Текст книги "Игра в ложь"
Автор книги: Сара Шепард
Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
14. Кое-что винтажное
Среда ознаменовалась для Эммы хорошей новостью. К середине дня все небо заволокли тяжелые грозовые тучи, поэтому после седьмого урока тренер Мэгги объявила по школьному радио, что тренировка отменяется. Эмма была настолько счастлива, что едва не бросилась обнимать стоящую неподалеку учительницу истории. После вечерней тренировки и неловкого столкновения с Итаном у Эммы отчаянно болели ноги.
Теперь же сразу после школы можно было вернуться домой. Эмма возилась с замком в шкафчике Саттон, когда кто-то обнял ее за талию. Обернувшись, она уткнулась носом прямо в букет тюльпанов, поверх которого сияло довольное лицо Гаррета.
– Поздравляю с почти наступившим днем рождения! – провозгласил он, а затем наклонился, чтобы поцеловать Эмму. От него пахло как в классе рисования – скипидаром, и Эмма вздрогнула, когда их губы соприкоснулись.
– Эй! А ну отойди от него! – завопила я. Как вы уже поняли, никто меня не услышал. Черт, это было тяжело! Я прекрасно понимала, что Эмма вынуждена вести себя так, будто она – это я. Но оказалось, что одного понимания мало, чтобы погасить вспыхнувшие во мне гнев и ревность. Гаррет больше не принадлежал мне, и ничто и никогда этого не изменит. В глубине души я надеялась, что сейчас он прервет поцелуй, отступит от Эммы, скрестит на груди руки и скажет: «Ты не Саттон!» Но этого, конечно, не произошло.
– Ты уже который день сама не своя. Я просто тебя не узнаю, – Гаррет наконец отстранился, поправляя рюкзак на плече.
Я округлила глаза. Да! Он все-таки заметил!
Эмма тоже пришла к этому выводу, но, прежде чем она смогла придумать ответ, Гаррет продолжил:
– Такое чувство, будто мы не виделись несколько недель. Предлагаю это исправить. Как насчет начос у Бланко?
– Что, прямо сейчас? – Эмма сделала вид, что заглядывает в шкафчик.
– Да, прямо сейчас, – Гаррет скрестил руки и вопросительно посмотрел на нее. – У тебя ведь сегодня нет тренировки? У меня тоже. И не бойся, одна тарелка начос на твоих боках точно не отложится. Впрочем, даже если отложится, я буду любить тебя еще больше.
Эмма хмыкнула. Нет, в предложении Гаррета ее смущало вовсе не это. Откуда он мог знать, что в прошлом году она участвовала в Битве едоков в Вегасе и заняла второе место? На первом оказалась миниатюрная японка, у которой в животе явно была черная дыра – другого объяснения тому, куда исчезали съеденные ею хот-доги, просто не существовало. Идти на свидание Эмме было… страшно. «Я буду любить тебя еще больше», – сказал он. Не поможет ли Гаррету любовь понять, что вместо Саттон перед ним совершенно другой человек?
– Я немного занята, – пробормотала она.
– Нам нужно поговорить, – Гаррет поймал ее руки и сжал в своих ладонях. – Я… поразмыслил над тем, что ты говорила… помнишь, прошлым летом? Наверное, ты была права.
– Правда? – неуверенно переспросила Эмма. Ей казалось, что Гаррет вдруг заговорил по-китайски. О чем это он? Весь день ей приходилось притворяться, что она понимает намеки окружающих, адресованные Саттон, и это ужасно выматывало.
Накануне поздно вечером она провела не один час за компьютером Саттон, пытаясь получить как можно больше информации о сестре: что ей нравилось, а что нет, как она себя вела… и, наконец, кому было выгодно ее убить. Саттон сохранила в браузере все пароли, и Эмма смогла зайти на страницу в Facebook под ее именем и еще раз перечитать записи на «стене», постепенно составляя представление о характере сестры, о ее прошлом и друзьях. Однако большая часть записей оказалась в открытом доступе – Эмма перечитала их еще раз. О Гаррете там тоже не нашлось ничего нового: Саттон исправно посещала все матчи с его участием, много общалась с его младшей сестрой Луизой и выбирала ему одежду. Не раз и не два на странице попадались записи вроде: «Футболку выбирала я! Что скажете? Хорошо сидит на моем пупсике?»
Первой моей реакцией было возмущение. Кто дал Эмме право судить меня? Но в глубине души завелся червячок сомнений: почему меня так сильно беспокоило, что носит Гаррет? В чем причина такой заботы: в желании видеть рядом с собой куклу, которую можно наряжать как угодно… или в стремлении контролировать все и вся?
Телефон Саттон тоже не очень-то помог Эмме. Она начала отвечать на звонки буквально на следующий день: аппарат просто разрывался, и было бы странно продолжать игнорировать это. Однако все сообщения в его памяти были удручающе однообразны: непонятные названия мест, где она встречалась с друзьями («Mi Nidito» в семь?), извинения за опоздания (Уже лечу, 10 мин.!) и обмен шутливыми оскорблениями с друзьями. Неудачница! писала Саттон Шарлотте. Та не оставалась в долгу: Сама дура!
В тот вечер, когда Эмма получила от сестры приглашение встретиться, звонков было всего пять. Лилианне, звонившей в 16.23, кто-то ответил, звонки от Лорел – 20.39 и Мадлен – 22.32, 22.45 и 22.59 – оказались пропущенными. Голосовая почта тоже была пустой.
Оставался еще ящик под столом, с наклейкой «Игра в Л.». Эмма обшарила всю комнату в поисках ключа, но ничего не нашла. Тогда она попыталась сбить навесной замочек каблуком туфли, используя его как молоток. Единственным результатом стало появление в дверях Лорел, которая поинтересовалась, что, черт возьми, здесь происходит. Ящик нужно было открыть… но как?
– Привет, детки! – из-за угла неожиданно появилась Мадлен, ловко втираясь между Эммой и Гарретом. – Что это вы задумали?
Наряд Мадлен нарушал все школьные правила: короткое зеленое платье, сетчатые черные колготки, яркий макияж.
– Пытаюсь уговорить Саттон сходить со мной поесть начос, – ответил ей Гаррет.
– Начос вредны для фигуры, – поморщилась Мадлен, беря Эмму за руку. – К тому же она занята. Мы идем по магазинам. Причем срочно. Мне жизненно необходимо что-нибудь новенькое.
– Но… – попытался возразить Гаррет, однако Мадлен не стала слушать и повела Эмму за собой.
– Извини, – пробормотала Эмма.
– На субботу все в силе? – крикнул он ей в спину. – Совместный ужин, помнишь?
– Да, конечно!
Рука об руку девушки шагали мимо ряда лабораторий. Двери кабинетов были открыты, и за ними виднелись большие белые столы, шкафчики, забитые стеклянными пробирками, и огромные, во всю стену, плакаты с таблицей Менделеева.
– Ничего, что я тебя увела? – спросила Мадлен. – Ты всегда говоришь, что подруги важнее парней, поэтому…
– Все в порядке. Гаррет меня просто душит вниманием, – искренне ответила Эмма.
– Такая уж у него сверхспособность, – хмыкнула Мадлен. – Вот что… Давай наперегонки!
Она бросилась бегом по коридору, Эмма припустила за подругой. Они выскочили под дождь и помчались через парковку к машине Мадлен – старой Нопйа Асига, с наклейкой на заднем стекле: танцующая балерина и надпись «Мафия “Лебединого озера”».
– Залезай, залезай, – поторопила ее Мадлен, змеей проскальзывая на переднее сиденье и захлопывая дверь. Эмма последовала ее примеру.
Дождь заливал ветровое стекло и барабанил по крыше.
– Ничего себе! – выдохнула Мадлен, забрасывая сумку назад и вставляя ключ зажигания. – В торговый центр?
– В торговый центр! – охотно согласилась Эмма.
Они пулей вылетели с парковки: Мадлен даже не позаботилась проверить, нет ли на выезде других машин. Ожило радио: передавали какую-то песню Кэти Перри. Мадлен прибавила громкость и спела припев дуэтом с Перри. Голос у нее оказался звонкий и приятный. Эмма вытаращила глаза.
– В чем дело? – насупилась Мадлен.
– У тебя отличный голос! – выпалила Эмма. И, тут же сообразив, что Саттон в жизни бы такого не сказала, пихнула подругу в плечо: – Что замолкла? Пой дальше!
Та убрала упавшие на глаза волосы и спела следующий куплет. Машина продолжала нестись по шоссе. Когда они подъезжали к торговому центру, Мадлен пришла эсэмэска. Не снижая скорости, она покосилась на экран и нахмурилась.
– Все в порядке? – спросила ее Эмма.
Притормозив на светофоре, Мадлен несколько секунд молча смотрела прямо перед собой, потом все же ответила:
– Новости про Тайера. Точнее, их отсутствие. К черту! – она швырнула телефон на заднее сиденье.
– Хочешь об этом поговорить?
– С тобой? – Мадлен не смогла скрыть удивления.
– Почему нет? Друзья для этого ведь и нужны, верно?
Эмма говорила правильные вещи, но я смутно подозревала, что применительно к друзьям Саттон это не работает.
Светофор переключился на зеленый, и Мадлен тут же втопила педаль газа в пол. В глазах у нее стояли слезы:
– Это было сообщение от родителей. Копы сказали, что прекращают поиски. С сегодняшнего дня Тайер официально считается сбежавшим из дома. Никто не знает, как его найти.
– Мне правда жаль, – негромко сказала Эмма. Перечитывая записи Саттон, она пыталась найти хоть что-нибудь об исчезновении Тайера, но информации было мало. Тайеру была посвящена отдельная страница на Facebook с подробнейшим описанием его внешности и одежды (свободная футболка и камуфляжные шорты), места, где его видели в последний раз (пешеходная тропа в предгорьях Санта-Рита, июнь) и процесса поисков (никаких следов). И номер горячей линии. Страница самого Тайера оказалась закрытой для посторонних, в число которых входила и Саттон, поэтому изучить его интернет-жизнь у Эммы не получилось. Единственной из ее новых знакомых, с кем Тайер активно общался в Сети, была Лорел. У них было много совместных фотографий, и на стене Лорел то и дело мелькали присланные Тайером видеоролики. В комментариях шло бурное обсуждение ближайших рок-концертов, на которые они собирались пойти вместе. И все. Лорел даже никак не прокомментировала исчезновение друга. В тот день, когда Тайера последний раз видели живым, она написала только: «В ноябре иду на концерт Леди Гаги! Ух! Меня уже трясет от восторга!»
Дождь кончился так же внезапно, как и начался. Дворники со скрипом скользили по мокрому стеклу; тротуар поблескивал в лучах проглядывающего из-за туч солнца. Над горизонтом разноцветной дугой изогнулась радуга.
– Смотри, – Эмма указала на нее подруге. – Это на удачу.
– Удача нужна только идиотам, – буркнула в ответ Мадлен.
Эмма невольно глянула в зеркало заднего вида, чтобы убедиться: кроличья лапка по-прежнему висела на сумке Мадлен. Интересно, верит ли она в силу амулета?
– Знаешь, – медленно сказала Эмма, – обычно у тех, кто сбежал из дома, все в порядке. Тайер, где бы он ни был, наверняка нашел других бродяг. Они будут заботиться друг о друге.
– С чего ты взяла?! – вскинулась Мадлен.
Эмма немного помолчала, разглаживая подол полосатого платья, которое одолжила утром в гардеробной Саттон. Она могла бы назвать десятки ребят из приемных семей, сбегавших из дома потому, что даже неизвестность была лучше того, с чем они сталкивались у опекунов. Да и сама она однажды сбежала, чтобы убраться подальше от жестоких приемных родителей. После особенно страшной ночи Эмма собрала вещи и отправилась в путь, надеясь добраться до Лос-Анджелеса или Сан-Франциско. По дороге она встретила еще двоих беглецов, живших на автомобильной свалке. Дети устроили там настоящий палаточный лагерь, где было все: от одеял и сковородок до игровой приставки, которую они бегали заряжать в ближайшую закусочную. Они тут же приняли одиннадцатилетнюю Эмму под свое крыло, устроили ей ночлег в палатке и заботились о том, чтобы она была сыта. Малолетние бродяжки оказались куда заботливей многих приемных родителей. Полицейские нагрянули в лагерь на четвертый день, как раз когда Эмма начала обживаться в новом «доме». Они забрали в отделение всех обитателей свалки, а потом расселили их по приютам и опекунам.
– Видела передачу по телевизору, – ответила наконец Эмма.
– Какой только ерунды не говорят, – Мадлен поправила выпавшую из прически прядь. Ее красивое лицо снова застыло. – Впрочем, не важно. В мире нет ни одной проблемы, которую нельзя решить, потратив пару тысяч баксов. Хочу найти что-нибудь для завтрашней вечеринки у Шарлотты. И разве ты не собираешься купить новый наряд к своему дню рождения?
Машина свернула на парковку. Немного покружив, Мадлен нашла свободное место и заглушила двигатель. Вскоре девушки уже шли к главному входу. После дождя легко дышалось, спокойная музыка, доносившаяся из динамиков у дверей, расслабляла. Стоило им войти, как Эмма заметила знакомую надпись на витрине в торце магазина, и ее сердце сжалось от радости. «Секонд-хенд “Белиссимо”, – гласила вывеска.
– Давай зайдем ненадолго? – предложила Эмма подруге.
Мадлен присмотрелась к надписи и скривилась.
– Зачем это?
– В таких магазинах часто попадаются отличные вещи!
– Раньше мы сюда ни разу не заходили, – удивилась Мадлен.
– Хлоя Севиньи в этом сезоне носит только винтаж, – Эмма уже подхватила ее под руку и потащила за собой. – И Рейчел Зоуи, кстати, тоже. Идем же. Пора выйти из зоны комфорта и попробовать что-нибудь новенькое!
Здесь Эмма покривила душой: покупка бессмысленно дорогих джинсов как раз и находилась за пределами ее зоны комфорта – в отличие от посещения магазина подержанных вещей. Тратить деньги Мерсеров на такую ерунду не хотелось. К тому же, копируя Саттон, Эмма рисковала полностью потерять себя. Этого нельзя было допустить, пусть у них теперь и одна жизнь на двоих.
Колокольчики над дверью приветствовали девушек громким перезвоном. Как и в любом секонд-хенде, здесь пахло нафталином, картоном и старыми вещами, пылившимися в шкафах. За прилавком, листая новый выпуск Cosmopolitan, сидел молодой чернокожий парень в пестром леопардовом жилете. Стойки были забиты одеждой; у задней стены возвышался стеллаж с обувью.
Не долго думая, Эмма бросилась к вешалкам с платьями. Мадлен застыла у двери, стараясь не делать лишних движений, как будто боясь подцепить блох.
– Смотри-ка! – Эмма выудила из ящика возле стены пару больших очков с дужками в золотистой оплетке. – Винтажный Guccil.
– Подделка, скорее всего, – Мадлен осторожно засеменила к ней.
– Вовсе нет, – Эмма продемонстрировала ей крошечные буквы под символом марки: «Сделано в Италии». – Отличная находка. И цена бросовая – сорок долларов. На что спорим, они тебе будут очень к лицу? И знаешь что? Таких больше ни у кого не будет!
Ловко разогнув дужки, Эмма водрузил очки на нос Мадлен. Та возмутилась было, но, бросив на себя взгляд в зеркало, перестала протестовать. Очки действительно идеально подчеркивали мягкую линию ее подбородка и высокие скулы. Покрутив головой, Мадлен поняла, что выглядит в них как наследница знатного рода.
– Они и правда ничего, – признала она наконец.
– Я же говорила!
– Ты уверена, что это не подделка?
– Это не подделка! – неожиданно подал голос продавец. – Неужели я похож на человека, который станет торговать китайским барахлом? Либо покупайте, либо снимайте их, только перестаньте мне тут морщить носик.
Мадлен сдвинула очки на кончик носа и окинула парня холодным взглядом:
– Я их покупаю.
За все время, что ушло на оформление покупки, продавец не издал ни звука. Поджав губы, он протянул девушкам пакет, взял деньги и отвернулся. Эмме и Мадлен стоило больших усилий сохранять серьезность, но, едва выйдя из магазина, они расхохотались.
– Господи, что это на нем было? – задыхалась Мадлен. – Жилет из морского котика?
– Перестаньте мне тут морщить носик, – вторила ей Эмма, очень похоже передразнивая продавца.
– Невероятно, – Мадс снова хихикнула и обняла подругу за плечи. Эмма вздрогнула. На секунду ей удалось забыть, в какой странной ситуации она оказалось, но теперь осознание беды снова накрыло ее.
Рука об руку девушки поднялись на эскалаторе на верхний этаж. Уже ступив на глянцевую плитку пола, Эмма обернулась, заметила этажом ниже знакомый силуэт и внутренне сжалась. У витрины зоомагазина, изучая резиновые пищалки и шипованные ошейники, стояла темноволосая девушка. Почувствовав чужой взгляд, она подняла голову. Ниша.
Мадлен тоже ее заметила и наклонилась к уху Эммы:
– Она будет следующей. Отомстим ей завтра.
– Отомстим?
– Шарлотта кое-что придумала. Тебе понравится. Утром будь готова к половине восьмого, мы за тобой заедем.
Ниша хмуро посмотрела на подружек, демонстративно поправила идеальную прическу и двинулась прочь. Эмма проводила ее взглядом. Быть готовой утром? Но к чему? Она покосилась на Мадлен, но увидела лишь свое растерянное лицо, дважды отразившееся в стеклах новых солнечных очков от Gucci.
Я тоже растерялась, и виной тому были странные нотки в голосе Мадлен. Все указывало на то, что месть, придуманная Шарлоттой, навлечет беду на всех нас. Оставалось только ждать утра и надеяться на лучшее.
15. Место преступления
Утро началось с того, что внедорожник Шарлотты с ревом затормозил возле дома Мерсеров, едва не перевернув мусорный бак. Лорел поспешила занять место на заднем сиденье. Обернувшись, Мадлен протянула ей большой стаканчик кофе из Starbucks.
– Спасибо, что разрешили мне участвовать, – выпалила Лорел.
– Твои идеи нам очень пригодились, – ответила Шарлотта, не отрываясь от экрана смартфона. – Так что ты заслужила.
Эмма забралась в машину следом за Лорел. Мадлен протянула кофе и ей. Отпив глоток, Эмма поморщилась: черный, крепкий, да еще и с заменителем вместо настоящего сахара. «Ну и гадость!», – подумала она. Похоже, и в этом их с Саттон вкусы кардинально различались.
– Что происходит? – поинтересовалась она, чтобы как-то отвлечься.
Шарлотта только отмахнулась зажатой в руке соломинкой:
– Ни о чем не волнуйся. Сегодня наша очередь. Это для тебя.
Отложив в сторону телефон, она повернула ключ зажигания, и машина двинулась прочь от дома Мерсеров, мимо парка, где Эмма и Итан играли в теннис.
– Поверь мне, все продумано до мелочей, – негромко продолжала Шарлотта. – Я слежу за Нишей с понедельника.
– Как я понимаю, у тебя ушел весь вчерашний вечер на то, чтобы все организовать? – уточнила Мадлен. На носу у нее были купленные в секонд-хенде солнечные очки. Падая на золотистую оплетку, солнечные лучи бликами рассыпались по всему салону.
– Вам понравится, – кивнула в ответ Шарлотта. Неожиданно вспомнив что-то, она развернулась к Лорел: – Ты поговорила… сама-знаешь-с-кем?
– Ага, – та не сдержала довольного смешка.
– Отлично.
Несколько минут спустя они уже парковались возле школы. До начала занятий оставалось еще полчаса, поэтому дорожки пустовали. На поле заканчивали тренировку футболисты. Подхватив Эмму под руки с обеих сторон, подруги буквально вытолкнули ее во двор, а затем впихнули в боковую дверь. В коридорах никого не было. Тихонько гудел кондиционер, заставляя трепетать плакаты с фотографиями кандидатов в школьный парламент. На полу еще виднелись влажные следы швабры уборщика.
В раздевалке тоже было пусто. Пахло сухим дезодорантом и отбеливателем. У каждой из школьных команд имелось свое помещение. Из года в год девочки пользовались одними и теми же шкафчиками: открыв свой, Эмма нашла в нем несколько вещей, оставленных Саттон, в том числе нейлоновую куртку с эмблемой теннисной сборной школы «Холли».
Стоило им завернуть за угол, как Мадлен замерла на месте.
– Ничего себе.
Лорел прикрыла ладонью рот.
Эмма выглянула из-за ее плеча и едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. На полу и скамейках были разбросаны бумаги. Дверь и стенки шкафчиков покрывали красные пятна и потеки. На полу виднелся обведенный мелом контур тела, на месте головы расползлось большое красное пятно. Кровь? Желтая полицейская лента с надписью «Место преступления: не подходить» перечеркивала дверцу одного из шкафчиков.
Эмма попятилась, борясь с головокружением. Неужели такое возможно? Перед глазами стояли аккуратные буквы: «Саттон мертва». Что, если именно здесь нашли ее тело? Видео с удушением можно было снять на лугу в паре шагов от школы. Затащить тело Саттон внутрь убийце было бы не трудно, особенно, если он хотел, чтобы ее нашли. Стоит кому-то обнаружить труп Саттон, как Эмма… что теперь с ней будет?
Я попыталась вообразить себе это: тело, лежащее на холодном полу раздевалки, капли крови на лбу, остекленевшие глаза. Значит, вот как все случилось? Но картинка перед моим мысленным взором не соответствовала обрывкам воспоминаний о последних минутах жизни. Крики. Темнота. Нож у горла. Что-то странное было во всем этом…
И тут я заметила, что Лорел улыбается.
– Сюда, – окликнула подруг Шарлотта, стоявшая возле душевых. Внутри было чисто и пахло свежестью, на полке стояла забытая кем-то бутылка шампуня. Шарлотта заняла место у приоткрытой двери так, чтобы было видно раздевалку, и поманила подруг к себе. Спрятавшись внутри, они наблюдали, как несколько спортсменок из другой команды остановились у входа, не в силах отвести глаз от места преступления, а затем поспешили прочь. Кто-то из бегунов, проходя мимо, сфотографировал ленту и кровь на телефон. Появившаяся в конце коридора девушка-азиатка просто убежала, не оглядываясь. Почти сразу после нее показалась Ниша. Шарлотта сжала руку Эммы:
– Сейчас будет весело!
Эмму как водой окатило: так вот что они задумали! Но прежде чем она успела возразить, Шарлотта поспешно зажала ей рот рукой.
Ниша прошла мимо. Черные волосы водопадом струились по ее спине, на плече висела зеленая спортивная сумка. Завернув за угол, девушка заметила желтую ленту и остановилась как вкопанная, затем сделала несколько неуверенных шагов в сторону места преступления. На лице ее отразились страх и беспомощность.
– Мисс? – за спиной Ниши неожиданно возникла женщина в полицейской форме. Ее оклик заставил вздрогнуть даже Эмму, Шарлотту и Мадлен.
– Прошу прощения? – Ниша тоже перепугалась.
– Вы не знаете, чей это шкафчик?
Смуглое лицо Ниши посерело. Она переводила взгляд с полицейского жетона на кобуру на поясе у женщины.
– Мой. Это мой шкафчик.
Лорел хихикнула. Шарлотта гневно осадила ее взглядом.
Женщина-полисмен тем временем постучала антенной рации по запертой дверце.
– В таком случае не могли бы вы его открыть? Мне нужно осмотреть содержимое.
– Н-но зачем? – сумка соскользнула с плеча Ниши и шлепнулась на пол, но она не наклонилась, чтобы поднять ее.
– У меня есть ордер, – перед лицом Ниши помахали какой-то бумагой. – Я должна обыскать этот шкафчик.
Теперь уже Шарлотта зажала рот ладонью. Мадлен сложилась пополам от беззвучного хохота. В восторге от собственной изобретательности они дружно повернулись к Эмме, и Шарлотта вскинула брови в немом вопросе: «Как тебе представление?» Эмма отвела взгляд.
Раздевалка постепенно заполнялась ученицами. Все они разглядывали героев драмы и переговаривались между собой. Полисмен мерила шагами пятачок перед шкафчиком. Ниша несколько раз беспомощно открыла и закрыла рот, но не произнесла ни звука. Слезы застили ей глаза.
– У меня неприятности? – спросила она. – Я ничего такого не делала.
– Позвольте мне судить об этом, – ответила женщина. Наручники на ее поясе угрожающе звякнули.
Мадлен пихнула Лорел локтем:
– Где ты ее раскопала?
– Дала объявление. Она учится в Аризонском университете на театральном.
Женщина нахмурилась и взглядом указала Нише на замок. Та подчинилась и дрожащими руками набрала код. Шарлотта согнулась от смеха, ее плечи тряслись. Мадлен прикусила язык, пытаясь не смеяться в голос. Щелкнула дверца, полисмен проворно запустила руку внутрь шкафчика и вытащила оттуда большой кухонный нож. Лезвие его было выпачкано чем-то красным.
Ниша осела на скамейку возле шкафчиков:
– Я… я не знаю, как он туда попал!
Наблюдая за происходящим, Эмма взволнованно ломала пальцы. Ниша, конечно, та еще стерва, но такого она не заслужила!
Признаюсь, я тоже смотрела этот спектакль со смешанными чувствами. Может быть, при жизни он бы мог мне понравиться, но с точки зрения убитой такая постановка была чересчур жестокой. Да и выбор сюжета почему-то казался подозрительным…
– Я должна осмотреть и верхнюю полку, – произнесла женщина-полицейский. – А потом мы вместе отправимся в отделение.
– Но это какая-то ошибка! – Ниша уже не сдерживала слезы.
Эмма вцепилась в рукав Шарлотты:
– Девочки! Хватит. Она свое получила.
Шарлотта едва не поперхнулась от изумления:
– Что?!
– Посмотрите на нее. Она в ужасе!
– Тем смешнее! – вмешалась Мадлен.
– Ты же не хочешь, чтоб ее удар хватил! – возмутилась Эмма.
– Можно подумать, Саттон, твои розыгрыши были безобидней! – капля воды упала на голову Шарлотты, но девушка даже не вздрогнула. – Не надо сейчас разыгрывать из себя душку. К тому же Ниша получила по заслугам. Она знала, что не отделается ерундой вроде соды в шампуне или лягушки в бассейне, если перейдет нам дорогу.
– По-моему, шикарно получилось, – вмешалась Лорел.
– Спасибо, – Шарлотта расплылась в довольной улыбке. – Мне хотелось чего-то особенного, чтобы год «Игры в ложь» запомнился нам на всю жизнь.
Эмме стоило немалых усилий скрыть удивление. «Игра в ложь»?
Слова еще не успели отзвучать, а меня уже захлестнул водоворот воспоминаний. Крики, смех, попытки сдержать эмоции, горячий ток адреналина… Я пыталась разглядеть что-нибудь, но в памяти так и не всплыло ничего конкретного. Только эмоции.
События продолжали стремительно развиваться. Полисмен потянулась к задвижке, чтобы открыть верхнюю полку. Шарлотта схватила Эмму за руку.
– Приготовься!
Стоило дверце открыться, как из нее вылетело что-то большое и блестящее. Ниша вскрикнула и заслонилась рукой, Эмма едва не повторила тот же жест… но тут поняла, что это всего лишь гелиевый воздушный шар в форме банана с нарисованными на нем выпученными глазами и безумной улыбкой. Освободившись из заточения, он взлетел к потолку, ударился о него и завис, покачиваясь, над головами собравшихся. От удара пришла в действие спрятанная внутри пищалка, и в комнате раздался странный искаженный голос:
– Кошмар! Кошмар! Кошмар!
На ленточке, которая была привязана к шарику, болталась записка: «Попалась!»
Эмма расхохоталась. Эта часть розыгрыша была и правда смешной.
Ниша провела рукой по глазам и нахмурилась. Обернувшись в поисках лже-полисмена, она обнаружила, что та давно скрылась с «места преступления», прихватив с собой нож. Тогда девушка поймала шарик, со злостью сорвала с него записку и швырнула на пол.
– Кошмар! Кошмар! Кошмар! – без устали повторял механический голос.
Шарлотта выскочила из душевой, каблучки ее выбили звонкую дробь на кафельном полу. Ниша, пунцовая от ярости, обернулась на звук.
– Настоятельно советую нас в этом не обвинять, – спокойно встретив ее взгляд, произнесла Шарлотта. – Иначе придумаем что-нибудь похуже.
За ее спиной стояли Мадлен и Лорел и тоже с угрозой смотрели на Нишу. Эмма же постаралась как можно быстрее проскочить мимо. Свернув в соседний коридор, подруги буквально упали на пол от смеха. Мадлен вцепилась в руку Шарлотты. Лорел хохотала так, что едва не рыдала.
– Лицо! Вы видели ее лицо! – выдавила Шарлотта.
– Бесценно! – поддержала ее Мадс.
Лорел ткнула Эмму пальцем:
– Чего ты такая кислая? Признайся, ведь было круто?
Теперь все они смотрели на нее, будто ждали приговора: казнить их за этот спектакль или помиловать. Эмма невидяще уставилась в большое, во всю стену, окно. С парковки выехал и скрылся из виду желтый школьный автобус. Мимо, оживленно болтая, прошла группа девочек в форме сборной по хоккею на траве. Наконец, собравшись с силами, Эмма повернулась к подругам Саттон, изучая их лица. Чем бы ни была «Игра в ложь», Саттон в ней была заводилой. Это уж точно.
Шарлотта шутливо помахала рукой у нее перед лицом:
– Ну что? Какую оценку мы заслужили? Двойку? Пятерку?
Эмма поправила сумку и выдавила неискреннюю улыбку:
– Пятерку с плюсом. Все прошло превосходно!
– Я знала, что ты одобришь, – Шарлотта улыбнулась, оглянувшись на остальных. В этот момент прозвенел звонок, и подруги бегом бросились вперед по коридору. Эмма поспешила за ними, хотя ее до сих пор немного трясло.
«Игра в ложь». Если Саттон и ее друзья устраивали такие розыгрыши слишком часто… Если их жертвами становились другие ученики, вполне возможно, что кто-то в отместку тоже зашел слишком далеко. Память некстати подбросила слова Шарлотты: «Можно подумать, Саттон, твои розыгрыши были безобидней!» Что, если причина убийства крылась именно в этом? Что, если Саттон придумала что-то слишком жестокое – и поплатилась за это?
Я глубоко задумалась, но на ум ничего не приходило. И все же где-то в глубине души я понимала: Эмма, скорее всего, права.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
