Текст книги "Игра в ложь"

33. Берегитесь, она вернулась!

Вскоре Итан уже высадил Эмму в начале подъездной дорожки у дома Саттон. Дом по-прежнему сиял огнями, но все машины исчезли с парковки. Когда девушка открыла дверь, Дракон вскочил со своего места и подбежал к ней, чтобы лизнуть руку. Эмма улыбнулась. Страх остался, но он больше не сковывал движения и мысли. Наверное, она начала к нему привыкать.

– Наконец-то! – на звук открывшейся двери из гостиной выскочила Лорел и обвила руками шею Эммы. – Мы везде тебя искали!

Отступив на шаг, она бросила быстрый взгляд на изорванное платье и босые ноги:

– Почему ты сбежала? Я видела тебя на парковке, ты бежала, как от огня!

– Мне нужно было побыть одной, – ответила Эмма, надеясь, что версия, придуманная в машине Итана, окажется достаточно правдоподобной. – Я… у нас с Гарретом возникло небольшое… недоразумение.

– Какое? – округлила глаза Лорел.

– Долгая история, – Эмма сняла с кресла подушку и села, прижав ее к груди. Напротив нее стоял буфет, заваленный подарками. «Интересно, комната Саттон все еще похожа на номер для новобрачных?» – рассеянно подумала она.

– Ты хоть повеселилась сегодня? – спросила Лорел встревожено.

– Да! Конечно! – Эмма отвела взгляд. Сегодняшний вечер был удивительным, важным, ужасным, – каким угодно, только не веселым.

– Скажи, а ты не злишься… на что-нибудь? Шарлотта сказала, что ты вроде как заходила в мою комнату. И увидела там… что-то неприятное. Настолько неприятное, что сбежала от нас на парковке…

Откинувшись на спинку кресла, Эмма задумалась. Она готова была признаться, что нашла видеозапись, и искренне верила – Лорел не виновата в смерти сестры. Однако раскрываться перед ней опасно. Как же поступить?

Если верить Итану, розыгрыш с удушением подстроили почти месяц назад, задолго до того, как Эмма приехала в Тусон. Значит, между тем днем и днем смерти Саттон прошло еще несколько недель, и о видеозаписи наверняка все позабыли. Оставалось только неясным, что произошло за это время.

Подняв глаза, Эмма смерила Лорел холодным взглядом, не выдавая своих эмоций. Озарение пришло внезапно.

– Я действительно кое-что видела, – ровным голосом произнесла она.

– Что? – побледнела Лорел.

Вместо ответа Эмма поднялась с кресла и медленно подошла к Лорел, положила ей на шею ладони и слегка их сжала. Лорел тихонько взвизгнула.

– Саттон!

Секунду Эмма стояла неподвижно, не убирая рук, потом картинно закатила глаза и легонько шлепнула Лорел по щеке:

– Купилась!

Лорел понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что произошло. Выпрямившись, она провела пальцами по горлу:

– Злодейка!

– Конечно! Зато теперь мы квиты, – с напускной беззаботностью отозвалась Эмма, хотя руки у нее дрожали. Это будет непросто. Спустя две недели расследования она пришла к тому же, с чего начинала: убийцей может оказаться каждый.

– Где тут наша именинница? – раздался из фойе голос миссис Мерсер, а через пару секунд они с мужем появились на пороге гостиной. В руках у отца Саттон был розовый поднос с четырьмя кексами. Самый большой, с воткнутой в него свечкой, он поставил на стол перед Эммой. «Красный бархат». Ее любимые.

Миссис Мерсер присела на диван, взмахнув руками, как дирижер оркестра.

– Все готовы?

По сигналу все дружно запели «С днем рожденья!», при этом мистер Мерсер пел удивительно писклявым голосом, а Лорел вообще не попадала в ноты. Впервые так много людей исполняли для Эммы эту песенку в течение одного дня.

Когда они закончили, миссис Мерсер обняла ее за плечи. К ней присоединились мистер Мерсер и Лорел.

– С днем рождения, малышка! Мы тебя любим!

– Теперь загадай желание!

Пламя свечки потрескивало и колыхалось. Наклонившись поближе, Эмма закрыла глаза. Каждый год с того момента, как Бекки внезапно исчезла, она просила для себя одного и того же: любящую семью. Сейчас это желание удивительным образом сбылось. Поэтому она загадала то, что казалось сейчас гораздо более важным: найти убийцу Саттон.

Я тоже подалась вперед. Желание у нас было одно на двоих. В конце концов, даже мертвые девочки имеют право загадывать желания.

Эмма повторила свою просьбу трижды и с силой задула свечку, как будто выдыхая все свое несчастливое прошлое. Пламя вспыхнуло и погасло. Родные Саттон захлопали в ладоши.

Я присоединилась к их аплодисментам. Моя сестренка задула свечку с первого раза. Значит, загаданное непременно сбудется.

Эпилог

Пока Эмма готовилась ко сну, я размышляла, оглядывая комнату. Присматривалась к вещам, которые раньше принадлежали мне. Надеялась, что какая-нибудь мелочь разбудит воспоминания. Но ничего не происходило.

Тогда я начала перебирать в памяти те образы, которые все же ко мне вернулись. Смех подруг. Цепочка, впивающаяся в шею. Отчаяние в глазах Итана, проверяющего, могу ли я дышать. Что было потом, когда видеозапись закончилась, а воспоминание оборвалось? Друзья не убили меня в ту ночь. Это случилось несколько недель спустя. Мадлен, Шарлотта, Лорел… или кто-то другой.

Надо отдать должное: подстроивший это обладал блестящими актерскими способностями. Однако его притворство было не единственной моей проблемой. Чем я заслужила такой жестокий розыгрыш от лучших подруг? «Игра в ложь» была не чем иным, как попыткой самоутвердиться за чужой счет. Значит, я совершила нечто, оправдывавшее их поступок? Как быть с двойняшками, исключенными из узкого круга игроков? Они сами сказали, что придумали сотни убийственных розыгрышей. Куда исчез Тайер Вега? Даст ли он знать о себе? Узнаю ли я, как поступила с ним? Парень пропадает за пару дней до убийства девушки – это очень подозрительно…

Эмма медленно засыпала, на ее лице не осталось и следа от пережитого страха. Как бы мне хотелось провести с ней хотя бы день, даже час Если бы я только могла склониться к ее уху и прошептать: «Всегда спи вполглаза. Никогда не принимай ничего как должное. Лучшие друзья могут оказаться врагами». И самое важное: «Не верь тому, что другие говорят обо мне». Я не была до конца уверена, но чутье подсказывало: я была умнее и хитрее остальных участников «Игры в ложь».

Спи спокойно, сестричка. Я буду здесь, когда ты проснешься утром. Пусть даже ты меня и не увидишь.

Благодарности

О, как же это тяжело – начинать новый книжный цикл! Я забыла, как это трудно, и потому должна признаться: я бы не справилась без помощи Лэйни Дэвис, Сары Шэндлер, Джоша Бэнка и Лес Мордженстейн из Alloy Entertainment и Фэррин Джекобе и Кэрри Сазерлэнд из НагрегТееп. Все вы оказались бесценными помощниками в работе над первой книгой «Игры в ложь», помогали найти нужную интонацию и структуру текста, оттачивали его до мелочей, превратив его в истинный бриллиант. Я не могу передать, как важны для меня были ваше одобрение и поддержка в последние месяцы работы над книгой. Особенно хочу поблагодарить Лэйни, которой пришлось редактировать текст романа не меньше шести раз. Мы – отличная команда, каковой, надеюсь, и останемся на долгие годы.

Также большое спасибо Энди МакНиколь и Анаис Боржа из William Morris за советы и энтузиазм. Кристин Марант из Alloy Entertainment я благодарю за творческий подход и умение воодушевлять, а Лиз Дрезнер – за создание прекрасной обложки. Мой муж Джоэл прочитал «самый последний» вариант текста и подробно объяснил мне, какие «ружья» выстрелили, а с какими надо еще поработать, – и я очень признательна ему, хотя в тот момент клялась, что не изменю в романе больше ни слова. Спасибо Эндрю Заи, моему хорошему другу, – не знаю никого, кто освоил бы серфинг быстрее тебя, но остерегайся заброшенных магазинов! Моим родителям Минди и Шепу – помните тот жуткий карнавал? – и сестре Али – сова! Кэрон и Мелиссе Крук – спасибо, девочки, но знаете, нет смысла идти в мексиканский ресторанчик, если вы не готовы пить шот за шотом. И, конечно, всем вам, дорогие читатели, с кем я встретилась в этом году и раньше – спасибо за то, что пишете мне и рассказываете о своих впечатлениях. Вы круты, все и каждый!

Я вас люблю, и именно поэтому маленькая просьба: пожалуйста, не пытайтесь повторить розыгрыши из этой книги. Вы наверняка согласитесь со мной, что описанное на страницах «Игры в ложь» должно на них же и остаться… И не более того.

Как все начиналось

Представь себе, что все это происходит пару лет назад, летом, между седьмым и восьмым классами. Ты хорошо загорела, нежась под солнцем в патио у бассейна, на тебе новый спортивный костюм от «Джуси» (помнишь, тогда все носили такие?), и твои мысли заняты парнем из подготовительной школы[6]6
  Дорогостоящая частная школа по подготовке абитуриентов к поступлению в колледж, особенно престижный.


[Закрыть] – не важно, как его зовут, но он не вылезает из магазина «Аберкромби» в молле. Ты уплетаешь рисовые хлопья «Кокоа криспиз», заливая их обезжиренным молоком, как ты любишь, и тебе на глаза попадается фотография девушки с этикетки на бутылке молока. ПРОПАЛА БЕЗ ВЕСТИ. Девушка симпатичная – может, даже симпатичнее тебя, – и взгляд у нее дерзкий. Хм, наверное, тоже любит размоченные рисовые хлопья, думаешь ты. И, наверное, тоже не устояла бы перед тем парнем из «Аберкромби». Интересно, как могло получиться, что самая обычная девчонка, такая же, как и ты, вдруг пропала без вести? Тебе всегда казалось, что только с конкурса красоты можно попасть на этикетку молочной бутылки.

Как бы не так.

Ария Монтгомери уткнулась лицом в мягкую траву лужайки перед домом своей лучшей подруги Элисон ДиЛаурентис.

– М-м, вкусно, – пробормотала она.

– Ты что, траву нюхаешь? – окликнула ее сзади Эмили Филдс, захлопывая длинной веснушчатой рукой дверцу маминого универсала «Вольво».

– Хорошо пахнет. – Ария смахнула с лица розовые пряди волос и вдохнула теплый предвечерний воздух. – Летом.

Эмили помахала матери и подтянула скучные джинсы, болтавшиеся на ее поджарых бедрах. Эмили профессионально занималась плаванием и, хотя выглядела сногсшибательно в спортивном купальнике «Спидо», никогда не носила ничего облегающего или соблазнительного, как остальные девчонки из их класса. Это все из-за родителей, которые утверждали, что характер формируется изнутри. (Впрочем, сама Эмили была уверена, что ее характеру явно не на пользу то, что она вынуждена прятать короткую маечку с надписью «ИРЛАНДСКИЕ ДЕВУШКИ ДЕЛАЮТ ЭТО ЛУЧШЕ» на дне своего ящика с нижним бельем.)

– Эй, народ! – Во двор выскочила Элисон – с растрепанным конским хвостом, в короткой клетчатой юбке хоккеистки. Она так и не переоделась после сегодняшней тусовки по случаю окончания сезона. Элисон была единственной семиклассницей в молодежной сборной по хоккею на траве, и домой ее обычно подвозили девчонки из старших классов на своих джипах «Чероки» под оглушительный рев Джей-Зи[7]7
  Шон Кори Картер (1969 г. р.), более известный как JAY Z (Джей-Зи) – американский рэпер, 13 его альбомов отметились на вершине Billboard 200.


[Закрыть]. Прежде чем высадить Элисон, они опрыскивали ее духами, чтобы от нее не пахло сигаретами, которые они курили по дороге.

– Что я пропустила? – крикнула Спенсер Хастингс, пролезая сквозь просвет в живой изгороди, чтобы присоединиться к ним. Спенсер жила по соседству с Эли. Она перебросила через плечо длинные гладкие темно-русые волосы, собранные в конский хвост, и глотнула из фиолетовой бутылочки «Налджин»[8]8
  Бутылка-фляга из высокопрочного пластика с широким горлышком.


[Закрыть]. Спенсер не пробилась в хоккейную сборную вместе с Эли, так что ей пришлось играть за команду седьмого класса. Вот уже год она усиленно тренировалась, совершенствуя мастерство, и девчонки знали, что до их приезда она оттачивала дриблинг на заднем дворе своего дома. Спенсер ненавидела проигрывать, ненавидела, когда кто-то оказывался лучше ее. Особенно если это была Элисон.

– Меня подождите!

Они повернули головы и увидели Ханну Марин, которая выбиралась из «Мерседеса» своей мамочки. Споткнувшись о безразмерную сумку, она отчаянно замахала пухлыми ручками, пытаясь удержать равновесие. С тех пор как родители Ханны развелись в прошлом году, она уверенно прибавляла в весе, вырастая из своей старой одежды. И, хотя Эли закатила глаза, остальные девочки сделали вид, что ничего не заметили. Ведь так поступают лучшие подруги?

Элисон, Ария, Спенсер, Эмили и Ханна сдружились в прошлом году, когда родители отправили их работать по субботам волонтерами благотворительной организации школы Роузвуда – ну, всех, кроме Спенсер, которая вызвалась сама. Трудно сказать, знала ли прежде Элисон об остальных четырех девочках, но эти четверо знали о ней достаточно много. Она была самим совершенством. Красивая, остроумная, находчивая. Популярная. Мальчишки все как один хотели поцеловать Элисон, а девчонки – даже те, кто постарше, – хотели быть такой, как она. И когда Эли впервые рассмеялась одной из шуток Арии, спросила у Эмили про плавание, похвалила блузку Ханны и заметила, что почерк у Спенсер гораздо аккуратнее, чем у нее, все четверо… попали под чары ее обаяния. До знакомства с Эли они чувствовали себя словно мамины джинсы со стрелками и завышенной талией – нелепыми и примечательными лишь своими недостатками; но Эли заставила их почувствовать себя безупречно сидящими джинсами от Стеллы Маккартни, которые мало кто мог себе позволить.

И вот теперь, больше года спустя, в последний день седьмого класса, они были не просто лучшими подругами, они были королевами дневной школы Роузвуда. Много чего произошло на пути к этому признанию. Каждая вечеринка с ночевкой, каждый пикник становились для них новым приключением. Даже посиделки в классе превращались в запоминающееся событие, когда они собирались вместе. (Вспомнить только, как они зачитали в эфире школьного радио любовную записку капитана спортивной команды старшекласснице, которая подтягивала его по математике; теперь это уже стало легендой роузвудской школы.) На их совести было и кое-что еще, о чем они все предпочли бы забыть. Был один секрет, о котором они боялись говорить даже между собой. Эли уверяла, что только секреты и скрепляют дружбу на века. Если это было правдой, то им суждено было дружить до конца жизни.

– Я так рада, что этот день закончился, – простонала Элисон, подталкивая Спенсер к лазу в живой изгороди. – Пошли в твой амбар.

– Какое счастье, что седьмой класс позади, – сказала Ария, вместе с Эмили и Ханной направляясь следом за Элисон и Спенсер к переоборудованному в гостевой домик амбару, где жила старшая сестра Спенсер, Мелисса, пока училась в старших классах. К счастью, она только что закончила учебу и этим летом уезжала в Прагу, так что домик на всю ночь был в полном их распоряжении.

Вдруг они услышали омерзительно писклявый голос:

– Элисон! Привет, Элисон! Привет, Спенсер!

Элисон повернула голову в сторону улицы.

– Чур меня, – прошептала она.

– Чур, – вслед за ней быстро произнесли Спенсер, Эмили и Ария.

Ханна нахмурилась:

– Черт.

Эту игру Эли позаимствовала у своего брата, Джейсона, который учился в выпускном классе школы Роузвуда. Джейсон и его приятели играли в нее на вечеринках, когда снимали девчонок. Тот, кто последним произносил «чур меня», должен был всю ночь развлекать самую страшную девицу, в то время как его друзьям доставались ее красавицы подруги. Короче, опоздавшего признавали таким же убогим и малопривлекательным. По версии Эли, клеймо «чур меня» ставили лузерам и прочим отстойным персонажам.

На этот раз «чур меня» предназначалось Моне Вондервол – зануде, которая жила на той же улице и все пыталась подружиться со Спенсер и Элисон, – и ее шизанутым подружкам, Чесси Бледсоу и Фи Темплтон. Чесси прославилась тем, что взломала школьную компьютерную систему, а потом посоветовала директору, какую защиту лучше поставить, а Фи Темплтон не расставалась со своей игрушкой йо-йо[9]9
  Йо-йо – игрушка, состоящая из двух одинаковых по размеру и весу дисков, скрепленных между собой осью, на которую веревка надевается петелькой.


[Закрыть] – пожалуй, этим все сказано. И вот теперь эта троица уставилась на девочек, остановившись посреди тихой загородной дороги. Мона сидела на своем скутере «Рейзор», Чесси – на черном горном велосипеде, а Фи передвигалась пешком – разумеется, с йо-йо.

– Не хотите пойти с нами посмотреть «Фактор страха»? – крикнула Мона.

– Извини, – притворно улыбнулась Элисон. – Мы вроде как заняты.

– Разве вам не интересно посмотреть, как они едят жуков?

– Фу, гадость какая! – шепнула Спенсер Арии, которая, притворившись мартышкой, сняла невидимую вошь с головы Ханны и начала ее смаковать.

– Да, жаль, что мы не сможем посмотреть. – Элисон склонила голову набок. – Просто мы давно запланировали эту ночевку. Но, может, в другой раз?

Мона бросила тоскливый взгляд на обочину.

– Ладно.

– Пока. – Элисон отвернулась, закатывая глаза, и подруги последовали ее примеру.

Они прошли через заднюю калитку во двор дома Спенсер. Слева от них остался задний двор дома Элисон, где ее родители строили огромную, на двадцать мест, беседку для своих роскошных пикников.

– Слава богу, рабочие свалили, – сказала Эли, покосившись на желтый бульдозер.

Эмили застыла.

– Они что, опять говорили тебе всякие гнусности?

– Полегче, Киллер, – сказала Элисон. Остальные захихикали. Иногда они называли Эмили «Киллером», как личного питбуля Эли. Когда-то Эмили находила это забавным, но в последнее время уже не смеялась вместе со всеми.