Текст книги "Игра в ложь"
Автор книги: Сара Шепард
Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
26. Лик из прошлого
Звяк. Звяк. Звяк.
Очередной звонкий «звяк!» разбудил Эмму. Она открыла глаза и осмотрелась. Что бы это могло быть?
Звяк. Она повернулась к окну, выходившему во двор перед домом. Маленький камешек звонко ударился о стекло и упал обратно на площадку внизу. Выскочив из-под одеяла, она подошла к окну. В пятне света перед главным входом стояла знакомая фигура. Эмма ошарашенно потерла глаза: «Мама?»
По лестнице она не сбежала – слетела. Входная дверь поддалась с легким скрипом, и через секунду Эмма уже мчалась через лужайку. Бекки стояла на подъездной дорожке, рядом с машиной Лорел.
Я только и могла, что смотреть на нее, удивленно разинув рот. Мы никогда раньше не встречались. Худая – пожалуй, даже слишком худая, – одетая в мешковатые джинсы с дырой на колене и футболку с рекламой какого-то ресторана, Бекки носила каре до подбородка. Блестящие черные волосы обрамляли узкое лицо, подчеркивая голубовато-зеленые глаза. Если бы мы случайно встретились на улице, я прошла бы мимо. Никакой связи, никакой вспышки дочерней любви. Это было очень странно.
Эмма подбежала к матери и попыталась обнять, но руки прошли сквозь ее тело. Она отступила на шаг, пытаясь понять, что происходит.
– Мама? – она снова попыталась дотронуться до Бекки, но фигура матери колыхалась, словно была из дыма. Тогда Эмма поднесла руку к собственному лицу, проверяя, не сон ли это. – Что происходит?
– Все не так, как ты думаешь, милая, – сказала Бекки. Голос у нее был низкий и прокуренный. – Ты должна быть осторожной. Веди себя тихо. Скоро здесь станет очень опасно.
– Ч-что ты имеешь в виду? – испугалась Эмма.
– Тссс!
– Но…
Неожиданно Бекки шагнула вперед и зажала ей рот ладонью. Рука ее оказалась твердой и теплой, не такой, как остальное тело.
– Пожалуйста, сделай это. Ради меня.
В моей голове вспыхнуло воспоминание. Я уже слышала этот голос – и эти слова, – только тогда они звучали громко и ясно. Пожалуйста, сделай это. Ради меня. Я не знала, ко мне они были обращены или к кому-то другому… Стоило сосредоточиться на этом образе, как он растаял, будто туман.
И тут Эмма открыла глаза.
Она все еще лежала в кровати в комнате Саттон. Легкий ветерок едва колыхал занавески. Нетронутый стакан с водой стоял на прикроватном столике. Еще не до конца очнувшись от сна, она села в кровати, и зрение сразу прояснилось.
В комнате кто-то был.
«Бекки?» – мелькнула у нее в голове дикая мысль. Но у вошедшего были светлые волосы, а когда фигура приблизилась к кровати, стал виден слегка вздернутый носик, россыпь веснушек и зеленые глаза. Наклонившись к Эмме, Лорел зажала ей рот рукой.
– Кричи! – скомандовала я Эмме, забывая, что она не слышит.
Однако Эмма уже и сама взвизгнула и начала отчаянно отбиваться. Лорел испуганно отскочила в сторону. Не прошло и секунды, как в дверях появились родители Саттон – оба в пижамах. Следом в комнату влетел Дракон и залаял, вторя крикам Эммы.
– Что происходит? – встревоженно спросил мистер Мерсер.
– Лорел пыталась меня убить! – выкрикнула Эмма.
– Что? – Лорел шарахнулась от нее как от огня.
Эмма тоже отодвинулась и, упираясь спиной в изголовье, всхлипывала:
– Она пыталась меня задушить…
– Ничего подобного! – возмутилась Лорел, указывая на светившиеся на часах цифры: 00.01. – Я хотела первой поздравить тебя с днем рождения!
– Не отпирайся! – Эмма прижимала к груди скомканное одеяло. – Я все видела!
– Саттон, милая, Лорел никогда бы ничего подобного не сделала, – попытался успокоить ее мистер Мерсер.
– Тебе просто приснился кошмар, – поддержала его жена, потирая глаза. – Может, ты переволновалась перед праздником?
– Праздник? Почему я должна волноваться из-за какого-то праздника? – Эмма так и кипела, указывая пальцем в Лорел. – Она! Пыталась! Меня! Убить!
Эмма переводила взгляд с отца Саттон на ее мать, но видела только недоверие и желание поскорее вернуться в кровать.
– Дорогая, мне кажется, тебе стоит спуститься на кухню и выпить стакан молока, – сказала наконец миссис Мерсер, и они оба вышли из комнаты. Пес последовал за ними. Лорел тоже направилась к двери, но на пороге обернулась с хмурым выражением лица. Ярость снова захлестнула Эмму; на ум пришли слова, произнесенные во сне Бекки: «Скоро здесь станет очень опасно».
Это предупреждение и мне не давало покоя. Вот и говорите после этого, что нельзя верить снам.
27. Девушка и смерть
– А вот и именинница! – завидев подругу, Мадлен бросилась к ней, цокая каблучками по дорожке. На ней было нарядное серебристое платье и корона из фольги. Такая же, только с цифрами «18», немедленно оказалась и на голове Эммы.
– Улыбочку! – на Шарлотте было короткое полосатое платье и босоножки. Отставив в сторону руку с зажатой в ней камерой, девушка обняла подруг за плечи. Стоило ей нажать на спуск, как в кадр влетела Лорел в полупрозрачной белой тунике и черных легинсах. Она положила руку на плечо Эммы и широко улыбнулась.
– Скажите «Сы-ы-ыр!» – улыбка Лорел так и сияла белизной, однако Эмма, сколько ни старалась, все равно выглядела испуганной.
Сделав снимок, девушки расцепили руки и затянули «С днем рождения!», при этом Шарлотта старалась всех перекричать, Мадлен изображала Мэрилин Монро, а Лорел – невинную пташку. Эмма старалась держаться от нее подальше.
К девяти часам вечера вечеринка уже была в самом разгаре. Диджей крутил во дворе пластинки, в углу дымился гриль. На импровизированной танцевальной площадке веселились десятки гостей. Девочки из теннисной сборной разносили тарелки с канапе. Тут и там переливались гирлянды разноцветных фонариков, в их свете миссис Мерсер разливала по бокалам безалкогольное вино. На столах и стульях лежали дешевые фотоаппараты, купленные специально для гостей; у входной двери стояли три ноутбука, чтобы фотографии можно было сразу загружать в Facebook или Twitter. Были приготовлены радиоуправляемые машинки. В воздухе витали ароматы духов и гелей для волос, а еще легкий запах спиртного. На карточном столе возвышалась груда подарков, – больше, чем Эмма получила за всю свою жизнь.
Несмотря на это, сама именинница оказалась единственным человеком на празднике, который не получал удовольствия от происходящего. Она послушно надела бледно-розовое короткое платье, которое обнаружила на вешалке в шкафу с надписью «С днем рождения!», и провела час в парикмахерской, даже надела туфли на высоком каблуке, которые, скорее всего, стоили больше, чем все ее вещи, вместе взятые, но радости не ощущала. Каждая вспышка камеры заставляла ее вздрагивать. Каждое прикосновение – замирать от страха. Фейерверки, которые мистер Мерсер и несколько парней запустили в начале праздника на краю участка, оказались настоящей пыткой: их грохот звучал как выстрелы. Эмма каждую секунду готовилась умереть.
Я надеялась, что этого не случится.
Закончив петь поздравление, девушки склонились над экраном камеры, разглядывая общий снимок.
– Мадлен выглядит так, будто напилась, – заметила Шарлотта.
– Я не лучше, – заметила Лорел. – Только Саттон хорошо получилась. Если будешь выкладывать на Facebook, подретушируй нас в каком-нибудь фоторедакторе.
Не слушая ее, Эмма снова попятилась: стоило им оказаться рядом, как она не могла сдержать дрожь. Весь вечер она следила за Лорел. Это было не сложно: та почти все время провела, танцуя возле диджейского пульта и заказывая все более быстрые песни, чтобы расшевелить гостей. Час назад Лорел поймала Эмму возле бассейна и вручила ей подарок: два билета на ремейк «Отверженных».
– Можешь пригласить кого хочешь, но я надеюсь, что ты выберешь меня, – сказала она, потупившись. – Помнишь, как мы разыгрывали сценки из спектакля, когда были маленькими? Ты всегда хотела быть Козеттой.
– Помню, – хотелось крикнуть мне. Я так хотела в это верить! Как мы с Лорел могли теперь ненавидеть друг друга? Неужели это сестра меня убила?
В отличие от меня, Эмма была уверена в своих выводах; ночное происшествие только усилило ее недоверие. Единственное, чего она никак не могла понять, это мотив. Зачем Лорел пыталась задушить ее сегодня? Гораздо выгоднее заставлять Эмму притворяться до конца, чтобы никто не заметил отсутствия Саттон. Возможно, она притворяется недостаточно хорошо? Или задает слишком много вопросов?
Рассеянно скользя взглядом по лицам и спинам гостей, Эмма заметила на другом конце дворика молодого человека в черной рубашке и джинсах, открывавшего в этот момент заднюю калитку. Держа под мышкой коробку конфет, он хмуро оглядывал толпу, явно разыскивая кого-то. У Эммы отлегло от сердца. Итан!
Сунув камеру в руки Мадлен, она пробормотала: «Сейчас вернусь», и шагнула прочь, но вмешалась Шарлотта:
– Подожди! Мы ведь еще не вручили тебе наш подарок!
– Через пять минут, – Эмма прошла мимо и двинулась навстречу Итану.
– Что это с ней? – выдохнула ей вслед Шарлотта.
Большинство гостей толпилось возле стола с едой или на танцевальной площадке. Стоило Эмме шагнуть в толпу, как в нос ей ударил запах рома. Приподнявшись на цыпочки, она нашла взглядом Итана: тот так и застрял возле калитки.
– Похоже, кое-кто все еще в тебя влюблен, – неожиданно возникшая рядом Габриэлла шутливо пихнула ее локтем. Эмма отмахнулась, присматриваясь.
Итан пытался обойти Дженнифер и Джулию – единственную в школе парочку лесбиянок, не скрывавших своих отношений, но с другой стороны на него то и дело натыкались трое футболистов, бурно обсуждавших прошедшую игру Терпение Итана явно подходило к концу.
Обогнув девушек возле стола с косметикой, Эмма нагнала Итана, когда тот уже положил свой подарок в общую кучу и направился к выходу. Она поймала его за руку. Итан напрягся, но увидев, что это она, улыбнулся.
– Ты все-таки пришел! – радостно воскликнула Эмма.
– Просто ехал мимо. Но остаться не могу.
– Ладно, – ее улыбка погасла.
Итан бросил быстрый взгляд на остальных гостей, затем коснулся коробки конфет:
– Это тебе. С днем рождения. Желаю отлично повеселиться, – он наклонился чуть ближе. – Я слышал, все великие поэтессы обожали шоколад.
– Спасибо, – Эмма провела пальцем по краю коробки. Темный шоколад, ее любимый. – Я очень рада, что ты зашел.
Итан коротко улыбнулся, но тут же нахмурился снова, глядя поверх ее плеча. Проследив за ним, Эмма увидела проталкивающегося к ним Гаррета. Остановившись рядом, он крепко обнял и поцеловал девушку.
Эмма беспомощно дергалась, пытаясь отстраниться. Щеки ее горели. Гости смотрели только на них, подбадривая Гаррета возгласами. «Круто! – неслось со всех сторон. – Молодчина!».
– Разойдитесь все! – раздался голос Мадлен. Гаррет наконец отпустил ее. Эмма огляделась, но Итан исчез.
28. Соблазн и убийство всегда идут рука об руку
Гаррет тащил Эмму к дому, но в конце концов она уперлась и заставила его остановиться.
– Ты был груб, – нахмурилась она. – Нельзя вот так влезать в чужой разговор. Я все-таки хозяйка вечера.
– Я тебя спасал, – Гаррет поймал ее руку и сжал в своей. – Лэндри загнал тебя в ловушку.
– Ничего подобного!
– Ты просто не успела это понять, – в голосе Гаррета отчетливо звучало: «Я лучше знаю!»
От возмущения Эмма на несколько секунд лишилась дара речи. За спиной у них шумело веселье, гудел трамплин перед бассейном, словно кто-то только что спрыгнул в воду.
– Не надо меня больше спасать, – сказала она наконец.
– Извини, – Гаррет смутился и взял ее за вторую руку. – Я просто хочу побыть с тобой наедине. Мы весь вечер не виделись.
Отстранившись, Эмма прислонилась к напольным часам, вспоминая смущение на лице Итана.
– Ты точно простишь меня, когда получишь свой подарок, – решил Гаррет, подталкивая ее к лестнице. – Обещаю.
Эмма послушно двинулась наверх, перешагнув через оставленную на одной из ступеней стопку белья. Что же это за подарок такой, который нельзя вручить в холле?
– Пришли, – негромко сказал Гаррет, распахивая дверь комнаты Саттон. Все горизонтальные поверхности были уставлены свечами, в воздухе пахло лавандой. Из динамиков негромко звучала песня Билли Холидэй. Сквозь плотно задернутые шторы почти не пробивался шум вечеринки, а пол и кровать были усыпаны розовыми лепестками. На подушке лежала коробка шоколада. Два бокала шампанского поблескивали на прикроватном столике.
Эмма даже рот раскрыла от удивления. Ей немедленно вспомнился их разговор во время пикника на горе: «Помнишь, мы кое-что обсуждали летом? Наши… планы? Я подумал, что это должно случиться на твой день рождения».
– Вот черт, – пробормотала она.
Билли Холидэй сменила романтическая баллада Джека Джонсона. Гаррет широко улыбнулся; потом стянул с себя футболку, сбросил обувь и начал расстегивать ремень.
– Да перестань же ты! – крикнула Эмма.
Гаррет замер, положив руки на пояс джинсов и постепенно заливаясь краской. Пальцы его дрожали. В комнате воцарилась тишина, только перемигивались и потрескивали огоньки свечей.
– Кхм, – выдавила Эмма, нервно хихикнув. Все это было просто… смешно. Они знакомы всего две недели! И что делать теперь?
– Извини, – она махнула рукой в сторону кровати, – у нас… кхм… ничего не получится.
Гаррет сел на край кровати, накрытой покрывалом, его лицо стало пунцовым от смущения:
– Но мы обсуждали это все лето!
Эмма поперхнулась.
– Я все обдумал, – парень провел рукой по волосам, – и понял, что ты права. Зачем ждать дольше? Я хочу, чтобы мой первый раз был с тобой. Разве ты не хочешь того же?
Эмма обвела взглядом комнату, стараясь не смотреть на резинку спортивных трусов, торчавшую из-под джинсов Гаррета. «Саттон, может, и хотела бы, но я – не она», – вертелось у нее на языке.
– Я… Кажется, я передумала, – выдавила она после небольшой паузы.
– Передумала? – Гаррет вгляделся в ее лицо, потом помрачнел, упершись руками в усыпанную лепестками роз перину. – Стоп. Только не говори, что все эти разговоры о сексе были всего лишь розыгрышем! Ты и с Тайером так же поступила?
– Нет, конечно, нет! – выпалила Эмма, гадая, что случилось между Саттон и Тайером. – Просто… Я не могу…
Она попятилась. Запах эфирных масел в воздухе неожиданно стал ей неприятен.
– Извини, – повторила она, кинулась к двери и выскочила из комнаты. Но вместо того, чтобы спуститься вниз и вернуться к гостям, она просто скользнула в соседнюю дверь.
Слышно было, что Гаррет бросился за ней.
– Саттон? – раздался его голос совсем рядом, шаги были едва слышны на мягком ковре. – Саттон?
Эмма не шевелилась, стараясь дышать как можно тише и надеясь, что он не догадается, где искать. Гаррет зарычал от злости, хлопнул дверью и с грохотом сбежал вниз по лестнице. Тогда она прислонилась спиной к двери и перевела дух. Спальня, где она очутилась, казалась зеркальным отражением комнаты Саттон. Два ночника освещали кровать, на которую был наброшен плед в черно-белую полоску. Угол занимало белое с розовым кресло. На карнизе висел необычный мобиль. Стены были покрыты десятками фотографий. Возле шкафа стоял знакомый трельяж. Картину завершали ноутбук и телевизор на комоде. Значит, это комната Лорел.
Эмма медленно поднялась с пола. За все это время она ни разу не заходила в комнату сестры Саттон: дверь всегда была заперта. Щелкнув выключателем стоявшей на столе лампы, она принялась разглядывать фотографии на стенах комнаты. Многие из них оказались знакомыми. Саттон и ее подруги на фоне обезьяньего домика в зоопарке. Саттон, Мадлен и Шарлотта делают печенье. В соседней спальне на стене висели те же снимки – и Лорел на них не было.
Такая зеркальность двух комнат казалась жутковатой. «Как будто Лорел изучала Саттон, – подумала Эмма. – Готовилась стать ею».
Она заглянула под кровать (ничего, кроме теннисной ракетки, резинок и пары носков) и заглянула в гардеробную. Там пахло духами и новыми джинсами. В том, что касалось образцового порядка, Лорел явно отставала от сестры: блузки и платья висели кое-как, то тут, то там сползая с плечиков. Джинсы и футболки комом валялись в углу. Обувь была разбросана.
Закрыв дверцы, Эмма потерла лоб. В этой комнате должно быть хоть что-то! Какое-нибудь доказательство того, что совершила Лорел.
Я очень надеялась, что она ничего не найдет. Надеялась, что Лорел ничего не сделала.
Внимание Эммы привлек синий огонек включенного монитора. У нее перехватило горло. Очень медленно она подошла к компьютеру и опустилась на стул перед ним. Заставкой на экране был коллаж из фотографий Лорел, Саттон и их подруг, сделанных на дискотеках, вечеринках и совместных ночевках. Повинуясь движению мышки, они исчезли, открыв пестревший ярлыками рабочий стол. Большая их часть вела в папки вроде «Эссе по Шекспиру» или «Вечеринка у Касси».
Где-то скрипнула половица. Эмма замерла и прислушалась. Гости шумели внизу. Звонил телефон. Но на втором этаже было тихо. Она медленно перевела дыхание и продолжила исследовать компьютер Лорел. Открыв поиск по документам, она набрала «Игра в ложь» и стала ждать, наблюдая за крутящимся колесиком курсора. Нашлась всего одна папка, спрятанная в недрах съемного жесткого диска. Когда Эмма открыла ее, из динамиков раздался сухой треск, похожий на лай.
Внутри оказалась подборка видеороликов, первый же из которых показался ей знакомым: Мадлен притворяется, что тонет в бассейне. На второй записи Саттон, Шарлотта и Мадлен разрисовывали дорожку для гольфа. «Ставлю сотню, что Лорел струсила», – произнесла за кадром Саттон. Снова одна из тех съемок, что были выложены на Facebook.
Остальные Эмма раньше не видела. Вот Саттон звонит в полицию и сообщает, что слышала детский плач из мусоровоза. Вот Мадлен угоняет машину миссис Мерсер, пока та занимается покупками, а остальные девушки караулят в кустах и смеются над перепуганной женщиной. Вот они переворачивают вверх тормашками все парты в кабинете и вешают вверх ногами американский флаг. Эмма открывала файлы один за другим. Ей казалось, что они никогда не закончатся. Все больше и больше розыгрышей.
Я не могла отвести взгляд от экрана. С каждым новым роликом в моей душе поднималось отвращение. Мы были по-настоящему изобретательны – и жестоки. Как много людей пострадало от этих дурацких шуток. Вряд ли все им это показалось смешным.
Последняя запись называлась «Свергнуть королеву». Первые несколько секунд картинка была размытой и раскачивалась в разные стороны: в кадр попадали то деревья, то кусты, то луна в небе. За кадром было слышно чье-то дыхание, потом что-то щелкнуло, и чехарда прекратилась: теперь камера стояла ровно, очевидно, закрепленная на штативе. Фокус сместился: в центре кадра оказался стул, стоявший посреди большого открытого пространства. Где-то сбоку раздался шорох, и на стул с размаху упала женская фигурка. Складывалось впечатление, что девушку сильно толкнули. На глазах у нее была черная повязка, на шее – серебряный медальон. Эмма зажала рот рукой, дрожа от ужаса и облегчения одновременно.
Та самая видеозапись, с которой все началось. Запись, заставившая ее приехать в этот город. Доказательство.
В этот момент кто-то склонился над объективом, чтобы поправить фокус. Эмма тихонько ахнула. Луна светила в затылок девушке, но черты лица становились все четче по мере того, как она крутила колесико настройки. Эмма не отрываясь смотрела на это лицо, чувствуя себя как на американских горках, когда вагончик только что сорвался с высоты вниз. Лорел.
Я шумно вздохнула. Так это… правда?
Зеленые глаза Лорел смотрели в объектив без всякого выражения, на губах играла зловещая улыбка. За ее спиной едва слышно всхлипывала Саттон. Эмме понадобилась пара секунд, чтобы осознать: видеоролик был записан со звуком. Руки ее дрожали, сердце пыталось вырваться из груди. Каждая клеточка тела требовала вскочить со стула и бежать из этого страшного дома, но она не могла оторваться от происходящего на экране.
– Тише, – прошипел кто-то за кадром. Саттон повернула голову в сторону голоса, а потом к ней подошла Шарлотта и поправила повязку на глазах. Следом в кадре появилась Мадлен, схватила подругу за руку и увела прочь.
Сердце у Эммы стучало так, что в ушах шумело. Как это может быть? Они что, все принимали в этом участие?
Лорел снова появилась в кадре, надевая лыжную маску, скрывавшую лицо. Камера начала раскачиваться в стороны, потом остановилась, и кто-то скомандовал: «Давай!» Лорел кивнула и встала позади стула, на котором сидела Саттон. Схватив медальон, она потянула его на себя, пережимая цепочкой горло сестры. Запись наконец дошла до того эпизода, с которого ее увидела Эмма две недели назад. Саттон лягалась и дергалась, пытаясь освободиться. Лорел продолжала тянуть.
Меня пронзил ужас. Как они могли так поступить со мной? Почему те, кого я считала друзьями, объединились ради моего убийства?
– Сильнее! – прошептал кто-то за кадром. Эмме показалось, что она узнала голос Мадлен. Лорел послушно натянула цепочку.
– Чуть выше! – посоветовала Шарлотта.
Это заняло двадцать жутких секунд. Девушки, следившие за съемкой, переговаривались и хихикали, Саттон продолжала сопротивляться. Потом вдруг обмякла, уронив голову на грудь. Эмма вцепилась зубами в кулак, чтобы не закричать.
Камера сфокусировалась на Лорел. Она стояла в нескольких шагах от Саттон, в ужасе глядя на сестру, затем протянула к ней руку, прикоснулась к плечу и тут же отдернула пальцы.
– Вы… вы…
– Что за черт? – Мадлен, казалось, была на грани паники. – Что ты натворила, Лорел?
– Я натворила? Я делала только то, что вы мне сказали! – Губы Лорел дрожали.
– Саттон? – по сухой траве прошуршали шаги Шарлотты. – Если окажется, что ты нас разыгрываешь…
Ответа не последовало, и Шарлотта отчаянно выдохнула:
– Вот черт! Черт!
В этот момент за кадром раздался чей-то крик. Картинка на мгновение исчезла, а когда появилась снова, в объективе вновь была Саттон, но теперь в перевернутом виде: штатив упал, и камера лежала на боку. Трава опять зашуршала под тяжестью удалявшихся шагов.
Почти в ту же секунду, как они затихли, в кадре появилась еще одна фигура. Этот человек сорвал с глаз Саттон повязку, и Эмма увидела ее спутанные, взмокшие от пота волосы и бледное лицо. Спустя несколько мгновений Саттон открыла глаза и мутным взглядом уставилась в объектив камеры. Эмма всматривалась в лицо сестры, которая еще не пришла в себя.
Ролик закончился, но Эмма продолжала неподвижно сидеть перед компьютером.
– Они все были там, – с дрожью в голосе прошептала она. – Они вместе убили ее.
Теперь события последних двух недель неожиданно обрели новый смысл. Никто не заметил, что Саттон ведет себя как-то странно только потому, что все вокруг знали – перед ними другой человек. Мадлен похитила ее в каньоне и привела на вечеринку у Ниши. Потом Шарлотта убедилась, что Эмма попадет в дом, где жила Саттон, а на следующий день проводила ее на теннис. Лорел возила ее в школу и забирала после занятий. Все трое были с ней на пижамной вечеринке, причем Лорел и Шарлотта слышали объявление на автовокзале и догадались, что Эмма хочет уехать.
Им нужно было, чтобы Эмма продолжала притворяться Саттон. Нет тела – нет преступления.
– Саттон? – неожиданно окликнули из холла. Эмма подскочила на стуле и ударилась коленом о стол. Это была Шарлотта.
– Саттон?
Склонившись к монитору, Эмма отчаянно пыталась найти иконку браузера, чтобы переслать видеозапись себе на почту, но перед глазами у нее все плыло.
– Где же ты? – промурлыкала Шарлотта совсем близко, а потом сказала, обращаясь к кому-то: – Может быть, она у Лорел?
– Саттон? – второй голос принадлежал Гаррету. Раздался стук в дверь.
Эмма выскочила из-за стола, опрокинув стул, и остановилась посреди комнаты, в панике ища место, куда можно спрятаться. Под кровать? В шкаф? В конце концов, она бросилась к окну и прижалась к стене.
Снова стук.
– Саттон? – позвал Гаррет. Ручка двери медленно начала поворачиваться. Эмма наклонилась к окну. Оно выходило на длинный ряд кустов на заднем дворе. За ними гремела вечеринка.
Дрожащими руками она приподняла ставень, и в комнату ворвался порыв свежего ночного воздуха.
– Саттон? – снова окликнула ее Шарлотта. – Ты здесь?
Эмма оглянулась. Полоска света под дверью медленно становилась шире, можно было разглядеть светлые волосы Гаррета, пытавшегося заглянуть внутрь.
«Пора», – подумала она, села на подоконник и глубоко вздохнула.
– Саттон? – теперь голос Шарлотты звучал прямо в комнате Лорел. Но Эмма уже спрыгнула вниз.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
