»[46]46
  Парафраз известной пословицы: «Не надо ставить телегу впереди лошади».


[Закрыть].

Джек рассмеялся.

– Хорошо, не будем.

______

Мэл и Джек вернулись на «Хаммере» к бару, где устроили небольшое представление перед толпой посетителей, которые, не теряя времени, разнесли новость об этом по всему городу. Док Маллинз, делая вид, что его раздражает эта покупка, недовольно проворчал, что его старый пикап и так нормально со всем справлялся. Мэл возразила ему, объяснив, что уже на следующее утро он сможет проверить новый автомобиль в работе. Вскоре стало очевидно, что его досада была показной, и он даже один или два раза улыбнулся, бросая взгляд на «Хаммер». Рики болтал с Мэл больше обычного, а Проповедник встал на крыльце, скрестив руки на своей массивной груди, и ухмылялся, будто школьник.

Когда на следующее утро Мэл позвонила Джун Хадсон, чтобы рассказать о новом автомобиле, та предложила ей собраться у нее дома в следующее воскресенье, чтобы отпраздновать приобретение бургерами и хот-догами.

– Если я принесу с собой картофельный салат и пиво, можно мне взять с собой друга? – спросила Мэл. Мысленно она убеждала себя, что спросила об этом потому, что на грядущий небольшой пикник собирались одни семейные пары, за исключением отца Джун, старого дока Хадсона, и ей не хотелось чувствовать себя одинокой. Но истинная причина заключалась в том, что она обнаружила: в последнее время ей не очень нравилось оказываться вдали от Джека.

– Ага, – улыбнулся Джек, – ты все-таки решила вывести меня из шкафа?

– Всего лишь на день, – парировала она. – Потому что ты хорошо себя вел.

Джун жила в очаровательном загородном доме, о котором Мэл когда-то фантазировала, планируя побег из города: с широким крыльцом, сияющий свежей краской, обставленный уютной мебелью, он располагался прямо на вершине холма, с которого открывался чудесный вид на долину. Повсюду в доме были разбросаны подушечки для иголок и свертки с ватой – Джун оказалась мастером по вышиванию. Похоже, она вела идеальную жизнь деревенского врача – ее муж Джим помогал ей ухаживать за ребенком, вредный отец постоянно вмешивался во все их дела, а прекрасные друзья в лице Джона и Сьюзен Стоун оказывали им всяческую поддержку.

Сьюзен работала медсестрой, поэтому они с Мэл легко нашли общий язык. Кроме того, Сьюзен и Джон раньше работали в большом городе трансплантологами, поэтому она откровенно рассказывала о том, что ей потребовалось время, чтобы оценить более медленный темп жизни и отсутствие привычного комфорта в Грейс-Вэлли.

– Раньше я ходила в дневной спа-салон у себя на улице, чтобы сделать эпиляцию лица и привести в порядок брови, – призналась она. – А теперь закупиться продуктами – уже целое дело.

Сьюзен тоже находилась на последних сроках беременности. Она постоянно массировала себе поясницу, отчего ее внушительный живот еще больше выпячивался вперед.

Женщины расположились на веранде. Джун раскачивалась в садовых качелях и кормила ребенка, Сьюзен ерзала, пытаясь подыскать подходящую декоративную подушку, чтобы подложить ее под поясницу, в то время как мужчины столпились во дворе вокруг «Хаммера», каждый с пивом в руке, изредка заглядывая внутрь салона или под капот.

– Вы привезли с собой весьма привлекательных мужчин, – заметила Джун.

Мэл перевела на них взгляд. Джим и Джек были примерно одинакового роста и веса, и оба красовались в своей привычной одежде: джинсы, клетчатые или джинсовые рубашки и ботинки. Джон был чуть ниже ростом, хотя все равно достигал добрых шести футов, и одевался столь же небрежно, в брюки цвета хаки и футболку, но выглядел все равно чертовски привлекательно.

– Ты только посмотри на них, – ухмыльнулась Мэл. – Они словно сошли с обложки журнала «Мужественность». Матушка-природа прекрасно постаралась.

– Матушка-природа та еще сволочь, – проворчала Сьюзен, дергаясь от боли в спине. – Если бы у нее было хоть немного сострадания, мы бы вынашивали детей не больше шести недель. – Она вздрогнула. – Бьюсь об заклад, на самом деле матушка-природа – это папаша. Жуть.

– Неудобно, да? – сочувственно спросила Мэл.

– У меня скоро начнутся схватки, я просто уверена в этом. Такой хороший день, чтобы страдать от беременности.

– Это так мило с твоей стороны, Джун. Спасибо тебе, – сказала Мэл. – Можно немного расслабиться, слегка сбросить стресс – пускай не Сьюзен, так хотя бы мне. Все в долине ведут такую простую и незамысловатую жизнь?

Джун расхохоталась, чем изрядно ее удивила, затем к ней присоединилась Сьюзен. В этот момент Сидни, семилетняя дочка Сьюзен, выскочила из дома, махнув белокурыми кудрями, и тут же скатилась по ступенькам во двор вместе с гнавшейся за ней Сэди, колли Джун. Она подбежала к отцу, повиснув на его ноге с минуту, а затем продолжила носиться по двору с собакой на хвосте – колли пыталась загнать ее обратно ко взрослым.

– Я сказала что-то смешное? – поинтересовалась Мэл.