Текст книги "Чужой астрал"

– По каким признакам это определяет ваша академия?

Заметив, каким любопытством горят глаза Сабины, Дромадер углубился в теорию астрала. Он говорил и смотрел на лицо Сабины. Профессору патанатомии приходилось подолгу выслушивать экзаменуемых, поэтому её глаза ничего не выражали. Александр никак не мог догадаться: интересно ли ей, не пора ли заканчивать? Дромадер добрался до меридианов энергии.

– У тебя, Сабина Казимировна, расстроено равновесие праны в области трёх обогревателей!

– Почему не двух? – впервые Сабина перебила своего лектора.

Александр сразу понял, что с точки зрения Сабины мелет чепуху. Он умолк, собрался с мыслями и сказал по-другому:

– Всё расстройство в поле информации!

– Это как? Порча?

– Х-м, порча приходит извне, а у тебя изнутри!

– Сглаз? – гадала Сабина, забавляясь.

– С-ушей! – не выдержал Александр, злясь на самого себя. Как другие люди его слушают и понимают? Или только делают вид, что понимают?!

– Сашка! По-русски скажи, а? Информация, как я понимаю, подразумевается тобой в голове?

Александр пожал плечами, не находя слов.

– Клеточная? Генетическая память рибосом?

– О! Нет-нет! – Дромадер замахал руками и понял: так должна была вести себя Сабина, выслушивая его специальную терминологию!

– Говори! – Сабина шутливо хлопнула по столу.

– Для тебя всё это – китайская грамота! – Дромадер развёл руками.

– Так переведи иероглифы! Хотя бы в рисунки, понятные европейцам! – как заумному студенту посоветовала Сабина.

– Кто-то, очень авторитетный, – отвлечённым голосом сказал Александр, – дал неверную установку.

– Как?

– Этот человек не прав!

– Я поняла, о ком ты говоришь.

– Это не я! И никто из шарлатанов, как ты называешь астрологов. Это авторитетный в академических кругах человек, но он не прав!

– Откуда тебе, дорогой Сашенька, знать, прав академик или нет? – Сабина говорила и слышала в своём голосе сомнение. Ведь живёт она целый год с ужасающим диагнозом, не дающим никаких шансов!

– Я тоже академик! – выгнул грудь Александр.

Сабине показалось, сейчас из его глаз посыплются искры! Она отпрянула.

– Брось свои мрачные мысли! – грубо сказал Дромадер, обращаясь к Сабине как к пациентке.

Сабина с удивлением посмотрела на Александра, но ничего не сказала. Тема исчерпана.

За столом, как это делают все русские, они поболтали о политике. Уходя, Александр ещё раз посоветовал бросить дурные мысли.

– Саша! – сказала она. – Тебе все верят на слово, но мне этого мало! Нужны материальные доказательства!

– У тебя есть такие от того авторитетного человека?

Сабина промолчала. Что сказать? Снимки магнитно-резонансного томографа – можно их осязать, исследовать на разрезе под микроскопом?

– До свидания! – попрощалась она.

– До встречи в России! – сказал Александр вышёл, не оглядываясь. Дромадер уехал наутро.

Только-только повышенное настроение Сабины пошло на спад. Слова астролога казались ей неубедительными. Пусть какие-то там мутные силы подсказали ему, что Пайерс ошибся, но она же помнит, как падала в обмороки безо всяких причин! А результаты всех анализов и проб говорили о сильнейшем гормональном кризе! Плюс снимки, где белым по чёрному видны увеличенные надпочечники!

А с другой стороны, почему она до сих пор жива? Целебность местного воздуха вызывала ещё больше сомнений. Ладно бы, страдали лёгкие, но надпочечники – это ни в какие ворота!

Кому же верить? Науке или мистике? Своему организму или приобретённому багажу знаний? Не лучше ли жить невеждой, чем загнуться в расцвете гениальности?

Сабина решилась обследоваться ещё раз, детальнее. Она села за компьютер и принялась выискивать специалистов по её заболеванию, чего не делала раньше из необъяснимого страха. Будто бы на экране напишут: «Жить осталось три часа»!

К сожалению, о надпочечниках в онкологии кроме общих фраз ничего не сообщалось. Никто и никогда не изучал опухоли этих важных желез. Тогда, может, кто изучал другие железы?

Гипофиз, щитовидная железа, поджелудочная, половые, а надпочечников нет!

Ладно, подумала Сабина, тогда нужно искать специалистов-эндокринологов! Они-то должны знать всё!

Но сайты эндокринологов сообщали общие сведения, от которых закружилась голова. Сабина отвернулась от монитора и прислушалась к организму. Если её сейчас долбанёт, кто оживит?

Она сидела в неподвижности, пока не затекли ноги. Ничего не случилось – Сабина вернулась к работе. Теперь она решила искать только фамилии, отметая заокеанских эндокринологов.

Знакомых не встречалось. Сабина выругалась. Как обращаться к неизвестным людям? Сейчас каждый человек может открыть свой сайт в интернете, но где гарантия, что он настоящий специалист? Кому, как не Сабине, известна западная школа медицины? Заботясь о гениальных мозгах своих студентов, их стараются не очень-то перегружать знаниями. В итоге выходят однобокие узколобые доктора, далёкие от универсальности Гиппократа. А Сабине нужен именно Гиппократ! Как запоздала родиться! Нет, поправилась Сабина – это Гиппократ, поспешил!

– Надоело! – сказала Сабина и наугад выбрала сайт, не глядя.

– «Катаболизм половых гормонов в свете общечеловеческой физиологии», – прочитала она. Какая же муть! Но имя автора, в особенности его местожительство, понравилось Сабине. Во-первых, Иванов! Во-вторых, Германия! Это же в двух шагах! И не «Иванофф», а именно «Иванов»! Значит, родился и учился в России! Может быть, в её институте?

Пусть человек размышляет над философскими проблемами, это не лишает его звания доктора медицинских наук!

На следующий день Сабина собралась и, забыв предупредить доктора Иванова о своём визите по телефону, приехала по адресу, указанному в сайте. Пользуясь американским гражданством, Сабина беспрепятственно передвигалась по всему миру.

Выехав с рассветом, к обеду она была в Мюнхене, быстро сориентировалась по карте города и нашла нужную штрассе. Дом доктора Иванова не произвёл впечатления. Обычный особнячок-середнячок в немецком стиле.

Сабина позвонили в колокольчик. Через минуту повторила. Никто не спешил ей навстречу. Сабина покрутила ручку калитки, заперто. Неужели, Иванов онемечился и ни за что не впустит незваных гостей? Краем глаза Сабина заметила, что кто-то мелькнул перед окном в соседском доме. Она оглянулась и успела заметить, как колыхнулась занавеска в синий горошек.

Разозлённая на этих фашистов, Сабина вернулась к машине. Закурила.

– Фрау-мадам! Иншульдиге Зи мир битте, вартен Зи зих дер артц Иванов?

– Вартен, вартен! – обрадовалась Сабина, узнав русского, не смотря на изящное произношение.

– Сабина Казимировна! – вскричал тот же вежливый голос. – Здравствуйте! Как? Вы? Тут?

– Вундершён! – Сабина подняла кверху большой палец, оглядываясь на молодого человека.

– Я ваш ученик. В прошлом, – сказал он. – Ныне я, удачливый переселенец!

– Удачливый? – Сабина посмотрела на его заляпанный мазутом джинсовый комбинезон.

– Перегоняю тачки в Россию! Поднимаю жизненный уровень бывших соотечественников!

– Смехач?! – узнала Сабина, никто кроме него не ляпнет: «Фрау-мадам» и про «жизненный уровень соотечественников!»

– Узнали, Сабина Казимировна! – обрадовался он, распахнув руки для объятий, но сразу смутился. Руки Смехача так и зависли в воздухе. Сабина сделала шаг вперёд и обняла своего бывшего студента. Смехач положил руки на её плечи, тактично отстранился.

– Навсегда запомню вашу «пятёрку» по патанатомии! – Смехач чуть не подпрыгнул от восторга, словно заново пережил самый счастливый миг жизни в институте.

– Единственная? – догадалась Сабина.

– Ага! – мотнул головой Смехач. – А вы по какому вопросу к доктору Иванову?

– По личному!

– А-а, а то я подумал…

– Об чём ты, мил человек, подумал?

– Как сказать, – Смехач запереминался с ноги на ногу.

– Как желаешь! – подначила его Сабина. – Хоть с конца, хоть с середины, а лучше – с главного!

– Да, – улыбнулся Смехач, узнавая прежнюю жизнерадостную Сабинку, – с главного! Иванов отстранился от российских коллег.

– И не станет разговаривать, даже если они обратятся за помощью?

– Смотря за какой, – покачал, головой Смехач, – а что мы стоим, как пруссаки? – он пошевелил пальцами, подражая тараканьим усам. – Прошу в дом! Попьём чайку с дороги!

Они прошли в дом. Сабина увидела изнутри занавески в синий горошек, улыбнулась. Если её можно узнать через оконную щелочку – не всё потеряно! Больных раком быстро меняет жизнь – через полгода они выглядят старше лет на двадцать. А Смехач-то изменился больше неё. В нём появилась твёрдость, исчезла ёрничающая угловатость движений, остался только юношеский задор.

– Иванов уехал из России не по собственной воле, – сказал Смехач. – Странно звучит в чаши годы?

– Кто знает? – Сабина пожала плечами. И она тут не по желанию.

– Мы как-то встретились с ним, я тогда купил у него древний – три года на ходу – фольксваген. Не бросать же его на помойку, поймают, закатят штраф! Сдать на утилизацию, так обойдётся дороже, чем купить такую же рухлядь! – Смехач увлёкся, но Сабина не перебивала его. Спохватился сам: – Да, я же об Иванове! Он занимается сильной темой!

– Мышечным тонусом?

– Ха-ха! Можно и так сказать. Мы с ним тогда посидели… в общем, он сказал чуть больше, чем обычный «гутен морген», – Смехач замолчал, собираясь с мыслями.

– Это интересно?

– Очень! Как отличник по патанатомии скажу, это переворот в медицине!

– С головы на ноги?

– С пояса на голову и наоборот! Он нашёл кое-что, – которое меняет всё человечество!

– Ты до сих пор пьян? – спросила Сабина, заметив блеск в глазах Смехача.

– До сих пор?

– С того раза, как «посидел с доктором Ивановым»!

– Нет! Вам лучше самой с ним переговорить! Я устрою, – он склонил голову кпереди. – Он обижен на всех наших, но с вами встретится обязательно! Если это вам нужно.

– Нужно, – сказала Сабина, хотя не знала зачем. Люди, переворачивающие медицину, – рабы идеи-фикс! Маются дурью до седин, а потом злобствуют, глядя на коллег, успевших стать докторами наук и академиками.

– Он в отъезде. В Гамбурге. Появится, – Смехач зачем-то посмотрел на наручные часы, – через два месяца. Оставите координаты?

– Конечно, – Сабина вынула из косметички визитку, положила её на стол между чашкой чая и вазой с клюквенным вареньем.

– Я сообщу! – заметив, что Сабинка собирается уходить, Смехач вскочил, пробежал вперёд и открыл двери. – Вы сможете приехать?

– Да, – сказала Сабина. Она не подала руку, но поклонилась с максимумом вежливости.

Смехач смотрел вслед удаляющейся машине и думал, что Сабина живёт сейчас где-то рядом. И у неё большие проблемы с этим делом…

Зазвонил мобильник, и Смехач отвлёкся от грустных мыслей. Его ждал бизнес.

Глава 57

В последнее время Володя пребывал в приподнятом настроении. Дела шли удачно! Оказалось, платить по долгам даже приятно, особенно хорошим людям.

Зайдя на службу, он не увидел секретарши, но только улыбнулся. Опоздания, ставшие привычными в последнее время, никак не сказывались на работе секретарши. Приходя на полчаса позже, Ирэн справлялась за день с недельным объёмом труда.

Не завести ли и мне подружку? Володя вдруг вспомнил одноклассницу Катю. Сколько же ей теперь? Володя рассмеялся вслух. Она же его ровесница! Интересно, с кем теперь Катерина Пузырёва? Не нарожала ли чужих детей? Или крутится в столице, на Тверской?

В дверь постучали. Всё же, худо без секретарши! Володя привстал с кресла и разрешил:

– Войдите!

– Привет, – походя сказал Мастер, прошёл по кабинету и уселся рядом. Он сложил руки на стол и выжидательно посмотрел на начальника.

Володя мучительно вспоминал, зачем должен был пожаловать Мастер?

– Я по четвёртой статье, – сказал исполнительный директор ТЭЦ.

– Вы свободны в распоряжении финансами, – не понял Володя.

– Да, но нужно кое-что согласовать, – сказал Мастер. – Работяги готовят подарок на свои – это не дело!

– Какой подарок?

– Володя! Начальство всегда в курсе всех дел!

– Да, конечно, – выговорил Володя, придав лицу загадочность.

– И как?

– Да, – сказал Володя, ожидая, когда Мастер сообщит о цели визита.

– Тогда, – улыбнулся Мастер, – сообщи, пожалуйста, сколько дашь от фирмы?

– В пределах разумного, – Володя развёл руками, до сих пор не понимая, о чём идёт речь.

Мастер вынул лист бумаги из папки и протянул Володе. Тот взял ведомость, прочёл. Присвистнул.

– Тс-с, – Мастер поднёс палец к губам. – Не надо, Володя! Никаких преждевременных поздравлений!

Володя сел, как сдувшийся шар. Он ничего не понимал. Сумма, заявленная Мастером, не входила ни в какие рамки. Таких расходов его дядька не позволит даже на собственные похороны!

– Минуточку, – попросил Володя, выдвинув ящик письменного стола.

Мастер понял. Вышел из кабинета. Володя будет звонить Адамовичу. Пусть сделает это один, надо дать возможность барчонку сохранить лицо.

– Мастер! – позвал Володя по селектору через несколько минут.

– Да! – отозвался тот, переступив порог кабинета.

– К чему эти загадки? Всё уже оплачено фирмой!

– Я говорю о подарке, – Мастер сложил руки на груди и поклонился. Не смог удержаться, чтобы не посмеяться над Володей.

– Извини, с утра голова кругом! Значит, решили сделать подарок от производства? Тогда почему не на свои? Это уже подарок от администрации получится!

– Об этом и сообщаю!

– Ладно, – Володя потянулся за трубкой, но передумал. Что-то он может решить самостоятельно или нет?

Мастер сидел в уголке кабинета и терпеливо ждал.

– Что хотите подарить молодым? – с обычной любезностью спросил Володя.

– Подарок, – сказал Мастер, отдавая инициативу Володе.

– Надо обдумать.

Мастер поднялся, намереваясь выйти.

– Сядь! – скомандовал Володя. Он разгадал манёвр Мастера. Ждёт, что скажет Адамович! Нельзя же так явно давать подчинённым повод убедиться в полной беспомощности начальника! Так учили на курсах менеджмента, так старался поступать Володя.

Мастер сел, изобразив недоумение, чем раззадорил Володю.

– Что подарим?

– Ключ.

– От машины, от квартиры?

– Это есть у молодых!

– Тогда какой ключ?

– Гаечный.

Володя поперхнулся.

– Жестокий юмор, однако, – Володя растянул губы в кривой усмешке.

– Есть одна история, – сказал Мастер.

Володя застыл, как изваяние.

– На банкете мне удалось услышать её, – сказал Мастер.

– И что? – машинально спросил Володя.

– И всё! – хлопнул в ладоши Мастер. Он не любил, когда Володя корчил из себя внимательного руководителя. Пора уже проснуться и внять словам старшего по возрасту и квалификации!

– Гаечный ключ? – спросил Володя.

– Рожковый, на тридцать два – тридцать шесть, с изогнутой ручкой, деформированной от перегиба при мощной эксплуатации.

– Может, назовёшь марку стали? – ёрничая, спросил Володя.

– Пробу назову!

– Круто! – воскликнул Володя, выскочил из-за стола, пробежался по кабинету, пожал руку Мастеру, потряс её. Сдержать кипевшие в нём эмоции, Володя не сумел. Прочь бизнес-этикет! Вот уж чего не ожидал от старого коммуниста!

– Круче яиц! – сказал Мастер.

– Вот-так да! Вот подарок! Только…

– Что? – Мастер широко раскрыл глаза. Так глядят на маленького ребёнка, готовящегося сказать милую забавную глупость.

– Односторонне получается. Однобоко как-то.

– Ты не дослушал историю.

– К чему она мне?

– А ты присядь! – Мастер положил руку на плечо Володи и усадил его в кресло. – Извини за фамильярность, но дослушай!

Володя подчинился.

– Лазарев работал хирургом. Не смотря на красный диплом и аспирантуру, его никто не хотел признать классным специалистом, хотя делал он, заметь! – Мастер поднял указательный палец. – Операции из высшей математики!

Понурившись, Володя молчал. Брюзжание старика поднадоело.

– Потом он обратился к астрологу за советом, в какой специальности ему суждено работать, слушаешь?

Володя кивнул.

– Ему всего-навсего показали гаечный ключ. А дальнейшую карьеру Георгия Тимуровича целиком устроил ты!

Володя дернулся, будто напоролся на иголку.

– Вспомнил?

– Как же! – польщённый Володя разулыбался. – Но один ключ на двоих? Что же невесте?

– У кого работает Ирэн? – дожимал мастер. Ему ещё не верилось, что мини босс согласен на такой подарок.

– И что? Она тоже встречалась с астрологом? Ирэн могла стать кем угодно! Фотомоделью, например. Или звездой боевика!

– А работает секретаршей! Опять же, у тебя!

– Подарок со смыслом? Крутит боссом, как захочет?

– Не боссом, а по приказу босса! Улавливаешь разницу?

– Да, – по-простому сказал Володя. – Я согласен. Пусть это будет модель гаечного ключа из золота.

– В натуральную величину!

– Конечно! – Володя иначе и не представлял такой подарок. – За счёт фирмы?

– Есть другие предложения? – по-купечески улыбнулся Володя. -Закажем сегодня же! Пришли кого-нибудь с образцом!

– Не надо! Я принёс сам, – сказал Мастер. – Пусть до поры всё будет в тайне! Кстати, ты знаешь, когда назначена свадьба?

Володя пожал плечами.

– Через две недели.

– Уложимся! – заверил Володя.

Мастер вышел из кабинета, зачем-то подмигнул Ирэн. Она только что появилась на рабочем месте. Вместо того, чтобы немедленно включить компьютер, поспешно приводила себя в порядок.

Ирэн проводила Мастера взглядом. И этот туда же, подумала она. Почему раньше никто из мужчин не обращал на неё никакого внимания? Теперь же, засуетились-забегали, как только узнали, что она достаётся другому! Право же, как коты мартовские!

Глава 58

Заседание Учёного совета медицинской академии близилось к завершению. Все устали: сегодня было много работы. Утверждения, подтверждения, разрешения к защите – всё перемешалось в голове председателя. В этот самый момент подошла к нему секретарь Учёного совета, миновав длинный стол президиума. Она шла вдоль всего зала, лениво покачивая мощными бёдрами. Из-под строгой юбки были видны очерченные голени – это не вызывало похотливого влечения, но мужчины не могли оторвать глаз. Секретарь Учёного совета, женщина двухметрового роста, полтора из которых составляли отлично сложенные ноги, знала, что приносит людям эстетическое удовольствие. Для этого ей приходилось по три часа в день заниматься специальными упражнениями, укрепляя икроножные мышцы.

Секретарь подошла к председателю, что-то положила на стол. Он прочёл листок, вздохнул и объявил перерыв. По залу прошёл ропот: пора было закончить заседание, а не оттягивать решение перерывом! Но такова доля учёных мужей – заседающие повиновались.

– Алла Адамовна, это так срочно? – спросил председатель, когда они остались вдвоём в зале.

– Очень, Владимир Иванович, очень!

– Вы, надеюсь, понимаете, в какое положение ставите меня? – спросил он без тени упрёка.

– Мы все в таком положении, – улыбнулась Алла Адамовна.

– В самом деле, его успехи столь велики? – спросил председатель, внутренне улыбаясь.

– Да! – подтвердила Весельская. Она ничего не знала об «историческом разговоре» Владимира Ивановича с Сабиной Казимировной.

Преследует собственные цели, усмехнулся Владимир Иванович. Не ожидая вердикта Учёного Совета, он подписал лист, протянутый ему Аллой Адамовной.

Весельская обворожительно улыбнулась. Владимир Иванович понял, сияющая улыбка предназначена не ему, а Нерослову. Председатель улыбнулся, глядя на светящееся счастьем лицо Аллочки.

После навязанного перерыва члены Учёного совета без проволоки утвердили, подтвердили и разрешили, не вникая в суть вопросов. К всеобщему удовольствию секретарь Совета закрыла заседание. Учёные мужи и жёны разбежались по своим делам.

– Что Сабина? – задержал Весельскую Владимир Иванович.

– Н-не знаю, – неожиданно смутилась Алла Адамовна.

– Никаких известий?

– Что хочешь узнать, Владимир Иванович? – сверкнула глазами Весельская.

– Про её здоровье, конечно.

– Ей стало лучше, – сказала Аллочка. – Мне можно идти, Владимир Иванович?

– Конечно, Алла, – сказал он и добавил вслед Весельской, – Адамовна.

Не далее как неделю назад Сабина прекратила связь с ним. Похоже, её мучает депрессия, как всех людей, знающих о своём неизлечимом недуге. Никакие вести о головокружительной карьере Егора, ни уверения в его верности не заставили Сабину развеселиться, стать самой собой. Она упорно отмалчивалась. Владимир Иванович знал, что Сабина читает его электронные послания, но ответов не получал. И Весельская ведёт себя так, будто получила то, о чём мечтала полжизни!

Владимир Иванович что-то заподозрил. Чтобы убедиться в своих догадках, он позвонил в квартиру Егора около двух часов ночи.

– Да?! – выкрикнул недовольный Егор.

Не успел Владимир Иванович раскрыть рот, как Егор продолжил гневную тираду:

– Для того вы поставлены на ночное дежурство, чтобы самостоятельно принимать решения! Что за детство? Какая консультация от главного врача в два часа ночи?! Прошу не забываться и впредь не набирать мой домашний номер!!!

– Егор Андреевич, я по делу, – пролепетал Владимир Иванович, улыбаясь.

– По делу? – спросил Егор. Он думал десятую долю секунды. Не зная, с кем разговаривает, Егор сказал: – По делу мой телефон никогда не занят для вас! Представьтесь, пожалуйста!

– Я Владимир Иванович!

– Чем могу помочь, Владимир Иванович?

– Извиняюсь за столь поздний звонок, но спешу поздравить: твоя работа, Егор, допущена к защите!

– Как? Сейчас?! – голос Егора дрогнул.

– Не сегодня, но на неделе! – торжественно объявил Владимир Иванович. Он сразу понял, Жорж совсем не рад услуге Аллочки. И спит сейчас дома один. Как его не перековывали, нравственный стержень у парня крепче стали!

– Это не моя научная работа! – сказал Егор.

– А чья?

– Некоего военно-полевого хирурга Лазарева.

– Тогда почему именно ты заявлен соискателем кандидатской степени?

– Это бюрократическая ошибка!

– Какое же бюро ошиблось? – попытался пошутить Владимир Иванович.

– Бюро прогнозов катастроф!

– Егор Андреевич, вот что! Завтра жду у себя в клинике! – сказал Владимир Иванович и положил трубку.

Егор подержал возле уха тюкающую трубку, отключил сигнал, убрал антенну и положил её на стол. Он был уверен, что поступает правильно. Никто, никогда не убедит его в обратном!

Егор продумал завтрашний разговор со своим первым интеллигентным собутыльником. Предвидя претензии Владимира Ивановича, Егор разработал многоэтажные контраргументы.

Владимир Иванович принял Нерослова в своём кабинете заведующего кафедрой психиатрии. К удивлению Егора, разговор пошёл совсем не так, как он думал.

Поговорив о погоде, о новостях биржи, видах на урожай, Владимир Иванович поднялся, показывая своим видом, что пора прощаться.

– Привет Сабине, при случае! – сказал он, приглашая Егору жестом выйти из кабинета.

Егор раскрыл рот.

– Вы мне звонили ночью? – спросил он.

– Я.

– Тогда я не пойму!

– Что? – улыбнулся Владимир Иванович.

– Всё!

– И я говорю, всё! Счастливо, Егор Андреевич!

– Я что-то сделал не так? Чем-то обидел вас?

– Кто такой Лазарев? – вопросом ответил Владимир Иванович.

Егор молчал. Все контраргументы выветрились из его головы.

– Твоя больница, Жорж, на полпути к получению статуса клиники! – напомнил Владимир Иванович.

Егор вспомнил, что нужно сказать в ответ, но Владимир Иванович не позволил.

– Что я говорю? – спросил он у Егора и сам ответил: – В двух шагах от клиники! Каково же теперь узнать, что главный врач является шарлатаном, присвоившим чужую научную работу никому неизвестного военно-полевого хирурга Лазарева?

Егор пожал плечами. Ему было всё равно.

– Это работа не моя! – сказал он отчётливо, почти по слогам.

– Ты знаешь, сколько человек в Учёном совете Академии?

Егор снова пожал плечами. Его это не интересовало.

– А ты знаешь, что я на сегодняшний день временно замещаю председателя?

Егор вздрогнул. Этого он знать не мог.

– Я беру заявление, подписанное соискателем Нерословым, выношу его на голосование. Учёный совет единогласно допускает работу Нерослова к защите, и вдруг оказывается, что работа сия – плагиат! Выходит, я, пользуясь служебным положением и личным знакомством, занимаюсь обманом уважаемого коллектива!

– Это Алла Адамовна подала заявление?

– Заявление было подписано соискателем Нерословым, – повторил Владимир Иванович.

– Извиняюсь. Я поступил непорядочно.

– Хорошо, Егор Андреевич! Заявим, мол, вышла ошибка! Это председатель Учёного совета по-пьяни спутал фамилии соискателей? Или Секретарь совета Весельская с похмелья подсунула не то заявление?

– Не представляю, как это можно исправить, – сказал Егор.

Владимир Иванович понял, Нерослов будет стоять на своём до последнего! Что ж, придётся это последнее выпускать в бой! Королевскую гвардию, так сказать.

– Что подумает Сабина об этом событии? Какие вопросы зададут ей коллеги? Как её организм отреагирует на сильнейший стресс? – спрашивал Владимир Иванович, делая паузы между вопросами.

Они так и стояли у порога кабинета, друг против друга. Егор был выше собеседника, но смотрел ему в глаза на одном уровне. Он не сгибал головы, не горбился – это Владимир Иванович умел заглянуть в душу!

Егор молчал. Сорваться и накричать было самым простым, но и самым глупым. Да и что он мог выкрикнуть? Что ему наплевать на Сабину? Это было совсем не так. Что истина дороже? Дороже чего?!

Увидев колоссальную внутреннюю борьбу собеседника, Владимир Иванович замер. Он ждал ответа: терпеливо и стойко, как кондуктор оплаты от мешкающегося, лазающего по карманам пассажира.

– Плохо, – одним словом ответил Егор.

– Думаю, мы пришли к общему знаменателю! – сказал Владимир Иванович после продолжительной паузы.

Егор кивнул. Не в первый раз ему пришлось поступать против совести. А Аллочка? С нею он разберётся позже.

– Защита в пятницу! – сказал Владимир Иванович.

Егор кивнул.

– Оппонентом будет Весельская Алла Адамовна, – сообщил Владимир Иванович.

– Понял.

Владимир Иванович кивнул. Как показалось Егору, с сочувствием. Интересно, что он думает? Что Аллочка нежится в постели Сабины, или как? Егор чуть не сплюнул с досады.

– До встречи на банкете после успешной защиты! – сказал на прощание Владимир Иванович.

– До встречи, – пробормотал Егор.

Он вышел из кабинета, прошёл по длинному коридору психушки, голова кружилась, пол уходил из-под ног. Наверное, так себя чувствует всякий, кто ворует в первый раз, подумал Егор.

Владимир Иванович вынул толстую папку из письменного стола с оглавлением «Влияние окружения на средний интеллект» и начал что-то быстро черкать на больших листах бумаги. Его лицо оживилось, с губ не сходила улыбка победителя.