Текст книги "Тусовка инкорпорейтед"

41

– Выглядишь роскошно, – сказал Кенни, когда Мышка вышла из туалетной комнаты, совершенно готовая к торжественному открытию «Тропического леса».

– Спасибо.

Пока никто не видел, она приподнялась на цыпочки и поцеловала Кенни в щеку, не упустив возможности скользнуть грудью по его могучему торсу. Решимость Кенни таяла, Мышка чувствовала это. Трезвонил его телефон, из кухни срочно звали по какому-то делу, а он не сводил с нее глаз.

В этот вечер она надела костюм, да, именно костюм, взятый напрокат в театре. Мышка не могла купить себе вечернее платье, но ясно сознавала, что ей необходимо нечто выдающееся и незабываемое. Выход был найден: блестящий топ цвета меди, поддерживающий грудь как «чудо-лифчик». Бретельки топа были отделаны темно-коричневыми перьями, чуть-чуть колыхавшимися при малейшем движении. Юбка из эластичной ткани, приспущенная ниже пупка – лишь намек на фривольность, не более того, – была украшена бисером и шелковой аппликацией. Теплые медные тона великолепно гармонировали с ее темной кожей. А сочетание перьев с обнаженным телом создавало впечатление, что Мышка – экзотическое существо, обитающее лишь в дебрях тропического леса.

Кенни взял ее руку в свои и посмотрел прямо в глаза:

– Вечер сегодня будет совершенно безумный, поэтому я хотел бы сейчас поблагодарить тебя за то, что помогла организовать все это. Ты сделала гораздо больше, чем другие, была для меня советчиком и даже руководителем. Настоящим другом.

– И ты только что это понял? – улыбнулась Мышка.

– Я вообще медленно соображаю. – Кенни постучал себя по лбу. – Слишком часто били по голове на футбольном поле.

– Перестань! – Мышка, потянувшись, погладила его по макушке и дружески потрепала за ухо. – Я твой друг. Но хочу быть для тебя большим.

– Я знаю, но…

– Ни слова больше! – Мышка прижала палец к его губам. – Разве я не говорила тебе миллион раз, Кенни Арагон? Я намерена завоевать тебя. Продолжай говорить «нет», сопротивляйся, убеждай меня, что ты человек строгих правил, но ведь ты сам раздеваешь меня своими громадными голодными карими глазами.

– Что… я?

– Ну… Я все вижу, любимый. И делаю то же самое с тобой. Но сейчас, – она понизила голос, потому что мимо пробежал парень с вазой, – сейчас займемся делами служебными. А потом настанет время для личной жизни.

Кенни со смущенной улыбкой скрестил руки на груди.

– А вы безнравственны, леди.

– Я никогда и не говорила, что я ангел. И знаете что, мистер Арагон? Сегодня, после того как клуб закроется, вы проводите меня домой. – С этими словами Мышка отвернулась и раскрыла книгу предварительных заказов. – А сейчас ступайте, займитесь этими психами на кухне. Скоро начнут собираться гости.

– Есть, мэм, – козырнул Кенни.

Листая страницы тяжелой книги в солидном кожаном переплете, Мышка почувствовала, что руки ее нервно подрагивают, как перед ночью первой близости с мужчиной. Почти все места были заказаны, среди гостей ожидалось множество известных людей. Вечер обещал стать грандиозным, если, конечно, не разразится буря, не сломается искусственный водопад и гости не слягут с пищевыми отравлениями.

– Скрести пальцы, – шепнула Мышка, когда музыканты начали занимать места на сцене.

Как только прибыли первые гости, внутри Мышки словно нажали кнопку, и она мгновенно вошла в роль любезной хозяйки. Помня имена и лица всех гостей, Мышка приветствовала их тепло и радостно. Зорким оком она следила за залом, быстро отдавая распоряжения официантам, чтобы гостям не приходилось ждать, пока уберут посуду или сменят салфетки. Уже через час после открытия зал заполнился людьми – политиками, актерами, телевизионными звездами. Мышка здоровалась с ними как с добрыми друзьями, но сердце ее колотилось от волнения при встрече с такими знаменитыми, необычными людьми.

– Как хорошо, что вы с нами сегодня вечером, мистер Кох.

– Как вам понравилось шоу в «Аполло», мистер Пауэлл?

– Приятного вечера, мисс Уинфри. О, если вы настаиваете, просто Опра. Я так рада, что вы пришли к нам на открытие. Мистер Арагон непременно сам выразит вам свою благодарность.

– Да, мистер Ньюмен, владелец пожелал, чтобы клуб находился именно в Гарлеме. Вы с мисс Вудворд хотели бы столик на балконе или поближе к главному залу?

– Прошу сюда, сенатор Клинтон.

Мышка часто в мыслях рисовала себя рядом со знаменитостями, но никогда не предполагала, что окажется среди них именно в этой роли. Она представляла, что все эти люди придут за кулисы поздравить ее с успехом первого большого шоу. В своем воображении Мышка встречалась с ними на благотворительных вечерах, на вручении разнообразных наград и премий. Но и такое появление на публике было, как ни странно, приятно. Когда она станет звездой, все знаменитости будут говорить: «Я знал ее еще когда…»

Кенни весь вечер сновал по залу, приветствовал гостей за столиками, был внимателен, но ничуть не навязчив. Этот человек, с огромным природным обаянием и тонким чувством юмора, был искренне приветлив с друзьями и незнакомцами. Казалось, клуб – его дом, а каждый гость – член большой семьи Кения.

Когда появились друзья Мышки, она усадила их на лучшие места на балконе.

– Сегодня халявы не будет, – шепнула она, наклоняясь над столом, – сидите и наслаждайтесь окружением. Слева от вас Алек Болдуин, справа – Том Хэнке с женой Ритой, он только что со съемок. А мистер Болдуин, я слышала, сейчас свободен, – подтолкнула она в бок Джейд.

– Очень мило, – ответила Джейд, раскрывая меню. – Но меня интересует только Эй-Джи.

– Не выношу говорить любезности, это противно моей натуре, – признался Мерлин, – но здесь действительно славно.

Он поднял бокал с мартини – в лимонной жидкости плавали ломтики ананаса. Официант, подавший напиток, сказал, что этот коктейль станет хитом сезона.

Не отрываясь от бокала с шампанским, Зоя похлопала Мерлина по плечу.

– Вот мы и здесь. Наша маленькая Мышка попала в теплое местечко.

– Думаю, пора называть ее Мариэль, – с напускной серьезностью заметил Мерлин. – Мариэль Гриффин, новый ведущий игрок в Манхэттенской лиге. По-моему, неплохая месть тем юнцам-наркоманам, а?

Зоя наслаждалась шампанским, пузырьками, лопающимися у самых губ.

– Мы всегда можем получить столик, не выкладывая пятьдесят долларов за заказ. А меня вообще пригласили сидеть за стойкой в любое время, когда захочу.

– Неужели? – удивилась Джейд. – В честь чего это? Ты тайком переспала с Кенни?

– Конечно, нет! – Зоя возмущенно вздернула подбородок, но, поняв, что это выглядит забавно, продолжила спокойнее: – О'кей, я немного выпила, но ведь сегодня и впрямь важный вечер, да?

Если хотите знать, мистер Арагон считает меня известной писательницей. Он хочет, чтобы я была литературной музой этого клуба. Как в свое время Хемингуэй и Фицджеральд в парижских кафе.

Зоя откинулась на стуле и улыбнулась, получая неимоверное удовольствие от атмосферы вечера, экзотических цветов и общества друзей. Возможно, и от некоторого количества алкоголя в крови. О да, жизнь прекрасна!

– Вроде литературного талисмана, – заметил Мерлин.

– Вот именно. – Зоя перевела взгляд на сцену: музыканты уходили на перерыв. Ее внимание привлек симпатичный гитарист, но… – И думаю, этот парень из ансамбля направляется к нашему столику. Прямо сюда. О нет, кажется, нет. Он пошел поболтать со своим приятелем. Ну и ладно.

Весь вечер Зоя наблюдала за джазистом, дожидаясь, пока он обратит на нее внимание. Когда они встретились глазами, она разволновалась, как школьница, которую первый раз пощупали сквозь трусики. И тут же почувствовала возбуждение. Может, это из-за шампанского. Или из-за «Космополитена». Или от вина. Кстати, она пила сегодня вино? Зоя соображала все хуже.

Джейд указала на бокал в руках Зои:

– Ты что, празднуешь совершеннолетие? Не хотелось бы казаться занудой, но этот напиток действует быстро и сшибает наповал.

– Но Зоя расслабляется, – пояснил Мерлин. – Я уже несколько месяцев не видел ее такой спокойной и безмятежной. А может, несколько лет.

– Я образчик расслабленности и распущенности. – Зоя подняла бокал, и шампанское заиграло в лучах света. – Распущенная дурочка.

Мимо прошла Мышка, и Зоя решила расспросить ее о красавчике-гитаристе. Ей ужасно нравилось, как он, похожий на большую пружину, склоняется над гитарой в своих кожаных брюках и темно-синей рубашке. Оттопыренная нижняя губа придавала его лицу недовольное выражение. Мышка сказала, что его имя Джонатан Прескотт, хотя друзья зовут его Змеем.

– Змеем? – хмыкнула Джейд. – Ну пожалуй, теперь мы знаем, каков он в постели.

Зоя шлепнула ее по руке.

– Меня не интересует секс.

И это было, безусловно, враньем. Она умирала от желания заняться сексом, возможно, потому, что перспектива иметь постоянные сексуальные отношения исчезла вместе с уходом Ника. Но либидо невозможно отвергнуть так же легко, как мужа-мошенника.

– Ну ладно, я хочу секса, – призналась Зоя. – Секс – совсем неплохая вещь. Со Скоттом он был очень хорош. Ах, неотразимый обаяшка Скотт. Да, это походило на постоянные отношения, но со временем я поняла: упущено что-то очень важное. Это был просто секс ради секса. – Зоя внезапно осознала, что говорит слишком громко, прижала ладошку ко рту и испуганно оглянулась. – Упс! Как вы думаете, Алек Болдуин слышал? Даже не верится, что я говорю на весь зал о сексе. – Она отхлебнула еще шампанского и продолжила драматическим шепотом: – Говорю о сексе в присутствии Алека Болдуина.

– Как будто Алек Болдуин никогда не занимался сексом, – пренебрежительно махнула рукой Джейд. – Я понимаю, ты скрытный человек, Зоя, но почему ты никак не хочешь понять, что все люди занимаются сексом? Абсолютно все. Если они не делают этого с партнером, значит, делают это в одиночестве. Я не верю даже, что священники соблюдают целибат.

– Полегче, Джейд, – вмешался Мерлин, – пожалуйста, не разрушай мои иллюзии о тибетских монахах. Должно же быть хоть что-то святое.

– Прости, дорогой. Лелей свои иллюзии сколько угодно.

– О чем это я говорила? – Зоя прижала пальцы к вискам, пытаясь сосредоточиться. – Ах да, секс без эмоциональной привязанности. Секс со Скоттом. Наши тела двигались в одном ритме, но наши души никогда не соединялись. Между нами лежала пропасть.

– Хотя мне и страшно признавать это, боюсь, я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду, – кивнула Джейд. – Именно так и я относилась к сексу всю жизнь. Только физический контакт. Ничего большего я никогда не ожидала и не испытывала разочарований, пока… ну, Таки заставил меня задуматься. А встретив Эй-Джи, я поняла, что значит потребность в эмоциональном контакте. Эта чертова любовь. Прибить его готова!

– Ты что, получила от него известие? – спросил Мерлин.

Джейд кивнула:

– Он еще раз приезжал, смотрел квартиры и, думаю, выбрал наконец. Мы обедали вместе. Но отношения развиваются с черепашьей скоростью. Он собирается приехать послезавтра.

– Я знал, что он был в Нью-Йорке, – сообщил Мерлин. – Он всегда останавливается в «Ройале». Но я не хотел тебе говорить, а вдруг он…

– Да брось! – хлопнула его по плечу Джейд. – В следующий раз, как только увидишь его имя в списках забронировавших номер, немедленно звони мне. Понял?

– Только не ссылайся на меня, – попросил Мерлин. – Некоторые постояльцы ценят конфиденциальность.

– Я тебе покажу конфиденциальность! – воскликнула Джейд. – В следующий раз, когда он появится, ты меня доставишь в его номер на столике, как официант.

Зоя расхохоталась:

– Вот именно поэтому Мерлин никогда не рассказывает о своей работе и о том, кто останавливается в их отеле. Он нас слишком хорошо знает.

– Вообще-то у меня с Эй-Джи другая проблема. Я по-прежнему суечусь и нервничаю в его присутствии. Это совсем на меня не похоже, но всякий раз, оказываясь рядом с ним, я чувствую и веду себя как полная дура. Когда мы обедали вместе, булочка улетела с моей тарелки и оказалась на соседнем столе. Потом я угодила локтем в масло. Показывая ему квартиры, умудряюсь врезаться в стену или ушибаю ноги о мебель. Я так растеряна, что не в состоянии сосчитать деньги в такси, хотя обычно могу сделать это даже во сне.

– О, похоже, ты теряешь свою крутизну рядом с ним, – улыбнулась Зоя. – Как это мило.

– Вряд ли. – Джейд лихо осушила ее бокал с «Космополитеном». – Рядом с Эй-Джи я чувствую себя неотесанной дурой, но не могу дождаться встречи с ним. Что, черт побери, со мной происходит?

– Ты влюблена! – весело объявила Зоя. – Радуйся! Будь сама собой. Мы знаем, что под маской стервы скрывается нежная, добрая душа.

– Спасибо за понимание, дорогуша, – закатила глаза Джейд. – Вот только незадача – в его присутствии я даже стервой не могу быть. Он непостижимым образом превращает меня в неуклюжего подростка, который сшибает предметы на своем пути и поминутно теряет нить разговора.

– Понимаю, – кивнула Зоя. – Он делает тебя самой собой, настоящей, подлинной Джейд. Это явно любовь.

– Я по уши в дерьме, – печально призналась Джейд. – Давай выпьем еще по одной.

– Джейд, в словах Зои, возможно, есть зерно истины, – задумчиво произнес Мерлин. – Будь собой. Если он влюбится в тебя, хорошо бы ему знать тебя настоящую.

Джейд грустно кивнула:

– Не принимайте на свой счет, ребята, но я ненавижу советы.

Официант принес поднос с десертами и начал ловко расставлять их на столе.

– Прекрасный выбор десертов, подарок от мисс Гриффин. И он поставил мороженое перед Зоей, пирог из сыра перед Джейд и лимонный пирог перед Мерлином.

– О, Бог мой! – улыбнулась Зоя. – Она точно знает, что мы любим!

– Еще бы! Ведь это не страшная тайна, – заметила Джейд, взяв вилку. Они с Мерлином занялись десертами, а Зоя разглядывала мороженое.

– Орешки. Я люблю орешки.[1]1
  Игра слов: nuts – I) орехи; 2) мошонка, яички (англ.).


[Закрыть] – Зоя зачерпнула полную ложку. – В детстве никогда не любила их, но сейчас они мне необходимы. Мне каждый день нужны орешки.

Кто-то деликатно коснулся ее плеча.

– Как повезло вашему приятелю.

Голос с легким британским акцентом, приятным тембром. Интеллигентный. Игривый.

Зоя обернулась и встретилась взглядом с улыбающимся гитаристом из джазового ансамбля. Она и не знала, что он англичанин, – ей всегда нравился британский акцент.

– У меня нет приятеля, – сказала она, – но вообще-то я говорила об орешках, которые кладут в рот.

Он томно улыбнулся:

– Да?

Зоя отложила ложку и гневно уставилась на друзей, которые хихикали, прикрывшись салфетками.

– Так вам всем это кажется ужасно смешным, да?

– Чрезвычайно, – ответил гитарист. – Мое имя Джонатан, но друзья зовут меня Змеем.

Зоя пожала протянутую руку.

– Меня зовут Зоя, но друзья называют меня Орешек. – Она, не дрогнув, продолжила скользкую тему, поражаясь собственному бесстыдству. – Или любительницей орешков.

Все расхохотались, но Зоя лишь слегка улыбнулась, заглянув в карие глаза Змея. Она увидела в них ум, чувство юмора, влечение.

«Пожалуй, возникает контакт».

42

Последние гости уже расходились, когда Кенни приблизился к стойке и обнял Мышку, нежно пробежав пальцами по обнаженной спине.

– Нет нужды спрашивать, как ты, поскольку выглядишь такой же свежей и сексуальной, как в момент открытия, сотни часов назад.

– Я чувствую себя великолепно. – Мышка на миг прильнула к Кенни, не желая отталкивать его, но избегая случайных взглядов посторонних. В этот момент она заметила, что гости из-за седьмого столика поднимаются, собираясь уходить. – Это гости из Вашингтона. – Мышка чуть отстранилась.

– Не смею мешать делу, которое тебе так удается. Это был грандиозный вечер. Думаю, мы имели успех.

– Со мной не скромничай, – бросила Мышка и направилась к гостям. Любезно проводив их до выхода, она вернулась к подиуму, где ее дожидался Кенни.

– Пора проводить тебя домой?

Она кивнула, радостно подумав, что он наконец-то изменил свое решение и сдался.

– Сейчас, только плащ наброшу.

На пороге дома Мышки смущенный Кенни отказался войти. Он объяснял это тем, что Мышка устала. Но тут она возмутилась, поскольку дважды репетировала с педагогом по танцам, а под костюмом у нее был потрясающе сексуальный пояс. Да она, наконец, сделала уборку в квартире!

– Слушай меня, Кенни Арагон, и слушай внимательно. Я не устала, и ты немедленно поднимешься в квартиру вместе со мной.

И, не принимая никаких возражений, Мышка потащила его по лестнице, втолкнула в квартиру, вручила бутылку пива и усадила на диван. Он так уютно устроился там, похожий на гигантского мягкого игрушечного мишку. Мишка Кенни. Она не удержалась и погладила его гладко выбритую голову, забавно поблескивавшую в свете лампы. О, она намерена получить наконец удовольствие в объятиях этого огромного, роскошного, нежного мужчины. Кенни нравился ей все больше и больше, а его несговорчивость казалась все более глупой. Мышка даже разволновалась, не голубой ли он и не женат ли – иначе с чего бы ему отказываться от секса? – но собственные наблюдения и деликатные консультации с его друзьями убедили ее в обратном.

Кенни был натурал, холост, и она ему, несомненно, нравилась. Пора показать, как хорошо им может быть вместе.

– Я говорил, как прекрасно ты выглядела сегодня вечером? – спросил он. – Все это заметили. И твой костюм… ты в нем сногсшибательна.

– Рада, что тебе понравилось. – Мышка включила музыку, поставив мелодию, под которую училась танцевать. – Выбирая этот костюм, я думала о тебе.

Зазвучало ритмичное вступление, и Мышкины бедра задвигались в такт мелодии; юбка, расшитая бисером, переливаясь, струилась вокруг ног.

– Ух ты! – Широкая улыбка озарила лицо Кенни. – Не дразни меня, девочка.

– А я и не дразню. – Мышка потянула вниз бретельку топа, медленно подплыла к Кенни и томно склонилась над ним, так что губы оказались в нескольких дюймах от его губ. – Я никогда не даю обещаний, которые не могу выполнить.

В темных глазах блеснул интерес, но тут Мышка резко отодвинулась и, отступив от дивана, начала свой бесовской танец.

– О девочка! Ты меня убиваешь. Ты даже не представляешь, что я хочу с тобой сделать.

– Да, ты так думаешь? – Не отводя взгляда от Кенни, Мышка опустила руки и медленно повела их по телу вверх, поглаживая изящные колени, стройные бедра и кругленькую попку.

– Мариэль, Мариэль, нельзя так поступать с мужчиной, собираясь улизнуть!

Она лукаво посмотрела на него и полностью спустила бретельки, открыв крепкую темно-коричневую грудь.

– А кто собирается улизнуть?

Мышке польстило выражение искренней муки на его лице, когда она начала тихонько массировать свою грудь, заставляя напрячься соски.

Кенни медленно покачал головой:

– Что же мне с тобой сделать, крошка? Ты же знаешь, я не в силах сопротивляться, но и не хочу пользоваться преимуществом своего положения.

– Тогда позволь мне воспользоваться моим преимуществом. – Подойдя поближе, Мышка расстегнула крючки на поясе юбки. С тихим шелестом юбка скользнула на пол; Мышка в белье и элегантных серебристых шпильках предстала перед Кенни. – Забудь, что ты босс, забудь, что тебе говорила мама о нравственности, и слушай только меня. – Она потянула его к себе. Он встал, возвышаясь над ней, как гора. К этой широченной груди невозможно было не прикасаться. – Ты мужчина, а я женщина и, хотя ты до сих пор не заметил этого, пытаюсь тебя соблазнить.

– Я заметил, – шумно вздохнул Кенни.

– И… – Мышка обняла его за талию и прижалась к нему теснее. Под брюками явственно прощупывался твердый холмик. – О… вижу, ты действительно заметил. – Она нежно поглаживала его сквозь брюки. – Ты же не разочаруешь такую милую девочку, как я?

– О нет, малышка, не хочу подвести тебя. – Кенни, изумленно-радостно посмотрев на нее, начал легко поглаживать ее плечи и руки, словно не верил, что Мышка здесь, перед ним. – Но я искренне уважаю тебя. И у меня есть принципы, о которых, похоже, сейчас я начинаю забывать. Боже, ты влечешь меня в преисподнюю!

– Ну, куда бы мы ни направлялись, давай получим удовольствие от путешествия. – Мышка накрыла его ладони своими, повела его руки вниз, к бедрам, положила их себе на ягодицы и игриво пошевелилась. – Ого, как приятно!

А затем крупные ладони Кенни переместились к ее груди, и она замерла. Мышка никогда не знала, что мужчина бывает так осторожен и нежен, эдакий ласковый гигант. И от сдержанности Кенни она хотела его еще больше. Прежде всякий раз, когда он отодвигался, отстранялся или деликатно напоминал, что им не стоит быть вместе, Мышка заводилась, и душа ее наполнялась решимостью сломить его сопротивление. Именно из-за неуступчивости Кенни она вела себя так настойчиво и решительно. С парнем, который ей нравится, наверное, не стоило бы откровенно говорить о сексе. Мышка и не делала ничего подобного раньше и уж точно не устраивала домашний стриптиз.

– Давай, малыш, – шепнула она, потянув его руку к своей груди, пока пальцы Кенни не коснулись ее напряженного соска. – Пора показать мне, что значит заниматься любовью.

– Ну как я могу устоять? – Кенни расстегнул ремень, и брюки соскользнули, открывая взору его черные шелковые трусы.

Мышка чуть отступила и смотрела, как постепенно обнажается его тело: мускулистые плечи, узкие бедра, плоский живот. Кенни напоминал лесоруба.

– О, какой же ты огромный! – Мышка расстегнула бюстгальтер, освобождая грудь. Подняв руки, она стянула оставшуюся одежду и отбросила ее со счастливым визгом.

Он зачарованно смотрел на нее, лаская взглядом.

Мышка игриво повела бедрами, и Кенни зарычал, потянувшись к ее груди. Прильнув к нему, она запустила пальцы под резинку трусов.

«Боже правый!» – подумала она, обнаружив, что размеры его пениса вполне соответствуют размерам тела. Пожалуй, таких громадных Мышка никогда не встречала. И хотя большая часть женских журналов утверждала, что размер не имеет значения…

Мышка нежно обхватила его ладошкой, погладила, а потом тихонько подтолкнула Кенни к дивану, чтобы устроиться на нем сверху, поудобнее.

– Нам будет хорошо вместе, милый, – сказала она. Мышка уселась ему на колени, а он целовал ее шею и плечи. Она чувствовала, что совершенно готова, внизу было горячо и влажно, но такой член наверняка войдет с большим трудом.

– О милый, ты такой большой!

– Я знаю, – вздохнул Кенни. – Прости, малышка. Не хочу причинять тебе боль.

– Перестань извиняться и займись делом, – решительно сказала Мышка. – Во-первых, ты роскошный крупный мужик. Во-вторых, ты не сделаешь мне больно, а если какая-то глупышка говорила тебе, что не сможет принять в себя такую здоровую штуку, значит, она была сделана из хромированной стали.

Мышка подвинулась немного вперед, так что кончик его пениса коснулся ее плоти. Она взяла его в руки и медленно принялась ласкать его, возбуждаясь все больше и больше.

Они застонали одновременно.

Хотя Мышка и была полностью готова после стриптиза, хорошая стимуляция никогда не вредит. Не мешает подлить маслица на сковородку, перед тем как готовить основное блюдо.

– В чем дело, леди? – Его глаза были полузакрыты. – Хотите, чтобы я не спешил?

– Угу. И тебе это нравится.

Мышка продолжала ласкать пенис о свое сокровище, прижимая его все крепче и крепче, пока сладостное чувство не поднялось из глубины тела.

– Да, мне это нравится, очень нравится. – И Кенни вновь застонал. – Но ты сводишь меня с ума, малышка. Я больше не могу.

– Не можешь? – Мышка еще разок напоследок провела его пенисом между своих бедер. Ощущение было таким сильным, что все ее тело затрепетало в восторге удовольствия. – Тогда с этим нужно что-то делать.

И Мышка двинулась вперед всем телом, вводя его внутрь себя. Ей пришлось вращать бедрами, слегка наклоняясь вперед и назад, чтобы поудобнее устроить его там, но это была на редкость приятная работа.

Кенни стонал, когда Мышка приподнималась и опускалась, сидя у него на коленях и помогая ему проникать все глубже и глубже.

– О малышка, да, вот так, да! – шептал он.

Казалось, его пенис заполнил все тело Мышки изнутри, лаская и нежно массируя, раз за разом касаясь точки «G». Она чувствовала, будто взмывает в небеса на его ракете, супермощном космическом корабле. Они посмотрели в глаза друг другу, и в этот момент словно слились воедино.

– О, нам будет очень хорошо вместе, – шептала Мышка, подпрыгивая на его огромном твердом члене. – Очень-очень хорошо.