Текст книги "Калужские писатели в эпоху перемен"

ТРУНИН

Пишет он хорошо. Порой, даже талантливо. Но его погубит мелкотемье. Уже на второй день забываешь: О чём же он там писал?

Александр Трунин

Мягкий, интеллигентный, но если выскажешь что-то, противоположное его безыдейным и эстетическим взглядам, то в глазах мгновенно вспыхивает огонь фанатичной упёртости, что «искусство должно быть только ради самого искусства». И нетерпимости к думающим по-другому.

Создал и рулит калужским отделением Союза российских писателей. Основатели этого Союза публично призвали Ельцина к расправе над Верховным Советом РСФСР, что он и сотворил. Потом раскололи Союз писателей России и дорвались до власти в отколовшейся части. То есть были экстремальными участниками событий 1991—1993 гг. А теперь, вдруг, начали насаждать полную безыдейность русской литературы.

К салонной литературе тянет всех и Александр Трунин. Очень метко это раздвоение характера Трунина подметил поэт и редактор Дмитрий Кузнецов в своей пародии «Тихий лирик»: Беспощадная:

 
«Человек я тихий…»
 

А. Трунин

 
Там, где молит робкий клирик
О спасении души,
Ходит—бродит тихий лирик
В стылой, сумрачной тиши.
Но его попробуй тронь—ка
Или как—нибудь задень,
Подойдёт к тебе тихонько.
Тихо скажет: «Добрый день».
И твоих дрожащих ножек
Не узрит никто, скорбя, —
Тихий лирик вынет ножик,
Тихо «чик!» и нет тебя….
 

Впрочем, в сборничке стихов «Просто хорошо» Трунина 2018 г. с ладошку, за который он получил областную премию им. Марины Цветаевой есть четверостишья и для более злых пародий:

Надо видеть совсем немного:

сад в окне, за садом дорога,

поле, рощица, и река —

чтобы знать, что живёшь пока.

Или вот такие, ещё хлеще:

Заснёшь – спокойно спится,

проснёшься ровно в пять.

Не нужно торопиться

ни жить, ни умирать.

Ау, пародисты, где вы?

Январь 2019 г.

16-летние разведчики

Время действия: 1941—1942 годы.

Место действия: Калужская область, г. Людиново и окрестности.

Историческая справка: Известное семейство промышленников Демидовых из тульских кузнецов при Петре I получило дворянство. Согнав в Людиново множество работных людей основало в 1738—1745 годах два завода: Людиновский, на котором строились машины и Сукремельский – чугунного литья. На Людиновском заводе были произведены рельсы для первой русской железной дороги, соединившей Москву и Санкт – Петербург. Здесь же были построены первые в России паровой двигатель для корвета «Воин», паровые машины для Тульского оружейного завода и Санкт – Петербургского арсенала, а в 1870 году – первый паровоз. Позднее здесь стали строить локомобили. Летом 1941 года Людиновский завод назывался локомобилестроительным, а сам город жил в тревожном ожидании войны с нацистской Германией.

Нападение Германии на Советский Союз не было неожиданным – высшее руководство страны знало многое и уже за несколько лет до войны форсированно развивало военную промышленность, разведку и контрразведку. Но вероломным – да, поскольку Гитлер нарушил свежеподписанные Пакт о ненападении 1939 года и германо – советский Договор о дружбе и границе между СССР и Германией. Жители Людинова, как и всей страны, понимали, что война неизбежна. Они не верили миролюбию Гитлера, но… они свято верили Сталину, в его мудрость и непогрешимость. А он верил в Пакт, и как все, не хотел верить в скорое начало войны. Это заложено в любого нормального человека.

Оперуполномоченный НКГБ СССР Василий Золотухин прибыл с семьей к новому месту службы в Людиново за полтора года до войны. С 23 июня 1941 года Золотухин должен был отбыть в очередной отпуск. В воскресенье 22 июня он понял, что отпуск откладывается на неопределенное время и, как оказалось, навсегда.

Уже 29 июня 41 года партийные и советские органы прифронтовых областей получили из Москвы директиву, предписывавшую немедленно организовать в занятых врагом районах партизанские отряды и диверсионные группы, всюду создавать для врага и его пособников невыносимые условия. Дополнительно 18 июля было принято постановление «Об организации борьбы в тылу германских войск». Оно предписывало руководителям местных партийных и советских организаций всех уровней лично возглавить эту борьбу, чтоб придать ей самый широкий размах и боевую активность.

Алексей Шумавцов родился 17 марта 1925 года, то есть к началу войны ему было всего 16 лет. Рос и воспитывался в доме своего бездетного дяди по матери Якова Алексеевича Терехова и его жены Натальи Михайловны. «Тётя – мама» раньше была учительницей и много занималась дома со способным мальчишкой. В результате, например, его переводят после первого класса сразу в третий. Алексей любит читать, ходить на охоту с дядей, играть в футбол. В школе избран заместителем секретаря комсомольской организации. Видимо, умел притягивать людей и обладал организаторскими способностями. Был рослым, красивым, с густыми изогнутыми бровями юношей. Мечтал после окончания школы поступить в военное летное училище.

После окончания девятого класса Алексей, как обычно, приехал к родителям в Людиново на каникулы и, первым делом, пошел в военкомат проситься добровольцем. Военком, как и положено, завернул 16-ти летнего пацана, мол: «Подрасти сперва, успеешь еще навоеваться». Но за время короткого разговора его успел приметить находившийся там же, оперуполномоченный КГБ Золотухин. Надо отдать ему должное: за считанные минуты разглядеть, оценить потенциальные возможности совсем еще мальчишки и пригласить его тут же, на лестнице военкомата, на собеседование в свой кабинет вечером – это надо уметь. И не просто уметь, а обладать даром читать нутро людей, как по книге. Сейчас (непропорционально много) исписаны горы литературы о «деяниях» НКВД и КГБ СССР и очень мало об их высокопрофессиональных и героических делах. А они были сплошь и рядом, раз уж, скажем забегая вперед, обычный сержант госбезопасности смог организовать и партизанский отряд в лесу, и подполье в городе. А наши разведчики в штабе вермахта? Они ведь не сами по себе свалились, как спелые яблоки. Органам очень кропотливо и профессионально надо было поработать, и не один год, в условиях всеобщей подозрительности и доносительства в фашистской Германии.

Вечером того же дня в откровенной беседе Шумавцов и Золотухин договорились о совместных действиях в случае оккупации города, хотя Василий Иванович честно предупредил Алексея о более, чем вероятных мучительных пытках и смерти в случае провала. Потом начались занятия. Золотухин учил: как различать звания и рода войск германской армии, как определять виды военной техники, типы танков и артиллерийских орудий и, даже, их калибры. Учил основам топографии и азам специальных дисциплин – как незаметно для окружающих вести наблюдение, как самому уходить от слежки, как соблюдать конспирацию и тому подобное.

На одном из занятий Золотухин произнёс: «Сам понимаешь, Алёша, один ты много не сделаешь. А нам нужны будут глаза и уши во всём городе. Начни подбирать себе боевых товарищей. Таких, на кого ты можешь положиться, как на самого себя». Вот так, целенаправленно создавалось городское подполье. Людей успели обучить: Золотухин получил из областного управления НКГБ предписание: секретно направить в Брянск для ускоренного обучения в школе диверсий надежного человека. Контролер ОТК локомобильного завода, рационализатор и мастер на все руки Григорий Сазонкин прошел это обучение сам и успел обучить других. И первым его учеником стал Алексей Шумавцов. Сазонкин погиб в апреле 1943 года при выполнении боевого задания, к этому времени на его счету было уже шесть подорванных эшелона и два моста.

По решению Ставки Верховного Главнокомандования 14 августа 1941 года образован Брянский фронт. На совещании у генерала Еременко А. И. и первого секретаря Орловского обкома партии Бойцова В. И. партийные и советские работники получили задание сформировать истребительные батальоны и на их основе партизанские отряды, в случае оккупации. Золотухин, вернувшись с этого совещания, немедленно приступил к созданию из рабочих Людиновского локомобильного и Сукремельского чугунолитейного заводов истребительного батальона в 250 человек и партизанского отряда на его основе, в 40 человек. Более того, бойцы батальона успели по-настоящему повоевать в оборонительных боях в составе 290-й стрелковой дивизии на р. Десне. А ударная группа будущего партизанского отряда под командованием директора Дома пионеров и члена бюро райкома комсомола Ивана Ящерицына неоднократно засылалась в тыл врага с разведывательными заданиями, приобретая бесценный опыт. Вот так, в отличие от молодогвардейцев, заблаговременно подбирались надежные люди и проводилось их обучение, даже боевое, в г. Людиново. И результаты, впоследствии, оказались соответствующие.

Когда наступила оккупация, Золотухин ушел в леса командиром партизанского отряда. А 16-летний Шумавцов, успевший собрать группу подпольщиков из людиновской молодёжи, остался его резидентом в городе. Несмотря на всеохватный террор полицаев из русских, была налажена регулярная связь с партизанами, а через них и с Большой землей.

Донесения самого молодого резидента советской разведки (а может быть, и мировой) Алексея Шумавцова попадали на стол и Судоплатова, и в Генштаб СССР, и даже, три раза Верховному главнокомандующему И. В. Сталину. И они стоили того. Если это вас заинтересовало, то о подвигах людиновского молодёжного подполья и их героической смерти читайте в документальной повести Теодора Гладкова и Юрия Калиниченко (пресс – секретаря УФСБ по Калужской области в прошлом) «Звездная агентура. Секретные материалы свидетельствуют».

Р. S. Юрий Калиниченко совместно с кинодраматургом Евгением Месяцевым успели после того написать и киносценарий художественного фильма о Людиновских молодогвардейцах. Но, как печально водится у нас, вот уже 10 лет, с 1991 года, денег на создание патриотического фильма нет. Государство, как самоустранилось от финансирования отечественного кинематографа в гайдаровские годы, так безучастно и наблюдает за попытками отдельных режиссеров всплыть со дна. А мы смотрим и, поневоле сопереживаем, подвигам спецназа США.

Декабрь 2000 г.

А. Многогранный

О нём, если говорить даже иносказательно, то через три строчки, наверное, будет ясно, кто это. Попробуем перечислить: моряк, поэт, переводчик, прозаик, телевизионщик и прочее.

Арсентий Струк

И выглядит соответственно, – на телевизионщика. Взгляд начальственно – интеллигентный. Перстень носит на указательном пальце левой руки. Вхож в областной Белый дом. Одевается хорошо, всегда отглажен; чуть ли не единственный в области позволяет себе носить художественно – артистическое кашне под воротник рубашки. Волосы благородной седины. И усы тоже. Роста среднего, но чтобы это заметить, надо приглядываться и смотреть издалека. Вблизи он выглядит всегда внушительнее. Туфли блестят, в руках, как правило, кейс. Флотский шик, одним словом. Даже нос бульбочкой и красно – синие прожилки на нём не перебивают общего впечатления.

Играем в узнавалку до трёх подсказок. Первая подсказка :

 
Был один мой дед Василь,
А другой Василий.
Первый у Днепра косил
А другой в России.
 

Ну, догадались? Тогда вторая :

 
Вот здесь когда-то отчий дом
Стоял,
Кирпичный,
Трёхоконный.
И сени светлые при нём.
И сад с границей частокольной…
 

Вот теперь-то вы, конечно, догадались. Ну, а для остальных даю третью :

 
…А в общем, я из поколения тех
Кто покорял
Космос и Луну,
Строил БАМ
И поднимал целину.
 

Ну теперь, когда уже догадались все, поговорим о творчестве Арсентия Струка. Мне лично нравятся эти строки :

…Колоколами многих драм

В наш быт врывается эпоха.

Так вправе ль мы, в любовный храм

Войдя, забыть, что многим плохо?..

И эти тоже :

…Как мы до этого дошли?

За что такая им отплата?

Взывали к людям костыли

Спешил народ, не пряча взгляда.

 
Сильно написано о Толстом :
…Что одиночество таланту?
Его боится мелкота.
А он, как надлежит атланту,
Царя отринул и Христа…
 

Не зря поэт родился на станции с очень символическим названием «Пробуждение». Что ни глава из книги «Пламя у порога», то хочется цитировать :

…А лжедрузья, отбросив маски,

Свершив трусливо приговор,

Не пожалели чёрной краски

В мой адрес, сея подлый вздор.

О жизнь! Молю тебя: обрушь

Свой гнев на свору мелких душ!…

Вот эти строчки мне лично родня :

Я проклял всё. Признаниям не верю.

Для женщины душа моя пуста.

Своей тоской гоним, подобно зверю,

Меняю направленья и места…

А вот эти строки будут жить, пока жива сама Поэзия:

Стихи, мой шумный весельчак,

Не анекдот хороший.

Несут поэты на плечах

Часть всенародной ноши….

Жить Вам, Арсентий Данилович, надо долго и в каком-то одном месте. А то будущему биографу – исследователю после стольких Ваших масштабных переездов по стране и за границу, семи издательств и трёх жен, придётся туго.

15 июня 1997 г.

Написал я этот портрет и прежде, чем публиковать, решил уважить старшего товарища и предварительно показать. Показал и отдал. В ответ через Калужское отделение Союза писателей России получил портрет обратно с целым сопроводительным письмом в солидном, плотном, белом конверте.

А. Многогранный писал, что нос бульбочкой весь в багровых прожилках оскорбительно для него, а упоминание о трех женах оскорбление для самой младшей, любимой Аллочки. Не понимает, что это для мужчины важно быть первым и единственным, а женщине хочется быть всегда последней и любимой.

Факты упрямая вещь, все равно всплывают, поэтому убирать эти строки мне не хотелось, но и воспитан я в доброй восточной традиции уважения к старшим. Долго ломал голову: как же выйти из этой ситуации? И в конце концов, решил просто не включать портрет в сборник.

Прошло три месяца, книга благополучно пошла в набор и тут, совершенно неожиданно, Арсентий Данилович вылавливает меня на крыльце художественного музея во время интересного разговора, сует мне в руки мою же работу и говорит: «Я тут убрал кое-что и теперь подпишусь под этим портретом». И действительно, прямо на крыльце расписывается. Я ошалело смотрю на него: ведь вернул же он мне портрет еще три месяца назад. А он, хитрец, оказывается снял тогда ксерокопию, забелил три строчки в середине, пару слов в конце, снова отксерокопировал и теперь вот вручает мне, вроде мою же работу. Но поезд уже ушел, и остался Арсентий Данилович тогда без портрета в галерее образов.

Прошел год, начал я комплектовать книгу «Портреты – II». Думаю, теперь то уж точно, включу эту акварель в сборник. Но тут снова, в самый неподходящий момент, когда я находился наедине с дамой, с громким стуком входит, почти врываясь, уважаемый А. Д. Струк. Ставит свой черный дипломат на стол, вытаскивает оттуда толстенный, в два пальца толщиной, огромный конверт с вырезками статей о нем, библиографией на 77 страницах и прочими иллюстрациями его богатой жизни и говорит мне: «Вот изучишь это, тогда только и получится настоящий литературный портрет». В тот «момент», как вы понимаете, я был согласен на все, лишь бы он не заметил полурастёгнутую кофточку на моей возлюбленной. Уже позже, выпроводив своего героя и нежно попрощавшись с подругой, взвесил конверт на руке – килограмма на два потянет газетных вырезок и ксерокопий обложек когда-то переведенных книг. Подумал: «Нет, тогда это будет уже не акварельный портрет, а диссертация кандидата филологических наук по изучению творчества Арсентия Даниловича Струка».

Кандидатом филологических наук мне как-то не хотелось становиться. Мне бы свою давно законченную диссертацию по антиинфляционным мерам в России защитить на Ученом совете Всероссийского института. Поэтому, публично прошу прощения у уважаемого А. Многогранного и даю работу так, как она была вдохновенно написана за одну ночь. А диссертацию по филологии пусть обязательно напишут. Но кто-нибудь другой.

25 декабря 1998 г.

ФИЛиппок

На самом деле он метр восемьдесят, с благородной сединой на висках и в короткой бородке на скулах. Заводной, глаза круглые, веселые.  В отличие от того Филиппка одевается в современную джинсу – двойку и короткую кожаную куртку. Если бы не слегка помятое лицо и временами мутные глаза, выглядел бы всегда презентабельно. Тем более, – имеет благородную посадку головы. Учится в Литературном, имеет там среди своих кличку «Фил».

Филиппов

Пишет длинно, витиевато, с массой утяжеляющих рассказ деталей. Утверждает, что так ему диктует некто или нечто и что это обязательно для него. Якобы его стиль.

Но вот что интересно, в рассказах всегда есть два – три небольших талантливых кусочка, в принципе и делающих всю картину. Вот бы ему научиться выкидывать мусор из своих рассказов, а еще лучше изначально писать чисто. Получился бы живой классик.

Талант у него, безусловно, есть. Это однозначно можно утверждать, прочитав хотя бы три – четыре коротких афоризма из цикла «Думающая трава». Написать: «Я русский, со всеми вытекающими отсюда последствиями…» имел право любой пьющий и пишущий русский, но придумал только он. Этой строчкой он сразу занёс одну ногу в следующий век.

Общаться с ним и интересно, и тяжело. Приезжает из своей глуши, весь истосковавшийся по интеллектуальному общению. Сыплет именами и стилями, задает вопросы и, не дождавшись конца ответа, ассоциативно переключается на другие темы, вперемешку со своими случаями. Деньги начинает занимать с третьей встречи. Может попросить снова, даже не отдав первый долг. В тридцать семь лет, это уже несерьезно. Выпить может так, что утром очнётся в редакционной подсобке.

В общем, перемешано в нем и русского таланта, и русской бесшабашности, и крестьянской хитрецы, и российской грязи с расхлябанностью вперемешку. Взять бы его, внутренне отмыть и установить вертикально поддерживающие никелевые стержни. Интересный получился бы мужик – писатель. Но только крайне ювелирно, на уровне профессора нейрохирургии. А то как-бы не смыть одновременно и те жемчужные строчки.

Лучше всего, если эту тонкую пластическую операцию он проделает сам. А то так и останется стоять с занесённой в будущее левой ногой.

1 марта 1997 г.

Вдовенков

Знакомство с ним началось с того, что я, молодой и зеленый фотолюбитель, назначил встречу главному редактору областной газеты не в редакции, а в пересылочном пункте газеты, в десяти шагах от своего дома. И… опоздал на эту встречу! Такой наглости я бы тоже не простил. Фотографии забраковали раз и навсегда.

Девять месяцев после этого я разными окольными путями извинялся перед главным: приглашал первым на свои персональные, дарил сигнальные экземпляры книг, первую художественную прозу тоже отнёс в его газету. Всё это время меня встречал холодок, недоверчивый взгляд и насмешливый «отлуп». Чувствуя свою вину, я старался вовсю. Но, увы, воз и ныне там…

Виктор Вдовенков

Главный выше среднего роста, мосластый и худой как жердь, короткая стрижка каштановых волос, большие залысины спереди, начинающаяся лысинка сзади, очки в заметной оправе, цвет лица как у зека со стажем. Внешне на главного редактора официальной областной газеты абсолютно не похож. Разговаривает как-то своеобразно, короткими рублеными фразами, как проволоку режет.

Но внутренне подходит для этой роли более других: толковый и требовательный. Ведь газетное производство по своей непрерывности сходно с мартеновским. Только вместо опытных мастеров и послушных рабочих в подчинении у редактора – капелла неуправляемых анархистов – индивидуалистов. И надо всех гнать в одну сторону, да еще строго по часам на всех промежуточных этапах, чтоб, в конце концов, все умытые и причесанные строки легли строго на свое место газетной полосы. Ну и попутно решить тысячу и одно дело по финансам, кадрам, хозяйству.

Как известно: «два ремонта равны одному погрому», а «два переезда равны одному пожару». «Весть» переезжала уже раза три за последние три года, с двумя сопутствующими ремонтами. Тут надо отдать должное главному – стремителен он при переездах, ремонтах, да и в прочих делах тоже. Мужчина, что и говорить. Чувствуется в нем какой-то стальной, несгибаемый штырь.

В России, как известно «от тюрьмы, да сумы – не зарекайся». И вот на этот невероятный, кошмарный случай, у меня внутри твёрдое убеждение: он и в зоне будет паханом.

Всегда едкий, недовольный, как человек, много пивший и резко бросивший это дело. Вроде как выпить ему хочется, а здоровье не позволяет. Вот он и сердит на весь мир. Круглый день крутит в пальцах четки.  – Психотерапия.

Газета у него, какой ей и положено быть: стандартно официально – областная с простой и ясной разбивкой по тематикам. Но есть и живое творчество: вкладыши приложения. Их много. Наиболее творчески – интеллигентно – интеллектуальное – «Меценатъ». Бог простит Вам, Виктор Васильевич, и двум Маринам многие грехи за это озерцо литературы в Калужской области. Хотя и в этой сфере газета всё таки должна быть газетой, то есть более оперативной. А то уж скоро журналы начнут вас обгонять. Вот стыдно-то будет.

А недоверчивый взгляд, холодок и «отлуп» так и тянутся… Хоть бы женщина какая, его растопила, что ли.

Февраль – август 1997 г.